Текст книги "Достоинство"
Автор книги: Джейн Фэйзер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)
– Вот оно что! – Его товарищ с пониманием покивал головой. – Я слышал, миссис Хенни – теща твоего брата, это правда? Ну теперь понятно, откуда ты все это знаешь.
– Конечно, – самодовольно улыбнулся другой носильщик. – Она много чего рассказывает о господах. Вот только… – Он нахмурился. – Непонятно, что будет с девушкой, которую леди Эджкомб привезла вчера. Мистер Кэтлет говорил, что его светлость был недоволен ее появлением, а лорд Квентин сказал, что вылечить ее их долг… ну или что-то в этом роде. – Он снова сплюнул и зябко поежился на внезапно налетевшем холодном ветру. – А из самой Хенни слова не вытянешь по этому поводу, она умеет держать язык за зубами.
– А что же тогда леди Эджкомб делает в этом доме? – вмешался в разговор Джордж.
– А тебе какое дело? – грубо ответил один из них, и Джордж понял, что больше ничего разузнать не удастся.
– Да никакого, – пожал плечами Джордж. – Мне просто показалось, что я видел ее вчера вечером в «Голове Шекспира», в мужской компании. Может, она была с мужем?
– Да какой из виконта муж! И зачем ему только понадобилось брать ее в жены? Жалко девушку, собачья жизнь ее ожидает!
– Как сказать, – добавил его товарищ. – Не забывай, что его светлость покровительствует ей. И вообще, разве господ поймешь? Не нашего это ума дело.
– Это точно.
Носильщики впали в задумчивое молчание, и Джордж в конце концов буркнул им что-то на прощание и пошел прочь. Нынешняя жизнь Джулианы по-прежнему оставалась для него тайной. Действительно ли она была законной женой виконта, который не далее как вчера ночью пытался ее продать в таверне Ковент-Гардена? Или Джулиана оказалась просто-напросто втянутой в интригу какой-нибудь хитроумной сводни? Последнее было больше похоже на правду, поскольку настоящая виконтесса Эджкомб не может быть выставлена на аукцион, как какая-нибудь простолюдинка. А человек, носящий дворянский титул, никогда не подвергнет свою жену подобному унижению, если только она Не шлюха. С другой стороны, все до единого графские слуги были уверены в том, что Джулиана – законная жена виконта. Значит, разгадку тайны надо искать не на поверхности, а глубже. На эту мысль Джорджа натолкнуло упоминание о миссис Хенни. Но почему Джулиана оказалась жертвой этого жульничества?
Скорее всего из-за денег. Она убежала из дома его отца, не взяв ни единого пенни, ни единого платья из своего гардероба. В Лондоне Джулиана каким-то образом попала под влияние графа Редмайна, который уговорил ее сыграть роль супруги виконта за определенную плату. Не исключено, что граф является и организатором этих козней или по крайней мере активным их участником, раз он так неожиданно для всех пришел ей на выручку прошлой ночью. Интересно, а знает ли он, что проститутка, которую он нанял, обвиняется в убийстве? Если нет, то пришла пора открыть ему глаза.
Джордж завернул в ближайшую таверну и заказал кружку эля. Наверное, прежде чем выкладывать всю ее подноготную графу, стоит переговорить с самой Джулианой. Вдруг она будет настолько потрясена тем, что он все-таки нашел ее, и. понимая, что теперь полностью находится в его власти, тихо и мирно покорится. А коль скоро ее замужество было фиктивным, ничто не помешает их свадьбе. И если она не заметила и не узнала его прошлой ночью в таверне, то только потому, что была испугана и морально уничтожена своим унизительным положением.
Джордж осушил свою кружку и потребовал бутылку бургундского. В нем росла уверенность, что очень скоро он найдет нужную тропинку в этом дьявольском лабиринте и добьется наконец заветной цели. Ему нужно подкараулить Джулиану, когда она будет одна, без сопровождения, и выложить ей все начистоту. Джордж был уверен, что без труда объяснит ей недостатки ее теперешнего положения и убедит, что свадьба с ним даст ей многие преимущества.
Принесли бургундское, но Джордж, едва сделав несколько глотков, поднялся и взволнованно направился к двери таверны. Джулиана влекла его как магнит. Ноги сами принесли Джорджа обратно на Рассел-стрит, где он занял наблюдательный пост возле витрины книжной лавки, делая вид, что рассматривает порнографические картинки.
Миссис Деннисом встретила Джулиану приветливо и радушно, как старую знакомую. Она усадила гостью на софу, предложила ей шерри и, расположившись в кресле напротив, с самым беспечным видом поинтересовалась:
– Ты уже забеременела или еще нет?
Джулиана едва не поперхнулась, но взяла себя в руки, вспомнив, что в стенах этого дома нет запретных тем, касающихся интимной жизни.
– Еще слишком рано об этом судить, мадам, – доверительно сообщила Джулиана.
– Тебе известны признаки, свидетельствующие о беременности? – деловито спросила Элизабет.
– Да, мадам, в общих чертах. Но если вы сможете рассказать мне об этом, я с радостью вас выслушаю.
Элизабет налила себе еще стаканчик шерри и приступила к подробному описанию симптомов беременности и метода подсчета предполагаемой даты рождения ребенка. Госпожа Деннисон не стеснялась в выборе слов, называла вещи своими именами, зато исключала любую возможность непонимания.
– Ну вот, дитя мое. Теперь, я надеюсь, тебе все ясно.
– Да, мадам. – Джулиана поднялась и сделала книксен. – Благодарю вас.
– Джулиана, запомни, когда девушка выходит из-под моей опеки и самостоятельно устраивается в жизни, она всегда будет желанным гостем в моем доме и найдет здесь помощь и поддержку. Когда придет время, я с радостью выступлю в роли повитухи. Не забывай, что мы все – одна семья, – тепло улыбнулась госпожа Деннисон.
– Спасибо, что вы открыли двери своего гостеприимного дома для Люси Тибет, мадам, – пользуясь случаем, вставила Джулиана. – Его светлость был настолько добр, что обещал выдать ей значительную сумму подъемных, но, когда Люси покинет его дом, ей не обойтись без вашей поддержки. Как, впрочем, и всем нам, – почтительно добавила Джулиана.
Госпожу Деннисон рассердил такой напор со стороны Джулианы, но она изобразила улыбку и сдержанно ответила:
– Его светлость – само великодушие. Люси очень повезло. Возможно, больше, чем она того заслуживает. Хочется верить, что этот урок пошел ей на пользу и впредь она будет вести себя скромнее.
Джулиана скрепя сердце опустила глаза, чтобы Элизабет не заметила блеснувшую в них ярость.
– Я уверена, что вы поступите с Люси так, как считаете нужным, мадам.
– Разумеется, дитя мое. Я всегда поступаю именно так. – Элизабет многозначительно улыбнулась. – Смею тебя заверить, что, если Люси будет послушной, мы с мистером Деннисоном будем рады видеть ее в кругу нашей дружной семьи.
– Мадам… – Джулиана поспешила откланяться и покинуть гостиную госпожи Деннисон, чтобы не наговорить лишнего. Выходя из комнаты, Джулиана задела маленький инкрустированный столик, и горсть безделушек, которая лежала на нем, разлетелась по всей комнате.
– Ах, прошу прощения, мадам. – Джулиана нагнулась, чтобы поднять жемчужное ожерелье.
– Не стоит беспокоиться, моя милая. – Элизабет поднялась с кресла и позвонила в колокольчик. – Горничная все уберет.
Джулиана осторожно попятилась и вышла за дверь. Ее щеки заливал румянец, причиной которому было отнюдь не смущение за допущенную неловкость, а злоба на госпожу Деннисон.
Джулиана спустилась в холл. Девушки разошлись по комнатам, чтобы переодеться и приготовиться к вечернему приему гостей. Горничная несла в гостиную огромную вазу с розами. В салоне лакей расставлял на буфете бутылки и кувшины с напитками. Спустя каких-нибудь пару часов гости начнут съезжаться.
Мистер Гарстон церемонно склонил голову, придерживая для нее дверь, а потом вышел следом за Джулианой на крыльцо и крикнул сидевшим на ступенях носильщикам:
– Эй, вы, лодыри! Подайте паланкин!
Носильщики что-то проворчали, но проворно вскочили на ноги. Джулиана собралась уже занять свое место в паланкине, как вдруг заметила Джорджа на другой стороне улицы. Он насмешливо поклонился ей, на его губах прыгала злая усмешка. Джулиана нахмурилась и повелительно обратилась к слуге:
– Носильщик, тот человек как-то странно смотрит на меня. Я нахожу это оскорбительным.
– Прикажете поучить его хорошим манерам, миледи?
– Нет. Просто отнесите меня поскорее домой.
Джордж был вне себя от ярости. Как смеет эта грязная проститутка обращаться с ним, будто он – пустое место, ветошь под ее ногами? Что она о себе вообразила? Ну ничего, теперь он знает, где она живет. Он подкараулит ее, когда она выйдет из дома одна, и приведет свой план в исполнение. Он заставит уважать себя! Чего бы ему это ни стоило! Джордж вернулся к бургундскому, томимый жаждой мщения и справедливости.
Глава 19
Джулиана переступила порог графского дома и с радостью узнала, что Тарквин еще не возвращался. Ну что ж, одной ссорой меньше. Чем дольше он будет пребывать в неведении относительно ее связей с домом госпожи Деннисон, тем спокойнее будет их жизнь. Вот только очередное появление Джорджа было неприятным и досадным. Если он намерен повсюду следовать за ней по пятам, ей придется сознаться Тарквину, а значит, и раскрыть маршруты своих прогулок. Джулиана непоколебимо верила в способность Тарквина оградить ее от посягательств Джорджа Риджа. Но в таком случае приходилось признать, что при желании он с такой же легкостью может ограничить и ее собственную свободу. Как бы то ни было, она решила отложить размышления над этой дилеммой до поры до времени.
Джулиана прошла в свою гостиную и достала из секретера бумагу и чернила. Для начала она составила список проблем, разрешать которые предполагалось при поддержке общего фонда. Разумеется, в первое время они будут помогать только тем, кто согласится стать членом их союза и сделает взнос в общую кассу. При этом большинство тех несчастных женщин, которые не имеют крыши над головой и продают себя за глоток джина в парке Святого Джеймса, будут неизбежно обойдены их поддержкой. Но постепенно, без сомнения, удастся поправить и их дела.
Ее размышления прервал лакей, который появился с сообщением, что его светлость просит леди Эджкомб спуститься в холл. Немного удивленная, Джулиана последовала за лакеем. Входная дверь была открыта, и Джулиана услышала, что граф беседует с лордом Квентином на крыльце.
– А, вот наконец и ты, крошка! – приветствовал ее Тарквин. – Иди сюда и скажи, как она тебе нравится.
Джулиана подобрала юбки и чуть было не скатилась со ступенек, онемев от восторга. Тарквин держал под уздцы чистокровную чалую кобылу великолепной стати.
– Какая красавица! – восхищенно прошептала Джулиана и погладила лошадь по бархатистому носу. – Можно мне прокатиться на ней?
– Она твоя.
– Моя? – Глаза Джулианы удивленно округлились. У нее никогда не было собственной лошади. – А почему вы решили сделать мне такой прекрасный подарок? – Тень сомнения закралась в душу Джулианы, и она невольно отступила назад от кобылы.
– Я ведь обещал подыскать тебе лошадь. Разве ты забыла? – От Тарквина не укрылась смена настроения Джулианы.
– Нет, я не забыла, – с беспечным видом ответила Джулиана. – Но такого дорогого подарка я не заслужила.
– Ну что ты, крошка, – торжественно заявил граф. – Ты столько раз доставляла мне истинное наслаждение, что заслужила гораздо более значительной награды. – Тарквин недвусмысленно улыбнулся, и Джулиана почувствовала, что ее заливает стыдливый румянец. Она оглянулась на Квентина, который усердно делал вид, что занят осмотром своего плаща.
Джулиана закусила губку, пожала плечами и подошла к кобыле. Она решила не омрачать своего удовольствия от подарка подозрениями. Если в этом и есть какая-то подоплека, она не станет задумываться. Джулиана обеими руками взялась за холку и легонько причмокнула.
– Привет, – еле слышно прошептала она, ласково глядя в добрые карие глаза.
И снова Тарквин испытывал удовлетворение оттого, что радовалась Джулиана. Он напрочь забыл о том, что, делая ей этот подарок, надеялся, что она будет счастлива заняться своей новой питомицей и на время перестанет причинять ему беспокойство своими выходками.
Квентин тоже улыбался. Трудно было себе вообразить двух более непохожих женщин, чем Лидия Мелтон и Джулиана Кортней. Одна тиха и одухотворенна, с бледным ликом греческой богини. Другая – необузданная и непредсказуемая натура, движимая противоречивыми страстями. Это сравнение поразило Квентина и оставило в душе горький осадок, как бывало всякий раз, когда он мыслями обращался к Лидии. Какая жестокая несправедливость, что Тарквин будет обладать ею, не желая этого, а ему суждено смирять свою любовь и боль потери. Значит, такова воля Господня, и не пристало ему, священнику, роптать на судьбу.
– Как вы назовете ее? – обратился он к Джулиане.
Она погладила кобылу по красиво изогнутой шее.
– Я назову ее Боадицея .
– О Господи! Почему ты выбрала такое странное имя? – удивленно приподнял бровь Тарквин.
– Потому что Боадицея была сильной, властной женщиной, которая всю жизнь делала то, во что верила. – Джулиана озорно улыбнулась, но в ее глазах застыла грусть. – Она может служить примером для подражания всем нам, сэр.
Тарквин повернулся к человеку, безмолвно стоявшему подле лошади, и представил его Джулиане:
– Это Тед, твой конюх. Он будет ухаживать за твоей кобылой и сопровождать тебя во время прогулок верхом.
Конюх был одет в короткую кожаную куртку и бриджи, а не в ливрею, как остальные слуги. У него был сломан нос, да и вся внешность выдавала в нем человека, привыкшего смотреть в лицо опасности. Он был высок и широкоплеч благодаря хорошо развитой мускулатуре, огромные волосатые руки загрубели от тяжелой работы.
Конюх угрюмо кивнул ей – ни подобия улыбки, ни выражения удовольствия не отразилось на его лице.
– Он будет повсюду сопровождать меня? – обратилась Джулиана к Тарквину, не сводя любопытных глаз с Теда.
– Да.
– Но мне не нужен стражник, – возразила она, с ужасом понимая тайный замысел графа.
– Ты не права, Джулиана. Поскольку я не могу положиться на тебя в безусловном соблюдении разумных предосторожностей, рядом с тобой должен быть человек, способный защитить тебя при любых обстоятельствах. – Тарквин ласково коснулся пальцами ее щеки и добавил: – Если ты откажешься от Теда, тебе придется отказаться и от лошади.
Джулиана тяжело вздохнула. Настойчивость графа говорила о том, что маршрут ее сегодняшней прогулки был ему известен.
– Как вы узнали, ваша светлость? Ведь когда я вернулась, вас еще не было, – прямо спросила Джулиана.
– Я знаю обо всем, что происходит в моем доме, – ответил Тарквин, внезапно помрачнев. – Так ты принимаешь мое условие, Джулиана?
Джулиана перевела взгляд на угрюмого Теда. Наверняка Тарквин рассчитывает приобрести в лице конюха еще и шпиона. Как же теперь она отправится к Бэдфорду в его обществе? Надо попробовать как-нибудь обвести его вокруг пальца. Она снова обратила внимание на Боадицею и, выражая согласие, ответила:
– Я хотела бы прокатиться на ней прямо сейчас.
– Но до обеда осталось не больше десяти минут, – взглянув на часы, сказал Квентин.
– После обеда ты можешь отправиться на ней в Гайд-парк вместе с Тедом, – предложил Тарквин, старательно скрывая свое удовольствие по поводу того, что Джулиана с такой легкостью уступила. – Приготовься к тому, что твое появление произведет настоящий фурор. Все с ума сойдут от любопытства, кто ты такая.
Джулиана рассмеялась, явно польщенная такой перспективой.
– В таком случае я лучше приведу себя в порядок до обеда. – Она сделала книксен и убежала в дом.
Квентин хмыкнул и, положив руку на плечо графа, повел его к дому.
– Если ей действительно нужна защита, лучшего телохранителя, чем Тед, не найти.
– Да, это верно, – кивнул Тарквин.
Они оба улыбнулись своим детским воспоминаниям о молчаливом, непреклонном и требовательном Теде, в прошлом егере, который учил их ездить верхом, удить форель, ставить капканы на зайцев и загонять оленей. Тед Роуглей был бесконечно предан семье Кортней, за исключением, пожалуй, Люсьена, и в его благонадежности сомневаться не приходилось. Тарквин никогда ничего ему не приказывал. Стоило обратиться к Теду с какой-нибудь просьбой, и можно было не сомневаться в ее своевременном и беспрекословном выполнении. Так что Джулиане придется расстаться с мыслью о безнадзорном времяпрепровождении вне стен дома.
– Если я правильно понял, ты хочешь уберечь Джулиану от ее пасынка. А как ты решил поступить с Люсьеном? – спросил Квентин брата, когда они вошли в столовую.
Тарквин раздраженно поджал губы, его ноздри взволнованно раздувались.
– Как только этот мерзавец вернется домой, я им займусь.
Квентин хотел что-то ответить, но тут вошла Джулиана, и ему пришлось воздержаться от высказывания своего мнения.
– Итак, – непринужденно начала Джулиана, усаживаясь за стол и накладывая себе грибного рагу. – Я не могу никого принимать в этом доме и должна переступать его порог только в сопровождении своего угрюмого стража. Правильно, ваша светлость?
– Моя дорогая, ты вольна принимать кого угодно…
– Кроме своих друзей, – перебила она Тарквина.
– Кроме девушек из борделя госпожи Деннисон, – хладнокровно уточнил граф.
– Вы хотите, чтобы я умерла от скуки, – заявила Джулиана с живостью, которая плохо вязалась с такой мрачной перспективой.
– Упаси нас, Господи! – с притворным ужасом всплеснул руками Тарквин. – Я действительно против того, чтобы твое имя связывали с борделем на Рассел-стрит, моя дорогая Джулиана. Но вскоре у тебя появится большое количество новых знакомых. Ты можешь посещать Воксхолл или Ранела-Гарденс, Оперу, Королевский театр. Там ты познакомишься с равными тебе по положению людьми, и, уверяю тебя, недостатка в приглашениях на ужины, рауты и балы не будет.
– Ну, это полностью меняет дело, – весело ответила Джулиана, отправляя в рот кусочек жареного картофеля.
Тарквин иронически улыбнулся. Квентин пригубил вино и в очередной раз заметил необыкновенную мягкость и снисходительность, которая появлялась в глазах графа, когда он смотрел на Джулиану даже в минуты размолвок.
Вскоре Джулиана удалилась к себе, чтобы переодеться для верховой прогулки. Лакей подал графин с кларетом, и братья пересели в кресла, чтобы отдохнуть после обеда за стаканчиком вина и дружеской беседой.
Через четверть часа Джулиана постучала в дверь и, просунув в щель голову, вкрадчиво поинтересовалась:
– Можно войти?
Она знала, что в нижнем отделении буфета хранились ночные вазы для удобства джентльменов, которые имели обыкновение подолгу задерживаться за портвейном после обеда, поэтому не рискнула ворваться в комнату без приглашения.
– Конечно, входи, – ответил Тарквин. Он сидел, откинувшись на спинку кресла и вытянув вперед скрещенные ноги. Квентин вновь убедился в справедливости своего недавнего наблюдения.
– Я подумала, что раз вы выбирали мне костюм для верховой езды, то вам будет приятно посмотреть, как я в нем выгляжу. – Джулиана вышла на середину комнаты. – По-моему, он великолепен. – Она видела, что братья восхищенно любуются ею, и не могла скрыть своего удовольствия. – Как вы считаете, бархатный воротничок и отвороты на рукавах его не портят? – Кокетливо склонив голову, она оглядела себя в зеркале над каминной полкой. – Этот цвет чрезвычайно идет к моим глазам. – С озабоченным видом она поправила шляпку с вуалью, отделанную золотистыми кружевами. – Признаюсь, у меня никогда прежде не было такой изящной шляпки, ваша светлость.
Тарквин невольно улыбнулся. Он с истинным удовольствием занимался гардеробом Джулианы и теперь вдвойне радовался тому, что безупречный вкус его не подвел. Кремовый шелк и темно-зеленый бархат делали цвет ее волос более насыщенным, а глаза – бездонными. Приталенный жакет и пышная юбка подчеркивали роскошные формы ее тела.
Джулиана сделала книксен и стремительно повернулась к двери. В этот миг шлейф ее юбки зацепился за ножку стола и несколько раз обернулся вокруг нее. Джулиана, к счастью, заметила это и, пробормотав проклятие, отцепила подол раньше, чем графин с вином и хрустальные фужеры разбились вдребезги.
– Вы потрясающе выглядите, – заявил Квентин. – Во всем, что касается дамского гардероба, у Тарквина глаз наметан.
– Неужели вы тратите столько времени и сил, не говоря уже о деньгах, на туалеты своих любовниц? – с самым невозмутимым видом спросила Джулиана, расправляя складку на шелковом воротничке.
Квентин отвернулся, чтобы скрыть усмешку, а Тарквин, изумленный небрежным тоном Джулианы, переспросил:
– Что я делаю?
– Я задала бестактный вопрос, ваша светлость? – простодушно улыбнулась Джулиана. – Простите, мне просто стало интересно. Согласитесь, для мужчины довольно странно проявлять такой интерес к дамской одежде.
– Давайте поговорим о чем-нибудь другом, – предложил граф и, скрестив на груди руки, нахмурился.
– Хорошо, – пожала плечами Джулиана. – А сколько их у вас?
– Кого? – не удержался от вопроса граф.
– Любовниц.
Тарквин побледнел, выражение добродушной снисходительности на лице уступило место не предвещающей ничего хорошего суровой непроницаемости. Квентин счел своим долгом немедленно вмешаться в ситуацию, поднялся и сказал:
– Джулиана, пожалуй, вам лучше не откладывая отправиться на прогулку. Я, с вашего разрешения, провожу вас до конюшен.
С этими словами он взял ее под руку и вывел из комнаты прежде, чем Джулиана успела сказать что-нибудь еще и тем переполнить чашу терпения Тарквина.
– Зачем вы допускаете одну бестактность за другой и тем выводите из себя Тарквина? – спросил ее Квентин, когда они оказались на заднем дворе.
– Я и не думала, что мой вопрос будет воспринят как оскорбление, – небрежно пожала плечами Джулиана. – По-моему, он вполне естествен. – Она уселась в седло, тщательно расправила юбки и наградила Квентина вызывающей усмешкой.
– Джулиана, вы неисправимы.
Тед вскочил на коренастого мерина и критически оценил посадку Джулианы.
– У этой кобылы горячий нрав, миледи. Вы справитесь с ней без подгубной цепочки?
– Разумеется. – Джулиана пришпорила Боадицею, которая, встав на дыбы, рванулась к воротам на улицу, а потом потянула поводья на себя и заставила ее остановиться. Тед одобрительно кивнул и сказал Квентину:
– Миледи умеет обращаться с лошадьми.
Квентин взмахнул рукой вслед неторопливо выезжающим со двора всадникам и вернулся в дом, чтобы забрать шляпу и трость. Погода стояла прекрасная, и Квентин тоже собрался прогуляться.
Джулиана несколько раз попыталась завязать разговор со своим спутником, но получала лишь скупые, односложные ответы. Тогда она оставила свои попытки и решила просто наслаждаться прогулкой. Джулиана настолько увлеченно показывала свои умения в обращении с лошадью, что не заметила Джорджа Риджа, притаившегося в арке дома на углу Албермарль-стрит. Она не увидела его и тогда, когда он вышел из своего укрытия и последовал за всадниками на безопасном расстоянии, но не теряя их из виду. Джулиану слишком занимало, какое впечатление она производит на прохожих и на тех благородных дам и джентльменов, которые, как и она сама, направлялись в Гайд-парк на верховую прогулку. Ей было приятно чувствовать на себе любопытные и восхищенные взгляды, тем более что с детства она испытывала острый недостаток внимания со стороны окружающих людей.
Тед, однако, сразу же заметил их преследователя. Он вывел Джулиану на обычный маршрут, каким было принято совершать верховые прогулки. Они поехали по малолюдным дорожкам и аллеям парка шагом, потому что пускать лошадей рысью здесь запрещалось. И повсюду за ними шел Джордж Ридж.
Джорджа переполняла бессильная злоба. Он ждал ее выхода из дома много часов, живо представляя, как подойдет к ней, схватит и силой утащит с собой. Но Джулиана снова была недосягаема. Теперь ее сопровождал отвратительного вида слуга, который производил впечатление человека, умеющего постоять за себя.
Джордж стал одержим навязчивой идеей добраться до Джулианы. Он утратил интерес к соблазнам столичной жизни, наяву и во сне он думал только о ней, мучась неотвязными страхами: вдруг он так и не достигнет своей цели. Джордж вернулся с Рассел-стрит на Албермарль-стрит вслед за Джулианой и занял свой наблюдательный пост. Он вожделенно разглядывал ее, когда она появилась на крыльце в сопровождении двух мужчин, один из которых держал под уздцы чалую кобылу. Судя по выражению их лиц, Джордж предположил, что они говорили о чем-то приятном. Потом Джулиана вернулась в дом, а у Джорджа внутри все перевернулось оттого, что мужчины обращались с ней почтительно и галантно – так ведут себя с порядочными дамами, а не с проститутками.
А теперь она разъезжала по Лондону, одетая по последней моде, на чистокровной и очень дорогой лошади! Он должен во что бы то ни стало добраться до нее и заставить ее узнать себя. Джордж сжал кулаки, вспомнив, как Джулиана в ответ на его поклон притворилась, будто видит его впервые в жизни, да так убедительно, что он почти поверил: эта высокомерная модная штучка не имеет ничего общего с простодушной деревенской девчонкой, убийцей его отца и незаконной владелицей немалой части наследства, которое должно безраздельно принадлежать ему.
Но по тому особенному волнению плоти и пульсации в висках, которая неизменно возникала у него в присутствии Джулианы, Джордж понимал, что не ошибся.
Следом за ней он свернул к Гайд-парку и спрятался за деревом, поскольку всадники остановились и, казалось, обсуждали, куда двигаться дальше. Джордж понимал, что, шпионя за ней, он ни на шаг не приблизится к заветной цели. Но повернуться и уйти от Джулианы было выше его сил. Всадники выехали на безлюдную тропу и пустили лошадей рысью, так что нечего было и думать догнать их.
Джордж пребывал в нерешительности. Как поступить: остаться здесь и подождать, пока они сделают круг по парку, или вернуться на Албермарль-стрит? В животе у него заурчало, и Джордж вспомнил, что, увлекшись слежкой, забыл сегодня пообедать. Тогда он решил оставить Джулиану в покое до завтрашнего утра и вернуться в «Веселого садовника». Возможно, завтра ему повезет больше. Но Джордж медлил и не мог заставить себя уйти.
Джулиана плавно покачивалась в седле. Кобыла шла ровным аллюром, Тед держался на полкорпуса сзади.
Они завершали второй круг по Гайд-парку, когда увидели шедшего им навстречу Квентина под руку с дамой, одетой в темные шелка. Джулиана узнала леди Лидию, несмотря на то что ее лицо скрывала густая вуаль. Она придержала лошадь и приветливо улыбнулась.
– Добрый день, леди Лидия, лорд Квентин.
От Джулианы не укрылась тень разочарования, в первый миг промелькнувшая в глазах Квентина. Похоже, он посчитал эту встречу нежелательной. Но на его лице тут же появилась мягкая, доброжелательная улыбка.
– Не хотите спешиться и пройтись с нами? – С этими словами он протянул Джулиане руку и помог спрыгнуть на землю. – Тед поведет Боадицею.
– Боадицея? Какое необычное имя вы выбрали для этой красавицы, – сказала Лидия и присела в ответ на книксен Джулианы, но вуаль так и не подняла.
– Да, она и впрямь красавица, – согласилась Джулиана. – Но у нее гордый и неукротимый нрав. – Она передала повод Теду и взяла Квентина под другую руку. – Как удачно, что мы встретились здесь. Я не знала, что вы тоже собирались на прогулку в парк, лорд Квентин.
– Это решение пришло ко мне внезапно. Уж больно хорошая сегодня погода.
– Да, погода великолепная, – согласилась Лидия. – Я с трудом усидела дома. Наша семья все еще в трауре, но я подумала, что если мое лицо будет закрыто вуалью, то прогулка не вызовет никаких нареканий.
– Разумеется, – поспешил заверить ее Квентин.
– Вам нравится в Лондоне, леди Эджкомб?
– Да, очень нравится, леди Лидия. Здесь все совершенно иначе, чем у нас в Хэмпширской глухомани.
Квентин легонько стукнул ее носком туфли по лодыжке, и в тот же миг Джулиана поняла, что проговорилась.
– Хэмпшир? – Лидия приподняла вуаль и удивленно посмотрела на Джулиану. – А я думала, что вы приехали из Йорка.
– Да, конечно, – беззаботно ответила Джулиана. – Видите ли, в Хэмпшире у меня есть дальние родственники, и я довольно часто гостила у них. Вот и привыкла считать Хэмпшир своим вторым домом.
– Понятно. – Лидия снова опустила вуаль. – Я очень удивилась, потому что никогда не слышала, что в Хэмпшире живет кто-то из рода Кортней.
– Речь идет об очень дальней родне, семье моего кузена.
– Странно, что вы общались со своими дальними родственниками и никогда не приезжали в Лондон к близкой родне, – задумчиво сказала Лидия.
– У леди Эджкомб очень своеобразные жизненные принципы, – небрежно заметил Квентин. – Наверное, вам бы хотелось продолжить прогулку верхом, Джулиана? Должно быть, очень скучно идти пешком, когда следом за тобой ведут великолепную лошадь, только что тебе подаренную.
Джулиана поняла намек Квентина и подала Теду сигнал подвести Боадицею, размышляя над тем, чем было вызвано стремление Квентина спровадить ее: заботой о ее собственном благе или желанием остаться наедине с Лидией. Лидия подняла вуаль, чтобы попрощаться с Джулианой.
– Я надеюсь, что мы станем близки, как сестры, – сказала она, целуя Джулиану в щеку. – Я так рада, что кроме меня в доме графа будет жить еще одна женщина.
Джулиана пробормотала что-то невнятное и взглянула на Квентина. Его лицо было хмурым и напряженным, и Джулиана поняла, что он думает о том же, о чем и она: каким образом Тарквин намерен создать две семьи под одной крышей.
Теперь Джулиана не сомневалась, что Квентин любит леди Лидию, и подозревала, что его чувство не было безответным. Тарквин не скрывает, что его связывает с леди Лидией только долг. А значит, должен существовать способ сломать этот любовный треугольник. Конечно, Квентин был не столь блестящей партией, как его брат, но все же он был младшим сыном второго графа Редмайна, имел огромное состояние и был на хорошем счету у архиепископа Кентерберийского, что позволяло достичь высокой ступени в рамках церковной иерархии. Так что Квентин стал бы прекрасной парой для Лидии, если бы их помолвку с Тарквином удалось как-нибудь расстроить.
Но тогда Тарквин останется без жены, а значит, будет лишен законных наследников своего титула и состояния.
Над этой проблемой стоило поломать голову… Джулиана уселась в седле, махнула Квентину рукой на прощание и пустила лошадь рысью, – Вы давно знаете семейство Кортней, Тед?
– Угу.
– Очень давно?
– Угу.
– С тех пор, как его светлость был ребенком?
– С тех пор, как он появился на свет.
Джулиана сочла распространенный ответ Теда хорошим предзнаменованием и продолжила расспросы:
– А леди Лидию и ее семью вы давно знаете?
– Угу.
– Очень давно?
– Угу.
– Значит, они дружны домами?
– Угу. Земли Мелтонов граничат с поместьем Кортней.
