Текст книги "Милый захватчик"
Автор книги: Джейн Эрбор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Неожиданный приезд Гордона Трента внес некоторое оживление, и Бриджит была ему почти благодарна.
Все снова собрались в гостиной. Тера устроилась рядом с Дайоном, Патрик – неподалеку от Дженни, которую, казалось, вовсе не смутило появление Гордона. Более того, она совсем не обращала на него внимания и кокетливо улыбалась Патрику. Бриджит даже почудилось в этом нечто нарочитое.
Трент держался легко и непринужденно, шутил, рассказывая о делах в пансионе, о том, как ремонтировал недавно машину, о превратностях погоды, словом вел себя вполне уместно. Закончив очередную историю, он бросил быстрый взгляд в сторону Дайона и Теры и сказал:
– Надеюсь, друзья мои, мой вопрос не покажется вам неуместным… Просто мне всегда было чертовски любопытно знать, о чем могут говорить старые… знакомые после долгой разлуки?
Бриджит почувствовала в его словах провокацию, но Дайон только весело рассмеялся:
– О чем? О птицах, разумеется… О чем же еще?
– Верно, – улыбнулась Тера. – Сегодня меня потрясли рассказом о том, что эти комочки перьев способны перелетать на огромные расстояния…
– Ужасно интересно, – хихикнул Трент, – правда, я мало что смыслю в орнитологии.
– Мне это напоминает одну фразу из книжки, – сказал Патрик. – Звучала она так: «Мы и не подозревали, что у него на уме». Так нот чтобы узнать, о чем думал сей скрытный персонаж, мне пришлось прочитать всю книгу от корки до корки!
Все рассмеялись, а Трент прикусил губу. Улучив момент, он шепнул Бриджит:
– Вот видите, все устраивается само собой… Ваша сестра предпочла мне этого несносного мальчишку, и нам уже ничто не мешает…
– Вам, быть может, и не мешает, а за себя я буду решать сама, – тихо ответила ему Бриджит, вовсе не желая, чтобы их разговор услышали остальные. – Вы поссорились?
– Да нет, просто поговорили… Ей, оказывается, не нравится, когда на меня обращают внимание другие женщины.
– Не думаю, чтобы ей не нравилось это. Скорее, то, как вы реагируете на их внимание.
– Подумаешь! Я, в конце концов, нормальный мужчина.
– В каком смысле «нормальный»?
– Вы хотите меня оскорбить? – А это возможно?
Трент резко встал и молча подошел к окну. Все вопросительно посмотрели на Бриджит.
– Полагаю, – сказала она, – не будет ничего страшного, если мальчики останутся сегодня здесь. Время позднее, и детям уже пора спать. Мы с Дженни уложим их и вернемся. С чаем покончено, и для желающих есть кофе и пиво.
– Вот и отлично, – выразил общее мнение Дайон.
Уложив детей, сестры спустились на кухню сварить кофе.
– Ты поругалась с Гордоном? – спросила Дженни.
– Почти.
– Ну и правильно.
– Что за кошка между вами пробежала?
– Представляешь, Бриджи, он полчаса любезничал у меня на глазах с какой-то своей знакомой, а я стояла, как дура, и ждала.
– Могла бы просто уйти.
– Могла, но мне вдруг стало любопытно, что он мне скажет потом.
– И что же он сказал?
– Что мужчина имеет право поболтать с хорошенькой девушкой. Я спросила, уж не считает ли он ее красивее меня. И этот нахал посмел сказать «да»!
– Дженни, милая моя, та девушка действительно могла быть красивее тебя, а мужчины не слепые!
– Охотно верю, но все равно некоторые вещи говорить нельзя.
– Да, дорогая, ты права. Если мужчина действительно влюблен, он относится к женщине с пониманием и тактом. Если же нет…
– Не знаю, почему ты так уверена, что Гордон не любит меня, – медленно проговорила Дженни. – Потом он пытался сгладить свой промах, но я решила проучить его, кокетничая с Патриком.
– А тебе не кажется, что это несправедливо по отношению к Патрику? Ты нравишься ему.
– Уверена, Патрик простит мне эту маленькую игру… Он все понимает. Вот только… – тень тревоги пробежала по лицу Дженни, и она продолжила: – Вот только я совсем не ожидала, что Гордон не обратит на это внимания. Я не знаю, как мне быть, Бриджи. Кто должен сделать первый шаг к примирению, он или я?
– В данном случае – он, я полагаю… – ответила Бриджит, отлично понимая, что ждать этого Дженни придется долго.
Дженни словно прочитала ее мысли:
– По-твоему, он может его и не сделать?
– В таком случае ты убедишься в том, что серьезных намерений у него не было… – уклончиво ответила Бриджит, не желая вдаваться в подробности. – Кофе уже готов, дорогая. Пойдем к гостям.
– Но тебе ведь и не хочется, чтобы они у него были? – настаивала Дженни.
Их глаза встретились.
– Нет. Не хочется, – честно сказала Бриджит, и Дженни грустно кивнула в ответ.
– Я знаю, – сказала она. – Может, ты и права… Ладно, пойдем.
Когда они вернулись в гостиную, гости оживленно обсуждали ирландскую поэзию.
– …Кого ты читала тогда? – спрашивал Теру Дайон. – Йейтса? [3]3
Йейтс, Уильям Батлер (1865–1939) – ирландский поэт и драматург, вдохновитель культурного движения «Ирландское возрождение» 1890-х годов. Его поэма «Странствия Ойсина» («The Wanderings of Osin») написана в 1889 г.
[Закрыть]
– Да, «Странствия Ойсина». Потом, Синга [4]4
Синг, Джон Миллингтон (1871–1909) – ирландский поэт и драматург.
[Закрыть]…
– Нет, до этого?
– Постой, дай вспомнить… А, Томаса Мура [5]5
Мур, Томас (1779–1852) – ирландский поэт-романтик.
[Закрыть], «Она далеко»?
– Нет, «Свет дней иных».
– Да, верно… «Меня влечет ночной покой…» Это?
Дайон кивнул:
– Да, продолжай. Тера наморщила лоб, вспоминая слова, затем распевно зазвучал ее мелодичный голос:
Меня влечет ночной покой,
Сна цепью охватив,
И память вспыхнувшей звездой
Дарит свет дней иных;
Улыбки, и слезы,
И детские грезы,
И шепот любовный в тиши,
И… и…
Она беспомощно посмотрела на Дайона:
– Забыла. Как там дальше?
– Постой, у меня есть старая книга баллад, она пропутешествовала со стариком Вильямом, дядей Бриджит, по всему миру, а потом он подарил ее мне. Это настоящее сокровище. Ты прочтешь нам еще что-нибудь из Мура по ней?
– Да, если хочешь.
Дайон вышел, а остальные принялись за кофе.
Старая книга баллад!Помнит ли он, что там, между страниц, лежит его неоконченное письмо к Тере? – пронеслось в сознании Бриджит – Быть может, он пролистает ее, прежде чем приносить? Или… или он делает это намеренно?
Дайон вернулся с книгой в руках и остановился посреди комнаты, переворачивая страницы:
– Так… «Малыш-менестрель», «Поверь мне», «Ветер в камышах»… а, вот! – Он протянул открытую книгу Тере, но, поворачиваясь, столкнулся с Гордоном Трентом, который направлялся к Патрику, чтобы дать ему прикурить.
– Простите, – одновременно сказали оба; книга выскользнула из рук Дайона, и к ногам Трента лег столь хорошо знакомый Бриджит желтоватый листок. Он наклонился, чтобы поднять его. Бриджит была уверена, что Трент достаточно воспитан и вернет письмо, не заглянув в него, однако он с любопытством повертел листок в руках, затем быстро взглянул на Теру, и его губы сложились в ту самую чисто мужскую, слегка пренебрежительную усмешку, которую Бриджит так ненавидела.
– Вот это да! – вскричал он. – Слушайте все! Итак… Милая Тера! Тот вечер…
Бриджит с тревогой взглянула на Дайона увидела, что в его глазах закипает гнев. «Слава Богу, – подумала она, – что там больше ни чего нет!», однако после едва заметной паузы Трент продолжал:
– … был просто восхитителен! А ночь! У меня просто нет слов. Теперь-то я понимаю почему ты спрашивала меня: «Зачем мы не занимаемся этим чаще?»… – он остановился фыркнул: – О, я не ожидал, что это столь личное…
Повисла гробовая тишина. Бриджит в изумлении уставилась на Трента. Дайон быстро подошел к нему:
– Если вы немедленно не прекратите это, мне придется вас ударить! – сказал он и протянул руку к письму.
Однако Тера опередила его и выхватила листок.
– Ведь это письмо мне, не так ли? – сказала она и тут же пробежала его глазами; затем с любопытством посмотрела на Дайона и повернулась к Тренту:
– По-вашему, это остроумно? Чего вы добивались?
– Прости, – оборвал ее Дайон, – но мне вовсе не интересно знать, чего он добивался. Я просто хочу, чтобы он ушел.
– Да что это с вами? – возмутился Трент. – Я же просто пошутил!
– Патрик проводит вас, – поддержала Дайона Тера. – Спокойной ночи.
– Пойдемте, Трент, – сказал Патрик, вставая. – Вам и в самом деле пора.
– Постойте! – попыталась протестовать Дженни. – Гордон не имел в виду ничего такого!
Но Трент лишь усмехнулся ей в лицо и сказал:
– А вам-то откуда знать, что я имел в виду? Вы, пожалуй, единственная, кто этого не понял… Не беспокойтесь, Патрик, я ухожу. Пусть Бриджит проводит меня до дверей.
Роль хозяйки обязывала Бриджит сделать это, и она неохотно последовала за ним в прихожую.
– Что за дурацкая буря в стакане воды? – недоумевал Трент. – Ведь написал же Кристи это письмо!
– Он написал совсем не то, что вы прочли, – холодно ответила Бриджит.
– Но все же «Милая Тера» и «тот вечер» там были. Как же иначе, по-вашему, я бы понял, что письмо адресовано именно Тере, а, скажем, не миссис Стивен? Я просто кое-что присочинил, чтобы всех повеселить.
– Повеселить? Да это было просто омерзительно!
– Тере так не показалось.
– Она рассердилась не меньше Дайона.
– А вот и нет! У нее виды на Дайона, вот она ему и поддакивает. Что же до ее рассерженного вида… Тера актриса, и неплохая. Если ей не подвернется ничего более подходящего, она окрутит Дайона, и теперь прочитанное мною письмо, что бы в нем ни было, очень ей поможет. Уверяю вас, она мне далее благодарна… Кроме того, я хотел вас предостеречь. Хотя, боюсь, уже поздно…
– Что вы хотите сказать??
Его улыбка граничила с оскорблением:
– Милая моя, уж не думаете ли вы, что я не понимаю, почему вы меня отвергли? Да вы сами положили глаз на Дайона Кристи!
С трудом подавив желание влепить ему пощечину, Бриджит резко повернулась и пошла назад. У нее за спиной хлопнула дверь.
На пороге прихожей она встретила всех остальных. Дженни вымученно улыбнулась ей и повела Патрика вперед. Бриджит осталась с Дайоном и Терой.
– Спасибо, – сказала Тера, – нам тоже пора. Дайон меня проводит… Нам есть о чем поговорить, мы так долго не виделись…
– Да, – отозвался Дайон, – сегодня я буду поздно, не ждите меня. Тера, ты готова?
– Да. Нет, подожди… я где-то оставила косынку.
Она ушла, оставив Дайона и Бриджит наедине.
– Вы ведь не верите, что я действительно мог написать такую пошлятину? – спросил Дайон.
Я знаю, что ты не писал этого, но даже то, что было в письме, уже о многом говорит, – мысленно ответила ему Бриджит, но вслух сказала:
– Конечно, не верю. Стиль письма настолько дурен, что я сразу поняла, что здесь что-то не так.
– Только поэтому? О, Боже, Бриджит… Лишь потому, что это любовное письмо по стилю не похоже на меня??
– Но ведь вы же не могли так написать? – в отчаянии спросила Бриджит, чувствуя, что еще секунда, и она скажет ему правду… Но тут появилась Тера, и они оба сделали вид, что просто прощаются…
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
После этой истории Гордон Трент долго не появлялся в Талборе. С Дженни он также избегал встречаться, ссылаясь на обилие работы в конце учебного года. Верила ли Дженни в это объяснение, оставалось для Бриджит тайной, она старалась не донимать сестру лишними вопросами. Потом начались каникулы, и Трент отправился в Англию. Патрик Байерд же так и остался в Клон-Эйгель.
Однажды утром в Эрдваре, выходя из магазина, Бриджит встретила его неподалеку от остановки автобуса в Талбор.
– Я увидел вас сквозь витрину и решил дождаться, – сказал Патрик. – Как вы думаете добираться домой?
– Автобусом. Но он придет только около полудня.
– Тогда давайте позавтракаем вместе, потом я вас подвезу.
Бриджит согласилась. За завтраком в ближайшем отеле они обсудили последние новости, и Бриджит спросила, почему он не поехал на каникулы к себе в Дублин.
– Похоже, мистеру и миссис Стивен без меня не справиться, – ответил Патрик. – Дети разъехались, но осталась уйма дел. Старики думали, что им поможет Тера, но она собирается съездить развлечься на западное побережье.
Бриджит с удивлением подумала, что не видела Теру с того вечера, когда Дайон выгнал Трента.
– Она остановится в Клер, вместе с родителями, – продолжал Патрик. – Кстати, мистер Кристи направляется в те же края. Он хочет понаблюдать за птицами в Эйране, а это всего в пяти милях от Клер.
Бриджит почувствовала, как что-то сдавило ей горло, но взяла себя в руки и спокойно ответила:
– Да, я знаю. Однако, насколько мне известно, Дайон собирался туда в сентябре.
Патрик пожал плечами.
– Значит он передумал. Не удивлюсь, если в один прекрасный день мы услышим, что они обручились… Нехорошо тогда вышло с этим письмом. Трент просто негодяй. На месте Дайона я бы хорошенько его проучил. Он озлобленный неудачник… – внезапно Патрик смутился и спросил: – Вас не очень сердит, что я так говорю о нем?
– Вовсе нет.
Патрик взглянул на нее с любопытством и сказал:
– Раз так, могу ли я узнать, что за игру он затеял? То он вьется вокруг вас, то вокруг Дженни… Простите мою назойливость, но мне это небезразлично.
Бриджит вздохнула с облегчением: наконец-то можно сказать кому-то правду! Патрик был прямодушен, воспитан, не болтлив, и она вполне ему доверяла.
– Вы вовсе не назойливы, – ответила Бриджит. – Мне Трент нравится не больше, чем вам. Что же касается его игры, то заключается она в следующем: он клянется, что общается с Дженни с единственной целью – быть поближе ко мне, до тех пор, пока я не паду жертвой его чар.
– И Дженни пошла на это? – с негодованием спросил Патрик.
– Думаю, что вначале она увлеклась им. Он намного старше и опытнее ее, и ему не составило труда убедить Дженни в том, что его намерения серьезнее, чем на самом деле.
– Но как вам удалось его раскусить?
– Это не составило труда. Он сам открыто и даже цинично во всем мне признался.
– Понятно, – покачал головой Патрик. – И что сейчас?
– Дженни достаточно тяжело переживает их ссору и то, как Трент обошелся с ней в тот вечер, когда читал письмо Дайона. Но она все еще ждет, что он сделает первый шаг к примирению…
– Значит, когда она была так мила со мной, ей просто хотелось проучить Трента! Мне и в голову не приходило… Я-то полагал, что он охотится за вами, и что вам это не так уж неприятно… Дайон тоже так думал. Тогда, в машине…
Значит он рассказал Патрику о той встрече!
– Вы оба судите опрометчиво, – перебила его Бриджит. – Трент вдруг возомнил, что я охотно пополню список его жертв, но просчитался. Вот и все.
– Простите, я, правда, не знал… Бедная Дженни!
– Да, ей сейчас нелегко. Она замкнулась в себе и почти не разговаривает со мной.
– Меня она тоже избегает. И я хочу спросить вас… – Патрик вдруг покраснел и заговорил быстро, словно боясь передумать: – Послушайте, Бриджит, мне незачем таиться от вас. Я люблю Дженни. И сейчас, когда ей плохо, могу ли я быть рядом с ней? Вы позволите мне это?
– А вы сможете просто быть рядом, ни о чем не спрашивая ее и не делая никаких признаний? – с ласковой улыбкой спросила Бриджит.
– Смогу! – горячо ответил Патрик. – Клянусь вам, я и не собирался просить ее ни о чем, что она не может мне дать… по крайней мере сейчас. Правда, мне бы очень хотелось увезти ее к себе в Блэк-Рок на каникулы и представить своей семье, как невесту. Но если она желает, чтобы мы оставались просто друзьями, так тому и быть. Мать и младшая сестра полюбят ее, я знаю, и ей с нами будет хорошо. Мы могли бы плавать на лодке, кататься верхом…
Больше всего он походил в этот момент на маленького мальчика, доверчиво раскладывающего на столе все свои нехитрые сокровища и боящегося, что их откажутся принять. Но Дженни действительно стоило отвлечься, и Бриджит была благодарна Патрику за предложенную помощь.
– Поговорите с ней об этом сами, Патрик, – сказала она. – И не торопите события. Будьте готовы к тому, что вам, возможно, придется ждать, и долго…
* * *
Несколько дней спустя телепередача Дайона вышла в эфир, а еще через день он несказанно удивил Бриджит, напомнив ей об их давнишних планах отправиться вместе за город понаблюдать за птицами.
Голубоватая дымка у дальних холмов обещала хороший день. Они шли и болтали о природе, птицах и травах. Дайон нагнулся и сорвал рядом с тропинкой цветок, все пять лепестков которого были широко открыты.
– Наши предки называли его травой погоды, – пояснил он, передавая цветок Бриджит. – Он распускается только в солнечные дни, а к дождю закрывается…
Воздух был напоен ароматами лета, под ногами стелилась мягкая трава… Бриджит наслаждалась каждым мгновением этой прогулки, стараясь не думать о будущем, о том, что близок час, когда не с ней, а с Терой Дайон будет бродить по холмам, посвящая ее в тайны растений. Дайон… Для него этот день ничем не отличается от других, он просто сдержал свое обещание… И ему незачем знать о том тайном удовольствии, которое она испытывает.
Дайону, похоже, понравился ее отзыв о его передаче, когда она сказала, что узнала много нового, что для нее это было вроде лекции в университете, прояснившей кое-что из прочитанного ранее.
– Так она и задумывалась, – кивнул он. – И я рад, что вы сумели оценить ее спокойно и непредвзято… в отличие от некоторых других, которые были в страшном восторге от того, что меня просто показали по телевизору.
Спокойно? Непредвзято? Господи, если бы он только знал…
Потом они забрались под густые развесистые ветви орешника и долго наблюдали за разноцветными птичками, Дайон шепотом называл их и «переводил» ей их песни…
Ближе к полудню они вернулись на дорогу. Казалось, все встречные хорошо знали Дайона, он то и дело раскланивался, отвечал на их приветствия, перекидывался с ними шутками. Так они дошли до деревни. У одного из домов собралась веселая толпа; люди о чем-то радостно переговаривались между собой, пели песни и пили сидр прямо из больших бутылок.
– Разве сегодня праздник? – удивленно спросила Бриджит.
Дайон застыл, как вкопанный, и хлопнул себя ладонью по лбу:
– Как я мог забыть! Сегодня же свадьба Шона Кина! Не хотите заглянуть на огонек и повеселиться?
– Меня не приглашали, – растерялась Бриджит.
– Так же, как и добрую половину собравшихся здесь, – рассмеялся Дайон. – Здесь не принято приглашать особо, кто помнит, тот приходит. Кроме того, я подарил Шону к свадьбе костюм, и он не простит мне, если мы вот так просто пройдем мимо.
Дом оказался неожиданно большим. В просторной комнате пахло табаком и торфом. Едва они переступили порог, к ним буквально подлетел краснолицый молодой человек и принялся с чувством трясти Дайону руку.
– Это жених, – представил его Дайон. – Ну, как костюм, Шон?
– О, мистер Дайон, тут у нас в гостях пара портных из Дублина, так они никак не могут оставить меня в покое, все просят, чтобы я позволил им снять выкройку. Представляете, они вертелись вокруг, цокали языком и щупали мой костюм, даже когда я стоял у алтаря! А кто ваша спутница, мистер Дайон?
– Помнишь старика Вильяма, Шон? Это мисс Хэйр, его племянница.
– Племянница мистера Вильяма? – оживился тот. – И… и ваша дама, мистер Дайон?
Не смутившись, Дайон взял Бриджит под локоть и ответил:
– Да, Шон. Сегодня она моя дама. Кстати, где твоя молодая жена?
– Со своими сестрами, будь они неладны!
Их у нее шесть, но одну ее положили в гнездо левой рукой.
– Левой рукой?.. В гнездо? – не поняла Бриджит, и Дайон объяснил:
– По старому ирландскому поверью, если положить яйцо под несушку левой рукой, цыпленок родится крепким и здоровым.
– Надо рассказать Дженни! – рассмеялась Бриджит. – Ей это понравится.
Когда кто-то предложил всем выпить за здоровье молодых, Дайон предупредил Бриджит, что напитки в этом доме подают крепкие, и она благоразумно выбрала бокал кларета. Когда же начались танцы, он взял ее за руку, и они незаметно выскользнули на улицу.
От кларета и всеобщего веселья у Бриджит заметно поднялось настроение.
– Хорошая свадьба, – со счастливой улыбкой сказала Бриджит. – А куда поедут молодые?
– Никуда, – рассмеялся Дайон.
– Как? У них не будет медового месяца?
– Медовый месяц? Во время уборки урожая? Да вы что! Единственная разница состоит в том, что завтра утром жена Шона пойдет кормить его кур, а не кур своей матери, вот и все.
– Боже, это в наше-то время!
– Тем не менее, это так.
Дорога вилась между деревьев по склону холма, солнце стояло высоко, идти становилось труднее, и примерно через час пути они устроили привал в тени обрывистого края оврага. Немного отдохнув, Бриджит принялась карабкаться наверх, используя в качество опоры узловатые корни. Ее вдруг охватило детское любопытство, а что там?
Дайон с улыбкой наблюдал за ней снизу. Вот она уже стоит на краю, залитая щедрым солнечным светом, и с восторгом смотрит по сторонам…
– Стойте так! – крикнул Дайон. – Я ведь, оказывается, еще ни разу вас не фотографировал! – Он снял камеру и сделал несколько быстрых снимков: – Порядок. Теперь спускайтесь… Вам помочь?
– Нет, я сама, – долетел ответ.
– Тогда осторожнее, не упадите…
Но предупреждение запоздало. Перескакивая с корня на корень, Бриджит почувствовала, что движется все быстрее, быстрее, и не может остановиться. Последним рассчитанным прыжком она перелетела на горку земли, та стала оползать под ней, и она увидела… что мчится прямо на Дайона.
Через мгновение его руки сомкнулись вокруг ее плеч, она всем своим существом ощутила его крепкое, надежное тело. Вот он и обнял меня… Жаль, что это случайность, – подумала Бриджит и сделала слабою попытку высвободиться.
Но его руки не отпускали ее, его глаза искали ее глаза, его лицо становилось все ближе, его губы приоткрылись и коснулись ее губ… Бриджит показалось, что весь окружавший их мир растворился, ей страстно захотелось прижаться к нему еще крепче, забыть обо всем, и… испугавшись самой себя, она резко отпрянула назад. Какую-то долю секунды он пытался удержать ее, потом отпустил.
Они по-прежнему стояли в каком-то шаге друг от друга, но очарование момента прошло, и этот шаг снова стал длиною в сотни миль.
– Простите меня, – хрипло выговорил Дайон. – Вы ведь не хотели этого, не так ли?
– Нет, – тихо сказала Бриджит, снова вспомнив Теру, его взгляд в Клон-Эйгель, письмо…
– Я виноват. Можете считать, что ничего не произошло. Мне… мне просто вдруг показалось, что вам это не будет неприятно. Я поддался минутному настроению, воспользовался моментом. Это тем более непростительно, что было против вашей воли. Но вам не в чем себя винить.
Против моей воли? Не знаю. Знаю только, что мне не было неприятно.
– Пойдем дальше? – предложила она и знак примирения протянула руку. Его пальцы переплелись с ее, он конвульсивно сжал их, Бриджит снова охватило чувство украденного счастья.
Дженни в доме не оказалось. Дети сказали, что она пошла прогуляться.
Бриджит вздохнула. Одинокие прогулки Дженни начинали беспокоить ее. Сестра все больше и больше замыкалась в себе.
Дайон вызвался разыскать ее и ушел, Бриджит помогла Кейт приготовить ужин, затем прибралась в детской и принялась бесцельно слоняться по дому.
Прошел час, потом другой, потом третий. Дженни и Дайон не возвращались. Уже не на шутку беспокоясь, Бриджит вернулась на кухню и села за накрытый стол.
Наконец в прихожей хлопнула дверь, и через секунду на пороге возник Дайон. Он был один. Глаза его смотрели сурово и отчужденно, лицо как-то осунулось.
– Простите, что мы так поздно, – произнес он таким тоном, словно они были едва знакомы. – Дженни прошла к себе наверх. Она просила передать вам, что не станет ужинать.
– С ней что-то случилось? Я поднимусь к ней и…
– Дженни также просила сказать, чтобы вы не делали этого. Она не хочет вас видеть.
– Да вы с ума сошли! – воскликнула Бриджит, совершенно ошеломленная столь абсурдным заявлением.
– Вовсе нет. Пока мы гуляли сегодня, она получила письмо от Гордона Трента. Это его первое послание после отъезда в Англию и, судя по его тону, последнее.
– Письмо? С какой стати ему писать ей?
– Это не мое дело, – сухо отрезал Дайон. – Но Дженни показала мне письмо, вернее просто заставила его прочесть. Трент пишет, что, оказавшись в весьма двусмысленном положении между вами двумя, был вынужден порвать контракт с Клон-Эйгель и больше не вернется в Ирландию. Также он пишет, что ему сейчас значительно тяжелее, чем ей, но так будет лучше для вас. А в конце приписка – Дженни, конечно, очень мила, и с ней было приятно познакомиться.
Почти потеряв дар речи от подобной подлости, Бриджит еле выговорила:
– Как он мог так поступить с ней! И уж совсем незачем было…
– Незачем было упоминать вас? – язвительно перебил ее Дайон. – О, да, это совсем не по-джентльменски! Незачем было разрушать иллюзии Дженни в отношении вас? Так?
– Что вы имеете в виду? – сильно побледнев, спросила Бриджит.
– Вы сами знаете. В противном случае не возникло бы никакого «двусмысленного положения», из-за которого даже такой неотесанный чурбан, как Трент, вынужден был уехать! Он пишет, что бежит от ваших домогательств, и поэтому считает за благо прекратить всякие отношения с вами обеими.
– От моих домогательств?? Я не ослышалась?
– Это его слова, я только цитирую.
– Если он хочет сказать, что я хоть как-то поощрила его…
– Послушайте, Бриджит, – Дайон подошел ближе и пристально посмотрел ей в глаза. – Мужчины – существа непостоянные и вероломные. Я всегда это знал. И если бы Дженни сказала мне, что все это чушь, что он клевещет на вас, стремясь «сохранить лицо», я не поверил бы ни единому его слову. Но она так не сказала. У нее есть основания верить этому письму. И у меня, честно говоря, тоже.
– Что же считает Дженни? – спросила Бриджит, внезапно успокоившись.
– Что вы намеренно встали между ней и Трентом, в тайне от нее преследуя свои собственные интересы. По ее мнению, нетрудно предположить, какие именно. Дженни кажется, что вы слишком уж настойчиво внушали ей, что Трент вам неприятен, а когда между ними произошла небольшая размолвка, раздули ее и не дали им помириться.
– А вы что считаете?
– Вы хотите услышать правду?
– Разумеется.
– Что ж, я не вправе строго судить вас. Более того, я отдаю должное вашей сдержанности и скрытности. Но однажды, совершенно случайно, я стал невольным свидетелем… Станете ли вы отрицать, что тем вечером, когда я возвращался из Дублина, между вами и Трентом произошло нечто серьезное, нечто, окончательно испортившее его отношения с Дженни?
– Нет, не стану, – ответила Бриджит, облизнув пересохшие губы.
– Даже так? Вы намеренно разлучили их?
– Да, намеренно. Но абсолютно по другой причине…
– По другой причине! О, вы достаточно умны, чтобы привести уйму причин!
– Хорошо. Я не стану этого делать. Но скажите, Дайон, вы не допускаете, что могли и ошибиться?
– Поговорите об этом с Дженни.
– Сейчас она меня не поймет…
– Да, вы правы, не поймет. Боюсь, я тоже. Если вы скажете, что это вообще не мое дело, я охотно с вами соглашусь.
– Никто из вас не имеет права судить меня, даже не выслушав! Я знаю, что он не любил ее!
– О, кому, как не вам, знать это!
– Послушайте, Дайон, если все ваши аргументы таковы, то мы поссоримся.
– Вы снова правы. А чтобы не поссориться, лучше всего вообще не разговаривать.
– Это будет довольно трудно сделать.
– Вовсе нет. Сегодня же вечером я уеду в Эйран.
– Что ж, наверное, так лучше, – ничто в тоне Бриджит не выдало бушевавшей в ее душе бури. Тонкая, хрупкая ниточка понимания и нежности, протянувшаяся между ними сегодня, снова была порвана.
Не сказав больше ни слова, она встала и прошла к себе наверх. Внизу, в своем кабинете, Дайон собирал чемоданы.
