Текст книги "Колдовство"
Автор книги: Джейн Энн Кренц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
На обеде, никто, кажется, не был расстроенным. Все-таки все домочадцы, включая Старки, приняли ее право переписать правила, которыми они до сих пор руководствовались. Как и обещал, после обеда Кавена исчез, чтобы составить компанию Скотту в строительстве железной дороги. Джулия сообщила тетушке Милли, что просмотрела список и всех в нем знает.
– Великолепно, – воспрянула духом тетушка Милли. – Утром мы с Ариэлью сможем надписать конверты. Все приглашения мы уже составили сегодня днем, – добавила она, поглядывая в сторону Кимберли, тихонько попивающей чай у камина.
– Вечеринка будет большой? – поинтересовалась Кимберли.
– Как водится, грандиозной. Когда был жив отец Дэра, мы все время устраивали вечеринки, но с тех пор, как в наследство ступил Дэр, мы не так уж часто принимаем гостей.
– Долгое время после смерти мамы и отца ни у кого не было особого желания устраивать приемы, – тихонько пояснила Джулия. – А потом у меня тянулся этот ужасный развод, – улыбнулась она Кимберли. – Понадобилось время, чтобы поставить семью на ноги, не только в финансовом смысле, но и отойти душой. Вы ведь совершенно правильно поступили сегодня утром. Это заставило меня осознать, как много мы полагаемся на Дэра. Он выполнял неисчислимое число различных ролей для нас за последние два года. Временами я не понимаю, как ему это удается.
– Думаю, он считает, что это все стоит того, – мягко заверила ее Кимберли.
– Конечно, он справляется, – встряла тетушка Милли с безмятежной убежденностью. – В конце концов, он же ГЛАВА семьи. Его долг – держать все в руках.
Кимберли ничего не сказала, но по какой-то причине вышло так, что она поймала взгляд Старки поверх газеты, которую тот читал в противоположном конце комнаты. Ей не совсем было ясно, что же она смогла прочесть в этом спокойном взгляде, но подумала, что разглядела там одобрение.
– Мужчине, пытающемуся держать в руках все и вся, – тихо пробормотал Старки, – требуется женщина, которая понимала бы его и время от времени защищала бы от всей этой ответственности.
Женщины перед камином сконфуженно примолкли. Старки, казалось, не обратил на это внимания и вернулся к чтению газеты.
– Кстати, – громко объявила тетушка Милли, словно хотела отвлечь всех от комментария Старки. – Ариэль просила сообщить, что она готова предсказать вам судьбу, Ким. Завтра она объявит вам свое толкование.
– Что ж, посмотрим, – откликнулась уныло Кибрели, зная, что не существует вежливого способа избежать обещанной участи.
– Ариэль прекрасно читает карты, – продолжала болтать тетушка Милли. – Она даже предсказала, что вы возвратитесь с Дэром.
Джулия засмеялась.
– Да все семейство это предсказывало. Мы все знали, куда он поехал и зачем. Это ведь я ответила на звонок в тот день, когда вы позвонили и тут же прервали разговор, Ким. Когда я рассказала Дэру о звонке, кажется, он сразу же узнал, что это были вы. Почему вы повесили трубку?
– Я передумала.
– Ну, я точно рада, что вы сейчас здесь, – пропела тетушка Милли. – Вы будете очень хорошей партией для Дэра.
В десять часов Кимберли извинилась и поднялась к себе в спальню. Кавена, который давным-давно возвратился в гостиную почитать газету, вежливо пожелал ей спокойной ночи. Поднимаясь по лестнице, она всю дорогу чувствовала на себе его взгляд. И тот момент она совершенно точно знала, что бродит в его голове. Он вспоминал ту страсть, что они разделили днем. Ладно, подумала Кимберли, и она тоже. Часом позже она услышала, как открылась дверь ее спальни. Тихий звук в темноте, звук, преисполненный неотвратимости. Сонно повернувшись в кровати, она уставилась на смутный силуэт мужчины, маячивший на пороге.
Она приветствовала его тихим, слегка охрипшим шепотом.
– Здравствуй, Кавена.
Не говоря ни слова, Кавена закрыл за собой дверь, пересек комнату и встал, глядя на нее в темноте. Хотя изумрудный цвет глаз ей был невидим в полумраке, она могла различить их блеск. В нем чувствовался голод сродни ее собственному. Кимберли протянула руки, и с приглушенным стоном, в котором слышалось желание и потребность, он пришел к ней.
ГЛАВА 6
Кавена лежал, наблюдая, как занимается рассвет, пробивающийся сквозь череду облаков, и лениво размышлял над чувством удовлетворения, пронизывающим его тело. Чувствовал он себя замечательно. Более того – просто великолепно. И силился вспомнить, случалось ли с ним нечто подобное хоть раз в жизни. Словно нечто существенное в его мире было упущено, а теперь оказалось вдруг в его руках. И он будет дураком, если упустит это нечто. Впрочем, ему к тому же явилось откровение, что, оказывается, он жадина и собственник. Кавена хотел единолично греться у огня по имени Ким. И желал, чтобы этот огонь поглотил его.
Кимберли рядом с ним заворочалась, начиная просыпаться. Ее голая ножка задела его ногу, а изгиб бедра прижался к нему в невольном приглашении к действиям. Кавена убеждал себя, что, наверное, ведет себя как озабоченный подросток или, по меньшей мере, не по-джентльменски, что пребывает в полувозбужденном состоянии, но тут уже ничего не попишешь. И все из-за женщины, что лежала рядом с ним. С практичностью, свойственной его полу, Кавена решил прекратить попытки постигнуть, почему эта именно эта женщина приобрела такую власть над ним. Он хотел ее, она была ему нужна. Овладев ею, Кавена теперь даже помыслить не мог, что можно от нее отказаться. И у него имелись все возможности заставить ее хотеть его.
Эта мысль принесла дикое удовлетворение. Кимберли таяла, как мягкий, теплый воск в его руках, цепляясь за него и откликаясь на самые сокровенные требования его тела и своего собственного. Вдобавок он сам пропал, потерялся в точности в тот момент, когда полностью овладел ею. Это был парадокс, на решение которого он, будучи по природе мужчиной, решил не тратить время зря. Так уж вышло, и он довольствовался тем, что просто принял ситуацию к сведению. Кавена довольно пожил на свете и был достаточно умен, чтобы понять: такие отношения приходят лишь раз в жизни, и то, если очень повезет. Только дурак станет задавать вопросы, а анализировать это можно хоть до самой смерти. Гораздо важнее потратить время на отыскание опасности, что угрожала этим отношениям. И когда придется иметь дело с такой угрозой, Кавена будет более чем готов потратить время на исследование, оценку и, в конечном счете, на ликвидацию этой опасности. Он уже предпринял шаги, чтобы защитить Кимберли от странных попыток физической расправы, которым она неожиданно подверглась. Естественно, это сражение было самым насущным. Впрочем, существовала и другая опасность более тонкой природы и, следовательно, более трудная для мужчины, чтобы разобрать ее по косточкам и устранить.
Номером первым в списке значилась ее осмотрительность по отношению к семейному вопросу, а также к обязательствам и давлению, что идет следом за ними. Он должен отыскать способ показать ей, что прошлое не имеет право диктовать, как ей жить и любить в настоящем. Когда-нибудь он продемонстрирует Кимберли, что ее родственники не являются олицетворением жестокой эгоистичной заносчивости, как она о них всегда думала, он мог бы снизить меру ее недоверия к мужчинам, преданным семье. А потом еще предстоит иметь дело с этим Джошем Валерианом. Кавена почувствовал, как его тело напряглось и пришло в полную боевую готовность, когда Кимберли заворочалась в его руках. Он смотрел, как затрепетали перед пробуждением ее ресницы, и чуть улыбнулся. Его позабавило смущение, на миг мелькнувшее в ее глазах. Это к тому же доставило ему удовольствие.
– Не привыкла просыпаться с мужчиной под боком, верно? – пробормотал Кавена. Он повернулся к ней и захватил своим поросшим волосами бедром ее ноги. – Лучше привыкай. Впереди предстоит множество таких пробуждений на заре.
Он опустил голову и запечатлел собственнический поцелуй на теплом плече Кимберли.
– Разве? – спросила она, глядя снизу на него с неопределенным таинственным выражением глаз.
– Точно. – Он позволил ладони скользнуть к роскошным холмикам, пока та не накрыла ее грудь, отчего утренний голод в нем обострился.
– Точнее не бывает, – повторил он, осознав, что голос у него звучит с хрипотцой. – Более того. Я вовсе не подразумеваю, что ты проведешь их с другим мужчиной.
Она заморгала, удивившись со сна.
– С каким еще другим мужчиной?
– Валерианом.
– Джошем Валерианом?
– Умм. – Он протиснул колено меж ее шелковых бедер и попробовал темную виноградину, венчавшую грудь. – Я тут размышлял насчет него.
– Пришел к каким-то судьбоносным умозаключениям? – тут же спросила Кимберли.
– Только к очевидному. Я думаю, самый быстрый и эффективный способ выкинуть одного мужчину из твоей головы – это постоянно напоминать тебе о том, что другой, а именно твой покорный слуга, завладел твоим телом.
И он подался вперед, пока свидетельство его мужественности не оказалось у ворот ее женственности.
– Кавена, ты что, шутишь?
Он слегка зловеще улыбнулся, встретив ее вопросительный взгляд.
– А ты как думаешь?
Кончиком языка она коснулась уголка рта, пытаясь решить, насколько Кавена серьезен. Кавена не обратил внимания на это свидетельство настороженности женщины. Это всего лишь означало, что она сосредоточена на нем, а не на каком-то иллюзорном мужском идеале.
– Не думаю, что ты шутишь.
Медленно он вошел в нее, растягивая время, чтобы почувствовать каждый сантиметр ее тесной бархатной сердцевины. Жаркая и влажная, она сомкнулась вокруг него, и дрожь удовлетворения пронзила его при звуке тихого краткого стона, вырвавшегося из глубины ее горла.
– Ты права, – прорычал он, когда непроизвольно она подалась ему навстречу. – Я не шучу. Ты ведь видишь, как тесно мы общаемся в эти дни?
– Временами ты ведешь себя как высокомерное животное, Кавена, – заметила Кимберли, в то время как тело ее воспылало и напряглось под ним. Ее пальцы вцепились в его плечи, и она требовательно обвила его ногами.
– Зато я настоящий. А тебе нужен реальный мужчина, а не этот вымышленный скучный персонаж, который никогда не будет вот так держать тебя и не оживит в своих объятиях.
– Джош вовсе не скучный персонаж!
– Но сейчас не он тебе подходит, верно? Точнее сейчас тебе нужен я. Признайся, – хрипел Кавена, пока между ними росло чувственное напряжение. – Скажи, что тебе нужен я!
– Ты мне нужен, Кавена. Пожалуйста. Сейчас. Весь ты. Ах, Кавена!
Потом Кимберли нежилась в постели и наблюдала, как Кавена натягивает джинсы и просовывает руки в рукава рубашки. Он не позаботился застегнуть пуговицы. По его словам, ему нужно только проскочить в свою комнату напротив.
– Не то, чтобы есть надежда, что все семейство не узнает, где я провел ночь, – шутливо проворчал Кавена, стоя рядом с кроватью. – Но, может, тебе легче будет спуститься к завтраку, если у тебя будет возможность притвориться, что мы соблюдаем приличия.
– Это так, э, внимательно с твоей стороны, – сдержано заметила Кимберли, благодарная ему за то, что он понимает, насколько неловкой такая ситуация может быть для женщины. Его изумрудные глаза замерцали скрытым огнем.
– Леди, если бы я думал только о себе, то сегодня же утащил тебя в свою спальню и послал к черту приличия. Но не совсем уж я бесчувственный. К тому же понимаю, то, что предположительно ты под моей защитой, еще не дает мне преимущества над тобой.
Он склонился над кроватью, опершись руками по обеим сторонам от ее тела.
– Поэтому постараюсь сдерживаться, пока мы не уладим все между нами. Если желаешь, чтобы я так поступал, предлагаю не слишком усердствовать в моем соблазнении.
– Если ты опять заявишься ко мне посреди ночи, мне останется только винить себя и никого больше? – сухо усмехнулась Кимберли.
– Верно. – Он поцеловал ее в лоб, а затем выпрямился. – Увидимся за завтраком.
Жестом собственника шлепнув ее по бедру, Кавена повернулся и вышел за дверь.
Кимберли смотрела ему вслед, наполовину сбитая с толку, а наполовину очарованная этой самоуверенной беззастенчивой мужской заносчивостью в нем. Она решила, что сегодня утром у него просто очень хорошее настроение. Наверное, мужчины особенно опасны, когда чувствуют себя так хорошо. С другой стороны, ей доставляло несомненное удовольствие знать, что она послужила причиной этого всецело мужского чувства удовлетворения.
Гадание на картах у Ариэль этим утром оказалось далеко не личным делом. По этому случаю она появилась при полном параде в тюрбане цвета красного вина и в великолепном развевающемся цветастом платье с зелеными горошинами. К тому времени, когда она приготовилась разложить колоду самых обыкновенных игральных карт в ряд пронумерованных квадратов, вокруг собрались Джулия, миссис Лоусон и тетушка Милли. В самом добром расположении духа Кимберли сидела за мозаичным столиком, который использовала Ариэль, и ожидала, что же прочит ей судьба.
– Она мастер в своем деле, – охотно сообщила Джулия. – Несколько месяцев назад она предсказала, что мы с Марком будем помолвлены, так в точности и случилось.
Тетушка Милли энергично закивала.
– И она предсказала, что меня стошнит в ресторане в Мехико прошлым летом. И оказалась права.
– Множество людей получают расстройство желудка от незнакомой пищи в иноземных странах, – посчитала своим долгом указать Кимберли. – А после того, как увидишь Марка и Джулию вместе, думаю, и я могла бы предсказать их помолвку.
Джулия рассмеялась.
– Не портите все разумными доводами.
– Джулия абсолютно права, – откровенно заявила Ариэль, тасуя карты. – Вы испортите удовольствие, пытаясь ко всему подойти рационально.
– Ладно, ладно. Обещаю не умничать.
– Вам когда-нибудь предсказывали судьбу? – спросила Ариэль.
– Нет.
– Ну, раз уж имеешь дело с картами, то к ним всем примешиваются отношения с другими картами в дополнение к своим собственным значениям. Это может все очень усложнить. Вот этот квадрат имеет отношение к процветанию. Этот имеет дело с планами, которые вы, возможно, строите, а вот тот – ваши любовные дела.
– Не могу дождаться, когда карта попадет в этот квадрат, – сказала со смешком Джулия.
– Будто мы не знаем, – ласково с ударением вставила миссис Лоусон.
– Готовы? – безмятежно спросила Ариэль, раскладывая карты в квадраты.
– Готова, – покорно подтвердила Кимберли.
Приступив к гаданию, Ариэль стала неожиданно серьезной. Когда она начала переворачивать и изучать карты, казалось, она полностью погрузилась в решение задачи.
– Превосходно, – пробормотала она, перевернув червонную карту на квадрате, отвечающем за благосостояние. – Вы добьетесь успехов в работе. Деньги для вас не проблема. Вот этот квадрат рядом представляет собой перемены в вашей жизни. Здесь у вас пики. Это не очень хорошо. Пиковая масть показывает изменения к худшему. Возможно, настоящая опасность. Тем не менее, ее смягчает появление рядом червонного короля на квадрате счастья.
Гадание по картам шло своей чередой, и, как решила Кимберли, процесс этот был в значительной степени туманный и противоречивый. Когда бы ни возникала карта, сулившая беду, Ариэль тут же, кажется, находила другую, которая умаляла или сводила на «нет» первую. Карты благоприятно легли для таких вещей, как здоровье, стремления, деньги и путешествия.
– Недавнее путешествие ведет к переменам в вашей жизни, – вещала Ариэль, переворачивая карту в квадрате, отвечающем за путешествие. Кимберли подавила желание произнести «да неужели?», но поймала взгляд Джулии и обнаружила, что другие дамы посмеиваются над ней.
– А сейчас мы перейдем к любовным делам, – торжественно объявила Ариэль. Слушатели нетерпеливо подались вперед. Кимберли ощутила волну неловкости, и ей стало интересно, не осведомлены ли все присутствующие, как она провела ночь. Она наблюдала, как Ариэль перевернула короля треф.
– Хмм, – произнесла старая леди, воззрившись на карту. – По крайней мере, он человек надежный.
– Ну? – нетерпеливо спросила Кимберли. – Это все, что говорит карта?
– Не совсем. Карта намекает, что, хотя вы можете ему всецело доверять, он не будет лишен недостатков.
– А у какого мужчины их нет? – задала Джулия риторический вопрос.
– В сущности, – продолжила Ариэль, открывая еще одну трефовую масть, – временами он может проявлять неуравновешенный характер.
– Как заметила Джулия, – вмешалась миссис Лоусон, – а какой мужчина обойдется без этого?
Ариэль склонилась над картами, открывая те, что лежали по соседству с «любовным» квадратом.
– За этим стоит большее, – медленно произнесла она. – Снова опасность. Вам нужно остерегаться, Ким.
– Остерегаться? Но чего?
Ариэль проигнорировала вопрос и открыла бубновую масть.
– Будет очень больно от предательства и обмана.
– Наверное, это имеет отношение к авторским гонорарам, которые я получаю от разного рода издателей. Оставим это. Лучше скажите, чего мне стоит бояться?
Ариэль медленно покачала головой.
– Трудно сказать, Ким. Я вижу темноту. Темноту и серебро.
Кимберли застыла, вспомнив темную фигуру в капюшоне с серебряным кинжалом, который запустили ей в голову.
– Мужчину? – Во рту у нее вдруг совсем пересохло.
– Может, да, а может, нет. – Ариэль нахмурилась и перевернула следующую карту. Она немного дольше рассеянно всматривалась в нее, а потом откинулась назад и собрала все карты в колоду.
– Ну и где конец? – радостно спросила тетушка Милли.
– Вот и все, – ответила Ариэль.
– Ну, Ким, похоже, вам лучше остерегаться черноволосого опасного возлюбленного с серебром в волосах, – смеясь, прокомментировала Джулия.
– Но которому можно доверять, – решительно вставила тетушка Милли.
– По мне, так звучит, как описание кое-кого, кого мы все очень хорошо знаем, – весело объявила миссис Лоусон.
– Ну ладно, это было забавно, Ариэль, – поблагодарила Кимберли, решительно поднимаясь на ноги. – А сейчас, если позволите, я должна вернуться к работе. Этот черноволосый опасный тип в точности похож на злодея в моем последнем романе. Лучше пойду, посмотрю, как он там поживает.
И вечеринка с гаданием на картах завершилась на том, что Джулия и миссис Лоусон вернулись к своим собственным делам.
Кимберли была уже на полпути к выходу из гостиной, в которой они все сидели, как когда Ариэль слабым взмахом руки остановила ее.
Кимберли смутил пристальный взгляд пожилой дамы.
– Не стоит так легко отмахиваться от карт, Ким. Гадание не всегда просто салонный фокус.
Кимберли мягко улыбнулась.
– Я запомню, Ариэль. Спасибо. О, кстати, как идет подготовка к вечеринке?
– Великолепно, – оживилась тетушка Милли. – Сегодня рассылаем приглашения. Согласно договоренности прием состоится в субботу вечером.
– Всех ли успеют пригласить за столь короткий срок?
– О, сегодня утром мы всех обзвонили. Приглашения – всего лишь формальность, – самодовольно пояснила Ариэль, снимая свою руку с руки Кимберли. – Так уж выходит, что суббота самое удобное время для приема. Бегите, дорогая, мы с Милли сегодня собираемся поработать над меню.
Тетушка Милли кивнула в знак согласия.
– Мы хотим, чтобы все было как надо во время этого особенного мероприятия.
– А что особенного в этой вечеринке? – беспечно спросила Кимберли.
Тетушка Милли воззрилась на нее в немом изумлении.
– Да без сомнения, потому что вы там будете. А сейчас делайте, что сказала Ариэль, бегите к себе, дорогая.
Кимберли не пришлось дважды уговаривать. Она и так уже сильно отстала в работе над «Вендеттой».
В субботу вечером чуть позже десяти Кавена бросил взгляд через заполненную людьми гостиную и умудрился поймать мимолетный взгляд Кимберли. Он посчитал себя счастливчиком. Сегодня вечером было трудно за ней уследить. С того момента, как стали съезжаться гости, один за другим они слетались к ней, как мотыльки на свет. Тот факт, что кое-кто из присутствующих прочел ее книги, определенно шел в счет того внимания, которое она получала, но Кавена догадывался, что все гораздо сложнее. Детали похищения были в местных газетах, да и Джулия проследила, чтобы все знали, что Кимберли – женщина, спасшая Скотта. К тому же все домочадцы Кавены обращались с Кимберли в сущности как с членом семьи. И последний неоспоримый факт трактовался большинством гостей, как примета, что Ким вскорости станет членом семейства. За последние полчаса Кавена подслушал по меньшей мере три группы людей, обсуждающих, когда будет объявлено о свадьбе. И ничего не предпринял, чтобы развеять догадки. Точно также он не опроверг слухи, которые разнеслись среди его служащих после того, как он в начале недели провел экскурсию для Ким по винодельне. К этому времени Кавена четко понимал, что Кимберли сама уже осознала, как каждый рассматривает ее присутствие в доме. Она посмотрела в его сторону, и в глубине ее глаз промелькнула настороженность. На мгновение их взоры встретились, затем она отхлебнула большой глоток вина с виноградников Кавены и вернулась к разговору с кружком местных виноделов. Казалось, они все в восторге от того, что она вещала. Кавена отступил к краю толпы и налил себе вина. Потом встал в сторонку и продолжил наблюдение за Кимберли. Не считая этой легкой тревоги в глазах, она сегодня неплохо выглядит, подумал он, сухо осознав ожившее чувство собственника. Под присмотром Старки вчера Кимберли с Джулией прошлись по магазинам. Вернулись они с желто-бирюзовым платьем, которое сейчас было на Кимберли. Картину довершали бирюзовые босоножки на тонких ремешках и золотая цепочка на шее. Кавена хотел, было, оплатить это явно дорогущее платье, но благоразумно воздержался от предложения.
Что-то ему подсказывало, что Ким придет в ярость. У нее была своя гордость, которую он уважал, хотя временами это и допекало его. Кавена изучал ее янтарные волосы, которые она забрала наверх, выпустив в обманчивом беспорядке копну кудрей. Мысли о том, что позже он запустит пальцы в это замысловатое сооружение, вызвало уже знакомое сильно причиняющее неудобство ощущение в теле.
Он изгнал этот образ из головы. Есть дела, которые нужно закончить, прежде чем снова затащить Ким в постель. Или, во всяком случае, он так себя убеждал. Кавена глотнул еще превосходного мерло и позволил себе пофантазировать, чем они займутся с Ким в постели после того, как разойдутся гости. Он был беспощадно строг к себе после единственной ночи, проведенной с ней.
Между ними все еще было много неясного. Разговор с адвокатом из Лос-Анджелеса это показал. Кавена полагал, что Кимберли просто подумала, будто он держался подальше от ее постели из джентльменских соображений. Он позволил ей верить в это, поскольку еще не придумал, как сообщить ей, что все гораздо сложнее. Становится все труднее держать руки от нее подальше. Скоро, пообещал себе Кавена, он со всем разберется, и Кимберли освободится от груза прошлого. Он позволил себе предаться мыслям о будущем, когда рядом с ним словно из-под земли бесшумно появился Старки.
– Она прекрасно справляется, – озвучил свое наблюдение Старки, глядя на Кимберли.
– Особенно для той, что привыкла быть в одиночестве, – согласился Кавена.
Старки пожал плечами.
– Все одиноки, так или иначе.
– Почему после пары стаканов виски тебя всегда тянет пофилософствовать, Старки?
– Пробуждается интеллектуальная сторона моей натуры. Кимберли тебе хорошо подходит, Дэр. Мне она нравится.
Кавена слегка скривил рот.
– Зная, как ты разборчив по отношению к людям, эти слова что-то да значат. Так уж выходит, что я с тобой согласен.
Старки все еще не сводил с Кимберли глаз.
– Так когда ты собираешься расчистить дорогу и прекратить играть в игры?
– Я назначил встречу на послезавтра.
– На нейтральной территории?
Кавена утвердительно кивнул.
– В вестибюле отеля в Сан-Франциско.
– Ты уверен, что правильно поступаешь?
– А у тебя есть идея получше? – мрачно бросил вызов Кавена.
Старки вздохнул.
– Нет.
– Я хочу, чтобы над ней не довлело прошлое, Старки. Единственный способ это сделать – взглянуть ему в лицо. Кроме того, родственники будут преследовать ее, пока не достанут. Они в отчаянии. Лучше устроить встречу на наших условиях, чем на их.
– Ты собираешься сообщить все Ким?
– Она никогда не согласится встретиться со своими родными.
– Ты не понимаешь, Дэр. Женщины таких сюрпризов не любят.
– Ким поймет, почему я так сделал. Когда все закончится, она увидит, что иного выхода не было.
В противоположном конце зала Ким извинилась перед людьми, стоящими вокруг нее кружком, и направилась к выходу в патио. Там было прохладно, но после душной жаркой атмосферы вечеринки, это только принесло ей облегчение.
У Кимберли было впечатление, что ее снова загнали в ловушку. Не осталось никаких сомнений, что думали люди, глядя на нее. Они рассматривали ее как новоиспеченную невесту Кавены, и никто из семейства Кавены не предпринял ничего, чтобы развеять заблуждение. Даже сам Дариус Кавена.
Что творится сегодня в его голове, удивлялась Кимберли, прогуливаясь по краю патио. Бывали моменты, когда она могла сказать точно, о чем он думает. Но в иных случаях он оставался для нее непостижимым. Кавена не возвращался в ее комнату с тех самых пор, как они провели вместе ту единственную ночь. Сотни раз Кимберли размышляла над этим. Он в самом деле строил из себя джентльмена или за этим крылось нечто большее? Возможно, в физическом плане она не настолько его удовлетворяла, как он ее. Кимберли судорожно сжимала пальцами шест, поддерживающий навес, и всматривалась в темноту. Перед ней расстилался уголок темного сада, а вдали виднелась та каменная изгородь, за которую ей запрещено выходить. Вдалеке в темноте выступали очертания здания, где содержались цистерны, в которых бродило вино. Во все стороны простирались акры виноградников, покрывая тихие холмы под бледной луной. Это была красивая и мирная картина процветания. Кимберли предалась раздумьям, как это отличается от того образа жизни, который вел Кавена, прежде чем вернулся домой.
– Разве здесь не прохладно, Ким?
Она обернулась на звук знакомого хрипловатого голоса Старки и улыбнулась ему. Кимберли уже решила, что ей нравится этот странный отчужденный тип, хотя она не совсем понимала его.
– Мне нужен свежий воздух. Я вернусь через несколько минут, – оправдывалась она. – Хорошо проводите время, Старки?
– Не очень-то я жалую коктейльные вечеринки, – любезно пробормотал он
– Я тоже. А Кавена?
– Вы еще многого о нем не знаете, верно?
Удивленная его вопросом, Кимберли покачала головой.
– Временами я думаю, что знаю его. А иной раз… – она не закончила предложение.
– Думаю, он то же самое чувствует относительно вас. Это все природа человеческая.
Кимберли скользнула по нему изумленным взглядом.
– Вы что, изучаете человеческую природу?
Старки поднял вверх стакан.
– Это все виски. Пробуждает интеллектуальные способности, как я только что объяснял Кавене.
– Очаровательно. Какие еще выводы вы сделали, изучая сей предмет?
– Насчет вас и Кавены? Думаю, только самые очевидные.
– То есть?
– Что вы подходите друг другу, – пояснил Старки. – Он нуждается в вас, Ким.
– Прямо не знаю, Старки, – тихо отозвалась она. – У него другая жизнь, и все эти люди рядом с ним, винодельня опять же, долг по отношению к семье. Всего с избытком. Зачем ему еще я вдобавок?
– Вы можете держать эти вещи в узде, чтобы они не подмяли под себя всю его жизнь. Сможете подарить ему обособленный мир, где он мог бы расслабляться и оставаться наедине с той, которая поставит его на первое место.
Она беспокойно пошевелилась.
– Может, это то, о чем мечтаю и я, Старки. Чтобы кто-то ставил меня на первое место.
– Вы думаете, что Кавена не способен на это?
– Как может любой человек на его месте быть на это способным? – безнадежно спросила она.
– Вы его еще хорошо не знаете. Дайте ему шанс, Ким. И… – Старки заколебался, а затем резко закончил – …постарайтесь быть с ним помягче в тех случаях, когда вы его не совсем понимаете. Он ведь всего лишь мужчина.
Губы Кимберли сложились в дразнящую улыбку.
– Так же как и вы. Вы уверены, что сведущи по части трактовки рода человеческого?
Старки отхлебнул изрядный глоток виски.
– Наверно, нет, но чувствую, что обязан попытаться.
Ким тут же смягчилась.
– Вы ему преданный друг, верно?
– Давным-давно он спас мою жизнь. Позже я оплатил долг. Такое, хочешь, не хочешь, связывает людей.
– Как он спас вам жизнь? – чуть нахмурившись, потребовала ответа Ким.
– Сейчас это уже не важно, – неловко пытался уйти от ответа Старки, что подсказало Ким: это не тот предмет, который он хотел бы обсуждать. – Как-то я попал в заварушку на Ближнем Востоке. Пытался кое с кем связаться и попал в самую гущу мятежа. Кавена тоже угодил в ловушку посреди улицы. Разверзся ад, вокруг царил хаос, а поскольку мы были по соседству ближайшими американцами, толпа по ошибке приняла нас за злодеев. Меня в буквальном смысле приперли к стенке. А затем появился Дэр. Он знал кого-то в районе по делам бизнеса. Это знакомство придало ему достаточного влияния, чтобы освободить меня от толпы. К тому времени, как все поняли, что его связям не стоит стоять на пути мстительной кучки людей, мы уже слиняли. Дэр использовал свои контакты, нажал на кое-какие кнопки и вызволил нас из страны в паре шагов от полномасштабной войны, которая разразилась днем позже.
Кимберли глубоко выдохнула.
– Я и понятия не имела, что бизнес, связанный с импортом и экспортом, может быть столь, э, нестабильным.
– Временами случается, – философски заметил в ответ Старки, снова поднимая стакан. Несколько мгновений он вглядывался в виски, словно пытаясь там разглядеть что-то, невидимое Кимберли. – Особенно при том, каким образом Дэр проворачивал дела.
Кимберли не совсем была уверена, что расслышала последние слова. Она сказала громче.
– А когда вы спасли ему жизнь, Старки?
Ей пришло на ум, что в этом мужчине крылось больше, чем было с виду. Его немногословная речь и спокойные манеры смягчали его суровую наружность. Он взглянул на нее и по-совиному заморгал.
– В переулке в Гонконге случилась драка на ножах. Дэр пытался договориться с тремя подонками, которые подстерегли его за пределами отеля. Я отправился на его поиски и обнаружил за квартал от отеля в переулке. Я прилично обращаюсь с ножом, – любезно пояснил Старки.
Кимберли содрогнулась.
– О.
Брови Старки сошлись к переносице.
– Обещайте мне не говорить Дэру, что я вам все это рассказал, ладно? Он снесет мне башку, если подумает, что я тут до смерти вас напугал всякими байками.
– А зачем вы решили напугать меня до смерти этими сказками, Старки? – спросила проницательно Кимберли.
– Думаю, я только хотел дать вам понять, что в Дэре гораздо больше, чем можно разглядеть, наблюдая его здесь в поместье.
– Я знаю, Старки, – произнесла тихо Кимберли.
Казалось, Старки испытал облегчение.
