Текст книги "Лондонские мосты"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава 111

Я нагонял «мерседес» и не убирал ногу с педали, вдавив ее в пол.

"Что ты делаешь? Это же самоубийство".

Внезапно "мерседес" занесло. Он выскочил на встречную полосу и ударился о скалу. Удар получился скользящий, но на такой скорости его оказалось достаточно, чтобы машина потеряла управление. Она вильнула в сторону, пересекла обе полосы и взмыла в воздух.

Синий "мерседес" летел, точнее, падал в море.

Я резко затормозил у края дороги и выскочил из седана. "Мерседес" дважды ударился о скалу, перевернулся и покатился вниз. Я провожал его взглядом, но сам спуститься вслед за ним не мог.

Разбитая машина лежала внизу. Никакого движения я не заметил. Человек, сидевший за рулем, судя по всему, погиб. Но кто был этот человек?

Я вернулся к своему седану, но только через десять минут сумел добраться до нижней трассы, туда, где покоились обломки. К месту происшествия уже прибыли французская полиция, "скорая помощь" и с десяток неизвестно откуда взявшихся зевак.

Тело еще не достали. Медики пытались что-то делать, но в их движениях ощущалось отчаяние. Двое разговаривали с водителем. Один из санитаров повернулся и крикнул:

– Он еще жив! Здесь один мужчина! Еще жив!

Я побежал к искореженной груде металла. Кто там? Смогу ли поговорить с ним? Удивительно, что он еще жив после такого жуткого падения. Поговаривали, что Волк – сильный парень. Но не настолько же.

Полицейские расступились, увидев мое удостоверение. Я подошел ближе.

И увидел...

Я знал того, кто лежал в машине. Знал, но не мог поверить своим глазам.

Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Мысли спутались в клубок. От перевернутого "мерседеса" поднимался дымок. Я опустился на колени и подался вперед.

– Это Алекс.

Водитель посмотрел на меня и попытался сфокусировать зрение. Тело его было смято, уцелела только верхняя часть туловища и голова. Страшно смотреть.

И все же Мартин Лодж жил. Не сдавался. Цеплялся за жизнь из последних сил. Губы его шевельнулись. Он хотел что-то сказать. Я наклонился ниже.

– Это Алекс, – повторил я и повернул голову, чтобы лучше слышать шепот умирающего.

Мне нужно было знать, кто такой Волк. У меня было много вопросов.

– Все впустую, – прохрипел он. – Охота не удалась. Я не Волк. Я даже не видел его...

И он умер, оставив и меня, и всех остальных без ответа.

Глава 112

Семью Лоджа переправили в надежное место и взяли под охрану. Мы все понимали, что и его жена, и дети могут в любой момент стать мишенью для Волка. Он способен убить их ради собственной безопасности или просто так, из желания кого-то убить. Знают ли они что-то?

Уже на следующее утро я вылетел в Лондон и встретился в Скотланд-Ярде с непосредственным начальником Лоджа, человеком по имени Джон Мортенсон. Прежде всего он рассказал о том, что никто из уцелевших после ракетного обстрела особняка Альонби в Кап-Ферра ничего не знает ни о Волке, ни о том, кем был на самом деле Мартин Лодж.

– Есть и кое-что новенькое.

Я откинулся на спинку кожаного кресла и посмотрел в окно на Букингемский дворец.

– Сейчас, Джон, меня уже ничто не удивит. Расскажите, что происходит. Это ведь как-то касается семьи Лоджа?

Мортенсон кивнул, вздохнул и заговорил:

– Начинается история с Клары Лодж. Точнее, Клары Черноховской. Оказывается, Мартин был в составе группы, которая вывезла из России перешедшего на нашу сторону Эдуарда Морозова. Случилось это в девяносто третьем. Мартин работал тогда с американским ЦРУ: с Кэхиллом, Хэнкоком и Томасом Уэйром. Впоследствии выяснилось, что никакого Эдуарда Морозова на самом деле не было, а из России вытащили неустановленного офицера КГБ, имя которого нам неизвестно и по сию пору. Полагаем, что речь идет о Волке.

– Вы начали с жены Мартина, Клары. Почему?

– Во-первых, она не чешка. Она бежала из России с человеком, назвавшимся Морозовым. Работала помощником шефа КГБ, была нашим главным источником в Москве. Во время побега они с Лоджем сблизились, и Клару перевезли в Англию. Мартин выправил ей новые документы, уничтожил все старые записи. Потом женился на ней. Ну как?

– И она знает, кто такой Волк? Знает, как он выглядит? Вы это хотите сказать?

– Не совсем. Нам не известно, что знает Клара. Она не желает с нами разговаривать. Но может быть, поговорит с вами.

Я покачал головой.

– Почему со мной? Мы встречались с ней всего один раз.

Мортенсон пожал плечами и невесело усмехнулся:

– Она говорит, что ее муж доверял вам. Представляете? Понимаете, что это значит? Я не понимаю. Почему она готова довериться вам, если видела вас один-единственный раз в жизни?

Я промолчал. Потому что не знал ответа.

Глава 113

Семья Мартина Лоджа жила в небольшом городке Шептон-Маллет, примерно в ста двадцати милях к западу от Лондона. Леса, долины и луга – идеальное место, чтобы спрятаться. Хотя бы на время.

Лоджей поселили в большом сельском доме на выезде из города. Вокруг расстилалась равнина, и любой гость виден как на ладони. Разумеется, Лоджей надежно охраняли.

Я приехал к ним около шести часов вечера. В комнатах, обставленных дорогой мебелью, было чисто и уютно, но обедали мы в тесном подземном бункере.

Глядя на Клару, я постоянно задавал себе вопрос: нравится ли ей, как здесь кормят. Вряд ли. По крайней мере мне не понравилось – в самолете и то еда вкуснее.

– Вижу, michana vejce в нашем сегодняшнем меню нет, – попытался пошутить я, когда обед подошел к концу.

– Вы еще помните наш завтрак в Баттерси? Даже произношение не забыли. Это хорошо, Алекс. Вы очень наблюдательны. Мартин считал вас отличным полицейским.

Детей – Хану, Даниэлу и Йожефа – отправили наверх делать уроки. Клара осталась со мной и закурила. Затянувшись, она медленно выпустила струйку дыма.

– Домашнее задание? Здесь? – удивился я.

– Дети должны привыкать к дисциплине, к тому же привычка – хорошая опора в тяжелый период. По крайней мере я так считаю. Итак, вы были с Мартином, когда он умер? Что он говорил? Пожалуйста, расскажите.

Я задумался. Что хочет услышать Клара?

– Сказал, что он не Волк. Это так?

– А что еще? Что еще он вам сказал?

Придумать что-нибудь? Солгать? Добавить какую-нибудь приятную ей деталь? Нет. Я не стал ничего сочинять. Не стал лгать. Не хотел обманывать ее. Или, может быть, не смог.

– Нет, Клара. Больше ничего. У него не было времени. Всего лишь несколько секунд. Мартин недолго мучился. Мне кажется, ему даже не было больно. Такое случается при шоке.

Она кивнула.

– Мартин считал, что я могу доверять вам. Он даже назвал это вашей слабостью. И он терпеть не мог сантиментов. Он не изменил бы себе и перед смертью.

Я посмотрел в ее глубокие, карие, удивительно живые глаза.

– И как вы к этому относились?

Она рассмеялась:

– За это я его и полюбила.

В ту ночь мы говорили о многом. Точнее, вели переговоры. Еще точнее, я выслушивал ее требования.

– Я хочу, чтобы мне и детям обеспечили безопасный выезд из Англии. Новые документы. Деньги, разумеется. Позже я сообщу, где мы хотим жить. Не сейчас. Потом.

– Прага? – в шутку предложил я.

Шутка не удалась.

– Нет, определенно не Прага. И конечно, не Россия. Если уж на то пошло, то и не Америка. Я назову место позднее, когда настанет время. Но прежде давайте определим, что я должна дать вам в обмен на безопасный выезд из Англии. Понимаю, вам нужны гарантии.

– О, это легко. Вы должны дать нам многое, – сказал я. – Вы должны отдать нам Волка. Но можете ли вы это сделать, Клара? Кто он? Где он? Что рассказывал вам Мартин?

Наконец-то и она улыбнулась:

– Муж рассказывал мне все. Мартин обожал меня.

Глава 114

В аэропорт Тетерборо в северной части Нью-Джерси Волк прилетел на собственном самолете. Его уже ждал черный «рейнджровер». Дальше путь лежал в Нью-Йорк, город, который не вызывал у Волка ничего, кроме презрения. Времени на дорогу из Тетерборо до Манхэттена ушло больше, чем на перелет из Нью-Хэмпшира.

Частный медицинский кабинет располагался в скромном доме на Шестьдесят третьей улице. Волк оставил "рейнджровер" на стоянке и поспешил пройти в дом.

Было начало десятого утра. Он не стал утруждать себя лишними хлопотами и проверять, есть "хвост" или нет. Волк считал, что слежки быть не должно, но если наблюдение все же ведется, то поделать он ничего уже не мог. Впрочем, нынешним утром он чувствовал себя в безопасности. Как всегда, у Волка был план, предусматривавший самые разные варианты развития событий.

Дежурная медсестра клиники пластической хирургии выполняла по совместительству и обязанности регистратора. Она да еще найденный по объявлению хирург были единственными, кто знал о предстоящей операции. Волк настоял также на том, чтобы клиника в этот день была закрыта для других пациентов.

– Пожалуйста, ознакомьтесь с документами и распишитесь, – с вымученной улыбкой предложила медсестра. Вряд ли она знала, с кем имеет дело, однако, несомненно, и особая секретность, и выплаченная авансом более чем крупная сумма наводили ее на вполне определенные мысли.

– Спасибо, но подписывать я ничего не буду, – проговорил пациент и, пройдя мимо, отправился на поиски доктора Ливайн.

Он нашел ее в небольшой операционной, где было очень светло и очень холодно.

– У вас здесь как в Сибири. Я знаю, потому что провел там одну зиму в лагере.

Женщина повернулась. Довольно симпатичная, стройная, с хорошо сохранившейся фигурой; лет сорок с небольшим, решил он. Ее можно было бы трахнуть прямо здесь, в операционной, но... не хотелось. Может быть, потом.

– Я готов. – Волк пожал женщине руку. – Времени у меня немного, так что в нашем распоряжении несколько часов. Давайте приступим. Сейчас.

– Это невозможно, – попыталась протестовать доктор Ливайн.

Волк поднял руку, призывая к молчанию, и со стороны могло показаться, что он готов ударить ее. Женщина вздрогнула и сжалась.

– Мне не понадобится общая анестезия. Повторяю, я готов. И вы тоже.

– Сэр, вы не понимаете, о чем говорите. Процедуры, о которых мы договорились, включают подтяжку лица, шеи и лба. Липосакцию. Вживление имплантатов. Изменение формы носа. Боль будет невыносимой. Уверяю вас.

– Ошибаетесь. Вынести можно все. Мне довелось испытывать куда более сильную боль, – сказал Волк. – Все, что я вам разрешаю, – это вести мониторинг жизненно важных показателей. И давайте прекратим ненужную дискуссию об анестезии. Приготовьте меня к операции. Иначе...

– Иначе что? – вспыхнула доктор Ливайн, резко повернувшись.

– Пока просто иначе, – ответил Волк. – А вы уж понимайте как хотите. Диапазон возможностей очень широк, не так ли? В нем может найтись, например, место для такой боли, которую даже я не смогу вынести. А вы сможете, доктор Ливайн? Смогут ли вынести такую боль ваши дети, Мартин и Эми? Или муж, Джералд? Давайте же начнем. У меня плотный график, я не могу опаздывать.

Всегда график.

И боль.

Глава 115

Он ни разу не вскрикнул, не издал ни звука за время всех ужасных процедур, чем совершенно поразил обеих женщин. Они так и не поняли, что происходит. Пациент как будто ничего не чувствовал. Как часто бывает с мужчинами, он потерял много крови, а на лице проступили багровые пятна. Боль была невыносимой, особенно в ходе полуторачасовой ринопластики, при изменении формы носа, когда врач удаляла значительные куски кости и хрящевой ткани, не прибегая даже к местной анестезии.

По завершении последней процедуры – ею как раз и была ринопластика – пациент поднялся, хотя доктор Ливайн приказала ему оставаться в кресле.

– Неплохо, – прохрипел он, осторожно ворочая затекшей шеей. – Бывало намного хуже.

– Не сморкайтесь. По меньшей мере в течение ближайшей недели, – строго сказала женщина, безуспешно стараясь сохранить остатки достоинства и с отчаянием сознавая, что ситуация давно вышла из-под ее контроля.

Волк опустил руку в карман, достал носовой платок, потом, словно передумав, положил его в карман.

– Шутка, – сказал он и нахмурился. – У вас есть чувство юмора, доктор?

– И вам нельзя садиться за руль, – продолжала она. – Ни в коем случае. Я запрещаю. Ради безопасности других...

– Ну что вы, конечно, нет. Как вы могли подумать, что я способен подвергать опасности жизни других людей. Лучше уж оставлю машину здесь, на улице, чтобы ее увел какой-нибудь воришка. А теперь позвольте сходить за деньгами. Находиться здесь, с вами, слишком утомительно.

И только тогда, сделав шаг к кейсу, русский слегка пошатнулся и одновременно в первый раз увидел в зеркале свое отражение, свое распухшее, в синяках перевязанное лицо.

– Вы хорошо потрудились, – сказал он и рассмеялся.

Волк открыл кейс, вынул "беретту" с навинченным на ствол глушителем и дважды выстрелил в лицо медсестре. Потом повернулся к доктору Ливайн, той, которая причинила ему так много боли.

– Что еще я должен или не должен делать? – вежливо спросил он. – Какой еще совет вы хотите мне дать?

– У меня дети. Пожалуйста, не убивайте меня, – едва не плача, умоляюще произнесла она. – Вы же знаете, у меня дети...

– Им будет лучше без тебя, сука. Держу пари, они со мной согласились бы.

Волк выстрелил ей в сердце. Зря, подумал он, вспоминая, каким пыткам она его подвергла. К тому же доктор Ливайн пришлась ему не по вкусу – совершенно не понимала шуток.

Он вышел из клиники и направился к "рейнджроверу". Теперь уже никто не знает, как он выглядит. Ни один человек на свете.

Глава 116

– Вот он... должно быть.

– Смеется! Что тут смешного? Ты только посмотри на него! Невероятно. Видишь?

– Боже, ну и видок. Как будто скальп сняли, – проворчал Нед Махони, разглядывая только что покинувшего здание из бурого песчаника человека в сером костюме и с забинтованным лицом. – Смахивает на упыря. Ну и пугало.

– Не стоит его недооценивать, – напомнил я Неду. – И не забывай, что он и есть упырь.

Мы следили за Волком – по крайней мере за тем, кого считали Волком, – начиная с того момента, когда он вышел из клиники пластической хирургии. Мы примчались на место всего за шестьдесят секунд до того, как русский покинул здание. Едва не упустили.

– Не беспокойся, Алекс, я его не недооцениваю. Потому-то у нас здесь полдюжины опергрупп, готовых наброситься на него в любой момент. Если бы приехали раньше, смогли бы взять еще в клинике.

Я кивнул.

– Хорошо еще, что вообще успели. Переговоры в Англии были непростые. Сейчас Клара Лодж с детьми уже где-то в Северной Африке. Она свое обещание сдержала.

– Получается, у Волка все время, с тех пор как его вывезли из России, было следящее устройство? Так что ли?

– Да, маячок под ключицей. Поэтому мы и здесь. По словам Клары, Мартин Лодж постоянно знал, где находится Волк. Это была его гарантия безопасности.

– Ну так что, готовы? Берем?

– Готовы. Я готов.

Господи, я действительно был готов. Я сгорал от желания схватить мерзавца. Я хотел посмотреть ему в глаза.

Махони поправил микрофон.

– Сближаемся. Берем в кольцо. И помните, он чрезвычайно опасен.

Вот тут ты прав, Неддо.

Глава 117

Черный «рейнджровер» остановился на красный свет у перекрестка, на углу Пятой авеню и Пятьдесят девятой улицы. По обе стороны от него тут же встали два темных седана. Третий автомобиль блокировал перекресток. Из машин выскочили агенты.

Взяли!

И в этот миг кто-то открыл огонь из стоящего перед "рейнджровером" белого "хаммера". Дверцы последнего распахнулись, и мы увидели трех мужчин с автоматами.

– Это еще что такое? Откуда, черт возьми, они взялись?! – заорал в микрофон Махони. – Ложись!

Мы выпрыгнули из машины и побежали к перекрестку. Нед выстрелил и свалил одного из телохранителей Волка. Я уложил второго автоматчика. Третий повернулся к нам.

Между тем Волк уже выбрался из "рейнджровера" и бежал по Пятой авеню, прямо по проезжей части, лавируя между машинами. Из-за бинтов на лице он походил на человека, который то ли сильно обгорел, то ли получил пулю в лицо. Пешеходы на тротуаре, слыша выстрелы и не понимая, в чем дело, падали на асфальт. Кто-то кричал. О чем думал Волк? Неужели он еще на что-то рассчитывал? Уйти далеко в таком виде у него не было ни единого шанса. И однако, он уходил!

Неизвестно, откуда появилось еще несколько людей с автоматами. Сколько же у него телохранителей? Да, о поддержке русский позаботился. А вот хватит ли сил у нас?

Волк заскочил в какой-то магазин. Мы с Махони последовали за ним. Я даже не обратил внимания на вывеску. Что-то шикарное. Роскошное. Сияющее. Помилуй Бог – Пятая авеню!

И снова Волк сотворил невероятное. Хотя я уже и был готов к любым сюрпризам. Он вскинул правую руку, и в воздух взлетел какой-то темный предмет. Взлетел, упал и покатился по полу.

– Граната! – закричал я. – Ложись! Граната!

Взрыв прогремел неподалеку от двери, и взрывной волной вышибло сразу две огромные витрины. Осколками стекла ранило нескольких покупателей. Густой серый дым быстро заполнял помещение. Люди кричали.

Я не смотрел по сторонам – только на Волка. Я знал, что не должен выпускать его из виду. Что бы он ни делал, какая бы опасность мне ни угрожала, я не мог позволить ему уйти. Слишком уж высока цена. Мы преследовали человека, взявшего в заложники весь мир. Человека, уже убившего тысячи людей.

Махони бежал по одному проходу. Я – по другому. Волк, похоже, стремился к выходу на боковую улицу. На какую? В голове у меня все перемешалось. На Пятьдесят пятую? Или Пятьдесят шестую?

– Не уйдет! – крикнул мне Нед.

– Не должен.

Мы нагоняли русского, и я уже видел его лицо. Жестокое и страшное. Или мне так показалось из-за бинтов и синяков? Но куда хуже были его глаза, полные отчаяния и ярости. Сейчас он способен на все. Впрочем, мы это уже знали.

– Я убью здесь всех! – крикнул он.

Мы не ответили, не остановились. Хотя у нас не было ни малейших сомнений в серьезности его намерений.

Волк схватил за руку какую-то светловолосую девочку:

– Я убью ее! Убью эту девчонку. Убью!

Мы приближались.

Он прижал бедняжку к себе, и кровь с его лица капала на нее. Девочка визжала, билась, но вырваться не могла.

– Я убью...

Мы с Недом выстрелили почти одновременно – Волк пошатнулся, отступил и выпустил заложницу. Она упала, потом вскочила и с плачем бросилась к прилавку.

Русский тоже не растерялся и метнулся к боковой двери.

– Ты видел? На нем бронежилет.

– Целься в голову!

Глава 118

Мы преследовали его по Пятьдесят пятой улице вместе с парой наших агентов и двумя расторопными нью-йоркскими полицейскими. Телохранители Волка, если кто-то из них и вышел живым из перестрелки на перекрестке, потеряли следы своего босса в магазинной неразберихе. По крайней мере никого из них видно не было.

И тем не менее Волк вел себя так, будто знал, куда бежит. Будто у него был план. Возможно ли такое? Мог ли он предвидеть такой сценарий? Нет, не мог – потому-то мы и сели ему на хвост, верно? Я не хотел, не желал, не мог позволить себе верить во что-то другое. Потому что другое означало, что все, все было напрасно.

Мы держали его на мушке. Он был прямо перед нами.

Внезапно Волк свернул в ничем не приметное, то ли восьми-, то ли десятиэтажное здание из красного кирпича. Почему? Знает кого-то из живущих здесь? Или рассчитывает найти помощь? А может, заманивает нас в западню? Что он задумал? Что?

Мы вбежали в фойе. В доме был охранник. Был. Сейчас парень в форме лежат лицом вниз, и кровь из раны в голове стекала на сияющий мраморный пол.

Все лифты были заняты. На панелях вспыхивали красные цифры – восемь, четыре, три, – они все шли вверх.

– Отсюда ему не выбраться, – сказал Махони. – Это точно.

– Как знать, Нед.

– Черт, ну не может же он летать!

– Нет. Но кто знает, что еще он может? Не зря же он сюда пришел.

Махони поручил агентам дождаться, пока кабины придут вниз, потом тщательно проверить все этажи, снизу доверху. Подкрепление вот-вот должно было подойти. С минуты на минуту здесь будут десятки полицейских. Потом сотни.

Волк в здании.

Мы направились к лестнице.

– Куда идем? На какой этаж?

– На крышу. Это единственный выход.

– Ты и впрямь думаешь, что у него есть план, Алекс?

Я покачал головой. Откуда мне знать. Русский потерял много крови, ослаб, возможно, плохо соображал. Или же у него есть план. Черт, раньше у него всегда был план.

Мы поднимались по лестнице. Девятый этаж оказался последним, а Волк словно в воду канул. Мы быстро проверили офисы – никто его не видел.

– Посмотрите сзади. Там лестница на крышу, – подсказал какой-то парень из юридической консультации.

Еще несколько ступенек, и вот мы уже на крыше. Ярко светило солнце. Дул ветерок. Русского мы не увидели, но на крыше стояла кирпичная постройка, что-то вроде шляпы на старом доме. Водонапорная башня? Или офис управляющего?

Махони подергал дверь – закрыто.

– Он должен быть где-то здесь. Если только не спрыгнул, – сказал Нед.

И тут мы увидели его – Волк выходил из-за башни.

– Я не спрыгнул, мистер Махони. И вам ведь было сказано не лезть в это дело. Неужели я выразился недостаточно ясно? Опустите пистолет.

Я сделал шаг вперед:

– Это я привел его сюда.

– Конечно, вы. Неутомимый, незнающий покоя доктор Кросс. Вы ведь никогда не сдаетесь. Поэтому-то ваши действия абсолютно предсказуемы. Поэтому-то вы так полезны.

Неожиданно из того люка, которым только что воспользовались мы, появился полицейский. Увидев Волка, он без раздумий выстрелил.

Пуля попала русскому в грудь и все же не остановила его. Не иначе на нем бронежилет. Волк зарычал, бросился на изумленного, растерявшегося копа и, обхватив его двумя руками, поднял над головой.

Мы с Недом ничем не могли помочь бедняге. В следующий миг полицейский полетел вниз.

А Волк, точно сумасшедший, побежал к противоположному краю крыши. Зачем? Почему? Внезапно меня осенило. Соседнее здание достаточно близко, и при удаче русский вполне может перепрыгнуть на его крышу. Вдруг с запада появился вертолет. За ним? Неужели таков был план?

Не дать ему уйти.

Я побежал за русским, Махони бросился за мной.

– Стой! Остановись!

Волк мчался зигзагами, как безумец. Мы открыли огонь, но первые пули прошли мимо.

А потом он прыгнул. Прыгнул, взмахнув руками, как крыльями, и полетел к крыше соседнего дома.

– Ублюдок! – заорал Махони. – Нет!

Я остановился, тщательно прицелился и выстрелил четыре раза подряд.