Текст книги "Спасти Ангела"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

42

– Ладно, без взрослых еще и лучше. – Газзи беспокойно ерзает на стуле. – А что теперь?

– Теперь Элла! Элла к взрослым никакого отношения не имеет. Если она во всем этом сознательно замешана, надо из нее побольше информации вытряхнуть. А если она – просто жертва этих фанатиков, ее срочно спасать надо.

– Конечно, спасать. Элла не виновата, – вступается за нее Игги, а я вспоминаю, как последние две недели он за Эллой, как слепой кутенок, хвостом ходил.

– Конечно, не виновата. – Надеюсь, он поймет, что я перед ним извиняюсь. – Но на всякий случай надо хорошенько дом обыскать. Вдруг найдем какие-нибудь улики. Стая, за дело! – командую я.

Все разбежались по комнатам и с энтузиазмом принялись обшаривать все углы и закоулки дома. Будто лучшего развлечения, чем копаться в чужом добре, и представить себе невозможно. Час спустя мы собрались в кухне, но никаких ответов на наши вопросы нигде, ни в доме, ни в мамином, ни в Эллином имуществе мы не нашли.

– Зато я вот что обнаружил. – Газзи подпрыгивает на месте и достает зеленую коробочку. – Газ-В! «В» – значит «для взрывов». Я вот что придумал: присобачу детонатор и…

– Ты это в аптечке нашел? – интересуется Дилан.

– В аптечке, а что?

– Это лекарство от живота. – Губы у Дилана дергаются в с трудом сдерживаемой улыбке. – Вон, читай, – показывает он на этикетку, – «От газов в кишечнике. Внутренне. Не взрывоопасно».

Газ сник, а Игги ржет, как конь:

– Давай, Газзи. Давай всю коробку сразу глотай!

– Я за! – хихикает тихонько Тотал. – Глотай скорей!

– Так! – Я грозно нахмурилась. – Проехали. Кто-нибудь еще что-нибудь нашел?

Игги понуро смотрит в пол.

– Я вот что нашел. – И он кладет на стол мобильник. – Это Эллин. Не больно-то приятно было в ее шмотках рыться. Но если с его помощью мы сможем ее отыскать, может, это ничего.

Надж с минуту возится с мобильником, снимая блоки защиты.

– Ну? И где твои хваленые хакерские таланты? – торопит ее Газ. – Все порастеряла? Чего ты копаешься?

– Ничего я не порастеряла. Здесь просто кодов и блокировок куча. Я ничего подобного раньше не видела. Подождите-подождите. По-моему, я в него влезла. – Надж берет тоненький провод и подсоединяет мобильник к лэптопу. – Вот так. Теперь всем будет видно, что в телефоне загружено.

На экран хлынул поток всяческой галиматьи. Одни сплошные загогулины и закорючки. Я сразу вспомнила того компьютерного психа, который в пустыне от нас ушел. Мы когда первый раз его видели, еще сто лет назад, в туннеле подземки, у него в Маке такая же чушь на экране бегала.

Пальцы Надж летают по клавишам.

– Эй, Надж, можно помедленнее? – прошу я.

Мелькание картинок вдруг останавливается, и Надж заскользила вниз по экрану.

– Смотрите! Смотрите сюда! – Дилан показывает на фотографии Школы GEN77, куда мы с ним и с Ангелом наведались всего два дня назад.

На мониторе теперь полная картина этого таинственного заведения: планы здания, где все комнаты помечены, фотографии фасада, двора, внутренних помещений…

– Что? Что это? – спрашивает Игги.

– Эта та странная Школа, куда мы с Макс в пустыне после аварии слетали. А это, – он показывает на фотографию паукоглазых, – те самые мутанты, которых мы там видели. Помните? Новое поколение GEN77.

Смотрю, как палец Дилана движется на портрет крупным планом одного из тех чуваков, с которым мы схватились на крыше. А рядом фотография столовки. Видно, даже новое поколение калории потребляет не из тюбика.

Дальше, один за другим, пошел текст эсэмэсок. И все на фоне баннеров, многократно повторяющих одно и то же: «Уничтожим людей!», «Земля или Мы!» В ее телефоне даже пропагандистский фильм записан, на котором все эти прокламации произносит гипнотическим голосом девчонка с потрясающе красивыми глазами.

– Давайте дальше, – прошу я. – Какими еще пропагандистскими перлами они Эллу заморочили?

Надж профессионально вытряхнула из мобильника Эллы все до последней буквы. Там еще нашлась какая-то научная заумь про разворачиваемость спирали ДНК и внедрение в нее альтернативных ДНК и РНК. Песня эта, как вы понимаете, нам хорошо знакома: «Нам-привили-птичью-ДНК-и вырастили-в-клетках». И припев: «Мы-из-пробирки-мы-из-пробирки». Согласитесь, звучит жутко.

Ангел читает мои мысли и мрачно сводит брови, а я вспоминаю, как она отправила мне в школе Эллы паническое послание о готовящемся геноциде.

Отодвигаюсь от компьютера и тяжело вздыхаю:

– Похоже, нам предстоит свидание с Его Величеством Роком.

– Что ты имеешь в виду? – Мой мелодраматизм явно сбил Дилана с панталыку.

– По всем признакам Элла в том заведении. Она спелась с Группой Конца Света, и ее надо срочно спасать, даже если она нам за это все мозги проест. Все, кончайте разговоры! Вам на сборы – пять минут. Через пять минут вылетаем.

43

– Ничего себе! – присвистнул Дилан. – Что это там внизу? – Он показывает на крошечную, но яркую точку пламени в миле под нами.

Уже начало темнеть, когда мы все шестеро плюс Тотал вылетели из маминого дома и взяли курс на юго-восток. Теперь мы уже в пяти-шести милях от заведения GEN77.

Из последних сил всматриваюсь в светящуюся точку, но вдруг вспоминаю, что его зрение в сто раз лучше моего.

– Это ты МЕНЯ спрашиваешь?

– Похоже на костер, – щурится Дилан. – И группа людей вокруг.

– Хутенанни [5]5
  Хутенанни – Hootenanny (англ.) – слово, употребляемое в Шотландии для обозначения праздника, пира в честь нового года, главного события Шотландского календаря.


[Закрыть]Хеллионов. [6]6
  Хеллион – Hellion (англ.) – прозвище мутанта по имени Джулиан Ксавьер, героя серии комиксов Новые Мутанты.


[Закрыть]

– Ху что? – Дилан закашлялся и затряс головой. Даже в темноте видно, какой он красавчик. Улыбка, глаза и все такое прочее. – Ладно тебе чушь молоть. Полетели, посмотрим.

Мы пошли на снижение. Остальные за нами.

Любой, стоит только взглянуть вверх, без труда бы нас заметил – семь черных силуэтов на фоне огромной ясной луны. Но тем, внизу, ни до чего нет дела, ни до луны, ни до нас. Они сгрудились вокруг костра, распевают песни и поджаривают над огнем зефир на палочках. Мы молча кружим у них над головами, постепенно опускаясь все ниже и ниже. По-моему, мы все заметили ее одновременно.

– Элла! – крикнул Тотал. Я хорошенько двинула локтем в его лохматую грудь, и он сразу заткнулся. По счастью, фанатики ушли в себя и больше вообще ничего не видят и не слышат.

Моя сводная сестра сидит там с ними, вертит зефир на палочке и распевает громким голосом вместе со всеми. Песню я не узнаю. Они сочинили новые слова на какой-то популярный мотив, и я не сразу разобрала припев.

 
Вспыхнет в небе огненный венец,
Мы все вместе с дымом уйдем,
с дымом уйдем, с дымом уйдем.
Миру и свету наступит конец,
Мы все вместе с дымом уйдем,
с дымом уйдем, с дымом уйдем.
 

– Может, я, конечно, от жизни отстал, – бормочет Тотал, – но добрая старая песенка про горки да лошадок [7]7
  Песня, которую поют члены Группы Конца Света, перефразирует народную песню «She'll Be Coming 'Round the Mountain», тематически связанную с предсказаниями Второго Пришествия и Страшного Суда.


[Закрыть]мне как-то больше нравится.

– Мда-а-а… – мрачновато у них получилось.

Мы снова взлетели на тысячефутовую высоту, так что теперь опять можно разговаривать в полный голос.

– Игги, не помню, я сказала тебе, как у меня сразу на душе полегчало, когда мы тебя из этой психушки вытащили?

Он через силу улыбается мне в ответ – на лице у него написан ужас. Ему страшно за Эллу.

– Стая? Какие будут предложения?

– Внезапный удар и атака! – У Газмана уже готов план. – Я отвлеку их внимание, а вы резко падайте вниз и хватайте ее…

Но я его перебила:

– До заведения GEN77 довольно далеко. Но все равно камеры дальнего наблюдения засечь могут. Лучше бы без этого обойтись.

– Обычная драка со случайно забредшими хулиганами? – предлагает Дилан.

– Нет, это тоже не подходит. Мы получим кучу избитой ребятни, а они – страшную историю про представителей паскудного людского рода, не заслуживающего права на существование. Короче, подтверждение своей правоты.

И тут голову поднимает Игги:

– Постойте, у меня идея!

44

Вот так и получилось, что путникам в пустыне явился Великий Белый Дух.

В свете костра, овеваемый клубами дыма, Игги плывет в воздухе над землей. Будь у Господа Бога чувство юмора, он бы создал себе побольше таких слегка потрепанных ангелов.

Судите сами, роста Игги как минимум метр восемьдесят пять, длинный и страшно тощий. Чуть рыжеватый блондин. Сам бледный-пребледный, и глаза светло-светло голубые, почти бесцветные. Только это сразу не увидишь, потому что он почти никогда темных очков не снимает. Он и без крыльев кого хочешь ошеломит. А уж в пустыне его увидишь сошедшим из тьмы на землю – и вовсе во что хочешь поверишь.

Концесветники повскакивали на ноги и уставились на Игги, как на светоч надежды. Принимая во внимание их основательно промытые мозги, он и есть их единственная надежда.

– Игги, мы счастливы снова видеть тебя в наших рядах. Я безумно боялся, что тебя похитила твоя семья, – несколько чопорно приветствует его парень, по всей вероятности, заправляющий этой безумной командой. Приглядевшись, узнаю в нем того, который в школе Эллы на митинге нагружал нас с Диланом листовками. По-моему, его Джошем зовут.

– Да они совсем ничего в жизни не смыслят, – импровизирует Игги, явно получая от происходящего и от своей роли массу удовольствия.

Мы все притаились в темноте в нескольких шагах от сборища. Надж зажала рот обеими руками и содрогается от молчаливого хохота. На всякий случай показываю ей кулак, мол, выдашь нас – убью.

– Игги, ты будущее человечества! – распинается Джош. – Ты адаптирован к трудностям жизни в новом, суровом мире. Мы тоже поколение будущего. Вставай под наши знамена.

Все его стадо, бессмысленно улыбаясь, теснится вокруг Игги, и каждый тянется дотронуться до его крыльев, даже Элла. Она-то чего не видела?

– Я – будущее! – трубит Игги. – Я – надежда!

– Он – будущее! Он – надежда! – эхом вторят ему концесветники.

– Да здравствует вера в Единый Свет! – наддает Игги пафоса. Спросить меня, так, на мой вкус, он хватил через край. – Хотите стать, как Игстер?

– Хо-тим! Хо-тим! – скандируют безумцы, а я содрогаюсь, вспомнив, как некоторые из них еще в школе кричали, что выколят себе глаза, только бы ослепнуть, как он.

Игги нагнулся, зачерпнул полную горсть красной пустынной пыли, плюнул и растер. И вдруг шагнул к оторопевшему Джошу и вывел у него на лбу жирные красные буквы «ИГ». Один за другим все стадо обмакивает в грязь обслюнявленные пальцы, и все – кто на лбу, кто на щеках – выводят «ИГ». Смотреть на это жутко и дико.

Потом концесветники все разом заголосили и замахали руками, как будто захлопали крыльями. Воспользовавшись всеобщим ажиотажем, Игги оттесняет Эллу в сторону, поближе к тому месту, где мы притаились.

– Игги? – Она вопросительно смотрит на него. – Как ты нас нашел?

– М-м-м… меня привело сюда… сердце, – нашелся Игги. – Осталось только убедить стаю вступить в Группу. О! Смотри-ка, вот и они!

И с этими его словами я выхожу к Элле из темноты. Увидев меня, она удивляется. Следом за мной появляется Дилан и встает по другую от нее сторону. Она, понятное дело, совсем ошарашена. Но тут же снова срабатывает вкрученная ей в мозги программа ГКС и включается пропагандистский ролик:

– Давайте все вместе пойдем к Единому Свету. Единый Свет примет стаю в свои объятия.

– Единый Свет? – переспрашиваю я. – Расскажи-ка мне про его величие!

– Единый Свет укажет нам, как стать меньше, дабы стать больше, – убежденно внушает мне Элла.

– Что за околесицу она несет? – шепчу я Дилану.

– Может, их генетический код был стерт и заменен на новый? – гадает он. Наши взгляды встретились, я ему киваю и… скорее отворачиваюсь – только бы он не заметил, как я вдруг до ушей краснею. Мне почему-то вспоминается наша ночь в пустыне.

Опять я на свои сердечные дела отвлеклась. А Игги меж тем, похоже, расколол Эллу.

– Так-так… И когда же это случится?

– Через пять дней. – Глаза у нее горят. – Тогда со всех концов земли Группа Конца Света призовет нас в наш духовный дом. Мир погибнет, но мы останемся жить.

Смотрю на нее круглыми глазами. Вот это новость!

– Эл! Все это крайне интересно. – Я придвигаюсь к ней вплотную. – Только давай сначала кое-куда слетаем. На распрограммирование.

– Нет! – Элла мрачнеет и готова поднять шум. – Никуда с вами не пойду. Я здесь останусь. Все здесь должны оставаться!

Но Дилан уже схватил ее под одну руку, а Игги под другую, и оба синхронно взмыли в воздух. Элла болтается между ними и вопит во все горло, а концесветники внизу плещут руками, то ли в восторге, то ли в панике.

Теперь уже непонятно, да и не важно.

45

Первых же пяти минут в выставочном комплексе, где открыт КомиКон, Клыку хватило, чтобы увидеть все:

• Посетителей-фанатов, от девяти лет до девяноста, но всех как один накрутивших на себя всякую механику. Шевелящиеся усы, приставные крылья, которые, однако, и котенка в небо не поднимут, шевелящиеся антенны, которые ничего не улавливают, и даже одного – с шевелящимися глазами на затылке.

• Девиц в коротющих юбчонках – все точно из одного инкубатора, где выводят девчонок для мультиков, комиксов и компьютерных игр. Одни сплошные Лары Крофт да Харухи.

• Миллион треккеров. [8]8
  Тр е ккеры ( англ.Trekkers) или тр е кки ( англ.Trekkie) – поклонники научно-фантастической вселенной «Звездный путь» (англ. Star Trek).


[Закрыть]

• Людей в костюмах Клыка, Макс и всей стаи.

• Людей, просящих у него автографы.

• И хуже всего, на каждом углу на каждом стенде разложенные магны [9]9
  Магна – японские комиксы в традиционном стиле, возникшем в XIX веке.


[Закрыть]про стаю, где в центре они с Макс, то ли целуются, то ли обнимаются (в подробности ему вглядываться неохота).

– Что, семейный альбом разглядываешь? Воспоминания замучили? – говорит у него за плечом Майя, и он быстро захлопывает комикс.

Но она только смеется и берет его за руку:

– Пошли дальше.

Главное выставочное помещение комплекса размером с несколько футбольных полей, с тридцатифутовым потолком и громадными окнами. По периметру – изысканные витрины крупнейших издательств комиксов, где на переднем плане красуются Марвел Комикс [10]10
  Marvel Comics (от англ.marvel – чудо) – американская компания, издающая комиксы, одна из двух самых крупных американских компаний, выпускающих комиксы.


[Закрыть]и Лукасфильм. [11]11
  Lucasfilm – американская кинокомпания, созданная кинорежиссером Джорджем Лукасом в 1971 году. Помимо прочих кинофильмов, Lucasfilm Ltd. выпустила кинотетралогию об Индиана Джонсе и киноэпос «Звездные войны» (Star-Wars). С 2009 года выпускает телевизионный анимационный сериал «Звездные войны».


[Закрыть]В центре голубые ковровые дорожки устилают лабиринт ходов и проходов между бесчисленными стендами и киосками.

У Клыка начинается приступ клаустрофобии. Он чувствует себя зайцем, на которого вот-вот спустят собак. Но от того, что Майя рядом, становится легче. Не так, как с Макс. Макс и жестче, и выносливее. А Майя мягкая, она нежнее. Она совсем другая. И Клыку это очень нравится.

Вращающиеся двери крутятся со скоростью включенных на полную мощность вентиляторов. В них течет нескончаемая толпа. Команда Клыка сгрудилась плотным кольцом вокруг своего вожака.

– Здесь, похоже, классно, – восхищенно шепчет Холден, провожая глазами двух девчонок в платьях в облипку.

Народу – что сельдей в бочке – не пошевелишься. Какой-то громадный хвост, типа такого, как у ящериц, пребольно саданул Клыка по ноге. У Рэчета глаза на лоб полезли, когда мимо, звеня и сверкая браслетами, продефилировала какая-то грудастая дива.

– С чего это, интересно, Группа Конца Света затеяла проводить здесь свой митинг? – Клык и сам понимает, ответ совершенно очевиден. В Интернете он прочитал, что в этом году на выставке за четыре дня ожидается больше ста тысяч посетителей. И все эти люди уже здесь, вокруг него. Это же самый настоящий кошмар. О чем он только раньше думал!

– Может, у них здесь просто стенд на выставке? – гадает Холден.

Мимо снует тьма людей. Разодеты кто кем: кинозвезды, герои телесериалов, комиксов и мультфильмов, старых и всем известных и самых что ни на есть новомодных.

Единственные, кого не видно, это… Правильно, концесветники.

«Подожди-ка, подожди! – думает Клык. – Ведь и вправду, лучше КомиКона места ГКС не найти. Никаких мутантов здесь никто не заметит. Любые генетические модификации за маскарадный костюм сойдут. Хоть один глаз, хоть сто, хоть хвост, хоть крылья – никто ни глазом не моргнет, ни бровью не поведет».

Мимо марширует, бряцая оружием, отряд стормтруперов, и Кейт со Звездой нервно переглядываются, а у Клыка волосы встают дыбом при одной мысли о том, что может случиться, будь их оружие настоящим.

А уж о том, что все это могут быть шпионы, он и не говорит. Весь КомиКон вполне может оказаться для них ловушкой, западней, в которую он шагнул сам по собственной воле. И команду свою привел. Но ведь это была его единственная наводка. Никаких других следов у него не было.

«Черт побери!» – Клык озабоченно трет подбородок и незаметно оглядывает свою новую стаю. Все они необыкновенные, у всех потрясающие способности и возможности. Но он же не знает, каковы они в бою. А в отступлении? Смогут ли уйти от преследования? Вдруг он ошибся и их подставил? Вдруг это самая большая его промашка?

– Так! Всем любой ценой держаться вместе, – командует он, понизив голос. – Друг от друга не отходить. И следите за любыми признаками ГКС. Любая странная надпись на футболке, стикеры, значки, любое упоминание – все примечайте и немедленно докладывайте мне. Понятно?

– Понятно, – лаконично соглашается Звезда.

Клык начинает понимать, почему ему здесь так жутко. В этой разодетой, костюмированной, выпендривающейся толпе он, Майя и его ребята – единственные нормальные, обыкновенные существа. Всем остальным подавай крайности. Экстремальные ситуации и из ряда вон выходящие характеры. Не этого ли добиваются концесветники – модифицировать всех до единого, чтобы ни одного нормального человека не осталось?

Но… если всех и каждого модифицировать, не значит ли это, что люди, такие, как они есть от природы, не имеют никакой ценности?

46

– Может, просто те, кто говорил о митинге в КомиКоне, на самом деле никакого понятия не имели, о чем речь идет? – рассуждает вслух Рэчет, когда они выходят из выставочного павильона. – Я ко всему всюду прислушивался. Сами знаете, какой у меня слух, а я так ничего и не…

Внезапно он замирает, настороженно прислушивается и поднимает руку поправить наушники. Ребята напряженно следят за каждым его движением. Он закрывает глаза и слегка поворачивается влево. Клык молчит и только пожимает плечами в ответ на вопросительно поднятые брови Майи.

Рэчет открывает глаза и показывает на северо-запад:

– Это там.

Клык оглядывается. На другой стороне улицы еще один павильон.

– Там? – показывает он на вход.

Рэчет энергично затряс головой:

– Нет. На горе, за городом. Я только что слышал разговор о ГКС. Примерно в миле отсюда. – И он победоносно улыбается, гордый своим суперслухом. – Скажите, я классный слухач!

«Классный-то классный, – думает Клык, – и исключительно нам полезный. Но лучше бы обойтись без всех этих экспериментов, операций и вмешательств в человеческую природу. Был бы мир нормальным, и экстраординарные способности, может, и не нужны были бы».

Уже начало темнеть, когда они прибыли к месту митинга. Сотни детей и подростков – и ни одного взрослого – толпятся на огромной открытой арене. Отряды охраны, сформированные из ребят постарше, стоят у входов, пропуская на стадион вновь прибывших.

– Добро пожаловать, друзья, – приветствует команду один из них. – Спасибо, что пришли, спасибо, что решили присоединиться к нашему делу. Все вместе мы найдем выход.

Внутри в центре арены построена просторная сцена, а ряды сидений круто поднимаются вверх. Клык и его команда садятся на первый ряд с краю, поближе к выходу.

На помост выходит девочка-подросток. Стадион хлопает, она поднимает руку, аплодисменты смолкают, и наступает тишина.

– Спасибо вам, что пришли, – звонко начинает девчонка, и Клык мгновенно узнает ее вкрадчивый, убедительный голос.

– Это та, помнишь, в новостях, – шепчет он на ухо Майе, – которая по телику мозги народу пудрила.

Вид у девчонки цветущий и счастливый, и она выглядит не по годам взрослой. И очень даже симпатичной.

– Все мы здесь собрались на митинг, посвященный концу света. – Девица стремительно набирает обороты. – Если вы думаете, что вас ждет концерт звезд поп-эстрады, вы ошибаетесь. – Она улыбается, и по стадиону прокатывается волна сдержанных смешков. – Итак, перво-наперво давайте знакомиться. Меня зовут Бет. Но, в принципе, мое имя большого значения не имеет. А что имеет, так это то, что я верю в Единый Свет.

Публика вокруг Клыка подалась вперед, и многие, как эхом, отозвались:

– Единый Свет! Единый Свет!

– Те из вас, кто с нами впервые, могут спросить, что это за Единый Свет? – Новый смешок катится по рядам, будто собравшиеся даже представить не могут, как можно не знать про Единый Свет. – Так вот, тем, кто с нами впервые, я рада поведать, что Единый Свет – наша надежда!

– Надежда, надежда, – одновременно разнеслось эхо с разных концов стадиона.

– А птичка-то ничего себе, – комментирует Рэчет вполголоса.

Клык сердито повернулся к нему:

– Держи язык за зубами. Ни с кем не разговаривай. Если кто вперится в тебя безумными глазами, срывайся с места и беги. И сразу скажи мне, если вдруг почувствуешь прилив… необъяснимого счастья.

– Уж какое там счастье, – бормочет сквозь зубы Звезда.

Рэчет придвигается к ней. Но ледяной взгляд Клыка и тычок локтем в бок останавливают их препирательства.

– Да не гоношись ты, Клык! Я что? Я ничего. Просто говорю, что я пока ничего такого криминального здесь не слышу.

На сцене Бет улыбается и поднимает руки. За ней на массивном экране запестрели картинки: дети бегут по цветущему лугу, олень пьет воду из прозрачного родника, золотая пшеница качается под ветром, счастливая семья за круглым столом, глядя в камеру, поднимает бокалы, женщина ткет, а крошечная девчушка держит на коленях крошечного ягненка. На экране одна идиллия сменяет другую.

– Чему учит нас Единый Свет? – спрашивает Бет стадион. – Единый Свет учит нас любви. Любви друг к другу. Любви к матери-земле, к зверям, к растениям.

– Любви! – орет стадион.

Бет щелкает пультом, и на экране возникает новая череда картинок. Только теперь картинки совсем другие: черные жирные пятна нефти на воде океана, столбы дыма над трубами фабрик, пробки сотен машин на дорогах, атомные электростанции, тысячи цыплят, спрессованные в тесноте индустриального инкубатора.

Стадион застонал от негодования. Клык видит, как по щеке Кейт катится слеза.

– Вот и я все время об этих проблемах твержу, – шепчет она.

На экране мелькают все более и более страшные картинки. Люди, истощенные от голода, в последней степени дистрофии, разоренные деревни, пересохшие озера, превращенные в свалки, фабрики, сбрасывающие химические отходы в реки.

И с каждым изображением на стадионе нарастает возмущенный гул.

– По-моему, Рэчет и Кейт правы, – спокойно замечает Майя. – То, о чем она говорит, совершенно справедливо.

– Все равно, здесь дело нечисто, – задумчиво возражает Клык. – Подумай, мы не видели ни одного нормального члена ГКС.

– Кто виноват во всех этих ужасах?! Кто уродует нашу землю?! – вопрошает Бет со сцены. Вы? Я?

– Нет! Не мы! – ревет стадион.

– Вот именно! – улыбается Бет. – Люди, которые это творят, о деле своих рук и знать ничего не хотят. Надо стереть их с лица земли. Надо построить новый мир. Мы собрались здесь, чтобы сказать им: «Долой! Вы причинили достаточно зла. Теперь и вам пришел конец!»

– Долой! – дружно подхватывает толпа.

– Нам нужен новый незагрязненный мир. Да здравствует чистый воздух, здоровая еда, здоровые животные!

– Да здравствует новый мир! – хором отзывается стадион.

Майя смотрит на Клыка:

– Больные они, что ли? Настоящие фанатики. Ты, похоже, прав.

– Подожди, то ли еще будет. Давай дальше посмотрим, куда она клонит.

– И все, что мы должны теперь сделать… – Бет выпрямилась и выбросила вперед руку, – это уничтожить весь людской род! Всех людей до единого!

Клык даже покраснел от гнева:

– Вот она и раскололась.