Текст книги "Спасти Ангела"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

7

Так-так. Крупицу интереса им все же удалось во мне заронить. Эти штучки со спасением мира мне давно хорошо знакомы. Я ими уже изрядное время занимаюсь. Только уж больно мир по кусочкам спасать хлопотно. А здесь, похоже, «общей картиной мира» запахло. Посмотрим-посмотрим.

– О чем это вы? – нарушает молчание мамин вопрос.

– Что ж это, выходит, вы уже тьму новых мутантов настрогали? – Глаза у Надж округлились от удивления.

– Слово «мутанты» устарело. Мы его больше не используем, – поправляет ее профессор Ханс.

– Это новое поколение, – поясняет Джеб. – Дети, продукты генной инженерии и многомиллионное число индивидов с самопроизвольными генетическими изменениями…

– Скажи лучше честно, мутациями, – обрываю я Джеба, но он не обращает внимания.

– Мы называем их детьми поколения GEN77. Они семьдесят седьмое поколение генетически усовершенствованных людей. И, можете мне поверить, их очень и очень много. Профессор Гюнтер-Хаген правильно говорит, пора вам, Макс, взять на себя бремя ответственности. Более чем вероятно, что среди выживших в апокалипсисе останутся главным образом генетически усовершенствованные люди. То самое поколение GEN77.

– Дети по субботам мультики смотрят. Про апокалипсис по телику в детское время особо не распространяются. Так что я на эту тему не слишком осведомлена. – Я пытаюсь увильнуть от навязшей в зубах темы, но мне не удается.

– Ты, Макс, давно уже не ребенок. И сама прекрасно об этом знаешь, – парирует Джеб.

– А что это за новое поколение детей? Они какие? – спрашивает мама. Она и сама – человек науки. Ветеринар. Вот смех-то, согласитесь. Самая подходящая для МОЕЙ мамы профессия.

– Они совершенно непредсказуемы, – сыплет информацией Ханселатор. – Одни под водой дышать умеют, другие – летать. Телепаты, телекинетики, короче, огромный спектр способностей.

Эка невидаль, все эти хваленые таланты и у нас имеются. Хотя и не у всех в полном наборе. Но Ангел классная телепатка, Надж металлические предметы только так притягивает, даже не дотрагивается.

– Некоторые просто гениальные, – продолжает профессор Кошмарик, – у кого-то теплоизоляционная кожа и рецепторы, воспринимающие тепловое излучение живых существ.

О'кей! Давай-давай, распинайся.

– Но самое главное, – Джеб многозначительно повышает голос, – это то, что их несметное число.

– Макс, ты исключительный лидер, – добавляет профессор. – Мы ведем тщательное наблюдение за поразительным прогрессом этого нового поколения. Теперь объединить их всех под командованием единого лидера – задача первостепенной важности. И этот жизненно необходимый лидер – это, Макс, ты! Какие бы опасности ни сулило человечеству будущее, Макс, соединив наши усилия, мы сможем подготовить GEN77 к любым неожиданностям.

– До сих пор, Макс, ты отлично прогрессировала. Ты и вся твоя стая успешно прошла все тесты. – Джеб склонил голову набок. – Но это только начало длинного пути. Чтобы спасти человечество, еще многое предстоит сделать.

– Все человечество? – вступает в разговор молчавший до сих пор Дилан. – Многие люди считают, что мутантам в жизни не место. Я уж не говорю о том, чтоб спаслись только мутанты.

– Давайте забудем слово «мутанты», – напоминает ему Джеб. – Конечно, нет правил без исключений. И среди нового поколения окажутся те, кто не заслуживает места в будущем. Тем более важно, чтобы Макс именно сейчас стала лидером. Важно, чтобы именно она заложила основы Нового Мира. Тогда наша сила и наш вес небывало возрастут с появлением этого нового поколения.

– Но это, Макс, еще не все. – Чем дольше мы разговариваем, тем больше профессор ХГХ нервничает. И вот теперь он устремляет на меня свои горящие нетерпением глаза. – Развитие дошло до кульминационной фазы…

– Ханс! – резко обрывает его Джеб. – Я же сказал тебе, она еще к этому не готова.

– К чему не готова? – ползут вверх мои брови. У Ангела отвисает челюсть, и она падает с ручки дивана на пол.

– Нет! Нет! Только не это! – Она всплескивает руками и хватается за голову. – Вы с ума сошли!

Я, по-моему, уже говорила про всю эту петрушку с ее чтением мыслей. Похоже, она уже просекла намерения парочки наших визитеров.

8

– Только не что? – Я уперла локти на стол и вперилась в Кошмарика.

Джеб и Ханс пристально смотрят друг на друга, будто ведут ожесточенный мысленный спор. Неизвестно, сколько бы они еще препирались, если бы Ангел наконец не выдержала:

– Да скажите же вы ей, в конце концов!

– Не стоит вдаваться сейчас в ненужные дебаты, – уклончиво мямлит Джеб.

– Но время-то уходит, – настаивает Кошмарик.

– Ей всего четырнадцать!

– Пятнадцать, – поправляю я Джеба. Мог бы и сам запомнить, что совсем недавно у всей стаи был день рождения и мы все сразу стали на год старше.

– Не вмешивайся, когда старшие разговаривают, – огрызнулся Джеб. – Пятнадцать, четырнадцать – какая разница. Все равно ты еще до этого не доросла.

– До чего это я еще не доросла?

Ханс снова поворачивается и смотрит на меня в упор:

– Макс, ты знаешь, мы считаем, что землю ждет неминуемая катастрофа. Очень и очень скоро. И что выживут в ней только лишь немногие.

– Да слышала я уже это, слышала, – раздражаюсь я. Чего повторять-то по тыще раз одно и то же.

– Ну, и что потом произойдет, это ты понимаешь? – Г-Х пристально на меня уставился.

– Дальше мы все будем жить долго и счастливо и умрем в один день. Так, что ли?

– Нет. Скажем так. Ты станешь лидером. Но мы же не знаем, сколько ты проживешь…

Вот это да! С каких это пор Г-Х правду-матку в глаза резать стал. У рекомбинантных форм жизни имеется срок годности. Хотя когда он у кого наступает, не знает никто. Все это мы уже давно проходили. Так что мы все уверены, что этот самый срок годности и у нас тоже имеется.

– Ну и что с того?

– А что случится, когда ты умрешь? Хаос начнется? Или война? Группировки образуются, за власть сражаться начнут? Об этом ты подумала?

Кто, к черту, вообще так надолго вперед задумывает? Уж точно не я. Я пока что застряла на верхней строчке списка намеченных действий. На той, где спасение мира обозначено. Мне остается только неуверенно предполагать:

– Может, выборы учредят?

– Выборы действенны только в устойчивых обществах, – начинает ликбез профессор Ханс. – История показывает, что на стадии формирования общества гораздо эффективнее линейная последовательность наследственной власти правящей верхушки. Потому-то короли и королевы играли такую важную роль в истории человечества. Вождей начали избирать совсем недавно, да и то, по сути дела, только в небольшой горстке стран, и далеко не всегда это приводит к успеху.

– Ну и что ты хочешь сказать? – настаиваю я. – Что я буду королевой?

Боже, спаси и сохрани меня от всяких тиар и корон. Сами посудите, какая корона, если я вечно в джинсах и куртке с капюшоном.

– Что-то вроде того. – Профессор помолчал немного и наконец решился. – Главное, мы хотим, чтобы ты основала династию. Династию, которая бы правила миром до тех пор, пока общество не разовьется настолько, что оно будет в состоянии…

– Свергнуть династию путем кровавого революционного переворота, – бодро подхватывает Игги.

Все как один удивленно смотрят на него, и он смущенно принимается жевать печенье.

– Это я так, к слову… Я по истории учил…

– Слушайте, что-то вы, по-моему, ушли в сторону. – Мама нервно поднимается со своего места и начинает ходить по комнате. – Скажите лучше прямо, к чему вы клоните?

– Все очень просто, доктор Мартинез, – продолжает Г-Х как ни в чем не бывало. – Мы хотим, чтобы Макс произвела потомство. Наследников, которые будут править миром, когда она умрет.

В комнате воцаряется гробовое молчание. С отвисшими в разной степени челюстями все мы уставились на профессора. Что еще нам прикажут делать по команде?

Кровь бросилась мне в лицо. Еще недавно где-то в глубине души я надеялась, что, если мы с Клыком проживем долго, мы поженимся. Может, заведем нашу собственную маленькую стайку. Но это даже планами не назовешь. Так, мечты… А теперь он вообще улетел. Какой теперь может быть разговор о…

Мои глаза непроизвольно натолкнулись на лицо Дилана. По всему видно, как он смутился.

– Нет, только не это! – вскрикнула я в испуге.

– Вот именно, это, – подтверждает мою догадку Ангел. – Хотите верьте, хотите нет.

У меня голова идет кругом, а профессор Кошмарик продолжает:

– Макс, ты пойми. Это самый оптимальный вариант. Вы буквально созданы друг для друга. Вы идеальная пара. Я бы хотел, чтобы ты и Дилан полетели со мной в Германию. Там для вас приготовлено уютное гнездышко. Хотите – женитесь, хотите – так живите. Все от вас зависит. Только со временем, будьте любезны, произведите на свет потомство, наследников правящей династии. Чтобы они подхватили знамя вашего лидерства.

– Вы что, шутите, что ли? – Мама даже не замечает, что она кричит. – Через мой труп, Ханс.

– Спасибо, ма. Слава богу, не только мне одной это дико слышать.

– Этот ваш план – сплошное безумие. – Мама подходит ко мне и кладет руки мне на плечи. – Макс только-только пятнадцать лет исполнилось. Мало того что вы девочку спасением мира нагрузили. А теперь еще хотите, чтоб она с ребенком на руках этим занималась! Вы совсем спятили!

Молодец мама. Как я ее за это люблю!

– Я же не говорю, что она должна этим заняться прямо сейчас, – стоит на своем Гюнтер-Хаген. – Даже не завтра. Но скоро. Мы уверены, продолжение ее рода – это единственный залог сохранения всего человечества.

– Нет и все. Закрыли тему. Мы этот вопрос больше не обсуждаем! – вне себя от гнева кричит мама. – Джеб, как ты посмел! Я больше вообще не хочу ничего подобного слышать! Ни о каком продолжении рода, ни о каких наследниках! Ни о какой династии! Или сейчас же убирайтесь вон из моего дома! Оба!

Похоже, Ханс хочет что-то еще сказать, но вовремя закрывает рот.

А знаете, что самое ужасное? Я исподтишка бросила взгляд на Дилана. В его небесно-голубых глазах сквозь смущение и стыд сверкнул проблеск надежды.

9

Вот он подходит, первый объект Клыка.

Клык ушел в тень и вжался в стену. Он уже много часов ждал, когда разойдется банда и его чувак останется в одиночестве. В шайке стреляли в цель, играли в кости, пили и курили. До Клыка доносился звон разбитых бутылок и ругань вперемешку с хохотом.

Было поздно, уже давно за полночь. В воздухе похолодало. Он сидел на корточках, привалившись спиной к стене заброшенного сгоревшего, с выбитыми окнами дома. Вокруг свалка: древняя тачка без колес и сидений, на боку которой красуется яркое граффити; старый матрас с торчащими пружинами, половина детской кроватки, разломанной и размалеванной краской.

В молчании и полной неподвижности Клык просидел здесь почти всю ночь. Вот для чего он бросил стаю. Макс этого никогда не поймет.

Наконец раздались шаги. Клык уверен, это его чувак. Пустая бутылка ударилась о стену и разбилась с оглушительным звоном, удесятеренным ночной тишиной.

Три, два, один…

Точно рассчитав каждое движение, Клык выскочил из темноты.

Никого. Что за черт!

Прежде чем он понял, что происходит, парень вмял его в стену, приставив нож к горлу.

– Шпионишь за мной, друган? – прошептал в ухо Клыку бандит. Из-под низко надвинутого капюшона даже вплотную не видать ни лица, ни глаз. – А я тебя поджидал. И, насколько я слышал, ты меня тоже уже давненько караулишь.

По лицу Клыка никогда ничего не разберешь. Но тут он не выдержал и улыбнулся. Чувак был хоть куда. Быстрый, сильный и страшный. Именно такой в его новой команде и пригодится. Но слабину сейчас ни в коем случае дать нельзя. И уж не сопляку кандидату, да к тому же еще и первому, самому лучшему. Пусть сразу просечет, кто в новой команде босяра.

Неуловимым движением Клык схватил держащую нож руку и завернул ее за спину, а свободной рукой тут же зажал парню рот.

– Молчи, Рэчет! Твои друганы не должны про меня пронюхать.

Рэчет прищурился в темноте, точно сверяя лицо Клыка с лицом парня из блога. Чуть заметным кивком Рэчет подтвердил готовность к мирным переговорам. По крайней мере, пока.

– Говори, но учти, один неверный шаг или звук, – прошелестел Клык, – у тебя ни одного зуба не останется.

Ему было странно угрожать парню, но у него есть цель, та, для которой он предназначен. И рисковать нельзя.

Рэчет слабо булькнул под его мощной ладонью, и Клык ослабил хватку.

– Пароль?

– Максимум, – пробормотал Рэчет.

Когда Клык его отпустил, чувак встряхнулся и, напуская на себя форсу, надел темные очки:

– Ладно, кореш, давай без выпендрежа.

Начало положено. Первый член новой стаи принят.

10

– Нет, нет и еще раз нет, – повторяю я.

Короче, точно так, как потребовала моя мама, разговор об этой безумной затее с продолжением пухового рода был закончен, и мы принялись за ланч. Но Джеб и профессор Гюнтер-Хаген выложили пока далеко не все. У них в запасе еще оставался последний трюк.

– Макс, пожалуйста, – снова занудел Джеб.

– То, что мы просим, тебе самой пойдет только на пользу, – подпевает ему Г-Х.

– Эта ваша «моя польза» смердит за три версты. Я же сказала, нет!

– Мой самолет в вашем распоряжении, – уперся Джеб. – А хочешь, летите одни. Я только прошу, чтобы ты сама оценила ситуацию.

– Нет. – Я беру с тарелки еще один сэндвич с ореховым маслом. У мамы даже обычные сэндвичи с ореховым маслом – и то гораздо вкуснее, чем где бы то ни было. Очень рекомендую вам иметь маму.

– Это недалеко, всего каких-то двадцать минут лету. – Джеб старается подпустить металлических ноток.

– Плевать. – С набитым ртом на более красноречивую тираду я не способна.

– Макс, у тебя нет выбора, – жестко заявляет профессор. – В Школе для одаренных детей Рока Лаури учатся те, кого в свое время тебе предстоит повести за собой. Вы должны знать друг друга в лицо. Они тебя, а ты – их.

Я ткнула в него сэндвичем:

– А с тобой я вообще не разговариваю.

И поворачиваюсь к нашей записной предсказательнице:

– А ты, Ангел, что на эту тему думаешь? – Если честно, я ждала, что Ангел давно уже выступит и предложит себя в Царицы Мира. Она этого уже сто лет добивалась. Хотела командовать стаей, место мое занять. Власти хотела. – Как насчет взглянуть на команду GEN77 и познакомиться с будущими подданными?

Но, как ни странно, Ангел никакого энтузиазма не проявляет. Может, следующий свой ход рассчитывает?

– Пора кончать притворяться, что ничего не происходит, и делать вид, что у тебя нет высшего предназначения. – По голосу Джеба ясно слышно, что он расстроен. Вот и хорошо. Так ему и надо. – Признаешь ты новое поколение или нет, ты нужна детям GEN77. Подумай, будет только лучше, если ты их увидишь. Увидишь и узнаешь.

Ангел поднимается на ноги. Вот оно, начинается.

– Джеб, ты что, не слышишь, Макс не хочет. И, значит, мы никуда не полетим.

Что? Я не ослышалась? Она и вправду сказала, что мы никуда не полетим? Смотрю на нее – она в ответ одаривает меня одной из своих нежнейших улыбок. Все как в добрые старые времена.

– Вот именно. – Дилан вырастает у меня за спиной. – Макс в стае вожак. Если она говорит «нет», мы с места не сдвинемся.

Думаю, сейчас не самое лучшее время напоминать, что Дилан к стае никакого отношения не имеет.

Похоже, что Джеб и Г-Х от отчаяния сейчас начнут рвать на себе волосы.

– А я бы очень даже была не против взглянуть на детей GEN77. – Я ушам своим не верю. И это говорит моя мама! – Только посмотреть. – Она прекрасно видит, как перекосилось мое лицо от ее слов, и голос у нее извиняющийся. – Макс, я все понимаю, тебе тяжело будет их увидеть. Я тебя за это не виню. Но я – ученый и хочу знать о GEN77 как ученый. К тому же я считаю, что, будешь ты у них лидером или нет, тебе все же стоит на них посмотреть. Нам бы все-таки было лучше знать, что там происходит. И мне, и тебе тоже.

Один – ноль. Сдаюсь. Разве могу я в чем-нибудь отказать моей маме?

11

Ничто не прочищает мозги лучше полета. В небе чувствуешь себя сильной и свободной, и все проблемы и горести сразу становятся относительными. К тому же те, кто особо меня раздражают, обычно остаются далеко внизу. Что неизбежно радует.

Вот и сегодня я оставила наших непрошеных надоедливых посетителей закупоренными в жестянке Джебова самолета, а сама футов на двести впереди полетела на свободе, наслаждаясь наполняющим мне легкие прохладным воздухом. Стая, мама, блондинистый красавчик, уготованный мне в доноры ДНК, и, само собой, Джеб и Кошмарик решили перемещаться с минимальным напряжением в роскошном навороченном корпоративном самолете.

Однако, должна признаться, сегодняшний полет мозгов мне абсолютно не прочистил. Лечу низко над горами Аризоны, а в голове у меня одни сомнения. Никакому поколению GEN77 я вожаком становиться не обещала. И вообще, мы летим взглянуть на них из простого любопытства. Кто я, скажите на милость, такая, чтобы меня в святые Иоанны Стайные записывать. Мне и своих хлопот хватает. В моей собственной стае малолеток полно, да к тому же эти мои романтические сложности. Так и лезет в голову, что все это Джеб и Г-Х специально подстроили. Надеются, что мы сперва только полюбопытствуем, а там, глядишь, и перейдем на их сторону. Не знаю, права я или нет, но, во-первых, такая уж я подозрительная уродилась. А во-вторых, как без навязчивых подозрений обойдешься, коли дело с такими врунами имеешь, как эти двое.

– Эй, Макс! Я кое-что вижу, – посылает мне Ангел мысленный сигнал. Она единственная из нас может передавать мысли на расстоянии. – Внимание, впереди по курсу стрелка на два часа.

Прищурившись, всматриваюсь в указанном направлении и вижу укрытые камуфляжной сеткой здания. В коричнево-зеленых пятнах, они практически полностью слились с пейзажем. С воздуха и не заметишь, если, конечно, не иметь мутантского орлиного зрения.

«Понятненько, – думаю я. – Давай-ка, подружка, спустимся пониже да поглядим, что там такого понастроили». Но в глубине души таится мысль, что лучше над этим «образовательным учреждением» сделать пару кругов с высоты птичьего полета, держаться от него подальше да быть настороже и особо не ввязываться.

Потом вспоминаю, что Ангел читает мысли даже на расстоянии. И что я – ничуть не лучше других и утаить от нее ничего не могу, как ни старайся.

Вот черт!

Я прибавила скорость и, оставив самолет далеко позади, внимательно сканирую с высоты местность. Транспортных средств – никаких. Никаких…

Не знаю, что заставило меня внезапно поднять глаза от земли, только футах в пятидесяти от меня прямо передо мной вдруг выросла огромная прозрачная медуза. Тормозить поздно, и я врезаюсь в нее на скорости трех тысяч миль в час.

12

Чувство такое, что я с налету врезалась в упругий здоровенный воздушный шар типа надувного дирижабля. Или в летающий надувной замок. Головой прямо в скользкую гладкую пленку. На несколько кошмарных мгновений показалось, что меня расплющило в лепешку, а крылья вывернуло с мясом. Но тут же – бац! – пружинисто отбросило. Руки и ноги беспомощно распластаны в стороны, крылья сами собой сложились, и я кубарем рухнула вниз. Но довольно быстро собралась, раскрыла крылья и снова выровнялась.

Что за дьявольские штучки!

Меня отнесло футов на шестьдесят. Зависнув, с этого расстояния можно хорошенько рассмотреть эту здоровенную прозрачную хреновину. Она практически совсем незаметна. «Подожди-ка, подожди! Да она тут не одна». В шоке я замечаю вокруг сотни прозрачных дирижаблей, и каждый размером с автобус. И от каждого к земле тянутся тончайшие, не толще волоса, сверкающие металлические проволочки.

Осторожно приближаюсь поближе. Жжик – кончик крыла коснулся проволоки, и крайних больших перьев как не бывало. Хорошо, хоть кожу и кости не задело, но перья проволокой срезало, точно это папиросная бумага.

Похоже, проволока обсыпана алмазной крошкой. Ба! Да она специально сделана, чтоб кромсать и крушить.

Разворачиваюсь и изо всех сил машу самолету. Он стремительно приближается, но я все еще надеюсь, что Ангел поймает мое предупреждение:

– Ангел, скажи Джебу, чтоб уходил в сторону. Сворачивайте немедленно. Здесь западня.

Ангел смотрит на меня из иллюминатора и с перекошенным от страха лицом бросается в кабину пилота.

Увы! Поздно. Самолет уже врезался в паутину проволоки. «Медузу» мгновенно засосало в один из моторов. Раздался взрыв, и самолет заволокло огнем и дымом. С опаленным лицом и крыльями меня снова отбросило взрывной волной. Стремительно даю задний ход, потому что «медузы» вокруг рвутся одна за другой, и самолет бросает из стороны в сторону, словно детскую игрушку. Но самое страшное, что тут же вступают в действие натянутые алмазные нити. Как горячий нож проходит сквозь масло, они уже прошли сквозь оба крыла самолета.

Побитый и обгорелый, он бы еще кое-как летел. А куда улетишь без крыльев?