Текст книги "Старина четвероног"

Автор книги: Джеймс Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Были на наших заседаниях и более веселые минуты: например, когда мы обсуждали личный состав экспедиции и снаряжение судов. Мы пришли к выводу, что на каждом судне будет несколько научных сотрудников и лаборантов. Слово берет француз:’

Необходимо обеспечить каждое судно девушкой (a wench).

Англичане, понятно, шокированы. По их лицам легко прочесть, что они думают: «Не иначе, жара действует но все-таки…»

Я вежливо вставил:

Он хочет сказать – лебедкой (a winch).

Мы посмеялись, только француз не сразу понял, в чем дело.

Комиссия приняла резолюцию о проекте международной экспедиции; печать не преминула об этом сообщить.

Милло показал мне фотографии третьего целаканта. Упоительное зрелище! Совершенно цел, первый спинной плавник и маленький «второй» хвост на месте. Похоже, моя малания – каприз природы, этакий подвох с ее стороны… Но для полной уверенности я хотел бы видеть побольше экземпляров. Вдруг я подумал: что если бы в Ист-Лондон приплыла не латимерия, а малания? То-то была бы задача!

Покидая заседание, я как ученый радовался перспективе обширных океанографических исследований в столь интересном и мало изученном районе. Но мой ум, одержимый целакантом, волновало другое: быстро определить место обитания и поймать возможно больше целакантов; с этой точки зрения ценность проекта представлялась очень сомнительной – нечто вроде английской охоты на лис, где традиционные формы играют неизмеримо большую роль, чем добыча. Я чувствовал, будь это предоставлено мне, я решил бы задачу намного оперативнее и с меньшими расходами.

Хотя французы сами выдвинули идею международной экспедиции взамен «сепаратных», они, похоже, очень быстро не менее моего усомнились в скором осуществлении такого проекта. Всего месяц-другой после наших заседаний в Найроби французское океанографическое судно «Калипсо» – знаменитый корабль Кусто – вышло в шестимесячное плавание, чтобы обследовать огромную область на западе Индийского океана, где мог бы обитать целакант, включая Сейшельские острова, а также островки и отмели, протянувшиеся от этого архипелага на 1500 километров до Альдабры. Поработав на Альдабре, французы отправились на Коморские острова. Здесь под руководством профессора Милло, пользуясь специальным фотоаппаратом, сконструированным одним американским ученым, они сделали очень много подводных фотоснимков в местах вероятного обитания целаканта.

За пределами французских вод экспедиция изучала почти те самые районы, о которых я докладывал СНИПИ, а затем сообщил в печати, собираясь побывать там в 1954 году. Французская экспедиция покинула Сейшельские острова незадолго до моего прибытия туда, нам много рассказывали о ее работе. Альдабра явно их поразила, и не удивительно: мало того, что я в жизни не видал такого обилия неизученных рыб, я твердо уверен, что там найдут целаканта, а если не там, то на одном из островов поблизости, например на Астове. (Кажется, никто не позаботился о том, чтобы широко осветить в печати эту французскую экспедицию; во всяком случае, о ней мало кто знает.)

Мне приходится много летать, и я люблю летать, однако перед тем как войти в самолет, непременно смотрю внимательно на окружающий пейзаж и на небо: вдруг я их вижу в последний раз? Сколько бывает случаев, когда самолет разбивается, едва оторвавшись от земли.

Я сел в самолет на аэродроме в Найроби, пристегнул себя поясом и вдруг ощутил, что моя душа исполнена удовлетворения, даже счастья. Удивительно – словно я очутился в том самом мире, где поселяются герои всех романов, кончающихся словами «и они зажили счастливо». В самом деле, пришел конец тревогам и сомнениям, которые сеял целакант. Все, будто в чудесной сказке, счастливы!

Доктор Малан счастлив. Что ни говори, он не мог не испытывать удовлетворения, предприняв в очень сложной обстановке шаг, который вызвал всеобщее одобрение, пусть даже оппозиционеры ворчали. Французы счастливы. Они получили первого абсолютно неповрежденного целаканта, а в перспективе у них монопольная возможность поймать новые экземпляры, и в течение какого-то времени каждой находке гарантировано внимание всего мира. Они смогут обнаружить, какие ошибки я допустил, и все обиды будут забыты. Коморские власти счастливы. Благодаря целакантам их острова стали «злобой дня». Вероятно, они издадут серию почтовых марок с изображением знаменитой рыбы, и коллекционеры, и ихтиологи всего мира будут за ними усердно охотиться. Минимум три коморца благодаря вознаграждению могут долгое время существовать беспечально. Да и другим жителям Коморских островов стало веселее жить на свете: ведь любой из местных рыбаков может рассчитывать на удачу! Рыбный промысел станет интенсивнее, и это всем пойдет только на пользу.

И даже Стэттерд явно не думал падать духом.

Я невольно улыбнулся, представив себе моего уродливого старика маланию, уютно пристроившегося в асбоцементном ящике и выступавшего в роли «продавца счастья»…

Самолет подкатил к взлетной дорожке, моторы взревели, сотрясая всех пассажиров, а я наслаждался своим счастьем: кончились заботы и тревоги, связанные с целакантом, сбылась заветнейшая мечта моей жизни – родина целакантов найдена, и я возвращаюсь домой, в любимое отечество, к любимым рыбам, к старине целаканту, который может теперь спать спокойно.

ПРИЛОЖЕНИЯ

НЕКОТОРЫЕ ЧЕРТЫ

СТРОЕНИЯ ЦЕЛАКАНТОВ

ЧЕМ ОНИ ОТЛИЧАЮТСЯ ОТ БОЛЬШИНСТВА СОВРЕМЕННЫХ РЫБ

Выше подчеркивалось, что древние целаканты отличались особенностями, которые они сохранили до наших дней: строение костных челюстей и налегающая чешуя. Целаканты за огромный промежуток времени почти не изменились, другие же типы рыб прошли заметную эволюцию; поэтому примитивный целакант во многом отличается от почти всех современных рыб.

Поверхность головы целаканта покрыта довольно мощными костями. Череп не представляет собой единого целого, как у большинства рыб, а состоит из двух частей, почти обособленных друг от друга. Объем мозговой полости довольно велик. Ноздри расположены не так, как у большинства современных рыб; в хряще в передней части головы, между глазами и пастью, есть своеобразная, довольно крупная центральная полость. Шесть каналов соединяют ее с поверхностью; из них два открываются впереди, а четыре – попарно – по бокам головы, возле глаз. На первый взгляд парные отверстия кажутся ноздрями, как у других рыб, но это не так. До сего времени никому не удалось определить назначение каналов. Когда было опубликовано мое описание первого целаканта, эта деталь озадачила ученых; один из них даже заявил, что я ошибся. Поэтому у малании я прежде всего стал искать эту особенность – и обнаружил ее. Вместе с Нильсеном мы тщетно ломали голову над этой загадкой.

У большинства костистых рыб над кишечником расположен хорошо развитый мягкий плавательный пузырь. (Вспомните, что когда выбирают трал, давление падает и пузырь расширяется.) У современного целаканта нет плавательного пузыря в обычном смысле этого слова. В некоторых окаменелостях в брюшной полости древнего целаканта, там, где обычно расположен плавательный пузырь, есть некое образование, но стенки его костные. Полагают, что целаканты обладали плавательными пузырями, которые постепенно окостенели. Назначение плавательного пузыря состоит в том, чтобы регулировать «удельный вес» рыбы в соответствии со средой; пузырь может быть и органом дыхания. Поэтому трудно себе представить, какая может быть польза от пузыря с твердыми стенками; однако и у некоторых современных рыб обнаружено частичное окостенение пузыря.

Вверху – типичная современная рыба, наталский «солдат»; внизу – целакант

Так или иначе, у современного целаканта нет настоящего плавательного пузыря, есть лишь кожаный лоскут – возможно, рудимент некогда существовавшего органа.

Упомянем, кстати, что у акул и скатов плавательного пузыря нет тоже.

Жаберные дуги целаканта в отличие от современных рыб построены не из мягкого хряща, а из твердой костной ткани. Они несут зубы вместо обычных, мягких жаберных тычинок. Необычна и характерная чешуя целаканта. Большая часть основания почти роговая, с меньшим количеством костной ткани, чем у современных рыб. Полые бугорки на чешуе – самостоятельное образование, каждый из них опирается на отдельную маленькую пластину. Чешуи заходят одна на другую так, что тело рыбы практически покрыто тройным слоем, образующим мощную защитную броню.

У целаканта костные челюсти и сильные челюстные мышцы; строение верхней челюсти отличает его от Rhipidistia и современных костистых рыб. Верхнечелюстных костей на боках верхней челюсти нет, на их месте – толстая кожная складка. Зубы верхней челюсти также расположены иначе: они сгруппированы «пачками» на обособленных, но соприкасающихся пластинах.

Полагают, что зубы развились из чешуй, «переместившихся» в полость рта. В пользу этого воззрения говорит изучение акулы, а пример целаканта показывает это особенно ярко. Зубы у него сгруппированы на смежных пластинах, в которых исследователь легко узнает видоизменившиеся чешуи с утолщенным и более прочным основанием и удлинившимися в виде шипов бугорками, причем концы бугорков стали прочнее, более окостеневшими и фактически превратились в полые клыки; такой же формы и зубы на жабрах. Наконец, некоторые кости головы тоже есть не что иное, как видоизмененная чешуя.

Нижняя поверхность ротовой полости целаканта твердая и снабжена зубами, чего нет ни у одной современной рыбы. Под нижней челюстью – две костные югулярные пластины: они есть лишь у немногих, наиболее примитивных из ныне живущих рыб.

Чрезвычайно своеобразны плавники целаканта. Грудные и брюшные плавники явно выполняют роль конечностей; ясно, что они позволяют рыбе ползать по грунту. А древние целаканты, возможно, выходили и на сушу (старина четвероног!).

Характерен хвост с маленькой третьей лопастью, которой нет у современных рыб. Эта лопасть – рудимент настоящего хвоста древних форм. (См. также рисунок Rhipidisiia на стр. 18). Хвост современной рыбы развился из двух плавников – верхнего и нижнего. Они постепенно «вытеснили» истинный «задний» хвост.

Примечателен скелет целаканта. Позвоночник не костный, он представляет собой полую хрящевую трубку. Ее передний конец входит в углубление в черепе, а задний образует тонкий стержень хвоста. На позвоночнике обычной рыбы вверху и внизу вы видите твердые костные шипы. У целаканта тоже есть нечто в этом роде, но шипы полые и не очень твердые. (Отсюда наименование «целакант», что означает «полый шип».) Зато в основании каждого плавника есть сравнительно большие и мощные костные пластины – «опорные» пластины, хорошо известные по окаменелостям.

Кишки целаканта короткие; есть спиральная складка, очень похожая на такой же орган акул и скатов. Вообще внутренности целаканта напоминают скорее внутренности акулы, чем костистых рыб.

Кожа некоторых современных рыб очень жирная, однако ни одна из рыб не может в этом отношении сравниться с целакантом. Под его кожей есть слой, клетки которого настолько насыщены жиром, что он выделяется много недель спустя после поимки рыбы. На поверхности консервирующей жидкости, в которой лежит малания, постоянно плавают большие шарики жира.

ПОЧЕМУ ОТКРЫТИЕ ЦЕЛАКАНТА ВЫЗВАЛО ТАКОЙ ШИРОКИЙ ИНТЕРЕС

Нас тысячу раз спрашивали; «Чем так интересен и важен целакант?»

Как уже говорилось в главе 2, целаканты существовали гораздо дольше других известных нам животных, во всяком случае позвоночных. Они, видимо, распространились почти по всему земному шару. Об этом говорят окаменелости, которые найдены во многих местах. Получается, так сказать, серия, сплошной непрерывный ряд разных по возрасту окаменелостей превосходной сохранности. Эта серия охватывает период в 250 миллионов лет, и все это время целаканты, в сущности, почти не изменялись. Своеобразный «архив» окаменелостей дает очень надежные данные, позволяющие судить как о распространении, так и о численности целакантов. Считают, что примерно 100 миллионов лет назад количество целакантов стало сокращаться.

Последние и сравнительно редкие окаменелости нашли в пластах, возраст которых исчисляют примерно в 50 миллионов лет (по более поздним данным – 70 миллионов). Если сопоставить с возрастом Земли, то 70 миллионов лет не так уж много, но это огромный промежуток времени, если говорить о возрасте известных нам форм жизни.

За этот период на Земле произошло немало коренных перемен. Почти все животные, населявшие сушу и моря 70 миллионов лет назад, исчезли, и большинство из них показались бы нам сейчас весьма странными. Читатель, конечно, слышал о динозаврах и других гигантских рептилиях, о летающих ящерах и других подобных существах далекого прошлого. Не нужно особого воображения, чтобы представить себе, какой переполох вызвало бы внезапное появление перед нами исполинского динозавра! Вообще обнаружить какой-нибудь фрагмент далеких эпох считается целым событием. И пусть целакант ростом не с динозавра, его появление во многом еще более поразительно!

Для ученых открытие живого целаканта было подлинным шоком. Все исследователи окаменелостей твердо верили и многократно повторяли, что целаканты вымерли – вымерли пятьдесят миллионов лет назад. И вот, выходит, они ошибались! Впрочем, это только хорошо, когда в науке догматические утверждения оказываются ошибочными: это приучает быть осторожным. Каждое научное определение и теория должны бы начинаться словами: «Насколько нам сейчас известно…» Да, это был полезный урок.

Разумные человеческие существа, естественно, глубоко интересуются всем живущим, и мало кто не увлекался древними обитателями Земли,

За последнее столетие все больше ученых обращается к исследованию необычайно интересного вопроса о развитии жизни на Земле. Появилось множество книг об этом предмете; во многих странах показывают основанные на изысканиях ученых реконструкции вымерших животных и растений в натуральную величину.

Однако воссоздание облика животного по ископаемым остаткам, часто неполным и разрозненным, во многом опирается на догадки. Как же проверить правильность этих догадок?.

Например, некоторые исследователи пытались восстановить форму мозга давно вымерших животных. Это – сложнейшая работа. Вот один способ: череп, превратившийся в камень, постепенно стачивают, делая восковую модель каждого среза; модели срезов составляют и получают модель мозга. Такие модели выглядят очень убедительно, но один недоверчивый исследователь показал ненадежность такого метода. Он сделал внутренние слепки черепов современных рыб и сопоставил с действительным обликом мозга – вышло заметное расхождение.

И все-таки появление живого целаканта намного усилило веру в способность палеонтологов с большой точностью восстанавливать древние формы. Реконструкции оказались очень близкими к действительности. Взгляните на модели древнего целаканта в музее: он выглядит

этаким неповоротливым тяжеловесом. (Это не относится к моделям 1938–1955 годов.) Внешность известного нам современного целаканта лучше всего характеризуется словами «грозный и устрашающий». Но все это не так важно; главное – реконструкции настолько близки к оригиналу, что мы можем с большой верой относиться к моделям других животных.

Открытие целаканта показало также, как мало мы, в сущности, знаем о жизни моря. Верно сказано, что господство человека кончается там, где кончается суша. Если у нас достаточно полное представление о формах сухопутной жизни, то наши познания об обитателях водной среды далеко не исчерпывающи, а наше влияние на их жизнь практически равно нулю. Взять, скажем, Париж или Лондон. В их пределах на суше вряд ли есть хоть одна форма жизни, не находящаяся под контролем человека, исключая, разумеется, самые мелкие. Но в самом центре этих древних, густо населенных центров цивилизации– в реках Темзе и Сене – жизнь протекает точно так, как протекала миллион, пятьдесят и более миллионов лет назад, примитивная и дикая; спрячься, не то тебя сожрут, беги, не то тебя сожрут, сожри, не то тебя сожрут. Нет ни одного водоема, в котором жизнь подчинялась бы законам, данным человеком.

Сколько исследований проведено в морях, и вдруг обнаруживают целаканта – крупное, сильное животное! Да, мы знаем очень мало. И есть надежда, что где-то в морях поныне обитают и другие примитивные формы.

И еще один урок: мы узнали, что сравнительно крупные животные чрезвычайно долго могут обитать в морях, не оставляя легко обнаруживаемых окаменелостей. А отсюда почти наверняка следует, что в океанах жили существа, не оставившие никаких следов и потому совершенно неизвестные нам. И мы вправе предположить, что есть незнакомые науке морские животные, которых обнаружат, когда человек освоит глубины за пределами прибрежных вод.

Удивительно, как много мы узнаем о животном, внимательно изучая его ископаемые остатки. Подчас можно даже угадать его особенности и привычки. И все же в наших знаниях о древней жизни есть зияющие пробелы. Нам почти ничего не известно о мягких тканях древнейших животных и совсем ничего о произошедшем в чрезвычайно отдаленные времена переходе от беспозвоночных к позвоночным.

Мышцы (протеин) преимущественно состоят из сложных сочетаний веществ, которые мы называем аминокислотами. Тканям различных животных присуще свое соотношение аминокислот. Видимо, в ходе эволюции происходило также коренное изменение аминокислотных компонентов животного белка. На Коморских островах я узнал, что если сварить мясо целаканта, оно становится желеобразным. Исследование покажет, вероятно, что по составу оно заметно отличается от мяса обычных рыб.

Эволюция бесспорно влекла за собой изменение внутренностей, пищеварительных соков и энзимов, а также мягких тканей. Вряд ли нам когда-либо удастся много узнать по этому вопросу, однако целакант позволяет надеяться, что мы раскроем хотя бы некоторые тайны.

Одна из наиболее примечательных особенностей целакантов – их «неизменяемость» на протяжении громадного периода. Костные органы современного целаканта почти такие же, как у его предка, Жившего сотни миллионов лет назад. Возможно, что и мягкие ткани за этот срок изменились очень мало; изучая их, мы кое-что узнаем о тонкостях строения древнейших позвоночных.

Немало противоречивых мнений существует о происхождении столь важных для человека месторождений нефти. Некоторые ученые отстаивают теорию неорганического происхождения, по которой нефть образовалась при воздействии влаги и давления на пласты угля. Другие допускают, что нефть возникла в условиях воздействия тепла и давления на огромные скопления богатых жировыми веществами рыб, погибших в результате какой-то катастрофы. Примечательно, что подкожные ткани целаканта очень богаты жиром; изучение этого жира может пролить свет и на загадку происхождения нефти.

Увлекательнейшая область исследования – развитие зародышей, отдельные стадии развития которых передают особенности древнейших предков данного организма. Например, у человеческого зародыша на определенной стадии можно увидеть жабры и хвост – свидетельства нашего происхождения от рыбы.

Ученым известна окаменелость крупного целаканта с остатками двух других, намного меньших целакантов, расположенных у задней части брюшной полости первого. Возможно, это просто остатки трех различных целакантов, но, может быть, два меньших целаканта были развившиеся, но еще не рожденные мальки. Тогда цела– кант – живородящий; но если так, то зародыш, добытый из живой особи, позволит ученым судить об организмах, предшествовавших целаканту! Замечательная возможность, которой все мы с нетерпением ждем.

Всякий раз, когда вылавливали очередного целаканта, мы очень надеялись, что это будет самка с мальками. По какому-то удивительному совпадению первые пойманные целаканты все были самцы; потом выловили неполовозрелую самку, и наконец – половозрелую, но с яйцами, а не с зародышами. Это очень печально, однако не все еще потеряно: ведь из яйца развивается зародыш – возможно, в такой же оболочке, как у ската или акулы. Находка таких яиц может дать много нового.

ПОСЛЕДНИЕ ДАННЫЕ О ЦЕЛАКАНТАХ

Вот как обстояло дело на июль 1955 года: французы добыли семь целакантов и всех – на Коморских островах. В одном сообщении говорилось, что пойман цела– кант у берегов Мадагаскара; это сообщение не подтвердилось.

Почти все данные об этих целакантах получены от французов. Они пишут, что целаканты пойманы местными рыбаками на глубине от 150 до 300 метров (в каждом случае указана точная глубина).

Все рыбы крупные, самая большая весила 67,5 килограмма, и представляют один вид, с передними спинными плавниками, как у латимерии, но в остальном они похожи на маланию. Видимо, только о латимерии можно говорить как о самостоятельном роде.

Покуда попадались одни самцы, сложилось мнение, что самки обитают намного глубже, но из этого, естественно, вытекало, что целаканты вообще живут на большой глубине и лишь самцы временами поднимаются выше.

Эта теория отпала, когда на обычной глубине поймали самку. А вскоре была выловлена яйценосная самка, причем ее добыл один из членов команды Ханта! Хант написал мне про эту рыбу из Мажуиги (Мадагаскар). Ее поймали метрах в двухстах от шхуны, рано вечером. Удачливый рыбак получил причитающееся ему вознаграждение.

Яйца целаканта напоминали те, что находят в курице, Они были разной величины и собраны в гроздь; три из них – довольно большие правильной формы. Моряк, выпивший одно из яиц, сказал, что оно на вкус в точности как куриное. На следующее утро рыбу отправили в Париж.

Сообщение о вкусе яйца целаканта получено впервые. А вообще эта находка позволяет сделать два вывода: во– первых, наши надежды через зародыш целаканта проникнуть в тайны еще более далекого прошлого намного меньше, чем если бы целакант был живородящим, и, во– вторых, целакант откладывает свои яйца защищенными (1 Диаметр яйца 22 мм. – Прим., ред.) плотной оболочкой (видимо, наподобие акулы и ската). Кто первый найдет такое яйцо?

Когда это произойдет, то очень возможно, что среди ископаемых остатков опознают «скорлупу» древних яиц.

Судя по опубликованным данным, пока над целакантами работали только французы, главным образом доктор Милло. Напечатаны лишь предварительные отчеты, которые не добавили ничего существенного к тому, что мы уже знаем. Необходимо долгое специальное исследование. Кое-кто упрекает французов в том, что они больше никого не допускают к работе над материалом, представляющим столь широкий интерес. Но разве важно, кто ведет исследование – лишь бы оно велось как следует.

Восьмого целаканта, как и остальных, взяли удой, но на этот раз рыбаку удалось подтащить его к берегу живым! Рыбу поместили в наполненную водой лодку, которую затянули сверху сетью. На следующий день целакант умер.

Вот отчет об этом событии, написанный доктором Милло и напечатанный в лондонском «Нейчер» (февраль 1955 года):

«Организация для лова и сохранения целакантов на Коморских островах, учрежденная Научно-исследовательским институтом Мадагаскара при неоценимой поддержке со стороны Верховной администрации и Воздушного командования, докладывает о новом успехе.

ноября 1954 года на Анжуане поймана еще одна латимерия. Итого с 1938 года добыто восемь особей, причем восьмая занимает первое место как по размерам, так и по степени сохранности. Новый экземпляр – самый интересный: впервые поймана почти взрослая самка и впервые удалось провести. наблюдения над живой особью; хотя в 1953 году итальянская экспедиция сообщила, что сфотографировала целаканта на глубине 15 метров, это звучит маловероятно К

После того как было получено нужное количество экземпляров для анатомического исследования, важнейшей задачей стало добыть живую особь и (1 Интересно бы знать – почему?) сохранить ее достаточно долго, чтобы провести биологические наблюдения. Задача нелегкая. До сих пор как только рыбак извлекал добычу из воды, он ее приканчивал веслом, или острогой, или ножом, чтобы легче было втащить рыбину в утлую лодку. Нам нужно было убедить рыбаков отказаться от этого прискорбного обычая и вместо этого постараться доставить рыбу в целости и сохранности в ближайшую гавань. Рыбаки неохотно шли на это, не без основания опасаясь, что акулы или барракуды лишат их добычи, а с ней и вознаграждения. Стоило немалых трудов переубедить их; понадобилось заверение, что за живой экземпляр выплатят двойное вознаграждение.

Что касается нас, то мы должны были подготовить для пленницы «тюрьму», содержащую достаточное количество морской воды. Сначала хотели устроить на берегу садок; однако это чересчур сложно на скалистых островках. И еще один недостаток такого решения: оно предполагало наличие заранее обусловленного фиксированного места для приема рыбы, хотя невозможно предусмотреть – где именно ее поймают. Было похоже, что все преимущества на стороне «аквариума» в виде затопленной лодки: дешево, просто, быстро устроить, легко переместить. Решили избрать этот путь.

Восьмую латимерию поймали на глубине 140 саженей (250 метров) в 20.00 12 ноября рыбаки Зема бен Саид Мохамед и Мади Бакари, проживающие в Мутсамуду, квартал Маиджихари. Лодка была метрах в 1000 от берега, напротив пристани Мутсамуду. Море было спокойное, начинался отлив; был третий день полнолуния, и луна только что взошла.

Уже по тому, как рыба схватила приманку – кусок «руди» [Promethichthys prometheus (Cuvier)],– Зема, опытный рыбак, сразу смекнул, что это цела– кант. Полчаса он с величайшими предосторожностями вытягивал ее, а убедившись, что это и в самом деле комбесса (местное название целаканта), решил попытаться заслужить двойное вознаграждение. Ему удалось продеть веревку сквозь пасть и жаберную щель рыбы. При помощи веревки и лесы (крючок сидел в передней нижней части ротовой полости) он тащил животное до самой пристани Мутсамуду. Впрочем, порой рыба тащила лодку… Администратор Лер, едва его известили (было около 20.50), решил, как мы условились заранее, немедленно наполнить водой вельбот и поместить латимерию в него, чтобы сохранить ее в условиях, которые были бы не слишком неблагоприятными. Вместилище было приготовлено к 21.30 и поставлено на якорь в нескольких десятках метров от конца пристани. Получившийся бассейн с морской водой был около" 7 м в длину, 1,5 м в ширину и 80 см в глубину. Чтобы вода была проточной, затычку в дне удалили. Кроме того, каждые полчаса лодку сильно качали, чтобы освежить большую часть воды. Лодку накрыли сетью, чтобы не дать целаканту уйти, впрочем, он и не пытался. Желто-зеленое свечение его глаз было очень заметно даже на расстоянии. Рыба была темной, серо-голубой окраски, напоминающей цвет стальной часовой пружины; плавники переливались более светлыми оттенками того же цвета.

Ночью (жители Мутсамуду праздновали событие пением и танцами) целаканта охраняли местные представители власти. Целакант, хотя и явно озадаченный последствиями своего вознесения к поверхности, по-видимому, чувствовал себя хорошо. Он медленно плавал, причудливо вращая грудными плавниками, тогда как второй спинной и анальный плавники вместе с хвостом выполняли роль руля.

С рассветом стало заметно, что свет, особенно солнечный, сильно беспокоит животное. Поэтому лодку накрыли брезентом. Несмотря на эту предосторожность и почти постоянную смену воды, рыба обнаруживала все более явное недомогание и старалась укрыться в наиболее темных местах лодки.

В 14.45 она еще оживленно плавала, но в 15.30 всплыла брюхом кверху; лишь плавники и жаберные крышки судорожно двигались.

Рыбу немедленно доставили в лечебницу. На ней не было ни одной царапины, если не считать маленького надреза в передней нижней части ротовой полости, откуда рыбак удалил крючок. В общем, латимерия была в очень хорошем состоянии, никаких разрывов внутренностей или кровоизлияний.

Длина рыбы – 1,42 метра, вес 41 килограмм.

Химическое и гистологическое исследования проходили в максимально благоприятных условиях, над совершенно свежим материалом.

Извещенный телеграммой, я немедленно сел в Тананариве на специальный самолет и прибыл в момент, когда рыба еще жила.

Из подтверждающих друг друга наблюдений, сделанных местными сотрудниками и мной самим, вытекает два основных вывода: явно выраженная фотофобия латимерии – солнечный свет буквально причинял ей боль; чрезвычайная подвижность плавников, связанных с мощными мышцами, что показано анатомическим исследованием. В частности, грудные плавники вращаются чуть ли не во всех направлениях, принимая почти любое положение.

Нет никакого сомнения, что смерть была вызвана декомпрессией в сочетании с повышением температуры среды. Взятые ранее в местах поимки цела– канта (Менаше – 1953, Милло и Кусто – 1954) пробы воды показали, что ее температура значительно ниже температуры поверхностного слоя днем в районе Морони и Мутсамуду (около 26° Цельсия).

Следует также заметить, что латимерия, которая явно чувствовала себя скверно, когда рыбак поднял ее к поверхности, через час-другой заметно оправилась и остаток ночи провела благополучно, без признаков беспокойства. Рассвет, восход солнца и потепление воды вызвали нарастание недомогания, которое быстро привело к гибели рыбы.

Проделанный таким образом в надлежащих условиях опыт говорит о том, что аналогичный метод при повторении вряд ли принесет успех. Следует предусмотреть иные меры. Видимо, единственная надежда долго сохранить целаканта живым – сделать большое решетчатое вместилище, куда можно выпустить рыбу сразу после поимки, и погрузить эту «клетку» на глубину 150–200 м, поднимая на короткое время для наблюдений и фотографирования. Такая клетка будет изготовлена на Анжуане».

Изучив этот отчет, я послал в «Нейчер» следующую, которая была напечатана в номере от 3 сентября года.

ЖИВЫЕ ЦЕЛАКАНТЫ

С того момента, как в 1938 году в Ист-Лондоне был открыт первый целакант, я не только стремился установить его родину, но и мечтал увидеть живого целаканта, мечтал также, чтобы люди вообще могли посмотреть на живое звено, связывающее наши дни с непостижимо далеким прошлым. Когда на Коморских островах поймали маланию, я задумал план, как добыть живого целаканта и сохранить его. Меня радует, что французы явно не жалеют сил, чтобы достичь этого. Чрезвычайно интересна статья профессора Ж. Милло в «Нейчер» от 26 февраля 1955 года о первых наблюдениях над живым цела– кантом на Коморских островах.

Французы объясняют неудачу своей попытки сохранить рыбу живой влиянием декомпрессии и повышением температуры воды; говорится также о ярко выраженной фотофобии целаканта.