Текст книги "Врата ведьмы (Др. издание)"

Автор книги: Джеймс Клеменс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Вдалеке прозвучал одинокий вопль, наполненный голодом и безумием, и эхом прокатился по лесу.

Могвид пододвинулся ближе к Фардейлу.

– Добро пожаловать на родину, Ни’лан, – ехидно и зло произнес он.

Принц-элв’ин хмуро покосился на несдержанного на язык оборотня.

Но нифай, казалось, не услышала горьких слов. Подняв лютню, она принялась наигрывать неторопливую мелодию, сотканную из глубоких, словно лес, звуков. Так, не переставая играть, Ни’лан шагала впереди всех во мраке Темной Чащи.

Книга третья
ПЫЛАЮЩИЕ ПЕСКИ

ГЛАВА 8

С высоты полета «Яростного орла» Джоак рассматривал раскинувшиеся внизу земли. Нещадно палило солнце, и от его жара невозможно было спрятаться. Подражая матросам – элв’инам, Джоак повязал голову платком из клетчатой ткани, защищая лицо и шею от злых лучей светила. Сейчас он стоял, опираясь о поручни, на средней палубе судна.

Корабль плыл над пустыней, пески сменялись неровными обломками скал. Под килем величавого воздушного корабля проплывали раскаленные безжалостным солнцем плато и глубокие каньоны, перечеркивающие местность. Земли, известные как Разрушенные Холмы, лежали там, где южные отроги Зубастых гор переходили в засушливые предгорья, прежде чем окончательно исчезнуть в бескрайних песках Южной Пустоши. Среди искореженных утесов и кремнистых глыб почти никто не жил. Изредка в ночи виднелись лагерные огни случайных караванов – скорее всего, это торговцы шелком пересекали на свой страх и риск негостеприимные края. Постоянно здесь обитали только толстые великаны, прятавшиеся днем от солнца в глубоких пещерах, а ночью выбиравшиеся на поверхность в поисках добычи.

Позади Джоака послышалось веселое хихиканье. Он обернулся. В тени парусов убийца Кесла играла с маленькой девочкой. Они стояли на коленях возле кучки деревянных палочек и щепок, пытаясь вытаскивать деревяшки по одной, так, чтобы не обрушились остальные.

Кесла наклонилась, едва не касаясь носом кучки, и ее пальцы осторожно прикоснулись к торчащей наружу палочке.

Неожиданно рука девушки дрогнула – и груда рассыпалась. Малышка, сидящая напротив нее, радостно захлопала в ладоши и звонко захохотала.

– Я выиграла! Я выиграла!

– Ты слишком хорошо играешь, бутончик, – выпрямилась Кесла.

Девочка кинулась к ней в объятия и прильнула к убийце, которая, крепко прижав ее к себе, вскочила и подхватила малышку на руки. Закружилась и увидела Джоака. Ласковая улыбка исчезла с лица Кеслы.

Она поставила девочку на палубу и погладила по спине.

– Шинон, разыскала бы ты Ханта. Пусть выдаст тебе награду за победу.

Малышка тряхнула головой и умчалась. Темные волосы развевались за ее спиной, словно флаг.

Нахмурившись, Джоак проследил, как она скрывается в люке на корме судна. Хотя девочка родилась в племени дри’ренди, в ней было заметно сходство с обитателями морей мер’ай: перепонки между пальцами рук и ног, прозрачное третье веко. Юноше не слишком нравилось, что шестилетний ребенок сопровождает их в таком опасном путешествии. Но Шинон взошла на борт вместе с Хантом, сыном главного шкипера. Эту странную пару связывали не вполне понятные обязательства, имеющие отношение к старинным клятвам и магии.

– Она под моей опекой, – решительно заявил Хант. – Я дал клятву крови ее дедушке, что не отпущу девочку ни на шаг.

Кесла опустилась на колени и начала собирать рассыпанные по палубе деревяшки.

Джоак подошел к ней. Они путешествовали к Южной стене уже четверть луны, но за все это время не сказали друг другу ни слова. Кесла взглянула на юношу. Сияние глубоких фиолетовых глаз, казалось, проникало в самое его сердце.

Сглотнув подступивший к горлу комок, Джоак отвернулся. Он все еще не мог убедить себя, что под маской кухонной служанки Марты скрывается убийца. Как легко обманулось его сердце.

Кесла кашлянула.

– Почему бы тебе не попытать силы в этой игре? Она не такая простая, как кажется.

– Нет у меня времени на всякие игры, – буркнул он сурово. Правда, ноги его отказывались уходить.

– Конечно! Ты кажешься таким занятым, когда поплевываешь вниз, опираясь на поручни. А ведь это – не просто игра. Наша каста с ее помощью развивает навыки учеников, совершенствует ловкость рук и пальцев.

– Игры убийц! – нахмурился Джоак. – Не хочу иметь с вами ничего общего!

– Боишься проиграть?

Он снова обернулся и увидел, что она смотрит на него приподняв бровь, пристально и в то же время застенчиво. Мгновение он колебался, чувствуя, как наливается краской шея, потом решительно уселся по другую сторону от кучи палочек.

– Собирай свои деревяшки!

Она собрала оставшиеся палочки в пригоршню и высыпала их поверх кучи, которая напоминала беспорядочную груду хвороста в лесу.

– Смотри, выбирай тщательно. Нужно вытащить щепку, не потревожив соседние.

– Я знаю, как играть.

– Выходит, ты подглядывал за нами?

Джоак сердито глянул на нее. Девушка подняла голову, ее янтарные волосы, собранные в хвост, упали на одно плечо.

– Это довольно простая игра, – буркнул юноша.

– Иногда простые игры оказываются весьма коварными. Начинай!

Джоак выбирал долго и тщательно. Палочка на вершине кучи. Если ловко потянуть, то остальные не шелохнутся. Он протянул левую руку, так как на правой не хватало двух пальцев, но никак не мог сосредоточиться и унять дрожь. Юноша сжал и разжал кулак, повторил попытку. На этот раз удалось – он снял тонкую щепку, не потревожив другие.

– Получилось!

– Очень хорошо… – прошептала Кесла, наклоняясь над кучей.

Прищурившись, она разглядывала палочки. Справа, потом слева. Сверху вниз. Наконец выбрала одну, лежащую в самом основании кучки. Ее пальцы стремительно, неразличимо для человеческого взгляда, метнулись вперед, и деревяшка оказалась снаружи.

– Получилось! – воскликнула она, укладывая щепку рядом с голой коленкой.

Джоак недоуменно уставился на кучу. Как она смогла? Он взял вторую палочку с верхушки и убрал ее, не тронув другие.

Девушка кивнула и вновь вытащила щепку.

После шести ходов, когда Джоак брал свои палочки с верхушки, а Кесла – из-под самого основания, лоб юноши покрылся испариной, руки вспотели. Кесла же продолжала двигаться так же молниеносно и с тем же успехом. Теперь Джоак точно знал – Шинон она поддавалась.

Юноша снова протянул дрожащие пальцы. Он чувствовал на себе взгляд Кеслы, ощущал ее легкое дыхание, чувствовал нежный аромат. «Лаванда?» Отвлекшись, он глянул на нее.

– Твой ход, – кивнула девушка на кучу.

Джоак закусил губу и, сосредоточенно сведя брови, наклонился над деревяшками. Он прикоснулся к одной из них, лежащей на самой верхушке. Легкая цель. Сидящая напротив Кесла предупреждающе кашлянула.

Юноша нахмурился. Его не обманешь! Пальцы больше не дрожали. Он потянулся и легко схватил палочку, не притронувшись к остальным. Гордо ее поднял.

– Получилось! Теперь твой…

Кесла указала на груду деревяшек, которая задрожала и рассыпалась. Джоак ошеломленно уставился на палочки, подозревая мошенничество.

– Как?..

– Иногда стены бывают важнее, чем крыша.

Челюсть Джоака отвисла. Он понял, что его не просто обыграли, но еще и одурачили. Она умело ослабила опору так, чтобы с изменением веса верхушки конструкция потеряла устойчивость и разрушилась.

– Проигравший собирает палки, – сказала Кесла, поднимаясь на ноги и направляясь к борту.

Джоак посмотрел ей вслед: тонкая талия, широкие бедра. Ветер играл прядями медовых волос. Юноша вдруг обрадовался, что должен собирать деревяшки. Вставать ему сейчас не стоило. Особенно в этих облегающих штанах. Он сосредоточился на работе, выполняя ее неторопливо и одновременно пытаясь отыскать в себе остатки гнева. Но не смог.

Сложив рассыпавшиеся палочки, Джоак несколько успокоился и встал. Возможно, пришло время для серьезного разговора.

Но когда он подошел к девушке, та указала рукой на небо:

– Дракон возвращается!

Джоак присмотрелся, но вначале ничего не увидел. Затем на фоне слепящего солнечного диска возникла маленькая черная фигурка и устремилась к ним. Рагнар’к и Сай-вен.

Они отправились на рассвете, чтобы разведать путь, так как корабль приблизился к западной границе Разрушенных Холмов. Раньше сумерек никто не ждал их обратно.

Пристально вглядываясь в небо, Джоак заметил, что дракон кренится набок, опускаясь к земле. Но Рагнар’ку удалось расправить крылья и поймать восходящий поток воздуха. Резкое снижение перешло в плавный подъем к летящему кораблю.

– Что-то случилось… – пробормотал Джоак. – Сообщи Ханту и Ричалду!

Обернувшись, он увидел, что Кесла уже далеко. Она спрыгнула в люк, спеша за помощью, а Джоак вновь впился взглядом в небо.

Что же случилось?

Сай-вен крепко прижалась к могучему дракону, ее ноги упирались в складки у основания шеи.

– У тебя получится, Рагнар’к. Мы близко.

Голос дракона звучал в ее мозгу, так непохоже на его обычный громоподобный рев.

– Не бойся, моя дорогая. Мое сердце так же сильно, как небо и море.

– Я знаю, мой великий дракон. – Она погладила перепончатыми пальцами его чешую. – Я никогда в тебе не сомневалась.

Гордый рык вырвался из его груди. Дракон шире раскинул черные крылья и с усилием рванулся к небесам. Там, в вышине, на востоке виднелся «Яростный орел». И подняться к нему будет нелегко.

Сай-вен попыталась пошевелиться, но через ее связь с Рагнар’ком на девушку обрушилась его боль. Кожа на животе и бедрах горела. Она едва удержалась от крика. Можно было себе представить, насколько сильно страдал дракон. Внезапное нападение сорвало чешую на его брюхе, обгорелая кожа покрылась волдырями.

– Родная?

– Все хорошо, Рагнар’к, – выдохнула она сквозь стиснутые зубы. – Тебе нужно поймать еще один восходящий поток. Чтобы добраться до корабля, хорошо бы подняться повыше.

– Я постараюсь.

Мускулы взбугрились под кожей. Дракон взмахивал крыльями, понемногу, с трудом, поднимаясь вверх.

Прижавшись к загривку друга, Сай-вен принимала часть его страдания на себя, помогая в борьбе за небо. По ее лицу текли слезы.

– Выше, мой дорогой зверь…

Повернув голову, она увидела чудо.

Сверкающее воздушное судно развернулось и шло по плавной дуге к ним навстречу. Их заметили и спешили на помощь.

– Корабль приближается. Продержись еще чуть-чуть.

– Для тебя… сколько угодно.

За звериными мыслями она ощутила Каста. Начиная с войны за Архипелаг они не расставались. Внутри дракона она чувствовала человека. Прижав ладонь к чешуйчатому боку и закрыв глаза, она послала любовь двум сердцам – драконьему и человеческому.

Рагнар’к напрягся. Не открывая глаз, Сай-вен знала, что судно близко и дракон приготовился сесть на кормовую палубу. Она вцепилась в него покрепче, когда зверь захлопал крыльями.

– Осторожнее, – прошептала она.

Но ей не о чем было беспокоиться. Дракон уверенно опустился на палубу. Сай-вен открыла глаза, увидела, как Ричалд, капитан «Яростного орла», поднимается по трапу со средней палубы, и поприветствовала его взмахом руки. А дракон обессиленно распростерся на досках.

– Рагнар’к!

– Устал… Буду спать.

Сай-вен спрыгнула со спины зверя, не отрывая ладони от его чешуйчатого тела, чтобы сохранить магию. Грудь дракона вздымалась, из широких ноздрей вырывалось прерывистое дыхание. Босые ступни девушки заскользили по палубе. Она поняла, что виной тому разлитая кровь Рагнар’ка.

– О нет! – Сай-вен потянулась к капитану-элв’ину. – Нужна драконья кровь! Срочно!

Ричалд кивнул. Медная прядь в его серебристых волосах вспыхнула пламенем.

– Уже несут.

Он кивнул через плечо на лестницу, по которой поднимался Хант, кряхтя под тяжестью большого бочонка.

– Поскорее! – крикнула Сай-вен.

Она задыхалась, не могла вдохнуть воздух полной грудью, и знала, что то же чувствовал Рагнар’к.

Ричалд кинулся к кровавому наезднику, выхватил из его рук бочонок и подбежал к морде дракона.

Сай-вен приблизилась к нему, скользя пальцами по чешуе.

– Пей, мой дорогой гигант, – просила она.

Элв’ин безуспешно сражался с крышкой. Его лицо побагровело от усилий. К нему подскочил Хант. Взмахнув коротким топориком, он расколол крышку и пальцами сорвал доски.

– Как он? – раздался голос позади Сай-вен.

Говорил Джоак. Они вместе с Кеслой тоже поднялись на кормовую надстройку.

Сай-вен, не обращая внимания на вопрос, прижалась лбом к шее Рагнар’ка.

– Ищи кровь по запаху. Пей.

У ее локтя зашевелились широкие ноздри. Шея дракона напряглась, но он слишком ослаб, чтобы поднять голову.

– Помогите мне! – Девушка изо всех сил упиралась плечом, пытаясь поднять голову Рагнар’ка.

Подскочив с обеих сторон, люди подняли звериную морду. Хант подтолкнул бочонок ближе. Длинный, по-змеиному извивающийся язык высунулся между зубов, прикоснулся к густому напитку. Колени тех, кто поддерживал драконью голову, свело от напряжения. Рагнар’к снова сделал большой глоток.

– Хорошо. – Голос дракона звучал все еще слабо.

– Пей, пей!

– Думаю, ему становится легче, – сказал Джоак, стоявший рядом с Сай-вен.

Мышцы зашевелились под чешуей, и Рагнар’к, сунув нос в бочонок, засопел и зачавкал. Теперь помощь ему была не нужна. Дракон лакал вязкую кровь своих собратьев, восстанавливая силы и заживляя раны.

Когда бочка опустела, Рагнар’к ударом носа отправил ее за борт, показывая, что вполне здоров.

Сай-вен обхватила руками могучую шею.

– Теперь можешь отдохнуть, мой гигант.

– Я велик… огромное сердце… – отозвался он эхом.

– Столь же велик, как небо и земля разом.

Сладкое чувство гордости и довольства затопило ее, хлынув из дракона, словно мурлыканье котенка, устроившегося на коленях.

– Теперь поспи, – сказала она ласково, отступая на шаг.

Как только ее пальцы соскользнули с чешуи, стремительно началось преображение. Шкура и крылья взметнулись, смешиваясь в вихре с когтями и скелетом дракона. Захлопали паруса, ощутив прикосновение края смерча. Когда водоворот звериной плоти иссяк, на палубе осталось лежать обнаженное тело крупного человека, уткнувшегося носом в доски.

– Каст? – поинтересовалась она на всякий случай.

Девушка всегда переживала, что однажды после преображения не отыщет любимого человека.

Высокий кровавый наездник застонал и перевернулся на спину. Его живот и верхняя часть бедер были покрыты струпьями и желтоватыми пузырями.

Сай-вен в ужасе зажала рот ладонями и опустилась рядом с ним на колени. Но не успела она протянуть руку, как магия драконьей крови начала действовать. Раздувшиеся волдыри опали. Багровая кожа стала розоватой. Обгорелые волосы на широкой груди вновь отросли, явив знакомую ей чащобу. Она прикоснулась к щеке Каста, его веки дрогнули и открылись.

– У нас получилось? – спросил он, с трудом ворочая языком.

– Мы на «Яростном орле», – кивнула она. – Ты помнишь, что произошло?

– Чем чаще я становлюсь Рагнар’ком, тем сильнее воспоминания дракона сливаются с моими. – Он изо всех сил попытался сесть, но скорчился от боли.

Джоак сбросил плащ и накинул его на плечи Каста.

Вдвоем с Сай-вен они помогли наезднику встать на ноги.

– Ему надо отдохнуть, – сказал Джоак. – Давай отведем его в каюту.

– Нет! – неожиданно громко возразил Каст. Провел ладонью по своей груди. – Нам нужно подготовиться.

– Я могу рассказать все, что мы видели, – запальчиво ответила Сай-вен. – А ты отдохнешь!

– Я полон сил! – Каст вырвался из ее рук, но, сделав шаг, едва не ударился лицом о палубу.

Джоак подхватил его и помог удержаться на ногах.

– Ну хорошо, – застонал кровавый наездник. – Немного вздремну…

Все вместе они помогли Касту добраться до его каюты на нижней палубе, а потом прошли на камбуз и уселись вокруг длинного деревянного стола, уставленного тарелками с едой и кувшинами светлого эля.

– Что произошло? – спросил Хант.

Сай-вен надкусила хрустящую булочку.

– Мы летели прямо на солнце, следуя вдоль высохшего русла реки, чтобы не сбиться с пути. Примерно в сорока лигах отсюда мы заметили широкое озеро, протянувшееся с севера на юг, и решили рассмотреть его во всех подробностях. Мы подумали, что там можно было бы отдохнуть и пополнить запас пресной воды, чтобы без труда пересечь пустыню. Но, снизившись, мы увидели, что не вода так заманчиво отражает солнце, а целое море цветов, чьи голубые лепестки ярко блестят.

– Вьющийся нарцисс! – охнула Кесла. – Но он не растет в Холмах. Только глубоко в пустыне, у самой Южной стены.

– Ты видела этот цветок раньше?

– Нет. – Кесла покачала головой. – Только кое-кто из сорвиголов, охотившихся в глубине Разрушенных Земель, видел вьюн и уцелел.

– Что это за растение? – продолжал спрашивать Хант.

– Некоторые утверждают, – замялась убийца, – что оно появилось из крови вампиров, которые некогда обитали в развалинах Тулара. Это потому, что вьюн растет, кейс я и говорила, вдоль песчаных утесов Южной стены. Он не укореняется, а потому способен ползать по пустыне в поисках добычи. Любой, кто бродит неподалеку от Южной стены, должен опасаться встречи с ним. Один цветок почти безвреден, но вьюн, распространяясь по песку и валунам вдоль Стены, порождает сотни и тысячи цветков, каждый размером с ладонь. Они впитывают лепестками солнечный жар и могут направить его на врага. Помножьте на тысячу цветков и поймете, что жар этот сравним с солнечным. Человек может превратиться в горстку праха за несколько мгновений. – Она с уважением глянула на Сай-вен. – Вам повезло, что вы остались живы.

– Мы едва не погибли. Но чешуя Рагнар’ка прочна, словно камень. Он прикрыл меня и принял весь удар на себя. Но сам не уберегся от ожогов.

– И что же нам делать? – спросил Ричалд. – Я не рискну вести «Яростного орла» над этим полем.

– Нужно облететь его кругом, – ответила Кесла. – Да, мы можем немного задержаться на пути в Альказар, но это лучше, чем сгореть дотла.

– Времени и так уже мало, – пробормотал Джоак и повернулся к Кесле. – Когда очередные дети будут затребованы в Тулар для жертвоприношения?

– Через пол-луны, – нахмурилась девушка.

– Выходит, любая задержка повлечет за собой новые смерти, – жестко сказал Джоак. – А что, если пролететь над полем ночью? Ну, после того, как солнце сядет.

– Это не поможет. На закате цветы закрывают лепестки, храня накопленный за день свет. И вьюн использует сбереженный жар, чтобы охотиться ночью. Я видела вспышки света в пустыне, когда вьюн нападал на ящериц и мышей. Даже ночью от него нет спасения.

Все примолкли.

– Тогда мы полетим в обход, – решил Ричалд. – Нужно отыскать другой путь в Альказар.

– Боюсь, он будет слишком длинным, – вздохнула Сай-вен. – Даже Рагнар’к не мог разглядеть, где заканчиваются поля нарцисса. Эта преграда тянется на многие лиги. – Она повернулась к Кесле в поисках разгадки. – Должно же у него быть слабое место. Когда вьюн нападает ночью, жар такой же сильный, как и днем?

– Я… Я не уверена, но говорят, что когда цветок ночью выпускает жар, то до утра остается беспомощным, поскольку исчерпывает свой запас.

Сай-вен откинулась на стуле, размышляя вслух.

– Получается, нарцисс может дать лишь один огненный залп, а потом становится безопасным?

– Так рассказывали старики, – кивнула Кесла. – Но я не знаю наверняка – правда это или выдумка. У нас слишком мало сведений о вьющемся нарциссе.

Хант поднялся.

– Или мы удлиняем нашу поездку, выискивая проход в этом бурьяне, или рискуем и прорываемся ночью.

– Я не могу рисковать кораблем, – нахмурился Ричалд.

– А тебе и не придется. – Сай-вен пристально взглянула на лорда-элв’ина.

На закате Грэшим, еле ковыляя, покинул последний каньон и выбрался в голые пески. От макушки до пят его окутывали накидки из груботканого льна и хлопка. По мере того как набирала силу тьма, в небе зажигались звезды. Но Грэшим не замечал похолодания и мрака. Его тело окружало заклинание, которое сберегало тепло тела и поддерживало остроту зрения. На ходу маг опирался на посох из окаменевшего дерева. Заключенная в полупрозрачную ловушку магия пульсировала в такт с ударами сердца чародея. Но сил у него было уже мало.

Оставив позади ущелье, Грэшим задрал голову, определяя по звездам свое местонахождение. Предстоял еще долгий путь.

Со склона справа осыпались камни. Остановившись, маг поднял голову, обостряя все чувства. Это возвращался Рукх. Коротышка-гном прыгал с валуна на валун, раздвоенные копыта позволяли ему перемещаться с уверенностью горного козла. Спустившись по склону, он упал перед Грэшимом на колени.

– М-мастер…

– Сделал, что я приказал?

– Д-да, мастер. – Свинообразное рыло Рукха уткнулось в песок.

Он поднял измазанные кровью руки. На обеих ладонях лежало по окровавленному сердцу.

– Дети старшего караванщика?

– Да.

Темный маг обратил внимание на запекшуюся кровь вокруг клыкастой пасти помощника.

– Ты ел?

Его обвинительный тон заставил Рукха еще больше зарыться носом в песок.

– Голодный… Очень голодный…

Грэшим замахнулся посохом, но потом, вздохнув, опустил его. Гнома не за что ругать. Через Разрушенные Холмы они пробирались довольно долго, и еще немало предстояло пройти.

Глядя на звезды, он пожалел, что не воспользовался магией для переноса себя и спутника непосредственно к цели путешествия. Он попросту не решился. Когда он перемещался из пещеры в Каменном лесу, то ощутил бурление водоворотов силы в непосредственной близости от Южной стены и понял, что лучше всего скрыть собственную магию как можно тщательнее. Нельзя допустить, чтобы кто-то узнал о нем.

Маг на ходу изменил заклинание и перенесся в безжизненные пустоши по соседству с Холмами, после потратил пол-луны на пеший переход по иссушенной солнцем местности, используя лишь малую толику силы, чтобы укрепить немощное тело и добыть немного воды из-под скал. Но два дня назад он столкнулся с препятствием, несоизмеримо более опасным, чем труднопроходимые земли, – поля смертоносного вьющегося нарцисса преградили ему путь. Сосредоточившись, Грэшим сумел определить – проклятые сорняки окружали необходимую магу часть пустыни, будто живая изгородь, защищая порчу, поселившуюся там. Настроенный более чем решительно, он был вынужден обратиться к сильному волшебству, чтобы скрыть себя и Рукха. Вот так они и преодолели вредоносные поля. Конечно, Грэшим рисковал, прибегая к магии, но иного выбора не видел. Его сложный многоходовой план должен был привести к успеху во что бы то ни стало.

По счастью, никто не заметил вспышку магии. А покинув поле нарциссов, Грэшим повстречался с караваном – оборванные торговцы шелком и их семьи, несущие на плечах все свои немудреные пожитки. Они пытались сбежать из Пустошей, но, наткнувшись на нарциссы, были вынуждены вернуться. Грэшим присоединился к ним, с радостью принимая угощение и воду, что позволяло ему сохранять магию. Так он и путешествовал с удобствами, в то время как Рукх следовал за караваном, отстав на добрую лигу.

На рассвете текущего дня, заметив раскинувшиеся в пределах видимости пески, Грэшим напустил на караван сон. Он не видел, как еще можно использовать неожиданных попутчиков. Уходя, маг приказал, чтобы Рукх убил всех и вырвал сердца у двух девочек – дочерей старшего караванщика. Две юные девственницы должны были накопить огромную внутреннюю силу к началу первых месячных.

– Хватит, Рукх! Подними сердца повыше.

Длинные уши гнома задергались, выдавая облегчение.

Приподнявшись, он протянул магу на вытянутых руках детские сердца.

Грэшим поочередно прикоснулся к ним концом посоха. От воздействия магии комочки плоти вновь забились, роняя в пыль капли крови. Слабый крик слетел с сердец-близнецов, затихая вдали. Души, захваченные в ловушку, просились на свободу.

– Потерпите, мои маленькие… Потерпите…

Уперев посох в песок, Грэшим всем весом повис на нем и потянулся к сердцам. Он прикоснулся губами к бьющимся кусочкам мяса и поцеловал их, втягивая воздух. И тут же ощутил, как души и сила перетекают в него. Магия расцветающей женственности вливалась в старика, становясь его частью, а в ушах звенели едва слышные крики ужаса.

Выпрямившись, он почувствовал себя бодрым и полным сил. Оставшиеся в лапах гнома сердца сморщились и высохли, словно виноградины, превратившиеся в изюм на солнце. Грэшим усмехнулся и вытер кровь с губ.

– Освежает… – с удовлетворением прошептал он.

Похлопал по плешивому черепу слуги и прошел мимо него, опираясь на посох. Теперь, когда новая магия напитала его тело, чародей знал – ничто не помешает ему достигнуть цели путешествия.

Альказар – обиталище пустынных убийц.

В переходах и высеченных в песчанике залах Альказара он приготовит отличную ловушку для своей добычи. Шагая через пустыню, Грэшим разговаривал со звездами и песками:

– Я дождусь тебя, Джоак!

Стоя у бушприта «Яростного орла», Джоак нервно дрожал и плотнее кутался в плащ, стесняясь собственного волнения. Он оглянулся, будто ожидая коварного удара в спину.

Но там никого не было.

Матросы-элв’ины карабкались по вантам и поднимали паруса. Ричалд, казавшийся отлитой из серебра статуей, используя магию воздуха, собирал ветры, чтобы обеспечить самый стремительный перелет над опасными землями. Вокруг судна уже клубились грозовые тучи, возникали внезапные шквалы, что свидетельствовало о накопленной силе.

Голова Кеслы возникла над люком.

– Сай-вен и Каст готовы. Ты хочешь проводить их?

Джоак кивнул, силясь отогнать нехорошие предчувствия.

Он был наделен даром пророческих сновидений и, хотя сейчас бодрствовал, не мог отделаться от чувства, что их ожидает беда.

Он сбежал по лестнице. На средней палубе Каст и Сай-вен Держались за руки. Кровавый наездник выглядел отдохнувшим и посвежевшим. Впрочем, так и должно было быть. Сай-вен опиралась на его плечо. Этим двоим предстояло навлечь на себя смертельную опасность, чтобы дать возможность остальным пересечь поля огненных цветов беспрепятственно.

Подойдя поближе, Джоак услышал негромкое ворчание Каста.

– Ветры пахнут гарью. Плохо.

Юноша прищурился. Наездник чувствовал то же, что и он?

– Еще не поздно сменить курс, – сказал он. – Можно попытаться обогнуть поля.

– Нет, – покачала головой Сай-вен. – Поля вьюна-нарцисса простираются на север и на юг, сколько видит глаз. Для облета времени нет. Нам нужно пересечь поля.

– Она права. – Каст обнял женщину-мер’ай, прижал ее к себе покрепче. – Нужно попытаться.

Джоак пожал руку кровавому наезднику.

– Будь осторожен.

– И быстр, – добавила Кесла.

– Рагнар’к никогда не подводил меня, – ответила за Каста Сай-вен, а потом заглянула ему в глаза. – У него два сильных сердца.

Кровавый наездник наклонился и горячо поцеловал ее в губы. Его руки напряглись, и ступни мер’ай оторвались от палубы.

Отвернувшись, Джоак дал им возможность побыть наедине.

– Ветер усиливается! – окликнул их Ричалд с верхней палубы. – Нужно отправляться!

Паруса раздувались от огромного количества силы.

Сай-вен и Каст разорвали объятия, но все еще страстно глядели друг на друга.

– Ты готов? – спросила она у высокого мужчины.

Он кивнул.

Плечо к плечу они подошли к правому борту. Луна и звезды ярко освещали раскинувшуюся под кораблем землю.

– Счастливого пути, – прошептала Кесла.

Каст кивнул и вынырнул из одежды, оставшись нагим, как в час рождения. Поклонившись Джоаку, он подхватил Сай-вен на руки и прыгнул через поручни.

Перегнувшись через борт, юноша наблюдал за их падением.

– Они летят!

Будто в ответ на его слова, корабль дернулся. Могучий порыв ветра наполнил паруса и кинул воздушное судно вперед, к цветущим полянам. От рывка Кесла соскользнула в сторону Джоака, который поймал ее и придержал. Вдвоем они всматривались в ночь под килем воздушного судна.

Каст и Сай-вен исчезли.

Сай-вен изо всех сил вцепилась в Каста, когда они стремительно рухнули сквозь тьму к искореженной земле. Чтобы преуспеть в задуманном деле, им следовало хорошенько разогнаться. Зеленые волосы мер’ай извивались над ее головой, будто морские змеи.

– Давай, Сай-вен! – прокричал Каст.

Его губы были прижаты к ее уху, но ветер все равно сносил слова. Однако она ощущала волнение и азарт в сердце кровавого наездника.

Она провела пальцами по его коже – от плеча до шеи, а потом по щеке. Когда она прикоснулась к татуировке, кончики пальцев потеплели. Каст напрягся, его объятие стало еще крепче.

– Ты нужен мне! – произнесла она.

Эти слова пробуждали к жизни древнюю магию. Мир закружился в ревущем смерче. Волшебство выплеснулось в небо. Она оказалась сидящей верхом на чешуйчатом теле, падение замедлилось. Девушка сильнее сжала колени, чтобы не упасть. В следующий миг Сай-вен уже летела на спине огромного черного дракона, уносясь вперед с невообразимой скоростью.

Рагнар’к возвестил о своем появлении протяжным переливчатым криком.

– Дорогая!

Сай-вен улыбнулась. В голосе дракона звучало то же волнение, что и в словах Каста несколько мгновений назад.

– Не медли. Мы должны проложить путь через пламенные цветы, – приказала девушка и мысленно отдала все нужные распоряжения своему верховому зверю.

Рагнар’к ответил, но в его мыслях ощущалось смятение.

– Ночью вьюн может выпустить в нас огонь лишь один раз, – объясняла ме’рай. – Мы должны вынудить цветы выплеснуть свою злобу на нас, открывая безопасный проход для корабля. А он пойдет следом.

Дракон несся к полянам, используя для увеличения скорости резкое снижение.

– Опасно, дорогая моя.

– Я знаю, мое отважное сердце. Но на сей раз нас не застанут врасплох. Мы знаем, где таится опасность. Мы будем неудержимыми и ловкими. Ты должен мчаться так быстро, как никогда в жизни.

Что-то похожее на смех Рагнар’ка влилось в ее разум.

– Сердце родной столь же большое, как и у дракона!

Сай-вен хлопнула его по шее.

– Я не хвастаю! Просто я знаю своего дракона! Я доверяю его крыльям и его сердцу!

Хохот дракона летел вслед за ними, когда Рагнар’к по крутой дуге устремился к цветам.

Сай-вен пригнулась пониже к его шее, обхватив ее руками и ногами. Она слышала свист воздуха, рассекаемого могучими крыльями, видела валуны и скалы, сливающиеся в смазанное пятно. Но ощущала вовсе не страх, а восхищение, разделяя чувства не только дракона, но и человека, скрывавшегося в его теле. Три души слились в одну.

Она добавила свой голос к драконьему реву, бросая вызов ветру.

Вцепившись в поручни, Джоак смотрел, как огненный вьюн начал атаку. В четверти лиги впереди, взлетев высоко к небу, ночь разорвали сверкающие копья. Некоторые летели прямо, другие под углом. На эти стрелы чистой испепеляющей силы нельзя было смотреть прямо, не рискуя ослепнуть.

– Ты видишь дракона? – спросил юноша, щурясь.

– Я… – Кесла стояла рядом, приставив к правому глазу зрительную трубу. – Я не уверена. Движение на фоне вспышек различаю, но оно слишком быстрое, и я не могу разглядеть подробности.

– Наверное, это они.

– Я тоже так думаю. – Она опустила трубу. – Вне всякого сомнения, вьющийся нарцисс на кого-то охотится.

На глазах Джоака копья света отдалялись и появлялись все дальше от них, уходя в широкую долину. Ближний край поляны темнел – цветы истратили огненные заряды на дракона.