Текст книги "Том 30. В мертвом безмолвии"

Автор книги: Джеймс Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

– Ну что ж, давайте стреляйте в меня, – сказал я улыбаясь. – Застрелите – и прощай зелененькие, а ваши дружки окажутся за решеткой до конца жизни. Но пусть вас это не останавливает…, так что давайте стреляйте.

Он положил револьвер, потом пристально поглядел на меня, его змеиные глаза как будто остекленели.

– Я не жадный, – продолжал я. – Все, что мне надо, – это миллион долларов, и я хочу получить их прямо сейчас. Я мог бы выжать из вас намного больше, но мне миллиона хватит. А у вас и ваших приятелей все равно останется куча денег. По-моему, все по справедливости, разве нет?

Но Диас молчал, не сводя с меня глаз.

– У меня есть для вас еще кое-какие сведения, – продолжал я, все больше входя в роль. – Во-первых, чтобы оформить все бумаги с недвижимостью Хэмела, потребуется месяца три. Во-вторых, хорошая новость: Нэнси унаследует почти все. Это получается что-то около двадцати миллионов. К тому же авторские права принесут ей большой годовой доход. И рассчитывать на него можно еще несколько лет. Неплохой куш, а?

Однако Диас по-прежнему молчал.

– Миллион нужен мне немедленно. – Я нагнулся и дружески улыбнулся ему. – И проблем с этим нет. Я уже договорился с Солли Финкельштейном. Вы подпишете бумагу, и он ссудит вам миллион долларов под двадцать пять процентов. Ну как дополнительную гарантию он хочет под залог ваше здешнее заведение, – все, конечно, полюбовно. Понятно, если вы с ним вовремя не расплатитесь, он пошлет к вам своих молодчиков, но раз вам светят такие деньжищи, расплатиться вам будет плевое дело. Вы меня слушаете?

Диас походил на змею, загнанную в угол мангустом.

– От вас только и требуется подписать эту бумагу, которую составил Солли, и сделка заключена. – Я вынул из бумажника контракт, продиктованный Эс Эф, и положил его перед Диасом.

– Я ничего не подписываю, – огрызнулся он, но все же склонился над столом и прочел бумагу. – Ни за что не подпишу! – завизжал он. – Ты что, считаешь меня сумасшедшим?

– Вы будете сумасшедшим, если не подпишете, дорогой мой партнер, – ответил я. – Не подпишете – прощай миллионы. И пожалуйте на двадцать лет за решетку. Так что решайте!

Диас продолжал рассматривать конверт, пот градом катился с его лица. Солли Финкельштейна знали все, а главное – знали, как он собирает неуплаченные вовремя деньги. Диас понимал: если он подпишет контракт, а потом не сможет расплатиться, останется калекой до конца своих дней.

– Очнитесь же, тупица! – воскликнул я, потеряв терпение. – Подписывайте, а не то я подниму шум. Меня, конечно, на три года засадят, но вашу троицу упекут не меньше чем на двадцать, и миллионы тю-тю. Так что решайтесь, недоумок.

Диас шевельнулся, но ни на что серьезное не отважился, только отер пот с лица.

– Да успокойтесь вы, – решил я подбодрить его. – Больше вы меня не увидите. Как только Солли даст мне деньги, я отряхну пыль этого города со своих ног. Подумайте, какие перед всей вашей компанией откроются возможности, когда вы приберете к рукам все эти миллионы плюс годовой доход!

Мне было ясно: я припер Диаса к стенке и пути назад у него нет и быть не может. Дрожащей рукой он взял ручку.

Я не сводил с него глаз.

Миллион долларов приближался!

Я уже слышал, как ко мне наперегонки спешат красотки одна лучше другой.

И вдруг все изменилось. Я увидел, что Диас выпрямился и устремил взгляд куда-то мимо меня. Лицо у него исказилось до неузнаваемости.

Резкий мальчишеский голос выкрикнул:

– Вы убили моих братьев, сеньор Диас. А теперь я прикончу вас!

Я круто повернулся.

На пороге стол Джой. В маленькой грязной руке он держал револьвер 38-го калибра. И целился прямо в Диаса.

– Не смей, Джой! – завопил я. Оглушительный выстрел потряс комнату. Я перевел глаза на Диаса. Его лицо превратилось в кровавое месиво. Он так и сидел за столом над неподписанным контрактом, сжав пальцами ручку.

Я действовал быстро. Вскочил со стула, схватил со стола контракт, мое заявление и расписку адвоката Сэлби. Запихнул все это в карман и ринулся к дверям.

С порога мне улыбался Джой. Улыбался счастливой улыбкой ребенка, получившего подарок в красивой обертке.

– Кто убил моих родных, мистер Андерсен, тому самому смерть.

– Сейчас же убирайся отсюда! – крикнул я.

– Бегу, мистер Андерсен. – Он снова улыбнулся и выскочил из комнаты.

Но далеко уйти ему не удалось. Трое могучих мексиканцев скрутили его и втолкнули обратно в кабинет. Один из них вырвал у Джоя револьвер.

Кабинет заполнился людьми. Три потаскушки пробились вперед и подняли визг. Все в ужасе смотрели на то, что осталось от Диаса.

Обойдя зевак, я поспешил к дверям.

Уже выйдя из кабинета я услышал перекрывающий общий шум голос Джоя:.

– Я убил его! Убил! Слышишь, Томми? Слышишь, Джимбо? Я его убил!

Я выбрался на улицу, сел в машину и уехал, как раз когда воздух прорезали полицейские сирены.

Домой я прибыл уже в полном унынии и от страха был весь в холодном поту.

Больше всего я боялся, что за меня возьмутся полицейские.

Меряя шагами просторную гостиную, я уговаривал себя, что в "Аламеде" никто моей фамилии не знает. Правда, бармен вспомнит, что я навещал Диаса дважды и что я находился в кабинете Диаса, когда Джой нажал на спуск. Мне удалось ускользнуть в суматохе. Я был уверен, что никто не заметил, как я уходил, но что, если полицейские начнут задавать вопросы? Джой у них в лапах. Кто убил Диаса, сомнений не вызывает, но когда полицейские начнут допрашивать Джоя, не впутает ли он меня?

"Успокойся, – приятель, – убеждал я себя. Вы же с Джоем друзья. Он не выдаст".

Я налил себе виски, выпил и налил снова.

"Будем надеяться, что не выдаст, – думал я. – Сделать-то все равно ничего нельзя. Остается только надеяться".

Что же дальше?

Диас мертв, но Нэнси и Поффери живы-живехоньки. Я представил, как они вместе с Джошем Джонсом прячутся в доме Хэмела. Опаснейшая троица. Как бы мне ни хотелось получить миллион долларов, у них я его вымогать не стану. Это все равно, что баловаться с динамитом.

"Барт, голубчик, – говорил я себе, – пошли улыбнувшемуся тебе миллиону воздушный поцелуй и успокойся. Эта троица тебе не по плечу. Надеяться можно только на то, что полицейские не сядут тебе на хвост. Если повезет, то не сядут. А когда вернешься в агентство, будешь, как всегда, вкалывать за гроши, подыщешь дамочку, которая не станет требовать слишком много расходов, и так будет продолжаться до тех пор, пока полковник не решит тебя уволить, и ты сядешь на пенсию и начнешь ждать смерти". Я налил себе еще виски.

Господи! Настроение у меня было хуже некуда!

Я сидел, ни о чем не думал, пил и постепенно хмелел. По ковру поползли тени. Через шесть часов мне предстояло явиться на дежурство в Ларго к старому психу.

Зазвонил телефон, я налил себе еще и не стал снимать трубку.

Может, это Берта сменила гнев на милость, но сейчас мне говорить с Бертой не хотелось. Ведь это проклятое дело с миллионом она затеяла. Пусть себе звонит.

Прошло немного времени, и телефон смолк. Несмотря на черное уныние, я проголодался. Шатаясь, побрел в кухню. Но в холодильнике ничего не оказалось, только бутылка виски.

Я вернулся на прежнее место и закрыл глаза. Шло время. Мне чудилось, будто я сижу в машине и жду чью-то очередную жену: вот сейчас она выйдет из затрапезного отеля, где развлекалась со своим Ромео, – таково мое будущее.

Вдруг в дверь настойчиво позвонили. Я, вздрогнув, проснулся.

Полиция?

Я поднялся. Недолгий сон помог мне протрезветь. Я взглянул на часы – пять минут двенадцатого.

Снова зазвонили в дверь.

Я пригладил волосы, одернул помятый пиджак и вышел в прихожую. Сердце учащенно билось. "Как бы получше соврать Лепски, когда он начнет задавать мне вопросы", – лихорадочно соображал я.

Звонок раздался снова.

Я открыл дверь.

Отодвинув меня, в гостиную прошла Глория Корт.

"Только этого мне не хватало, – подумал я. – Небось явилась за десятью тысячами, которые я ей пообещал".

Еле волоча ноги, я проследовал за ней.

– Послушай, детка… – начал я.

– Заткнись! – рявкнула Глория. – И слушай меня!

Она бросилась в кресло и уставилась на меня с тем выражением, какое умеют напускать на себя некоторые женщины, желая повергнуть мужчину в полное смятение.

– Хочешь выпить? – предложил я.

– Слушай! Я уезжаю, но, прежде чем уеду, хочу тебе кое-что рассказать.

Вид у нее был такой взволнованный, что я оставил бутылку в покое и плюхнулся в кресло рядом с ней.

– Ладно. Я тебя слушаю, – сказал я.

– Помнишь "жучок", который ты мне дал? Я установила его, как ты сказал, в кабинете Альфонсо. И подслушивала все, что там говорилось. Если бы не этот "жучок", меня бы сейчас здесь не было. Меня бы вытащили из моря с вышибленными мозгами.

Я в изумлении уставился на нее:

– Послушай…

– Нет, это ты послушай! Это ты послушай! Этот мерзавец Альфонсо задумал меня прикончить! Я слышала, как он поручил ниггеру Джонсу оглушить меня и бросить в воду. – Глория вдруг улыбнулась. Такой улыбке позавидовала бы кобра. – Только я Диаса перехитрила. В результате он мертв, а я жива.

Я продолжал смотреть на нее, ничего не понимая.

– Да, твой "жучок" спас мне жизнь! А теперь ты можешь спасти жизнь Нэнси Хэмел.

– Что, черт возьми, ты несешь? При чем тут Нэнси?

– Две ночи подряд я подслушивала разговоры Поффери с Диасом. И вот что выяснила: у Нэнси есть сестра-близнец. Они похожи как две капли воды: Нэнси и Лючия. Понимаешь?

Ну вот, последний кусочек головоломки лег на свое место. Две кровати в палатке, женщина, которую я увидел, когда она вместе с Поффери и Джонсом покидала яхту. Это была Лючия, не Нэнси!

– Продолжай! – сказал я.

– Я слышала, как Диас и Поффери радовались, до чего хитро они все придумали. Лючия должна заменить Нэнси, поэтому сперва они разделались с Пенни Хайби, ведь она сразу заподозрила бы подмену. Потом Лючия позвонила Нэнси и попросила ее приехать в "Аламеду". А для своей сестры Нэнси на все готова. Ведь именно Нэнси оплатила их бегство из Италии и спрятала эту парочку на острове. Когда Нэнси приехала в "Аламеду", они заперли ее в одной из комнат. Лючия надела платье Нэнси и провезла Поффери, спрятанного в багажнике "феррари", в дом Хэмела. Проехать мимо охраны ей ничего не стоило. Охранник считал, что в машине Нэнси. Лючия же, оставив Поффери в доме, отплыла на яхте с Джонсом и таким образом устроила себе алиби. Когда Поффери убил Хэмела, Лючия вернулась. Этот старый дурак Палмер принял ее за Нэнси. Он взял на себя полицейских и журналистов. Вчера вечером Нэнси усыпили и Джонс перевез ее обратно на виллу. Она, Лючия, Поффери и Джонс до сих пор там.

– Джонс привез ее в багажнике?

Глория кивнула.

Все это было похоже на правду. Вероятно, Лючия, выдавая себя за Нэнси, предупредила О'Флаэрти по телефону, что приедет Джонс. Так что он легко проехал мимо охраны.

– Значит, ты говоришь, Лючия и Нэнси близнецы и в точности похожи друг на друга? – переспросил я.

Глория сделала нетерпеливое движение:

– Я же сказала: как две капли воды. Я мельком видела Лучию. Вылитая Нэнси. И вот что я еще тебе скажу. Я слышала, как Альфонсо договаривался с этим ниггером обо мне. Он сказал, что от меня можно ждать неприятностей. Ведь я же бывшая жена Раса. И когда они наложат лапу на наследство Хэмела, я могу потребовать свою долю. Он велел Джонсу избавиться от меня: стукнуть по голове и сбросить в море. Подумать только! Это мой-то любящий, пылкий Альфонсо! Представляешь? – На ее лице снова появилась хищная, злобная улыбка. – Только я расправилась с ним раньше, чем он расправился со мной.

Я ничего не понимал;

– Что ты хочешь сказать?

– Я ведь знала, что тех двух убили по его распоряжению, ну, тех мальчишек-индейцев. Вот я и разыскала Джоя и дала ему один из револьверов Альфонсо. А Джою только револьвера и не хватало! – Глория снова улыбнулась. – Так что этот малыш расправился с Диасом, как надо!

– Господи! – воскликнул я.

– А теперь я уезжаю во Фриско. Я всегда знала, где этот негодяй Альфонсо прячет свои денежки, нажитые на контрабанде. И забрала их. Теперь плевать мне на все, я вольная птица!

Я насторожился, как охотничья собака:

– И сколько же ты хватанула?

– Много. – Она резко рассмеялась. – Но это не твое дело. Я пришла к тебе, потому что эти гады собираются заставить Нэнси подписать пачку чеков, а потом убить. Они не знают, как подделать ее подпись. Как только она подпишет, ее утопят.

Но я ее не слушал. Меня интересовало одно: сколько же она отхватила у Диаса.

– Детка, у меня блестящая идея, – сказал я, изобразив самую манящую улыбку. – Что, если нам уехать вместе? Почему бы нам не стать партнерами? Чем плохо?

Она посмотрела на меня так, что от ее взгляда свернулось бы молоко:

– Ты слышал, что я сказала? Они убьют эту дурочку, как только она подпишет чеки. Ты хочешь, чтобы на твоей совести была ее смерть?

– Слушай, детка, сколько все-таки ты огребла у Диаса?

Глория вскочила с кресла:

– Ты что, больше ни о чем не можешь думать, только о деньгах?

Я подмигнул ей:

– Еще бы, когда видишь такую красотку, как ты только и думаешь, где их взять!

– Если бы я не боялась связываться с полицией, я бы сообщила им сама. Если Нэнси убьют, ты не сможешь спать спокойно.

– А я и не хочу спать спокойно, крошка! Я хочу спать с тобой. Сколько у тебя теперь баксов? Глория смотрела на меня, не отводя глаз.

– Я-то думала, что всяких подонков повидала, но ты заслуживаешь "Оскара"!

И она ушла, хлопнув дверью.

Я закурил сигарету и услышал, как внизу заурчала ее машина.

"Дорогой мой, – сказал я себе, – ты просто не способен выигрывать". Я немного посидел, оплакивая самого себя, потом мои мысли переключились на Нэнси.

"Если ты дашь им убить ее…"

Что ж, ладно, сделаю что-нибудь, но в полицию обращаться не стану. И тут я вспомнил про Лу Колдвэлла. Он сможет и делом этим заняться, и обеспечить мне защиту. ФБР всегда защищает своих осведомителей.

Я нашел домашний телефон Колдвэлла и позвонил ему. Пришлось немного подождать, пока Колдвэлл взял трубку.

– Лу, говорит Барт Андерсен, – сказал я. – Срочно приезжай ко мне. Дело не терпит.

– Ради всего святого! – недовольно проворчал Колдвэлл. – Я уже спать ложусь. С чего такая спешка?

– Это не телефонный разговор, Лу. Оторви свое грешное тело от койки и приезжай немедленно. Речь идет о том итальянце. – И я повесил трубку.

Поглядел на часы. Двадцать три сорок пять.

Я позвонил в особняк Хершенхаймера. Трубку снял Карл.

– Это Барт, – сказал я. – Я опоздаю. Возможно, на час. Побудь там, а я привезу бутылку виски.

Ответить он не успел: я сразу повесил трубку. Через двадцать минут в дверь ко мне уже звонил Колдвэлл, и я впустил его.

– Что все это значит? – спросил он. Я сообщил ему то, что вроде бы узнал от своего человека. Но, прежде чем рассказывать, я потребовал от него гарантий, что меня защитят.

– Я могу потерять работу, Лу. Ведь я наткнулся на эту историю, когда выполнял задание агентства. Если ты не гарантируешь мне защиту, я ничего тебе не скажу.

– Речь идет о Поффери?

– Да. Мне известно, где он сейчас, но…, если не дашь гарантий, и разговора не будет.

– Считай, что защита тебе обеспечена. Где он? Я усадил его в кресло, сел сам и рассказал всю историю, тщательно следя, чтобы не впутать себя, – объяснил, что Поффери обнаружил на острове мой человек. Я видел, что Колдвэлл мне не верит, но ведь он обещал прикрыть меня, а если Колдвэлл дает такие обещания, на него можно положиться.

Когда я кончил, он откинулся, на спинку кресла и пристально посмотрел на меня.

– Ты не сомневаешься, что все так, как ты говоришь?

– Уверен. Поффери и его жена Лючия сейчас в доме Хэмела. Они прячут там Нэнси. Когда вопрос с наследством окончательно решится, они заставят Нэнси подписать целую пачку чеков и убьют ее. А потом присвоят все состояние и смоются. У них в распоряжении яхта Хэмела. До Кубы рукой подать. А оттуда они переведут деньги в Италию.

Колдвэлл немного подумал, потом кивнул:

– Я все организую. Не беспокойся. Защита тебе обеспечена. Я поговорю с Терреллом. Мне понадобятся его ребята, чтобы следить за домом, пока мы не подготовимся.

– Времени у тебя достаточно, – сказал я. – Они будут сидеть тихо, никуда не двинутся, пока дела с наследством не закончатся. Лучшего укрытия им не найти.

– Да уж. Но мы двинемся туда завтра же.

– Смотри, Лу. Это опасная троица. Придется пострелять.

Лу по– волчьи ощерился:

– Что ж, значит, обойдемся без судебных издержек!

Когда он ушел, я спустился в гараж и сел в машину.

Мчась в Парадиз-Ларго, я думал о Нэнси Хэмел. В мою гениальную голову снова пришла блестящая идея. Когда Нэнси освободят и она унаследует все свои завлекательные миллионы, я могу наведаться к ней, объяснить, как спас ей жизнь, улыбнуться своей почтительной улыбкой и намекнуть, что она могла бы меня отблагодарить.

"Это – самое меньшее, что она может для меня сделать", – решил я.

Глава 9

Сидя на дереве, я наблюдал за домом Хэмела. В окнах гостиной за занавеской горел свет. Время от времени мелькали тени: это были Поффери и Джонс. Вообще же весь дом тонул в темноте. Ничего не происходило, но я тем не менее сидел и ждал, пока свет в гостиной не погас и не зажегся в двух спальнях. Потом и этот свет потух, и только тогда я вернулся в коттедж.

Пока я сидел на дереве, голова у меня усиленно работала. Я пересмотрел свой вчерашний план: явиться к Нэнси, как только ее освободят, объяснить, что это я ее спас и намекнуть насчет некоторого финансового вознаграждения. Это решение было слишком поспешным. Я напомнил себе, как однажды уже пытался нажать на Нэнси. Когда я предстану перед ней со своей почтительной улыбкой, она вряд ли встретит меня приветливо.

"Барт, голубчик, – сказал я себе. – Надо найти другой способ. Чтобы провернуть это дело, тебе понадобится помощь. Нужно все как следует обдумать".

Расположившись на тахте в гостиной, я поедал бутерброды с говядиной, которые мне оставил Джервис, и размышлял, пока мозги у меня не заскрипели.

Примерно в два пятнадцать я нашел приемлемое решение. Я долго рассматривал его со всех сторон и успокоившись на том, что оно годится, погладил сам себя по голове и пошел спать.

Проснулся я, когда сквозь занавески начало пробиваться солнце. Было половина восьмого утра. Я встал, принял душ, побрился, оделся и вышел на воздух, надеясь, что Джервис скоро принесет завтрак.

Когда он наконец появился, я постарался сделать вид, что всю ночь, как бдительный страж, провел без сна, и поинтересовался, как чувствует себя старый зануда.

– Он все еще очень взбудоражен, мистер Андерсен, – ответил Джервис, ставя на стол поднос с едой. – Я даю ему успокоительное.

– Да, это лучше всего, – сказал я, садясь за стол, на котором меня ждали оладьи, сосиски, поджаренная ветчина и внушительный омлет.

Пока я ел, Джервис, сидя рядом, сокрушался о своем друге Вашингтоне Смите. Я слушал, то и дело печально кивая, но это грустное повествование не лишало меня аппетита.

– Не могу понять, как это так, – жаловался Джервис, – люди настолько богаты, что могут нанимать слуг, а ведут себя совершенно непредсказуемо. Уволить человека, прослужившего пятнадцать лет, – да ведь это просто позор!

Я с ним согласился, допил кофе и похлопал его по руке.

– Ну, думаю, с вами такого не случится, мистер Джервис.

– Надеюсь, что нет, но мистер Хершенхаймер тоже непредсказуем.

Джервис забрал поднос и ушел. А я снова отправился к дереву, взобрался на него и устремил взгляд за забор. В дверях дома стоял Джош Джонс и курил. На поясе у него по-ковбойски болтался устрашающий револьвер 45-го калибра. Спрятавшись в листве, я наблюдал за ним. А он, неподвижный и грозный, спокойно грелся на солнышке. "Да, – подумал я, – Колдвэлла и его людей здесь ждет веселый пикничок!"

Немного погодя Джонс вошел в дом и закрыл дверь. Я ждал, но больше ничего не происходило. Интересно, что там с Нэнси? Может быть, и ее, как и старого психа, накачивают успокоительным?

В половине двенадцатого я вернулся в коттедж и стал поджидать Карла. Как только он приехал, я сел в машину и отправился в офис Палмера.

Секретарша Палмера была девица весьма сексуального вида с рыжими, как у венецианки, волосами и с бюстом, который заставил бы сбиться с шага роту марширующих солдат. Она посмотрела на меня так, словно я был таракан, попавшийся ей в супе.

– К мистеру Палмеру, – одарил я ее своей завлекательной улыбкой. – Барт Андерсен.

– Вы договаривались, мистер Андерсен? – холодно спросила она, недоступная, как луна в небе.

– Просто доложите ему. Предварительной договоренности не требуется.

Она заколебалась, потом все-таки встала из-за стола и ушла в кабинет. При ходьбе она плавно покачивала задом, от этих покачиваний я всегда теряю голову, Вскоре она появилась в дверях и кивнула:

– Мистер Палмер вас примет.

Когда я проходил мимо нее, моя правая рука слегка качнулась в сторону, но секретарша, видно, была искушена в таких маневрах, и пальцы мои ткнулись в пустоту.

Палмер, попыхивающий огромной сигарой, встретил меня недоуменным взглядом:

– В чем дело, мистер Андерсен? Я выбрал стул поудобнее и сел.

– Я насчет вашей клиентки, миссис Нэнси Хэмел, – начал я. – Она ведь ваша клиентка?

– Разумеется. И что с ней? – он нетерпеливо посмотрел на часы. – Я спешу на деловую встречу.

– Мое сообщение представляет для вас большой интерес, и спешить тут не приходится. Известно ли вам, что у миссис Хэмел есть сестра-близнец?

Он заморгал:

– Нет, а это важно?

– Ее сестра-близнец – это Лючия Поффери, итальянская террористка, обвиняемая в двух убийствах. Ее муж – Альдо Поффери – тоже террорист, один из лидеров итальянской "Красной бригады", его разыскивают по меньшей мере за три убийства, и у меня есть доказательства, что он убил Раса Хэмела.

Палмер вскочил, будто я воткнул ему в задницу гвоздь, – глаза у него выпучились, лицо запылало.

– Вы что, пьяны? – завизжал он. – Как вы смеете заявлять такое?

– Все факты известны ФБР, и сегодня они примут меры.

– Господи! – Палмер упал в кресло и стал вытирать лицо шелковым платком.

– Это запутанная история, – продолжал я. – Лучше рассказать вам ее с самого начала. Когда все это станет известно, газеты поднимут такой гвалт, только держись. Но книгам Хэмела это не повредит. Если правильно повести дело, тиражи утроятся. А кто сможет повести дело, как надо? Только вы.

Я рассчитал верно: мои слова заставили его насторожиться. Он убрал платок и с интересом посмотрел на меня.

Я рассказал ему то же, что и Колдвэллу. И закончил следующими словами:

– Теперь расстановка сил такова: два террориста держат Нэнси взаперти на вилле Хэмела. Женщина, с которой вы разговаривали, когда я нашел Хэмела мертвым, была не Нэнси, а Лючия.

– Черт возьми! А я мог бы поклясться, что это Нэнси, – пробормотал Палмер.

– Они близнецы и похожи как две капли воды. К тому же вы видели ее в сумерках и сами были в шоке. Нэнси неизбежно убьют, как только добьются, чтобы она подписала пачку чеков, которые обеспечат ее сестре доступ к деньгам Хэмела.

Палмер задумался, затем кивнул:

– Теперь все понятно! Эта женщина, ну как бы Нэнси, звонила мне только сегодня утром. Было похоже, что у нее истерика. Заявила, что не в состоянии присутствовать на похоронах мужа и попросила, чтобы обо всем позаботился я. Сказала, чтобы ее оставили одну. Ей, мол, так легче.

– Ну ясно, все сходится. Лючия не хочет появляться на публике и не рискует снова встретиться с вами.

– Господи Боже! – Палмер снова принялся утирать лицо.

– Я хочу сделать вам предложение, мистер Палмер, – сказал я, стараясь выглядеть как можно искренней. – Я хочу, чтобы вы назначили меня представителем миссис Хэмел.

Палмер перестал вытирать лицо и с подозрением уставился на меня:

– Представителем миссис Хэмел? Что это значит?

– Кто-то, представляющий ее интересы, должен присутствовать при аресте террористов Поффери. Кто-то должен увезти Нэнси, пока не нагрянула пресса. Миссис Хэмел будет в шоке. Нельзя, чтобы в таком состоянии она встречалась с газетчиками. – Я наклонился к столу и строго посмотрел на Палмера. – Представитель миссис Хэмел – вы. Но захотите ли вы присутствовать там во время перестрелки? ФБР предполагает убить и Поффери, и его жену. Там будет настоящее побоище. Вы согласны присутствовать при этом или предпочтете, чтобы я действовал от вашего имени и от имени миссис Хэмел?

Как я и ожидал, Палмер клюнул на мое предложение. От одной мысли оказаться там, где стреляют, этого толстяка бросило в дрожь.

– Да, да, мистер Андерсен, понимаю, что вы имеете в виду. А как вы с этим справитесь, мистер Андерсен?

Я напустил на себя скромнейший вид:

– Это ведь моя работа. Предоставьте все мне. Я гарантирую безопасность миссис Хэмел, а также обещаю, что не подпущу к ней журналистов.

– Как это вам удастся? – Палмер нахмурился, взгляд у него стал подозрительным. – Как вы сможете вывезти ее из Ларго?

Я не зря предварительно поработал мозгами. У меня на все был готов ответ.

– На вертолете, мистер Палмер. У меня есть друг, а у него есть вертолет. Как только стрельба закончится, он приземлится на газоне Хэмелов и мы подхватим миссис Хэмел. Я советую вам забронировать номер в пентхаусе в отеле "Спэниш Бэй". У них на крыше есть посадочная площадка для вертолетов. Миссис Хэмел побудет в отеле, пока не поправится. Там никого постороннего к ней не подпустят.

Толстое лицо Палмера посветлело.

– Прекрасная идея. В "Спэниш Бэй" есть постоянный врач и сестра, а ведь миссис Хэмел понадобится медицинская помощь. Организационные вопросы, связанные с вертолетом, я оставляю за вами, мистер Андерсен. Я сам займусь бронированием номера в пентхаусе. Но теперь мне пора идти.

– Есть еще два небольших обстоятельства, мистер Палмер, – сказал я, адресовав ему свою мальчишескую улыбку. – Я должен иметь от вас письменное удостоверение, что действую в качестве представителя миссис Хэмел. Если ФБР не будет уверено в моем официальном статусе, могут возникнуть осложнения.

– Да-да. – Палмер вызвал свою секретаршу-вертихвостку и продиктовал ей нужный текст. – Отпечатайте прямо сейчас, – распорядился он.

Выходя из комнаты, она одарила меня ледяным взглядом.

– А второе?

– Расходы. На вертолет и на летчика потребуется две тысячи.

У Палмера вытянулось лицо.

– Это очень большие деньги.

– Но и опасность велика, мистер Палмер. Ведь стрельба неизбежна. К тому же вы будете расплачиваться деньгами Хэмела, чего вам-то беспокоиться?

– Да, вы правы.

Секретарша вернулась с отпечатанным текстом, и Палмер его подписал.

– Мисс Хилс, выдайте мистеру Андерсену две тысячи наличными. – Палмер пожал мне руку и устремился к дверям. – Когда состоится операция?

– Сегодня ночью.

– Я буду ждать вас в отеле. – Палмер кивнул мне и исчез.

Мисс Хилс не сводила с меня глаз:

– Две тысячи наличными?

– Вы же слышали.

Я последовал за ней в приемную, подождал, пока она достала деньги, и сунул их в бумажник.

– Кто-нибудь когда-нибудь говорил вам, что у вас удивительно красивые глаза? – спросил я.

– И не раз, – холодно парировала она. – Я занята, до свидания, мистер Андерсен. – Она села за стол и принялась печатать.

Я занес ее в число тех, кого держу в памяти для последующих обращений. Над этой штучкой надо поработать. Но сейчас некогда.

"Барт, дружище, – сказал я себе, садясь в машину, – пока все идет как надо".

"Час Икс" был назначен на три ночи. Как представитель Нэнси, я получил место за круглым столом во время совещания в кабинете майора, к тому же я уже бывал в доме Хэмела и знал расположение комнат.

На совещании присутствовали майор Хедли, начальник полиции Террелл, сержант Хесс, а также Колдвэлл, Стонхэм и Джексон из ФБР.

Колдвэлл объяснил, что сведения, которые уже сообщил присутствующим, он получил от одного агента. Об имени агента никто не спрашивал. Колдвэлл добавил, что мое присутствие на совещании объясняется поставленной передо мной задачей: я должен вывезти миссис Нэнси из дома, как только супругов Поффери арестуют, чтобы избежать ее контактов с прессой.

Я начертил план дома, объяснил, как открываются снабженные электронным замком ворота, и сообщил, что, работая у мистера Хершенхаймера, наблюдал за виллой Хэмела и знаю, где прячут Нэнси. Эту комнату я пометил на карте крестиком.

После обсуждения было решено отключить Ларго от электроснабжения, с тем чтобы в ворота можно было проникнуть без шума. Полицейские уже наготове и заняли свои места. Когда наступит час операции, трое агентов ФБР атакуют дом, их поддержат десять вооруженных полицейских.

Потом я рассказал присутствующим, что договорился с Ником Харди и его вертолет в "час Икс" появится над виллой, а я подоспею, как только Нэнси Хэмел освободят, и по воздуху препровожу ее в отель "Спэниш Бэй", где нас уже будет ждать Мэл Палмер.

Возражений не последовало, и совещание закончилось.

Нику Харди за его услуги я заплатил пятьсот долларов. На руках у меня оставалось полторы тысячи. Совещание закончилось в половине восьмого. До начала операции предстояло убить еще несколько часов. Я вернулся домой и, немного поколебавшись, позвонил Берте.

Когда она подошла к телефону, я спросил:

– Это миссис Чудик? Она хихикнула:

– А, это ты!

– А кто же еще? Крошка, мне так одиноко! Ты уже вышла замуж?

– Свадьба на следующей неделе. И послушай, Барт, я же тебе сказала: между нами все кончено. А раз я так говорю, то это всерьез.

– Давно ли? Послушай, детка, у меня бумажник набит баксами. Как насчет того, чтобы шикануть и закатиться поужинать в гриль-бар "Спэниш Бэй"?

– А откуда у тебя деньги? – с подозрением осведомилась Берта.

– Не задавай глупых вопросов. Так ты хочешь поужинать со мной или нет? Наступила долгая пауза.

– Но я же выхожу замуж, – произнесла наконец Берта слабым голосом.

– Что ж, из-за этого девушка не может с кем-то поужинать? С каких это пор?

– Ну ладно, Барт. Но это в последний раз.

– Согласен! В ресторан нам надо к половине десятого, так что приезжай ко мне прямо сейчас, крошка.

– Если ужин начинается в половине десятого, зачем мне ехать к тебе сейчас?

– А ты догадайся, – ответил я и повесил трубку.

В половине второго ночи я отвез Берту домой. Вечер прошел в высшей степени успешно, мы занимались совместными физическими упражнениями, пока не подошло время ехать в ресторан. Там мы заказали прекрасный, весьма калорийный ужин, танцевали, а потом, держась за руки, сидели на забитой людьми террасе и любовались луной.

– Барт, как бы мне хотелось, чтобы это длилось вечно, – вздохнула Берта. – Я знаю, ты негодяй, но уж больно красивый негодяй!

– Выходи замуж, детка, выходи! Обеспечишь свою жизнь, ведь это самое главное. А уж обретя почву под ногами, развлекайся как можешь. Твоему дурачку и невдомек будет, что ты крутишь любовь на стороне. А я буду рядом. – Я одарил ее мальчишеской улыбкой. – В следующий раз ты будешь помахивать чековой книжкой. Представляешь? Увидишь, как это тебя воодушевит!