Текст книги "Том 25. Молчание мертвецов"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)

– Не могла ли Фэй входить в число этих девяти? – поинтересовался я.

– Стоило бы проверить.

– Сейчас же займусь этим, – кивнул Крид.

– Полагаю, Джоан Никольс так же, как и Фармер, умерла насильственной смертью, – заключил я.

– Говорите, наверное, потому, что работаете в «Криминале». Нет никаких улик, позволяющих говорить об убийстве.

– Когда умерла Джоан Никольс?

Крид опять мельком заглянул в папку:

– Двадцатого августа.

– Она звонила в «Шэдоу-отель», спрашивала о Фэй двадцатого. Затем вернулась домой и упала с лестницы… Если уж на то пошло, не была ли ночь двадцатого августа последней и в жизни Фармера?

Крид порылся в досье Фэй Бенсон и утвердительно кивнул:

– Совершенно точно, – сказал он, нахмурившись.

– Похоже, что вы недалеки от истины, – обронил Маршалл. – По-моему, капитан, парень потянул за новую ниточку.

Крид пожал плечами:

– Прямых улик нет, но не будет большой беды, если мы их поищем.

– У вас цела фотография Фэй Бенсон? – спросил я.

– У меня в досье их несколько, а что?

– Скажите, о происшествии с Бенсон писала местная пресса, или же вы сообщили об этом и в центральные газеты?

– Мы поставили в известность только местные газеты.

– Мне кажется, что есть резон подкинуть работенку и центральной печати. Опубликуйте ее фото в каждой крупной газете страны и попросите сообщить, знает ли кто-нибудь эту девушку. Не надо забывать и про газеты Уэлдена. Вероятно, таким путем нам удастся получить новую информацию. Эл Вейман утверждал, что Фэй – не новичок на подмостках. Она Угагла выступать и под другой фамилией, но по фотографии ее кто-нибудь может и опознать.

– Хорошо, – согласился Крид. – С центральной прессой действительно придется связаться.

Я поднялся:

– Мне хочется поработать над этим делом совместно с полицией. Я не буду путаться у вас под ногами, но все, что удастся откопать, станет и вашим достоянием. Дело принимает сенсационный оборот, и как репортер я хотел бы участвовать в нем с самого начала. Что вы на это скажете?

– Не возражаю. Продолжайте работать, – Крид тоже встал. – Заходите ко мне в любое время, когда пожелаете.

– Прекрасно. Если мой компаньон что-нибудь узнал, я вам позвоню.

Мы обменялись рукопожатием, я перемигнулся с Маршаллом и отправился к своему автомобилю.

2

В вестибюле «Шэдоу-отеля» Ларсон сообщил мне, что Берни у себя в номере.

– Еще вас искал какой-то парень, – продолжал Ларсон. – Я сказал, что вы появитесь скорее всего вечером.

– Что он хотел? – Я остановился, поскольку почти уже пересек вестибюль.

– Он не сказал. Поразительный грубиян. Вас известить, если он снова появится?

– Только не сегодня. Передайте, пусть зайдет завтра утром. Если дело срочное, соедините меня с ним по телефону. Сегодня я хочу спокойно уснуть.

– Будет исполнено, сэр.

Поднявшись по лестнице, я направился в номер Берни и застал его парящим ноги в тазе с горячей водой. На столе стояла бутылка шотландского виски, пара стаканов – один наполовину опорожненный – и бутылка с газированной водой. От удивления я так и застыл в дверях.

– Чем это ты занят? – спросил я, входя в комнату и затворяя дверь.

– Даю роздых нижним конечностям, – измученно улыбнулся Берни. – Ты, конечно, забыл, что ходить пешком и ездить на машине – две большие разницы, как говорят в Одессе, штат Коннектикут. Я разбил ноги о тротуары. Можешь не верить, но в этой дыре – четырнадцать гостиниц. Целых четырнадцать! И все – в разных концах.

– Ты нашел его?

– Ни малейшего следа, – с досадой хмыкнул Берни. – Напрасно я утруждал мои бедные ноги.

Закурив, я налил себе виски.

– Ты уверен, что не пропустил ни одной?

– Ларсон составил полный список местных постоялых дворов. Этот тип в темных очках не останавливался ни в одной из уэлденских гостиниц. Точно тебе говорю. Факт, установленный моими мозолями. Он жил либо на частной квартире, либо в собственном доме. Наконец, он мог приезжать из Фриско или откуда-нибудь еще. Но услугами местного гостиничного сервиса он не пользовался! – с пафосом произнес Берни.

– Сейчас его розысками занимается полиция. – Я бойко пересказал соавтору содержание беседы в полицейском управлении Уэлдена. Новость, что Хессон убит, я преподнес ему как можно осторожнее. Но все же Берни возопил:

– Вот видишь, что я говорил! – Он принялся быстро вытирать ноги. – Убрали уже троих. Если не перестанем совать нос в это дело – очередь за нами.

– Успокойся! – заметил я. – К игре подключилась полиция. Жаль, очень жаль, Берни, что тебе не удалось отыскать мужчину в верблюжьем пальто. Мне так хотелось бы побеседовать с ним раньше Крида.

– Он не останавливался ни в одной из гостиниц, даю голову на отсечение. Пусть уж лучше за ним охотится полиция.

– Ты, конечно, поинтересовался у Ларсона, не было ли у них похожего постояльца, – невзначай обронил я.

Берни дернулся, будто его ткнули раскаленной кочергой, и покраснел, как креветка в кипятке.

– Для чего это ему понадобилось останавливаться именно здесь? – спросил Берни враз охрипшим голосом.

– Почему бы и нет? Ты справлялся у Ларсона?

– Нет! – признался Берни честно. – Господи! Подумать только, если он жил в «Шэдоу-отеле»! Я весь день обивал пороги, стирал подошвы, превратился, можно сказать, в тень прежнего Лоу, и за все время не додумался спросить у Ларсона.

Я снял телефонную трубку.

– Говорит Слейден, – назвался я, когда Ларсон ответил, – не припомните ли вы, что примерно в августе прошлого года у вас останавливался мужчина, носивший пальто из верблюжьей шерсти? Высокий, загорелый, с небольшими усиками.

– Как же, – отозвался Ларсон незамедлительно, – отлично помню. Что именно вас интересует?

– Сейчас я спущусь, и мы об этом поговорим.

Я повесил трубку и укоризненно взглянул на Берни:

– Верно говорят, дурная голова покоя ногам не дает! Наш крестник снимал номер именно здесь.

– Если бы я знал заранее! – запричитал он. – Боже милостивый, сколько миль я сегодня отмерил впустую!

Оставив его наедине с переживаниями, я спустился на первый этаж.

– Расскажите мне об этом человеке все, что вы знаете, – обратился я к Ларсону, подойдя к его конторке. – Во-первых, как его звали?

Ларсон неторопливо открыл книгу регистрации посетителей:

– Он занесен девятого августа под именем Генри Рутланда. Приехал из Лос-Анджелеса. Почему вы так волнуетесь?

– Он прибыл одновременно с Фэй Бенсон?

– Да. Мисс Бенсон зарегистрирована в полдень, а он – в шесть вечера того же дня.

– Он приехал на собственном двухцветном «кадиллаке»?

– Верно. Он оставлял его в гараже на противоположной стороне улицы.

– Там мог сохраниться номер машины?

– Возможно, но я не в курсе.

– Когда он съехал?

– Утром семнадцатого.

– Семнадцатого пропала мисс Бенсон, – я вцепился в волосы. – Убежден, что между вашим постояльцем и исчезновением девушки существует определенная связь. Вы встречали их вместе?

– Что-то не припомню. Он уходил рано, а мисс Бенсон не покидала своего номера допоздна.

– Как располагались их номера? Рядом?

– Они находились на третьем этаже, друг против друга, – ответил Ларсон, сверившись с книгой регистрации посетителей.

– То есть они могли видеть друг друга и без вашего ведома?

– Вполне возможно. У нас нет постоянных дежурных на этажах. После восьми вечера персонал наверх не поднимается.

– Рутланд не упоминал о цели своего визита в Уэлден?

– Нет. Он не указал род своих занятий.

– С ним было много багажа?

– Только небольшой чемодан.

– Бывали у него посетители, вел ли он переписку, звонил ли куда по телефону?

– Уверен, что нет.

– Кто-нибудь сейчас в гараже есть?

– Там Джо. Мы не запираем до часу ночи.

– Мне надо перекинуться с этим парнем парой слов.

Увы, дежурный по гаражу не мог назвать номера «кадиллака», хотя приметный автомобиль, как и его хозяина сразу же вспомнил:

– У него была куча денег, и он сорил ими направо и налево. Ежедневно около десяти утра он забирал машину и возвращал ее на место между полуночью и часом. Требовал, чтобы машину мыли ежедневно и очень заботился о ее внешнем виде. Извините, что не помню номера, но за четырнадцать месяцев через мои руки прошло столько машин!

Я дал пареньку полдоллара и вернулся в гостиницу. Берни лежал на постели. На его лице застыло выражение муки.

– Его зовут Генри Рутланд, он приезжал из Лос-Анджелеса. Так-то, Берни по кличке Шерлок.

– Я опозорился хуже некуда, – вздохнул Берни, – ведь мне достаточно было задать Ларсону всего один вопрос. Подумать только! Таскаться по городу в то время, когда можно было полноценно отдыхать в баре.

Неожиданно эта мысль показалась мне забавной, и я расхохотался.

– Не печалься! Вынужденная прогулка пошла тебе на пользу. Жирок порастряс, укрепил икроножные мышцы – выглядишь настоящим атлетом… Так, – посмотрел я на часы, – сегодня говорить с Кридом уже поздно. Увижусь с ним утром. Полагаю, что мне удалось… – я прервался, потому что увидел, как Берни округлившимися глазами смотрит на дверь за моей спиной.

Я обернулся, и мое сердце бешено запрыгало. Стоявший в дверях человек был коренаст, невысок, а его грубое круглое лицо цветом напоминало баранью отбивную до водружения на сковороду. Незнакомец щеголял в грязной брезентовой куртке и надвинутой на глаза черной ковбойской шляпе. Подбородок и щеки покрывала двухдневная щетина, а глаза сверкали такой злобой, что по спине у меня побежали мурашки. В правой руке незнакомец держал автоматический пистолет калибра тридцать восемь, немигающее дуло которого уставилось мне в грудь.

3

Несколько долгих секунд мы молча созерцали друг друга, затем незнакомец произнес:

– Ни с места! Который из вас Слейден? – У него был низкий гнусавый голос, а губы почти не шевелились.

Я назвался, отметив с досадой про себя, что ответ мой прозвучал не очень твердо.

– Принято. А теперь слушайте внимательно: к завтрему вы оба намыливаетесь из города. Вы нам в Уэлдене без надобности. К одиннадцати утра чтобы и вашего духу поблизости не было. Дважды не предупреждаю. И не думайте, что вас просто пугают, в моей пушке полно хорошеньких пулек – они живо проделают в ваших башках дырки для вентиляции, чтобы проветрить ваши мозги. Дошло?

Я сделал глубокий вдох. Первое замешательство удалось преодолеть, и теперь во мне закипало бешенство.

– Не понял, кому мы помешали? – спросил язвительно, но вежливо я.

– Не твоего ума дело, умник. Будешь дергаться, не доживешь до утра.

Внезапно грубиян стал дергаться и трястись. Чтобы успокоить судороги, ему пришлось опереться рукой о стену:

– Если бы не босс, уложил бы вас на месте, не дожидаясь завтра! Известно, что стало с Хессоном? Та же участь ждет и вас, если завтра после одиннадцати утра вас снова увидят в Уэлдене. – Он отступил и левой рукой ухватился за ручку двери. – И не вздумайте тешить себя надеждой, козлы вонючие, что легавые вас защитят. Пусть хоть толпой сбегутся со всего города, мы все равно до вас доберемся. Скатертью дорога!

Уже в дверном проеме он в последний раз окинул нас взглядом, полным ненависти, дернул за ручку и захлопнул за собой дверь.

Прислушиваясь к быстрым легким шагам, удалявшимся по коридору, мы оставались неподвижными. Наконец они замерли вдали. Я обратился к Берни:

– Видал кокаиниста! Нанюхался своей дури так, что зенки повылазили!

– О, господи! – голос Берни дрожал. – Я же тебе говорил, что может случиться, если мы будем продолжать вести это дело. – Схватив трясущейся рукой стакан с виски, он залпом осушил его.

– Признаться, сперва он и меня напугал. Выходит, и мои нервы на пределе.

– А моя нервная система всегда была расшатанной, – пожаловался Берни, сползая с кровати. – Какой ужас! Мне еще никогда не грозили револьвером.

Он вытащил из-под кровати чемодан и стал лихорадочно запихивать туда свои вещи.

– Куда это ты собрался? – поинтересовался я.

– Угадай с трех раз! – Берни даже не поднял головы. – Надо заранее упаковаться, чтобы быть готовым дать отсюда тягу с утра пораньше. Впрочем, уж если дело зашло так далеко, можно слинять и сегодня.

Побросав в чемодан носки и носовые платки, он бросился в другой конец комнаты за парой ботинок.

– Чего пялишься? И, пожалуйста, не корчи из себя храбреца, Чет, давай тоже укладывайся.

– Не думаешь ли ты, что какой-то паршивый наркоман может отвадить меня от такого интересного дела? – поинтересовался я.

– И думать не хочу. – Берни швырнул туфли в чемодан. – Мне все это до лампочки, – он озирался в поисках остальных вещей. – Ты же слышал, что он пообещал: «Либо убирайтесь, либо…» Он уже убрал Фармера, Джоан Никольс и Хессона. До тебя, наверное, еще не дошло, что он пообещал и нам то же самое. Шутником он мне не показался. Видел, какой у него взгляд. Боже, я весь покрылся гусиной кожей. Если хочешь оставаться и разыгрывать из себя сильную личность – я тебе не компаньон. Я женат на прелестной женщине, и у меня есть определенные обязанности. Я должен заботиться не только о Клэр, но и о собаке тоже. Я всегда все понимал с полуслова, а это был даже не намек.

Долив виски себе в стакан, я сделал глоток:

– Мне всегда казалось, что тебе нравится работать со мной.

Берни захлопнул крышку чемодана:

– А какое отношение к работе имеет его обещание проделать в моем организме кучу дырок?

– Если ты удерешь, – сказал я твердо, – со мной тебе больше не работать, и могу побиться об заклад на всю твою гусиную кожу, что в «Криминале» тебя держать дальше не станут. Не забудь о себе напомнить, когда станешь просить на хлеб.

Берни заметно побледнел.

– Ты имеешь в виду, что Файетт меня уволит? Значит ли это, что вы оба хотите, чтобы меня убили?

– Пока старине Эдвину приносят хорошие репортажи, он на все смотрит сквозь пальцы. Но если ты сейчас слиняешь, тебя внесут в черный список. За такие дела Файетт спуску не дает.

– Нельзя ли его заверить, что история Фэй Бенсон не стоит моего бездыханного тела? – Берни присел на кровать.

– Мы уже довольно много узнали. Я собираюсь поискать этого наркомана. Помнишь его фразу о Хессоне? Раскрутив его на полную катушку, мы раскроем все дело.

– Уймись, пожалуйста! – взмолился Берни. – Мы же не полицейские, а журналисты. Наше дело – писать в «Криминал», а не хватать за руки убийц. Надо же быть благоразумными. Оставь этого наркомана полиции – они за это деньги получают. Да, я боюсь и не стесняюсь в том признаться. Кроме того, я ведь не застрахован, а надо думать и о Клэр.

– Ей будет гораздо выгоднее, если ты погибнешь на боевом посту. Файетту волей-неволей придется платить ей пенсию, – отрезал я жестоко.

Толстяк облизнул пересохшие губы:

– А не вернуться ли мне в редакцию и сразу засесть за пишущую машинку? Ведь как будет обидно за собранный и необработанный материал, если убьют нас обоих.

– Ради бога, Берни, возьми себя в руки! Никто не собирается нас убивать. Пока не поймают этого нанюхавшегося сопляка, мы будем находиться под охраной полиции. А как только его схватят, расследование окончится.

Берни изобразил на лице насмешливую улыбку:

– Ну и простак тр, Чет! Уж не вообразил ли ты, что этот псих – главное действующее лицо? Он же по дурости признался, что только исполнитель. Даже если полиция ухитрится гада сцапать, нам не отвертеться от его последователей.

Отыскав в телефонном справочнике домашний телефон Крида, я набрал номер. В трубке послышался раздраженный голос капитана.

– Это Слейден. Только что у нас был незваный гость с пистолетом. Он напичкан наркотиками и признался в убийстве Хессона. Потом предложил нам убраться из города до одиннадцати утра. В противном случае пообещал, что у вас не хватит полицейских, чтобы помешать ему всадить в нас по обойме.

– Что?! – взревел Крид. – Оставайтесь на месте. Я немедленно отсылаю к вам пару моих людей.

Он повесил трубку.

– Вот тот тип капитана полиции, который мне нравится, – заметил я, отходя от телефона. – Никаких лишних вопросов, суеты, только дело. Охрана уже в пути.

Берни допил виски, и это сделало его чуть отважнее:

– Не нравится мне все это, Чет. Думаю, что нам лучше поскорее смыться.

– Не будь болваном! Или ты не способен понять, что дело приближается к концу? Мы кому-то мешаем, а это значит – взяли верный след.

– Лучше голова в кустах, чем ее нафаршируют свинцом, – опять начал Берни, доливая себе виски, – послушайся лучше моего совета…

Он все еще убеждал меня покинуть Уэлден, когда раздался телефонный звонок, и Ларсон сообщил, что в вестибюле нас ожидают двое полицейских.

– Пришлите их к нам в номер! – Я повернулся к Берни: – Отныне ты под защитой. Прибыли блюстители порядка.

Берни неистово расхохотался:

– Под защитой, говоришь? Вот здорово! Ты, оказывается, можешь всерьез поверить, что полицейские так и бросятся под пули, предназначенные нам.

Глава 4

1

Вернув Криду альбом с фотографиями, я покачал головой:

– Его здесь нет.

Крид забарабанил пальцами по видавшему виды столу, не переставая одновременно потягивать свою трубку.

– Для меня это новая фигура. Никто из наших ребят его не знает. Вы уверены, что он угрожал вам всерьез?

– В этом нет никакого сомнения. У него даже глаза налились кровью. До сих пор не могу понять, как он не пристрелил нас на месте.

Питерс, высокий полицейский с худым сильным лицом, улыбнулся, показав прокуренные зубы. Это был один из телохранителей, приставленных к нам Кридом. Персонально он занимался моей безопасностью.

– Если он что-нибудь затеет, я им займусь, – успокоил он.

Я взглянул на часы. Было десять минут двенадцатого.

– Тогда будьте начеку. Отныне он может в любой момент что-нибудь выкинуть.

– Пока мы его не сцапаем, пожалуй, вам лучше оставаться здесь, – предложил Крид.

– Самый надежный способ встретиться с ним – появиться мне на улице. Тогда он начнет действовать, и ваши парни без труда смогут с ним разделаться.

Мой план явно не вызвал восторга у Крида.

– Все же, пока не стемнеет, оставайтесь здесь. Мы тем временем попытаемся его схватить. При солнечном свете вы будете слишком уж соблазнительной мишенью.

Это показалось мне разумным.

– Согласен. Вы можете дать мне пистолет?

– Конечно, – Крид взглянул на Питерса. – Подберите ему что-нибудь подходящее и следите за ним. Вы за него отвечаете головой.

– Есть, сэр.

Питерс не выглядел человеком, слишком обремененным ответственностью. Он бодро вскочил на ноги:

– Какой калибр предпочитаете, мистер: сорок пятый или тридцать восьмой?

– Сорок пятый. Предпочитаю дырке с палец дырку с кулак.

– Тогда возьмите ружье для охоты на слонов. У нас в арсенале такое имеется, – весело предложил Питерс. – Остановимся все же на пистолете.

Питерс вышел, и я рассказал Криду новости о мужчине в верблюжьем пальто. Он меня внимательно выслушал, сделал пометки в блокноте и обещал направить своего человека для беседы с Ларсоном.

– Пожалуй, мы сможем установить личность вашего незнакомца, – заметил он. – Вскоре освободятся ребята, занятые браслетом, и в газетах опубликуют фотографию Фэй Бенсон. Между прочим, ее не было в составе парижского турне. Нам удалось установить агента, нанимавшего Джоан Никольс и всю труппу на работу в Париже. Он не опознал Бенсон по фотоснимку.

Взгляд Крида задержался на груде разбросанных по столу бумаг.

– Я должен вернуться к делам. Подождите внизу. Ребята устроят вас поудобнее. Ко мне зайдете около пяти вечера, и мы займемся разработкой планов на вечер.

Кивнув, я спустился на первый этаж, где столкнулся с Питерсом, возвращавшимся из арсенала.

– Вам приходилось иметь дело с такой конструкцией? – он вручил мне кольт и запасную обойму к нему.

– Конечно. Надо только испытать его на деле. Со времени службы в армии у меня не было практики.

– Будьте благоразумны. Лучше преступником займусь я, – заметил Питерс.

– Только в том случае, если увижу его позже вас.

Я застал Берни в комнате с наглухо заделанным окном. Он сгорбился над столом, хмурясь на портативную машинку. У дверей сидел Скейф – телохранитель Берни – крепко сбитый коп с рыжими волосами и курносым носом.

– Как твои успехи? – спросил я у Берни.

– Разве можно сосредоточиться, когда ждешь, что в любую минуту в тебя выстрелят, – пожаловался он. – Никаких успехов.

Скейф рассмеялся:

– Ваш приятель считает, что мне за ним не уследить. Совершенно напрасно: у него нет ни малейшего повода беспокоиться. Я пытался втолковать, что ему ничто не угрожает, но он отказывается верить на слово.

– Никогда не доверял полиции и не собираюсь доверять впредь, – заявил Берни, подозрительно взглянув на меня. – Что ты там еще придумал?

– Пока не стемнеет, мы побудем в гостинице, затем выйдем на улицу и устроим этому бандиту капкан.

– Какой еще капкан? – брови Берни поползли вверх.

– Обыкновенный. Мы с тобой, взявшись под руки, отправимся на прогулку по городу в надежде, что по дороге натолкнемся на бандита. Как только он рыпнется, наши телохранители нашпигуют его свинцом.

– Красиво излагаешь. А вдруг они промахнутся?

Выхватив ковбойским жестом кольт, я его обнадежил:

– Тогда позаботимся обо всем сами. Для меня с детства пушка – привычное приложение к прогулочному костюму. Недаром меня прозвали Слейден Без Промаха.

Скейф и Питерс рассмеялись, а Берни в ужасе отпрянул.

– Спрячь немедленно! Раз в год и палка палит. – Повернувшись ко мне, он выпятил жирный подбородок и заявил: – Не воображай, что тебе удастся меня вытащить на улицу. Пока этого наркота не схватят или убьют, я собираюсь оставаться здесь. Хочешь стать героем – будь им на здоровье! Я же с места не сдвинусь.

Я беспомощно взглянул на Скейфа и Питерса:

– Видите, с кем приходится иметь дело. Типичный трусишка серенький. От страха.

– Что вас волнует; дорогуша? – ласково спросил у Берни Скейф. – Я ведь о вас пекусь неустанно.

– Я никуда отсюда не пойду, – решительно заявил Берни.

– Успокойся и приступай к работе, – я присел на стул.

– Хочу, чтобы меня правильно поняли. Я нисколько не возражаю против работы, ибо за нее мне платят деньги. Но служить приманкой в вашем капкане я не намерен, – отбивался Берни.

– Ладно, управимся без тебя. А ты не теряй времени даром и распиши во всех красках то, что мы уже наскребли.

Я закурил сигарету и опустился в кресло.

2

В сопровождении Питерса, следовавшего за мной по пятам, я вошел в кабинет Крида в пять часов.

– Как ваши дела? – поинтересовался капитан и, приглашая меня сесть, отодвинул в сторону папку с делом, над которым работал.

– Я буду действовать один. Мой план не понравился соавтору, а осуждать Лоу я не имею права. Возможно, что вашим людям будет проще справиться с охраной одного человека, нежели двух. Едва стемнеет, я поеду отсюда на такси к себе в гостиницу и переоденусь в темный костюм, чтобы вечером меньше бросаться в глаза. После этого схожу поужинать в ресторан на углу. Можете разместить своих людей в баре – его обязательно нужно пересечь, прежде чем попасть в ресторан. Я сяду спиной к стене. Если бандит начнет действовать в ресторане, мы схватим его там, если нет – то из ресторана я направлюсь в кинотеатр «Гомон». Если и после этого ничего не произойдет, загляну в бар Майка, что расположен позади клуба «Флориан». Оттуда вернусь в гостиницу.

Пока я говорил, Крид писал. Потом настал его черед.

– Будет лучше, если отсюда в гостиницу вы отправитесь пешком, – заметил он. – Такси может спутать карты. Мы не хотим терять вас из виду и в то же время показывать этому бандиту, что вас охраняют. Ведь как-никак, это должна быть ловушка, Слейден, и надо добиться того, чтобы она сработала стопроцентно. Питерс – снайпер, но все же он будет следовать за вами чуть поодаль. А такая расстановка не слишком надежна – вас могут ранить.

Внезапно я ощутил, сколь безрассудно подставил под удар свою башку. Берни далеко не такой болван, как я воображал, однако отступать было поздно.

– Пусть Питерс попадет этому типу в руку, прежде чем тот приступит к делу, – с наигранной бодростью произнес я. – За это я нисколько не буду на него в обиде.

– Питерс будет не один, – мрачно сказал Крид. – Я выделяю на операцию сорок человек. Они будут размещены через каждые двадцать ярдов вашего маршрута. Знать их в лицо вам не нужно. Одни будут сидеть в машинах, другие – болтаться под видом зевак, третьи – прятаться в укрытиях. Как только этот подонок появится с пушкой, он даже понять ничего не успеет, как его уложат.

– Чудесно, – я ощутил облегчение. – Часа через два уже достаточно стемнеет.

– Я ухожу уточнить детали с моими подчиненными. Советую вам не волноваться.

Следующую пару часов я провел вместе с Берни за игрой в «Веришь – не веришь». Берни ядовито заметил, что существует обычай играть в карты с приговоренными к смертной казни, и, хотя игра не приводила его в восторг, он счел своим долгом попытаться отвлечь меня от мыслей о моем ближайшем будущем. Игрок он был не ахти, и вскоре я облегчил его карманы на три доллара.

– Тебе, Чет, мелочь может уже и не понадобиться, – заканючил он, когда я предложил ему раскошелиться. – Если хочешь, я могу дать тебе расписку.

– Предпочитаю наличные. Ведь может так случиться, что не успею присовокупить эту сумму к своему текущему счету.

– Коль скоро разговор зашел о твоем состоянии, Чет, хочу осведомиться, успел ли ты внести меня в завещание? – съязвил Берни, выкладывая деньги.

Вошел Питерс:

– Собрались? Мы готовы, и дело теперь за вами.

Я поднялся:

– Не поминай лихом, Берни. Если не вернусь, то все свое имущество завещаю в твою пользу.

– Серьезно? – лицо Берни просветлело. – И телевизор?

– И телевизор, выжига несчастный.

– Нам пора, – Питерс оскалил зубы, что у него означало улыбку.

Мы дошли до конца коридора, где нас поджидал Крид.

– Все продумано до мелочей. Во время прогулки вы ни на секунду не исчезнете из поля зрения моих людей. Держитесь середины тротуара и графика движения. Тогда будет полный порядок, – подбодрил он.

– Надеюсь, – я взглянул мимо него через раскрытую дверь на улицу, словно это был уже потусторонний мир. – Всего доброго.

– Даю вам минуту, потом выхожу следом, – сказал Питерс.

Кивнув, я перешагнул через порог и, спустившись по ступеням, оказался на темной безлюдной улице. Нащупав в кармане рукоять пистолета, я почувствовал себя несколько спокойнее.

– Не подстрелите меня ненароком, – бросил я Питерсу, подошедшему к двери.

– Напрасно волнуетесь, я ведь обязан вас опекать, а не подпечь, – рассмеялся тот.

Он произнес это слишком самоуверенным тоном, и я опять пожалел, что не придумал более безопасного способа поймать бандита.

– Глядите в оба, – попросил я и, чувствуя себя совершенно обреченным, побрел вдоль скупо освещенной улицы, крепко сжимая пистолет.

Шагов через пятьдесят мое внимание привлек здоровенный детина. Он курил и скользнул по моей фигуре небрежным взглядом, а когда мы поравнялись, прошептал:

– Бьюсь об заклад, старина, что у тебя трясутся поджилки.

Я прошел мимо, не удостоив его вниманием. Путь до гостиницы казался бесконечным. Каждый раз, когда мимо проезжала машина, волосы у меня на голове шевелились, как живые, вид случайного прохожего вызывал приступ сердцебиения, даже черная кошка, перебегавшая дорогу, заставила меня подпрыгнуть от неожиданности. Когда я пересек мостовую и поднялся по ступеням гостиницы, пришлось на мгновение задержаться, чтобы вытереть платком лицо от выступившей испарины. Затем я вошел в вестибюль.

Ларсон листал журнал. Увидев меня, он кивнул. В плетеном кресле расположился коренастый мужчина, читавший газету. Не отрываясь от чтения, он пробормотал:

– У вас в номере Скейф. Случайно не пальните в него, когда войдете.

Сделав знак, что все понял, я сел в допотопный лифт и нажал кнопку второго этажа. Перед тем как выйти, я высунулся в коридор и, не заметив ничего подозрительного, постучал в дверь своего номера, толкнул ее и осмотрительно отступил в сторону. Внутри было темно.

– Здесь Слейден, – произнес я.

Вспыхнул свет, и Скейф предложил войти. Он удобно расположился в кресле. Я увидел, что он нашел припрятанное мною виски и уже успел выдуть добрую половину бутылки. Я вошел и закрыл дверь.

– Тихо, как на кладбище, – заметил мой телохранитель. – Может быть, парень брал вас на пушку?

– Если бы пришлось с ним столкнуться вам, вы не пили бы так беспечно. Этот тип не брал меня на пушку, а просто наставил ее на меня.

– Ерунда! Стрелку-наркоту, у которого тряска, никогда не отвадить меня от виски, – улыбнулся Скейф. Я подошел к столу и налил себе большую порцию. – У вас появилась возможность написать чрезвычайно занимательный рассказ, – продолжал Скейф. – Как вы собираетесь его озаглавить: «Смертельная схватка с наркоманом»?

Проглотив полстакана, я ощутил некоторый прилив бодрости.

– Легко смеяться, когда на прицеле держат не вас, а другого, – заметил я, переодеваясь.

– Совсем не уверен, – возразил Скейф. – На работе случается всякое. Надеюсь, что мы схватим его живьем.

– Я тоже надеюсь. Для этого и облачился не в светлый костюм: белое, как известно, полнит. – Допив виски, я обратился к С кейфу: – Пожалуй, пора пойти выбросить деньги за обед. Не могу сказать, чтобы меня мучил аппетит.

– Пара ребят сидит в баре, а еще один набивает брюхо в ресторане, так что деньги выбросишь за спокойное времяпрепровождение. Там с тобой ничего не может случиться.

– Пока я еще не там. Счастливо оставаться.

– Нет уж, я пойду следом за тобой и Питерсом. Только не слишком суетись.

– Пожалуй, спешить мне некуда.

Спустившись по лестнице, я попрощался с Ларсоном и, подойдя к парадной двери, выглянул на улицу. Напротив гостиницы стояла машина. В ней виднелись силуэты мужчин.

– Не волнуйтесь, – произнес человек, сидевший в плетеном кресле. – Это наши.

Кивнув, я вышел на тротуар и побрел к «Таверне Белла», расположенной на перекрестке, в нескольких сотнях ярдов от гостиницы. На пустынной темной улице мне приходилось переставлять ноги буквально по одной, обшаривая взглядом каждый подозрительный предмет. Из переулка свернула машина, и я едва не бросился прочь, но поскольку она остановилась, а водитель направился в табачную лавку, усилием воли мне удалось заставить себя двинуться дальше. Вытащив наполовину пистолет из кармана, я миновал машину, готовый в любую секунду отскочить в сторону, но ничего не случилось. Тяжело дыша, я открыл дверь ресторана и вступил в ярко освещенный бар. Там пили и болтали между собой десятка два человек, и, казалось, никто из посетителей не обратил внимания на мое появление. Сбросив пальто, я переложил пистолет во внутренний карман пиджака, подошел к стойке, где заказал двойное шотландское, и огляделся. Два тучных человека с кружками пива расположились на выходе из ресторана. Заметив мой взгляд, один из них подмигнул. Когда я подмигнул в ответ, веко у меня свело судорогой.

За исключением этой пары, остальные посетители выглядели вполне безобидно. Допив виски, я прошел в ресторан.