Текст книги "На суше и на море (сборник)"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 46 страниц)

Спокойно жилось в Хижине летом 1776 года, точно кругом не было никакой войны, никакой революции. Все здесь дышало миром и тишиной: в лесу тихо шелестели листья, солнце ярко светило, вокруг все зеленело и в изобилии приносило плоды; кон чился август, и наступил сентябрь с уборкой урожая. Год обещал кончиться без особых событий для обитателей Хижины. Белла была уже матерью. Ник после возвращения из Бостона ни разу не заглядывал сюда. Прошел уже год с того времени, как Роберт оставил родительский дом.

ГЛАВА XI

За свое отсутствие Роберт прислал только одно письмо. Он писал отцу о прибытии английского войска под командой сэра Вильяма Гоу, о состоянии своего здоровья, а в постскриптуме стояло следующее:

«Скажите моей милой Мод, что прекрасные дамы перестали меня занимать; все мои мечты заняты победой, а люблю я только тех, кто остался в Хижине. Если бы я встретил женщину, хотя бы наполовину такую прелестную, как Мод, я давно бы был уже женат».

Это было ответом на намеки Мод, которые она сделала в последнем письме к нему. Все видели в этой приписке не более как простую шутку, вполне позволительную со стороны брата. Но не так отнеслась к этому Мод. Когда письмо всеми было прочитано, она унесла его в свою комнату и там перечитывала его несколько раз, а потом, видя, что о нем забыли, она переменила свое намерение возвратить его и оставила у себя; это письмо всегда было с ней, и часто, оставшись одна в своей комнате или удалившись в лес, она перечитывала его снова и снова.

В Хижине перестали уже бояться нападений, так как на границах не слышно было о стычках, подобных прошлогодним.

– К чему нам беспокоиться обо всем этом? – сказал капитан, когда однажды Вудс напомнил ему, что ворота до сих пор еще не поставлены на место. – Это потребует много времени, а теперь оно нужно для уборки полей. Ведь здесь мы в полной безопасности, даже больше, чем если бы были в Гайд-парке, где все-таки надо бояться воров, которых там так много.

Капеллан, разделявший мнение капитана, не настаивал. В прошлом году, когда строили укрепления, Джоэль решился помешать постановке ворот и преуспел в этом. Несколько раз поговаривали о том, чтобы поставить их, но для этого все как-то не находилось свободной минуты.

Никто в Хижине не знал еще о большом событии, произошедшем в июле. Правда, еще в мае до них доходили слухи о намерении нескольких провинций объявить себя независимыми; но в письме майора об этом не говорилось, а других источников, откуда можно было бы узнать положение дел, не было.

Если бы капитан знал, что эти провинции открыто пошли против правительства, он позаботился бы о большей безопасности дома. Ворота были бы уже давно на должном месте, тем более что первые, легкие, замыкавшие гряду палисада требовали всего какой-нибудь двухчасовой работы восьми или десяти человек.

Капитан Вилугби привел в образцовый порядок свои поля; с каждым годом они обрабатывались все лучше и лучше; корни выкорчевывались, разные неровности сглаживались; домики для рабочих были окружены огородами и садами. Скот пасся в лесу за несколько миль от Хижины и протоптал много тропинок. Они очень украшали вид, и Белла с Мод часто в жаркие летние дни ходили по ним, взбираясь на скалы, откуда открывался чудный вид на дом и долину.

Уже несколько месяцев Белла была матерью, и маленький Эверт, родившийся в «Хижине на холме», завладел всеми ее мыслями. Ее свадьба несколько отдалила двух девушек, а после рождения ребенка обе стали бывать вместе еще реже. Белла вся отдалась заботам о сыне, а мистрис Вилугби, подобно всем бабушкам, только и думала, как бы поскорее вернуться к колыбельке своего внука. Мод была предоставлена самой себе, и никто не мешал ей все глубже погружаться в свои мысли и чувства, прогуливаясь в лесу, куда она любила уходить каждый день. Гуляя по лесным тропинкам, она не думала ни о каких опасностях, да и бояться было нечего. Прохожих здесь не могло быть, так как большая дорога к Хижине, по которой ходили все, лежала на другой стороне, а диких зверей всех перестреляли или повыгнали уже давно. Вот уже десять лет как ни Ник, ни лесники, обходившие постоянно прилегающие горы, не встречали здесь и пантер, которые раньше часто заходили сюда летом.

Однажды, в конце сентября, часа за три до захода солнца Мод шла по своей любимой дорожке к скале, где Мик по приказанию капитана устроил ей скамейку. Это было довольно далеко от жилищ рабочих. Отсюда открывался чудный вид на прежний бобровый пруд.

На Мод была широкополая шляпа, от ходьбы ее щеки разгорелись, и обыкновенно задумчивое лицо теперь было оживлено. Простой, но элегантный костюм очень шел ей.

Поднявшись на скалу, она села на свое обычное место на скамейке, сняла шляпу и с наслаждением любовалась открывшимся видом, находя в нем все новые и новые прелести. Солнце склонялось к западу, тени удлинялись, все было залито нежным розовым светом; рабочие работали в поле, дети играли возле женщин, которые сидели в тени за прялками; иные из них занимались шитьем. Это был один из тех мирных и чарующих видов, которые так любят описывать поэты и рисовать художники.

«Как хорошо! – подумала Мод. – Почему люди не довольствуются этой простой жизнью, любя друг друга? Зачем не живут они в мире? Мы могли бы счастливо все вместе жить здесь, не дрожа при каждом письме от ожидания – узнать что-нибудь ужасное. Белла не была бы разлучена с Эвертом, оба остались бы со своим ребенком. И Боб мог бы жениться и привезти сюда свою жену. Я любила бы ее, как Беллу. Нет, я не могла бы любить ее, как

Беллу, но все-таки она была бы очень мне дорога, потому что была бы женой Боба».

Лицо Мод стало печально при мысли, что Боб может жениться, и она должна будет любить его жену. Она часто возвращалась к этой мысли, но свыкнуться с ней не могла до сих пор.

В эту минуту в долине раздался отчаянный крик, наполнивший Мод ужасом. Рабочие с мельницы, с полей, женщины, дети – все бросились к Хижине. Первым движением Мод было бежать, но, подумав минуту, она увидела, что бежать уже поздно и будет благоразумнее остаться здесь, тем более что ее костюм был темный, и на таком расстоянии различить ее было невозможно; к тому же позади нее возвышалась целая громада скал.

По всем тропинкам, ведущим к Хижине, бежали колонисты, некоторые забегали в свои жилища, хватали детей и неслись к палисадам. При первом же крике капитан Вилугби был уже на лошади, среди рабочих. Привыкнув к опасностям, он подъехал к мельнику, поговорил с ним минуты две и быстро отправился к холму. Мод задрожала, боясь за отца; по его хладнокровию она заключила, что неприятель еще далеко. Проезжая мимо собравшихся в долине, он поговорил с ними, желая ободрить. Потом он вернулся к Хижине. На площадке перед домом собрались колонисты. Некоторые из них, вооружившись, выходили из ворот. Отдавая приказания, капитан проехал посредине толпы и скрылся во дворе. Минуту спустя он опять появился в сопровождении жены и Беллы с ребенком на руках.

Мало-помалу водворился порядок. Способных носить оружие, включая в это число и негров, было тридцать три человека; к ним можно было присоединить еще десять или двенадцать женщин, умевших стрелять; они стояли теперь с карабинами и мушкетами в руках. Большого труда стоило капитану организовать из колонистов нечто подобное воинскому подразделению, так как им не были известны самые элементарные правила военной дисциплины. Он назначил нескольких капралов, Джоэль был сделан сержантом, а Джойс, старый вояка, исполнял при капитане должность адъютанта. Двадцать человек построились под наблюдением Джойса перед большими открытыми воротами; женщины и дети вошли за палисады, а остальные взялись за установку ворот.

Только Мод хотела бежать домой, как в ту же минуту куча индейцев показалась на скалах. Их было до пятидесяти человек в полном вооружении. Между скалой, где стояла девушка, и Хижиной протекал ручей; нужно было по крайней мере полчаса, чтобы обежать по тропинке и перейти его через мост. Мод видела, что она не успеет добежать до него раньше индейцев, и решилась ждать здесь.

Индейцы не торопились; они, видимо, осматривали местность и хотели подробно ознакомиться с положением Хижины. Между тем толпа их увеличилась уже до восьмидесяти человек. Через несколько минут раздался выстрел направленный в сторону Хижины.

Вслед за выстрелом выстроившиеся в ряд перед воротами колонисты вошли за палисады, поставили ружья в козлы и принялись помогать товарищам ставить ворота. Видя, что отец отправил во двор женщин и детей, Мод заключила, что пуля упала возле них.

Ворота к палисаду были легче, чем стенные, и собравшиеся у Хижины рабочие легко могли бы поставить их, если бы они спокойно взялись за дело; но именно хладнокровия-то у них и не было: от одного вида боевой раскраски индейцев кровь застывала у них в жилах. Бедная Мод видела, как два или три раза ворота поднимали, и всякий раз они падали обратно, не попадая на петельные крюки. Она в отчаянии бросилась на колени и начала молиться. Потом она встала, чтобы следить за всем, что происходило за палисадом. Наконец одна створка ворот была повешена, и Мод видела, как отец несколько раз открыл и закрыл ее. Через некоторое время рабочие приготовили и вторую; оставалось только навесить ее. В эту минуту в долину сбежал один индеец, махая веткой дерева, что означало, что он идет для переговоров с бледнолицыми. Капитан Вилугби один пошел к нему навстречу и начал переговоры. Мод видела, как величественно держался отец и как спокоен был краснокожий. Поговорив несколько минут, они готовились расстаться, как в ту же минуту раздался такой громкий крик со стороны ворот, что достиг ушей Мод; капитан повернулся в ту сторону и увидел, что вторая половина ворот также повешена на петли. Дикарь медленно пошел назад, оглядываясь время от времени на Хижину, как бы изучая ее устройство и возможные подступы к ней. Капитан вернулся к колонистам и внимательно осмотрел ворота. Забыв о собственной безопасности, Мод плакала от радости, что наконец-то ворота поставлены и обитатели Хижины теперь находятся в большей безопасности. Правда, через палисад можно было перелезть, но это требовало большой ловкости и отваги, и было почти невозможно сделать это днем, а ночью, имея хороших сторожей, можно было легко столкнуть незваных гостей или встретить залпами из ружей. Так думала Мод и разделяла вполне уверенность отца, что с запертыми воротами Хижина в полной безопасности.

Мод решила остаться на всю ночь в своем уголке, чтобы следить за тем, что происходит возле Хижины. Она была удивлена, что ее не ищут, но, подумав, решила, что о ней легко можно было забыть в такие страшные и тревожные минуты. «Что же, – думала она не без некоторой гордости, – я останусь здесь и докажу, что я хотя и не дочь Вилугби, но вполне заслуживаю быть ею. Я не боюсь даже провести ночь в лесу!»

В ту минуту как эти мысли пробегали в ее голове, небольшой камешек сорвался сверху и упал к тому месту, где она сидела; она услышала чьи-то шаги, и сердце у нее сильно забилось. Однако она понимала, что ничем не должна выдавать своего присутствия, и сидела затаив дыхание. «А что, если это кто-нибудь из рабочих?» Мик после обеда постоянно работал в лесу; если это он, то ей бояться нечего: он поможет ей пробраться в Хижину. Эта мысль победила все другие, и она поднялась было, чтобы идти по тропинке, как вдруг перед ней вырос человек в охотничьей блузе, с карабином за плечами.

Мод в ужасе остановилась. Сначала она не была замечена, но вот охотник увидел ее, в удивлении отпрянул назад и потом, прислонив свой карабин к дереву, бросился к ней навстречу.

Девушка закрыла глаза, опустилась на скамейку и с опущенной головой ждала удара томагавком.

– Мод, моя милая Мод, неужели ты не узнаешь меня? – воскликнул охотник, обнимая ее. – Посмотри на меня и скажи, что ты не боишься меня!

– Боб! – прошептала Мод, едва приходя в себя, – Откуда ты? Зачем ты здесь в такую ужасную минуту?

– Бедная Мод! Что ты говоришь? Я думал, ты ласковее встретишь меня! Но что значат твои слова?

Понемногу Мод пришла в себя, посмотрела на Роберта, и чувства страха и безграничной любви смешались в ее взгляде. Однако она не бросилась в его объятия, как делают это сестры, и когда он прижал ее к себе, она слегка оттолкнула его. Показав рукой на долину, она сказала ему:

– Что значат мои слова? Посмотри сам. Дикие наконец напали на нас, и ты можешь видеть, что происходит теперь.

Опытным взглядом майор быстро окинул окрестности. Индейцы были еще на скале, а в крепости рабочие изо всех сил напрягались, чтобы поставить вторые ворота, которые были несравненно тяжелее, чем первые, и чтобы навесить их требовалось гораздо больше усилий. Роберт видел, как около ворот распоряжается отец, и, выслушав обстоятельный рассказ Мод обо всем, что произошло перед его приходом, понял всю суть дела.

– Ты одна здесь, Мод?

– Я не видала никого; но я думала, что Мик еще в лесу, и сначала приняла твои шаги за его.

– Ты ошибаешься, – ответил Вилугби, смотря в подзорную трубу на Хижину. – Мик поддерживает створку ворот. Я узнаю еще кое-кого; а вот и мой дорогой отец: как он распорядителен и спокоен!

– Значит, я одна. Это лучше: теперь люди более нужны там для защиты.

– Ты не одна, моя милая Мод, я с тобой.

– Да. А то бог знает что могло бы случиться со мной здесь ночью.

– В безопасности ли мы здесь, не заметили ли нас индейцы?

– Я не думаю. Когда Эверт и Белла сидели здесь, я никогда не могла их различить из цветника. Это зависит, я думаю, от темной массы скал позади нас. К тому же я в темном платье и у тебя зеленая блуза; наверное, нас не заметят здесь. С этого места мы прекрасно можем наблюдать за тем, что происходит в долине.

– Ты истинная дочь солдата, Мод, и должна стать женой солдата.

– Ничьей больше я и не буду, – прошептала Мод в ответ. – Но зачем ты здесь? Это может быть опасно для тебя.

– Никто не узнает майора в этой охотничьей блузе. Не бойся этого, Мод; теперь опасны нам только эти дикари, да и те, как видно, собираются ужинать, а не нападать на Хижину. Посмотри сама, вон несколько индейцев тащат лань на скалу.

Дрожащей рукой Мод взяла трубу и затряслась от страха, увидав так ясно дикарей.

– Сегодня утром эту лань убил мельник; они нашли ее, конечно, возле его домика. Я рада, что они дали минуту отдыха нашим. Ах, эти ворота, верно, им никогда не повесить! Смотри сам, Боб, и говори мне, что там происходит.

– Все торжествуют, удалось повесить одну половину. Если бы ты видела, как спокоен отец, Мод! Гуг Вилугби должен был бы стоять во главе королевской бригады!

– Может быть, ты за этим и пришел сюда, Боб? – спросила девушка, пристально смотря на майора.

– Да, Мод, и я думаю, что ты согласна в этом со мной…

– Теперь уже поздно. Со свадьбы Беллы и Эверта он еще более укрепился в своих симпатиях к колониям.

ГЛАВА XII

В эту минуту из Хижины выбежали женщины, засновали по всем уголкам цветника, мистрис Вилугби и Белла были впереди всех. Капитан также бросил ворота. Было очевидно, что произошло что-то особенное, напугавшее всех, хотя индейцы были спокойны, да и колонисты не разбирали ружей из козел. Майор внимательно следил за всем в трубу.

– Что там случилось, Боб? – спросила встревоженная Мод.

– Знала ли мама, что ты пошла гулять?

– Едва ли. В это время она и Белла были с маленьким Эвертом, а папа на работах. Уходя, я никому ничего не сказала и не встретила никого по дороге.

– Значит, это они заметили твое отсутствие. Не удивительно, что поднялась такая суматоха. Боже мой! Что они теперь испытывают!

– Выстрели из карабина, Боб, чтобы они посмотрели в нашу сторону, а я махну им тогда платком. Может быть, они и заметят нас.

– Нет, нас в таком случае могут заметить и индейцы.

– Ты прав, и тогда мы погибнем. Но что это собираются делать в Хижине?

Отсутствие Мод было уже всем известно; никто не думал больше о второй створке ворот, все бегали взад и вперед, заглядывая в каждый уголок дома, но нигде ее не было. Вот показалось несколько человек у одного из окон гостиной. Окна этой комнаты выходили в сторону, противоположную мельнице, стало быть, для индейцев неприметную. Тут внизу, под скалой, протекал ручей, и так как скала была совсем отвесная, то спуститься по веревке вдоль нее из окна было нетрудно; по ручью можно было добраться до моста, а там недалеко и лес. Майор пристально следил в трубу за окном.

– Они готовятся искать тебя, Мод, – сказал он. – Да, да, посмотри, кто-то спускается по веревке.

– О, Боб! Я надеюсь, это не папа; он слишком уже стар, чтобы рисковать теперь и выходить из дома

– Нет, это ирландец Мик; он встал уже на землю.

– Славный Мик! Он всегда первый, если надо помочь кому-нибудь в беде. Больше никого нет, он один?

– Нет, еще кто-то спустился. Если бы они знали, что ты не одна, что с тобой человек, готовый умереть за тебя, они так не беспокоились бы.

– Они не могут предположить, что ты со мною, Боб, – тихо ответила Мод. – Все уверены, что ты теперь в своем полку.

– С Миком спустился Джоэль Стрид; за плечами у них карабины.

– Жаль, что они послали Джоэля. Я не доверяю ему, и мне очень не хотелось бы, чтобы он видел тебя.

Это было сказано так быстро и с таким волнением, что майор был поражен. Он попросил Мод объяснить ему причины такого отношения к Джоэлю, но она призналась, что никаких веских доводов против Джоэля у нее нет, он просто не внушает ей доверия, и к тому же Мик рассказывал ей о нем кое-что такое, что заставляет ее быть с ним настороже.

– Не знаю, как ты могла понять, что он хочет сказать, это очень мудрено, – сказал, невольно улыбаясь, Роберт. – Он служит у нас давно и, как мне кажется, заслужил доверие отца.

– Он умеет быть полезным и очень осторожен в высказываниях, когда бывает в Хижине. Несмотря на все, я очень хотела бы, чтобы он не знал о твоем присутствии.

– Это очень трудно сделать, Мод. Если бы я не встретил тебя здесь, я прямо вошел бы в дом, в полной уверенности, что не найду там никого, кто задумал бы предать меня.

– Не доверяйся Джоэлю. Я отвечаю чем хочешь за Мика, но не хочу, чтобы Джоэль знал, что ты с нами. Было бы лучше, если бы и все остальные колонисты не знали об этом. Смотри, они уже отошли от скалы.

Действительно, посланные, как и надо было ожидать, стали пробираться по ручью, держась берега и благополучно пробираясь по камням. На некоторое время Роберт, пристально следивший за ними, потерял их из виду, потом они показались уже на тропинке, ведущей в лес. Самое лучшее было бы пойти им навстречу, но кто же мог быть уверен, какое направление они изберут? Вероятно, они обойдут все места, где обычно гуляла девушка. И главное, Мод умоляла Роберта ничем не выдавать своего присутствия перед Джоэлем, прежде чем не выяснятся вполне намерения индейцев. До ночи он может притаиться в лесу, а потом подойти к Хижине и войти в нее так, чтобы об этом могли знать только самые преданные слуги. Но так как майор не хотел оставлять девушку до той самой минуты, когда она сможет присоединиться к посланным, то вопрос осложнялся. Если его и не узнают в этом костюме, то все равно придется объяснять, кто он и как попал сюда; поэтому решили поступить так: раньше чем через час трудно было ожидать их прихода, а к тому времени совсем уже стемнеет; заслышав их шаги, Роберт спрячется здесь же, а потом будет осторожно идти вслед за Мод.

Индейцы, очевидно, ожидали наступления ночи, чтобы напасть на Хижину; вероятно, они подожгут мельницы, амбары и другие постройки, но теперь они были совершенно спокойны и по-прежнему оставались на скале.

Ожидая прихода Мика с Джоэлем, молодые люди тихо разговаривали. Роберт расспрашивал об отце, матери, Белле и о маленьком Эверте, которого еще не видел.

Солнце уже зашло, окружающие предметы тонули во мраке; тем не менее заметно было, что в Хижине беспокойство о пропавшей Мод еще не улеглось, и вторая створка ворот все еще оставалась неповешенной.

– Тише, – прошептала Мод, – я слышу голос Мика; они приближаются.

– Да, моя дорогая. Так как ты настаиваешь на том, чтобы они меня не видели, я ухожу, но знай, ‹ что я буду все время недалеко от тебя, и потому ничего не бойся.

– Смотри же, Боб, ночью подойди к тому окну, из которого они спустились, – обратилась к Роберту Мод. Последние слова она прошептала совсем тихо, так как шаги раздавались уже близко.

Поцеловав девушку в щеку, Роберт спрятался за выступ скалы.

– Черт побери меня и всех индейцев, – ворчал Мик, взбираясь по крутой тропинке на скалу. – Я думаю, мы найдем здесь молодую мисс; больше я уже и не знаю, где ее искать. Проклятая страна, где может затеряться такая прекрасная девушка, как мисс Мод.

– Ты очень громко говоришь, Мик, – заметил осторожно Джоэль.

– Ладно, молчи. Теперь у меня одна забота – найти мисс Мод, и я ее найду или… Пусть благословит Небо ее прекрасное личико, ее характер и все, что принадлежит ей… Ну и денек! Дикие на мельнице, хозяйки плачут, хозяин беспокоится, и все мы потеряли голову… Посмотри, да вот она сидит, точно лесная царица, на скамье, которую я сделал для нее собственными руками!

Мод привыкла уже к его разглагольствованиям и, не обращая на них никакого внимания, поднялась навстречу.

– Неужели вы меня разыскиваете? – сказала она. – Что же случилось? Я ведь обыкновенно возвращаюсь домой не раньше этого времени.

– Этого времени! Когда через четверть часа уже может быть слишком поздно, чтобы вернуться, – наставительно заметил Мик. – Ваша маменька очень недовольна, что вы до ночи остаетесь в лесу, папенька тоже очень беспокоится. Не пугайтесь того, что я вам скажу, мисс Мод: на скале у мельницы столько индейцев, что, дай им время, они скальпируют целую провинцию. Черт их возьми!

– Я понимаю тебя, Мик, но не бойтесь их нисколько, – ответила Мод с таким спокойствием, что привела бы капитана в восторг, если бы он мог ее слышать. – Я видела отсюда, что происходит у вас, и думаю, что с осторожностью и спокойствием можно избежать опасности. Скажи мне, все ли благополучно у нас в доме? Что мама, сестра?

– Госпожа? О, она величественна, как павлин, только сильно беспокоится о вас. Мисс Белла смела так же, как и вы. Капитан распоряжается так, точно командует шестью или восемью полками, одних посылает сюда, других туда. Индейцы, я надеюсь, нападут не раньше, чем вы будете за стеной. Пусть они только попробуют перелезть через палисад, – я размозжу им головы своей дубинкой!

– Спасибо, Мик, за твою готовность защищать нас. Не будет ли рано, Джоэль, если мы сейчас отправимся в путь?

– Пойдемте. Ты, Мик, перестань болтать или говори, по крайней мере, тише.

– Тише! – загорячился Мик. – Что ты мне повторяешь это двадцать раз? Я не оглох. Такие люди, как ты, любят говорить без всякой надобности.

– Перестань, Мик, – сказала Мод, – я надеюсь, ты не будешь шуметь. Вспомни, что я не могу защищаться, и нам надо стараться как можно скорее попасть в дом. Джоэль, ты пойдешь впереди, за тобой Мик, а я пойду за ним. Самое лучшее идти без всяких разговоров.

Отправились. Мод немного отстала, чтобы видеть, идет ли Роберт. Время от времени Джоэль приостанавливался, чтобы слышать, что происходит у индейцев. Мод часто оборачивалась назад, боясь, как бы Роберт не потерял их из виду и не заблудился. Подошли к ручью; здесь надо было пройти по бревну, переброшенному через него. Наша героиня здесь часто проходила – и теперь, не задумываясь, перешла без всякой помощи. Она почувствовала себя гораздо бодрее и в большей безопасности, когда очутилась уже на том берегу, где стояла Хижина. Джоэль ничего не подозревал. Наконец они дошли до опушки леса. Хижина была уже так близка, что. повысив немного голос, можно было бы переговариваться с теми, кто находился за палисадом.

– Я ничего подозрительного не вижу, мисс Мод, – заметил Джоэль, оглядевшись внимательно вокруг.

Он с Миком прошел немного вперед, чтобы отыскать тропинку, ведущую к воротам. Роберт воспользовался этим моментом и подошел к Мод; перекинувшись с ним несколькими словами, она сразу же догнала своих проводников. Теперь они были у скалы и отсюда пошли по тропинке, ведущей прямо к воротам. При слабом свете луны едва можно было приметить несколько фигур, смотревших из-за палисада. На скале царила полная тишина, но как только Джоэль подошел к воротам, им сейчас же отворили, и он вошел, а Мик посторонился, чтобы дать дорогу сначала Мод; он боялся оставить ее одну за собой.

Едва Мод переступила за ворота, как очутилась в объятиях матери, которая давно уже следила за приближавшейся девушкой. Сейчас же прибежала Белла, а за нею и капитан; весь в слезах, он обнимал и журил свою любимицу.

– Надо благодарить Бога, что я благополучно вернулась и опять вместе с вами, – говорила Мод. – Мама, отец, пойдемте скорее в дом, мне надо много, много сказать вам, пойдемте в библиотеку.

Никого не удивило, что Мол повела всех в библиотеку: там обыкновенно собиралась семья, когда хотела помолиться вместе; и теперь подумали, что она хочет благодарить Господа за свое спасение. Войдя туда, Мод тщательно заперла двери и испытующе оглядела присутствующих. Убедившись, что здесь только свои, она рассказала обо всем, что произошло, и сказала, что Роберт ждет сигнала, чтобы подойти. Известие о прибытии Роберта всех обрадовало и вместе с тем обеспокоило.

Капитан был вполне уверен в преданности своих колонистов, но усиленные просьбы Мод заставили его согласиться держать в тайне прибытие сына. Мистрис Вилугби также разделяла опасения Мод.

Принесли лампу, и Мод поставила ее на окно в угловой комнате. Это был сигнал для Роберта. Несмотря на то что кругом было страшно темно и ничего не видно, все высунулись из окна, чтобы увидеть Роберта. Он не заставил себя долго ждать и подошел к скале. Капитан бросил ему конец длинной веревки, тот обмотал ее вокруг своей талии и, чтобы дать знать, что его могут начать поднимать, дернул за веревку.

– Что нам делать? – спросил капитан. – Я и Вудс не сможем поднять его на такую высоту.

– Я позову Мика и негров, – предложила Мод, подумав минуту.

– Мик, – спросила она его, – я думаю, что ты нам друг?

– Вы спрашиваете? Я готов сделать для вас все что пожелаете, даже положу за вас свою голову.

– А ты, Плиний, и твой сын, вы знаете нас с детства; не говорите ничего о том, что сейчас увидите. Теперь тяните эту веревку, но осторожнее, чтобы не оборвать ее.

Мужчины взялись за дело.

– Это капитан тащит сюда поросенка, чтобы запастись провизией на случай осады, – сказал тихо Мик неграм.

В это время в окне показалась голова, а затем и

Роберта. Мик моментально оставил веревку, схватил стул и занес его над головой майора, но капитан удержал его вовремя.

– Это каналья индеец отвязал поросенка и прилез сюда сам! – завопил Мик.

– Это мой сын, – тихо сказал капитан, – докажите теперь, что вы умеете молчать.