Текст книги "Добро пожаловать на Марс!"
Автор книги: Джеймс Бенджамин Блиш
Соавторы: Джером Биксби,Фредерик Каммер-младший,Дж. Мартин,Ричард Уилсон,Рог Филлипс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
– Ты его знаешь? – тихонько спросила Дольфа миссис Хэртель.
– Я не… – Дольф осекся, потому что губы незнакомца тоже шевельнулись, он явно произнес те же слова.
И тут Дольф все понял. Это было отражение в полированном металле корпуса «Фон Брауна». Высоким человеком был сам Дольф.
Просто он много лет не видел себя в зеркале.
Дольф взял Наннет под руку и торжественно поклонился отражениям.
– Как дела, мистер и миссис Хэртель? – спросил он, – И… Добро пожаловать на Марс!
ПОСЛЕСЛОВИЕ. (30 июля 1965)
Рукопись первого издания этой книги ушла в издательство до того, как «Маринер IV» опустился на Марс. Теперь, когда были опубликованы фотоснимки, переданные этим чудесным аппаратом, мне интересно было посмотреть, насколько они похожи на тот марсианский ландшафт, что я обрисовал в романе.
В конечном итоге, я рад был увидеть, что сходство достаточно высоко. Гипотеза, что Марс, вероятно, выдержал бомбежку метеоритами (впервые выдвинутую несколько лет назад покойным теперь астрономом из обсерватории Энн-Эрборо, Дином Маклоулином), подтвердилась фотографиями.
Никаких каналов на снимках не видно, так что могло и не быть раскола коры Марса, какой (вслед за Маклоулином) я описал в романе. С другой стороны, очевидно, что склоны впадин более круты, чем гласят предыдущие теории. Одна из последних фотографий показывает горный хребет в южном полушарии, который, по оценкам специалистов, оказался в 13 000 футов высотой. До сих пор подобными вершинами считались так называемые Горы Митчелла – хребет возле Северного полюса, который, если вообще существует, может быть лишь вдвое ниже.
Теперь совершенно очевидно, что на Марсе больше воды, чем считалось ранее. На это указывает распределение инея на фотоснимках. До «Маринера» единственный иней был виден лишь на полюсах. Также на снимках видно, что кода-то на Марсе были моря, а существование подземного ледяного слоя кажется теперь более вероятным.
И, наконец, то, что на фотографиях не видно каналов, вовсе не означает, что их не существует. На первых четырех снимках (из 19 хороших) можно заподозрить каналы, так как эти фотографии были сделаны утром, когда тени особенно резкие и длинные. (До фотографии № 7 не было запечатлено даже кратеров). Снимок № 8 сделан возле одного из самых заметных подозреваемых каналов, сделан он был тогда, когда в том полушарии стояла зима, во время которой исчезают даже самые темные каналы. Так что вполне возможно, что аппарат делал снимки просто «не в тех местах и не в те сезоны».
Вообще, на снимках более суровый пейзаж, чем я описал, но все же сходство между ними и описаниями в романе гораздо большее, чем я смел надеяться.
ДЖ. БЛИШ
ДЖ. М. МАРТИН. ГОРОД МЕРТВЫХ
City of the dead (Amazing Stories, 1950 № 1)
Научно-исследовательский отчет, подготовленный профессором Джоном Грейнджером из Уэстонского Научного-Исследователь– ского Фонда Нью-Йорка, штат Нью-Йорк:
«11 августа 2024 года.
Недавно вернувшись из безжизненного района Марса, названного равниной Парна, хочу сообщить, что город Лонн действительно существует. Ученые фонда давно полагали, что равнина Парна, являющаяся теперь бесплодной пустошью, когда-то была обитаема и орошалась, так что могла снабжать город провизией и давать ему развиваться во всех культурных направлениях, как и любому земному поселению.
На Марсе было найдено мало сведений о Лонне. Поскольку планета снова вернулась к дикости и стала похожей на Дикий Запад времен шахтеров и первопроходцев, то люди посмеивались при одной только мысли о том, что Лонн существует или что Марс когда-то был чем угодно, только не диким, неудобным местом для проживания.
Не обескураженный неприязненным отношением, с которым сталкивался в марсианских поселениях, седьмого июля 2023 года я покинул последний аванпост Фицрой на краю равнины Парна. Я был один и попытался пролететь над равниной в космическом кораблике, который мне дали в Фонде, но вскоре понял, что восходящие воздушные потоки над пустыней делают такие полеты невозможными. Я был вынужден вернуться в Фицрой и сумел заручиться помощью хозяина бартеллов, странных марсианских животных, напоминающих буйволов, только с шестью ногами, и через несколько недель пути мы увидели Лонн. По дороге я узнал, что многие марсиане видели Лонн, но отказывались помочь мне, потому что боялись этого странного города мертвых.
Владелец бартеллов заявил, что будет ждать неделю на краю города, так что я пошел один. Я доказал, что этот город населен расой мертвецов, мужчинами и женщинами, которые, по какой-то странной причине, внезапно окаменели в самом разгаре своей деятельности. Я видел людей, которые подстригали кустики, и застыли вместе с секаторами.
Я видел владельцев магазинов, женщин у городского фонтана, и все они улыбались и выглядели совершенно здоровыми, но тела их были как камень, а поскольку они все же стояли и не падали, значит, какая-то странная сила приковала их там, где настигла.
Я понял, что Лонн не только на столетия опередил остальную марсианскую цивилизацию, но имел машины и иную культуру.
Главной моей мечтой стало вернуться в Лонн с надлежащим оборудованием и попытаться вернуть к жизни его обитателей. А также мне хотелось бы изучить достижения их культуры с тем, чтобы сделать лучше нашу собственную.
Я подготовил…
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА: Отчет составил, в общей сложности, пятьсот страниц и подробно описал местоположение каждого живого (или мертвого) обитателя Лонна. 22 августа он был прочитан членам Научного Фонда Уэстона».
Чарльз Уэстон, человек в строгом костюме, с почти совершенно лысой головой, сияющей в свете ламп над длинным столом, откашлялся.
– Джентльмены, – обратился он к людям, сидящим по обе стороны стола, – вы все прослушали отчет Джона Грейнджера. Можно мне, как основателю Фонда, сказать несколько слов?
Судя по выражению его лица, он был уверен, что никто не станет возражать. Никто и не пытался.
– В настоящее время Грейнджер болен. Он не смог присутствовать на совещании, и отчет был зачитан секретарем Фонда. Это очень интересный отчет, хотя и весьма сумбурный…
Несколько человек тихонько хихикнули.
– Как я уже сказал, Грейнджер болен. Его ум уже не столь ясен, как был, когда несколько лет назад он присоединился к нашему Фонду.
Значение его слов было ясным. Некоторые члены фонда обменялись усмешками. Другие, друзья Грейнджера, выглядели невеселыми.
– Грейнджер пишет, что мы сможем воспользоваться культурным наследием Лонна, если каким-то неясным и явно дорогостоящим способом сумеем вернуть к жизни расу мертвых людей, хотя мы даже не уверены, что они существуют. Фонд Уэстона тратит деньги только на здравомыслящие исследования, которые могут в результате улучшить жизнь американцам. Поэтому я буду голосовать против всего, что выглядит таким же неопределенным, как предложение Грейнджера. Я не хочу тратить миллионы на ловлю синиц в небе, особенно если они существуют лишь в воображении Грейнджера.
Он тяжело опустился в кресло, зажег сигарету и стал ждать ответных реплик. На дальнем конце стола встал высокий, весьма изможденный человек. Уэстон кивнул ему.
– У вас есть что сказать, Джордон?
Филип Джордон улыбнулся. При этом он стал похож на высохшую голову, кости уродливого лица которой покрывает лишь натянутая кожа.
– Я согласен с вами, Уэстон, – сказал он, – Но я хочу пойти дальше. Грейнджер выбит из седла. Он стал слишком старым и мечтательным. Он недостаточно агрессивен для нашего Фонда. Я хочу, чтобы собравшиеся здесь попросили его выйти из Фонда навсегда.
В комнате возникло движение, когда все начали перешептываться между собой. Потом кто-то сказал, не вставая:
– Потому что Грейнджер положил конец вашему промыслу в Фи– црое, а, Филип?
Филип Джордан побагровел.
Уэстон поднялся на ноги и стукнул кулаком по столу.
– Минутку, – прогремел он, – Филип занимает в Фонде хорошее положение. Было уже доказано, что он никак не связан с «Сульфаной Инкорпорейтед». Почему же некоторые до сих пор упорно…
Вскочил человек, бросивший вызов Джордону. Его звали Уикс, и он был одним из немногих сторонников Грейнджера в этой комнате.
– Потому что, – заявил он, – Джордон замечен в многолетних связях с «Сульфаной». «Сульфана» получает от него поставки где-то неподалеку от Фицроя. Из этого вытекает все остальное. И я докажу это, либо завтра же положу на стол мое заявление об отставке. Доброго вам дня, джентльмены.
Он со скрипом отодвинул кресло и вышел из комнаты.
В комнате наступила тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Уэстона. Мало кто смел так его оскорблять. Он владел и управлял самым обширным научным Фондом в Америке.
– Уэстон владеет мозгами Америки, – таков был не выходящий из моды слоган.
– Может, еще кто желает выйти из этих дверей? – наконец, спросил он.
Никто не шевельнулся. Желающих больше не нашлось.
– Я принимаю ваше предложение, Джордон, – сказал Уэстон. – Грейнджера попросят немедленно уволиться.
ИЗ ИНТЕРВЬЮ ЧАЛЬЗА УЭСТОНА, ПРЕЗИДЕНТА ФОНДА, ДАННОГО «NEW YORK CITI-ZEN»:
– Отчет Грейнджера не имеет никакого отношения к Фонду. Мы не собираемся доказывать правоту его слов или отрицать их. Нужны дальнейшие исследования. Лично я могу сказать, что где-то в глубине души сомневаюсь, что в отчете содержится вся правда.
30 августа, «NEW YORK CITI – ZEN»: Джон Грейнджер, человек, посетивший город мертвых, уничтожил прекрасные возможности сделать дальнейшую карьеру в Исследовательском Фонде Уэстона, внезапно уйдя в отставку без объяснения причин. Считается, что именно заявление главы Фонда Чарльза Уэстона и вызвало неприязненные отношения между этими двумя людьми.
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА. Несколько лет прошло с тех пор, как Грейнджер оставил общественную деятельность. Тогда, в 2033 году, прошло почти незамеченным его заявление о намерении исследовать Равнину Парна собственными силами. Для этого был создан Научный Фонд Грейнджера и Брендона. Прелюдией к возникновению этой организации может служить письмо от Лестера Р. Брендона из Йельского колледжа:
«Джону Грейнджеру, 14 Ридж-Роуд, Брайтон, Нью-Йорк.
Уважаемый мистер Грейнжер,
Наша прошлая переписка была интересна, но не привела ни к каким результатам. Я с большим интересом изучил нападки Уэстона на вас и согласен, что Филип Джордон принимает активное участие в том, чтобы не дать нам посетить Лонн. Джордон в недавнем прошлом открыто занимался бизнесом с «Сулъфаной Инкорпорейтед». Я готов присягнуть, что продукты «Сульфаны» невозможно производить искусственно. В них были найдены неизвестные нам химические компоненты. Но их препараты работают даже в тех случаях, когда медики считают невозможным произвести лечение, «Сульфана» вылечивает и затягивает любые раны за пару дней. Практически, она вытаскивает человека из могилы, когда традиционная медицина терпит поражение.
Я верю в то, что наша экспедиция в Лонн будет преследовать двойную цель. Я попытаюсь помочь вам оживить эту странную расу, о которой вы пишите. Я также попробую проследить источники «Сульфаны». Организация, владеющая ею, хранит монополию и грабит общество своими людоедскими ценами. Мне бы хотелось сделать так, чтобы «Сульфана» стала доступной всем людям, и одновременно помочь вам спасти жителей Лонна.
Я понимаю, что у вас неважное общественное положение. Уэстон буквально уничтожил вас. Но для меня это не имеет никакого значения. Я молод и не имею никакой репутации. Эта экспедиция может сделать меня известным. Но, в любом случае, она мне не повредит, потому что вредить нечему.
Сердечно ваш,
Лес Брендон».
И было еще одно письмо от 4 сентября того же года:
«Джону Грейнджеру, 14 Ридж-Роуд, Брайтон, Нью-Йорк.
Дорогой Джон,
Все готово. Я нашел повариху, миссис Дженни Хадсон, которая тверда духом и к тому же прекрасно готовит. Ее муж, которого все зовут Малютка Хадсон, несколько лет работал швейцаром в нашем колледже, будет очень полезен в экспедиции. Он больше шести футов роста и обладает соответствующей силой. Рад был услышать, что ваша жена хочет сопровождать нас. Из вашего описания я понял, что она очень приятный человек, что весьма поможет нам в экспедиции.
Буду ждать вас на Марсе, в Фитрое, в октябре. К тому времени на равнине Парна уже пройдет период жары. В этом месяце я планирую переправить на Марс из Нью-Йорка пустынный вездеход, и проследить, чтобы его благополучно доставили в Фицрой.
Ваш друг, Лес Брендон».
Маленькие искорки вспыхивали в густом шлейфе пыли, поднятой автомобилем, движущимся по равнине Парна. В машине сидели и исходили потом пять человек. Хуже всего приходилось Дженни, жене коротышки Хадсона. Дженни, жирная и потливая, ворчала не переставая с тех пор, как вездеход выехал из Фицроя, последнего марсианского поселка на краю равнины Парна.
Малютка Хадсон к настоящему времени перестал обращать внимание на жену, хотя широкое лицо его побагровело от оскорблений, которыми та осыпала его. Но если Дженни доставала всех своим нытьем, то остальные пассажиры были на удивление спокойны.
Джон Грейнджер улыбаясь, вел машину, крепко держа руль.
– Потерпите еще полчасика, – сказал он, – К тому времени мы будем уже близко от Лонна. А возле гор гораздо прохладнее.
Дженни фыркнула.
– Я уже говорила и повторю снова, Джон Грейнджер. Я не одобряю посещения мертвецов. Это вам не…
Рот Малютки Хадсона медленно распахнулся.
– Эй, Дженни, почему бы тебе не заткнуться. Ты только всех раздражаешь.
Дженни громко щелкнула челюстями.
– Не приказывай мне заткнуться, Малютка Хадсон, – окрысилась она, – Я говорила и буду…
– Потерпите, Дженни, – сказал молодой человек, сидящий сзади за откидным столиком с картами, – Здесь слишком тесно. Потерпите, пока мы не приедем в Лонн. Там мы натянем ринг, и можете проводить там с мужем сколько угодно раундов.
Дженни Хадсон ударила Леса Брендона одним из своих фирменных гневных взглядов, но ничего не сказала. Брендон еще немного поизучал карты, затем поднял голову.
– Еще минут десять езды, Джон, если мои расчеты верны. Может, дадите мне снова показания приборов?
Джон Грейнджер тут же повернул голову к своей молодой жене Ив с льняными волосами, сидящей возле него.
– Ив, дай нашему великолепному помощнику все необходимые данные.
Ив Грейнджер рассмеялась.
– А вы будете продолжать молчать, выдающийся ученый Брендон? – обратилась она к молодому человеку за столиком с картами, – Расслабьтесь, не будьте таким чертовски формальным хотя бы здесь, в пустыне.
Брендон робко улыбнулся и снова уткнулся в карты. Ив Грейнджер, так и не дождавшись ответа, стала зачитывать показания приборов на пульте управления.
– Скорость – 450 миль в час, дорога из Фицроя – 5 часов и примерно двадцать минут…
– Все ясно, – сказал Брендом, – Спасибо, миссис Грейнджер.
Она повернулась на своем месте и сказала с улыбкой:
– Для друзей просто Ив.
Брендон попытался улыбнуться, но покраснел и вернулся к своему занятию.
ЖАРА УСИЛИВАЛАСЬ. Обтекаемый, приземистый вездеход мчался вперед, покачиваясь на резиновых шинах, а иногда совершая прыжки по пятнадцать-двадцать ярдов.
В кабине не чувствовалось вибрации и толчков из-за тройных амортизаторов. Машина являлась передвижной крепостью, нагруженной научными приборами, запасами продовольствия и легким оружием. И там еще оставалось место для пяти пассажиров, официально занесенных в регистрационный журнал Фицроя, как Исследовательский Отряд Грейнджера.
И вдруг впереди из фиолетовых теней горы Спаун внезапно возник город. Казалось, он соткался из туманной дымки послеполуденной жары. Люди в вездеходе притихли. Лес Брендон оторвал глаза от карт и уставился вперед, мимо золотистой головы Ир Грейнджер, на город. Дженни прекратила ссориться с мужем, а Джон Грейнджер просто плотнее ухватился за руль и вдавил в пол педаль акселератора, выжимая все из реактивных двигателей.
Это был Лонн, Город Мертвых.
Это был центр развитой цивилизации в пустыне, где, как считалось, никогда не селились люди. Пустыня кончилась сразу, словно обрубленная, и в небо вознеслись прекрасные башни Лонна. Они были тонкими, цилиндрическими, словно вырезанными из самого изящного хрусталя, но одновременно казалось, что они никогда не упадут. Лон был выстроен по окружности у края горы Спаун, на краю равнины Парна, словно громадный, но все же изящный драгоценный камень, прекрасный, как алмаз, лежащий в пыли и мрачных тенях.
Джон Грейнджер первым заговорил.
– Я все же вернулся в Лонн, – тихо сказал он, – Десять лет назад я сказал, что вернусь сюда. Я обещал это принцу. А интересно, сколько здесь прошло времени, и идет ли оно здесь вообще?
Он женился на Ив, которая была моложе его на десять лет, когда вернулся из первой экспедиции в Лонн. Брендон тогда еще учился в средней школе, а с Малюткой Хадсоном и его женой Грейнджер был вообще не знаком. Малютка Хадсон был взят в экспедицию из-за своей силы, а Дженни – потому что хорошо готовила, а без поварихи никакая экспедиция не тронется в путь.
– Джон, – в голосе Ив Грейнджер проскальзывали нотки страха, – все эти башни и более низкие, но такие же прекрасные здания… Они все полны мертвецов?
Грейнджер кивнул.
– Мертвецов? По нашим представлениям, да. Они тверды, точно мрамор. Но интересно, мертвы ли они на самом деле?
– Будем надеяться, что нет, профессор, – внезапно сказал Брендон, и голос его, холодный и деловитый, нарушил таинственную атмосферу вокруг, – Будем также надеяться, что им помогут инъекции мелъформа.
Глаза его ярко горели, но голос, которого явно не впечатлило прекрасное зрелище города, звучал механически, как у студента, рассказывающего заученный урок. В Брендоне нет ни капли романтизма, подумала Ив Грейнджер, и почему-то это ее возмутило. Брендон играл неподходящую роль в этом мире грез. Брендон… н-ну… он был слишком приземлен. Ив вздрогнула, почувствовав, как странные тени и фиолетовая дымка трогают ее до глубины души. Город был потрясающим местом. Страной снов и смерти.
– Думаю, не стоит идти в город на ночь глядя, – сказал Брендон, и его слова, точные и профессиональные, вновь показались Ив неуместными.
Джон Грейнджер согласно кивнул.
– Воспоминания торопят меня, побуждают пойти немедленно и вновь посетить дворец, – сказал он, – но я понимаю, что вы правы. Если здесь что-нибудь изменилось, то это может быть не безопасно. Мы раскинем лагерь рядом со стенами и пойдем, когда рассветет.
ИВ ГРЕЙНДЖЕР быстро повернулась, разочарование омрачило ее личико.
– Лес, – сказала она Брендону, – вы в своем репертуаре. Весь практичный, весь скованный правилами. Как вы можете сопротивляться желанию осмотреть эти прекрасные башни? Я не могу поверить, что вам не хотелось бы своими глазами увидеть то, о чем все эти годы рассказывал Джон. Почему бы вам не оторвать нос от карт и хоть на немного стать человеком?
Малютка Хадсон что-то невнятно проворчал, и это было его единственным выражением протеста. Он не осмеливался говорить вслух из-за Дженни, но был согласен с Брендоном. Ив Грейнджер все время подтрунивала над Брендоном, но Брендон был всегда прав. Он ворвался в науку, как метеор, и был вечно невозмутим. Достаточно невозмутим, подумал Малютка Хадсон. Так почему бы дамочке Грейнджер не держать рот на замке?
– Простите миссис Грейнджер, – сказал Брендон, – но ваш муж упоминал, что здесь живут люди-насекомые, которые причинили ему достаточно много неприятностей во время предыдущей экспедиции. И на вашем месте, я бы не позволял чарам города позволить захватить вас врасплох, пока мы будем здесь. Мне кажется, нужно соблюдать осторожность.
Девушка отвернулась, лицо ее слегка зарумянилось, пока она смотрела на город.
Брендон с минуту изучал ее затылок, затем повернулся к своим бумагам. Вездеход остановился. Джон Грейнджер устало поднялся с водительского кресла.
– Начинайте с Малюткой разбивать лагерь, – сказал он Брендону. – А мы с Ив прогуляемся к Лонну и оглядимся. А то Ив немного разволновалась.
– Я бы вам не советовал… – начал было Брендон.
– А мы не просили вашего совета, – отрезала Ив Грейнджер и спустилась вслед за мужем по лесенке из вездехода на песок, – Ставьте палатки, Лес. Это в вашем стиле. Только убедитесь, что хорошо натянули противомоскитную сетку, чтобы в палатку не вполз маленький зеленый человечек и не укусил вас за ногу.
Все подождали, пока Джон Хадсон с женой не отойдут подальше. Затем Малютка Хадсон, громыхая сапогами, спустился по лесенке и открыл багажное отделение вездехода. Он уже доставал силиконовые палатки, когда из вездехода вылез Брендон и поглядел вслед Джону и Ив Грейнджерам, казавшимся уже лишь пятнышками на горизонте.
– Не принимайте близко к сердцу, – в голосе Малютки Хадсона звучало отвращение, – Она может запудрить мозги кому угодно. А вы хорошо держитесь, мистер Брендон. И все, что вы сказали, верно.
Брендон рассеянно обернулся и протянул ему колышки для палаток.
– А я вот в этом не уверен, – тихо сказал он, – Знаете ли, у миссис Грейнджер тонкая душа, и я восхищаюсь ею.
– Черт побери, – воскликнул Хадсон, – Черт побери! Вы можете совершить ужасную ошибку, которую уже не исправить.
– А ты, как всегда, не очень-то учтиво отзываешься о женщинах!
– Дженни неслышно подошла к ним, и Хадсон пригнулся при звуках ее голоса, – Хватит чесать языком, лучше найди мне походную кухню. А то трепатней-то никого не накормишь.
Малютка Хадсон подмигнул Брендону.
– Понимаете, что я имел в виду, – сказал он, понизив голос, – Женщины – ужасные создания.
– Что-что? – тут же насторожила уши Дженни Хадсон.
Малютка достал из багажного отделения походную кухню и повернулся к ней.
– Я сказал, что без женщин нам никак, – заявил он ей, – Послушай, Дженни, а ты приготовишь нам сегодня такой же ужин, как перед отъездом из Фицроя? Я такую вкуснятину еще не ел.
Дженни фыркнула.
– Опять ты дурачишься, Малютка, – сказала она, но было видно, что ей приятно, – Лучше сходи и убедись, что с профессором все…
БОММММ!
ЧИСТЫЙ, ГЛУБОКИЙ звук гонга заставил ее замолчать. Все трое резко обернулись к еще видневшемуся в наступающих сумерках Л он ну.
– Какого черта это было? – спросил Малютка.
– Какой-то мертвяк пришел в себя, – испуганно воскликнула Дженни. – Я так и знала, что нам не нужно…
БОММММ!
Гонг прозвучал снова, чуть дрожащий в разреженном воздухе звук.
Брендон бросил рулон палатки, который начал было разматывать.
– Доставайте пистолеты, – закричал он, – А я побегу к профессору. Хадсон, со мной. Дженни, останетесь здесь и будьте готовы открыть огонь.
Брендон говорил торопливо и отрывисто, но страха в его голосе не было. Ничего не ответив, Дженни и Малютка Хадсон бросились к багажному отделению. Хадсон достал оттуда два маленьких пистолета. Брендона он догнал, когда тот уже бежал по песку.
– Как вы думаете, что происходит? – отпыхиваясь, спросил Хадсон.
Он бежал, стараясь не отставать от Брендона, который несся стремительно, длинными скользящими шагами.
– Зеленые человечки, о которых рассказывал Грейнджер, – бросил Брендон на бегу, – Дженни ошиблась. Это не мертвецы. Мертвые нам не повредят. Опасаться нужно живых.
Они добежали до Лонна. Брендон знал, куда идти, поскольку хорошо помнил подробные рассказы Грейнджера. Их окружали невысокие, прекрасные здания. Пустые дверные проемы, пустынные улицы, и тишина, как в могиле.
– Откуда шел звон гонга? – крикнул Хадсон.
Вдали от Дженни он набрался храбрости говорить громко.
– Мне кажется, из дворца, – ответил Брендон, – Джон и миссис Грейнджер наверняка отправились туда, несмотря на мои предостережения. Очевидно, они встретили людей-насекомых. Одному лишь Богу известно…
Он замолчал, чтобы окончательно не сбить дыхание. Город был прекрасен, но теперь у него не было времени рассматривать достопримечательности. Он лишь знал, что гонг прогудел дважды и затем смолк. И теперь они с Малюткой Хадсоном должны спасти своих друзей от смерти…
Он уже слышал об этом гонге.
– Если посетитель войдет в Лонн и не может вернуться, всегда звучит гонг, – рассказывал ему несколько лет назад Джон Грейнджер. – Когда прозвучит гонг, остается лишь пойти искать тело. Лонн – прекрасное место, но всех в нем преследует мрачная тень смерти.
Черт побери Ив Грейнджер, подумал Брендон. Если ее желание поскорее увидеть Лонн приведет к гибели ее мужа, то вся экспедиция окажется бесполезной. Женщины, по мнению Брендона, были красивыми, но совершенно безмозглыми дурами.
ДВОРЕЦ РАСПОЛАГАЛСЯ почти на самом краю города. Брендон представлял его так ясно, словно бывал здесь сотни раз. И увидев его, он вспомнил описание Грейнджера, в котором не нужно было менять ни слова. Он побежал по широкой мраморной лестнице и слышал, как позади топает Хадсон.
– Невозможно описать красоту и единство стиля дворца, – рассказывал Грейнджер, – С его многочисленных террас поднимаются хрустальные шпили. Они тянутся так высоко, что возникает страх, что они могут проткнуть небо. Террасы пустынны, но полны мерцания миллионов драгоценных камней, которыми инкрустированы стены и потолки. Дворец Лонна – самое прекрасное место в мире.
Так рассказывал Грейнджер, но когда Брендон вбежал на первую террасу, она показалась ему не прекрасной, а холодной и полной смерти, точно морг.
Брендон почти не обратил внимания на двух застывших стражников в синем, стоявших по обе стороны двери, а сразу бросился ее открывать. За дверью был длинный, увешанный гобеленами вестибюль, а за ним виднелся тронный зал.
И тут же Брендон вспомнил о людях-насекомых из рассказов Грейнджера.
Он продолжал бежать, держа пистолет в одной руке, а мощную винтовку-огнемет в другой. Он слышал, как позади него выругался Хадсон.
У входа в тронный зал Брендон резко остановился, широко раскрыв от изумления глаза.
Громадное помещение, хрустальный потолок, бледным светом мерцающий в вышине. Посредине сидел на большом троне мертвый принц Лонна, блондин в богатом темно-красном одеянии, ясными глазами взирающий на толпу у подножия трона. Устремленные в бесконечность глаза были безжизненны.
У подножия же трона были Джон и Ив Грейнджеры, связанные по рукам и ногам собственной одеждой.
А вокруг них, словно рой громадным муравьев, вились люди-насекомые Лонна. Брендон увидел эту сцену лишь мельком, но детали ее были столь ужасны, что навечно врезались в память.
Люди-насекомые были фута в три высотой, а их лица, желтые, с крючковатыми носами, казались странно человеческими. Но на этом сходство с людьми заканчивалось. Их тела были тошнотворно зелеными, а руки были соединены и свисали, как клешни омара. Тела были толстыми, пухлыми, покоящимися на четырех задних ногах, дергающиеся движения которых позволяли им бегать с огромной скоростью. Пол был покрыт зеленой слизью, которая вытекала из них, пока они бегали тут.
Брендон увидел, как двое людей-насекомых рванулись вперед и схватили Грейнджера своими странными руками. И он принялся стрелять по ним из пистолета.
Должно быть, внезапность нападения застала людей-насекомых врасплох и заставила удирать.
Брендон забыл о всяческой осторожности. Он двинулся вперед, не прекращая стрелять. Он увидел, как трое существ попытались утащить Грейнджера и застрелил их, рискуя попасть в друга. В зале воцарилась тишина. Парочка умирающих людей-насекомых попыталась подняться, но они тут же снова упали и перевернулись на спины, дергая в воздухе ужасными конечностями.
Брендон бросился к Грейнджеру и принялся развязывать стянувшие его путы.
– Слава богу, – услышал он слабое бормотание Грейнджера.
Лицо Ив было белым, как мел, и, когда Брендон помог ей встать на ноги, она бросилась и крепко обняла, прямо-таки вцепилась в него.
– Все будет в порядке, – смущенно сказал Брендон.
В ответ Ив разрыдалась в истерике. И тут к ней подошел муж.
– Нужно убираться отсюда, прежде чем они вернутся, – сказал он, и все, шатаясь, пошли к дверям. Малютка Хадсон шел последним, громко ругая мертвых и оставив позади себя умирающих. Тронный зал был теперь похож на бойню. Спеша за своими друзьями, Брендон лишь бросил мимолетный взгляд на мертвого принца.
Принц был такой же, как и когда Брендон впервые увидел его, в безмятежном спокойствии смерти.
На обратном пути в лагерь Брендон шел впереди всех. Ив Грейнджер была еще слишком напугана, чтобы говорить. Брендон знал, что чувствовали она и ее муж. Они пошли в город вопреки здравому смыслу, и то, что остались в живых, было лишь чистой случайностью, нежели чьей-либо заслугой.
– Во всем виноват я, – сказал Грейнджер, когда они уже были под защитой костра и тяжелой пушки, установленной в вездеходе, – Мы с Ив поступили глупо. Мы слишком далеко зашли в город. Они напали на нас на улице и унесли во дворец. Признайся же, наконец, Ив, что Лес вовсе не слабак. Фактически, он спас нам жизнь.
Ив Грейнджер ничего не ответила. Она отвернулась и стала глядеть на город.
Грейнджер заколебался, смущенный ее поведением, затем откашлялся и продолжал:
– Хорошая работа, Брендон. Люди-насекомые знают, зачем я вернулся, и догадываются, зачем. Поэтому они враждебно относятся ко мне, хотя я не причинил вред никому из них. Но с этого времени мы станем сражаться с ними на смерть.
Обед был съеден и костер погас. Дженни Хадсони была довольна собой за то, что приготовила вкусную еду, а Малютка уснул возле вездехода.
Еще долго после того, как остальные улеглись, Брендон стоял и глядел на странный город Лонн. Что-то шевелилось внутри него, но он не мог понять, что. Почему Ив не хочет с ним дружить? Для него никогда не имело особого значения, что говорит или думает любая женщина. Но все же нынче вечером он был обеспокоен ее отношением. Он решил, что она всего лишь обычная представительница своего неблагодарного пола и не следует обращать внимания на ее слова. Однако, он все равно разволновался и долго не мог уснуть, когда растянул сетку вокруг своей раскладушки и лег отдыхать. Он не мог выбросить из головы ее предупреждение: «Только обязательно натяните сетку от насекомых…»
Он выругался шепотом и повернулся на спину, уставившись в странное, безоблачное небо.
Все же Ив Грейнджер достала меня, подумал он.
– Мы должны ехать в город на вездеходе, – спокойно сказал Джон Грейнджер, – Я предлагаю, чтобы один человек постоянно оставался в машине и патрулировал улицы, пока мы будем внутри зданий. Таким образом, люди-насекомые не смогут напасть на нас неожиданно.
Маленький отряд поднялся рано на рассвете, лагерь был разобран и сложен в вездеход. Все были готовы к первому официальному визиту в Лонн.
– Хороший план, – кивнул Брендон, – После прошлой ночи мы станем сталкиваться с опасностью на каждом углу.
Ив Грейнджер, молчавшая до сих пор, произнесла слегка саркастически:
– Вероятно, вы и останетесь в вездеходе, мистер Брендон. Ведь на улице может быть немного опасно.
