Текст книги "Случайность (ЛП)"

Автор книги: Джейми Макгвайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

ГЛАВА 11

В половину шестого над нами загудели гаражные ворота: родители Уэстона приехали. Вскоре над лестницей открылась дверь, и послышались шаги двух пар ног. Уэстон не двигался, и я тоже не стала это делать. Спустившись, Питер и Вероника сели на кресла по бокам от журнального столика.

Питер поставил на колени локти и скрестил руки.

– Мы слышали, – сказал он глубоким и спокойным голосом.

Вероника наклонилась вперед, сочувственно смотря на меня.

– Питер и я поговорили об этом и решили, что хотим предложить тебе юридическую консультацию, когда ты будешь готова. Кроме того, мы говорили с Сэмом и Джулианной Олдерман, и они надеется поговорить с тобой при первой же возможности.

– Когда? – спросила я, продолжая лежать на Уэстоне. Вероятно, я была похожа на невоспитанную ленивицу, но я просто была эмоционально и физически опустошена.

– Она живут прямо за углом от нас, – сказал Питер. – Они ждут тебя дома, ждут прямо сейчас. Чтобы убедиться, что ты в порядке. Но не обязательно говорить с ними сегодня вечером.

Дверь наверху хлопнула и послышались шаги на кухне.

– Вероника? – Послышался женский голос. Ее голос звучал отчаянно.

Питер побежал вверх по лестнице. Послышалась тихая перепалка, а затем несколько человек начали спускаться в комнату Уэстона, где никто не должен был нас беспокоить. Уэстон и я одновременно встали, когда увидели, что к нам спустились Сэм и Джулианна.

Питер тяжело дышал.

– Джулианна, я не думаю, что это хорошая идея, – предупредил он.

Ее глаза были ярко-красного цвета. Она сделала шаг по направлению ко мне, но муж остановил ее.

– Джулианна!

Руки Джулианны поднялись к груди.

– Прости, я знаю, у тебя был сложный день. Просто… у меня он тоже был тяжелый. Даже не день, неделя. И я… – по щеке Джулианны побежала слеза. – Я слышала, тебя никто не поддержал в школе, когда тебе это рассказали, и я… Просто хотела убедиться, что в порядке, вот и все.

Я сделала несколько шагов, пока не оказалась в метре от них, от моих родителей. Они оба смотрели на меня, как на драгоценный камень. Сэм взял Джулиану за плечи, и она чуть подалась вперед. Джулианна вытянула руки, а затем сжала их в кулаки, будто бы борясь с тем, что хотела сделать. Она заговорила, и ее голос дрогнул.

– Я бы… я бы хотела обнять тебя, если все в порядке. Но я не хочу тебя расстраивать.

Все посмотрели на меня, ожидая моего ответа. Я почти незаметно кивнула, и Джулианна притянула меня к груди. Ее тело содрогалось от рыданий.

– Джулианна, дорогая, – умолял Сэм. – Не пугай ее.

Я посмотрела на него через ее плечо.

– Все в порядке. Пусть поплачет.

Губы Сэма задрожали, он протянул руку и нервно дотронулся до моего плеча. По щекам Сэма потекли слезы, и уголки губ приподнялись, пока он смотрел, как его жена рыдает у меня на плече.

* * *

Час спустя мы все сидели наверху за столом вокруг недоеденной тарелки с сыром, упаковки крекеров, пустой бутылки вина и почти полной двухлитровой бутылки Фанты. Питер и Вероника рассказывали о своих каникулах и о том, как оказалось, что Питер умеет кататься на лыжах не так хорошо, как думал, а мы смеялись.

Слушать рассказы Сэма и Джулианны и узнавать их получше было так просто. Я не могла перестать смотреть на них. Вероника была права: у меня были глаза Джулианны. И в первый раз я подумала о том, что красива, ведь я всегда считала Джулианну Олдерман прекрасной. Как внутри, так и снаружи. Нижняя половина моего лица досталась мне от Сэма: у меня была такая же тонкая верхняя губа М-образной формы в центре и такая же полная нижняя губа. У меня был такой же подбородок. Я задумалась, считали ли они или кто-либо еще за столом также.

Джулианна протянулась через стол и сжала мои руки.

– Ты, должно быть, считаешь меня ужасной матерью, раз я не подозревала, что что-то не так. Но я сказала им в больнице, когда они принесли мне ребенка, что он не мой. Они ответили, что это гармоны, и что я просто устала. Да и другие молодые мамочки говорили, что эти опасения из-за множества историй о подмене, что мы слышим.

– Джулианна, думаю, пора дать Эрин немного отдохнуть. Ей завтра в школу.

Джулианна подняла руку к груди и стала теребить пуговицу на ее шелковой блузке, а затем начала дрожать.

– Я… Я не знаю, если она… Ты хочешь…?

– Почему бы Эрин не остаться у нас на ночь? – сказала Вероника. – После того, как она позвонит мисс Истер и расскажет ей, где остается?

– У нас дома нет телефона, – сказала я. – И она не… Не думаю, что она меня ждет.

Это, казалось, расстроило Джулианну.

– У нас еще осталось немного одежды Уитни, и ты сможешь ей воспользоваться, – сказала Вероника.

– Ты хочешь остаться здесь? – спросила Джулианна.

– Да, это было бы замечательно, – сказала я, чувствуя безумную усталость.

Сэм встал и помог сделать то же самое Джулианне. Она явно не хотела уходить, но он настаивал, и они вдвоем вскоре вышли из дома, перед этим обняв меня на прощание. Когда дверь закрылась, оставшиеся в гостиной я, Уэстон, Вероника и Питер переглянулись.

– Эрин, ты можешь остаться в старой комнате Уитни. Это немного… необычно, но, думаю, в твоих же интересах остаться здесь, пока вы с Сэмом и Джулианной не разрешите всю ситуацию. С юридической точки зрения это немного неправильно, ведь тебе еще нет восемнадцати, но не волнуйся. Ты дочка Сэма и Джулианны. Что бы ты ни решила, для них будет главное, что о тебе хорошо заботятся. Уэстон, покажи ей, где комната Уитни. Пусть отдохнет, сегодня был долгий день.

Уэстон кивнул и за руку повел меня на второй этаж. Комната Уитни была на противоположном конце коридора от комнаты Уэстона. У нее была своя огромная ванная с ванной, душем и шкафчиком от пола до потолка, наполненным пушистыми полотенцами. Зайдя, Уэстон проверил, есть ли в ванной мыло и шампунь.

– Если захочешь, мы заберем завтра из дома Джины все, что тебе нужно.

Я кивнула в знак согласия, и он за руку отвел меня обратно в спальню.

– Чистые простыни, – Уэстон открыл шкаф. – Одежда и много всего другого, – он распахнул ящик комода. – Куча ночных халатов и пижам. Половина из них шелковые, потому что Уитни жуткая привереда. Оставишь белье в этой корзине, и Лила завтра все постирает. Уверен, в ящиках над раковиной ты найдешь косметику, резинки и все такое.

– Наверняка, – сказала Вероника, заходя в комнату. Она вручила мне новую зубную щетку, полный тюбик пасты и новый дезодорант. – Питер всегда говорил, что я зря так затовариваюсь. Сегодня, малышка, ты предоставила мне двадцать первый аргумент.

– Хотела бы я отблагодарить вас. Мне жаль, что…

– Ерунда, – сказала Вероника, остановившись в дверном проеме. – Мы хотим, чтобы у вас все получилось. Постарайся отдохнуть. Увидимся утром. Уэс?

Уэстон наклонился и чмокнул меня, а затем последовал за своей мамой. Я вошла в просторную блестящую ванную и разделась перед зеркалом.

Я долго стояла под горячим душем, стараясь вымыться всеми видами шампуней, бальзамов и гелей для душа, что нашла. Выходя из душа, я чувствовала запах, который напомнил мне о салонах красоты, а моя кожа сияла, как мраморная плитка. Я чувствовала себя как Джулия Робертс в «Красотке». Закутавшись в полотенце и расчесывая волосы, я отметила, что они были очень похожи на волосы Джулианны. Я нашла ночную рубашку и надела ее, а затем легла в двуспальную кровать.

Когда я ложилась, пружины не скрипели. Я даже не была уверена, были ли у кровати Уитни пружины, мне казалось, что я лежала на огромной подушке из пены. Уронив голову на подушку, я вытянула ноги, и они даже не достигли края кровати. Мое тело погрузилось в матрац, и одеяла окружили меня, погрузив в мир мягкости.

Я повернулась и потянулась, чтобы выключить светильник. Не успела я укрыться под одеялом, как открылась дверь, и в комнату прокрался Уэстон.

– Ты спишь? – прошептал он.

– Нет.

Он опустился на колени рядом с кроватью.

– Тебе удобно?

– Больше, чем когда-либо.

– Тебе еще что-нибудь нужно? – Я покачала головой. – Понятия не имею, как смогу заснуть, зная, что ты рядом.

Я улыбнулась.

– Попытайся.

Он усмехнулся и наклонился, целуя меня лучше, чем смог, когда его мама была рядом. Он подошел к двери и обернулся.

– Все будет в порядке. Это просто еще одна вещь, через которую мы вместе пройдем.

– Знаю.

В восемнадцать лет узнать, что женщина, которая вырастила меня, была не моей мамой, было очень страшно, но в данный момент я чувствовала, что у меня есть поддержка.

* * *

Когда следующим утро я пошла в школу, мне казалось, будто я попала в другой мир. Все уставились на меня, но в этот раз скорее из любопытства. На первом уроке Брэди несколько раз смотрел на меня, но в его глазах больше не было отвращения. Даже учителя смотрели на меня по-другому. Мне казалось, будто вчера я ушла одним человеком, а сегодня пришла совершенно другим. Никто, даже Брэди, не назвал меня Истер. Если кто-то обращался ко мне, то только по имени Эрин. Впервые за девять лет никто не сказал мне ни единого плохого слова, даже искоса на меня не посмотрел. Я все еще ждала, когда это начнется, но весь день прошел совершенно спокойно.

Остальная часть недели прошла так же, и, заходя в класс в пятницу, я уже не ожидала насмешек. Все мои мысли были поглощены Уэстоном и Сэмом с Джулианной. На этой неделе они каждый вечер приходили на ужин. Я точно не знала, зачем, но мне это уже было не важно.

В субботу Уэстон подвез меня на работу, а затем поехал на спортивное поле. Через несколько часов у него начинался матч, и мне не хотелось его пропускать. К счастью, из кафе было видно хотя бы табло. Я завязала фартук и пошла к прилавку, с улыбкой на лице встречая Фрэнки.

– Думала, у тебя полный шкаф дизайнерской одежды, – сказала она.

– Не хочу носить эти вещи на работу. Вдруг испорчу, – Лила стирала и сушила одни из двух моих джинсов каждый вечер перед уходом, чтобы мне было в чем ходить на работу. Почти вся одежда Уитни была очень дорогой и утонченной, а ее туфли были на пол размера больше моего, но я не жаловалась. Впервые я надевала что-то брендовое, дизайнерские вещи, но к работе все равно переодевалась в свои старые секонд-хендовские джинсы и рубашки.

Суббота медленно тянулась, и мы с Фрэнки разговаривали о ее детях, моем новом доме и том, на что сейчас стала похожа моя жизнь. Я знала, что она была за меня рада, но видела в ее глазах печаль, которую не могла понять.

– Ты счастлива? – спросила она.

– Не знаю. Думаю, да. Больше, чем прежде.

Ее взгляд смягчился.

– Хорошо. Так ты забрала у Джины остальные свои вещи?

– Мы заехали к Джине во вторник. Я не была уверена, стоит ли мне просто так входить, и постучала. Она не ответила, так что я вошла.

– Ты забрала все, что хотела?

Я кивнула. Я не стала говорить Фрэнки, что в доме громыхали песни Soul Asylum, поэтому я быстро пробежалась по своей комнате и ванной, хватая все, что мне было нужно – вторую пару джинсов, зубную щетку, бритву, немного косметики, нижнее белье и альбом для рисования. Все остальное я оставила.

– Джина тебе что-нибудь сказала? – Я посмотрела на табло: игра только началась. – Слушай, почему бы тебе не пойти туда и не посмотреть на него? Все равно клиентов нет.

– Мне нужны часы.

Фрэнки подмигнула мне.

– Нет, не нужны. Ты сейчас член семьи Олдерман. Они будут заботиться о тебе, Эрин. Ты можешь наконец-то побыть нормальным подростком.

Я немного подумала об этом и улыбнулась. Повесив на крючок фартук, я перебежала улицу и пошла на стадион. Раньше я никогда не бывала на бейсбольных играх. На трибунах сидело не так уж и много людей, только семьи игроков и немного студентов.

– Эрин! – Уэстон стоял по другую сторону забора в форме и бейсболке, из-под которой торчали каштановые волосы. Увидев меня, он просиял и просунул через забор пальцы.

Я подошла к забору.

– Фрэнки отпустила меня посмотреть твою игру.

– Буду играть лучше, – подмигнул он побежал обратно в землянку.

Я провела субботний день, сидя на трибуне под теплым солнышком, и это было великолепно. Уэстон один раз добрался до третьей базы, а потом забил хоум-ран. Он играл на первой базе и вывел из игры трех игроков. Когда после игры команда собралась вместе и слушала тренера, Уэстон пробрался к трибунам и, усевшись рядом, поцеловал меня. Это был первый раз, когда он поцеловал меня в общественном месте, и я заметила, как все на нас посмотрели.

– Что?

– Люди уставились на нас.

– Ну и хорошо.

– Пойду, помогу Фрэнки. После игры там будет много людей.

Уэстон поцеловал меня на прощание, и я перебежала через улицу, через заднюю дверь зашла в кафе и завязала фартук.

– Повеселилась? – спросила Фрэнки.

– Это было удивительно. Они выиграли! Уэстон был превосходен.

Фрэнки кивнула, и до закрытия мы проработали без перерыва, после чего быстро отмыли прилавки. Я торопилась переодеться перед приходом Сэма и Джулианны на ужин в семь часов. Запрыгнув в грузовичок, я поторопила Уэстона, а, когда мы приехали в гараж, отпустила его руку и побежала вверх по лестнице.

Тридцать минут спустя я вышла из комнаты, приняв душ, побрившись и натерев тело лосьоном. Уэстон сидел на верхней ступеньке, ожидая меня. Когда я вышла из комнаты Уитни, он встал. Я улыбнулась ему, но он не улыбнулся в ответ.

– Что случилось?

– Ничего, – сказал он, в конце концов улыбнувшись. Он наклонился и поцеловал меня в щеку, после чего мы вместе пошли вниз. Питер и Вероника накрывали на стол, а Сэм и Джулианна расставляли блюда.

Когда мы спустились, глаза Джулианны и Сэма загорелись, и они обняли меня. Мы сели за стол, и Уэстон рассказал о том, как прошел наш день. Взрослые стали расспрашивать нас о школьных заданиях и о том, нравились ли нам они, что привело к разговору о художественном проекте Уэстона. Сэм и Джулианна, казалось, заинтересовались им и внимательно слушали.

– Я хотела бы когда-нибудь увидеть этот рисунок, – сказала Джулианна.

– Он в моей комнате.

– Ты его уже оформил? – немного удивленно спросила Вероника.

– Ну да, – ответил Уэстон.

– Но ты рисовал его несколько месяцев, верно? – спросила его мама.

Уэстон посмотрел на меня.

– Да.

После этих слов у Вероники загорелись глаза, и она подавила ухмылку. Она, казалось, хотела расспросить его еще, но не сделала этого. Это была странная ситуация. Бывшая девушка Уэстона была также недавно умершей лже-дочерью Сэма и Джулианны. Этот разговор был не особо уместным.

– Это все как-то… неудобно, – сказала я.

Сэм нахмурил брови.

– Все в порядке. Конечно, все запутанно, но мы вас не осуждаем. Мы просто счастливы, что ты счастлива. Это все, что для нас важно.

Когда мы заканчивали есть шоколадный чизкейк, Джулианна занервничала. Во время затишья в разговоре Сэм взял ее за руку, и ее глаза заблестели.

– Эрин, – сказал Сэм. – Джулианна и я на этой неделе все обсудили, и, хоть мы и знаем, что для всех нас все слишком быстро меняется, мы хотели бы, чтобы ты переехала жить в наш дом… Пока ты не уедешь в колледж или не решишь от нас съехать. Мы просто хотели бы многое наверстать и попытаться создать семью.

Мой взгляд перемещались между ними двумя. Они смотрели на меня с такой надеждой в глазах.

– У тебя будет своя комната, – сказала Джулианна. – Мы уже купили тебе новые кровать, комод и постельное белье. Но мы подумали, что тебе самой захочется выбрать покрывало, так что оставили на кровати несколько каталогов, – сказала Джулианна и подняла руку. – Я не хочу, чтобы ты подумала, что тебе обязательно с нами жить. Я просто… не хочу, чтобы ты подумала, будто будешь жить в комнате Олди. У тебя будут своя комната, своя одежда, свои вещи.

Сэм немного наклонился вперед и снял с глаз очки.

– Ты не должна решать все сегодня. Мы просто хотим, чтобы ты знала, что ты можешь это сделать. И на эти выходные мы специально ничего не запланировали, на случай, если ты захочешь переехать. Но, опять же, мы не хотим на тебя давить.

– Все в порядке. Думаю, это хорошая идея, – сказала я.

– Правда? – шокировано сказала Джулианна.

Я кивнула.

Джулианна взволнованно хлопнула ладонями, и они вдвоем встали и обежали стол, чтобы обнять меня. Вероника и Питер нас поздравили и обняли. Казалось, не рад был только Уэстон.

Я села рядом с ним.

– Все в порядке? – спросила я.

– Просто мне нравилось видеть тебя каждый день, – сказал он.

– Уэстон, дорогой мой, она будет жить на нашей улице! – сказала Вероника, смеясь.

– Знаю, – сказал он, все еще оставаясь недовольным.

– Обещаю, вы будете проводить вместе много времени, – заверила его Джулианна.

Это, казалось, немного успокоило Уэстона, и он взял меня за руку. Сэм и Джулианна вернулись на свои места.

– Когда? – спросила я. – У меня не особо много вещей, так что много времени, чтобы перенести их, не понадобится.

– Может, завтра? – спросила Джулианна.

– Завтра? – повторила я.

– Или нет, – сказал Сэм, похлопывая Джулианну по колену. – Когда ты будешь готова.

– Думаю, мне не важно, завтра или в другое время. Если вы не уверены…

Джулианна не колебалась.

– Мы уверены.

– Тогда ладно, – сказала я с легкой улыбкой.

– Прекрасно! – сказала Джулианна. – Мы позаботимся обо всем. Если тебе нужны какие-то вещи, просто дай нам знать.

– Так… за завтра? – сказал Сэм, подняв почти пустую рюмку. Остальные тоже подняли свои рюмки, а мы с Уэстоном взяли в руки свои стаканы с колой.

– За завтра, – сказали мы все в унисон.

ГЛАВА 12

Сэм и Джулианна вернулись домой, желая закончить несколько дел до того, как я перееду к ним завтра. Питер и Вероника пошли к себе в спальню, а Уэстон позвал меня прокатится. Мы держались за руки, пока он ехал к нашему любимому месту, эстакаде, а потом мы вместе легли в багажник грузовика и стали смотреть на звезды.

– Я немного нервничаю. Только все стало прекрасно, как ты переезжаешь, – сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать мои волосы.

Я повернулась к нему, положив голову ему на руку.

– Я буду жить не за горами, и продолжу ходить в школу. Не думаю, что все изменится.

– Не знаю. Тебе почти восемнадцать, и мне кажется, что я сошел бы с ума, если бы в этом возрасте стал знакомиться со своими родителями. Я чувствую, что должен отойти в сторону, но так не хочу это делать.

– И я тоже этого не хочу, – сказал я, раздумывая над его последними словами. – С моими родителями. Ничего себе. Это кажется мне… сумасшедшим. Мне все еще кажется, что я вот-вот проснусь, и мне скажут, что это был розыгрыш.

– Розыгрыш? Скорее уж, ты выиграла лотерею. Мало того, что больше нет того, кто тебя дразнил, так ты еще и получила двух лучших людей в городе в качестве родителей.

– Мне кажется неправильным радоваться этому.

– Ты не крала их, Эрин. Они твои. Как и я.

Я посмотрела на него и увидела на его лице прекрасную улыбку, освещенную тусклым лунным светом.

– Да, и это слишком много для того, кто ничего не имел. Мне кажется, что в один момент это все меня разорвет.

– Я никуда не уйду, – сказал он. – Обещаю.

Я повернулась на бок и коснулась своими губами его. Ночь была холодной, но внутри меня разливалось тепло. Уэстон чувствовал то же. Его пальцы прошлись по моей коже, и он застонал. Закусив губу, я отстранилась, немного озаботившись тем, что я собираюсь делать.

Я села и сняла через голову рубашку. Уэстон не двигался, пока я не расстегнула лифчик, и тогда он сел, схватив меня за руку. Он поцеловал меня и прошептал в губы:

– Что ты делаешь? – его глаза были закрыты, но было очевидно, что каждый мускул его тела был напряжен.

– А как ты думаешь, что я делаю?

– Не здесь.

– Что?

– Не стоит, чтобы твой первый раз был в багажнике моей машины.

– Почему нет? С этим местом связаны мои самые лучшие воспоминания.

Он на мгновение задумался об этом. Когда я поцеловала его, он поцеловал меня в ответ. Его пальцы коснулись моих плеч, и он опустил белую лямку моего лифчика. Повторив это со второй лямкой, он через голову сорвал с себя футболку. Его теплая грудь прижалась к моей голой груди, и я почувствовала покалывание между ребрами, что заставило застонать и меня.

Уэстон перевернул меня на спину, расстегнул мои джинсы и стащил их, кинув в остальную кучу нашей одежды. Нам не потребовалось много времени, чтобы раздеться, а затем Уэстон оказался на мне, страстно целуя. Он одел презерватив, но, когда закончил это делать, остановился.

– Ты уверена? – спросил он. – Я имею в виду, абсолютно ли ты уверена? Просто скажи мне, и я остановлюсь. Я подожду, пока ты будешь готова.

Я притянула его голый зад к себе, и он, зарывшись в мои волосы, медленно и мягко вошел в меня. Я была рада, что он не целовал меня, потому что была не в состоянии сосредоточится на чем-либо, кроме непривычного горения между ног. После нескольких минут я расслабилась. Рот Уэстона накрыл мой, и мы пробовали друг друга на вкус до тех пор, пока не устали.

Незадолго до восхода солнца Уэстон потянулся к карману джинсов. Он вытащил ингалятор и затянулся, после чего посмотрел на меня с уставшим и счастливым выражением на лице. Мы оба легли на спину, и Уэстон, поцеловав меня в лоб, накрыл меня своей курткой и достал длинную черную коробочку из кармана.

– У меня для тебя кое-что есть, – сказал он.

– Что это?

– Это подарок на твой день рождения.

– Моя день рождения был в сентябре, – сказала я.

Он усмехнулся.

– Это запоздалый подарок на день рождения. Я хотел подождать до конца школы, но, по-моему, сейчас идеальный момент.

Мои руки задрожали от волнения. Мне уже давно никто ничего не дарил. Я открыла крышку, и под ней оказалось серебряное сердце. Оно было почти копией того, что нарисовал Уэстон, даже надпись «Случайность» была точно такой же. Я ахнула.

– Тебе нравится? – спросил он.

– Нравится ли мне? Это ведь такая же подвеска, верно?

Он просиял.

– Ты запомнила.

– Конечно, запомнила. Где ты ее нашел?

Мы оба сели. Уэстон вытащил подвеску из коробочки и застегнул застежку на моей шее.

– У меня есть связи. Я молодец, ты же знаешь.

– Знаю, – сказала я, обнимая его.

Он поцеловал меня.

– Не знал, что, когда увижу ее на тебе, подвеска будет единственной надетой на тебе вещью.

Я хихикнула. Он посмотрел на сердце, а затем обратно на меня.

– Оно идеально. Как и девушка у окна.

– Она не идеальна, – сказала я, качая головой.

– Она идеальна для меня, – он дотронулся своими губами до моих, но потом отстранился.

– Нам лучше одеться и поехать обратно домой, чтобы ты хоть немного поспала. Ты переезжаешь сегодня.

– Я переезжаю к Олдерманам, – произнесла я свои мысли вслух.

– Ты сама Олдерман.

Я недоверчиво покачала головой.

– Если я задумаюсь об этом, у меня голова взорвется.

Уэстон помог мне спрыгнуть из багажника и усесться на пассажирское сидение. Я начинала считать это место своим. Направляясь обратно домой, Уэстон держал меня за руку, и я чувствовала себя очень комфортно. Не важно, что я переезжала, я все равно буду жить рядом с ним.

Уэстон заметил, что я задумалась, и сжал мою руку.

– Постарайся не сходить с ума. Что есть, то есть.

Я дотронулась до подвески, которая легла мне точно на небольшое углубление в ключице, и спросила себя, какого мне будет жить жизнью Эрин Олдерман.

– Это все просто везение. Счастливая случайность, – прошептала я.