Текст книги "По ту сторону страха"

Автор книги: Джей Форд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

– Где мы? – спросил он.

– В шкафу, который в главной спальне, – сказала Джоди, развязав веревку.

Снова послышались грохот и крики. «Интересно, они ругаются или просто кричат?» – подумал Мэтт.

– В какой части дома находится эта спальня? – спросил он, приложив ухо к щели, образовавшейся между двумя половинками двери.

– Подвинься немного, Ханна, чтобы Луиза могла лечь, – сказала Джоди, поддерживая руками голову Луизы.

Ханна даже не шелохнулась. Она сидела неподвижно, словно каменное изваяние. Джоди слегка толкнула ее локтем, и она, вздрогнув, отползла в сторону.

– В противоположной от гостиной, – ответила Джоди и переместилась ближе к блондинке.

– Ты можешь сказать, где они сейчас?

Показав рукой на противоположную стену, Джоди сказала:

– Там. Где-то за гостиной. Я думаю, они еще в доме.

– О боже, Джоди, у тебя такие шрамы… это… они… – перестав плакать, пробормотала блондинка. У нее затряслись губы, и она снова зарыдала.

– Тише, – ласково прошептала Джоди и, осторожно взяв подругу за подбородок, подняла ее голову. – Коррин, дорогая, не смотри на них.

Голос Джоди звучал на удивление спокойно, хотя Мэтт видел, как напряглись ее плечи. Упрямо сжав губы, она дернула за веревку, которой были связаны руки Коррин.

Мэтт снова с силой нажал на двери, а потом, согнув здоровую ногу, ударил по ним ботинком.

Коррин громко вскрикнула, а Джоди, сняв с вешалки куртку, скатала из нее валик и подложила под голову Лу.

– Скажи, Ханна, рана серьезная? – спросила Джоди и потрясла Ханну за плечо, заставив ту повернуться к ней. – Ханна, я спрашиваю, у Лу серьезная рана?

Ханна покачала головой, испуганно глядя на Джоди, и на ее глазах заблестели слезы.

– Я не знаю. Не знаю. Ее должен осмотреть врач. Ее нужно отвезти в больницу, – забормотала она.

Мэтт похолодел от ужаса. Нет, Луиза не умрет от потери крови. Он еще раз ударил ногой по двери, а потом толкнул ее рукой. Если бы с внутренней стороны были ручки, он мог бы просто сорвать двери с петель.

– Черт побери! – выругался он, проведя рукой по волосам. Повернувшись, он увидел испуганные глаза Джоди.

Она снова встала и, пошатываясь, подошла к железной перекладине с вешалками для одежды. Одежды, впрочем, было мало. Только несколько блузок и еще одна куртка. Сняв куртку с вешалки, Джоди укрыла ею Лу. Потом она взяла блузу и, сложив ее в комок, прижала к затылку Мэтта. Убрав руку, она посмотрела на блузу.

– Господи! – испуганно воскликнула она. На ткани была кровь. Джоди снова прижала ее к голове Мэтта, положив вторую руку ему на лоб, и зажмурила глаза.

Мэтт видел, как она борется с собой, пытаясь подавить волнение и страх. Ему хотелось прикоснуться к ней, погладить ее по руке. Словом, как-то подбодрить и успокоить ее. «Думаю, ей сейчас не нужны ни нежность, ни ласка», – подумал он. И потом, ничего утешительного он ей все равно сказать не сможет.

Джоди так сильно прижала руку к затылку Мэтта, что у него снова начала болеть голова. Он дотронулся до локтя Джоди, заставив ее ослабить давление.

– Все хорошо. Рана почти не болит.

Она открыла глаза. Они были большими, темными и полными слез. Джоди еще раз свернула блузу и приложила ее ко рту Мэтта. На ткани появилось еще одно красное пятно.

Мэтт улыбнулся.

– Он заплатит мне не только за эту царапину.

Джоди хотела что-то сказать, но Коррин опередила ее.

– Когда же приедет полиция? – спросила она, продолжая всхлипывать.

Все четыре женщины посмотрели на Мэтта. У них были бледные испуганные лица, но в глазах светилась надежда. Он понимал, что эта надежда сейчас погаснет.

– Полиция не приедет. Никто не знает о том, что здесь происходит.

– Никто? – спросила Коррин.

– Никто.

– У вас есть пистолет? – спросила она.

– Нет, у меня нет оружия.

– А рация есть?

– Нет.

– Нет? – взвизгнула Коррин. – Какой же вы тогда полицейский?

Мэтт сжал кулаки. Этот вопрос он сам задавал себе уже целых полгода.

– Я не полицейский, – сказал он.

– Что?

– Заткнись, Коррин, – сказала Джоди.

– Я думала, вы пришли сюда, чтобы спасти нас. И никто не знает о том, что здесь происходит? – воскликнула Коррин.

– Он ни в чем не виноват, – зашипела на нее Джоди.

Коррин обхватила руками плечи.

– Мы никогда отсюда не выберемся. Они изнасилуют нас, а потом убьют. И первой буду я.

Джоди присела на корточки. Казалось, она готова была броситься на Коррин.

– Замолчи, Коррин, – сказала она.

– Мы все…

– Заткнись! – крикнула Джоди, оглядывая комнату. – Мы не умрем. Мы обязательно выберемся отсюда и вернемся домой.

Коррин снова заплакала. Она громко всхлипывала, и слезы катились по ее щекам.

– Но… – пробормотала она.

– Никаких «но»! – крикнула Джоди, сверкнув глазами.

Никто больше не спорил с ней. Ее подруги смотрели на нее так, как евреи, наверное, смотрели на Моисея, когда тот заставил расступиться воды Красного моря, – с благоговейным ужасом, изумлением и надеждой.

А потом произошло нечто ужасное.

26

Джоди вдруг упала на колени с перекошенным от боли и страдания лицом и застонала.

От этого стона у Мэтта на голове волосы встали дыбом. Опустив голову к коленям, она схватилась руками за живот так, словно хотела зажать рану. О чем, черт возьми, она сейчас вспомнила? С какими кошмарами она сейчас сражалась, пытаясь обуздать свой страх?

Растерявшись, Мэтт посмотрел на ее подруг. Женщины были похожи на картонные фигурки. Оцепенев от страха, они во все глаза смотрели на Джоди. В каждой компании есть свой лидер. Человек, который в трудные моменты жизни берет руководство в свои руки, принимает решения и отдает приказы. Эти женщины сейчас лишились своего лидера и внезапно почувствовали себя одинокими и беспомощными.

Снова посмотрев на Джоди, Мэтт заметил, что она уже немного успокоилась. Она по-прежнему стояла на коленях, опустив голову, но тело ее напряглось, она выпрямила спину и расправила плечи.

– Мы все умрем, – пробормотала Коррин сквозь слезы.

Мэтт заметил, что Джоди, сжав кулаки, быстро поднялась с колен, села на пол и прижала руки к груди.

– Нет, мы не умрем, – сказала она спокойным, уверенным голосом. В ее глазах уже не было лихорадочного блеска. Теперь они излучали спокойствие и решимость. – Вы слышите меня, Коррин, Ханна? Можете думать обо мне все, что угодно, можете считать меня ненормальной, но вы должны знать, что мне удалось выжить. Когда-то давно мне удалось остаться в живых, и сейчас я не умру. И вам я помогу сбежать из этого ада. Понятно? Мы все обязательно вернемся домой. И тебя я тоже вытащу отсюда, – сказала она, повернувшись к Мэтту. – Я тебя втянула в эту переделку, значит, я должна тебе помочь выбраться отсюда. Мы должны держаться вместе. Вам ясно?

Мэтт просто любовался ею, глядя на то, с какой уверенностью она произносила эти слова. Джоди все-таки удивительная женщина. Она говорила спокойным твердым голосом. Так обычно говорят учителя, делая внушение своим ученикам. Если бы Мэтт не видел собственными глазами, что всего пять минут назад она билась в истерике, он ни за что бы не поверил в это. Ему, черт возьми, тоже хотелось сказать этим женщинам, что они смогут выбраться из амбара. Однако он знал, что это не так просто. Он знал, что, прежде чем кому-нибудь из них удастся выйти отсюда, им предстоит пройти не один круг ада.

Но она была права в одном. На это раз заложники не погибнут. Джоди вместе со своими подругами вернется домой. Он освободит их. Даже если для этого ему придется пожертвовать собственной жизнью. Главная его задача сейчас – сделать так, чтобы эти четыре женщины остались в живых.

Джоди посмотрела на него и, подозрительно прищурившись (кто знает, может быть, она поняла, о чем он сейчас думает), спросила:

– Ты понял, что я сказала, Мэтт?

– Да, понял.

– Но… – всхлипывая, пролепетала Коррин.

– Никаких «но», Коррин. Твои дети не должны остаться сиротами. – Джоди повернулась к Луизе. – А твой муж Рей без тебя не сможет справиться с четырьмя близнецами. – Затем она обратилась к Ханне: – Ты знаешь, что Пит без тебя и шагу ступить не может. Без тебя он просто пропадет. Я тоже не хочу, чтобы мои дети всю оставшуюся жизнь содрогались от ужаса, вспоминая о том, как убили их мать. У тебя есть дети? – спросила Джоди, повернувшись к Мэтту.

– Нет, у меня нет детей.

– А девушка у тебя есть?

– Нет.

– Зато у тебя есть отец и брат, и… и… – Она замолчала, не зная, кого еще может назвать.

«А больше у меня никого и нет», – подумал Мэтт. Дожив до тридцати пяти лет, он так и не завел семью. За последние полгода он потерял не только работу, но и лишился возможности устроить свою личную жизнь.

– И ты еще не разу не пробовал мои отбивные, – сказала Джоди, улыбнувшись ему.

Мэтт недоуменно уставился на нее.

– Ты хочешь сказать, что я должен выжить только ради того, чтобы поесть отбивных?

– Не просто каких-нибудь отбивных, а моихотбивных, – гордо вскинув голову, уточнила она. – Я готовлю замечательные отбивные. И ради того, чтобы попробовать их, стоит остаться в живых. Ты понял?

– Значит, говоришь, не какие-нибудь там, а именно твои отбивные?

– Ты должен выжить, и тогда я приготовлю тебе отбивные, – помолчав немного, ответила Джоди.

Что ж, довольно неожиданное предложение.

– Ты, я так понял, собираешься пригласить меня на свидание?

– Да, – уверенно кивнула она. – Это можно и так назвать.

Услышать такой ответ все-таки лучше, чем получить отказ.

– А вот это уже серьезный стимул, – улыбнулся Мэтт.

– Можешь даже не сомневаться, – сказала она твердым голосом.

Однако глаза выдали ее. Джоди на какое-то мгновение опустила их, а потом снова посмотрела на Мэтта. И на этот раз, кроме отчаянной смелости, он увидел и смущение.

Мэтт невольно улыбнулся.

– Сегодня на веранде ты заявила, что прошлая ночь была лучшей ночью в твоей жизни. Скажи, мне было так же хорошо, как и тебе?

Она тоже улыбнулась. Это была скорее усмешка, чем улыбка. Она просто слегка подняла вверх уголки губ.

– Да, Мэтт, ты получил огромное наслаждение, – ответила она.

– Да замолчите же вы наконец! Здесь вам не дом свиданий, – закричала Коррин, вытирая слезы.

В этот момент снова раздался оглушительный грохот, и она вздрогнула.

– Что, черт возьми… – только и успела сказать Джоди, а потом раздался еще один оглушительный удар, и стена шкафа задрожала.

Коррин снова зарыдала, Ханна сжалась от страха, а Лу попыталась поднять голову. Увидев удивленное лицо Мэтта, Джоди, собрав всю свою волю в кулак, старалась побороть свой страх. «Нельзя сдаваться, Джоди. Иначе ты не сможешь выйти отсюда живой», – сказала она себе.

Она до сих чувствовала тот прилив энергии, который заставил ее очнуться и взять себя в руки. Когда Коррин в отчаянии крикнула, что они все здесь погибнут, Джоди словно током ударило. Она снова позволила этим мерзким ужасам из прошлого завладеть ее сознанием и едва не впала в истерику. А потом она услышала голос Анжелы.

Беги, Джоди!

Это были те самые слова, от которых утром она проснулась в холодном поту. Это были те самые слова, которые уже много лет наводили на нее страх и заставляли ее сгорать от стыда. Да, слова остались прежними, но голос Анжелы изменился. Она уже не плакала и не дрожала от страха. Она говорила громким, звенящим от злости голосом. Таким голосом она отдавала команды во время последнего финального матча по хоккею, в котором они вместе играли. Они тогда проигрывали соперникам одно очко, а до окончания игры оставалось всего пятнадцать минут. Энджи передала ей пас через все поле. «Гаси его, Джоди!» – крикнула она, и Джоди забила гол. Мяч пролетел мимо вратаря и попал в заднюю сетку ворот. Тот матч они не выиграли, но счет сравняли, чем полностью деморализовали своих соперников.

Беги, Джоди!Может быть, все эти годы ей просто казалось, что у Анжелы был испуганный голос. Может быть, той ночью Энджи была дерзкой и злой? Может быть, ее слова и заставили Джоди встряхнуться и наполнили ее новой энергией, которая сейчас бурлила в ней.

Беги, Джоди!Игра еще не закончена.

Джоди сидела на корточках, когда раздался третий громоподобный удар и жуткий скрип. Из противоположного конца дома послышались громкие возмущенные крики. Она не знала, что там происходит, но когда она, поднявшись во весь рост и спотыкаясь о ноги подруг, направилась к двери, раздался четвертый удар. Свет в шкафу погас, а потом снова зажегся. Опершись одной рукой о дверь, а второй обхватив больное колено, Мэтт попытался подняться.

– Коррин, подползи поближе и подержи дверь, – сказала Джоди.

– Ни за что. Я не стану приближаться к двери. Мне хочется быть подальше от этих мерзавцев, – ответила Коррин, прижимаясь к стене.

Раздался еще один удар, и она вздрогнула от страха. Этот был таким сильным, что даже пол в шкафу задрожал.

Коррин была напугана и, похоже, еще не до конца протрезвела, несмотря на весь пережитый ужас. Однако Джоди хотелось влепить ей хорошую оплеуху. Такие сцены часто показывают в фильмах. Один из персонажей начинает биться в истерике, и его приводят в чувство, отхлестав по щекам. Джоди понимала, что в случае с Коррин эффект может быть прямо противоположным – она снова начнет рыдать.

– Возьми себя в руки, – сказала ей Джоди, сцепив от злости зубы. – Ханна должна осмотреть рану Луизы, а для этого нам нужен свет, – объяснила она.

С Ханной же происходило что-то странное. Она сидела, обхватив руками плечо Лу, и испуганно смотрела на всех, дрожа всем телом. В такое состояние она впала после того, как Тревис приставил к ее голове пистолет. Приглядевшись к ней, Джоди не на шутку испугалась.

– А почему ты не можешь подержать дверь? – спросила Коррин.

Расстегнув чемодан, стоявший в углу шкафа, Джоди открыла его.

– Я занята. Мне нужно найти что-нибудь тяжелое, – сказала она.

– Эй, это мой чемодан и там нет никакого оружия.

– Тогда помоги нам и подержи дверь.

Что-то недовольно бурча, Коррин подползла к двери и прижалась к ней спиной. Держась рукой за стену и прихрамывая, Мэтт направился к задней стене шкафа. Через всю его левую щеку пролегала глубокая царапина, а разбитая нижняя губа распухла с одной стороны, но крови там уже не было. Он плохо видел, потому что у него все плыло перед глазами. Скорее всего, это последствие контузии. Слава богу, что он в сознании и может самостоятельно передвигаться. Его, так же как и Джоди, этот громкий резкий звук заставил встряхнуться и побудил к активным действиям.

В другом конце дома продолжали что-то ломать и крушить. От громоподобных ударов в амбаре дрожал пол. Эти удары гулким эхом отдавались в его голове.

Джоди вытаскивала из чемодана все вещи Коррин. Там были свитера, брюки, огромная полиэтиленовая сумка с банными принадлежностями и полусапожки со сломанным каблуком. Она бросила в чемодан сапог со сломанным каблуком, а второй поставила на пол. «Недаром их называют “стилетами”», – глядя на высокий и невероятно тонкий каблук, подумала Джоди.

Она посмотрела на Мэтта. Он, схватившись руками за перекладину с вешалками для одежды, пытался вырвать ее из железных цилиндров, с помощью которых она была прикреплена к стене. Эта перекладина была довольно длинной и состояла из двух частей. Что же, значит, теперь у них есть два металлических стержня длиной не меньше метра каждый. Такое оружие нельзя засунуть под рубашку, но зато им можно нанести довольно сильный удар.

– Как ты думаешь, что они там делают? – спросила Джоди у Мэтта.

Посмотрев на нее, он усмехнулся и сказал:

– Похоже, они ломают этот дом.

Мэтт с такой силой нажал на перекладину, что у него на шее даже вздулись вены. Джоди почувствовала, как у нее по спине побежал холодок. Ей хотелось схватить его за рубашку и оттащить от перекладины. Она понимала, что ему нельзя напрягаться.

Он сказал, что он уже не полицейский. Однако он, похоже, пытается обмануть себя самого. Джоди видела его лицо, когда пыталась заставить его уехать. Сейчас у него было такое же сосредоточенное выражение. Он выполнял свою работу. Он хотел спасти их. Однако Джоди не нужен был герой. Ей было нужно, чтобы он остался в живых. Ей хотелось приготовить для него бифштексы. Хотелось снова посидеть с ним в парке за чашечкой кофе. И еще ей хотелось дрожать от страсти в его объятиях. Уже давно ни один мужчина не вызывал у нее подобного желания. А больше всего ей хотелось провести с ним как можно больше времени, для того чтобы узнать, что именно так привлекает ее в нем.

Мэтт еще раз дернул перекладину, и одна ее часть, согнувшись посередине, легко вышла из железного цилиндра. Он бросил ее на пол, и громкие ухающие звуки, доносившиеся из другого конца дома, перекрыли звук падения. Теперь в этом оглушительном шуме появилась некоторая ритмичность – бум-бум, бум-бум. Казалось, что Тревис и Кейн работают вместе, как одна команда. А еще казалось, что по амбару стреляют из огромной пушки. Пока Мэтт вытаскивал вторую половину перекладины, Джоди надела белый свитер, найденный в чемодане Коррин. В шкафу было душно, но ей не хотелось, чтобы Тревис и Кейн, которые могли прийти в любую минуту, видели ее полуголой. Открыв сумку для банных принадлежностей, она достала оттуда гель для волос, дезодорант-спрей, металлическую пилочку для ногтей и маникюрные ножницы. Все это можно было использовать для обороны. Какое-никакое, а все-таки оружие.

Джоди подползла к Луизе и вложила ей в руку металлический баллончик с дезодорантом. На Лу страшно было смотреть: она была бледной как полотно, лицо ее было покрыто испариной, а блуза намокла от крови. Однако, когда она открыла глаза, Джоди увидела, что они горят от гнева.

– Направь струю им прямо в лицо. Это вам, – сказала Джоди, передав Ханне ножницы, а Коррин пилку для ногтей.

Ханна посмотрела на ножницы безразличным взглядом. Джоди хотелось щелкнуть пальцами перед ее лицом и сказать: «Ну же, девочка, очнись. Ты не сможешь спастись, если будешь сидеть, как парализованная».

Сжав пилочку пальцами, Коррин ткнула ею в спину Джоди.

– На кой черт ты мне ее дала? Ты хочешь, чтобы я перепилила ею дверь, для того чтобы мы смогли выбраться отсюда? – дрожащим голосом спросила Коррин. Джоди поняла, что с ней сейчас вновь случится истерика.

Джоди посмотрела на своих подруг. Луиза серьезно ранена. Ханна сидит неподвижно, как статуя, а Коррин на грани нервного срыва. Схватив Коррин за плечи, Джоди тряхнула ее.

– Успокойся. Если ты все время будешь плакать, то не сможешь выбраться отсюда, – сказала она.

– Выбраться отсюда! – взвизгнула Коррин, повторив ее слова.

В ее глазах Джоди увидела страх. «Наверное, не стоит сейчас говорить ей о том, что ничего не нужно бояться», – подумала она. Им всем было страшно. Однако Джоди понимала, что страх сделает ее совершенно беспомощной и она не сможет оказать достойного сопротивления. Другое дело гнев. Коррин нужно разозлить, например, влепив ей пощечину.

Джоди снова тряхнула головой.

– Вспомни, как обошлись с тобой партнеры Роланда. Вспомни весь тот кошмар, через который тебе довелось пройти.

Перестав всхлипывать, Коррин недоуменно посмотрела на нее.

– Что?

– Вспомни тот день, когда они пришли в твой дом и заявили, что ты не получишь деньги Роланда. Вспомни, как они пытались убедить тебя, что у него была любовница, – сказала Джоди.

Глаза Коррин наполнились болью и страданием. Джоди не знала, что именно так расстроило ее – воспоминание о трехлетней судебной тяжбе или то, что Джоди снова напомнила ей об этом кошмаре. Однако какое это сейчас имеет значение?

Они все четверо были там в тот день и собственными глазами видели, к каким ужасным последствиям это привело. Коррин никогда не вспоминала об этой истории, но сейчас необходимо было вытащить на свет божий всю эту грязь.

– Вспомни, как ты разозлилась тогда, Коррин. За ту сумму, в которую обошелся обед, наверное, можно было купить небольшую машину. А ты разбила все, что стояло на столе. Тарелку за тарелкой, бокал за бокалом. Ты разнесла все в пух и прах. Помнишь?

Коррин в ужасе отшатнулась от Джоди.

– Зачем ты сейчас вспоминаешь это?… – пробормотала она.

– Они хотели лишить твоих детей наследства. Лишить того будущего, которое готовил для них Роланд.

– Замолчи!

– Джоди, прекрати немедленно, – сказала сидевшая у Коррин за спиной Ханна.

Джоди вздохнула с облегчением, увидев, что Ханна начала подавать признаки жизни. Она все еще была бледной и испуганной, но в ее голосе уже слышались сердитые нотки. «Замечательно, Джоди, ты на верном пути», – подумала она и, толкнув Ханну локтем, проговорила:

– Ты не имеешь права указывать, что мне делать и как себя вести.

Похоже, ей удалось разозлить Ханну. Повернувшись к Коррин, она сказала:

– Ты должна вспомнить об этом, Коррин.

– Нет. Я надрала им задницы и больше не хочу вспоминать об этом.

– Нет, ты должна вспомнить весь этот кошмар. Тебе сейчас нужно разозлиться. В сто раз больше, чем тогда. Эти парни хотят лишить твоих детей матери. Они хотят сделать Бейли и Зои сиротами.

Коррин крепко сжала губы, и ее глаза снова наполнились слезами. Однако в них уже не было страха. Они блестели от гнева.

– Черт возьми, Джоди, тебе что, доставляет удовольствие вспоминать всю эту мерзость, да еще с такими подробностями? – спросила она.

Джоди едва не запрыгала от радости. Ей все-таки удалось разозлить Коррин. Взяв ее за руку, Джоди положила ей на ладонь пилочку для ногтей острым концом вниз, а потом заставила ее сжать пальцы.

– Делать это нужно вот так, – сказала Джоди и махнула рукой, словно у нее был нож и она хотела ударить им кого-то. – Постарайся нанести удар в мягкие ткани. В живот, например, или в ногу. Тебе нужно ударить как можно сильнее. Так, чтобы твой противник скорчился от боли. Понятно?

Коррин отдернула руку.

– Да, я все поняла, – кивнула она.

Джоди посмотрела на Ханну. Одной рукой она сжимала воротник своей блузы, а в другой крутила маникюрные ножницы.

– Теперь ты, Ханна, – сказала Джоди.

Ханна даже не шелохнулась.

– Ханна, ты меня слышишь? – спросила Джоди. «Интересно, она опять впала в ступор или просто не хочет со мной разговаривать?» – подумала она.

– Да, – едва слышно ответила Ханна, не поворачивая головы.

Джоди не знала, чего ей хотелось больше – встряхнуть за плечи или обнять ее.

– Ну же, очнись. Тебе нужно присматривать за Лу.

– Да, – подтвердила Ханна и, посмотрев на Джоди, снова опустила глаза. – Я присматриваю за Лу.

Словно в подтверждение своих слов, она отпустила ворот своей блузы и убрала со лба Лу прилипшую к нему прядь кудрявых волос.

Джоди заметила, что ее злость прошла и она снова впала в оцепенение. Она была напугана и растеряна. Куда девалась прежняя бодрая, энергичная и деятельная Ханна? «Пусть уж лучше она будет генералом в юбке, чем этим вялым овощем», – подумала Джоди. Ей хотелось крикнуть подруге, чтобы та взяла себя в руки. Однако Джоди понимала, что сейчас на нее нельзя кричать. Не стоит, однако, и сентиментальничать с ней.

– Господи, Ханна, да возьми ты наконец эти ножницы так, как нужно. Я хочу убедиться в том, что ты знаешь, как ими можно нанести удар, – сказала Джоди, начиная терять терпение.

Ей все-таки удалось привлечь внимание Ханны. Подняв голову, она посмотрела на Джоди ледяным взглядом.

– Ты так и будешь сидеть, перебирая волосы Лу? – спросила та. – Прошу тебя, Ханна, возьми себя в руки. Ты всегда была невероятно говорливой особой. Почему бы тебе не сказать нам что-нибудь?

Ханна швырнула ножницы на пол.

– Мне не нужны эти ножницы, – заявила она. – Я не собираюсь сопротивляться и сделаю все, что они прикажут.

– Что ты говоришь, Ханна? Они же хотят изнасиловать нас. Возьми ножницы, – сказала Джоди.

– Я не буду сопротивляться. Если мы не будем злить их, они, возможно, отпустят нас.

Что за чушь она несет? Джоди подняла ножницы и протянула их Ханне.

– Возьми их.

Ханна отдернула руку.

– Я знаю, как это бывает. Мне приходилось осматривать изнасилованных женщин. Те, кто оказывал сопротивление, всегда получали более серьезные травмы. На них было просто страшно смотреть. Нам не стоит сопротивляться.

Джоди почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Ты, Энджи, действительно боролась до последнего.

– Господи, что ты говоришь, Ханна – пробормотала она.

Коррин обхватила руками плечи.

Мэтт, тихо выругавшись, со всей силы дернул вторую половину перекладины, пытаясь оторвать ее от стены.

– У них пистолет. Они запросто могут убить нас, – сказала Ханна и, посмотрев на Коррин, снова перевела взгляд на Джоди. – Я очень хочу вернуться домой.

Джоди покачала головой. Они все видели, как Кейн смотрел на Коррин, когда лапал ее своими ручищами. Он не успокоится, пока не изнасилует их всех. Тревис же просто приставил пистолет к голове Лу и выстрелил. Если бы Мэтт не ворвался в гостиную, разбив окно, Тревис убил бы ее. Джоди понимала, что им не избежать изнасилования. Однако она знала, что на этом их страдания не закончатся. Джоди вложила ножницы в руку Ханны и крепко сжала ее пальцы.

– Ты видела жертв насилия, которым посчастливилось остаться в живых, – сказала она. Джоди держала руку Ханны до тех пор, пока та не взяла их. – Никто не будет раздвигать ноги перед этими скотами.

Тяжело дыша, Джоди села на пол. Она заметила, как Коррин засунула пилочку в задний карман джинсов. Она снова увидела Анжелу, ее прелестное личико, искаженное болью и страхом. Ее убийцы даже не стали раздевать ее. Они стянули с нее джинсы и плавки, разорвали блузу и задрали бюстгальтер ей под руки.

– Нет, засунь пилочку в бюстгальтер, – сказала Джоди Коррин. – И ты, Ханна, сделай тоже самое.

– Но… – удивилась Коррин.

– Просто сделай так, как я сказала, и ни о чем не спрашивай!

Услышав громкий стон Мэтта, Джоди повернулась к нему и увидела, как он выдергивает из стены вторую половину перекладины. В этот момент стук, раздававшийся из другого конца дома, утих, и когда железный прут отошел от стены, звук разрываемого гипсокартона разнесся гулким эхом в наступившей тишине.

Они замерли в ожидании. Мэтт стоял, держа в руках стальной прут и глядя на дверь. «Вот сейчас они ворвутся к нам», – подумала Джоди, ожидая услышать громкий топот ног. Однако из гостиной доносились только приглушенные голоса и тихое постукивание. В этот момент дверь шкафа с грохотом захлопнулась, и они впятером дружно вздрогнули от неожиданности. А потом снова наступила тишина.

В шкафу было так тихо, что Джоди слышала даже свое дыхание. Она взяла кусок стальной перекладины и сапог с каблуком-шпилькой. Сев на пол рядом с Коррин, она прислонилась спиной к двери.

– Давай теперь я подержу дверь. Нам ведь нужен свет, – сказала она подруге. Коррин с радостью уступила ей место, после чего быстро отползла от двери и забилась в угол.

Мэтт, прихрамывая, подошел ко второй двери и, прижавшись к ней спиной, медленно сполз на пол, вытянув вперед свою больную ногу. Теперь он сидел рядом с Джоди, и она заметила, как он морщится от боли. Однако на этот раз, садясь на пол, он не держался за стену, и это был хороший знак. Пригладив рукой волосы, он посмотрел на Джоди.

– Что, черт возьми, происходит? Я ничего не понимаю, – сказал он.