Текст книги "Великая мистификация. Загадки гробницы Тутанхамона"
Автор книги: Джеральд О'Фаррелл
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)
XIV
Моисей, папирусные свитки и убийство Зигмунда Фрейда
Я абсолютно убежден в том, что одной из последних жертв заговора, который маскируется легендой о «проклятии фараона», стал создатель теории психоанализа Зигмунд Фрейд.
У Фрейда есть замечательно эссе «Моисей Микеланджело». В нем Микеланджело, сам личность исполинских размеров, изобразил Моисея сильным старцем, наполненным внутренней энергией. Чело патриарха украшают символические рога, знаменующие преображение, которое претерпел Моисей после своей встречи с Богом. Левой рукой он сжимает свою длинную бороду и указательным пальцем правой прикасается к ней.
Моисей сидит, нахмурившись и погрузившись в раздумья, придерживая локтем скрижали [271]271
Gay, Freud: A Life for our Time, Vintage, 1989, pp. 28–52.
[Закрыть]. Фрейд задается вопросом, что именно попытался отобразить великий скульптор. Находится ли Моисей в процессе принятия какого-то решения, или он уже его принял? Можно ли сказать, что он только что присел, или он собирается встать? Мышцы его ног напряжены, и это предполагает, что патриарх находится в движении. А каменные скрижали? Что Моисей собирается с ними сделать? Не теперь ли он разобьет их, разгневавшись на то, что его народ предал его веру? [272]272
Freud, op. cit.
[Закрыть]
В конце концов, Фрейд понял, что хотел передать своей скульптурой великий художник. Многие искусствоведы считали, что шедевр Микеланджело изображает тяжело страдающего человека, глубоко расстроенного предательством собственного народа, который он хотел спасти; и вот теперь, охваченный гневом, он собирается разбить скрижали. Однако в отличие от них, Фрейд решил, что Микеланджело показал Моисея в тот момент, когда он уже смог подавить свой гнев, справиться с отчаянием. Об этом говорит жест, с которым патриарх бережно прижимает к себе скрижали, данные ему Господом. Моисей не собирается совершить акт насилия и разрушения, в действительности он сражается со страстями и побеждает их, тем самым возвышаясь над собственной природой. По мнению Фрейда, Моисей Микеланджело изображен в то мгновение, когда кризис уже миновал, и скульптура отражает «не готовность совершить насильственное деяние, но момент, когда действие только-только прервалось» [273]273
Gay, op. cit.
[Закрыть].
Скорее всего, уже в 1923 году Фрейд понял, что в гробнице Тутанхамона Картер и Карнарвон обнаружили нечто очень важное. И он был уверен, что вне зависимости от того, что это такое, данная находка подкрепит его предположение о том, что Моисей на самом деле был высокопоставленным египетским вельможей. Возможно, впервые мысль о том, что здесь прослеживается какая-то связь, была высказана археологом Баттискомбом Ганном, который присутствовал на церемонии официального открытия гробницы Тутанхамона. По стечению обстоятельств жена Ганна работала в венской клинике Фрейда, и можно не сомневаться, что там велось много разговоров об открытии, сделанном Картером и Карнарвоном. К сожалению, сейчас невозможно с точностью установить, поддерживали ли контакт друг с другом Картер и Фрейд, поскольку личная переписка последнего сейчас находится в Архиве Зигмунда Фрейда в Нью-Йорке. Данная организация возникла благодаря усилиям д-ра Курта Эйсслера, который, практически в одиночку, собрал огромную массу документов того времени и лично опросил большое количество людей, обследованных Фрейдом. Опять-таки, к сожалению, работа д-ра Эйсслера не доступна для изучения. Широкой публике запретили иметь доступ к его материалам примерно в то же время, когда исчезли рукописи из гробницы Тутанхамона [274]274
Ibid.
[Закрыть].
Возможно, первое покушение на жизнь Фрейда произошло в 1923 году. Он, будучи врачом, обнаружил «растущую опухоль на челюсти и на нёбе». В ту пору ему было шестьдесят семь лет. Фрейду эту опухоль удалили и при этом заверили, что это не рак. Однако через некоторое время она появилась вновь. Теперь Фрейд решил, что опухоль все-таки злокачественная и решил обратиться к хирургу, которого звали Маркус Хайек. Основатель психоанализа выражал сомнения в способностях этого хирурга, однако все же доверил тому провести операцию, может быть, потому, что просто не нашел никого другого, кто согласился бы ее сделать [275]275
Ibid.
[Закрыть].
Согласно тому, что рассказывает биограф Фрейда Питер Гай, у всемирно известного психоаналитика имелись серьезные основания сомневаться по поводу Хайека. Дело в том, что Хайек, очень талантливый хирург, не мог не знать, что подобная операция может считаться, скорее, косметической, поэтому в ней нет необходимости. И все же он согласился сделать ее в амбулаторном отделении своей клиники. Имеются довольно смутные факты того, что произошло там на самом деле, однако случилось что-то довольно страшное, поскольку у Фрейда прямо на операционном столе началось сильнейшее кровотечение. Его отнесли в маленькую боковую комнату, чтобы он провел там период послеоперационного восстановления. По словам дочери Фрейда, его соседом по палате оказался один добрый сумасшедший карлик. Когда ей сказали, что с отцом все в порядке, Анна отправилась по магазинам, чтобы купить ему кое-что. Тем временем у Фрейда вновь началось кровотечение, и он сделал попытку позвонить в колокольчик, чтобы позвать кого-нибудь. Однако никто так и не появился. Фрейд был слишком слаб, чтобы самостоятельно подняться или крикнуть о том, что ему нужна помощь, так что казалось, что жизнь его сейчас закончится. Однако сосед-карлик побежал за сестрой, которой и удалось остановить кровотечение.
Далее Гай рассказывает, что с того момента Анна старалась больше не уходить далеко от отца и вместе с его соседом по палате бодрствовала у его постели. Среди ночи состояние Фрейда вновь резко ухудшилось, и дочь снова позвала сиделку. Они сразу попытались вызвать дежурного хирурга, однако тот отказался прийти. К счастью, в ту ночь организм Фрейда все-таки справился с заболеванием, несмотря на этот факт беспримерной врачебной халатности, и уже на следующий день его выписали из лечебницы [276]276
Ibid.
[Закрыть].
Если бы не усилия Анны и соседа по палате, Фрейд, несомненно, умер бы в ту ночь. Как хотите, но я не верю, что по странному стечению обстоятельств не сработал звонок вызова сиделки, и дежурный врач отказался прийти на вызов. Я уверен, что кто-то покушался на жизнь пожилого человека. Если бы Фрейд умер той ночью, все посчитали бы его смерть несчастным случаем, результатом неудачно проведенной операции по удалению опухоли – только и всего. Кстати, если бы покушение на его жизнь удалось, то Фрейд умер бы в один год с лордом Карнарвоном. А так он прожил еще шестнадцать лет и умер в тот же год, что и Говард Картер. Говорят, что основатель психоанализа умер после того, как его близкий друг дал ему смертельную дозу лекарства, тем самым избавив от мучительной болезни. Но до того Зигмунд Фрейд с дочерью после вторжения нацистов в Австрию бежал в Англию, и там, в Лондоне, Фрейд закончил свой труд «Моисей и монотеизм». Он издал его, несмотря на то, что такие люди, как профессор Иегуда и историк Чарльз Зингер, советовали ему отказаться от этой идеи, так как, по их мнению, такая книга могла вызвать взрыв антисемитизма. Там же, в Лондоне, Фрейд по настоянию своего друга доктора Макса Шура согласился еще на одну операцию, поскольку раковая опухоль гортани прогрессировала. И тем не менее ни в одном медицинском заключении нет подтверждений тому, что эта опухоль была злокачественной. После операции Фрейд чувствовал себя очень плохо: его мучили постоянные боли, он не мог есть и вообще медленно умирал. В конечном счете Макс Шур дал ему смертельную дозу морфия, уверяя, что сам Фрейд очень просил его об этом [277]277
Ibid.
[Закрыть]. Однако остается вопрос, почему пожилого человека подвергли столь опасной операции?
В тот же самый год, когда он умер, последняя книга Зигмунда Фрейда «Моисей и монотеизм» была опубликована в Нью-Йорке. В ней он называет себя человеком, «мыслящим о немыслимом» [278]278
Freud, op. cit.
[Закрыть]. Фрейд предполагает, что Моисей, освободитель народа Израиля, давший евреям религию и законы, в реальности был египтянином – в прошлом советником Эхнатона. По словам Фрейда, после смерти Эхнатона старое фиванское жречество, против которого боролся фараон-реформатор, постаралось стереть из памяти потомков малейшее упоминание об этом правителе. Верховный бог Атон был отринут, а новая столица, выстроенная Эхна-тоном, разрушена до основания. После этого сам фараон и его реформы были обречены превратиться в маленький, крайне незначительный эпизод в истории Египта, который должен скоро забыться.
В своем труде «Моисей и монотеизм» Фрейд дал полную волю собственному воображению. По его глубочайшему убеждению, Моисей обращался к Эхнатону за вдохновением и видел в нем вождя. Последующее развитие событий вызвало у Моисея глубочайшее разочарование и чувство горького одиночества. И тогда Моисей обратил свой взор на чужестранцев (израильтян), обитавших в Египте, и увидел в них замену всему, что он потерял после смерти Эхнатона и безжалостного уничтожения его религиозной философии [279]279
Braekman, The Search for the Gold of Tulankharilun. Robert Hale Ltd, London, 1978, pp. 154-5.
[Закрыть].
Он [Моисей] назвал их своим народом и попытался через них воплотить собственные идеалы, – предположил Фрейд. – Он дал им веру в Атона, от которой отказались египтяне. Поразительно предугадав будущие научные открытия, он [Эхнатон] увидел в солнечной энергии источник всей жизни на Земле и стал поклоняться солнцу как воплощению Божественной силы. Он упивался счастьем от Творения и своей жизни в Маат [т. е. в состоянии правды и гармонии]. В истории человечества это была первая монотеистическая религия, выраженная наиболее ясно и, что называется, в чистом виде [280]280
Ibid.
[Закрыть].
Далее Фрейд утверждает, что Исход евреев из Египта имел место во времена правления фараонов XVIII династии, одним из которых и был Ту-танхамон, а вовсе не во времена XIX династии, как об этом говорится в Ветхом Завете. Откровенно говоря, для того, чтобы высказывать такие мысли и даже думать о подобном, великий основатель психоанализа выбрал очень неудачное время. В начале 1930-х годов к власти в Германии пришел Адольф Гитлер, яростный антисемит и юдофоб. В итоге Фрейд и все, кто придерживался его взглядов, оказались в страшной опасности за свои печатные труды. Среди таких ученых находился и Джеймс Бристед, преподававший в университете в еврейских классах, среди учеников которого оказалось множество будущих раввинов [281]281
Ahmed, Osman, Moses: Pharaoh of Egypt, Grafton Books, London 1990.
[Закрыть].
О последней работе Фрейда Бристед написал:
В мире, в котором до сих пор существуют вызывающие сожаление антисемитские предрассудки, следует подчеркнуть, что книга написана без малейших антисемитских пристрастий. Наоборот, автор еще с детских лет восхищается еврейской литературой, и это восхищение всегда было настолько сильным, что его оценки исходят именно из такого пристрастия [282]282
Breasted, History of Egypt, New York, 1910.
[Закрыть].
Фрейд провел связь между Моисеем и египетским фараоном. А мне бы хотелось сейчас развить эту гипотезу еще немного и сделать следующий шаг. Известный ученый Ахмед Осман стал первым, кто предположил, что Эхнатон и Моисей – один и тот же человек. За годы собственных весьма интенсивных исследований я убедился в его правоте. У меня сложилось твердое убеждение в том, что в пропавших из гробницы Тутанхамона папирусах содержались доказательства того, что отец юного фараона Эхнатон и был Моисеем. То есть мудрый и мечтательный фараон и великий пророк Ветхого Завета – единая личность.
История о том, как Картер ссорился с британским вице-консулом в Каире, заставила меня по-новому оценить рассказ об исходе евреев из Египта, а также связи между главными героями Библии и фараонами. В конце концов, я пришел к выводу о том, что же все-таки содержалось в исчезнувших папирусах. Влиятельные жрецы Амона выступили против религиозной реформы, которую начал фараон-мечтатель Эхнатон, веривший в то, что Бог един и невидим. Они заставили фараона отречься от престола в пользу собственного сына Тутанхамона, которому на тот момент исполнилось всего девять лет. Юный владыка, рожденный уже под светом новой религии, религии Атона, и был Христом – Мессией, приход которого, а также убийство и погребение предсказал пророк Исайя в одной из книг Ветхого Завета.
Иными словами, Тутанхамон, набитую золотом гробницу которого обнаружил Говард Картер, вовсе не был каким-то незначительным историческим персонажем. Напротив, он является одним из величайших царей, когда-либо правивших на Земле. Именно он основал учение своего отца о едином невидимом боге и распространил его по всему миру, чтобы даровать спасение всем. И он же превратил пантеон египетских богов в ангелов и святых всех последующих религий.
Затем, на добрую тысячу лет, все следы о фараонах Амарны исчезают из письменных источников. Однако, несмотря на все попытки скрыть правду, память о событиях и людях, в них вовлеченных, сохранилась в родословной Мессии. Именно родословное древо фараонов XVIII династии проходит красной нитью через всю историю дома Давидова [283]283
Osman, Stranger in the Valley of the Kings. Paladin Press 1989, p. 49.
[Закрыть].
Учитывая все это, не приходится удивляться, что папирусы из гробницы Тутанхамона исчезли. Представляете, что началось бы в Израиле, если бы стало известно о том, что величайшие библейские персонажи иудеев на самом деле были египетскими фараонами? А Моисей, скорее всего, не героически вел свой народ, а просто был изгнан из Египта. А, кстати, смогли бы в таком случае Гитлер и остальные антисемиты продолжать свою кампанию ненависти к евреям, к народу, который ведет свое происхождение от величайшей цивилизации в истории человечества и вышел из страны, населенной светловолосыми голубоглазыми людьми?
В связи с исчезновением папирусов возникает еще один знаковый вопрос: какую роль во всем этом сыграл лорд Карнарвон? В самом начале он с радостью написал своему другу Уоллису Баджу, что они нашли письмена, которые «перевернут мышление всего мира». Затем он внезапно замолкает и больше ничего про это не говорит. Так продолжалось до тех пор, пока жажда наживы и стремление к популярности все-таки не взяли верх. И тогда Карнарвон заговорил о папирусах с Сэмюэлем Голдвином из Голливуда. Впрочем, не могло ли оказаться так, что, прежде чем сообщать о своей находке, он посоветовался с родственниками жены, Ротшильдами, и те посоветовали ему как следует подумать? Насколько известно, эта семья внесла огромный вклад в дело создания государства Израиль и вообще была богатейшей еврейской семьей в мире. Впрочем, с равной долей вероятности эту роль могло сыграть и британское правительство, либо те же Ротшильды вместе с правительством.
Удивительно, все же! Когда вы приедете в Долину царей, непременно найдутся туристы, которые «в курсе», и они посоветуют вам не тратить времени на посещение гробницы Тутанхамона, потому что в ней сейчас нет ничего, кроме единственной мумии. Однако они и не предполагают, что на самом деле там находятся бренные останки самого Сына Божия.
Со времени раскопок, которые проводил в XIX веке в Телль-аль-Амарне сэр Вильям Флиндерс Питри, Эхнатон и остальные фараоны Амарны стали для множества историков и археологов неиссякаемым источником вдохновения и различных гипотез. Кто они были? Что это за новая странная религия? Что случилось с Эхнатоном? Ахмед Осман, например, в своей революционной книге «Моисей, фараон Египта» отождествляет его с библейским патриархом, поскольку достоверно известно, что Эхнатон был исторической фигурой, но никаких следов существования Моисея не найдено. Десять лет назад я впервые прочитал более раннюю книгу Османа «Чужеземцы в Долине царей». В ней утверждалось, что Иуйя, похороненный в Долине царей, в действительности есть не кто иной, как библейский патриарх Иосиф.
Читая эту книгу, я почувствовал, что автор хорошо знает, какие отношения связывали этого неясного библейского персонажа с египетскими фараонами, и решил во что бы то ни стало связаться с Османом. Впоследствии мы созвонились и договорились встретиться за ленчем в моем клубе. До тех пор я никогда не видел его даже на фотографии, поэтому, когда Ахмед Осман появился в столовой, он был для меня таким же незнакомцем, как сам Иуйя. Столик уже был заказан, поэтому сразу после приветствий я, не в силах сдерживаться, сразу приступил к делу.
– Прежде чем вы присядете, – сказал я, – мне бы хотелось сказать вам одну вещь. Я верю в то, что Эхнатон вывел евреев из Египта.
– Вы хотели сказать семитов, – мягко поправил меня он.
– Да, – сказал я, не смея дышать от страха, что он откажется со мной разговаривать после моей ошибки.
– Семитов из Египта вывел Моисей, – продолжил мой собеседник.
– Я знаю, – ответил я, и сердце мое упало. – Значит, я ошибаюсь…
И тогда прозвучало одно из самых поразительных утверждений, которые я когда-либо слышал. С какой-то странной теплотой посмотрев на меня, Ахмед Осман сказал тихо:
– Нет, вы не ошибаетесь.
– Так это один и тот же человек! Один и тот же!
Я не удержался и воскликнул так, что другие обедавшие в клубе люди начали на нас оглядываться.
– Да, это так, – кивнул он.
Я склонился к нему, в волнении обнял его за плечи, и так началась наша дружба.
А теперь подведем некоторый итог.
Я убежден в том, что библейский Иисус Христос был исторической фигурой, и звали его Тутанхамон. Он был воспитан в традициях новой монотеистической религии, религии Атона, и стал первым в череде мессианских личностей, чье убийство было предсказано в Ветхом Завете. Он развил учение своего отца и распространил его по миру, с тем чтобы дать спасение всем людям. Следы фараонов из Амарны исчезли на целые тысячелетия из всех источников, однако, несмотря на попытки утаить правду, память о тех событиях и людях, участвовавших в них, сохранилась. Пропавшие из гробницы Тутанхамона папирусы могли бы иметь для западной религии такое же огромное значение, как свитки Мертвого моря, поскольку в них содержится важная информация, способная взорвать старое понимание истории человечества и заставить нас пересмотреть наши политические и религиозные убеждения.
XV
Наследие Картера и Карнарвона
После всех проведенных исследований я почувствовал себя достаточно уверенно для того, чтобы изложить в книге свои подозрения. Более просвещенные люди, уже не раз слышавшие о том, что я решил сказать, проверили и оценили мои догадки и гипотезы. У нас не возникло расхождений во взглядах. Конечно, я понимаю, что для того, чтобы раз и навсегда доказать свою правоту, мне требуется провести в Долине царей значительно больше времени и больше исследований. Однако я убежден, что уже сейчас имею достаточно доказательств для того, чтобы озвучить свой взгляд на то, что, вне всяких сомнений, произошло там.
Вне зависимости от текстов, содержавшихся в пропавших папирусах из гробницы Тутанхамона, одно можно сказать совершенно точно: Говард Картер и лорд Карнарвон – герои не той истории, которую они нам изложили. По сути дела, они были немногим лучше обычных грабителей сокровищ, хотя, конечно, чрезвычайно преуспели в этом занятии. В те времена, когда еще были возможны удивительные открытия и приключения, с ними связанные, когда правящие классы Европы и Северной Америки совершенно свободно эксплуатировали ресурсы остального мира и называли это «заботой» о нем, Запад систематически грабил Египет и вывозил оттуда ценности, составлявшие наследие всего человечества, в таких количествах, что сейчас это просто невозможно представить. Мы теперь никогда не узнаем, сколько именно ценностей похитили Говард Картер и лорд Карнарвон, и где все это похищенное осело, однако можно быть уверенными, что в истории не совершалось настолько эффектных преступлений, которые произвели бы на людей такое впечатление. Для этого у компаньонов было все: связи (по крайней мере, у лорда Карнарвона), опыт (у Говарда Картера), у них имелись средства (опять-таки, имеем в виду Карнарвона). Словом, эти двое имели все необходимое для любого грандиозного делового либо криминального предприятия. Учитывая, что лорд Карнарвон являлся одним из влиятельнейших представителей британского истеблишмента, он мог придать своей деятельности внешний лоск и необходимую респектабельность. Однако более важным представляется то, что оба компаньона могли привлечь к реализации своих планов других людей и даже организации – от столпов государства до руководителей музеев. Это означало, что многие влиятельные люди были прямо заинтересованы в том, чтобы не привлекать внимания к слабым местам в истории открытия, рассказанной общественности. А поскольку во всех этих махинациях оказалось замешано множество музеев и коллекционеров, то и у них на кону теперь стояло не меньше, чем у Картера с Карнарвоном. Вся история открытия гробницы окуталась густой завесой тайны, и хотя некоторые специалисты, вроде Томаса Хо-винга, утверждали, что во всем этом есть масса нестыковок, официальная версия открытия утвердилась как-то уж очень быстро.
Отслеживая новости, которые публиковались в «Таймс», Картер и Карнарвон смогли сделать так, что весь мир, интересовавшийся их открытием, получал именно ту информацию, которая им требовалась, из уст самого авторитетного в то время издания. Если какие-то другие издания говорили о своих сомнениях, такая подозрительность объяснялась профессиональной ревностью. Зато все, что появлялось в «Таймс», рассматривалось широкой общественностью как истина в последней инстанции – в ту пору к публикациям в прессе относились не столь критично (или цинично), как в наши дни. Кроме того, история открытия гробницы была слишком хороша, чтобы кто-то захотел ее разоблачить. Сторонников официальной истории обнаружения гробницы Тутанхамона становилось все больше, потому что с течением времени в ее сохранении оказывалось заинтересовано все больше и больше людей. Когда в 70-х годах прошлого столетия выставка сокровищ из гробницы Тутанхамона совершала мировое турне, запущенная на полную мощность изощренная машина массовой пропаганды помогала собирать в каждом городе толпы желающих увидеть все эти чудеса. Все эти представители послевоенного поколения слушали от своих экскурсоводов официальную историю открытия, совершенного Картером и лордом Карнарвоном, восхищались искусством древних мастеров и совершенно не обращали внимания на жалкий лепет представителей академической науки, что-то бормотавших о саркофаге, якобы принадлежавшем кому-то не тому. Для посетителей выставки не имело ни малейшего значения, чей лик смотрел на них с бесчисленных плакатов – Тутанхамона или Семенхкара, – эффект оказывался один и тот же. Обывателям абсолютно все равно, чьи конкретно реликвии в каких именно комнатах хранились, и кому именно принадлежала самая знаменитая гробница. Просто все видели грандиозное и завораживающее зрелище колоссального богатства, подтверждавшее легенды о загадочных фараонах, обладавших невообразимой властью. И никого не интересовала грязная изнанка истории открытия гробницы юного египетского царя. Открытие произошло, оно оказалось выдающимся, а все остальное неважно.
Следует также иметь в виду, вне зависимости от того, прав я или нет в своих догадках и есть ли вообще какие-то основания в разговорах о «проклятии фараона», по крайней мере сам лорд Карнарвон умер слишком рано, так и не насладившись плодами своего грабежа. Правда, казна его семейства, безусловно, изрядно пополнилась. А Говард Картер, похоже, получил не так много материального удовлетворения от своего преступления, но зато ему удалось застолбить за собой местечко в истории, хотя ни рыцарского достоинства, о котором он так мечтал, ни признания в высшем обществе он не получил. Ли Киидик, организовавший поездку Картера по Северной Америке, в своих воспоминаниях рисует нам облик человека, находящегося в разладе с самим собой.
Он чувствовал постоянное недовольство собой и окружающими и раздражался по любому поводу так, что даже малые дети не могли избежать его гнева. Извозчики, швейцары в отелях, железнодорожные кондукторы, юные девушки, продававшие цветы, все они оказывались объектами его обличительных, желчных и раздраженных комментариев. Таксистов он ругал за то, что те резко тормозят, портье и швейцаров за то, что они плохо вышколены. Даже машинисты паровозов не оставались незамеченными. Во время долгих поездок на первой же большой остановке он направлялся к локомотиву и интересовался у машиниста, кто учил его управлять составом, так как сам Картер, по его словам, никогда в жизни еще так не мучился в дороге. Естественно, все это страшно злило поездную бригаду и доставляло лишнее беспокойство в и без того суматошный день. Однажды, во время переезда из Монреаля в Оттаву, Картер заметил, что в вагоне-ресторане канадского поезда имеется строка с вопросом о качестве блюд и обслуживания. Меню было очень обширным, но Картер не поленился исписать обе стороны. Он гневно, с юношеской горячностью ругал компанию за то, что ее руководство, не имея никакого опыта, не умеет управлять вагонами-ресторанами. Он также заявлял, что ни навыки, ни подготовка персонала не соответствуют требованиям подобной работы. После этого Картер с явным удовольствием аккуратно сложил карточку и лично отправил ее в штаб-квартиру компании в адрес начальника службы вагонов-ресторанов [284]284
Hoving, Tulankhaman: The Untold Story, New York, 1978, pp. 330-1
[Закрыть].
Опять же, отметим, что не важно, принесло или нет ограбление Тутанхамона счастье тем, кто его совершил. В любом случае, оно было разработано с огромным талантом и выполнено с большим искусством. Сомневаюсь, что когда-либо возможно будет повторить нечто подобное. Конечно, ограбление гробницы стало возможным еще и потому, что египетское правительство считало, что ему требуются такие люди, как Картер и Карнарвон. Хорошо еще, что подобное уважение к образованным «джентльменам» длилось недолго, а теперь и вовсе отсутствует.
Будем надеяться, что в наши дни никто не сможет столько лет работать в обстановке полной секретности. В конце концов, если чего-то не обнаружат газетчики, то уж работники телевидения докопаются до истины. Для того чтобы в наши дни организовать обман мирового сообщества, да еще в таких масштабах, требуется быть либо специалистом информационных технологий, либо финансовым олигархом. Так что, вполне возможно, что Говард Картер и лорд Карнарвон были последними (зато величайшими) представителями огромного количества джентльменов-грабителей.
Остается лишь заметить, что вне зависимости от своих достижений эти двое, несомненно, создали величайшую сказку всех времен и народов.
