Текст книги "Плененная во тьме (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Робертс

Соавторы: Дженнифер Робертс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Калеб начал терять терпение. Этот разговор не приведет ни к чему хорошему.

– В заложниках парень и девушка. У них могут быть нужные мне ответы. Я не знаю, у кого еще может быть информация обо мне или о девчонке, и, возможно, есть еще свидетели. Я не знаю, связывалась ли она с кем-нибудь из Штатов. Я прикрываю наши задницы, Рафик. И с каких это пор ты получаешь информацию от Джаира, а не от меня?

Калеб с трудом сдерживался, чтобы не перейти на крик. Он не хотел напугать Котенка... Ливви.

– Я получаю информацию от того, кого считаю полезным, и в последнее время, этим человеком являешься не ты.

Рафик говорил это так, как будто это было само собой разумеющееся, словно его слова не несли в себе глубокое оскорбление.

– Ты наломал дров, Калеб. Девчонка ранена, есть потенциальные свидетели, и нет никаких сомнений в том, что власти заинтересуются тем долбанным пожаром, который ты там устроил. А теперь, я полагаю, ты привез ее в больницу, где появится еще больше хвостов. Непрофессионально, Калеб.

Калеб тяжело вздохнул; он был сыт по горло этим разговором.

Но его гнев не унимался, – Несмотря на то, что ты и твой новый друг Джаир думаете; я не дурак. Эта территория контролируется преступным синдикатом и я сомневаюсь, что у нас будут проблемы, от которых мы не сможет откупиться за деньги. В доме замели все следы, поэтому завтра утром мы выезжаем к твоему знакомому. Девчонка поправится, просто поверь мне и дай немного времени.

– Где ты сейчас?

– Не твое дело.

Калеб закончил разговор, пока тот не принял еще более крутой поворот. Черт побери! Он просто хотел, чтобы его оставили в покое.

Ливви нуждается в тебе. Медленно выдохнув, он вышел из спальни.

В кухне он услышал раздраженное перешептывание между врачом и его женой. Женщина обвиняла своего мужа в том, что он поставил их в такое затруднительное положение, и пыталась убедить его развязать ее веревку, чтобы они просто убежали, оставив все. На что тот ответил, чтобы она сидела тише и доверилась ему. Идиот.Если бы у доброго доктора были хоть какие-нибудь мозги, он бы послушал свою жену.

Калеб был убийцей. Если бы он захотел, он мог бы прикончить их обоих, пока они были привязаны к стульям, и пошел бы прочь. Это, несомненно, было бы самым умным и выгодным решением, но Калеб не горел желанием убивать невинных людей. Особенно после того, как они ему помогли.

Калеб зашел на кухню, и все разговоры тут же прекратились. Женщина с осторожностью рассматривала его, в то время как ее муж, приподняв бровь, вопросительно на него посмотрел. Может быть, именно поэтому он и был врачом. Возможно, он был одним из немногих по-настоящему бескорыстных врачей в мире. Было бы жаль его убивать.

– Где вы храните свою одежду?

Он обратился к его жене, и она уставилась на него непонимающим взглядом. Очевидно, она не говорила по-английски. Врач немного понимал его, но все еще казался недоуменным от услышанного вопроса.

Калеб покачал головой и перешел на ломанный испанский, отчего женщина нахмурила брови. Повернувшись к своему мужу, она сказала ему, где он может найти то, что ему нужно.

– Я вас понимаю. Просто я давно не говорил по-испански.

Она снова уставилась на него с недоуменным выражением на лице. Нет, она не поняла ни слова.

Калеб развернулся и направился по коридору к хозяйской спальне.

По-видимому, врач неплохо зарабатывал, даже здесь, в Мексике. Комната была приятно декорирована – теплые тона, белая мебель, все очень современно. На туалетном столике стояла их свадебная фотография в хрустальной рамке. На ней они выглядели счастливыми, и, несомненно... влюбленными.

Ты стал думать, как женщина.

Калеб улыбнулся сам себе от мысли, такого в его голове еще никогда не происходило. Но с другой стороны, он никогда не думал на тему любви с философской точки зрения.

Я убил ради нее. В больнице держал на прицеле врача ради нее, и последовал за этим беднягой к нему же домой, только ради ее безопасности. Даже сейчас, я пытаюсь найти то, в чем ей будет удобнее. Разве это не любовь?

Тебе лучше надеяться, что нет.

Улыбка Калеба постепенно исчезла. Это направление мысли принесет только больше проблем. Даже если бы он хотел... чего-то. Что он должен сделать? Объяснить это Рафику?

Как будто тот поймет. Или его это будет заботить. Он, скорей всего, всадит по пуле в каждого из них – по крайней мере, в нее точно. И тогда, ему придется пристрелить Калеба, потому что он никогда не позволит причинить девушке вред.

Это мысль его мгновенно шокировала. Он уже признался, что будет скучать по ней, сказав то, чего никогда не говорил прежде, а теперь... он допускает, что рискнет своей жизнью перед Рафиком ради нее.

Он твердо отодвинул эту мысль. Ему лучше не отклоняться от заданного направления. Девушка поправится. Рафик получит то, чего он хочет, и тогда Калеб освободится от своих обязательств. После, он освободит девушку, и возместит ей ущерб.

Да, кивнул он; так будет лучше, для всех них, даже для девушки. Ливви.Нет. Ее имя – Котенок.

Калеб нашел то, что искал – одежду для Котенка.

Когда он направился в занимаемую им спальню, он, в очередной раз, прошел мимо своих заложников на кухне. И снова, все их разговоры прекратились. Жена врача плакала, но держалась стойко. Она была храброй.

– Мы уедем завтра утром. Я обещаю никому из вас не причинить никакого вреда, но должен добавить, что у моего милосердия есть условие. Если вы хоть кому-нибудь скажете, что мы были здесь, или о том, что случилось с вами...

– Я дал вам свое слово!

Врач был непреклонен. Он видел, что Калеб был весь в крови, и знал, что она – артериальная, он наверняка понимал, что сделал Калеб.

Он не сомневался в искренности врача. И пока тот смотрел в заплаканные глаза своей жены, Калеб осознал глубину их любви друг к другу. Они либо останутся в живых вместе, либо умрут одновременно, но так или иначе, они будут делать все, чтобы защитить друг друга.

Было странным наблюдать за этим. Но что было более странным, так это испытывать зависть к своим заложникам. Никто и никогда не смотрел на Калеба так, словно жизнь без него не имела смысла. Он никогда не ценил никого выше себя самого. Чем бы ни была любовь – это было понятием, которое он не мог познать.

На обратном пути к Котенку, он заметил бельевой шкаф и достал из него комплект свежих простыней. Когда он снова зашел в комнату, воздух в ней ощущался другим. Дверь в ванную была слегка приоткрыта и из нее в спальню, клубами, проникал пар. Калеб положил одежду и простыни на кровать и вошел внутрь.

Она нашла зеркало. В каждой ванной комнате было по зеркалу, и в спешке он даже не подумал о том, чтобы накрыть или убрать его от Ливви, пытаясь, таким образом, избежать лишних вопросов с ее стороны.

Он стоял и смотрел на нее, пытаясь понять, что ему делать дальше.

– Они хорошенько надо мной поиздевались.

Она вздрогнула, прикоснувшись к большому синяку, покрывающему большую часть ее щеки и глаз.

– Это пройдет, – сказал Калеб, пытаясь изобразить безразличный тон.

Они оба знали, что в этой ситуации не было ничего безразличного, но он притворялся, что именно так оно и было.

– Я еще буду достаточно хороша для Дмитрия? – спросила она.

На этот раз ее голос был холодным и твердым, таким он еще никогда его не слышал. Если этими словами она хотела сделать ему больно, то к его великому удивлению, у нее это получилось.

– Через несколько недель, – сказал он хрипло и сразу же пожалел об этом, увидев грусть, прорывающуюся через стену ее спокойствия.

Сейчас, она казалась какой-то странной. Готовой к детонации бомбой. Он не мог с точностью предугадать ее дальнейшие действия, и это нервировало их обоих.

Она повернулась, представ перед ним абсолютно обнаженной. Ее тело было покрыто синяками и ушибами, но она все равно была прекрасна. Все еще... девушкой, которую он хотел.

Что-то было в ее поведении такого, отчего ему захотелось сделать шаг назад, но он поборол этот инстинкт. Он никогда и ни от кого не отступал, особенно от нее. Она... преследовала его, словно пантера или львица и, как это ни странно, он подумал, что дал ей самое подходящее прозвище.

Хотя, на данный момент, она была совсем не Котенком. Котенок не станет гипнотизировать тебя своим взглядом, и слегка опустив голову, входить в образ охотницы, следящей за добычей.

Она остановилась прямо перед Калебом, так близко, что он почти чувствовал, как ее соски трутся о его одежду. Он не должен был ее хотеть, не тогда, когда она была в таком виде. Но он хотел. Возможно, даже сильнее, чем прежде.

Она была избита и поранена, но она выжила! Она смотрела этим сукиным детям прямо в глаза и пролила первую кровь. В ней скрывался боец и убийца. И в этом было что-то невозможно сексуальное. Он думал об этом, даже тогда, когда она наставила на него его же собственный револьвер.

– Калеб, – прошептала она.

Уставившись на нее, все, что он мог сейчас сделать, это издать ничего не означающий звук.

– Так много всего произошло. Я была такой слабой.

Чушь собачья, подумал Калеб.

– Если бы я могла получить кое-что… однуединственную вещь.

Желание Калеба сделать шаг назад было почти невыносимым, но он стоял на своем месте и просто кивнул.

Ливви взглянула на него умоляющими и голодными глазами.

– Займись со мной любовью, – сказала она настолько тихо, что Калебу показалось, что он сам произнес это в своей голове.

Но потом он почувствовал, как ее маленькая ручка пробралась ему под рубашку.

– Я хочу оставить этот маленький выбор за собой. Я сделаю все, что ты скажешь. Я больше никогда не попытаюсь сбежать, но мне нужно, чтобы эта единственная вещь, этот выбор... был моим.

Калеб хотел сказать, хоть что-нибудь, но каждая его мысль вращалась вокруг его желания оказаться внутри нее.

Простым ответом на вопрос почему она стала бы предлагать ему подобное, мог быть тот факт, что потеряй она девственность...Но ему было плевать. Ему просто на это, мать его, было плевать. Он разберется с этим позже. Поэтому вместо 'нет', он просто сказал, – Я не хочу сделать тебе больно.

– Ты не сделаешь. Я знаю, что не сделаешь.

Больше он не мог себя сдерживать. Наклонившись, он прикоснулся своими губами к ее. Она слегка вздрогнула, именно так, как Котенок, которого он помнил. Его сердце ускорило свой ритм, а член затвердел и начал пульсировать. Она застенчиво потянулась к нему своим язычком, и, открыв для нее свой рот, он позволил ей оказаться там, куда она хотела попасть.

Калеб испытывал настолько сильное желание прикоснуться к ней... но он по-прежнему себе не доверял, поэтому, наконец, сделав шаг назад, он прижался своими руками к дверному проему, в то время, как она придвинулась еще ближе, целуя его более уверенно и агрессивно.

Ее вкус был мятным – от зубной пасты и соленым – от ее слез. Он не хотел, чтобы она плакала. Не сейчас, и не по какой-либо причине.

Он медленно отстранился, – Остановись.

Она уставилась на него испуганным и ранимым взглядом.

– Я сделала что-то не так? – спросила она и эти слова задели что-то глубоко внутри него.

– Боже, нет. Ты идеальна. Просто я... я не хочу сделать тебе больно. А то, что я чувствую сейчас...

Если он когда и краснел в своей жизни, то сейчас был именно тот случай.

– Я знаю, что сделаю тебе больно.

Он чуть не застонал, когда она вспыхнула, улыбнулась и отвела свой смущенный взгляд.

– И, что теперь?

– Пойдем со мной.

Осторожно взяв ее за руку, и подведя к кровати, он медленно уложил на нее Котенка. Сейчас она казалась более застенчивой, чем несколько минут назад, но она не сомневалась.

Мягко поцеловав ее в губы, он лег рядом с ней, уговаривая ее слегка раздвинуть ноги. Приемом, которым он пользовался с ней так много раз, он проложил дорожку из поцелуев вниз по ее шее, к груди, а затем от груди к животу.

– Ох! – всхлипнула она, как только его губы коснулись мягкой, влажной поросли волос между ее ног.

Он еще даже не лизнул ее, а уже чувствовал ее возрастающее напряжение.

Поцеловав верхнюю часть ее киски, он тем самым, надеялся избавить ее от испытываемого страха. Это не должно причинить ей боли, ни капельки. Он собирался сделать ей приятно, подарить ей то наслаждение, которое она заслуживала.

Когда он почувствовал, что ее бедра медленно открылись, предоставляя ему возможность для ласки, он наклонил свою голову, и провел кончиком языка от самого низа к твердому бутону ее клитора, заставляя ее мяукнуть от удовольствия и раскрыться ему еще больше.

– Хочешь, чтобы я остановился? – прошептал он в ее влажные губы, не имея никакого намерения этого делать.

– Блять, нет. Я убью тебя, – сказала она с такой искренностью, что Калеб не смог сдержаться и рассмеялся.

– Где ты научилась так разговаривать? – поддразнил он.

В ответ, она немного приподняла свои бедра.... и слегка вздрогнула.

Черт, они оба забыли о том, что ей должно быть было больно.

Он не хотел заставлять ее просить еще раз. Лаская ее ножку, он погрузил свой язык немного глубже, пробуя и всасывая ее темно-розовые складочки в свой рот. Неосознанно, она попыталась отстраниться от его рта. Он знал, что это было не потому что ей не нравилось, а потому что одновременное ощущение полизывания и посасывания было слишком сильным, чтобы его вынести.

Его разум развлекался фантазиями о том, как она засасывает его член в свой рот, облизывая головку своим мягким язычком… и он застонал в нее от этой воображаемой картинки. Вжимаясь своим членом в кровать, он оставался сосредоточенным на ее удовольствии.

Чуть сбавив обороты, он позволил ей приспособиться, после чего, снова к ней прижался. Она ахнула и застонала, двигая своей маленькой киской вдоль его нетерпеливого языка, и на этот раз не было никакой мысли о боли. Было только удовольствие.

Пробравшись к ней своими пальцами, он еще больше раскрыл ее плоть. В ее влажных складочках, он нашел крошечный вход в ее тело. Он провел по нему языком, и она задрожала.

Лаская подушечкой пальца ее клитор, он наслаждался ее хныканьем и извиваниями. Она простонала, 'Калеб', а затем положила свои руки на его, прижимая его пальцы к своей плоти, умоляя его о чем-то, чего она еще не совсем понимала. Вцепившись в него своей рукой, она произнесла, – Это так... о, Боже. Я, кажется...

Окончание фразы осталось недосказанным, потому что он закружил пальцем вокруг ее клитора, и начал одновременно посасывать губами ее пальчики.

Почувствовав пульсацию ее киски под своими пальцами, он пожалел, что не мог видеть пика ее наслаждения, того как сокращаются ее крошечные мышцы. Но тут на кровать просочилось свидетельство ее удовольствия.

Он бы не отказался слизать и эту лужицу. Но сейчас было важно ЕЕ наслаждение, а не его желания.

Прислонившись своей щекой к ее бедру, в течение нескольких минут, он быстро и шумно переводил дыхание, точно так же, как это делала она. Ее рука медленно пробралась к нему, и он чуть не застонал, когда она провела своими пальчиками по его волосам. И, несмотря на то, что его член был настолько тверд, что им можно было заколачивать гвозди, Калеб хотел, чтобы этот момент продлился как можно дольше.

Калеб не знал ее мотивов, побудивших ее заняться с ним сексом, особенно после всего того, что открылось между ними, но он не мог отрицать, что произошедшее изменило в нем что-то совершенно безвозвратно. Он недооценил ее, и она нашла способ на него повлиять. На данный момент, он не мог заставить себя думать об этом, но совсем скоро, это может означать очень многое.

– А как же ты?

Слова были произнесены ленивым тоном, и он подозревал, что Котенок просто пыталась быть вежливой, не имея никакого намерения двинуться с места, не говоря уже о том, чтобы помочь ему закончить ЕГО дела.

Он улыбнулся.

– Не беспокойся обо мне. Я не склонен к актам самопожертвования, так что давай просто насладимся этим моментом.

Посмотрев на нее, он увидел, как она улыбнулась сама себе и стала мило засыпать.

Он поднялся с кровати, настолько тихо, насколько это было возможно, и взял простыни, которые он принес. Плед был чистым, поэтому его Калеб менять не стал, и просто накрыв им Котенка, не раздеваясь, улегся рядом с ней. В течение нескольких минут, он позволил себе просто смотреть, разглядывая ее под этими синяками.

Ему хотелось ее поцеловать. Ему хотелось снять с себя одежду и потереться своим членом о ее мягкую кожу, оказаться внутри нее.

Из этих заблудших мыслей Калеба вырвал раздражающий звуковой сигнал. Отбросив их в сторону, он встал с кровати, чтобы поднять с пола телефон.

Ему пришло сообщение:

Р: Я ВЫЛЕТАЮ. СКОРО УВИДИМСЯ.

Сначала он почувствовал смятение и гнев, от которых хотелось кричать и разбрасывать по комнате вещи, а потом... глубокую, глубокую потерю. Он подумал о трех с половиной неделях, проведенных с Ливви и о том времени, которое теперь было для них потеряно. Долг напомнил он себе.

Он смотрел на текст сообщения, и совершенно ничего при этом не чувствовал.

Переведя свой взгляд на спящую Ливви, ярость, всегда сжимающая и кипящая в его жилах, стала утихать.

Рафик, подумал он, Рафик.Все стало куда сложнее, чем он когда-либо мог себе представить.

Пока он рассматривал спящую на кровати девушку, в его голове крутилась одна единственная мысль – БУДЬ СИЛЬНЕЕ. Кому предназначались эти слова – ему самому или Котенку, он был не в состоянии понять.

Единственное, о чем он знал наверняка – это о том, что он снова хотел лечь к ней в постель и притвориться, что последних минут никогда не было.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ.

Перевод второй книги трилогии “Темный дуэт” – “Соблазненная во тьме” будет выкладываться тут