Текст книги "Грешные"

Автор книги: Дженнифер Арментроут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

– Я все знаю, – продолжила она, и ее взгляд сфокусировался на чем—то, чего я не могла увидеть. Она смотрела в никуда. – Стражи запечатали Врата и теперь кровь нужна, чтобы открыть, а кристалл, чтобы исцелить, – ее улыбка была мимолетной, а я понятия не имела, какого лешего здесь вписался какой—то кристалл. – Я встретила свою вторую половинку. Так мне сказали. Тот день для меня, как в тумане.

– Мама, – прошептала Брайтон, потянувшись и сжав ее руку. – Ты знаешь, где Врата?

– Моя дорогая девочка, – пробормотала она, широко улыбнувшись и взяв Брайтон за подбородок. – В нашем городе не одни Врата. Их двое.

Я резко вдохнула.

– Двое?!

Она кивнула и потянулась за кувшином, чтобы налить еще один стакан чая.

– Да, ты удивлена? Мы в Новом Орлеане и, как бы это сказать... земля здесь проклята и благословенна одновременно. Это единственное место, где, как мне известно, существуют два пути в Мир Иной.

– Вы уверенны? – спросил Рен. – Без обид, но я никогда не слышал, чтобы сразу два портала находились друг от друга на расстоянии в сотню с лишним миль, а про расположение их в одном городе вообще молчу.

– Без обид, – ветер колыхал прядь ее блондинистых волос, выбившихся из прически. – Одни находятся в святилище, а другие – в месте, где атмосфера так не стабильна, что ни люди, ни духи не знают покоя.

Брайтон вздрогнула и опустила подбородок.

Я поникла.

– Марли, я немного не успеваю за ходом твоей мысли.

Посмотрев на меня, она изогнула бровь.

– Это довольно просто, девочка. Оба места хорошо известны, и я не знаю ,как подсказать яснее.

А вот у меня была парочка идей, как она могла бы выразиться яснее, но для этого было уже поздно. Марли переключила все свое внимание на Рена, и я знала, что ее мысли текут уже в совершенно другом направлении. Она всегда говорила совершенно пространные фразы, понятные только ей, и никогда, ни при каких условиях, она не объясняла их. Это также означало, что ее "хорошее настроение" быстро подходило к концу. Расстроившись, я направила все свои силы на то, чтобы усидеть на месте.

– Марли...

– Цыц, – и я резко заткнулась, уставившись на нее, пока сама Марли не сводила глаз с Рена. – Вернемся к более важному вопросу. Ты ее уже нашел?

Рен застыл, волны напряжения, исходящие от него, были такими ощутимыми, казалось, что весь двор накрыло одним сплошным одеялом нервозности. Он едва заметно покачал головой.

– Ты должен найти ее, – сказала Марли резко изменившимся тоном. – Тебе известно, что случится, если они откроют Врата.

Он взглянул на нее.

– Известно.

Да что, черт возьми, здесь происходит?

Марли слегка задрожала.

– Не дай бог Принц или Принцесса пройдут через Врата, они ведь сразу найдут ее, и тогда все наши усилия пойдут насмарку, Ренальд. Абсолютно все.

В замешательстве я посмотрела на Брайтон, но она лишь пожала плечами.

– Мам, о чем ты вообще говоришь?

Марли замерла, сжимая стакан в руке так сильно, что костяшки ее пальцeв побелели.

– Ренальд, я боюсь, что в этот раз печать Врат будет сорвана. Я чувствую это в воздухе, в почве и пении птиц. Они не упустят шанс открыть их в этот раз.

Ладно, все это становилось странным. Обычным делом, но странным, потому что это именно то, что сказал Древний прошлой ночью, и когда я посмотрела на Рена он не... он не выглядел удивленным, и лед, сковавший меня, заструился по венам.

Марли встала и подошла к Рену.

– Ты должен найти Полукровку.

Глава 15

Полукровка? Это что еще за хрень? Все посторонние мысли тут же испарились. Мой взгляд метался между Реном и Марли. Я бы, конечно, могла списать все это на то, что ее заклинило и она вернулась в свою страну безумств, но меня останавливало выражение лица Рена... да уж, паренек все еще был спокоен как удав, несмотря на то, что прямо сейчас сказала эта женщина, а вот на моем лице явно проступило выражение «какого—лешего—тут—происходит».

– Полукровка? – подала голос Брайтон, качая головой. – Мам, о чем ты говоришь?

– Они никогда не должны были появится на свет, но тем не менее, они существуют. Хотя, их существование длится не долго. Этого просто нельзя допустить. По крайней мере, в теории, – пробормотала она, и ее рука, в которой был стакан, начала трястись. – Раньше их было очень много. Сотни, если не тысячи, но сейчас? Почти никого, может, найдется несколько. Скорее всего, даже десятка не наберется. Потому что они – угроза для всех и вся.

Рен вскочил и кинулся вперед, но было уже слишком поздно. Стакан, который так крепко сжимала в руке Марли, дал трещину. Острые осколки разлетелись, опадая на землю, а чай брызнул во все стороны. Все это перемешалось с кровью, и я подскочила со своего места, прибывая в дичайшем шоке.

– Мама! – Брайтон схватила ее руку, бледнея на глазах. – Ты что творишь? Ты же поранилась!

Марли, нахмурившись, смотрела на свою окровавленную руку, а кусочки стекла, торчавшие из ее пальца, поблескивали на солнце.

– Я не уверена, дорогая, но ощущения точно не из приятных.

– Мне очень жаль, но вам двоим придется уйти, – Брайтон свободной рукой поддержала маму за плечо. – На сегодня достаточно.

Я не возражала. Я была слишком встревожена поступком Марли, поэтому просто стояла и смотрела, как Брайтон уводит ее в дом.

– Может, мы можем хоть чем—то помочь? – крикнул Рен.

– Просто уходите. Прошу вас, – отрезала Брайтон.

Я услышала, как захлопнулась за ними дверь и крепко зажмурилась, пытаясь сдержать поток ругательств, рвущийся из меня.

– Чтоб меня, это добром определенно не кончится.

Я повернулась к Рену, который будто язык проглатил. Но вместо того, чтобы смотреть на меня, его взгляд был направлен на разбитое стекло, пролитый чай и... кровь.

– Часть меня очень хочет, чтобы все то, что наговорила Марли, оказалось чушью, но она права, верно? – тихо спросила я.

Бросив на меня косой взгляд, он резко кивнул. Я почувствовала страх, который стремительно рос во мне.

– Так значит ты мне рассказал не все, что знал.

– Не все.

Во мне боролись сразу несколько чувств, и я не знала, которому из них поддаться. Разочарование и ярость лидировали. Я доверяла ему, но ведь и сама не все ему рассказала, поэтому сейчас был довольно напряженный момент: я старалась изо всех сил быть выше всего этого, но, черт меня дери, мне было безумно тяжело удержаться и не заехать ему по физиономии. Единственное, что меня от этого останавливало, это то, что я ведь тоже далеко не идеальна, и именно поэтому я сдержалась и просто скрестила руки на груди. Я победила свой гнев и была очень горда собой.

– Полукровки и правда существуют? Зачем тебя послали сюда на самом деле, Рен?

Запрокинув голову назад, он устало вздохнул, а потом кивнул сам себе.

– Нам нужно идти.

– Я не сдвинусь с места, пока ты мне не объяснишь, какого хрена лысого здесь происходит.

Он развернулся ко мне.

– Я все тебе расскажу, даже если это поставит меня под угрозу.

– Поставит под угрозу?

– Именно. Это огромная тайна, Айви. Поэтому я не собираюсь говорить об этом здесь. Нам нужно найти другое место для разговора. Ты ведь живешь неподалеку.

У меня складывалось ощущение, что мои ноги вросли в землю, как вкопанные и если честно, мне хотелось остаться в таком положении навсегда, но нам действительно надо было убираться отсюда, дабы не заставлять еще больше нервничать Брайтон и ее маму. Но и домой к себе я его притащить не могла. У меня же Динь, которого я никак не успею предупредить о Рене.

Мне просто жизненно необходимо установить дома телефон с автоответчиком. Нужно не забыть добавить это в список дел.

– Нет, моя квартира – не вариант, – сказала я, игнорируя его пронзительный взгляд.

Он изучающе посмотрел на меня .

– Тогда мы можем направиться ко мне.

Я занервничала так, что аж живот скрутило. Пойти к нему?

– Даже не знаю.

– Я думал, ты доверяла мне? – он расплылся в кривой ухмылке.

Я задрала голову.

– Это было до того, как я выяснила, что "честность" в твоем понимании понятие относительное.

– Между нами ничего не изменилось, Айви. Просто есть, точнее, были вещи, которые я не мог рассказать тебе: ты бы просто не поверила, – вздохнув, он провел рукой по волосам. – Я не собираюсь затевать этот разговор на людях. Куда едем: к тебе или ко мне?

О том, чтобы поехать ко мне, не могло идти и речи. Одним только троллям известно, чем сейчас занят Динь.

– Как скажешь, Ренальд, – заметно оживившись, я прошла мимо него в сторону крыльца, чтобы взять наши шлемы. – Поехали к тебе.

Он бросил на меня убийственный взгляд.

– Мне бы не хотелось, чтобы ты так меня называла.

Я фыркнула.

– Хотеть – не вредно. Люди в аду мечтают о ледяной водице.

– Люди в аду мертвы, и жажда – определенно наименьшая из их проблем.

Оказавшись на крыльце, я покачала головой и посмотрела на закрытую дверь.Чувство вины будто пробралось мне под кожу, и от этого стало так гадко на душе. Если бы мы только не пришли сегодня к Марли, тогда бы она не поранилась, но, к сожалению, я не могу повернуть время вспять и все изменить.

И у меня было такое чувство, что после этого разговора с Реном абсолютно все изменится и уже больше не станет прежним.

***

Рен жил в одном из старых складских помещений, реконструированных под студии и однокомнатные квартиры. В распоряжении жителей этого дома был собственный гараж, просторный грузовой лифт и подъезд с проглядывающими стальными балками на потолке и голыми кирпичными стенами. Все это выглядело странно, но в то же время по—современному. Высший класс. Без сомнения, это спонсирует Орден, потому что я очень сомневаюсь, что Рен самостоятельно может платить за аренду такого места.

Его квартира находилась на шестом этаже, прямо перед лифтом. Он открыл дверь и мы очутились в просторном помещении, из которого веяло свежим ароматом, напоминающим стиральный порошок Холли.

В одном из уголков гостиной, рядом с огромной плазмой, висевшей на бело—серой кирпичной стене, находился черный столик со стеклянной поверхностью. На нем стояло что—то похожее на фотографию. М—м, по всей видимости, это и была фотография, только носила она личный характер.

Я взглянула в сторону кухни. Все электроприборы были новыми, сделанными из нержавеющей стали. Это была настоящая кухня шеф—повара: двойной духовой шкаф и блестящая вытяжка, свисающая над электрогрилью. Удивительно, но здесь отсутствовал стол. Думаю, его отлично заменяла барная стойка, за которой скрывались два высоких стула. Повернувшись, я увидела две двери, одна из которых, как я догадывалась, вела в спальню, а другая – в ванную.

Создавалось впечатление, что здесь никто не живет.

Зайдя в квартиру, Рен стащил с себя рюкзак и положил его рядом с диваном. Он подошел к кофейному столику и подобрал пустую тарелку, но когда ему пришлось вновь нагнуться, чтобы поднять темно—синюю кружку, из нее вылетела ложка и с грохотом упала на пол.

Он прибирался. Это было своего рода мило. Так повседневно.

Я обошла кофейный столик, дабы рассмотреть фото, привлекшее мое внимание. На ней была изображена счастливая семья: Рен со своими родителями. Он был младше, должно быть, здесь ему не больше шестнадцати. Он стоял между женщиной и мужчиной, чьими копиями он был, и улыбался широкой улыбкой, обнажающей сногсшибательные ямочки. На заднем плане виднелись покрытые снегом горы, хотя сами герои снимка стояли в одних футболках. Их улыбающиеся лица и счастливые взгляды очаровали меня.

Взглянув на меня из—за плеча, он направился в кухню.

– Хочешь чего—нибудь выпить? – предложил он. – Чего—нибудь бодрящего, что покрепче чая.

Оторвав взгляд от фото, я заметила, что он поставил кружку и тарелку возле раковины. Рен подошел к холодильнику, и открыл дверку, в результате чего мышцы на его татуированной руке напряглись.

– Я не пью.

– Ты не против, если я выпью пива?

Я покачала головой.

– Да пожалуйста.

– Устраивайся поудобнее.

Пока Рен находился возле холодильника, я направилась к двери, которая, как я думала, вела в ванную, но, открыв ее, я обнаружила аккуратно сложенные покрывала и полотенца.

– Ты что, складываешь покрывала?

Из кухни донесся ответ Рена:

– Ага.

Я нахмурилась.

– Ты вообще человек? Потому что ни один смертный в здравом уме не станет сворачивать покрывала.

– У меня странные привычки.

Что правда, то правда.

– Могу я узнать, что ты забыла у меня в шкафу? – спросил он слегка подразнивающим тоном.

Я захлопнула дверь, покраснев.

– Ну, вообще—то я искала ванную комнату.

– Она в моей спальне. Гости и моя личная жизнь явно не в восторге от этого, – вразвалочку он вошел в прихожую с банкой пива в одной руке и содовой в другой. Поставив мою банку на стол, он подошел ко второй двери и открыл ее. – Пройдешь прямо и налево. Следующая дверь и есть уборная. И, нет, на этот раз никаких аккуратно сложенных вещей. Я буду ждать тебя здесь.

Как только я вошла в спальню Рена, меня окутало странное чувство. Я не была в мужских спальнях со времен Шона. Такое впечатление, будто я вступила в его святую святых.

Так же, как в гостиной и на кухне, здесь не было личных вещей: только гигантская кровать, на которой валялось темно—серое стеганное одеяло, комод из темного дерева, ночной столик и переполненная книжная полка. Мне так хотелось прочитать корешки книг, но не думаю, что стоит слоняться по его спальне. Быстро войдя в чисто убранную туалетную комнату, я сделала все свои дела и направилась обратно в гостиную.

Рен уселся на диван, закинув босые ноги на столик. Когда я брала свою содовую, то не могла не заметить сексуальность его обнаженных ног. Святые овечки, если у него такие сексуальные ноги, то мне просто необходимо увидеть все остальное.

Я села, облокотившись о спинку дивана, сняла босоножки и подобрала под себя ноги. Рен поднес горлышко бутылки к губам и стал наблюдать за мной из—под невероятно красивых и густых ресниц.

– Мне нравится видеть тебя в моем доме, – сказал он. – Просто хочу, чтобы ты знала.

Я, как дура, смутилась и решила, что будет лучше, если я пропущу этот комментарий мимо ушей.

– Думаю, сперва ты должен рассказать мне о Полукровках.

– Хороший выбор. Давай сначала разберемся со всей этой фигней, – закинув руку на спинку дивана, он посмотрел на меня. – Вряд ли ты поверишь в то, что я сейчас скажу, поэтому прежде, чем я начну, сделай глубокий вдох, ладно? Мне нужно, чтобы у тебя была свежая голова. Понятно?

– Мы охотимся на Фейри, Рен. У меня достаточно свежая голова.

Он изогнул бровь.

– Плюс ко всему, я живу в Новом Орлеане уже почти четыре года. Так что уже насмотрелась всякого дерьма.

– И то правда, – пробормотал он и послал мне мимолетную улыбку. – Полукровка – это дитя человека и Фейри.

Чего—то такого я и ожидала, но все равно потрясла головой, несмотря на то, что сказала ранее.

– Но это же... я и подумать не могла, что у Фейри и человека может быть ребенок.

– Это не просто. На самом деле, это большая редкость, но их существование возможно. И не просто возможно в теории, это постоянно происходит на практике. Согласно нашим данным, это может случиться лишь тогда, когда не используется принуждение и, насколько мы знаем, может быть как—то связано с магией Фейри. Никто точно не знает, почему одна беременность происходит, а другая – нет. Марли была права, когда сказала, что раньше их были тысячи, но сейчас они – вымирающий вид. Скорее всего, осталась небольшая кучка – пара десятков от силы.

– Почему так? – спросила я, решив подыграть и повременить с выводом о том, что он съехал с катушек и подался в секту до конца обсуждения.

– Наша работа, работа Избранных, состоит не только в истреблении Фейри, – он посмотрел в сторону, заметно напрягшись. – Нашей обязанностью является также охота на Полукровок.

Я порывисто вдохнула.

– Охота на Полукровок? Вы их убиваете?

Он сделал еще один глоток пива и снова посмотрел на меня взглядом, полным печали.

– На Вратах лежало магическое заклятие, скрывающее проход в Иной мир. Мы полагаем, его создали первые король и королева их мира: они сделали так, чтобы его можно было открывать или закрывать в любое время. Однако, в нем обнаружилась лазейка, что—то, что может открыть проход в любой точке мира, и после этого мы уже не сможем закрыть его. Никогда, Айви.

– О Боже мой... – я была в ужасе. Я никак не могла уложить в голове мысль о том, что Врата могут быть открыты где угодно без возможности закрыть. В наш мир тут же просочатся все существа Мира Иного, не считая Фейри и Древних. И невозможно будет предотвратить их приход и защитить от них людей.

– Эта лазейка – Полукровка. Если Принц или Принцесса смогут... как бы сказать? Если они смогут произвести потомство из союза Древнего с Полукровкой, то это уничтожит заклинание, наложенное на Врата. Понимаешь, Принц или Принцесса не могут находится в нашем мире. И вроде как Полукровки не должны существовать. Что же касается ребенка от их союза? Его тем более не должно быть. Это своего рода догма – идеология, основополагающий фундамент нашего мира, Врата и весь Иной Мир будут проверены на прочность, и из—за этого вся теория полетит к чертям.

– Проклятье.

Он фыркнул.

– Да уж, точно.

Я обвела взглядом всю комнату.

– Это же...дитя апокалипсиса.

Он поперхнулся своим пивом, а я в это время пыталась взять все услышанное в толк.

– Серьезно. Это безумно настолько, что вполне может быть правдой. Боже...я сейчас предпочла бы надраться в стельку.

Рен рассмеялся, издав мягкий звук.

– Я же говорил тебе, что нужно что—нибудь покрепче.

Встряхнув головой, я попыталась привести мысли в порядок.

– Значит, Избранные уничтожают Полукровок просто на всякий случай, если вдруг Принц или Принцесса пройдут через Врата? То есть, по сути, вы предотвращаете проблему прежде, чем она появится.

– Именно.

Я сделала большой глоток содовой.

– А ты здесь...

– Я тебе уже говорил, почему я здесь, – его глаза снова встретились с моими. – Всё это было правдой. Избранные боятся, что на этот раз врата будут открыты.

Моё сердце ёкнуло.

– Но это еще не всё.

– Нет, – тихо сказал он. – Мое нахождение здесь связанно еще и с тем, что у нас есть доказательства того, что в Новом Орлеане прямо сейчас находится Полукровка.

С трудом сглотнув, я наклонилась и поставила свой напиток на журнальный столик прежде, чем пролила его на диван и устроила огромный беспорядок.

– По большей части, эти люди сами понятия не имеют, что они такое. Обычно, по крайней мере, – у него было такое выражение лица, что казалось, что он уже не со мной, а где—то далеко отсюда. – Их отличия не обязательно кричат о том, что один из его родителей не из этого мира. Если ты никогда не получал переломов, то это значит либо то, что ты просто не попадал в такую ситуацию, либо то, что ты Полукровка, которого ранить практически невозможно. Как правило, у них сильный иммунитет. Это единственное, что даёт им кровь или ДНК Фейри...единственное до тех пор, пока они не начинают питаться людьми. Вот только они не знают как это делать. Им могли бы показать другие Фейри, но даже они не могут унюхать Полукровку, пока не подберутся ближе к ее крови и поймут наверняка, – остановившись, он сделал ещё один глоток пива. – Фейри никогда не удавалось прибрать Полукровок к рукам, потому что мы... мы добирались до них первыми.

Я вздрогнула.

– Как вы вообще их находите?

Его губы изогнулись в циничной ухмылке.

– Большинство из них – члены Ордена.

– Что?

Проводя пальцем по этикетке пива, он кивнул.

– Помнишь, я говорил, что не должно быть использовано принуждение, чтобы появился ребёнок? Члены Ордена не подвержены чарам, и каждый Полукровка – я имею в виду каждого, которого мы нашли – был результатом гражданского брака.

Мне стало дурно.

– Ты имеешь в виду, что они хотели... они соглашались на секс с Фейри, при этом зная, кто они?

– Ага.

– Мерзость какая, – пробормотала я.

– Так что довольно часто именно Орден воспитывает Полукровок. Мы всегда держим ухо востро, да и помимо этого, есть одна неизменная тенденция – все они были усыновлены. Так что сироты первыми попадают под подозрения.

По моему позвоночнику прошёл озноб.

– Меня удочерили.

– Я знаю, – он улыбнулся мне искренней улыбкой – едва заметной, но искренней. – Ты не одна из них, Айви.

– С чего ты взял? – потребовала я. К горлу подступала тошнота. Я и представить не могла, что потенциально могу быть одной из них и даже не знать об этом. – Меня удочерили. У меня никогда не было переломов, и, насколько я помню, я никогда...

– У тебя не было переломов и ты не болела лишь потому, что тебе крупно повезло. А твои настоящие мама и папа были счастливы в браке, прежде чем их убили, – он прервался, увидев, как я вздрогнула от его слов. – Их звали Курт и Констанция Бреннер, и все, кто их знал, говорили, что между ними было полное взаимопонимание. Они безумно любили друг друга, Айви. Ни один из них не завел бы отношения на стороне. Тем более с Фейри.

Я знала их имена, но было странно слышать, как кто—то другой о них говорит. Я была слишком маленькой, чтобы знать их, чтобы установить с ними какую—либо связь, но они оставались моей плотью и кровью, и это потрясало меня до глубины души.

– Плюс ко всему, когда в тебя стрелял Древний, он бы, скорее всего, почувствовал, будь ты Полукровкой. У тебя ведь шла кровь. Он бы понял.

Это меня немного успокоило. Я была рада услышать о том, что ни один из моих родителей не водился с Фейри и не производил на свет малышку Айви – будущую машину массового уничтожения, и все эти новоприобретенные знания были ужасно увлекательными.

– Но как вы узнаёте, кто Полукровка? Просто берете и... захватываете людей, – членов Ордена – которые по вашим подозрениям Полукровки? – я играла с подолом своего свитера. – Это же глупость.

– Конечно, – он взял бутылку в другую руку и свободной рукой откинул темно—каштановые локоны со лба.– Мы используем то же оружие, что и с Древними, оно изготовлено из тернового дерева, которое растет в Мире Ином. Если Полукровку поранить таким колом, его истинная сущность выйдет наружу.

– Как?

Его взгляд встретился с моим.

– Их кровь пузырится.

Я присвистнула.

– Что ж, да, это ненормально.

– Но я же не могу ходить и тыкать во всех подряд колом, правда?

Что—то промелькнуло в его взгляде, и он отвернулся.

– Мы знаем пару приёмных в Ордене. Одна из них мертва. Кажется, её звали Кора.

– Кора Говард, – я нахмурилась, когда её веснушчатое лицо всплыло в моих воспоминаниях. – Её убили пару месяцев назад. Кто ещё?

– Джеки Джордан. Но это не она. Мне удалось "случайно" порезать её остриём кола во время нашей первой встречи. Думаю, она была готова прибить меня прямо там. Но её кровь не забурлила.

Удивленный смех вырвался из меня, и я вспомнила, как Джеки смотрела на него в ту ночь, когда мы узнали, что Трента убили. Она будто с ним и одним воздухом дышать не хотела.

– Правда? Вау. Ладно. Другие?

– Уверена, что хочешь это услышать?

Я приподняла бровь.

– Майлза усыновили.

– Нихрена, – прошептала я. – Прости, но Майлз – Полукровка? У него характер десятилетнего старого куска обоев.

Легкая улыбка коснулась его губ.

– Не думаю, что особенности характера каким—то образом дисквалифицируют его.

– Тем не менее. Не могу представить, чтобы это был он. И он второй управляющий. Как они могли позволить ему добраться до такой должности?

– Просто потому, что они ничего не знают, – подвинувшись ближе, он убрал мой палец от многострадального свитера, который я все это время теребила. – Иногда мне кажется, что было бы намного проще, если бы о существовании Полукровок знал весь Орден, если бы всем было известно о том, что произойдет, когда Принц или Принцесса поймают одного из них, но с другой стороны, такого рода информация может пагубно повлиять на них.

Мне очень хотелось поспорить с ним на эту тему, ведь, как ни крути, знание – это сила, или, как еще говорят, "кто осведомлен, тот вооружен". Но наблюдая, как он водит пальцем по моей руке, поняла, почему он считает такого рода информацию губительной для всех остальных.

– Ты прав, – прошептала я вымученно. – Если об этом узнает каждый человек, то начнется самая настоящая охота на ведьм. Пострадают невинные люди. Как только кто—нибудь что—нибудь учудит, а все мы способны на разного рода заскоки, они сразу же окажутся под подозрением. И будут считаться виновными, пока не будет доказано обратное.

– Именно.

– Ладно.Кто еще?

Как по мне, Майлз был абсолютным исключением. Может, мои рассуждения и не были самыми логичными, но я не могла этого понять, и не знала никого, кто был усыновлён, лишь потому, что это был очень личный вопрос, просто и внезапно возникший у людей.

Он нахмурился и постучал по костяшкам моих пальцев.

– Избранные продолжают поиски остальных, кто может... подходить под описание.

– Другими словами, ты не хочешь говорить мне, кто ещё это может быть.

Он поднял на меня взгляд.

– Ничего личного. Я просто не хочу забивать твою голову мыслями, которым там, возможно, не место.

– Я не знаю больше никого, кто был усыновлён, – настаивала я.

Прошло несколько секунд.

– Мне не нравится держать тебя в неведении, но как я и сказал, я не собираюсь забивать твою голову ненужной ерундой.

Разозлившись, я хотела было отдернуть руку, но он удержал меня, пробежавшись пальцем от моих костяшек до запястья. За чувством раздражения скрывалось опасение. Бесспорно, было что—то еще, о чем он мне не договаривает. Веская причина, почему не хочет, чтобы я "забивала свою голову всякой ерундой". Возможно ли, что я была близка к подозрением Избранных?

Сразу же подумав о Вал, я пресекла эту мысль на корню. Её не удочерили, а её родители живы и до сих пор состоят в Ордене.

– Когда ты найдёшь этого человека... ты убьёшь его, ведь так? – спросила я.

Спустя мгновение он отклонился назад и провел пальцами по моей руке. Сделав глоток пива, кивнул.

– Такая у меня работа, Айви.

Я вздрогнула. Да, каждую ночь я занималась убийством Фейри, но убийство человека, пусть даже наполовину Фейри – это совсем другое дело.

– Я никогда не убивала человека.

Его взгляд резко метнулся к моему, но он не проронил ни слова, и я знала, почему: он убивал. Многие члены Ордена убивали. Не потому, что хотели. Иногда это был человек, которым слишком долго кормились, как та женщина из Квартала на днях. В другой раз это был кто—то, знающий о Фейри и работающий с ними бок о бок. Или же это был невинный человек, попавший под перекрестный огонь. Я понимала, что иногда этого просто нельзя избежать.

– Дэвид говорит, что это – моя слабость, – тихо добавила я .

Его изумрудные глаза загорелись ярким пламенем, когда он искренне сказал:

– Это не делает тебя слабой, Айви. Совсем нет. И радуйся, что на твоих руках никогда не было человеческой крови, и надеюсь, никогда не будет. Может, это наш долг – мой долг – но счастья я от этого не испытываю. Это не... – он отвернулся, мышцы челюсти напряглись. – Это не то,с чем я так просто могу смириться. Даже если это Полукровки.

На ум мгновенно пришло воспоминание о его мрачном лице, которое появилось, когда в Квартале умер мужчина.Я не знала, что ему сказать, потому что не знала, каково это – убить кого—то, чья единственная вина заключалась в смешанном наследии, и не была уверена, как бы я себя чувствовала, окажись на его месте. Как бы поступила я? Если сказанное Реном – правда, то большинство из них, если не все, понятия не имели, кто они такие. С другой стороны, я понимала, какую опасность они представляли. Противореча самой себе, я пыталась разобраться в своих мыслях. Единственное, что я знала, так это то, что сказанное Реном, правда – ему это не нравилось. Это подсказывал мне инстинкт.

Я изучала его напряжённую челюсть, прямой и горделивый нос, ровную линию губ, которая обычно превращалась в дразнящую улыбку.

– Ты не можешь покинуть Избранных?

Он сухо посмеялся.

– Можно уйти из Ордена, но не из Избранных. Они никогда не отпустят нас, ведь мы слишком много знаем. Я был рожден Избранным, – его взгляд встретился с моим ещё раз, и мрак, который я раньше видела в его глазах, увеличился. – И умру я тоже Избранным.

Мою грудь сдавило при этих словах. То, что он сказал, было ужасно...мне и слышать не хотелось что—нибудь подобное из его уст. Я вздохнула, но воздух застрял в горле, поселившись по соседству с комком горькой паники.

Я закрыла глаза.

Боже, какая же я идиотка. Я позволила Рену забраться мне под кожу, точно так же, как и Вал. Наверно, я мазохистка...Черт, почему я не принадлежу к тому типу мазохистов, которым по кайфу рабство и другие извращенные штучки?

– Ты хорошо с этим справляешься – лучше, чем я ожидал.

Когда я открыла глаза, он уже не смотрел на меня. Он уставился на бутылку пива у себя в руках, а, точнее, на этикетку, которую почти содрал с бутылки.

– Возможно, у меня снесет крышу чуть позже. Не знаю. Так много информации нужно переварить.

– Действительно, – задумчиво согласился он, а я ненавидела этот тон, и я ненавидела, что меня это волновало настолько, чтобы чувствовать себя так. – Нам всё ещё нужно выяснить, где Врата, – добавил он, допив пиво. Наклонившись вперёд, он опустил ноги на пол и поставил бутылку на кофейный столик. – Как думаешь, она на самом деле дала нам подсказку о местоположении Врат?

– Думаю, да, – проведя рукой по лицу, я устало вздохнула. – Кое—что о последнем, что она сказала: там ни люди, ни духи не знают покоя. Звучит знакомо. Могу поговорить с Джеромом. Он жил здесь всю свою жизнь и может знать несколько мест, которые мы могли бы проверить.

– Было бы хорошо. Принеси ему пирог, – он сверкнул быстрой улыбкой. – Польсти ему. Но оставь мне кусочек.

Я невольно улыбнулась.

– Я всё ещё не знаю, сможешь ли ты вообще получить мой пирог.

– Детка, я хочу получить от него кусочек, ладно?

Я рассмеялась, качая головой.

– Ты такой самоуверенный.

Улыбка продержалась на его губах еще несколько секунд, а потом медленно начала исчезать, пока в один момент полностью ни испарилась, как будто ее никогда и не было. Свернувшись напротив подлокотника дивана, я начала пытаться осмыслить все, что он мне сегодня рассказал. Мысли кружили из одного направления в другое. Не могла ничего с собой поделать, но я зациклилась на том, что из всего этого знает Дэвид. В курсе ли он, что Майлза усыновили и он был потенциальным Полукровкой? Знал ли он вообще что—нибудь о Полукровках, и, если знал, то был ли подготовлен? Должно быть, был.

Рен запрокинул голову на спинку дивана.

– Я позволил своему лучшему другу умереть.

Поражённая, я моргнула.

– Что?

Тяжело вздохнув, он устремил свой взор на пустой экран телевизора.

– Мой лучший друг – его звали Ной Кобб. Мы выросли вместе. Были не разлей вода.. Чёрт, мы были как братья. Попадали в беду, выпутывались из неё. Если ты заметил одного из нас, то вскоре увидишь и другого.