Текст книги "Любить — это так просто!"

Автор книги: Дженис Кайзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

   – Конечно, если хочешь.

   Мануэла удалилась, оставив дверь приоткрытой. Джереми подошел и плотно закрыл ее. Джейн ощутила смутную тревогу. В ее глазах он уже не был прежним Джереми; казалось странным, что всего несколько дней назад он провел ночь в ее постели.

   Обернувшись, Трент впервые улыбнулся.

   – Как я рад тебя видеть, дорогая, – произнес он.

   – Я тоже.

   Джереми медленно направился к кровати. Сердце у Джейн замерло. Она вгляделась в его лицо, пытаясь определить, в каком он настроении. Обычное дружелюбие и сочувствие исчезло, сменившись явной тревогой, гладкий лоб прорезали глубокие морщины.

   – В мое отсутствие у тебя появился новый друг, – сказал он. В его тоне не было обвинения, простая констатация факта.

   – Друг?

   Джереми указал на плюшевого медвежонка, лежащего рядом с ней; его губы искривила чуть заметная усмешка.

   – А-а... – Джейн схватила игрушку, прижала к груди. – Да, это мой новый друг.

   – Забавно, как неожиданно проявляются люди, с которыми давно знаком. – Он присел на кровать, на то место, где несколькими часами раньше сидел Брейди, и взял Джейн за руку.

   – Сегодня я ездила в клинику. Там было много мягких игрушек, вот я и захватила одну домой.

   – Значит, мне незачем ревновать?

  Она покачала головой.

   – Да, ни малейшего повода.

   Джереми наклонился поцеловать ее. Джейн чуть отвернулась, подставив щеку. Его губы были холодны как лед.

   – Ты, значит, была в клинике? – спросил Трент. – Удивлен. Я-то думал, что ты захочешь там появиться только после полного выздоровления.

   – Решила немного развеяться... Думала просто нанести визит вежливости, но Джоан Бош осталась одна, а в приемной скопилась большая очередь. Сама не заметила, как включилась в работу.

   – Надеюсь, ты не слишком перетрудилась. Самое главное – твое здоровье. Больными пусть занимаются другие врачи.

   Джейн ощутила смутную досаду: Джереми не одобрил поступка, который она считала своим достижением. Хотя чему тут удивляться? Он и раньше придерживался подобного мнения, но прежде такое отношение казалось ей проявлением любви и заботы, а теперь вызывало серьезные сомнения: может, он предпочитает, чтобы она как можно дольше оставалась беспомощной и зависимой?

   – Тебе не понравились мои слова, – заметил он.

   Джереми всегда с легкостью угадывал ее мысли. С самого начала их знакомства она считала эту способность доказательством его чуткости, признаком духовной близости. А теперь...

Сжимая ее пальцы, он заглянул ей в глаза. Джейн смотрела на него и спрашивала себя: кто

этот человек? Надежный, внимательный друг или злобное исчадие ада, каким его представил Брейди Коулман? Ей стоило больших усилий не отшатнуться от него.

   – Не понравились? – повторил он свой вопрос.

   – Ну что ты, конечно, нет. Ты так обо мне заботишься. Подобное отношение заслуживает уважения.

   – Но что-то не так, я же вижу, – мягко произнес Джереми, и в его голосе прозвучало подозрение. Или ей это показалось? Может, ее мучают угрызения совести за то, что она мысленно ему изменила?

   Не выложить ли сразу все карты на стол? – мелькнуло у Джейн в голове. Нет, нельзя, неизвестно, что из этого выйдет. Неважно, обоснованны обвинения Брейди или нет, все равно риск слишком велик. Не время выяснять отношения, к открытому столкновению она не готова, чувствует себя чересчур беззащитной и уязвимой. Неожиданная мысль поразила ее: Джереми всегда играл на ее слабости. С самого начала.

   – Джейн?

   Она очнулась и, подложив под спину подушку, слегка отодвинулась.

   – Да, ты прав, – кивнула она. – Кое-что случилось.

   – Что именно?

   Джейн глубоко вздохнула.

   – Я решила, что не могу принять твой подарок, – объяснила она, указав на свою руку, на которой не было кольца. – Слишком рано.

   Джереми кивнул.

   – Я так и подумал. Потому и поспешил вернуться. Я проявил излишнюю настойчивость и расстроил тебя, любимая. Поверь, я этого не хотел. – Он нагнулся и коснулся ее щеки. – Ты мне очень дорога.

   – Ничего страшного, – ответила она, немного успокоившись. Самообладание постепенно возвращалось к ней. – Наверно, нам не следует торопиться.

   – Конечно, – подтвердил Джереми. – Твое желание для меня закон. Но обещай, что не отвергнешь меня.

   – Ты так говоришь, словно, сделав мне предложение, совершил большой грех. Уверяю тебя, все наоборот. Я чувствовала себя польщенной. Просто я никак не могу прийти в себя после аварии. Ты не знаешь, какая я на самом деле. Я гораздо увереннее и сильнее, чем кажусь сейчас. Сегодня, работая в клинике, я вновь ощутила прежнюю цельность.

   Джереми пристально смотрел на нее. Было трудно определить, о чем он думает, но Джейн чувствовала, что ее признание не доставило ему особой радости.

   – Тебе не понравилось то, что я сказала?

   – С чего ты взяла?

   Сказать правду? Нет, невозможно.

   – Мы познакомились, когда я уже стала инвалидом. Тебе трудно воспринимать меня как самостоятельного, полноценного человека.

   – Это не так, – покачал он головой. – Я хочу только одного, Джейн: чтобы ты была счастлива.

   Почему ей слышится фальшь в его словах? Почему она склонна больше верить Брейди – человеку, которого едва знает? Где были ее глаза последние несколько месяцев? Ее словно постигла внезапная слепота!

   На лице Джереми появилось страдальческое выражение.

   – Есть что-то еще, – пробормотал он, – о чем ты умолчала.

   Она собрала все свое мужество.

   – Меня беспокоит твое прошлое. Оба твоих брака закончились трагически, – призналась она.

   – Я удивился, когда ты по телефону спросила меня о Ли. Тогда мне показалось неуместным обсуждать столь деликатную тему. Если я тебя обидел, извини.

   – Нет, дело не в этом...

   – А в чем?

   Она откашлялась.

   – Джереми, расскажи, пожалуйста, что произошло с Ли. – Она подняла на него глаза. – Мне нужна правда, как бы ужасна она ни была.

   Сейчас самое время поговорить откровенно. Его лицо словно окаменело. Он встал, подошел к окну, выглянул на улицу. В этот момент в дверь постучала Мануэла, и Джейн разрешила ей войти. Экономка принесла на подносе серебряный чайный сервиз, доставшийся Джейн от бабушки.

   – Поставь на стол, Мануэла.

   – Что-нибудь еще, сеньорита?

   – Нет, спасибо.

   Мануэла покосилась на гостя и бесшумно скользнула из комнаты. Джейн перевела взгляд на Джереми. Он стоял к ней спиной, но она видела его отражение в зеркале. Интуиция подсказывала Джейн: от того, что он сейчас скажет, зависит ее судьба.

   Джереми медленно повернулся.

   – Да, Джейн, как тебе известно, оба брака закончились трагически. Однако я умолчал о своей скорби и чувстве вины.

   – Вины?

   – Именно. Обеих трагедий можно было избежать. Я мог предотвратить то, что случилось, но не сделал этого. Я подвел их обеих. И Ли, и Викторию.

   – То есть?

   Дальше Джереми, опустив некоторые подробности, поведал историю, которую она уже слышала от Брейди и Бобби Долтона. С каждой минутой он все больше волновался.

   – Это я оставил окно спальни открытым и позволил грабителю одержать надо мной верх. Он был слабее и старше меня, я должен был с ним справиться. Что касается Виктории, я не понял, что она находилась на грани безумия, и, не проверив, сколько таблеток она проглотила, дал ей выпить виски. Вот в чем состоят мои грехи, Джейн, и я буду нести эту ношу до могилы.

   Он замолчал и поднял на нее глаза.

   – В обоих случаях полиция заподозрила тебя в чем-то? – спросила Джейн. – Тебя допрашивали?

   В его глазах промелькнуло удивление, смешанное с неуверенностью.

   – Конечно, мне задали ряд вопросов. Полиция склонна подозревать всех.

   – Джереми, – произнесла она ровным голосом, – мой адвокат наводит о тебе справки. Мне показалось, что это необходимо. Я знаю о царапинах и о том, что под ногтями Ли обнаружили частички твоей кожи.

   Его лицо потемнело.

   – Значит, наш разговор – своего рода проверка. Ты расставила мне ловушку?

   – Просто проявляю осторожность. Я должна все знать.

   Наступило молчание, потом Джереми сказал:

   – Мне не хочется осуждать ни Ли, ни Викторию, потому что они не могут защититься, но на карту поставлена моя репутация, не говоря уже о нашем будущем.

   – Ты преувеличиваешь.

   – Не старайся подсластить пилюлю, – парировал он. – Ты просила меня быть с тобой откровенным, так что позволь объясниться. Твой адвокат сообщил, что Ли отличалась крайней неуравновешенностью и находилась под наблюдением психиатра? Упомянул, какие она предъявляла ко мне претензии? – (Джейн опустила глаза.) – Вижу, что нет. Ли не принимала меня таким, какой я есть, – вот в чем состояла суть ее жалоб. Она вышла за меня замуж, но расстраивалась всякий раз, когда я отказывался вести себя как грубый техасский мужлан, среди которых она выросла. Для них насилие – проявление любви. Она диктовала условия нашей интимной жизни, а не я. В ту ночь, когда произошло несчастье, Ли набросилась на меня, пытаясь спровоцировать на грубые действия, ее это возбуждало. Что до Виктории, я уже рассказывал тебе о ее проблемах. Они всем хорошо известны. Еще до нашего знакомства она лечилась у нарколога.

   – Джереми, – вставила Джейн, – я тебя ни в чем не обвиняю.

   Он не обратил внимания на ее слова.

   – Возможно, я проявил слабость в обоих случаях, но у меня и в мыслях не было причинить кому-либо зло. Если я и согрешил, то неумышленно. Клянусь! – воскликнул Трент вне себя от волнения. – Но кое-кто думал иначе, – продолжал он немного спокойнее. – Особенно брат Ли. Он меня ненавидел, и я платил ему той же монетой. Возможно, ему удалось внушить прокурору сомнения в моей невиновности. Они друзья детства. Ты же меня знаешь, Джейн. Разве я когда-нибудь проявлял склонность к насилию?

   Она посмотрела на свои руки, сложенные на коленях.

   – Нет, никогда.

   – Тогда поверь человеку, которого знаешь, – взмолился он. – Я не упрекаю тебя в подозрительности. Но правда на моей стороне. Не выноси приговор, основываясь на слухах и предположениях.

   Джейн подняла на него глаза.

   – Это было бы несправедливо, – признала она. – Ты прав.

   – Значит, ты согласна дать мне шанс?

  – Да, – тихо произнесла она. – Но я все равно не могу пока носить твое кольцо. Еще не время. Возьми его, давай немного подождем.

   – Пусть оно останется у тебя, даже если ты не будешь его надевать.

   Джейн отрицательно покачала головой.

   – Нет. Все должно быть по правилам. – Она достала кольцо из ящика комода и протянула Джереми.

   Он подошел к кровати, присел на краешек. Его глаза блестели от сдерживаемых слез. Взяв кольцо, он положил его в карман.

   – Будем считать это временной отсрочкой.

   Джейн кивнула. Джереми выглядел расстроенным и... невиновным. Она поверила Брейди, ни на минуту не усомнившись в его искренности, но вынуждена была признать и другое: возможно, он заблуждается, уж слишком велика его ненависть к Джереми. Возможно, оба они, каждый на свой лад, говорят правду.

   Джереми коснулся ее руки.

   – Мануэла сказала, что ты очень устала. Боюсь, мой визит тебя еще больше утомил. Я, пожалуй, пойду, а ты отдыхай. В одном ты можешь быть уверена, Джейн: я люблю тебя, очень люблю.

   С мольбой глядя на нее, он поцеловал ее в губы. Теперь он казался прежним – человеком, который в трудную минуту пришел ей на помощь. Однако прежнего безграничного доверия Джейн к нему уже не испытывала.

   В последний раз он погладил ее по щеке и зашагал к двери. Искренен он или притворяется – сцена прощания была разыграна отлично. Оставалось задать последний вопрос.

   – Джереми, – позвала Джейн.

   Он обернулся.

   – Да, дорогая?

   – Виктория тоже предпочитала грубый секс?

   Вопрос, казалось, застал его врасплох. Поколебавшись, он ответил:

   – Нет... Почему ты спрашиваешь?

   – Вы не изменили своим привычкам в ту ночь, когда она впала в коматозное состояние?

   Джереми замялся.

   – Когда Виктория напивалась или принимала слишком много таблеток, она становилась неуправляемой, но ведь ты говоришь не об этом?

   Она покачала головой.

   – Да, я о другом.

   – О чем же?

   Она махнула рукой.

   – Просто любопытно, вот и все.

   Он ничего не понял, но, похоже, решил, что все это пустяки. Минуту-другую после его ухода Джейн сидела неподвижно, потом ее глаза наполнились слезами. Она стерла их ладонью. Как больно... Однако к горечи и разочарованию примешивалось кое-что еще: в глубине души она чувствовала страх. Никогда в жизни ей не было так страшно.

Глава девятая

   Поднялся сильный ветер. Джейн прислушалась к шуму деревьев за окном и размышляла о Брейди и Джереми. И вдруг поняла, что, по существу, думает о себе. Кто она на самом деле? Видно, пришла пора разобраться в собственной душе.

   Наверно, будет гроза – одна из тех, что нередко проносятся над Калифорнией в конце зимы. Не самый удачный день для поездки за город, хотя под дождем побережье выглядит особенно живописно. Пусть Брейди сам решает, стоит ли в такую погоду отправляться в Биг-Сур. А ей уже пора вставать и готовиться к встрече.

   Поразмыслив над немаловажной проблемой, что надеть, Джейн попросила Мануэлу покопаться в шкафу и найти старые джинсы и фланелевую рубашку. Сто лет их не носила, но более подходящей одежды не придумаешь. Да и Брейди наверняка понравится. Интересно, почему она чувствует потребность угодить ему?..

   Одеваясь, Джейн попыталась немного постоять с помощью Мануэлы, но ноги не держали ее. Какое разочарование... Ей так хотелось получить ощутимое доказательство того, что она снова будет ходить.

   – А вдруг я никогда не поправлюсь? – вздохнула она.

   – Поправитесь, сеньорита. Просто нужно время. Вы только начинаете вставать на ноги.

   Джейн и сама все понимала, но ей требовалось ободрение. В этом отношении она была как ребенок.

   Они позавтракали. До прихода Брейди оставалось полчаса, и Джейн попросила Мануэлу развести в камине огонь. Нет ничего лучше в холодный дождливый день, чем весело потрескивающее пламя.

   Минут пятнадцать она сидела у камина, слушая фортепьянные сонаты и стараясь справиться с волнением. Почему она так нервничает? Зазвонил телефон. Уж не Брейди ли? Но это оказалась Мелисса Крам.

   – Я получила предварительный отчет от детективов, которых наняла по вашей просьбе, – начала Мелисса, – и решила вас проинформировать.

   – Слушаю.

   – Начнем с мистера Трента. Мой человек в Коннектикуте поговорил с семьей его бывшей жены. Дело плохо, Джейн. Они утверждают, что мистера Трента с самого начала интересовали только деньги Виктории, и подозревают, что она впала в кому по его вине. Сын прямо заявил, что они вынудили Джереми отказаться от части наследства, пригрозив передать дело в суд.

   – О Господи, вы хотите сказать, что Джереми откупился от них, чтобы замять расследование?

   – Такова версия родственников, – отозвалась Мелисса. – Кто знает, насколько они объективны? Но можно с уверенностью утверждать, что семья Виктории считает его своим злейшим врагом.

   – Похоже, у всех, с кем я говорила о Джереми, есть на него зуб. Как же докопаться до истины?

   – Будем продолжать работу. Детективы стараются выжать из полиции все что можно. Через пару дней свяжусь с вами.

   Джейн стало не по себе.

   – А как насчет Брейди?

   – Мистер Коулман – персонаж из другой оперы. В финансовом отношении он балансирует на краю пропасти, у него масса долгов и неважные перспективы.

   – Мне это известно. Что-нибудь еще?

   – Мистер Коулман пользуется большим успехом у женщин, чего не скажешь о нефтяных скважинах. Тут ему совсем не везет.

   – Тоже не новость.

   – Вскоре сообщу дополнительные подробности. Я попросила своих людей подготовить предварительный отчет, чтобы передать вам то немногое, что удалось узнать.

   – Спасибо, держите меня в курсе. – Джейн повесила трубку. Ничего нового для себя она не узнала, кроме того, что семьи бывших жен Джереми ненавидят его.

   Она села поближе к огню. Ее пробирала дрожь – не столько от холода, сколько от волнения.

   Немного погодя к дому подъехала машина. Было уже начало одиннадцатого – наверняка это Брейди. Джейн сразу стало легче. Невозможный человек! Ворвался в ее жизнь, перевернул все вверх дном, вверг ее в пучину сомнений, а она радуется его приходу и жаждет его общества!

   Дверь открыла Мануэла. Слушая, как они обмениваются приветствиями, Джейн с нетерпением ждала, когда Брейди войдет в комнату. Наконец он появился на пороге в своей неизменной дубленке и – на сей раз – в ковбойской шляпе. С минуту они молча смотрели друг на друга, потом Брейди снял шляпу и зашагал к ней.

   – Доброе утро, – весело сказал он. Приблизившись к ее креслу, он опустился на одно колено и взял Джейн за руку. – Вы прелестны и похожи на колокольчик свежим весенним утром.

   – Какой изысканный комплимент! Я похожа на колокольчик и пахну, как техасская роза?

   – Сейчас проверим. – Он обнял ее, уткнувшись лицом в ее шею.

   – Ой, у вас нос холодный! – смеясь, запротестовала она.

   – Какой аромат! Вы прекраснейшая роза Техаса!

   – А вы обыкновенный льстец, – поддразнила Джейн, изображая южный акцент. – Держу пари, вы говорили эти слова сотни раз.

   Его губы дрогнули в довольной улыбке.

   – Дорогая, главное – искренность, а сейчас я искренен, как никогда!

   – И это наверняка говорили.

   – Вы, несомненно, прелестный цветок, но не единственный же!

   – Я наслышана о ваших подвигах. – (Брейди бросил на нее вопросительный взгляд.) – Слухами земля полнится...

   – И что вам обо мне наговорили? Надеюсь, не только плохое?

 – А что, есть и хорошее? – Он легонько ущипнул ее за бок, отчего она вскрикнула: – Перестаньте! Терпеть не могу щекотку!

   Брейди рассмеялся. Она не сводила с него глаз. Все опасения и сомнения развеялись как дым. Она даже не ожидала, что будет так счастлива его видеть.

   – Ну и погодка сегодня, – хмыкнул Брейди, стряхивая с дубленки капли воды. – Если не возражаете, я разденусь.

   – Разумеется.

   Он выпрямился.

   – Наденьте, пожалуйста, шляпу, – попросила она. – Я впервые вижу вас во всей красе.

   Усмехнувшись, Брейди подчинился, лихо сдвинув шляпу набок.

   – Зонты на ранчо ни к чему, – пояснил он. – Шляпа лучше защищает голову от дождя.

   Джейн окинула его восхищенным взглядом.

   – Должна признать, вы потрясающе смотритесь, мистер Коулман! Настоящий ковбой!..

   – Вижу, вы сегодня оделись под стать мне.

   – Только шляпы не хватает.

   – Я пришлю вам такую же, как только вернусь домой. Нет более жалкого зрелища, чем ковбой без шляпы.

   – Боюсь, я не гожусь на роль Неукротимой Джейн, – парировала она, – но все равно спасибо.

   Он пригляделся к ней повнимательнее.

   – Ваш костюм хорош, вот только обувка подкачала. – Подмигнув, Брейди отложил дубленку и шляпу в сторону, сел в кресло и уставился на огонь. – Кое-что нас объединяет, – заметил он, указывая на камин. – Нет ничего лучше для поднятия духа.

   – Верно, особенно в такой день.

   С минуту оба молчали, любуясь яркими языками пламени.

   – Вы не передумали насчет поездки в Биг-Сур? – спросила Джейн. – В такую погоду...

   – Вам не хочется?

   – Я согласна ехать куда угодно. Но предупреждаю: на побережье будет не очень уютно.

   – Конечно, можно и дома посидеть. Но моя душа жаждет приключений. И ваша, по-моему, тоже. Пожалуй, нам стоит отбросить осторожность...

   – Вы правы, – кивнула Джейн. – После вчерашнего я сделала тот же вывод. Не надо бояться жизни. Это был ваш подарок мне.

   Ее слова явно обрадовали его.

   – И что теперь? По коням?

   – По коням! И плевать на грозу!

   – Тогда в путь?

    Джейн кивнула.

   – Но прежде мне нужно вам кое-что сказать.

   Он снова опустился в кресло.

   – Слушаю вас.

   – Вернулся Джереми.

   Лицо Брейди потемнело.

   – Вот как?

   – Да. Его встревожил наш телефонный разговор, и он прилетел ближайшим рейсом. Мы долго беседовали.

   Новость не обрадовала Брейди.

   – Я умолчала о нашей с вами встрече, – продолжала Джейн, – но задала несколько интересующих меня вопросов.

   – И что же?

   – Похоже, у него на все есть ответ.

   – Ничего удивительного, – пробурчал Брейди. – Джей Ти скользкий, как уж.

   – Не могу судить со всей категоричностью, но кольцо я ему вернула и попросила об отсрочке оформления наших отношений.

   – Почему?

   – Я провожу собственное расследование.

   Брейди одобрительно кивнул.

   – Я знал: стоит открыть вам глаза, и Джей Ти не сумеет вас одурачить. Рад, что вы проявляете осторожность!

   – За это я должна благодарить вас, Брейди. Спасибо.

   – К вашим услугам.

   – Заодно сообщаю, что навожу справки и о вас. Не вижу причин делать исключение.

   Брейди заколебался.

   – Что ж, в логике вам не откажешь. Раскопали что-нибудь пикантное?

   – Ничего нового. Только то, о чем вы и сами упоминали в той или иной форме.

   – Слава Богу!

   – Значит, мне нечего опасаться? – спросила Джейн.

   – Когда я еще пешком под стол ходил, мой отец говорил, что можно хитрить за карточным столом, в бизнесе, даже в отношениях с женщинами, только не с правдой: с ней шутки плохи. На собственном опыте я убедился, что честность – лучшая политика.

   – Замечательная философия.

   – Мой старик был беден, но не глуп.

   – И, судя по всему, счастлив.

   Брейди на секунду задумался.

   – В общем, да. Но перед смертью он кое в чем признался. «Если б можно было начать все сначала, – сказал он, – я бы иначе повел себя с твоей матерью. В молодости женщины – это удовольствие, но, когда ты стар и тебе некого любить, свобода становится в тягость».

   Интересно, к чему он клонит?

   – И какой вывод?

   – После его признания я начал бояться старости, скажем так.

   Джейн рассмеялась.

   – Да ну вас! С вами никогда не знаешь, шутите вы или говорите серьезно...

   – Это все потому, что я стараюсь окружить себя ореолом таинственности, – отозвался Брейди. – У каждого мужчины свои приемы заморочивания женских головок. Мой состоит в том, чтобы говорить правду, но не вполне традиционным способом.

   – Любопытное определение.

   – Надеюсь, сработает. – Джейн не вполне поняла, что он имеет в виду, но сочла за лучшее не спрашивать. Брейди поднялся. – Ну так как? Вступим в единоборство с матушкой-природой?

   Его хорошее настроение передалось Джейн. Она улыбнулась.

   – Почему бы и нет?

   Мануэла помогла Джейн надеть теплую куртку, Брейди подхватил ее на руки и понес к машине. Припав к его широкой груди, Джейн испытала восхитительное чувство покоя и безопасности. Ей было так хорошо, что она даже испугалась немного: незачем слишком сильно привязываться к этому человеку, ведь им предстоит разлука.

   Брейди убрал в багажник инвалидное кресло и приготовленный Мануэлей ленч, и они двинулись в путь. Накрапывал мелкий дождик, а на горизонте сгущались тяжелые тучи, обещая грозу.

   Какое-то время они ехали по ровному шоссе, затем дорога начала подниматься вверх, в окутанные туманом горы. Брейди вел машину очень умело и осторожно. Джейн смотрела вперед сквозь залитое дождем ветровое стекло. После долгого молчания она спросила:

   – Вы когда-нибудь собирались жениться?

   – Нет, никогда.

   – Потому что никого по-настоящему не любили или в принципе решили не заводить семью?

   – И то, и другое. Я не искал подходящую девушку, но и она сама мне не встретилась. Видно, так на роду написано...

   – Другими словами, вы не слишком переживали.

   – Правильно, мэм.

   Джейн улыбнулась. Ее подкупила его прямота.

   – А вы?

   – Вам не понравится то, что я скажу, но Джереми стал первым мужчиной, которого я могла бы полюбить. Перед тем как появились вы, я всерьез размышляла, не выйти ли мне за него, но так ничего и не решила.

   – То есть никто из тех, кто за вами ухаживал, не вскружил вам голову?

   – Почему же, некоторые мне даже нравились, но никто не оказался для меня важнее моей карьеры. Я пришла к выводу, что если мне суждено встретить того единственного мужчину, который предназначен мне судьбой, то это непременно произойдет. И перестала тревожиться.

   – Возможно, у нас больше общего, чем кажется на первый взгляд, – заметил Брейди. – Похоже, мы двигались параллельно, но в одном направлении.

   – Если бы вы попали в аварию и какая-нибудь девушка помогла вам в трудную минуту, вы могли бы ею увлечься?

   Брейди ответил не сразу.

   – Никогда об этом не задумывался, – сказал он, – но вообще-то нечто похожее со мной как раз и случилось.

   – Что вы имеете в виду?

   – Смерть Ли...

   Джейн поняла его мысль.

   – Вы хотите сказать, что и у вас, и у меня ранена душа?

   Брейди хмыкнул.

   – Ага, две раненых души едут на пикник под проливным дождем.

   – Да нет, гораздо сложнее, согласитесь.

   Он кивнул.

   – Разделяю вашу точку зрения.

   Через несколько миль показался парк Биг-Сур.

   – Там есть столики для пикника? – спросил Брейди.

   – Думаю, есть, можем поискать.

   – А что еще вы предлагаете?

   – Можем объехать парк, полюбоваться окрестностями и перекусить в машине, когда проголодаемся. Или же, – добавила Джейн, – отправиться в мой коттедж. Я уже год там не была – понятия не имею, в каком он состоянии.

   – Из окна красивый вид?

   – Потрясающий. Там и камин есть.

   Брейди покосился на нее.

   – Признайтесь, эта идея возникла у вас еще утром, когда мы сидели у огня в вашей гостиной?

   Джейн почувствовала, что краснеет.

   – Возможно.

   Он улыбнулся медленной, дразнящей улыбкой.

   – Вы в моем вкусе, дорогая.

   – Надеюсь, это комплимент. – Джейн указала на шоссе. – Через три мили будет поворот направо, смотрите не пропустите.

   Свернув на узкую проселочную дорогу, Брейди покосился на Джейн. Он был в отличном настроении, чего с ним давненько не случалось. Флирт всегда давался ему легко, как дыхание, с того самого момента, когда он начал обращать внимание на противоположный пол.

   Если Брейди Коулман чувствовал, что может соблазнить женщину и подарить удовольствие ей и себе, он, не колеблясь, приступал к атаке. Таковы законы жизни, разве нет? Но отношения с Джейн Стюарт не подходили под обычный стереотип.

   Джейн отличалась от других женщин и вызывала в нем другие чувства, какие именно – он затруднялся определить. Конечно, он испытывал сострадание, что объяснялось ее состоянием, и ответственность. Однако дело не столько в болезни Джейн, сколько в ней самой. Каждый раз, встречаясь с ней глазами, он ощущал странный толчок в сердце и тонул в приливе какого-то особого тепла и нежности.

   Несколько лет назад Брейди стоял рядом с Джерри Брансоном, когда тот женился на Лорелин. Брачная церемония казалась ему пустой и бессмысленной, слова священника не трогали его: «Клянешься ли ты любить и оберегать... пока смерть не разлучит вас?..»

   Оберегать? Что это значит?

   Когда Ли выходила за Джереми, он снова услышал клятвы новобрачных. «Берешь ли ты в жены?..» Джереми знал, что делает: он умел только брать. В отличие от Ли, наивной девчонки, мечтательницы.

   Брейди сознавал, что относится к женщинам с изрядной долей цинизма, но предпочитал называть себя реалистом. Чего проще? Говори прямо, без обиняков: «Крошка, мне до смерти хочется поцеловать тебя. У тебя потрясающее тело. Я хочу тебя». Сказать такое нетрудно, слова сами слетают с языка. Если влечение взаимно, все получается само собой.

   Но с Джейн такой подход не годится. Глядя на нее, он, кажется, впервые в жизни начал понимать значение слова «оберегать». Может, это и есть любовь?..

   – А теперь сюда, – сказала Джейн. Брейди свернул на гравиевую дорогу, ведущую

на вершину холма, за которым угадывалась близость океана. Иногда между могучими деревьями открывался вид на побережье, от которого дух захватывало.

   Они находились высоко над уровнем моря, облака проплывали прямо над ними, казалось, их можно коснуться рукой. Дождь не утихал.

   – В солнечный день здесь очень красиво, – заметила Джейн. – Жаль, что нам не повезло с погодой.

   Брейди накрыл ее руку ладонью.

   – Для меня главное не погода, а компания.

   Легкая улыбка тронула ее губы.

   Вскоре впереди показалась асфальтированная площадка, огороженная полукругом деревянных столбиков. Дальше проезда не было. Справа автомобильная стоянка заканчивалась отвесным обрывом, за которым шумел океан. К видневшемуся на вершине холма дому вела поросшая травой тропинка.

   – Отец не хотел, чтобы машины портили вид, – объяснила Джейн, – потому и распорядился устроить парковку здесь. В детстве нам с сестрой казалось страшной глупостью тащиться наверх с чемоданами или продуктовыми сумками, вместо того чтобы подъезжать прямо к дому. – Она задумчиво посмотрела вдаль. – Я бы все отдала сейчас, лишь бы суметь дойти до двери!

   – Так и будет, Джейн.

   – Надеюсь...

   Брейди протер ладонью запотевшее стекло.

   – Похоже, на своей коляске вы туда не доберетесь, слишком грязно, – заметил он. – Придется вам забраться мне на спину.

   – Ой, какая же я глупая, – поморщилась Джейн. – Следовало предвидеть эту трудность. Давайте перекусим в машине, заодно и видом полюбуемся.

   – Ну уж нет, – возразил Брейди, – мы почти у цели, не поворачивать же назад несолоно хлебавши. Это все равно что прекратить бурить скважину, наткнувшись на последней сотне футов на слой твердых пород... Не расстраивайтесь, у нас все получится.

   – Вы не любите слова «нет», верно?

   – Я не слишком на вас давлю?

   – Есть немного, но я не в претензии. Вы напоминаете мне отца. Он частенько сердил меня своей настойчивостью, но чаще всего именно он оказывался прав, так что мне не в чем было его упрекнуть.

   – Расцениваю ваши слова как комплимент.

   – И будете недалеки от истины.

   Брейди натянул шляпу, выскочил из машины, обошел ее спереди и открыл дверцу, у которой сидела Джейн. Потом присел на корточки и заглянул ей в глаза.

   – Не возражаете против моего плана?

   – Делайте, как вам удобно, Брейди, ведь это вам придется выступить в роли вьючной лошади.

   – Если вы пообещаете не пришпоривать своего рысака, ему будет легче нести вас на спине.

   – Ладно, ковбой, в путь!

   Брейди повернулся к ней спиной, вплотную приблизившись к машине.

   – Обнимайте меня за шею, и я вас подниму.

    Джейн  подчинилась.  Брейди  удалось одним движением вытащить ее из машины. Выпрямившись, он осторожно поддержал ее ноги.

   – Ну как? – спросил он.

   – Совсем их не чувствую, как тряпки.

   – Просто им требуется небольшая тренировка, вот и все. – Он сжал ее безжизненные ступни.

   – Большая тренировка, – вздохнула Джейн.

   – Может, нам пойти на танцы?

   – Да уж, конечно.

   Брейди двинулся вверх по тропинке. Дождь не утихал. Идти было трудно, приходилось соблюдать осторожность. Не хватало только грохнуться на землю вместе с Джейн. Хотя вообще-то неплохо поваляться на травке, пусть даже мокрой.