Текст книги "Год багульника. Летняя луна"

Автор книги: Джен Коруна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Утро было ленивым и полным неги. Ифли все еще не появлялся, а это значило, что любовники могли еще немного побыть вместе. Хотя оба проснулись уже давно, вставать ни он, ни она не спешили. Сигарт осторожно расчесывал пальцами белые волосы эльфы, а она смеялась и снова их запутывала. В конце концов, хэур сдался и, оставив в покое ее прическу, улегся рядом с ней. Неожиданно его локоть уперся в какой-то твердый предмет – в следующее мгновение раздался хруст. Сигарт убрал руку и посмотрел – на подстилке лежал расколотый напополам медальон-бабочка: он свесился с шеи Моав, и хэур, не заметив, раздавил его.

– Прости, я, кажется, сломал твое украшение…

Моав расстроено посмотрела на то, что осталось от бабочки, ее лицо погрустнело.

– Мне подарила его моя мать…

– Что ж, придется ей подарить еще одно.

– В последний раз я видела ее, когда была маленькой, – тихо проговорила эльфа.

Сигарт совсем упал духом.

– Прости, мне правда очень жаль – я не знал, что твоя мать умерла…

– Она не умерла, – еще тише прошептала Моав. – То есть… – ее голос прервался, – она просто ушла однажды; взяла и ушла из города. И больше никто ее не видел. Мы с братом тогда совсем маленькими были… Я много раз спрашивала отца, что с ней случилось, но он каждый раз уходил от ответа, и в его глазах появлялась такая грусть, что я перестала спрашивать.

Она умолкла, едва слышно всхлипнув носом. Несколько мгновений оба сидели молча. Сигарт не знал, что сказать. Он сокрушенно взял отломанное крылышко – в его грубых руках оно выглядело особенно жалким.

– Какое тоненькое… Как жаль, что оно такое хрупкое – вот пришел такой увалень, как я, да и сломал ненароком.

Моав печально взглянула на второй обломок медальона.

– Возможно, в этой хрупкости и заключена ее прелесть: она не сможет быть с тобой всегда, первое же неловкое движение уничтожит ее красоту. Ведь красота кажется более очаровательной, когда она так уязвима…

Сигарт со вздохом притянул ее к себе.

– Это точно!

Эльфа высвободилась из его объятий, села и потянулась к своей сумке. Через мгновение из ее недр появился тонкий кожаный шнурок. Сигарт удивленно наблюдал, как Моав отстегивает конец цепочки от одного из крылышек, а вместо нее продевает шнурок. Соединив его концы, она ловко связала их узелком: новый медальон был готов – теперь их было два, из одного крыла каждый.

– Вот, возьми – это подарок, – сказала она, протягивая подвеску Сигарту.

– Это мне?

– Тебе, тебе – мы ведь теперь с тобой и впрямь как два крыла! Ну-ка, наклони свою рысью голову.

Он послушно склонился, маленькие ручки эльфы быстро надели ему на шею медальон. Сигарт недоверчиво повертел его в пальцах, затем спрятал под ворот.

– Мне еще никто никогда не делал таких подарков, – усмехнулся он.

Моав рассмеялась веселым смехом – таким легким, утренним – и надела себе на шею второй медальон.

– Это потому что ты не эльф – в Рас-Сильване принято дарить друг другу все подряд. У меня вот почти все вещи дареные! Ну ничего, теперь и у тебя есть первый подарок…

– Спасибо, – тихо отозвался хэур.

Полежав еще немного, они, наконец, поднялись и приготовили завтрак. Ифли так и не появился. Немного подождав после завтрака, они решили, что он нагонит их по дороге, и двинулись в путь. Но сильф так и не показался ни через час, ни через два. Уже был вечер, а от него не было ни слуху ни духу. Моав начала дуться на хэура – это он прогнал Ифли! Да Сигарт и сам чувствовал себя неловко – он ведь даже не грубил ему, просто попросил оставить их на время вдвоем… Наконец, уже затемно, сильф явился – как обычно, безо всякого предупреждения. Моав, как раз нарезавшая капусту на ужин, подбежала к нему.

– Где ты был? Мы за тебя переживали! – взволнованно заговорила она.

Ифли в ответ захлопал большими глазами.

– А я что, опоздал?

– Не то слово! Уже вечер! Мы тебя ждали целый день!

Сильф приложил к щекам зеленые ладони.

– Ой-ой-ой! Госпожа волнуется, а я там сижу себе, сижу…

– И где же это ты сидишь? – вмешался Сигарт.

– Да с бабушкой своей, – как ни в чем не бывало, ответил сильф – Я вот ей устриц собрал – она уж так их любит, так любит…

Хэур вздохнул – начиналась обычная околесица, на которую их друг был большой мастак, но того уже понесло:

– Я ж почему так задержался! Являюсь я в это подводье, а там ни пройти, ни проползти! Везде стража, пиками своими тыкают – мол, сюда нельзя, туда нельзя… А что, если самые жирные устрицы не где-нибудь, а именно там, куда нельзя? Что делать бедному Ифли, а?!

Сигарт помотал головой. Он уже узнавал знакомый звон в ушах, преследовавший еще долго после историй в изложении Ифли. Моав же, наоборот, заметно оживилась: похоже, болтовня сильфа развлекала ее.

– И где же это такие ужасы творятся? – поинтересовалась она.

– Да под водой, у навов, точно возле двурогой скалы.

Он махнул рукой в неопределенном направлении. Поняв, что это надолго, Сигарт благоразумно удалился в тень большого дерева. Сильф восторженно закатил глаза:

– Там такие устрицы! Здоровенные, ну прямо с ладонь!

Он распрямил перед лицом эльфы узкую зеленоватую ладошку для пущей наглядности. Моав сочувственно кивнула. Ободренный ее вниманием, Ифли продолжил:

– А эти хвостатые встали поперек дороги – видите ли, все охраняют горячий металл! Вроде его кто-то воровать собрался! – он возмущенно всплеснул ладонями. – Тысячи лет лежал он там себе спокойненько, а тут на тебе, срочно охранять его понадобилось!..

Услышав последнюю фразу, Моав неожиданно вздрогнула, на лице отразилось волнение. Она искоса бросила взгляд на сидящего поодаль хэура и, быстро подойдя почти вплотную к Ифли, спросила изменившимся голосом:

– Что это еще за горячий металл?

– А кто его знает? – отмахнулся сильф. – Говорят, какой-то древний меч, такой ценный, что просто бесценный… Ну а Ифли так думает – если он за столько лет никому не понадобился, то не такой уж он и ценный. Правильно?

Эльфа еще раз посмотрела в сторону Сигарта, точно боясь, что он услышит разговор, и рассеянно отозвалась:

– Да-да, ты прав… Совершенно незачем охранять такую вещь.

– Вот и я так подумал, – поддакнул Ифли, – взял да и перенесся прямо за стену!

Она снова оживилась.

– И что же ты там видел?

– Да ничего, устриц себе набрал – и обратно, к бабушке…

– Совсем-совсем ничего не заметил?

– Ну почему же не заметил! Я ж говорю – устриц набрал!

– А кроме устриц? – продолжала допытываться эльфа.

– Да там ничего не было, кроме устриц – только стены белые и воды по пояс. Ну, и устрицы, конечно…

Моав вздохнула.

– Ладно, все с тобой ясно. Я готовлю ужин – ты еще можешь успеть присоединиться к трапезе. Если ты, конечно, не наелся устрицами.

Сильф закивал в ответ так, что бубенчик на конце косы зазвенел, как сумасшедший.

***

За ужином Ифли еще несколько раз порывался рассказать новые подробности похода за устрицами, но Моав каждый раз прерывала его. Сигарт тоже не настаивал, хотя история о подводном мире его заинтересовала. После ужина он решил расспросить Моав – возможно, она сможет что-то рассказать о странном народе, живущем в море. Эльфа как раз зашивала прореху в сорочке – медальон оказался не единственной испорченной вещью – когда Сигарт подошел к ней.

– Слушай, о чем это он говорил? – начал он, присаживаясь рядом. – Что еще за навы?

– А ты разве не знаешь? Я думала, в Сиэлл-Ахэль знают все обо всех.

– Если ты еще не заметила, рыси знают лишь то, что им нужно знать, и не больше. Так что, если хочешь, давай рассказывай, что это за живность морская, а не хочешь – не рассказывай.

Моав со смущенной улыбкой пожала плечами.

– Да я их и сама никогда не видела. Говорят, одна половина тела у них, как у эльфов, другая – как у рыб.

– Это какая же такая – другая? – нахмурился Сигарт.

– Я ж говорю, что не видела! Может, у них есть плавники или хвост, или, наоборот, рыбья голова.

– Да уж, чего только на свете не бывает! И откуда только такое берется?

– А вот это я знаю, – встрепенулась Моав, – нам в Рас-Сильване рассказывали!

– Ну, валяй… – махнул рукой Сигарт.

Эльфа отложила в сторону сорочку и уселась поудобнее.

– Ты, наверное, знаешь, что наш город много тысяч лет назад основал азарлар Сильван…

– Догадываюсь.

– Так вот, еще до того, как он здесь поселился, он жил со своей кейнарой на берегу моря, в маленьком уютном городе. Там у них родилась дочь – ее назвали Эзури. Она была такая красивая и милая, что каждый, кто ее видел, забывал о своих невзгодах и становился счастливым. Отец не мог нарадоваться на нее, а воины со всего мира приходили свататься, еще когда она лежала в колыбели. Но вскоре радость Сильвана омрачилась. Решив узнать будущее Эзури, он пошел к провидице, и та предсказала, что его дочь когда-нибудь поглотит морская пучина! Азарлар пришел в ужас от таких слов и приказал построить новый город среди густых лесов, подальше от моря, чтобы девочка даже не знала о его существовании. Так появился Рас-Сильван.

Прошло много лет, Эзури выросла, став настоящей красавицей – все юноши Риана были влюблены в нее. Но пророчество нельзя обмануть. Однажды в город явился молодой богатый купец, он привез в дар Сильвану диковинные вещи – жемчуг, морские раковины, кораллы. Особенно они понравились дочери Сильвана – до того понравились, что она позвала купца к себе в покои. Там она долго расспрашивала его, где же встречается такая красота. Гость отвечал скромно и вежливо, лишь изредка взглядывая на принцессу: он-то и рассказал ей о далеком море, полном тайн, бескрайнем, как небо.

Слова купца крепко запали в душу Эзури, и твердо решила она, что ничего так не желает, как жить в море! Каждый день стала она приглашать к себе молодого гостя – она могла слушать его истории часами. Неудивительно, что через некоторое время она без памяти влюбилась в чужеземца – он казался ей посланцем того неведомого мира, в который она так мечтала попасть. В общем, в один прекрасный день она открыла ему свое сердце. И что бы ты думал – оказалось, что он тоже давно ее любит! Радости обоих не было предела. Дочь Сильвана тут же поведала новому возлюбленному о желании жить на морском дне; вместо ответа он усадил ее рядом с собой и начал рассказ. Представь себе удивление Эзури, когда она узнала, что на деле перед ней не скромный купец, а сам бог моря, грозный Пангобар! Много сотен лет он плавал в водах Ин-Ириля в обличии кашалота, повелевая всеми морскими существами, и вот дошла до него молва о красоте принцессы Рас-Сильвана, и не стало ему покоя. Не выдержав, он обернулся человеком, вышел на сушу и, сказавшись купцом, пустился в далекий путь.

Такую историю рассказал Эзури неожиданный гость и предложил ей бежать из города, чтобы вместе с ним жить в морском дворце. И она согласилась. Рано-рано утром следующего дня они сели на коней и незамеченными покинули город. Когда же Сильван узнал об исчезновении дочери, его охватил гнев. Он тут же приказал снарядить в погоню самых быстрых всадников Рас-Сильвана и сам отправился вместе с ними. Они скакали полдня и, наконец, увидели беглецов – те были уже на полпути к морю. Пришпорив коней, воины Рас-Сильвана кинулись их догонять. Вот уже слышно шумное дыхание их коней, гневные выкрики, щелканье хлыстов! Еще чуть-чуть и влюбленных схватят! Тогда Эзури сорвала с пояса серебряную пряжку, бросила ее через плечо, и встал за ней непроходимый лес – тот самый, что теперь называют Серебристым. Долго пробирались через него Сильван с дружиной, но резвы были их кони – снова догоняют они молодых. Сильван уже протягивает руку, чтобы поймать дочь – вот-вот и ухватит за платье! В отчаянии срывает она с пояса белую ленту, бросает за спину: бурной рекой растеклась она – через много лет назовут ее Айлит-Ирилем. Без страха бросились преследователи в воду и перешли ее, но Эзури и Пангобар были уже далеко. Вот уже и берег, с шумом бьется в него соленая волна. Пангобар помогает невесте сойти с коня, ведет ее к морю, вместе исчезают они в его пучине… Лишь двух оседланных коней увидел на берегу подоспевший Сильван – ни дочери, ни купца не нашел. Вспомнил он тогда давнее предсказание и залился горькими слезами. А дочь его стала морской королевой. Жила она на морском дне, в радости и красоте; избранник ее, Пангобар, днем плавал кашалотом по морям, следил, все ли спокойно в его владениях, а ночью оборачивался человеком и приходил к ней. Вот от этой пары и родились навы – полуэльфы, полурыбы, дети земли и воды.

– Мда… – задумчиво протянул Сигарт, – чем дальше, тем я больше убеждаюсь, что от эльфийских красавиц можно ожидать чего угодно. Это ж надо – кашалот! Хорошо хоть не тюлень.

Моав состроила в ответ презрительную гримасу.

– Ничего ты не понимаешь! Они же любили друг друга!

– Вот я и говорю – хорошо, что она не влюбилась в тюленя, – упрямо ответил хэур. – Представляю, какие б у них родились детеныши! Такие симпатяги с ластами – вот смеху-то было бы!

Эльфе не оставалось ничего иного, кроме как вздохнуть и прекратить разговор. Она улеглась под боком Сигарта и еще долго лежала так, глядя в звездное небо.

Глава 6. Неожиданная встреча

После случая с гарвами отношения между сильфом и хэуром улучшились. Сигарт стал относиться к зеленолицому попутчику терпимей, хотя его все еще раздражала манера Ифли внезапно появляться из воздуха. Не раз эта привычка угрожала жизни лесного весельчака – заслышав рядом с собой движение, хэур инстинктивно хватался за нож. Несколько раз он даже успел бросить его, но Ифли каждый раз удавалось счастливо уклониться. После этого следовала громкая словесная перепалка, и все снова становилось тихо. Однако не прошло и двух дней, как спокойствие троицы было нарушено.

Был жаркий полдень – время, когда не хочется даже шевелиться. Моав и Сигарт как раз пообедали и отдыхали, лежа в тени. Ифли не было с самого утра. Когда же в нескольких шагах от места, где они лежали, раздался знакомый щелчок, хэур даже не повернул головы.

– А, это ты… – лениво промычал он.

Появившийся из воздуха сильф выставил вперед одну ножку, приняв театральную позу.

– Да, это Ифли – повелитель воздуха, мастер игры на флейте и страж Белой госпожи.

Сигарт поморщился и отвернулся.

– Хорош страж – да на нас стая сулунгов нападет, а ты и не заметишь!

– Колючка как всегда неправ! – вспыхнул сильф. – Ифли только что хотел сказать, что он заметил опасность, но теперь ничего не скажет. Вот!

Хэур поднялся на локте.

– Ну, давай уже, говори, что ты там видел. Особо прожорливую бабочку?..

– Не скажу… – фыркнул Ифли.

Сигарт сел, все еще обнимая одной рукой Моав. Та, заинтересованная происходящим, подняла голову.

– Ты что, хочешь, чтобы твою драгоценную госпожу обидели? Учти, это будет на твоей совести, – пригрозил хэур.

Сильф сердито засопел носом.

– Ифли видел там всадников, они на лошадях и с мечами… – пробубнил он.

Лицо Сигарта вмиг стало суровым. Он отстранил от себя Моав и поднялся с земли.

– Что еще за всадники? Гарвы?!

– Вроде не похожи, но Ифли не уверен… Он не стал подходить близко. Белая госпожа бы расстроилась, если б Ифли схватили, правда?

– Да она бы рыдала еще два дня! – процедил Сигарт. – И далеко они, эти всадники?

– Если бы они захотели догнать госпожу и Колючку, то за пару часов доскакали бы, а если нет, то не успели бы и за день.

Хэур с рычанием выдохнул.

– За что ты мне нравишься, так это за смекалистость…

– Да уж, Ифли – молодец, – с довольным выражением на зеленом лице похвалился сильф.

Моав за все время беседы не произнесла ни слова, но слушала крайне внимательно. Новость, принесенная Ифли, явно не понравилась ей. Она быстро подошла к своей сумке и стала собираться.

– Мы что, уже уходим? – спросил хэур.

– Не думаю, что нам стоит встречаться с этими неизвестными, кем бы они ни были.

Решив, что в ее словах есть доля истины, Сигарт поднял с земли жилет, отряхнул его и, свернув, стал запихивать в сумку.

Внезапно вдалеке послышался конский топот и голоса. Сигарт так и застыл с открытой сумкой в руках.

– Ты же говорил, что до них еще пару часов, скотина!

Он оглянулся по сторонам, ища сильфа, но его нигде не было.

– Ифли! Да куда же он запропастился?!

Хэур выругался про себя, однако роптать на не вовремя исчезнувшего сильфа было не к месту – топот приближался с каждым мгновением. Сигарт лихорадочно соображал, что делать. Судя по звуку, всадников было не меньше двадцати – вдвоем им никогда не одолеть такое количество врагов. Он схватил эльфу за руку.

– Бежим!

Но Моав застыла на месте, развернувшись в сторону, откуда мчался отряд. Казалось, она прислушивается к чему-то.

– Потом будешь слушать! – закричал Сигарт, силой увлекая ее за собой в заросли.

Как он ни торопился, их преследователи оказались быстрее: они не успели пробежать и двух сотен шагов, когда одновременно с двух сторон из-за кустов выскочил с десяток всадников. Моав и Сигарт резко остановились, встали спиной к спине. Красивые рослые кони кружили вокруг них, точно стервятники над добычей. Вслед за ними появилось еще около десяти конников.

Хэур выхватил меч, готовясь обороняться, и быстрым взглядом смерил нападавших. Они были одеты в коричневые шерстяные плащи, под ними виднелись короткие светло-рыжие куртки. У Сигарта отлегло от сердца – это были люди! Он воспрянул духом. Двое магов против двух десятков людей, владеющих разве что мечами, да и то не слишком искусно – это верные шансы на успех. Он уже потянулся второй рукой к ножам, как вдруг людские воины поспешно расступились, развернув коней, и вперед выехал всадник в пышной одежде, расшитой золотом. У него было худое загорелое лицо и темные глаза. Выражение лица не сулило ничего хорошего. Хэур нахмурился и вытащил первый нож. Неожиданно за его спиной раздался громкий крик Моав:

– Стой! Это же Рогдвэн!

Сигарт застыл с клинком в руке. Всадник действительно оказался знакомцем эльфы: при виде нее суровое лицо человека просияло, на глазах у изумленного хэура он ловко соскочил с коня и быстрым шагом подошел к Моав.

– Приветствую вас, княжна! – четким, резким голосом проговорил он, прикладывая руку к груди в знак почтения. – Вы не представляете, как я рад видеть вас целой и невредимой! Ваш отец сказал, что вы пребываете в опасности и нуждаетесь в помощи…

Моав порывисто шагнула к нему.

– Отец?! Это он тебя послал?

Король Лоргана еще раз склонил голову.

– Я намеревался присоединиться к вам в условленное время, но князь Рас-Сильвана высказал совет отправиться на ваши поиски немедленно.

– Но почему?! Что случилось?

– Едва ли я достоин того, чтобы владыка Лагд объяснял мне мотивы своих действий, – почтительно ответил Рогдвэн.

Моав понимающе кивнула и тут же снова вскинула голову.

– А… – она вдруг осеклась, замявшись, – а второй наш попутчик?

– Князь дал ему такой же совет, что и мне; мы встретились на тракте, а вчера снова разделились, чтобы вернее отыскать вас. Уверен, он скоро присоединится к нам! – Он снова поклонился. – Для меня большая честь сопровождать старшую веллару Рас-Сильвана. С этого времени я и мои люди в вашем распоряжении – приказывайте, мы выполним все, что в наших скромных силах.

В это время к ним подошел Сигарт.

– Сигарт, познакомься, это Рогдвэн, король Лоргана и наш друг, – улыбаясь, проговорила она.

Хэур окинул человека взглядом с ног до головы.

– Ну, пожмите же друг другу руки! – воскликнула Моав. – Вы же не эльфы!..

Молодой король быстро шагнул навстречу хэуру и, протянув руку, взволнованно заговорил:

– Я много наслышан о доблести воинов Сиэлл-Ахэль; для меня большая честь быть представленным одному из них!

Сигарт нехотя пожал протянутую руку; его серые глаза исподлобья наблюдали за окружавшими их всадниками – привычная настороженность все еще не покидала его. Моав снова обратилась к Рогдвэну.

– Мы вышли раньше с целью разузнать что-нибудь о передвижениях свитков по эту сторону гор. Когда же наш отряд будет в сборе, мы начнем путь к Пропащим землям. А пока ты можешь присоединиться к нашим поискам: думаю, твой отряд нам будет очень кстати.

– Все мечи Лоргана принадлежат вам, княжна! – пылко воскликнул Рогдвэн. – Буду рад, если они вам пригодятся. Ну а пока, если вы позволите, я предлагаю отпраздновать нашу встречу. У нас много провианта, хорошее вино и удобные шатры – надеюсь, вы и ваш друг соблаговолите быть нашими гостями.

Хэур насупился – приглашение человека пришлось ему не по нраву. Он всегда питал к людям неприязнь, смешанную с презрением, а этот разговорчивый тип вызывал у него особую антипатию. Ну и что с того, что он король?.. Даже самая захудалая рысь лучше, чем эти круглоухие! От них ведь можно ожидать чего угодно! Однако Моав не разделяла его подозрений: она любезно склонила голову в ответ на предложение человека.

– Мы сочтем это за честь, король Лоргана. Тем более что хорошее вино и мягкая постель в дороге – большая редкость.

Орлиные глаза Рогдвэна просияли.

– Тогда прошу следовать за нами – наш лагерь совсем недалеко.

Он обернулся к всадникам.

– Риван, Градвэн, стрелой летите в лагерь, предупредите всех, чтобы начинали готовить праздничный ужин! Скажите, пусть не жалеют вина и мяса! Да, и еще пусть приготовят шатер для гостей!

Двое из отряда тут же развернули коней и скрылись в лесу. Король снова обернулся к Моав.

– Могу я предложить старшей велларе своего коня? – учтиво осведомился он.

– С удовольствием воспользуюсь этим предложением, – обрадовалась эльфа и, подойдя к коню, лихо взвилась в седло.

Рогдвэн взялся за стремя, чтобы укоротить путлища, но Моав знаком остановила его.

– Не стоит утруждаться! Отец научил меня ездить без стремян, так что они мне почти не нужны…

Рогдвэн махнул рукой, и всадники двинулись через лес, показывая дорогу. Эльфа легко тронула коня пяткой и шагом поехала вслед за ними, Сигарт и Рогдвэн замыкали колонну.

Хэур шел молча, однако через некоторое время молчание стало слишком гнетущим. Король Лоргана заговорил первым.

– Возможно, я совершил ошибку, что не предложил вам коня… – вежливо, с достоинством сказал он, обращаясь к Сигарту. – Но я слышал, что воины севера не любят ездить верхом. Прошу простить меня, если я что-то напутал.

– Нет, ты ничего не напутал, – неприветливо ответил хэур.

Эти учтивые разговоры начинали напрягать его. Пусть Моав любезничает с людьми, если ей хочется, он же не изменит своего мнения о них. К счастью, подыскивать новую тему для беседы не пришлось: вскоре процессия выехала на просторную поляну, уставленную шатрами. Сигарт остановился в удивлении – здесь раскинулся целый город! Красивые палатки стояли большим кругом, посредине возвышался особо парадный шатер, неподалеку от него ярко пылал огонь. Рослые воины в темных плащах бегом передвигались по лагерю – похоже, сообщение о высоких гостях произвело на них большое впечатление. Завидев едущую верхом Моав, они выстроились перед шатрами и поприветствовали ее учтивыми поклонами. Эльфа подъехала к главному шатру и спешилась, подбежавший молодой воин тут же принял из ее рук повод, одновременно окатив эллари восхищенным взглядом. Следом подоспели и Сигарт с Рогдвэном. Обитатели лагеря уставились на хэура с тем же интересом, с которым только что рассматривали Моав. Король Лоргана тем временем быстро подошел к эльфе.

– Добро пожаловать в наш скромный городок. Градвэн, шатер для княжны и гостя из Сиэлл-Ахэль готов? – спросил он, обращаясь к молодому человеку, все еще стоящему с конем в поводу.

Тот утвердительно кивнул и, поймав взгляд Моав, тут же залился краской. Заметив смущение юноши, веллара улыбнулась очаровательной улыбкой.

– Не стоило так беспокоиться, мы ведь давно привыкли к походной жизни…

– Тем приятнее мне будет удивить вас скромным уютом нашего лагеря, – нашелся Рогдвэн, широким жестом указывая на одну из палаток – немного больше остальных, она была сшита из дорогой ткани и украшена золотыми узорами.

В этот момент к нему подошел еще один воин.

– Ваше величество, ужин почти готов, – браво объявил он.

– Отлично! – обрадовался Рогдвэн.

С видом любезного хозяина, гордого тем, что его почтили визитом такие гости, он развернулся к эльфе и хэуру.

– Думаю, этого вам как раз хватит, чтобы привести себя в порядок.

Сигарт недовольно нахмурил серые брови.

– Мы и так в порядке… – проворчал он себе под нос.

Моав поблагодарила короля и, взяв кейнара под руку, потащила его к указанному шатру. Едва за ними закрылся полог, она обняла хэура за плечи, потянувшись маленькими руками.

– Сигарт, ну чего ты такой злюка? Ты мог бы быть полюбезнее с Рогдвэном – он ведь пришел, чтобы нам помочь.

Все еще насупленный, хэур потерся щекой о ее белую ручку.

– Я не доверяю людям! Может быть, среди них и есть неплохие воины, но сердца у них гнилые: они только и делают, что грызться между собой за клочки земли и сундуки с монетами. Один вид золота лишает их разума – они готовы продать за него даже лучшего друга.

– Будь снисходителен к ним, – попросила Моав. – Их можно понять – они так мало чего умеют. Я вообще не знаю, как они живут… Не думаю, что они представляют для нас какую-либо опасность. К тому же, Рогдвэн дружен с моим отцом, а это что-нибудь да значит!

– Ладно, ладно, – сдался Сигарт, целуя ее в щеку. – Так и быть, за ужином я буду молчать как рыба – это самое большее, что я готов сделать ради тебя.

Эльфа игриво взлохматила его и без того растрепанные волосы.

– Я всегда знала, что ты – само очарование!

Она потянулась к нему, подставив губки для поцелуя. Сигарт зарычал, легонько куснул ее за остренькое ухо, затем с аппетитом припал к прохладным губам.

Закончив, наконец, целоваться, они осмотрелись вокруг. Обстановка в шатре была и впрямь королевской: матерчатые стены украшала богатая вышивка в виде переплетенных ветвей и цветов; среди них, окаймленный золотым шнуром, виднелся герб Лоргана – стоящий на задних лапах медведь в обрамлении листьев дуба. На полу в несколько слоев лежали звериные шкуры – ноги просто утопали в них. Под стенкой приютились небольшой сундук и столик для вещей, на столе стоял канделябр на пять свечей, сияющий медный таз и кувшин для умывания.

– А эти люди недурно живут, – заметил Сигарт. – Я вот только не понял, что этот круглоухий имел в виду, когда сказал, что мы должны привести себя в порядок. Это что, вывернуть жилет наизнанку? У нас ведь нет другой одежды…

– Это у тебя нет, – поправила его эльфа и, сбросив с плеча сумку, нырнула в нее чуть ли не по пояс.

Наконец, она выпрямилась – в ее руках было темно-серое платье скромного, но в то же время красивого кроя. Сигарт удивленно поднял бровь.

– А почему ты при мне никогда не надевала это?

Моав пожала плечиками.

– Я не думала, что ты обращаешь внимание на такие мелочи. Тем более что я показываюсь перед тобой в гораздо более соблазнительном наряде.

– Это в каком же? – не понял Сигарт.

– Без него.

Рассмеявшись, она чмокнула хэура в щеку и стала переодеваться.

***

Рогдвэн ждал их в королевском шатре. По случаю ужина посреди палатки был установлен большой низкий стол, вокруг него лежали шелковые подушки. От витающего в воздухе запаха у Сигарта аж заныло под ложечкой. На столе подрумяненным бочком лоснился жареный олень, вокруг него были разложены блестящие тушки перепелов. Выложенные на блюде спелые гроздья винограда светились матовым восковым блеском, их оттеняли нежно-розовые шары яблок и бархатистых персиков. В пламени двух десятков свечей мерцала начищенная драгоценная посуда. «И где это они столько всего откопали? – подумалось Сигарту. – Один виноград в июне чего стоит!»

Король Лоргана с улыбкой поднялся навстречу гостям.

– Проходите, проходите! Да не будут мои слова сочтены за дерзость, княжна, но еще никогда в этот шатер не ступала столь прекрасная гостья!

Моав благосклонно улыбнулась и слегка склонила подбородок. Сигарт поймал себя на мысли, что начинает все больше и больше не любить Рогдвэна. Не говоря ни слова приветствия, он сел на подушку рядом со столом. Моав опустилась по правую руку от него, молодой король расположился напротив. Он хлопнул в ладоши, и рядом с ним тут же вырос воин с кувшином в руке.

– Наша встреча заслуживает того, чтобы за нее выпить, – сказал Рогдвэн. – Вы позволите налить вам вина?

Моав кивнула, Сигарт же, наоборот, коротко покачал головой: лучше пить самое кислое вино в самом грязном трактире, чем то, что предлагает тот, кто не успел стать твоим другом. Видимо поняв его мысль, король взял из рук виночерпия кувшин, наполнил свой бокал, затем перелил половину в тот, что стоял перед хэуром, и поменял их местами. После этого он налил вина эльфе и взглянул на обоих гостей.

– За победу в Великой битве!

– За победу! – с жаром воскликнула Моав.

Все выпили, и ужин пошел своим чередом. Оленя сменили лепешки с маслом, затем на столе появились орехи и сушеные абрикосы. Виночерпий прилежно наполнял кубки. Даже Сигарт был вынужден отдать должное – вино было превосходным.

За едой эльфа жадно расспрашивала человека о новостях из Рас-Сильвана. Он отвечал охотно, в подробностях передавая слова Лагда. Хэур же большей частью молчал. На протяжении всего ужина он не переставал наблюдать за хозяином – нелюбовь к людям заставляла его подозревать подвох в каждом слове Рогдвэна.

Несмотря на столь явную неприязнь, тот обходился с ним почтительно и даже с каким-то восхищением: вероятно, Лорган полнился легендами о беспримерной доблести хэуров, и увидеть живого сына Сиэлл-Ахэль считалось невероятной удачей.

Вскоре разговор перешел на похищенные свитки. Моав рассказала Рогдвэну о своих размышлениях, тот внимательно выслушал.

– Вы совершенно правы, княжна! Моррог – единственный, кому могли понадобиться эти пергаменты: вне всяких сомнений, это дело рук гарвов. Мои разведчики успели кое-что узнать относительно их судьбы – надеюсь, это вам поможет.

– Конечно, поможет! – воскликнула эльфа, отщипывая виноградинку. – И что же они узнали? Куда увезли свитки?!

Рогдвэн оглянулся по сторонам, затем придвинулся к столу, приблизив свое лицо к лицу Моав.

– Под хребтом, с этой стороны гор, есть тайный форт, принадлежащий Моррогу, – тихо произнес он. – Его еще называют Горелым из-за черных стен. У меня есть основания полагать, что свитки до сих пор находятся в нем.

Молчавший до сих пор Сигарт дико сверкнул глазами.

– Чушь! Нет там никакого форта, ни прелого, ни горелого! Если бы он был, в Сиэлл-Ахэль давно было бы известно об этом! Лазутчики Гастара знают каждый камень в Риане!

– В Бурых горах есть места, которые не известны даже хэурам, – спокойно ответил Рогдвэн. – Форт окружен скалами так, что его можно увидеть, лишь подойдя вплотную.

– Пусть так, но его можно увидеть с воздуха! У эльфов есть птицы-разведчики, они бы наверняка нашли его. Ты все врешь, такого форта нет!