Текст книги "Мои красавицы (ЛП)"
Автор книги: Джефф Стрэнд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Глава 17
– Ты хули творишь? – крикнул Кен, когда брызнула кровь.
– Да я только поцарапал ее маленько.
– У нее кровь течет из шеи. И рана выглядит глубокой!
Джаред не перерезал Шарлин горло, но это был довольно глубокий порез сбоку на ее шее. Три тонкие струйки крови стекли на ее рубашку, к ним быстро присоединилась четвертая.
Герти вцепилась в прутья клетки, настолько ослепленная яростью и ужасом, что подумала, что всплеск адреналина может позволить ей согнуть сталь. Конечно, этого не произошло. И она ни черта не могла сделать, чтобы помешать этим психам зарезать Шарлин.
***
Рана сильно болела, и Шарлин почувствовала, как кровь стекает по ее шее, но со связанными руками она не могла прикоснуться к ней, чтобы увидеть, насколько все плохо. По крайней мере, девушка все еще могла дышать.
Кен выглядел взбешенным. Он так сильно ударил Джареда по затылку, что его сын выронил нож. Джаред развернулся, и на мгновение Шарлин подумала, что двое мужчин могут подраться, но парень попятился, потирая голову.
– За что? – спросил Джаред.
– Мы так не делаем. Ты не можешь просто наброситься на нее, будто ты дикарь какой-то. Как думаешь, сколько она теперь проживет?
– Я думал, весь смысл в том, чтобы убить ее.
– Нет! Если ты хочешь перерезать кому-нибудь глотку, найди себе проститутку и сделайте это за мусорным баком. Это не то, чему я пытаюсь тебя научить. Ты только посмотри на всю эту кровь.
– Я не перерезал ей горло. Это крошечные струйки. Если мы заклеим порез пластырем, с ней все будет в порядке. Я и не подозревал, что ты так беспокоишься о ее благополучии.
– Это была ошибка, – сказал Кен. – Твоя мама повеласебя по-идиотски, когда привела тебя сюда.
– Не называй маму идиоткой.
– Я не называл ее идиоткой. Я сказал, что она вела себя как идиотка.
– Нет, ты назвал ее идиоткой.
– Не смей спорить со мной. Знаю, обстоятельства странные, но я все еще твой отец, а ты все еще мой сын. Пока ты живешь в моем доме и ешь еду, которую я покупаю, ты будешь уважать меня. Понял?
Джаред, казалось, понял, что перешел черту.
– Да, я понимаю. Я ждал этого так долго, что пришел в восторг. И не должен был резать ей шею. Мне очень жаль, пап.
Кен положил руку на плечо Джареда.
– Все хорошо. Мне не следовало огрызаться на тебя.
Шарлин не могла поверить, что стала свидетельницей этого идиотского проявления примирения отца и сына. Они выглядели так, словно собирались обняться, разрыдаться и сказать друг другу, как сильно любят друг друга.
– Я пойду посмотрю, как там мама, – сказал Кен. – Уйду всего на минуту, но ты можешь делать с ней все, что захочешь. Беру свои слова обратно – ничего сексуального. Все остальное пожалуйста.
Джаред поднял нож с пола.
– Могу я выколоть ей глаза?
– Если хочешь. Но это будет значить, что она не сможет увидеть, что будет дальше.
– Похоже, это было бы страшнее.
– Нет. Еще страшнее будет, если она будет видеть нож.
– Тогда, может быть, я выколю ей только один глаз.
– Делай, что хочешь. Только не прикасайся к Герти.
– Не буду.
– Веселись.
– Если ты хочешь сделать мне подарок на день рождения пораньше, то может быть оставишь меня здесь на час-другой.
– Тебе повезло, что у тебя всего минута. Может быть, даже меньше. – Кен подошел к дверному проему. – Ничего не делай, пока я не поднимусь наверх. Мы не хотим, чтобы соседи слышали нас.
Кен вышел, закрыв за собой дверь. Шарлин предположила, что это означало, что наверху также была дверь, блокирующая шум из подвала. Если бы она подождала, пока его шаги перестанут скрипеть, она бы поняла, что он открыл дверь наверху. И все же, если бы она позвала на помощь, единственное, чего бы она добилась, – вынудила бы их заставить ее перестать кричать. Это было то, что она приберегла бы для того, чтобы смириться с тем, что спасения нет, и захотела быстрой смерти. На данный момент она все еще думала, что они с Герти смогут выбраться из этого.
– Я лесбиянка, – сказала она ему.
– И что?
– Держу пари, у тебя никогда не было ни одной такой, верно?
– Нет. Не было. В этом как бы и весь смысл лесбиянства. Должно быть, у тебя не очень хорошо получается, если ты этого не знаешь.
– Я просто говорю, что такая возможность может больше никогда не представиться тебе. Как мне тебя остановить?
– Даже если бы я действительно хотел трахнуть лесбиянку – а я хочу, признаю это, – не собираюсь этого делать, когда моя мама может войти в комнату в любую минуту.
– Так скажи ей, чтобы она не спускалась.
Смех Джареда был на удивление высоким.
– Я, пожалуй, воздержусь от попытки трахнуть тебя в доме своих родителей. Как сказал папа, ты попытаешься заставить меня совершить ошибку. Этого не случится. И тебе не нужно беспокоиться, что я выколю тебе глаз. Я ничего тебе не сделаю. Просто буду терпеливо ждать, пока мама и папа вернутся.
– Киска.
– Не важно.
Джаред провел указательным и средним пальцами по шее Шарлин и слизнул с них кровь.
– М-м-м, – простонал он с улыбкой.
– У меня СПИД, придурок, – солгала Шарлин.
Джаред в ужасе ахнул и начал лихорадочно вытирать язык. Он сплюнул на пол и попятился от нее.
Герти пнула его ногами в затылок.
На ее лице не было никакого чувства выполненного долга. Движение ног, очевидно, причинило ей мучительную боль. Но она сделала это.
Джаред повалился вперед. Нож выпал из его руки и заскользил по полу в сторону Шарлин.
Шарлин дернулась всем телом вправо. Стул упал на бок, ударившись о бетонный пол и приземлившись на руку Джареда.
Он завизжал.
Подлокотник стула не сломался при ударе, но немного изогнулся. Резкий рывок правой руки Шарлин, и подлокотник кресла выскочил из спинки. Она быстро принялась за работу, чтобы освободить свою руку. Даже если звукоизоляции было достаточно, чтобы заглушить крик Джареда, Кен и Вивиан могли вернуться в любой момент.
Джаред, теперь уже всхлипывая, высвободил руку. Потому что сейчас он больше сосредоточился на своих раздавленных пальцах, чем на попытках Шарлин избавиться от веревок.
Девушка высвободила руку.Схватила нож. Не удержала. Получилось со второй попытки.
Джаред мог быть полезен в качестве заложника, но Шарлин все еще была привязана к стулу, и она не думала, что он будет сосредоточен на своей руке достаточно долго, чтобы иметь возможность полностью освободиться. Поэтому она вонзила нож ему в горло.
Струя теплой крови ударила ей в лицо.
Джаред издавал ужасные рвотные звуки, хватаясь за шею.
Шарлин начала разрезать веревку, связывающую ее другую руку.
«Пожалуйста, пусть они останутся наверху. Пожалуйста, пусть они останутся наверху. Пожалуйста, пусть они останутся наверху».
Джаред попытался дотянуться до нее, но это было совершенно безрезультатно. Шарлин старалась не смотреть на него, пока распиливала веревки; ужасное зрелище отвлекло бы ее.
Она высвободила левую руку.Теперь было бы быстрее просто развязать веревки. Хотя они не сделали небрежной работы по ее связыванию, они также, очевидно, планировали наблюдать за ней все время, пока она была привязана к стулу. Она смогла бы развязаться сама. Ей оставалось только молиться, чтобы его родители не вернулись слишком быстро.
Джаред больше не двигался. Увеличивающаяся лужа его крови коснулась руки Шарлин. Но если сейчас она не беспокоилась о своей собственной крови, то уж точно не собиралась думать о его. Она продолжала возиться с веревками.
– Ты отлично справляешься, – сказала Герти.
Веревки теперь быстро разваливались.
Она услышала, как заскрипели ступеньки.
Шарлин уже развязывала веревки так быстро, как только могла, и не было никакой возможности ускорить процесс, даже при неминуемой опасности. Если бы у нее было немного больше времени, она могла бы затаиться в засаде за дверью. Кен и Вивиан вошли бы в комнату, в ужасе уставились бы на своего мертвого сына, и она убила бы их обоих ножом. Этот план, который в любом случае не был надежным, теперь был снят со стола, если только они не будут спускаться по лестнице очень, очень медленно.
Она отвязала себя от стула как раз в тот момент, когда повернулась дверная ручка.
Что ей делать? Броситься на них через всю комнату с ножом?
Несколько минут назад у Кена был при себе пистолет. Она могла видеть выпуклость под его рубашкой. У него не было бы причин избавляться от него. Даже если бы Шарлин побежала к нему быстрее, чем когда-либо в своей жизни, у него было бы достаточно времени выхватить оружие и выстрелить ей в голову.
Спрятаться было негде.
Дверь распахнулась.
Конечно, они сразу же увидели Джареда. Он неподвижно лежал в большой луже крови, и его было трудно не заметить. В идеальном мире Кен и Вивиан упали бы на колени, не в силах справиться с потерей своего сына. И в самом деле, женщина протиснулась мимо мужа и бросилась к его парня. Но Кен достал пистолет.
Шарлин вскочила, ухватилась за край клетки Герти и подтянулась. Она попыталась сделать это, держась за нож, но выронила его, и тот со звоном упал на пол. Девушка надеялась, даже в такой судьбоносный момент, что ее подруга поймет, что Шарлин не пыталась использовать ее в качестве живого щита, а хотела воспользоваться желанием Кена сохранить Герти в живых. Он мог не рисковать случайно попасть в Герти, когда стрелял бы в Шарлин.
Вполне возможно, что Кену больше не было дела до Герти, или, по крайней мере, ему было все равно в те моменты, когда он смотрел на окровавленный труп своего сына, но у Шарлин не было другого выбора.
Вивиан издала вопль такой сильной печали, что Шарлин не смогла не испытать к ней жалости, даже когда увидела, как Кен приближался к клетке с поднятым револьвером.
Шарлин подтянулась повыше, так что ее голова оказалась на одном уровне с Герти. Теперь она поняла, что это было абсолютно нелепо. Единственный способ, которым Кен не смог бы убить ее, – это если бы он так сильно засмеялся над ее затруднительным положением, что поскользнулся на крови Джареда и потерял сознание при ударе головой об пол. Да, было девяносто девять процентов вероятности, что она скоро будет валяться на полу с разбрызганными повсюду мозгами. Если бы она бросилась на него или попыталась бросить нож или стул, то, по крайней мере, сохранила бы некоторое достоинство.
Кена, казалось, не забавляло ее затруднительное положение. Он обошел вокруг, чтобы найти хороший угол, под которым можно было бы сбить ее, так что, по крайней мере, она была права – он пока что не хотел убивать Герти. Шарлин обошла клетку, пытаясь удержать Герти между собой и Кеном. Эта тактика сохранит ей жизнь всего на несколько секунд, но она сделает все возможное, чтобы использовать их по максимуму.
Вивиан лежала на полу и все еще рыдала, баюкая тело Джареда.
Кен держался на расстоянии, как будто беспокоился, что у Шарлин есть какой-то трюк в рукаве. Он все еще был всего в нескольких футах от нее. Не имело значения, что его рука сильно дрожала. Если он нажмет на курок, то не промахнется.
И мужчина это сделал.
Шарлин вскрикнула, когда пуля разорвала ткани ее левой ноги. Он не промахнулся, но, очевидно, планировал нанести гораздо больший урон, чем этот. Боль была сильной, но не настолько, чтобы заставить Шарлин ослабить хватку и упасть с клетки.
– Не стреляй в нее! – закричала Вивиан срывающимся голосом. – Заставь эту еб*ную суку страдать!
Кен бросил пистолет на пол и шагнул вперед. Затем, очевидно решив, что ему не следует оставлять пистолет так близко, он пнул его ногой в другую сторону подвала.
– Слезай оттуда, – сказал Кен. – Не усугубляй ситуацию.
Шарлин была почти уверена, что она уже исчерпала свои лимиты, настолько жестоким будет ее наказание, если и когда он наконец стащит ее с клетки. Она просто собралась с духом, готовая выбивать из него дерьмо так долго, как только сможет.
– Как ты думаешь, куда денешься оттуда? – спросил он.
Вивиан, больше не кричила, теперь она шептала своему сыну. Шарлин была рада, что не может слышать ее слов.
– Я задал тебе вопрос, – прокричалмужчина.
Шарлин продолжала игнорировать его вопрос, который, как она предполагала, был гипотетическим. Она не думала, что куда-то может деться. Даже если бы у нее хватило спортивного мастерства прыгать с клетки на клетку, это не принесло бы ей никакой пользы.
Кен двинулся вперед.
Герти пнула его ногой. Это был ужасно слабый удар, и он мало что сделал, чтобы разубедить его.
– Я сломаю твои чертовы ноги, – пригрозилон ей.
Герти снова пнула его, с еще меньшей силой.
Шарлин не болталась всю ночь в стальной клетке, поэтому ее удар был намного более жестоким. Она попала ему в грудь. Но он схватил ее за ногу и потянул. Если бы это была раненая нога, девушка подозревала, что боль была бы такой сильной, что она бы ослабила хватку на клетке и позволила ему делать с ней все, что он хотел, но вместо этого выдернула ногу и ударила мужчину в лицо.
Она не услышала удовлетворяющего треска сломанного носа, и он не упал на пол, а схватил ее за раненую ногу.
Боль была такой сильной, как она и боялась. И все же девушка не отпускала клетку. Она пнула его другой ногой, и раненая выскочила из его рук.
Она посмотрела на него сверху вниз. Кен выглядел совершенно безумным от ярости.Он издал яростный рев, который был еще громче и более расстроенным, чем плач Вивиан.
Шарлин забралась так высоко, как только смогла. Там не было места для нее, чтобы взгромоздиться на верхушку клетки, но она была прямо под потолком.
Кен поднял нож, которым она убила его сына.
– Ты не уйдешь от меня! – закричал он.
Он ухватился за прутья и подтянулся. Клетка внезапно наклонилась в его сторону.
А затем крепежи клетки, которые, вероятно, не были рассчитаны выдержать вес трех человек, оторвались от потолка.
На мгновение показалось, что он повис в воздухе. Это было похоже на тот момент, когда американские горки спускаются с первого ужасающего холма.
Затем клетка рухнула на пол.Она приземлилась на бок, придавив Кена. Перевернулась, но его изуродованное тело прилипло к ней и отправилось в короткую поездку.
Шарлин что-то повредила при ударе, может быть, даже сломала кости, но об этом она побеспокоится позже. Она спрыгнула с клетки в угол, куда Кен пнул револьвер.
Чувство самосохранения Вивиан явно перевешивало ее потребность быть со своей умершей семьей. Она выскочила из комнаты и захлопнула за собой дверь. На другой стороне раздался звуковой сигнал.
Шарлин подняла пистолет и, пошатываясь, вернулась к клетке. Она даже не думала о том, сможет ли ходить на своей поврежденной ноге —просто сделала это. Дышать было немного трудно, но не больно, поэтому заподозрила, что у нее скорее ушибы, чем переломы ребер.
Ее первой задачей было выяснить, представлял ли Кен угрозу.
Ожидания девушки оправдались. Его тело больше не цеплялось к клетке, и он еще не был мертв, но, по крайней мере, три разные поломанные кости торчали из его плоти. Сам мужчина захлебывался собственной кровью. Она не собиралась тратить пулю, чтобы избавить его от страданий.
Шарлин обратила свое внимание на Герти, которая неподвижно лежала в клетке.
Кровь пропитала брюки Герти на верхней части бедер. Если бы клетка упала прямо вниз, она бы раздробила ноги Герти, но, несмотря на кровь, ее раны не казались такими ужасными. Конечности, казалось, не были вывернуты. И, внимательно присмотревшись, она увидела, что Герти еще дышит. Хотя Шарлин еще не была готова дать полную справку о состоянии здоровья, она была почти уверена, что Герти только потеряла сознание при падении.
Она подошла к двери и повернула ручку. Заперта. Рядом с дверью была клавиатура, поэтому она вернулась к Кену и присела рядом с ним на корточки.
– Какой код? – спросила она.
Он открыл рот – едва-едва – но не издал ни звука.
– Скажи мне код, или я сломаю тебе пальцы.
Хотя его губы двигались, она была почти уверена, что даже если бы она могла слышать, что он говорит, это не было бы комбинацией.
Затем его рот перестал двигаться, и все его тело замерло.
Хорошо. Они были заперты в подвале. Но у Шарлин был пистолет. Как только Вивиан откроет дверь, чтобы проверить, как они, она пристрелит ее. Не проблема.
Это предполагало, что Вивиан действительно решит проверить их.
Если бы подвал был звукоизолирован, а ее муж и сын были мертвы, у нее, возможно, не было бы мотива проверять их. По крайней мере, не в ближайшее время.
Шарлин внезапно очень остро осознала, сколько крови вытекло из ее шеи на одежду.
Глава 18
У Шарлин закружилась голова. Когда непосредственная опасность миновала и адреналин больше не бурлил в ее венах, тяжесть травм стала очевидной.
Она встряхнула себя. Ей все еще нужно было кое-что сделать. Может быть, Вивиан собиралась оставить их здесь умирать, но, если все же этого не сделает, у Шарлин должна была быть ясная готова.
Двигаясь так быстро, как только она могла из-за тела, которое больше не полностью подчинялось ей, Шарлин взяла нож и отрезала не окровавленную часть штанины брюк Кена. Она завязала ее вокруг шеи, достаточно туго, чтобы, как она надеялась, остановить кровотечение, и не задушить себя. Отрезала еще одну полоску и обвязала вокруг ноги, гораздо туже, чем вокруг шеи.
Это было недостаточно и не поможет ей пережить ночь, но,учитывая отсутствие аптечки первой помощи, этого должно было хватить.
Она проверила дверь клетки.Заперта на висячий замок. Возможно, она могла бы выстрелить в него из револьвера, но только растратит пулю, которая может понадобиться ей позже. Герти не смогла бы ходить, не говоря уже о том, чтобы помочь ей бороться с Вивиан, так что пока не было причин пытаться освободить ее из клетки. Хотя ей стоило попыталась ее разбудить.
Кен взял нюхательную соль с собой, когда уходил раньше. Шарлин просунула руку сквозь решетку и похлопала ее по ноге.
– Герти? Эй, Герти?
Герти, все еще дышала, но не шевелилась.
Что, если она ударилась головой достаточно сильно, чтобы возникла черепно-мозговая травма?
Сейчас об этом не стоило беспокоиться. Пока она не выяснит обратное, будет считать, что Герти была просто без сознания и в полном порядке.
Может быть, это и к лучшему, что она не просыпалась. Пока она спала, она не знала, что находится в клетке внутри клетки.
Шарлин чувствовала, что ей на удивление хорошо удавалось сохранять спокойствие, учитывая, что у нее текла кровь из шеи и ноги, и она была окружена трупами. Не так давно ее преследовали воспоминания, как Ли покончил с собой, и она предполагала, что это будет самое ужасное зрелище в ее жизни. Никогда не ожидала, что что-то превзойдет ту ситуацию так скоро. Лужа крови Джареда все еще медленно расширялась, а тело Кена представляло собой просто искалеченное месиво.
Она вернулась к двери. Не была уверена, с какой стороны лучше устроить засаду. Слева она могла стрелять, как только откроется щель. Справа дверь скроет ее, пока Вивиан не войдет внутрь. Но в любом случае Вивиан знала, что у нее заряженный пистолет, и приняла бы меры предосторожности.
Если только она когда-нибудь откроет дверь.
***
«Пусть эти твари там сдохнут. Пусть эти суки сгниют там».
Вивиан открыла несколько кухонных шкафчиков и быстро нашла бутылку виски. Отвинтила крышку и сделала большой глоток. Затем у нее случился сильный приступ кашля, она, спотыкаясь, подошла к раковине, и ее вырвало.
Она потеряла все.
Ее сын и муж были мертвы. Она никогда больше их не увидит, потому что никогда больше не спустится в этот проклятый подвал. Обе двери были заперты. Шарлин, вероятно, истечет кровью до того, как умрет от голода, но женщина надеялась, что Герти умрет медленной, очень медленной и мучительной смертью.
Вивиан не верила в призраков. Но, может быть, духи Джареда и Кена останутся в той комнате, мучая девочек, пока они, наконец, не уступят своей кончине. Возможно, ее семья продолжит свои мучения в аду.
Она сделала еще один глоток виски, и на этот раз ее не вырвало.
Женщина привела бы себя в порядок, а затем нашла бы место, чтобы избавиться от тел в багажнике своей машины. Потом она пошла бы домой и ничего не делала. В конце концов, она позвонила бы в полицию и сообщила бы о пропаже своей семьи, объяснив, что они отправились в недельный поход отца и сына с плохой сотовой связью, поэтому она и не волновалась. У нее будет достаточно времени, чтобы отрепетировать свою реакцию, когда полиция сообщит ей о том, чем на самом деле занимались ее муж и сын.
Она пошла в ванную и открыла кран, стараясь не смотреть в зеркало. Если бы она увидела свое отражение сейчас, это был бы последний раз, когда она когда-либо посмотрела на себя снова.
В дверь позвонили.
Бл*ть.
Вивиан не могла игнорировать этого. В подвале царил хаос, и не все звуки были замаскированы. Если она не убедит того, кто стоял у двери, что все в порядке, он наверняка вызовет полицию. Предполагая, конечно, что это не копы были у ее двери.
Ее одежда была пропитана кровью. Она могла бы снять ее, но все равно была бы вся в крови, а смыть ее не было времени. Вместо этого она поспешила к двери.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросила она.
– Привет, – сказал мужчина с другой стороны двери. – Мы ваши соседи. Хотели убедиться, что у вас все в порядке.
– Все в порядке. У нас все в полном порядке.
Звучала ли в ее голосе паника? Вивиан подумала, что ее слова могли прозвучать истерично. Это был не тот тон, который она хотела передать.
– Извините, я не могу открыть дверь. Была в душе, когда услышала звонок в дверь.
– Без проблем, – сказал мужчина. – Мы слышали какой-то шум. Будто бы крики.
– Да, это был телевизор. Я слишком громко смотрела фильм ужасов. Извините, я не думала, что звук разносится так далеко.
– Звучало так, будто это был действительно чокнутый фильм. А что за фильм, кстати, вы смотрели? Я просто обязан его посмотреть.
– Не помню названия. Они почти все одинаковые, верно же?
– Вы уверены, что с вами все в порядке? – спросила женщина.
– Все хорошо. Я прошу прощения за то, что не пришла познакомиться с вами раньше. На самом деле я здесь не живу.
– Нет-нет, все в порядке, – сказал мужчина. – Мы сожалеем, что побеспокоили вас. Может быть, мы сможем как-нибудь встретиться и выпить кофе.
– Да, безусловно. Это было бы здорово. Еще раз прошу прощения за то, что не открыла дверь – я стою здесь вся мокрая.
– Тогда мы лучше дадим вам обсохнуть. Мы рады, что у вас все хорошо. Увидимся позже.
– Да, непременно, – сказала Вивиан.
Она хотела приоткрыть занавеску, чтобы взглянуть на них, но в ее планы не входило, чтобы они заменили, как их соседка подглядывала.
Хуже могло быть только в том случае, если бы они на самом деле были полицейскими и вышибли дверь. Она проболталась во время этого разговора и знала со стопроцентной уверенностью, что они позвонят в полицию, как только вернутся домой, если только они уже не набирают службу спасения.
Ей придется убить их.
Нет. Это было глупо и безумно. Она не могла поверить, что ее разум предложил такое. Вив не могла просто погнаться за ними и заколоть их насмерть прямо во дворе. Что, если на участке были другие люди? Что, если у них есть дети? Что, если жертвы успешно отобьются от нее? Совершение длинной череды убийств не было выходом из ее положения.
Она все еще могла заявить о своей невиновности. Все еще могла притвориться рассеянной женой, которая совершенно не подозревала о зловещей деятельности своего мужа и сына.
Только два человека могли опровергнуть ее рассказ.
Она не могла так рисковать. Она не знала, насколько трудно властям будет пройти через два электронных замка, но предполагала, что они смогут сделать это до того, как Шарлин и Герти умрут.
Вивиан должна была избавиться от них как можно быстрее.
***
Шарлин напряглась, услышав звуковой сигнал с другой стороны двери, за которым последовал щелчок, который, как она предположила, был отключением замка.
Дверь не открылась.
Она ждала.
Не была уверена, будет ли стрелять при первых признаках движения с другой стороны или подождет, дабы убедиться, что это Вивиан. Она не хотела пережить кошмар только из-за того, что случайно убила полицейского, который появится в дверях, чтобы спасти ее.
Шарлин продолжала ждать. Была ли Вивиан там, набираясь смелости, чтобы войти внутрь? Была ли это ловушка?
Конечно, это была ловушка. Вивиан не собиралась просто так отпускать ее. Это, безусловно, была западня. Но Шарлин должна была выйти туда, даже если капкан вот-вот захлопнется, потому что ее другой альтернативой было истечь кровью до смерти в этом подвале.
Она очень медленно повернула дверную ручку. Затем она толкнула дверь так сильно, как только могла, надеясь, что, если бы Вивиан стояла снаружи, железяка ударит по той.
Дверь ни во что не врезалась.
Шарлин внимательно прислушивалась к звуку дыхания, хотя его было бы трудно расслышать из-за собственных судорожных вдохов.
Единственный свет исходил из комнаты с клетками. Шарлин могла лицезреть лестницу, ведущую наверх, которая была пуста, но не видела, что было в проходах справа и слева от нее. Рядом с дверью был выключатель, но, когда Шарлин пощелкала им, ничего не произошло.
Она медленно пошла вверх по лестнице. Это не могло быть так просто. Либо дверь будет заперта, либо Вивиан будет ждать с другой стороны, сидя в кресле с двуствольным дробовиком на коленях.
Лестница скрипела под каждым ее шагом, что приводило в ужас, хотя Вивиан почти наверняка знала, где она находится, и без этого скрипа.
На верхней площадке лестницы Шарлин повернула ручку. Дверь была заперта.
Она посмотрела на клавиатуру, но понятия не имела, что Кен может использовать для своего четырехзначного кода. С таким же успехом она могла бы попробовать что-нибудь. Под каждой цифрой были буквы, как на телефоне, поэтому она набрала 7-3-5-9.
Ц-Е-П-Ь.
Дисплей сбросился, и дверь не открылась.
В «Вивиан» и «Джаред» было больше четырех букв. И хотя Шарлин не была уверена, как работают подобные замки, считала, что компьютер заблокировал бы вас, если бы вы слишком много ошибались с набором пароля, поэтому не захотела продолжать попытки и рисковать сценарием, при котором даже Вивиан не смогла бы вытащить их из подвала.
Она снова обдумала идею прострелить замок.
Но, опять же, не знала, что произойдет. Очевидно, что, если бы она прострелила клавиатуру, замок не открылся бы. Если бы она попыталась вскрыть сама замок, то могла бы сделать еще хуже, заклинив его до такой степени, что мог бы вообще никогда не открыться. Если бы у нее был двуствольный дробовик, она бы вышибла из него все дерьмо, но с револьвером это казалось глупым поступком.
Поэтому она медленно пошла обратно вниз по лестнице.
У Вивиан не было оружия. Это казалось очевидным. В противном случае она бы уже застрелила Шарлин. Это было небольшим утешением, когда она оглядела темное пространство, пытаясь понять, где могла бы прятаться Вивиан, если бы она действительно была здесь, внизу, но, по крайней мере, это было небольшим но утешением.
Ей пришло в голову, что она не пыталась вести переговоры. Вероятно, на этот раз это тоже не сработало бы, но все же попробовать стоило.
– Эй! – крикнула она. – Ты здесь, внизу?
Вивиан не ответила.
– Ты ничего не сделала, – сказала Шарлин. – Мы расскажем об этом полиции. Скажем, что ты пыталась остановить их. Можем покончить с этим без того, чтобы тебя посадили.
Ответа не последовало.
Шарлин захотелось присесть. Все эти разговоры были утомительными.
Черт. Она похоже действительно истечет кровью до смерти.
Без убывающих часов ее жизни от кровотечения она могла бы просто взгромоздиться на верхнюю ступеньку и ждать, когда Вивиан, в конце концов, откроет дверь. Но теперь девушка не думала, что у нее был иной выбор, кроме как перейти в наступление.
Влево или вправо?
Она не знала, куда ведет тот или иной проход, так что это не имело значения. Она пошла налево. Через пару шагов под ее ботинком хрустнуло несколько осколков стекла. Наверное, лампочка. Если Вивиан потрудилась разбить лампочки, она, скорее всего, действительно пряталась здесь.
Шарлин шла медленно, держа пистолет наготове, а палец на спусковом крючке.
Ее глаза достаточно привыкли к темноте, чтобы она могла видеть, что находится в прачечной. Ничего необычного: стиральная машина, сушилка и пара пустых корзин. Никакого видимого места, где Вивиан могла бы спрятаться, если только она не забралась в сушилку, что было маловероятно.
Она заметила движение позади себя. Резко обернулась. Дверь в комнату с клетками была полностью открыта. Затем та закрылась.
Дерьмо.
Шарлин бросилась туда. Она на мгновение потеряла равновесие, но не упала.Потянулась к дверной ручке как раз в тот момент, когда дверь распахнулась, врезавшись в Шарлин и сбив ее с ног. Девушка тяжело приземлилась на спину, и несколько капель крови взлетели в воздух.
Ей потребовалась секунда, чтобы сфокусировать зрение. Когда это произошло, Вивиан нависла над ней, замахиваясь чем-то, что держала обеими руками.
При ударе сильная боль пронзила руку Шарлин, а затем в ней наступило онемение. Вивиан ударила ее еще дважды. Это был хлыст для верховой езды, который бы вы использовали на лошади или на сексуальном партнере-извращенце. Шарлин попыталась вывернуть руку, чтобы нажать на спусковой крючок и всадить пулю в лицо Вивиан, но конечность не слушалась.
Она не могла потерять пистолет. Пережила бы повторные удары хлыстом для верховой езды, но, если бы Вивиан достала револьвер, Шарлин была бы мертва. А потом и Герти вслед за ней.
Вивиан продолжала бить Шарлин по руке, на которой теперь было несколько кровавых полос.
Если бы Шарлин не была ослаблена от потери крови, наверняка бы надрала задницу психопатке. Как бы то ни было, она ничего не могла поделать, кроме как лежать и принимать удары хлыста.
Вивиан сменила цель, ударив хлыстом по лицу Шарлин. Удар был таким болезненным, что она не сразу поняла, как Вивиан выдернула пистолет у нее из руки.
Шарлин согнула пальцы другой руки в когти и замахнулась на лицо Вивиан. Длинные ногти не подходили для работы официанткой или лесбийских утех, поэтому они у нее были коротко подстриженными, о чем сейчас жалела. Но она попала Вивиан в рот как раз в тот момент, когда женщина закричала на нее, просунув указательный и средний пальцы между зубами и щекой Вивиан. Шарлин сильно дернула, надеясь оторвать часть лица Вивиан.
Девушка не сильно-то разорвала ее щеку, но в уголке рта появилась кровь, когда пальцы высвободились.
Затем Шарлин ударила ее по совершенно новой ране.
Вивиан взвыла от боли.
Она все еще держала пистолет, и Шарлин увидела, что тот направлен прямо ей в грудь. Как только Вивиан соберется с духом, чтобы нажать на спусковой крючок, в сердце официантки появится огромная дыра.
Шарлин снова ударила ее кулаком. Вивиан, у которой изо рта шла кровавая пена, будто взбесилась, попыталась укусить ее за кулак. Ее зубы царапнули тыльную сторону ладони Шарлин, разрывая кожу, но не погрузились достаточно глубоко.
