Текст книги "Вкус Евы (СИ)"
Автор книги: Джас Риччи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
39 глава
Макс
– Склонись ниже, – шепчут мои губы, стоило Еве оседлать меня.
Её небольшая, но такая манящая грудь до сих пор вызывает в моём теле дикое желание постоянно к ней касаться. А девчонка не промах, довольно улыбается, не прекращая дразнить меня. Руками сильнее вдавливаю бедра Евы в себя, насаживая горячее тело на изнывающий член. Протяжно стонет и выгибается, словно кошка, кусает губы, а я наблюдаю за её лицом, вижу, что растворяется в наслаждении. Понимаю, что дрожит от получаемого удовольствия, и я даю этой девочке возможность править балом. Даже в душе Ева жадно припала к моим губам, вжалась, словно котенок, в мое тело, наслаждаясь моим неудержимым желанием. Я же словно наркоман подсел на эту девчонку и с каждым разом мне кажется, что наши тела растворяются друг в друге.
– Непослушная девочка, – грозно рыкнул и свалил Еву на спину.
Вырывается и смеется, ладошкой сжимая моего напряженного монстра, который реагирует на малейшее прикосновение её пальчиков. Играет, специально сжимает пульсирующий ствол ладошкой, пока мои губы настойчиво ищут торчащие соски.
– Я не хочу никуда уходить, – слышу внезапное признание Евы и застываю, зубами сжимая сосок, наши взгляды встречаются.
Ева кусает губы и выгибает спину, как только я отпускаю затвердевшую горошину, а ладонью сжимаю упругий холмик. Я ей верю, потому то и сам только сейчас, притащив девчонку на вою кровать, смог расслабиться и делать с ней всё, что заблагорассудится. И её ответная реакция меня просто взрывает от удовольствия.
– А мы никуда и не уйдем, – наваливаюсь сверху, носом трусь по шее, слышу протяжный выдох удовольствия и улыбаюсь.
– Котов, – обреченно слетает с губ моей девочки, а я вспоминаю о том, что опрометчиво согласился на тренировку.
– Тогда прервемся, но я клятвенно обещаю, что поговорю с твоим отцом о нас уже сегодня.
– Я переживаю, Макс, потому что он в последние месяцы просто невыносим. Давай не спешить… пока не спешить. После сегодняшней драмы всем нужно остыть.
– Из-за чего переживать? Ему просто придется смириться с тем фактом, что дочка выросла, что влюбилась и готова к взрослой жизни.
– Раевский, ты кладезь оптимизма, – пальчики Евы скользят по моим волосам, я же прикрываю глаза и позволяю этой девчонке вновь одержать победу надо мной.
Я вновь повержен на спину, чувствую, как хитро смеется и неторопливо покрывает поцелуями низ моего живота. Ловкость её язычка мой член узнал недавно, и этот друг совершенно не против, что ему уделяют особенное внимание. Ева неторопливо играет с головкой, пальцами сжимая основание, довольно причмокивает, когда слышит, мою шумную реакцию. Нет желания затягивать сам процесс, жадно набрасываюсь на девочку и выбиваю из нас волны наслаждения…
– Скоро семь, – как-то обреченно слетает с губ Евы, когда мы сидим на кухне и пытаемся пить чай, после того, как с особым пристрастием лопали несколько бутербродов с ветчиной.
– Что за упадническое настроение? Ничего страшного не произойдет, если я отлучусь на несколько часов.
– А я плохая подруг, потому что возвращаться домой не хочу. Понимаешь, впервые я не знаю, как помочь своей подруге. Она разбита.
Внимательно смотрю в глаза Евы и понимаю её состояние. Понимаю, что возвращаться домой счастливой и воодушевленной нет желания. Алина поставила на кон все и проиграла. Это сложно принять, не только самой девушке, но и тем, кто рядом.
– Не спеши, оставайся здесь, Алине возможно будет легче побыть наедине со своими мыслями.
– Не уверенна, что в ближайшее время будет кому-то легко, – шепчет в чашку и смотрит в окно.
– Оставайся у меня, я постараюсь вернуться как можно быстрее.
– Ну уж нет, я лучше тоже в зал, нужно выпустить пар.
Не слышу уверенности в её голосе, но спорить не хочу. Мне кажется, что девушка что-то удумала, но не колется, всё держит в себе. Подхожу ближе, обнимаю Еву, шепчу на ухо:
– Всё будет хорошо, просто верь. За отца не переживай, говорю тебе, как отец девочки – может быть всё, любая реакция.
– Я знаю, уже видела тебя во взбешенном амплуа, – нервно дергает плечом и недовольно смотрит мне в глаза.
– Я был неправ, но безопасность дочери – слишком серьёзно для меня.
– Тебя можно поняь, – сжимает мою ладонь и едва заметно улыбается, – но ты слишком часто бушуешь, а потом делаешь. Эла нуждается в твоей поддержке, а не в осуждении.
– Я много думал над этим, готов признать: твои слова имеют смысл.
– Раевский, а ты сомневался? – Срывается со стула и обнимает меня, встав на носочки, тянется к губам. – Я уже давно выросла и тоже что-то понимаю в этой жизни.
– Элла будет рада, когда узнает о нас, – хитро улыбаюсь, – она слишком часто в последнее время трещала о тебе.
– Ревнуешь?
– Ни капельки, – подмигиваю своей хитрюге и приподнимаю её, чтобы иметь возможность целовать эту девчонку.
– Люблю тебя, – стонет мне в губы, а я чувствую, что если сейчас же не вывалимся из квартиры, то о тренировке можно забыть.
– Нам нужно выдвигаться.
– Непременно.
40 глава
Ева
Я упорно не понимаю настойчивость Макса. Мог же отказаться от встречи и провести этот вечер только со мной. Я – эгоистка? Если пытаюсь перетянуть одеяло на себя. Первые пять минут в салоне автомобиля я молчала, тяжко вздыхала, а потом внутри лопнула какая-то пружина, и я хитро зыркнула на Раевского. Он заметил мой взгляд и удивленно повел бровью, но сразу же внимательно сосредоточился на дороге.
Мне жутко жарко, один его взгляд разжигает во мне тлеющий огонек, а я потом не знаю, куда деться. А если быть точной: не могу совладать с нахлынувшими желаниями, которые кипят внутри по венам. Хватаю из бардачка бутылочку с водой, открываю и жадно пью, издав изнывающий стон. Кусаю губы и играю полупустой бутылочкой пальчиками, вода забавно бултыхает в пластиковых стенках.
Макс не реагирует, хотя я вижу, как крепко пальцы сжали руль. Пытается казаться равнодушных, не поддаться на провокацию, но я-то уже давно изучила его повадки. Именно сейчас в нём борется здравый смысл с желанием. Ещё немного и я его дожму.
– Ева, это нечестная игра.
– А кто сказал, что мы играем честно, – хрипло отвечаю своему мужчине и ладошкой скольжу по коленке, поднимаюсь вверх, оголяю кожу.
Я не знаю, откуда у него столько выдержки. Это уму непостижимо. Уверенно продолжает путь к спортклубу, но горячие взгляды продолжает бросать. В какой-то момент его рука касается моего колена. От неожиданности рука дрогнула, бутылочка вылетела и срикошетила на штаны Макса. Остатки воды неприлично оросили светлую ткань.
– Упс! – Хихикнула невпопад, удивляясь своей неуклюжести.
Взгляд Раевского темнеет, ноздри раздуваются. Макс делает крутой поворот и останавливает машину. Поворачивает голову, скалится и не спускает взгляда с моих влажных губ. Резко хватает меня за запястье и дергает на себя. Я охаю, грудью впечатываясь в мускулистое плечо ароматно пахнущего самца. Вздергиваю носик и изучаю его лицо из-под полуопущенных ресниц.
– Ты же это специально сделала? И как я теперь с мокрыми штанами в спортзале появлюсь?
– Упс! – Повторяю как попугай и пожимаю плечами, но больше трусь об его кожу.
Макс неожиданно дергает меня за волосы, приближая моё лицо к своему. Кусает за нижнюю губу, а потом шумно выдыхает.
– Он нас уроет.
– А мы ему ничего не скажем. Зачем себя принуждать, если можно просто напросто перенести встречу.
– Мы уже почти приехали.
– Плевать, – тянусь губами к его губам, пальчиками нежно скольжу по затылку Макса и упорно заставляю его реагировать на мою нежность.
– Вздорная девчонка.
– Но я же тебе именно такой нравлюсь?
– Бесспорно, малышка.
– Мать твою, Раевский, да ты чертов извращенец.
Мы не сразу осознали, что дверь со стороны водителя резко распахнулась и в салон проникла голова Котова. Он схватил оторопевшего Макса за спортивную куртрку и хорошенечко встряхнул.
– Ты что творишь, урод?
– Котов, давай без рук, я не собираюсь с тобой меряться силой.
– Ты – долбанный мудак, так это правда, что между вами отношения? А я думал, доброжелатели липу подсунули.
Я изначально вжалась в спинку кресла и застыла подобно мумии. Злобный взгляд отца словно парализовал, лишив меня способности шевелиться. Я слышала перебранку мужчин, но не могла прийти в себя. Не так я собиралась представить отцу Макса, как своего мужчину. И то, что отец сейчас в бешенстве, не сыграет нам на руку. Лишь когда пространство салона машины опустело, я оклемалась и ошарашено крутанула головой влево. Котов горой возвышался над Раевским, который бесстрашно смотрел отцу в глаза.
– Пап, вот давай без рук!
Я вылетаю из автомобиля, и пытаюсь влезть между двумя напряженными мужчинами.
– Ева, ещё слово и будешь наказана на полгода минимум.
– Ты обалдел?! – Я взбесилась не на шутку. – Мне не тринадцать! И буду делать то, что считаю правильным для себя.
– Сколько ему лет, ты знаешь?! – Котов готов сжечь меня, но я впервые не теряюсь и отстаиваю своё с твердым упрямством.
– Вов, давай не будем драматизировать. Если ты думаешь, что я – извращенец, твоя воля. Только уверю и объясняю раз, больше повторять не буду. Эта девчонка теперь моя. Люблю её.
Я внезапно оказалась в сильных ручищах своего мужчины, руками обняла его за талию и вдохнула аромат его одеколона. Он успокаивал, а объятия давали силу и уверенность. Мой мужчина меня отстаивал, и это поступок настоящего мужчины.
Котов смотрит на нас, сплетенных, возможно со стороны забавных, и нервно ходит из стороны в сторону.
– Как ты могла?! Он же старше, у вас огромная…
– Котов, прекрати, тридцать шесть далеко не приговор и не стариковский возврат.
Мой любимый папка останавливается и рычит, сжимая кулаки. Мне даже кажется, за такие слова он мог бы запросто влепить Максу кулаком в живот, но я помешала воплотить это в жизнь. Я сильнее влипла в Раевского, давая понять, что своё не отдам.
– Пап, я думала, что ты только порадуешься за свою дочь.
Я намеренно взываю к сентиментальности, которой Котов никогда не был склонен. И рискую, надеюсь, что папка перегорит, перебушует и даст нам вольную.
– Нам нужно сегодня же серьёзно поговорить! – Тон Котова настолько требовательный, что я понимаю одно: он будет взывать к моему разуму разными способами.
– Дружище, а давай-ка не будем никого запугивать, пытаться переубедить?
Макс отрывается от меня, берет моё лицо в свои ладони и уверенно говорит:
– Верь в то, что я серьёзно намерен сделать тебя своей женой. Рано или поздно я тебя смогу убедить тебя в том, что я нужен тебе, как воздух.
Я вымученно улыбаюсь, слегка тушуясь, чувствуя взгляд отца на наших телах. Он взбешен, держится из последних сил. И слова, которые уверенно мне говорит мс, отца только сильнее разжигают.
– Я верю, Макс, и люблю тебя.
Раевский делает шаг вперед, к моему отцу, а потом уверенно говорит:
– Если считаешь нужным поговорить с глазу на глаз, я подарю тебе такой шанс, но ты должен будешь мне показать фото от доброжелателя, о котором ты упоминал.
Я удивляюсь так же, как и Макс, когда отец протягивает нам телефон, а в нем мы видим нас у дома Михаила.
– Урод! – И это мягко сказано, Макс не сдерживается в словесных оборотах, сетуя на беспринципность брата.
– Макс, просто смирись, что он такой.
– Я видеть его больше не хочу. Эта месть такая подлая, что других слов я отыскать не могу.
– Это на его совести.
– Эй, голубки, я всё ещё здесь, может объясните, какого хера этот ушлепок, по вашей версии, шлет мне на вас досье.
И тут я не выдержала и излила отцу всю душу. Пусть знает, какая у него непутевая дочь. И не только Раевский виноват в том, что наши пути теперь сильно переплелись.
41 глава
Ева
– Макс, сильно болит?
Я в бешенстве, от того, что только что произошло. Это случилось так быстро, что ни я ни мой отец не успели толком среагировать. Вроде бы вот, вот Раевский собственнически меня прижимал к себе, не сетуя на то, что отце до сих пор был на взводе.
– Куда он?
Мы с Котовым одновременно вместе выругались, когда увидели, куда именно умчался Макс. И какой он только зоркий, просто поразительно. Вот только стоять на месте я не собиралась.
– Пап, да он же его сейчас убьет.
– Так это наш доносчик? Так я с радостью помогу Раевскому сделать братцу фингал.
– Пап, вот давай без рукоприкладства в четыре кулака. Да и Макса лучше остановить, ты же видишь в каком он состоянии.
Мне страшно, потому что Макс в считанные секунды преодолел расстояние между нами к автомобилю брату, распахнул дверь с водительской стороны и вытащил Михаила на улицу, нанося точные удары.
– Макс, прекрати!
Я зря окликнула своего мужчину, именно в этот момент Михаил увернулся и нанес брату солидный удар. Меня словно ранили, так сжалось всё внутри от того, что моему мужчине сделали больно. Не такими жертвами я бы хотела обрасти, меня такое совершенно не прельщает. Мужики бьют морды друг другу за меня. Это так гадко, что хочется вопить на весь город.
Котов, в отличии от меня, действует молниеносно. Он разнимает двух братьев, прежде всего сдерживая Макса. Я же пользуюсь возможностью и лично кулаком наношу Михаилу точный удар в живот, хватаю согнувшегося Раевского за волосы и рычу так, чтобы хорошенечко слышал каждое мое слово.
– Ты не поверишь, но это цветочки, что сейчас прилетело, ничтожество, твоё счастье, что я сегодня в универе не оторвала тебе твой член. Мне противно осознавать, что такое подобие человека именуется мужиком.
– Ещё раз неправильно посмотришь в сторону Евы, глаза вырву.
– А я добавлю, – поддакнул папка.
– Да пусти ты, дура!
– Кто дура? – Сильнее дергаю волосы Михаила, коленом ткнув мужчине под колени, он тут же рухнул на пыльный тротуар и едва не взвыл, но видимо гордость не позволила ныть.
– Брат, прости, бес попутал.
– Ты уволен, Михаил. Пришло твое время отправиться в вольное плавание. С этого момента ты свободен от надоедливого, правильного брата, который тебе все эти годы был как кость в горле.
– Ты рехнулся? Из-за бабы?!
Михаил, шатаясь, ладонями упирается в тротуарную плитку и с ненавистью пытается сжечь меня. Я же прикасаюсь ладошками к Максу, пытаясь глазами хорошенечко изучить тело на предмет увечий.
– Из-за девушки, которую люблю.
– Какая романтика.
Шатаясь, поднимается на ноги, а я брезгливо смотрю на это ничтожество и понимаю, какая же теперь пропасть между двумя братьями. Это просто глупость какая-то, мне противна одна только мысль о том, что именно я стала причиной их ссоры.
– Проваливай.
– Я уйду, но поверь, брат, бабы не достойны того, чтобы их ставили на пьедестал. Они все суки и нуждаются только в примитивном – качественном трахе и деньгах.
– У тебя ровно тридцать секунд, – гаркает Котов, дергается в сторону Михаила.
Мой отец внушительных размеров, спорить с ним или обижать – себе дороже. Михаилу крупно повезло, что с кулаком отца ему не пришлось пообщаться.
– Никогда бы не подумал, что твой близнец такой урод, – отец брезгливо сплюнул на землю, сунув руки в карманы спортивных штанов.
– Я тоже на многое закрывал глаза, но это уже перешло всякие границы.
– Не будешь жалеть, что так с ним поступил.
– Ева, это не секундное решение, и давай закроем эту тему, малышка.
– Дай поцелую, – тянусь к шее мужчины, нежно трусь носом, пальчиками нежно поглаживая спину моего героя.
– Ау я всё ещё здесь.
– Котов, вот выключай грозного отца. Поверь, твоей принцессе ничего плохого не грозит.
Макс настроен дружески, протягивает Котову ладонь, но мой грозный папка застывает от неожиданного жеста доброй воли. Вижу же по лицу, что уже не так сильно его негодование, что готов к диалогу, просто все еще адреналинчик гуляет по его крови.
– Обидишь – урою.
– Не обижу, женюсь, детей нарожаем, Эла давно просила братишку или сестренку.
– Эй, ты очумел, – звонко смеюсь, ткнув Макса в бок, позабыв о том, что мой защитник – пострадавший.
– А ты не согласна? – Играет бровью, наблюдая за реакцией отца, который смачно выругался, шумно выдыхая.
– Не в ближайшем будущем, сразу предупреждаю.
– Как скажешь.
– Так сразу? – Удивлена, потому что уже давно смогла убедиться в том, что Макс если что-то задумает, то обязательно исполнит.
– Всё по взаимности, – шепчет на ухо, – как только созреешь.
– А вот вы где!
Втроем резко поворачиваемся и видим перед собой Алину. Я напрягаюсь, видя, как моя подружка, слишком жадно изучает сцену, разыгравшуюся недалеко от спортклуба.
– Что ты здесь делаешь? – Гаркнул Котов, чем взбесил меня.
– Прекрати! Аля, что-то произошло? – Подбегаю к бледной подруге, сжимаю её прохладные ладошки, чувствую, что дрожит то ли от холода, то ли от страха.
– Ты куда-то пропала, Котов игнорирует мои звонки, а я на взводе. Ты сошла с ума?!
– Сошла, – шепчу с едва заметной улыбкой, – Котов узнал он нас Максом от Раевского номер два, здесь целая драма разыгралась.
– Не вижу хладного трупа, всё обошлось, – пытается шутить Аля, переминаясь ноги на ногу.
– Как видишь, но Котов в шоке, так что не обращай на него внимание.
– Я переживала.
– А поехали-ка домой. Нам ещё нужно думать о том, как и где отпраздновать твой день рождения. Ты же не передумала его праздновать с новыми друзьями, уже не собираешься сбегать? – Говорю так, чтобы слышала меня только подруга, хотя, бросая короткий взгляд на отца, замечаю, что тот что-то слишком эмоционально доказывает Максу, уведя того в сторону.
– Не уеду, просто нужно смириться с тем, что проиграла. Нужно жить дальше.
– Узнаю свою подругу – оптимистку.
Обнимаю подругу, чувствую небывалый прилив нежности и оптимизма.
Все у нас будет хорошо, верю в это, потому что по – другому быть не может.
– Я сам отвезу Алину, – слышим голос Котова и одновременно поворачиваем головы к нему.
– Но нам с Максом не сложно.
– Я дважды повторять не буду, – уперто твердит отец, я же поднимаю руки вверх, пытаясь скрыть улыбку, рвущуюся наружу.
– Ухожу, ухожу.
Попадаю в объятия Макса, обнимаю его и веду своего героя к его автомобилю.
– С чего бы это он так расщедрился, – смеюсь, потому что сдерживаться сил нет.
– Лед тронулся?
Я останавливаюсь и хлопаю ресницами, рассматривая хитрое лицо Макса.
42 глава
Котов
Я морально не был готов к тому, что прилетит мне во второй половине дня. Не день, а какое-то катастрофическое невезение. Голова подобна раздутому до максимальных пределов шарику, мысли путаются, даже мои ребята заметили, что сегодня из меня ничего толком не выжмешь.
Не успел немного приглушить эмоции по поводу Алины, её неожиданного признания, как ближе к вечеру мне на телефон в анонимного номера пришло сообщение, в котором я увидел снимок с дочерью в объятиях Раевского. Первой моей реакцией было желание сжать телефон с такой силой, пробы он превратился в пыль. Я видел и понимал, что здесь не просто стоят преподаватель и студентка, нет, пара откровенно вжималась друг в друга. Он смотрел на Еву с нескрываемым похотливым желанием. А она нескромно гладила бедра старика Раевского.
Был бы в этот момент перед глазами Раевский, я бы его пришиб одной правой. Он что себе позволяет?! Неужели я настолько слеп, что не заметил, как под моим носом происходило что-то вопиющее.
Первым делом хочу позвонить, сразу же в трубку высказать Раевскому своё отцовское негодование. Вот только что я из этого выиграю? Я поступаю мудрее: приглашаю приятеля на тренировку. Сжав терпение в кулак, пытаюсь говорить нормальным тоном, мне это очень важно. На своей территории намного комортнее будет поговорить. Впрочем, если этот разговор у нас вообще получится. Я чувствую, что единственным желанием, которое рождается внутри меня – ввалить Раевскому с такой силой, что бы загнулся. Указать этому престарелому любителю молодых девочек, что трогать мою дочь ему запрещено. Неужели спят? Я шумно выдыхаю, тяжелыми шагами меряю зал, в голове перелопачивая сотни вариантов. Мир сошел с ума. Или это я пребываю в каком-то своем собственном мире, не реагируя на то, что происходит извне. Стела зверски вывернула меня наизнанку, она и сейчас пытается невидимыми нитями дергать меня словно марионетку. С какой целью? Держит на коротком поводке запасной аэродром в случае, если с новым мужиком рано или поздно просчитается? А она просчитается, я в это верил, потому что любить такую женщину, как Стелла, очень сложно. Она лишь позволяет себя любить и холить, а взамен отдает крохи, которыми я столько лет перебивался.
Я устал, мне нужна встряска. Невольно вспомнил огромнее заплаканные глаза Алины. Тут же вспомнил собственное негодование, когда увидел дочь в объятия приятеля. Алина слишком молода и не понимает, во что себя пытается втянуть. Отчаянная девчонка. И мне ли не знать, что ей пришлось пережить, чтобы решиться действовать.
Все оставшееся время к предполагаемому приезду Раевского я провожу на пороге клуба, нервно меряю расстояние туда-сюда. Несколько смазливых клиенток пытались меня затронуть, но увидев моё неприветливое лицо, быстро ретировались. Видел, что слишком поражены моему преображению, а я не горел желанием сегодня всем зубоскалить, уделять внимание.
Автомобиль Раевского я увидел очень быстро, как говорят: кто ищет, тот всегда найдет. И чем быстрее я сокращал расстояние, тем больше убеждался в том, что эта парочка без ума друг от друга. Я шел убивать. Адреналин настолько поработил мою голову, что мыслить трезво я уже не мог.
Следующие десять минут были слишком критическими для меня. Во мне бесновались самые черные и страшные чувства. Я хотел расквасить морду Раевскому, смазать с его симпатичного лица довольное выражение. Но не смог. Я понимал, крупицей здравого смысла понимал, что Ева мне подобного акта вандализма по отношению к своему любовнику не простит. Я же видел, как она влипала ему в грудь, как рьяно отстаивала, да и Макс не был робкого десятка, всё такой же идеалист, правильный и ответственный.
Возможно, я просто зря себя накрутил? Я же знаю Раевского тысячу лет, он практически не изменился, всё такой же серьёзный, слишком правильный. Да и наши общие друзья лестно о нем отзывались.
В какой-то момент мои гормоны дали установку: сдавайся, Котов, в этой ситуации ты – проигравший. И я это вижу собственными глазами. Но поговорить откровенно с Раевским, чисто по-отечески должен. Пусть знает, что за каждую слезинку дочери расплатится собственными зубами.
Казалось бы, накал страстей начал уверенно падать к отметке «норма», но не тут то было. С нихерали на горизонте показался виновник «торжества». Он точно извращенец или камикадзе. Только шизанутые возвращаются на место преступления и наблюдают за тем, что происходит во время расследования. Глупый поступок, за который Михаил расплатился сполна. И если бы этому уроду не вмазала дочь, я бы точно размазал этого ушлепка по асфальту. Горжусь свое девочкой, храбрая, но порой неуверенная в себе. Порой мне кажется, что она действительно моя дочь, что именно я передал по генам ей частицу себя.
Вечер не переставал дарить новые и новые неоднозначные моменты. Увидеть Алину здесь, у клуба, хотелось меньше всего. Я взбеленился, не подумав, сорвался, в тысячный раз. Ева, как всегда, встала на защиту подруги. А же, шумно выдохнув, отошел на несколько шагов в сторону. Эти страсти меня просто доконают. Не сразу понимаю, что рядом со мной оказался Макс и сказал вкрадчиво:
– Котов, ты знаешь, порой, чтобы стать счастливым, нужно засунуть все свои принципы в задницу и открыться новым чувствам. Прошлое пусть остается в прошлом, а чтобы вновь стать счастливым, нужно приложить немного усилий. Не всё так плохо, как кажется в минуты отчаяния. А за дочь можешь не переживать, я постараюсь сделать её счастливой, ты же меня знаешь. Я верен свои клятвам до последнего, всё дело в этой девочке. И я хочу верить в то, что её любовь ко мне действительно искренна. Что Ева сумеет принять меня таким, какой я есть, сможет построить совместное счастье. Дружище, просто попытайся сменить угол зрения, перестать что-то отрицать и прислушайся к собственным желаниям.
Я слушал очень внимательно, ловил в словах Рая рациональные зерна. И вдруг понял, что у нас с Максом слишком похожие жизненные ситуации. Он смог вынырнуть из омута, который своими черными руками затаскивал на дно. Смог избавиться от прошлых отношений. Сделать шаг в светлое будущее, смог рискнуть и получить вознаграждение.
– Я тебя услышал, – сунул руки в карманы и посмотрел на Алину, на дочь. – Береги Еву.
– Непременно.
Решение отвезти Алину домой было спонтанным. Мне нужно с этой девчонкой серьёзно поговорить. Не обнадёжить, а просто чисто по-человечески поговорить.
Иду впереди, Алина семенит позади, сопит, но не нарушает тишину. Что я чувствую? Какое-то небывалое, тревожное состояние. О чем именно начать разговор. Словно пацан, и это напрягает. Уже у автомобиля поворачиваюсь к Алине, притормаживая. Идет с опущенной головой, не спешит. Я же рассматриваю её бледное лицо и сильнее сжимаю губы. А ей больше улыбка к лицу, чем такое страдальческое выражение.
– Что мне с тобой делать? – Прилетает в лоб Алине, она дергается и настороженно смотрит мне в глаза, кусает губы, нервно пальцами дергая край кофты.
– Смотря в каком смысле звучит этот вопрос.
Я мысленно ругаюсь, пятерней провожу по волосам, а потом упираюсь руками в автомобиль. Слышу, как Алина делает шаги вперед, слышу её прерывистое дыхание, а потом чувствую, как её ладошки скользят по моему накачанному прессу, неуверенно, но целенаправленно.
– Вы все сейчас такие шустрые?
Накрываю её ладонь своей, сжимаю, вновь чувствую, как прижимается к моей спине грудью. Ластится словно котенок, ничего не говорит, но я же понимаю, что вновь проявляет свои чувства, хотя боится вновь увидеть моё негодование.
– Я просто хочу быть счастливой, а если моим мужчиной будешь ты, то это высшая награда за мой риск.
Поворачиваюсь, вижу, что сплела руки на груди и уставилась в асфальт, закрываясь от предполагаемого негодования. Тянусь рукой к лицу Алины, она шарахается, но не сбегает, настороженно смотрит мне в глаза. Склоняюсь, обхватываю рукой талию девушки, впечатываю в себя эту хрупкую девочку. Напряглась, но не пытается вырваться. Наоборот, сплетает руки на моей спине и смотрит слишком неоднозначно. Ждёт поцелуя, вижу же, как глаза сосредоточены на моих губах. Не помню, то ли зарычал от злости, то ли выругался, но в следующий момент припал к губам девочки жадно и настойчиво.
