Текст книги "Другая половина могилы (ЛП)"
Автор книги: Джанин Фрост
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Глава 8
Потребовалось ровно две недели, чтобы она перестала пахнуть страхом. Теперь девушка постоянно излучала ярость и презрение, словно для нее это были дизайнерские духи, хотя он навряд ли мог винить ее. Кости обучал ее с той же безжалостностью, с какой воспитывали его бедные районы Лондона. Но вместо постоянного голода, который сам терпел еще будучи мальчишкой, он привязывал булыжники к ее спине, пока она карабкалась по стенам пещеры. Вместо беготни от копов, которые ловили его, когда он воровал ради выживания, мужчина гонял ее по лесу до изнеможения. И вместо бесконечных стычек и побоев от старших ребят, которые крали у него даже те скудные пожитки, ей приходилось сражаться с ним врукопашную.
Каждый день он задавался вопросом, насколько ее хватит. Но, к его удивлению, девушка не уходила. Кости отчасти надеялся, что жестокие тренировки заставят ее передумать охотиться на вампиров. Эта надежда возросла за первую неделю, когда она сбросила привязанные к своей спине камни и заявила:
– С меня хватит!
– Неужели? – мягко уточнил Кости. – Хотя это хороший выбор, если ты больше не хочешь охотиться на вампиров. Есть много других занятий, которым ты могла бы посвятить свою жизнь.
– Это я не брошу, – отрезала она. – Я отказываюсь лишь от твоего метода обучения. Я прекрасно охотилась на вампиров и до твоих убийственных тренировок, помнишь? Если бы заранее знала все условия твоей дурацкой сделки, я бы предпочла умереть!
Вполне вероятный исход, если бы она продолжила охотиться на вампиров без соответствующей подготовки. Раньше она выживала только благодаря своей удаче и элементу внезапности, но все это было ненадежно. А навыки давали хоть какую-то стабильность, поэтому он точно позаботится, чтобы Кэт прошла достойное обучение, даже если она считает это пустой тратой времени.
Кости широко улыбнулся, демонстрируя свои клыки.
– Ты бы предпочла умереть? Иди сюда и докажи. Я все равно проголодался.
Она пристально уставилась на него. Он ответил тем же, прекрасно зная, что собственные предубеждения заставят ее поверить в его кровожадность. Некоторое время спустя она снова начала привязывать булыжники к специально придуманному им приспособлению для спины, а затем продолжила взбираться по отвесной стене пещеры.
Кости так гордился ею в тот момент… одновременно испытывая раздражение от ее низкого мнения о нем.
Ко второй недели она заметно прибавила в силе, выносливости, скорости и, что немаловажно, в проворстве. Настолько, что перестала терять сознание посреди схватки. Она выглядела вполне довольной собой… пока не поняла, что теперь будет присутствовать при кормлении кровью, которую он давал ей для залечивания ран.
– Я не хочу, – сказала она самым упрямым тоном.
– У тебя сломано два ребра, вывихнута рука, а глаза настолько заплыли, что ты уже стала похожа на енота, – перечислил Кости. – Хочешь вернуться домой к своей семье в таком виде?
– Я просто солгу им, что попала в аварию, – процедила она сквозь зубы.
– Этим ты нарушишь наш договор, потому что не сможешь тренироваться еще несколько недель, – напомнил он, снова протягивая ей прокушенный палец. Пока они спорили, рана успела затянуться, но на коже осталось несколько капель крови. – Это не выход, поэтому перестань жаловаться, просто открой рот и проглоти все.
– Все мужики одинаковые, – пробормотала она, но наконец сунула его окровавленный палец в рот.
Если бы подобное сказала любая другая девушка, он бы посчитал эту фразу забавной. Но после ее слов Кости вдруг почувствовал такой сильный укол ревности, что лишился дара речи. Ее рот был таким теплым и манящим… интересно, сколько парней разделяли его мысли, находясь в гораздо более эротичной обстановке?
– Гадость! – пробормотала она, проглатывая кровь. – Как вы, твари, можете этим жить?
«Твари». Его терпение достигло критической точки.
– Необходимость – мать аппетита. Поневоле научишься любить то, без чего не можешь выжить, – коротко ответил он.
– Смотри, как бы твоя кровь не превратила меня в вампира. Об этом мы не договаривались, – предупредила она и откинула голову назад, отчего его палец выскользнул наружу. Девушка посмотрела на влажную конечность, потом снова на него и покраснела, словно представляла на месте его пальца нечто совсем другое.
Похоть вытеснила неожиданную ревность, которая все еще гнездилась в нем. Никогда прежде она не смотрела на него таким взглядом. Кэт наконец разглядела в нем мужчину, и судя по румянцу, у нее возникли довольно непристойные мысли. Ему потребовалось все многолетнее самообладание, чтобы просто вытереть палец о рубашку. Она пока не была готова действовать согласно своим потаенным желаниям. И судя по ее лицу, все уже прошло, однако подобная мысль все же промелькнула у нее в голове. Наконец-то.
– Поверь, милая, чтобы превратить тебя в вампира, нужно куда больше крови, – сообщил он, игнорируя возникшее между ними напряжение, хотя всем сердцем желал обратного. – Но чтобы ты не дергалась так все время, объясню, как это делается. Прежде всего мне пришлось бы осушить тебя почти до смерти. Тут главная тонкость: выпить достаточно крови, но не перебрать. Потом, вдоволь напившись твоей крови, я должен вскрыть для тебя свою артерию и вернуть все выпитое. Все, и еще немножко. Чтобы делать новых вампиров, нужна сила, не то твой потенциальный протеже выпьет тебя досуха, так что, меняя его или ее, ты сам погибнешь. Нового вампира оторвать от артерии труднее, чем умирающего с голоду младенца от сочной груди. А те несколько капель крови, которые я тебе скармливаю, всего-навсего излечат твои травмы. Их, пожалуй, не хватит даже, чтобы у тебя прибыло силы. Ну, теперь перестанешь брыкаться всякий раз, когда тебе приходится лизнуть меня разок-другой?
Кэт снова покраснела, но на этот раз причиной тому послужило вовсе не богатое воображение. Она просто не смогла выдержать даже легкого намека на секс без очевидного дискомфорта. Как она прикончила шестнадцать вампиров, предлагая им себя, было выше его понимания.
– И с этим тоже кончай, – прямо заявил он. – Ты краснеешь, как рассвет, при малейшем намеке на двусмысленность. А ведь тебе предстоит играть роль агрессивной напористой девицы. Кто тебе поверит, если ты падаешь в обморок от застенчивости, стоит парню сказать «Бу!». Твоя девственность доведет тебя до могилы.
– Я не девственница, – возразила она.
Теперь на него обрушилась безумная ревность. Пару мгновений он не мог даже думать из-за всепоглощающего желания убить любого, кто посмел прикоснуться к ней. В тот момент он превратился в то самое чудовище, о котором она все время твердила.
Она отвернулась, бормоча:
– Пожалуйста, нельзя ли сменить тему? Мы же не подружки на вечеринке. Не хочу с тобой об этом говорить.
И не должна. Ее сексуальное прошлое никак его не касалось. Но когда он открыл рот, все эти разумные слова исчезли. Осталась лишь сумасшедшая ревность, подогретая его собственными эмоциями и кипящим чувством собственника, которое свойственно все вампирам по отношению к своим людям.
– Ну и ну. Котенок-то уже кое-что повидал, а? Никак бы не подумал, на тебя глядя.
«Заткнись, придурок!» – настаивала более здравомыслящая часть его существа. – «Прекрати!» Но все было напрасно.
– И что, парень терпеливо дожидается, пока ты закончишь курс тренировок? Должно быть, парень ничего себе, судя по тому, как ты разгорячилась. Опять же, я не думал, что у тебя есть опыт, но, с другой стороны, ты ведь при первой встрече предложила мне угощение. Интересно, ты собиралась проткнуть меня колом до или после того, как удовлетворишь зуд? И как насчет других вампиров? Они как, умирали с улыбкой на…
Она влепила ему заслуженную пощечину. Вернее, попыталась. Кости перехватил ее за запястье, потому что ее жестокость пробуждала в нем зверя, которого он изо всех сил старался сдерживать. Кэт захотела ударить его свободной рукой, но он успел поймать и ее. Затем в своем безумном состоянии мужчина вдруг разглядел выражение ее лица. Если бы кто-нибудь посмел причинить ей столько боли, он бы разорвал его на куски.
– Не смей так со мной разговаривать! – Ее голос дрожал. – Я с детства досыта наслушалась таких гадостей. Просто потому, что мать родила меня вне брака, наши соседи, старомодное дурачье, решили, что она шлюха и я тоже вся в нее… А тебя все это не касается, ты, может, насиловал женщин целыми деревнями, но я-то была только с одним. И он сразу после того бросил меня, как дурную привычку, так что я быстро излечилась от желания подражать сексуальным эскападам своих сверстниц. Так вот, имей в виду, я не хочу больше об этом говорить!
Она задыхалась от ярости и унижения, а ее пульс участился. Кости даже не обратил внимания, что она обозвала его насильником. Он был слишком поглощен самобичеванием.
– Котенок, я прошу прощения, – примирительно произнес он, хорошо понимая, что этого было недостаточно. Мужчина также не мог объяснить причину своего агрессивного поведения. Кроме того, отсутствие самоконтроля было его проблемой, а не ее. Поэтому Кости постарался вести себя разумно, хоть на этот раз.
– Я не имел никакого права говорить тебе такое. Как и другие. Но то, что твои невежественные соседи вымещали на тебе свои предрассудки и какой-то пухлощекий сопляк решил переспать ночку…
– Хватит, – перебила она, почти готовая расплакаться. – Перестань, и все тут. Я справлюсь с работой, притворюсь сексапильной или как там… Но говорить об этом мы не будем.
«Как будто его очень волновала эта чертова работа!»
– Слушай, милая…
– Лучше укуси, – рявкнула она и пошла прочь.
Он смотрел ей вслед, чувствуя себя настоящей сволочью.
Глава 9
Когда затихли ее последние шаги, он все еще оставался на том же самом месте. Известняковые сталактиты на потолке прихожей отражали свет новых лампочек, которые он установил специально для нее. Еще он достал диван, чтобы она смогла удобно расположиться, а также стол, чтобы ей было где сложить свои вещи, телек, чтобы развлечься в свободное от тренировок время – такого еще не происходило, но однажды возможно… также он не забыл об обогревателях, чтобы она больше не дрожала от низкой температуры пещеры. Теперь каждый предмет будто насмехался над ним из-за ее отсутствия, а когда продолжительная тишина подтвердила, что она действительно ушла, он почувствовал себя более одиноким, чем когда-либо за все последние десятилетия.
Все, что по-настоящему имело для него значение, только что ушло.
Кости подождал еще минутку, запоминая это чувство вины, сожаления и одиночества, которое он вызвал собственными действиями. А затем принял решение все исправить.
Совет бы не помешал. Все же он был не первым вампиром, который пал жертвой ревности в паре со сверхъестественным чувством собственника. Кости вытащил сотовый, пролистал до имени лучшего друга и позвонил. Чарльз ответил после второго гудка.
– Криспин! Как поживаешь? Все еще в Новом Орлеане?
– Я сейчас в Огайо, – ответил Кости, уже привыкший к тому, что Чарльз называет его настоящим именем. Он поступал аналогично, несмотря на то, что Чарльз давно переименовал себя в Ниггера, так его прозвал надсмотрщик, когда они оба были заключенными в исправительных колониях Нового Южного Уэльса в конце семнадцатого века.
– Не хочу разочаровать, но я не просто так звоню, Чарльз. Мне нужен совет. Я по уши погряз в одном деле.
Его друг издал снисходительный смешок.
– Правда? И как зовут это очаровательное дело? Или их слишком много, чтобы ты смог запомнить?
Угрюмая улыбка появилась на губах Кости.
– Только одна. И я тут слегка влюбился в нее.
На том конце послышался гудок автомобиля. Чарльз пробормотал что-то, а затем снова обратился к нему:
– Прости, приятель. Я еду в Лондон и движение просто ужасное. Ты говорил, что она слегка низенькая и тебе это нравится?
– Я не это говорил, – Теперь Кости постарался четко произнести каждое слово. – Я сказал, что слегка влюбился в нее.
– Что? – прокричал друг. Кости отодвинул мобильник подальше от своего уха, но прекрасно расслышал все последующие слова: – Как? Кто она? И почему ты не рассказал мне раньше? Мы же разговаривали всего четыре недели назад!
– Мы тогда еще не были знакомы.
– Криспин, – голос Чарльза перешел с громкого восклицания на мягкий спокойный тембр, который он обычно приберегал для слегка неадекватных личностей. – Ты утверждаешь, что влюбился в женщину, которую знаешь меньше месяца?
– А помнишь, что ты мне сказал, когда я говорил нечто подобное о Джизельде? – напомнил Кости. – Если не ошибаюсь, ты произнес следующее: «тебе не придется гадать о влюбленности. Ты точно поймешь, когда это случится». Это и произошло, Чарльз. И не имеет значения, как давно мы знакомы.
Тишина. Кости не знал, чем обусловлено молчание друга, то ли сомнениями самого Чарльза, то ли упоминанием Джизельды. Даже сто лет спустя он не смог оправиться от ее смерти. Кости считал, что горевать столько времени уже слишком. Теперь он все понял.
– Тогда я могу только порадоваться за тебя, – наконец ответил мужчина. – Расскажи мне о ней. Я хочу знать все.
Кости прикрыл глаза.
– Ее зовут Кэт, и она удивительно сильная, храбрая женщина, которая на пару сотен лет моложе меня, ненавидит все, что связано с вампирами, уже дважды пыталась убить меня и сейчас проклинает саму землю, по которой я хожу.
Он услышал визг тормозов, несколько автомобильных гудков и, наконец, смех Чарльза.
– Прости, приятель, случайно съехал с дороги. Теперь я на безопасной обочине, поэтому можешь повторить еще раз. Мне показалось, или объект твоей поразительной привязанности ненавидит тебя?
– Ты расслышал все правильно, – сухо ответил Кости. – Я еще не сказал самое интересное. Она – полувампир.
Долгая пауза. Кости прервал ее взрывом смеха.
– Знаю. Это невозможно. Если бы своими глазами не увидел все доказательства, я бы тоже не поверил. Но это правда, ее научили ненавидеть нашу расу и себя в том числе.
– О, Криспин, – выдохнул Чарльз. – Ты снова в своем репертуаре, не ищешь легких путей.
– Это не в моем стиле, – согласился Кости, догадываясь, что Чарльз имел в виду не только его новую влюбленность. Его лучший друг уже давно беспокоился, что подобная работа однажды погубит его. Но кто-то должен был остановить зарвавшихся представителей их расы, а вампирские законы давали только одну лазейку.
Если убить вампира под защитой сильного мастера из-за моральных принципов, то между двумя кланами обязательно развяжется война. Но все менялось, если на подобного ублюдка открывался контракт, тогда это было лишь вопросом бизнеса в свободном рыночном обществе. Кости сыграл на этом, убивая своих сородичей для всеобщего блага. Последующая оплата была просто вишенкой на торте.
– Мы не будем поднимать старые темы, – предупредил Кости. – Мне нужно знать, как ты справлялся с приступами ревности. Недавно я отчитал ее за то, что она не девственница. Ты можешь себе представить, чтобы именно я ругал кого-то за подобное?
– Жуть, – пробормотал Чарльз.
– Вот именно, – согласился Кости еще более сухим тоном.
Чарльз снова вздохнул.
– Ты не сможешь справиться с этим. По крайней мере, я не смог. Но ты можешь научиться не вымещать это на ней. Когда прижмет постарайся вспомнить, что испытываемые тобой чувства всего лишь химический всплеск, усиленный нашей сверхъестественной природой. Или «прикуси язык» в прямом смысле этого слова. Или ударь себя по лицу. Используй любой способ, но не иди на поводу у неконтролируемых эмоций.
Действительно, разумный совет.
– Спасибо, приятель. За мной должок.
– Не стоит, – Теперь в голосе Чарльза звучала печаль. Кости ярко представил, как друг устало провел рукой по своим торчащим черным волосам. – Я все еще твой должник и всегда буду им. Но довольно об этом. Когда же я познакомлюсь с этим чудом природы и похитительницей каменных сердец?
– Когда она не попытается убить тебя при первой встрече, – ответил Кости, его губы дернулись от мгновенного смеха Чарльза. – Я не шучу. Она может выглядеть безобидной, но у нее довольно впечатляющие боевые навыки. Скоро она сравняется с сильным вампиром.
– Эта девушка хочет твоей смерти, а ты натаскиваешь ее, чтобы она была лучше подготовлена для выполнения этой задачи? – Ниггер хрюкнул. – Друг, у тебя очень неправильный подход, если ты конечно не ищешь смерти.
– Напротив, – заверил Кости. – У меня давно не было столько причин жить. Но пока она не перестанет видеть в каждом вампире своего врага, ты не сможешь встретиться с ней и по объективным причинам, никому не расскажешь о ней.
Чарльз хмыкнул.
– Судя по прошлому опыту, когда остальные вампиры узнают о ней, одни захотят заполучить ее себе, а другие – убить.
У Кости выдвинулись клыки, и он настолько сильно сжал руку, что чуть не раздавил мобильник.
Никто не причинит ей вреда и не заберет у него. Иначе он перебьет их всех!
Но, пользуясь советом Чарльза, Кости не стал ничего говорить. Вместо этого он прикусил язык и успокоился, почувствовав вкус крови.
– Еще одна причина для нее, чтобы оттачивать свои боевые навыки, – сдержанно ответил он.
– Для тебя тоже, – мягко добавил Чарльз. – Когда Ян узнает о ней…
– К тому времени я выйду из его линии, – ответил Кости напряженным голосом. – И заберу всех своих людей с собой.
Чарльз хмыкнул.
– А если Ян будет против?
Кости так громко клацнул зубами, что наверняка его услышали даже на том конце.
– Не важно. Если Ян откажется предоставить мне свободу, я брошу ему вызов и добьюсь желаемого своими силами.
Пауза. А потом Ниггер наконец выдохнул:
– Надеюсь, ты уверен в своих действиях, Криспин.
Как никогда раньше.
– Спасибо, друг. До связи.
Он повесил трубку, пока Чарльз не успел сказать еще что-нибудь. В этом не было необходимости. Кости прекрасно осознавал все риски. Но это не имело значения. Важно было лишь защитить ее. А для этого ему придется загладить свою вину и возобновить охоту на преступную группировку. Теперь у него появилась еще одна веская причина остановить их. Если картель обосновался в Огайо, как подозревал Кости, то здесь скоро будет очень много трупов, как уже было в Беннингтоне и в Хуаресе.
Найти мертвеца, отследить деньги и выйти на убийц. Эту формулу он использовал уже много раз, хотя обычно ему приходилось находить мертвых, исследуя разные города и прислушиваясь к слухам. Кости продолжать копать, пока не находил их могилы.
Но родословная Кэт охватывала обе стороны могилы, поэтому с ней он мог бы сократить свои поиски…
Глава 10
– Мы отправляемся на выезд, – объявил Кости.
Она настороженно посмотрела на него.
– Прямо сейчас?
– Я знаю, ты устала от тренировок, но это не будет утомительно, обещаю. – А еще ехать следовало именно поздно ночью, но об этом он умолчал. – Нам пора. Чем дольше тянешь, тем больше времени нам потребуется.
– Ладно, – сказала она наконец со вздохом.
Ее нежелание не беспокоило его. Это уже прогресс по сравнению с первой неделей после их схватки. Тогда она общалась с ним лишь сквозь леденящий гнев. На второй неделе, раздражение с прорезающимся уважением. Теперь на четвертой неделе, она общалась с ним как с требовательным начальником, но также гордилась тем, как сильно улучшились ее боевые навыки. Он не мог определиться, что нравилось ему больше, ее увеличившаяся ловкость в обращении со способностями, которых раньше она стыдилась, или как легко она теперь чувствовала себя с ним, теперь ее не волновало, что придется коснуться его руки, чтоб наклонившись забрать сумку.
Еще четыре недели назад она бы отпрыгнула, испуганная внезапным прикосновением. Теперь же закинула сумку на плечо и произнесла:
– Пожалуйста, скажи, что мы не поедем на твоем мотоцикле.
Ее нелюбовь к его основному транспорту уже не была секретом.
– Можешь успокоиться. Ты за рулем.
Они прошли две мили от пещеры до ее старого пикапа. Его байк проехал бы по заросшему подлеску, а ей пришлось припарковаться далеко, потому что ее грузовик застрял бы в первом же густом кустарнике. Но ей нравилось водить, поэтому он не заострял на этом внимания, как и на том, что на его байке они бы добрались до места назначения гораздо быстрее.
Первый час поездки она в основном молчала, реагируя только на указания, которые он давал. Затем, когда огни города скрылись и перед ней лежала только тихая дорога, из ее запаха исчезла нервозность. Кости оглянулся, выискивая причину. Нет, только унылый тихий пейзаж и их однополосная дорога без ограждения.
– Здесь сверни налево, – приказал Кости, когда заметил указатель на Персиковую дорогу.
Она сомнительно посмотрела на него, возможно потому, что он вел ее в лес, а не из него.
– Знаешь, партнер, – заговорила она, подчеркнув последнее слово, – уж очень ты таинственный. Ты собираешься мне сказать, зачем устроил этот выезд? Не думаю, что тебе вдруг приспичило подоить коровку.
На мгновение у него возник соблазн согласиться, только чтобы посмотреть на выражение ее лица. Но правда в конце концов победила.
– Нет, не могу сказать, чтобы приспичило. Мне нужно кое-что узнать у человека, который живет в этих местах.
Она вдруг напряглась.
– Слушай, я ни за что не стану помогать тебе убивать людей, так что, если ты задумал допросить того парня, а потом его похоронить, подумай еще раз.
В любое другое время он бы обиделся. Но сейчас не смог сдержать смех.
– Я серьезно! – рявкнула она, резко нажимая на тормоз.
С некоторым трудом он взял себя в руки.
– Скоро поймешь, в чем шутка, милая. Но позволь тебя успокоить. Прежде всего, обещаю, что пальцем его не трону, и к тому же разговаривать с ним будешь ты.
Она удивленно посмотрела на него, как будто не верила, что он доверил бы ей такое дело.
Кости молча ждал. Когда она не заговорила и не сняла ногу с тормоза, он вскинул бровь и уточнил:
– Мы куда-то едем – или как?
– Ох, – смущенно выдала она, а затем настолько резко нажала на газ, что машина дернулась вперед. – И больше никаких подробностей? Например, что-нибудь о его прошлом или о том, что ты хочешь узнать?
– Разумеется. Уинстон Галлагер, в шестидесятых годах был железнодорожным рабочим. И подрабатывал, продавая лунный свет. Одного парня, купившего его товар, на следующий день нашли мертвым. То ли Уинстон ошибся с дозой алкоголя в той партии, то ли паренек перебрал. Так или иначе, конец один. Уинстона признали виновным и приговорили к смертной казни.
– Это ужасно! – прокомментировала она, полностью шокированная, как и любая живущая в современном цивилизованном мире девушка. – У него ведь не было мотивов и злой умысел не доказан!
– Судья, Джон Симмс, не был приверженцем идеи «невиновен, пока вина не доказана». Он же был и палачом, по совместительству. Но, прежде чем Симмс его повесил, Уинстон поклялся, что отныне не даст ему ни одной спокойной ночи. И исполнил клятву.
Она уставилась на него, раскрыв рот от изумления.
– Он его повесил? Человека, с которым я должна буду говорить?
– Притормози у этого знака «проезда нет», Котенок, – сказал Кости. Она послушалась, все еще недоверчиво глядя на него. – Со мной Уинстон говорить не станет: мой и его род не в ладу между собой. А с тобой поговорит. Только предупреждаю, веселья в нем – как в тебе последнее время.
– Чего-то я не поняла, – ядовито проговорила она. – Ты сказал или не сказал, что тот судья его повесил?
– Вздернул вон на том дереве, что торчит над обрывом, – подтвердил он. – На нем, если поискать, еще найдется след от веревки. На этом дереве скончалось немало народу, но с ними говорить не трудись. Они упокоились. А Уинстон – нет.
– Ты пытаешься сказать мне, что Уинстон… привидение?
Он скривил губы от ее интонации. Ей и правда никогда не приходило в голову, что раз существуют вампиры, то и другие сверхъестественные существа тоже?
– Привидение. Призрак, дух – на твой выбор. Самое главное, он мыслит, а это редкое явление. Большая часть призраков просто проигрывают заново свое прежнее «я». Не способны общаться, а только повторяют раз за разом одно и то же, как заезженная пластинка. Господи, я забыл, в каком времени живу: никто ведь больше не слушает записи на пластинках, – отвлекся он. – Словом, Уинстон, когда умирал, был так зол, что у него отчасти сохранилось сознание. Тут еще играет роль место. В Огайо пленка, разделяющая естественное и сверхъестественное, тоньше, чем в других местах, поэтому духу легче остаться на этой стороне, вместо того чтобы уйти на ту. Эта местность – как манящий маяк. Пять кладбищ расположены пентаграммой – право, о чем они только думали? – Он покачал головой. – Для духов это как дорожная карта, вот что это такое. Ты, благодаря своему происхождению, сможешь их увидеть, что невозможно для большинства людей. Ты бы уже должна ощутить их присутствие. Их энергия – как заряд в воздухе.
Она нахмурила брови, затем на ее лице проступило удивление. Так она может их чувствовать. Ее человеческая часть и правда занимала меньше половины.
– И какие же сведения нужны вампиру от призрака? – поинтересовалась она.
– Я хочу, чтобы Уинстон назвал тебе имена всех молодых девушек, которые умерли в этих местах за последнее время. Не позволяй ему отговариваться, мол, он не знает, – причем меня интересуют только те, что умерли не от естественных причин. Речь не об автомобильных катастрофах и болезнях.
Кэт снова окинула его подозрительным взглядом. Судя по всему, она пыталась понять, говорил ли он серьезно или просто вешал ей лапшу на уши.
– Это что, такая шутка?
Кости лишь вздохнул.
– Хотел бы я, но нет.
– Ты серьезно собираешься явиться на кладбище и расспрашивать призрака об умерших девушках?
Он скривил губы.
– Да ладно, Котенок, неужто тебе так трудно поверить в призраков? Ты, что ни говори, сама наполовину вампир. Не думал, что привидения окажутся недоступны твоему воображению.
– Наверное, ты прав, – согласилась она после небольшой паузы. – А духи не любят вампиров, так что мне, надо думать, лучше не упоминать, что я полукровка. Кстати, можно узнать, за что духи не любят вампиров?
– Завидуют. Мы такие же мертвые, как и они, но можем делать что хотим, в то время как они навеки увязли в призрачном видении. Они от этого просто с ума сходят, и, чуть не забыл… – Он вытащил бутылку, которую добыл перед их тренировкой. – Бери. Тебе это понадобится.
Она взяла и встряхнула ее. В прозрачной жидкости сразу появились пузырьки, показывая высокое содержание алкоголя.
– Это что? Святая вода?
Он рассмеялся.
– Для Уинстона – да. Это «белая молния». Чистый самогон, крошка, – добавил он, когда стало ясно, что ей был незнаком этот термин. – Кладбище Симмса начинается прямо за тем рядом деревьев, и тебе, наверно, придется немножко пошуметь, чтобы привлечь внимание Уинстона. Духи то и дело впадают в дремоту, но ты, когда его разбудишь, обязательно покажи ему эту бутылочку. И он скажет тебе все, что ты захочешь узнать.
– Давай уточним… Ты хочешь, чтобы я топала по кладбищу, размахивая бутылкой самогона, и разбудила неупокоенную душу для допроса? – пробормотала она на выдохе. – Отлично.
– И не забудь вот это, – добавил Кости, вытаскивая блокнот и ручку. – Непременно запиши имя и возраст каждой девушки, которую назовет Уинстон. Если он заодно расскажет, как она умерла, будет еще лучше.
– Мне следовало бы отказаться. Допрос духов ведь не входил в наш договор.
Пока она говорила, в ее глазах блеснул интерес. Она могла отрицать это перед ним – и особенно перед собой – но она была очень заинтригована перспективой.
– Если я не ошибаюсь, эти сведения выведут нас на группу вампиров, – искушал ее Кости. – А охота на вампиров входит в договор, не так ли?
Она покачала головой, но протянула руку. Он передал ей ручку, блокнот и бутылку нелегального напитка, затем сделал вид, что не заметил, с какой скоростью она рванула от грузовика.
