Текст книги "Отлёт с Земли (ЛП)"

Автор книги: Джанет Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Я уставилась на свои дрожащие руки. Чтобы активировать пьедестал в секторе Дзета, нужны мы с Фианом, но я инвалид и не могу покинуть Землю. Хуже того, вся эта ситуация – полностью моя вина. Я осмелилась помочь в отправке сигнала инопланетному зонду вместо того, чтобы позволить нормалу сделать это в одиночку. А затем стояла там, радуясь успеху, хотя в действительности натворила нечто ужасное.

Постепенно до меня доходили настоящие размеры катастрофы. В глазах общества я – представитель инвалидов. Когда новость разлетится...

Представив последствия, я содрогнулась. Меня обвинят в том, что я не даю человечеству добраться до Фортуны. На меня – и на тех, кого я представляю – ополчатся. А когда узнают о химерах и о том, что я помешала выяснить, куда отправились другие корабли инопланетян...

Я почувствовала, как Фиан сжал мою ладонь, но продолжала тупо пялиться в телик. На прикосновение Марлиз круг не отреагировал вовсе. Ну конечно. Она же не в родстве ни со мной, ни Фианом. Когда она отошла от пьедестала, полковник Стоун задала ключевой вопрос:

– Каковы шансы, что пьедестал примет майора Эклунда без подполковника Телл Морат?

– Пятьдесят процентов, – ответил Левек.

Через мгновение зазвонил армейский глядильник на руке Фиана. Я понимала, что это значит. Он только что получил приказ отправиться на луну Фортуны.

Фиан выпустил мою руку и встал:

– Все будет хорошо, Джарра. Пьедестал сработает со мной.

Я наблюдала, как он переодевается в бронекостюм и уходит – как обычно, в сопровождении четырех офицеров службы безопасности, поскольку Ворон оставался со мной. Конечно, Фиан должен попытаться, но я уже не сомневалась, что ему одному пьедестал не ответит. В момент рождения мои шансы не стать инвалидом были тысяча к одному, и все же я проиграла. Проиграю и эту партию.

Оставалось лишь одно. Я постучала по глядильнику, вызывая Рейн Тар Кэмерон. Очевидно, она не удивилась моему желанию поговорить с полковником Стоун. И судя по сочувствующему выражению лица, прекрасно понимала, что я собираюсь сказать.

Через секунду с дисплея на меня смотрела Стоун. Я глубоко вдохнула:

– Сэр, я прошу спорталить меня на луну Фортуны.

Я знала, что пройдет двенадцать секунд, прежде чем она сможет ответить. И мысленно отсчитывала эти секунды, когда услышала звонок глядильника Ворона. А повернувшись, увидела, что он направляет на меня оружие.

– Мне очень жаль, Джарра, но ты арестована.

Глава 32

Глядильник мне отключили, поэтому точного времени я не знала. Должно быть, прошло почти четыре дня, прежде чем по другую сторону решетки появился полковник Левек. Гнев мой к тому времени перегорел, осталось лишь странное холодное отчаяние.

Я скатилась с кровати и встала напротив полковника:

– Очевидно, с одним Фианом пьедестал не сработал, иначе вы бы давно меня выпустили.

Левек покачал головой:

– К сожалению, прикосновение майора Эклунда включает лишь ровно половину круга.

– Но зачем держать меня в тюремной камере? Вам не придется заставлять меня порталиться на луну Фортуны. Я сама вызвалась!

– Именно поэтому я и запер вас в камере, подполковник. Некоторые миры совместимы с иммунной системой инвалидов, но, к сожалению, Фортуна к ним не относится. Когда я осознал проблему с пьедесталом, то оценил, что с вероятностью девяносто семь процентов вы вызоветесь на самоубийство. Поскольку результатом моего запрещающего приказа могла стать какая-нибудь изобретательная несанкционированная попытка с вашей стороны, я предпочел держать вас в безопасности за решеткой, пока мы исследовали возможные способы справиться с возникшей ситуацией.

– Способ только один. Вы устанавливаете портал прямо у пьедестала. Фиан ждет там с ладонью уже на круге. Я шагаю через портал и кладу туда свою руку.

– Этот способ наверняка не сработает. Мы провели серию испытаний с помощью подполковника Телл Драмиса, майора Эклунда, а также ваших брата и сестры.

– Вы втянули в это Джексона и Джемеллу?

– Поскольку они оба офицеры, таков был логичный следующий этап. И хотя никакое сочетание ваших родственников не смогло активировать пьедестал, они помогли собрать о нем немало информации. Включая то, что для полного сканирования требуется держать руку на круге в течение трех минут и шести секунд.

Я снова села на кровать и вцепилась себе в волосы:

– Все равно могло бы сработать, даже если я... умру где-то посередине.

Левек качнул головой:

– На майора Эклунда в бессознательном состоянии пьедестал вообще никак не среагировал.

В бессознательном состоянии? Они, наверное, накачали Фиана чем-то и... Я отмахнулась от этой мысли.

– Даже если не сработает, я все равно должна попытаться. Вы не сможете долго скрывать случившееся, и когда люди узнают... Поправку о неопланетах не примут. Альфа-сектор передумает принимать Землю как равноправный мир. Предрассудки против инвалидов станут еще хуже, чем были, и все из-за меня!

– Подполковник, вы, вероятно, оцениваете ситуацию слишком негативно.

– Нет, не слишком. Армия использовала меня как символ инвалидов, чтобы изменить положение вещей, но когда всплывет, как я все испортила, послав тот сигнал инопланетному зонду... Если люди узнают, что я попыталась исправить сделанное, ущерб репутации инвалидов будет меньше.

– Уверен, Люций Август Гордиан мог бы произнести весьма пламенную речь о вашем самопожертвовании и безнадежной попытке включить пьедестал на луне Фортуны, что, вероятно, улучшило бы отношение к инвалидам, но моим главным приоритетом остается безопасность всего человечества. Для этого нам нужны не героические жертвы, а доступ на Фортуну и к той информации о распространении химеры, что может там находиться. – До этого Левек стоял с той стороны решетки, но сейчас подтянул себе стул и уселся напротив меня: – Мы можем обойти внешнее силовое поле Фортуны с помощью десант-порталов низко в атмосферу, но ее защита на самой поверхности невероятно эффективна. После двухсот семи попыток нам так и не удалось опустить на поверхность ни одного зонда. Нам нужно ее отключить.

Я не стала отвечать. Отключить защиту можно, только если я положу руку на пьедестал. Я уже вызвалась. Левек отказывался мне это позволить. А другого способа нет.

– Мы рассматривали возможность вас клонировать.

Я выпучила глаза:

– Клонирование людей запрещено законами охраны человечества!

Он пожал плечами:

– «Инопланетный контакт» в силах их обойти. Однако запись о предыдущих экспериментах указывает, что ваш генетически идентичный клон также будет инвалидом.

– Что? Кто-то пытался клонировать инвалидов? Я никогда об этом не слышала. Когда это было? Зачем?

– Это секретная информация. – Левек помолчал секунду. – Единственная оставшаяся возможность – попытаться искусственно управлять вашей иммунной системой с помощью специально разработанной вживленной сети. Опасность велика, но в этом случае есть и немалая вероятность успеха.

– Это тот самый способ «лечения», о котором вы говорили нам раньше? Мне казалось, вы сказали, что риск там самоубийственный.

– Генерал Торрек беспокоился, что вы пожелаете попробовать его на себе, поэтому приказал мне преувеличить опасность. В среднем вероятность успеха оценивается в пятьдесят один процент. В вашем случае она возрастает до шестидесяти восьми процентов.

– Почему у меня шансы выше? Я не жалуюсь, но...

– В четырнадцать лет у инвалидов появляется право однажды попробовать спорталиться с Земли. С вашей стороны было весьма предусмотрительно им воспользоваться. Мало кто это делает, поэтому при событии всегда присутствует группа исследователей Земной Больницы.

Я вспомнила, сколько медиков меня тогда встречало.

– Так они меня изучали? Я думала, это врачи!

– Врачи, – подтвердил Левек, – которые помогали вам как только могли, но одновременно с этим еще и подробно проверяли работу вашей иммунной системы до, во время и после попытки. Земная Больница также пользовалась каждой возможностью последующих проверок во время ваших регулярных медицинских осмотров и при лечении после несчастных случаев на раскопках. Из чего следует, что работа вашей иммунной системы в последние четыре года известна им в мельчайших подробностях.

У меня всегда было впечатление, что доктора сканируют меня особенно долго. Друзья смеялись, мол, мне мерещится, но очевидно, я оказалась права.

– И что же включает в себя этот способ?

– Первая стадия – модифицированная версия терапии туннелродопсином, которая...

Я подняла руку, останавливая его:

– Чтобы я поняла, вам придется объяснить попроще.

Левек начал заново:

– Первая стадия – инъекция специальных клеток, которые могут управляться световыми сигналами. Они найдут и прицепятся ко всему, что составляет вашу иммунную систему. Когда-то, до развития методов регенерации, похожий способ широко применялся для лечения.

Я снова подняла руку:

– Кажется, я поняла, но вы все равно излагаете очень формально.

– Вторая стадия – операция на всей поверхности, чтобы вживить под кожу специальную сеть, – продолжил Левек. – Эта сеть будет посылать световые сигналы по всему телу, чтобы управлять иммунной системой. Вживленная сеть со способностью самовосстановления в случае повреждения также была одним из распространенных методов лечения много веков назад, хотя и применялась совсем для других целей.

Я поморщилась:

– Операция по всей поверхности тела означает, что придется плавать в баке.

– Верно. За операцией последуют два дня в медбаке для заживления. После чего наступит третья стадия, критическая. На ней ваши естественные реакции отключаются и иммунитетом начинает управлять вживленная искусственная сеть. К сожалению, отключение естественной иммунной системы необратимо.

– То есть, если сеть не сработает, я умру?

Левек кивнул:

– С вероятностью тридцать два процента на третьей стадии наступит полный отказ иммунной системы и быстрая смерть. Однако, если переход к искусственному управлению пройдет успешно, вживленная сеть будет одинаково хорошо работать и на Земле, и на любой другой планете.

Шансы умереть один к трем – гораздо лучше, чем верная смерть, которой я ожидала.

– Мне, очевидно, нужно пойти на это, выбора нет, но у меня есть еще несколько вопросов. Будут ли при этом нарушены какие-то из законов защиты человечества?

– Уверяю вас, подполковник, медицинские процедуры с целью обеспечить вас нормально функционирующей иммунной системой абсолютно легальны с точки зрения законов о защите человечества.

Значит, все будет легально, но...

– Если я останусь жива, как я буду выглядеть? Сеть будет видна?

– Доктора Земной Больницы постараются избежать отрицательного воздействия на вашу внешность, но требования к функциональности в данном случае важнее эстетики.

Мне очень хотелось поступить как полковник Стоун: посмотреть на потолок и поинтересоваться, почему полковник Левек не может говорить на нормальном языке вместо того, чтобы сыпать умными словами.

– То есть, моя внешность изменится. Как сильно?

– Вероятно, незначительно.

На самом деле я пыталась спросить, останусь ли по-прежнему человеком, но не могла заставить себя произнести эти слова и постаралась задвинуть невеселые мысли подальше.

– Что вы будете делать, если я умру? Клонируете меня?

– Если ваш мозг умрет до того, как стабилизируется иммунная система, а существующее тело останется жизнеспособным, мы восстановим мозговую ткань. Если существующее тело будет нежизнеспособно, мы клонируем вас, но в этом случае клону придется проходить процедуру вживления сети.

– И у клона будут все те же шансы умереть, один из трех, – сказала я.

– Шансы на успешное вживление сети будут выше благодаря знаниям, приобретенным во время первой попытки, – уточнил Левек. – К сожалению, существует значительная вероятность, что либо ваше собственное тело с восстановленным мозгом, либо клон не смогут активировать пьедестал. Наши тесты убеждают нас, что требуются не только идентичные гены, но и похожие мозговые волны.

– Что? Почему?

– Кажется странным, что разумная чужая раса воспроизводилась бесполым путем, поскольку он эволюционно невыгоден. Однако недостатки, вероятно, перевешивались какой-то формой генетической памяти.

Я смотрела на полковника, ничего не понимая.

– Потомки инопланетян были не только генетической копией своих родителей, они также наследовали их воспоминания и особенности работы мозга. – Левек сделал паузу, убедиться, что до меня дошло. – И ваш клон, и ваше тело с восстановленным мозгом будут лишены вашей памяти и характера. Что может вызвать значительные изменения в деятельности мозга.

Значит, это буду уже не я. Все, что делает меня этой Джаррой, мной самой, исчезнет. И все равно, я не могла не думать о...

– Если вам придется прибегнуть к клонированию и подвергать клоны тем же процедурам, не могли бы вы сделать это до того, как... разбудите их в первый раз?

– Конечно, подполковник. Как специалист по рискам, я приучен выдавать информацию без эмоциональной окраски, чтобы мои личные чувства не влияли на решения моего командира. Из-за этого я могу казаться внешне холодным и безразличным, но уверяю, я обладаю совершенно нормальными человеческими чувствами и состраданием. И сложившуюся ситуацию нахожу крайне огорчительной.

На секунду бесстрастная маска сползла с лица полковника, сменившись выражением явной боли. Я никогда толком не понимала, почему специалисты по оцениванию рисков такие бесчувственные с виду. А теперь поняла. От знания, что и Левеку тяжело, стало только хуже.

– Когда будет операция, сэр? – спросила я.

Он отошел к панели сбоку от комнаты и что-то там нажал, отчего часть решетки отползла в сторону.

– Врачи готовы сделать инъекцию первого этапа немедленно. На то, чтобы она подействовала, потребуется сорок восемь часов. За это время они должны закончить создание индивидуально подобранной для вас сети.

Я вышла из камеры:

– Я хотела бы до операции навестить преподавателя Плейдона и предупредить его. Он четыре года назад потерял жену и с таким опытом сможет поддержать Фиана, если случится худшее.

– Преподаватель Плейдон давал Обет секретности, – кивнул Левек, – так что с этим нет проблем, только не упоминайте химеру.

– Хотелось бы навестить и Кэндис, но не стоит. Она слишком хорошо меня знает. И чувствует, когда я лгу, а если я скажу ей хотя бы часть правды...

Я представила, как Кэндис примет новость, что я вызвалась на эксперимент с шансом на смерть один из трех, и передернулась. На самом деле все еще сложнее. Хаос, с шансом один из трех погибнуть я бы еще справилась, но идея о том, что кто-то другой будет иметь мое лицо, заменит меня в этой жизни, была...

– Хотя с точки зрения медицины никакой срочности нет, – заметил Левек, – благоприятнее, если операция по вживлению сети пройдет в следующие девяносто часов.

– Почему? Что случится на девяносто первый?

– Генерал Торрек выйдет из омолаживающего бака. И будет крайне расстроен происходящим.

– Генерал Торрек не станет винить в этом вас.

Полковник Левек не согласился:

– Генерал Торрек в общем терпеливый и понимающий человек, но на новость, что девушка, которую он считает внучкой, проходит процедуру, способную с вероятностью тридцать два процента ее убить, отреагирует резко. Я с уверенностью могу сказать, что его первым действием после возвращения к командованию «Инопланетным контактом» будет разжалование и меня, и полковника Стоун в ранг лейтенантов.

Глава 33

Фиан может быть невероятно упрямым. Я знала, что и теперь ему хотелось заупрямиться, поспорить со мной, чтобы я не делала операции, но он сразу смирился с моим решением. Не думаю, что сама бы так смогла на его месте, но Фиан просто потрясный и вообще как человек лучше, чем я когда-нибудь стану.

Поэтому он держал меня за руку, пока врачи вливали в меня раствор первой стадии и махали надо мной сканерами. После этого появился Ворон и мы втроем спорталились в купол на Калифорнийском Плоту Земли, навестить Плейдона.

Ворон угрюмо молчал, и по выражению его лица я поняла, что он тоже страдает. Он был нам не просто охранником, но и другом, да еще ему пришлось меня арестовывать...

– Ворон, ты ни в чем не виноват.

– Я засунул тебя в камеру.

– Что не дало мне убить себя в безнадежной попытке запустить пьедестал. – Я пыталась говорить бодро, с нотками оптимизма. – Есть хороший шанс, что все сработает.

Мы вышли из портальной и прошли по коридору к столовой. Был ранний вечер, и я ждала, что там окажется весь курс, но нас встретила пустота.

– Где все? – спросил Фиан. – Они же не могут до сих пор работать на раскопках. Плейдон, конечно, выжимает из студентов все соки, но...

Я нахмурилась, увидев на полу бордовую с серебристым ткань, и остановилась ее поднять.

– Почему шарф Далморы?..

И осекшись, переглянулась с Фианом. Он, очевидно, подумал о том же, потому что выскочил из столовой и открыл дверь ближайшей комнаты. Пусто, никаких вещей.

– Они эвакуировались со всем багажом!

– Но почему? – недоумевал Ворон.

– Наверное, получили предупреждение о землетрясении. – Я направилась обратно к порталу. – Надо убираться отсюда. Не понимаю, как...

Я не закончила, потому что из портальной появилась фигура в военном бронекостюме, на котором светились имя и знаки отличия майора Рейн Тар Кэмерон. Однако ей этот костюм был явно не по росту, она не настолько высокая. Ничего хорошего это не предвещало.

Если это было очевидно мне, то до Ворона все дошло еще быстрее. Я только потянулась за пистолетом, а он уже нацелил свой и стрелял, точнее, пытался выстрелить: оружие не работало. Он сердито встряхнул его и закричал:

– Оружие деактивировано! Ядрить, бегите!

Мы с Фианом развернулись и помчались по длинному коридору к выходу из купола. Фиан открывал дверь, а я оглянулась посмотреть, где Ворон. Думала, он бежит за нами, но он, оказывается, остановился и набросился на неизвестного. Знал, что не сможет ничего сделать с врагом, защищенным броней, но выгадывал нам время открыть дверь.

Из чего-то в руке злоумышленника появилась слепящая линия света. Лазерный резак! Кричать, предупреждая, было бессмысленно. Наверняка Ворон увидел резак, когда приказал нам бежать. Это из-за него рыцарь Адониса выругался.

Атака Ворона заставила незнакомца отлететь к стене коридора. Броня на его левой руке сработала, застыв под неудобным углом, но гибкопласовая стена оказалась слишком мягкой, чтобы затвердел весь костюм. Лазерный резак повернулся и прошелся по Ворону прямо над талией.

Он даже не вскрикнул, просто распался на две ужасные, отдельные части. Я с трудом отвела взгляд, увидела, что дверь открывается и, схватив Фиана за руку, побежала. Ворон отдал жизнь, выигрывая нам драгоценные секунды. Нельзя потратить их зря.

Мы мчались по дорожке мимо плавательного бассейна. Меня душили слезы, но я боролась. Соображать надо было быстро, иначе скоро и нам конец. Я отпустила руку Фиана, чтобы проверить оружие, и заметила красное предупреждение о деактивации. Попробовала послать вызов о помощи с глядильника на левой руке, но и он глухо молчал. И то, и другое дистанционно отключили. Ядрить, что за дела?

Я отчаянно пыталась что-нибудь придумать. У нас с Фианом нет бронекостюмов. А у нашего преследователя – есть. В этом имелся и плюс: от лазерного резака бронекостюмы не защитили бы, а бежать без них легче.

Будь у меня маркер, я бы смогла стрелять хотя бы метками, чтобы бронекостюм незнакомца закаменел и мы смогли отобрать резак. В кладовках и нашего купола, и купола «Кассандры-2» маркеры найдутся, но чтобы добраться до них, придется бежать мимо лазера. Ох, ядрить!

– Дорожка кончается, – крикнул Фиан, – надо бежать в руины.

– Хаос! Выбора нет, а там придется держаться между линиями разметки, иначе нам прилетит бетонилом на головы. Значит, окажемся легкой целью для пистолета.

– Если бы у типа в бронекостюме был пистолет, он бы в нас уже точно стрелял.

Выскочив из парка, мы рванули вдоль пятнадцатого зазора, старательно держась в центре, подальше от зданий. Я оглянулась через плечо, увидела, что фигура в бронекостюме далеко, и сбавила скорость до безопасной. Падать или спотыкаться нельзя – любая травма убьет нас обоих. Если что, я не брошу Фиана, а он никогда не оставит меня.

Фиан тоже посмотрел назад:

– Нас все еще преследуют. Где Ворон?

Я поняла, что, занятый открыванием двери, он тогда не обернулся, а крика не было.

– Ворон убит. У того, кто в костюме, с собой лазерный резак.

Фиан издал такой звук, будто подавлял тошноту. Наверняка, когда появится время, меня тоже затошнит. Если оно появится, это время.

– Я не видел... – Фиан еще раз оглянулся. – И сейчас не вижу луча.

– Этот тип не такой идиот, чтобы бежать с включенным резаком. – Я тоже оглянулась. – И просто бежать толком не может. Бронекостюм всегда сковывает, но он выглядит так, будто не привык его носить.

– Как думаешь, кто это? Не Рейн Тар Кэмерон, больше похоже на мужчину.

– Это не Рейн, но если она с этим связана, то понятно, как отключили наши глядильники и оружие и почему мы не получили от Плейдона предупреждение об эвакуации. Знаешь же, какой он маньяк в отношении безопасности. Наверняка отправил сообщения, чтобы мы сюда не возвращались.

– Ты права, Рейн командует военной канцелярией и может дистанционно отключать оружие и глядильники. Она пересылает нам гражданскую почту. И санкционирует доступ к порталу...

Фиан прервался, потому что земля под нашими ногами внезапно закачалась и со зданий по обеим сторонам посыпались куски бетона. От отчаяния я даже хохотнула. Полный кошмар!

Как только земля успокоилась, мы рванули снова, но я успела увидеть, что фигура за нами также движется.

– Думаю, в костюме Квин Марстон, – сказала я. – Интендантам пистолет не положен, но доступ к лазерным резакам он получить может.

– Тогда понятно, почему броня ему так мешает, – согласился Фиан, – интенданты ее почти не носят. Хорошо, что он не догадался взять с собой левитационный ремень, а то у нас были бы настоящие проблемы.

– Тебе не кажется, что они у нас и так есть?

– Мы хотя бы знаем, что помощь должна быть близка. Имплант Ворона связался с ОХРАНОПом при его смерти.

Совсем забыла! Я торопливо прикинула:

– Безопасники наверняка на подходе, но вряд ли успеют прибыть до того, как мы достигнем конца острова.

Мы пробежали в молчании еще несколько минут; время истекало. На краю острова мы окажемся в ловушке.

– Квин Марстон не знает этих мест, а мы знаем, – наконец заговорила я. – Это наше единственное преимущество, и нужно его использовать.

– Прятаться внутри зданий слишком опасно.

И тут у меня появилась совершенно безумная идея.

– Плейдон водил нас по пятнадцатому зазору, чтобы показать вид с края Плота. Помнишь птиц? Квин о них не знает. Подберем по пути несколько камней, а когда доберемся до края, подождем, пока Квин приблизится, и закидаем гнезда камнями.

– Птицы набросятся на всех троих, – возразил Фиан. – И Квин под защитой костюма, а мы нет.

– Именно! У них крепкие клювы и когти. Да, нам будет больно, а Квину – нет, но его броня среагирует, и если правая рука закаменеет, мы сможем попытаться отобрать резак.

Фиан застонал:

– Так легко и без руки остаться, но... У нас будет по крайней мере шанс, а потерять руку – не смертельно, если быстро наложить жгут или типа того.

Мы бежали дальше. Уже показался край острова, поэтому я приостановилась, чтобы подобрать несколько камней.

– Почему? – Фиан тоже собирал камни. – Почему Рейн пошла на это? Она всегда казалась образцом военного офицера.

– Меня хотят убить многие из тех, кто никогда меня не видел. Почему бы и не Рейн? Мне всегда казалось, что она не одобряет наш призыв в программу.

– От неодобрения до участия в убийстве очень далеко, – не согласился Фиан.

Мы почти добрались до полуразвалившейся стены, ограждавшей остров. Я посмотрела наверх, на здания, отыскивая взглядом гнезда на подоконниках, а потом развернулась лицом к нападавшему. Появился луч света – он включил лазерный резак. Наверное, видел, как мы собираем камни, но, естественно, решил, что мы начнем кидаться ими в него.

Я дождалась, пока он не оказался шагах в тридцати, а потом начала закидывать камни в окна ближайших зданий. Фиан занялся тем же. Первые несколько секунд ничего не происходило, и я запаниковала, потому что луч резака оказался уже слишком близко, а бежать было больше некуда… Но вдруг на нас кинулась сначала одна темная тень, потом другая, а за ними целая стая птиц помельче.

Первая из птиц рванула ко мне. Я не ожидала такой боли – она разодрала мне когтями голову сбоку. Я пошатнулась, закрывая руками лицо, и сквозь пальцы посмотрела, как дела у незнакомца. Он мог бы убить меня в это время, если бы не остановился. Вероятно, сомневался, кого резать первым – меня или Фиана, оборонявшегося от второй крупной птицы.

Каковы бы ни были причины, нападавший заколебался и стал жертвой стаи птиц помельче. Он беспорядочно отмахивался резаком, и я рискнула посмотреть наверх. Над нами кружил еще по крайней мере десяток крупных птиц, и теперь они ринулись вниз, присоединяясь к атаке.

Первая напала на Фиана и сбила его с ног. Я в отчаянии тоже бросилась на землю и свернулась в клубок, надеясь, что большинство птиц кинется на единственного стоящего человека, в руках которого все еще ослепительно сиял включенный лазер.

Мне повезло – они так и сделали, и я увидела, как правую руку бронекостюма заклинило. Я на это и надеялась, на шанс вырвать у него оружие, но и меня, и Фиана тоже атаковало по несколько птиц. Я попыталась встать, но острые клювы не дали. Глаза заливало кровью.

Фиан кое-как поднялся на ноги, однако незнакомец к тому времени сообразил, что мы задумали. Правая рука его по-прежнему не работала, но ноги двигались, и он начал отступать в сторону зданий. Если он по дурости попытается спрятаться в доме, мы можем спастись просто потому, что падающие обломки похоронят его вместе с резаком.

Наконец мне удалось встать. Фигура в синем бронекостюме махала в сторону птиц белым лучом лазера и постепенно подходила все ближе к дому. Я почти обрадовалась, но тут сверху упал кусок бетона. Незнакомец задрал голову и торопливо повернул в сторону зазора. Ядрить, значит, понял, что в руинах опасно. Придется все-таки отбирать резак.

Внезапно мне в правую руку впились когти, а по голове забили огромные крылья. Какое-то время пришлось отбиваться от птицы, ничего не видя. Когда я освободилась, злоумышленник с резаком направлялся к Фиану. Я ринулась в ту же сторону, но почти сразу упала, когда земля под ногами снова затряслась. Хаос побери идиотов, построивших Сан-Анджелес на геологическом разломе!

Вновь поднявшись, я поняла, что при толчке все птицы взлетели. Фиан оказался в западне – впереди луч лазера, за спиной обрыв. Я не успевала до него добежать, и камней не осталось. Я схватила неработающий пистолет, чтобы швырнуть хотя бы его, но на нем вдруг загорелся зеленый индикатор! Оружие заговорило:

– Телл Моррат, третий уровень мощности, одиночные...

Я не стала медлить и раздумывать, как и почему пистолет работает, просто сняла с предохранителя и выстрелила. Фигура в бронекостюме повалилась вперед, все еще держа в руке включенный резак. Его сияющий луч приближался к Фиану!

Я завопила, но Фиан уже бросился вниз и в сторону. Лазер прошел прямо над светлыми волосами, прорезав, к счастью, лишь стену. Стену, которая и до того уже шаталась. Кусок ее, отсеченный лучом, полетел с острова, а за ним и фигура в бронекостюме.

Я понеслась к краю в ужасе, что и Фиан упал следом, но он уже отползал от обрыва на четвереньках. Я сунула пистолет обратно в кобуру, помогла жениху подняться на ноги и крепко обняла. Мы спаслись!

Тут земля под ногами затряслась, напоминая, что еще не совсем спаслись. Оставалась «маленькая» проблема с землетрясением. Надо было добраться до куполов и спорталиться отсюда.

Мы повернулись, намереваясь рвануть к центру острова, но внезапный сильный толчок опрокинул нас на бок, заставив вцепиться в землю руками, чтобы не откатиться к зданиям, с которых сыпались бетонные глыбы.

Я ждала, что земля выровняется, но этого не произошло.

– Ядрить! – Я пыталась перекричать скрежет рвущейся арматуры. – Опоры острова не выдержали!

Ответ Фиана заглушил грохочущий гром. Десант-портал! Потом раздался рев, становившийся все громче, и, подняв голову, я увидела самолет. Летя безумно низко, быстро проскакивая между клонящимися зданиями, он направлялся прямо ко мне.

Я инстинктивно прикрыла голову руками, а потом, когда он пролетел, перевернулась, чтобы посмотреть вслед. Пилот выполнил умопомрачительно рискованный маневр, видимо, на полную мощность включив двигатели заднего хода: на мгновение самолет завис в воздухе над самой землей, дав возможность спрыгнуть двум фигурам в бронекостюмах, и тут же взвился почти вертикально вверх.

Спрыгнувшие, как только обрели равновесие, помчались к нам с Фианом. На секунду я, как идиотка, застыла, стоя на четвереньках, а потом опомнилась, схватила пистолет и направила на них.

– Джарра, это я, Драго, – сказал один из военных.

– Врешь, Драго наверняка пилотирует тот самолет.

Он отстегнул и снял капюшон, показав спутанную черную гриву и невозможно красивое лицо.

– Там Марлиз.

До этого я почти не чувствовала ран, нанесенных птицами, но теперь все почему-то хаос как заболело и мешало думать.

– Марлиз не стала бы летать как сумасшедшая.

– Конечно, стала бы, и летает, – рассмеялся Драго. – Почему, по-твоему, я в нее влюбился? Если это поможет тебя убедить, я мог бы и обнажиться, но нам надо выбираться отсюда, пока остров не развалился окончательно.

Это действительно был Драго Телл Драмис. Только он способен шутить о наготе посреди землетрясения. Я вернула оружие в кобуру:

– Извини.

– Естественно, что ты не знала, можно ли нам доверять. Дай, я надену на тебя обвязку.

Он закрепил ремни вокруг моих плеч и талии. Взглянув в сторону Фиана, я обнаружила, что и он уже в обвязке.

– А это зачем? – спросила я.

Драго ухмыльнулся:

– У вас нет брони, поэтому нас поднимут парами. Обними меня, кузина!

Как раз в эту секунду земля решила затрястись снова, поэтому я без споров послушалась. Драго прицепил обвязку к своему костюму, обхватил меня одной рукой и сказал в никуда:

– Марлиз, мы готовы.

– Идем, – отозвался голос Марлиз.

Я стояла, обнимая Драго и чувствуя себя ужасно смущенной, а потом остров снова сильно пошатнулся, и смущение уступило место ужасному испугу. Но тут над нами раздался рев самолета, подъемный луч подцепил Драго за метку на бронекостюме и потащил наверх, а вместе с ним и меня. Я крутила головой, пытаясь понять, где же Фиан, и увидела второй самолет, на луче которого тоже болтались две фигуры. Я с облегчением всхлипнула.