Текст книги "Отлёт с Земли (ЛП)"

Автор книги: Джанет Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 21

Часом позже я сидела в комнате для совещаний с Фианом, генералом Торреком и полковниками Левеком и Стоун.

– К сожалению, наши юристы подтвердили, что постановление суда правомерно, – сказал Левек. – Очевидно, Земля не относится ни к одному из секторов и потому не входит в соглашение по межсектральному признанию браков и иных контрактов об отношениях. Получается, Фиан как гражданин сектора Дельта не может легально заключить помолвку на Земле.

– Поверить не могу, – произнес Фиан.

– А я могу, – горько возразила я. – Это так вписывается в общее отношение к инвалидам, что люди, принимая законы, забывают о внесекторности Земля.

Дверь открылась, и вошел Драго.

Генерал Торрек указал ему на свободный стул:

– Ну как там ситуация?

Кузен изобразил на лице отчаяние и сел.

– Конечно, люди в ярости. Младшие члены военных кланов во втором зале. Мы отправили к ним генерала из клана Рэй, чтобы они не вздумали украсть истребители и напасть на Дельту. Все остальные бетанцы ругаются в зале номер один.

– Они ругаются из-за того, что Джарру приняли в клан? – спросил генерал Торрек.

Драго покачал головой:

– Инвалидность Джарры больше не обсуждается. Решение суда пришло после того, как Пятьдесят официально одобрили помолвку. Так что дельтанцы открыто оскорбили все флаги Беты, и все бетанцы объединились против них.

– Готов поспорить, за решением суда стоит мой отец, – сказал Фиан.

– Решение было вынесено по запросу дельтанских юристов не с Геркулеса, – заметил полковник Левек. – Нет никаких доказательств, что твой отец вообще с ними связывался.

– Он достаточно умен, чтобы не оставлять следов.

– Главная проблема не в том, кто стоит за запросом, а в том, как на него реагировать. – Генерал Торрек посмотрела на Левека: – Какие у нас варианты?

– Эта лазейка столетней давности в гражданском кодексе, конечно, мешает заключать помолвку на Земле. Джарра явно не в состоянии слетать на другую планету, чтобы зарегистрировать контракт там, но мы можем использовать военные положения для решения проблемы. Команды первопроходцев, открывающих новые миры, работают в условиях строгого карантина, поэтому есть специальная статья, позволяющая офицерам вступать в отношения на военной базе и регистрировать их в любом секторе на выбор. Наши юристы проверяют конкретные формулировки… – Левек отвлекся на звон глядильника и прочел сообщение. – Юристы сообщают, что как члены клана Джарра и Фиан автоматически приобретают бетанское гражданство, и имеют законное основание как два бетанских офицера использовать военный кодекс, чтобы зарегистрировать контракт в секторе Бета.

Генерал Торрек повернулся к полковнику Стоун:

– Регистрацию должен провести командующий базой.

– Слушаюсь, сэр. – Она повозилась со своим глядильником, затем улыбнулась мне и Фиану: – Поздравляю и желаю… – Ее прервал звонок глядильника. Стоун нахмурилась. – Регистрацию только что отклонили на том основании, что Джарра не военный офицер.

– Что? – Я потрясла головой. – Но…

– Сейчас спрошу Кадры, какого хаоса творится. – Стоун снова что-то набрала на глядильнике, а затем повернулась к генералу Торреку: – Сэр, Кадры говорят, что получили постановление суда о лишении майора Телл Моррат военного статуса на основании того, что она младше минимального возраста приема в армию.

– Неудачный поворот, – вздохнул Левек. – Интересно, откуда дельтанский суд узнал, что Джарре только семнадцать?

– Но мне восемнадцать!

Генерал Торрек застонал:

– Прости, Джарра. Я понятия не имел, что твой возраст повлияет на возможность заключить помолвку. По меркам Земной Больницы тебе восемнадцать, а бетанцам можно вступать в отношения с шестнадцати.

Я неверяще на него уставилась.

– Хаоса ради, в последний новый год мне исполнилось восемнадцать!

– Есть разные способы подсчета возраста, – пояснил Левек. – Альфа и Бета берут за начальную точку настоящую дату рождения, используя межзвездный гринвичский пояс Земли-Европы. По историческим причинам, военные считают так же, как в секторе Альфа.

Я с ужасом поняла, к чему он клонит. Мой настоящий день рождения – первое августа две тысячи семьсот семьдесят первого года. Сегодня двадцать пятое июня две тысячи семьсот восемьдесят девятого, так что…

– Я думала, все теперь считают по Дню Начала Года. Как Земля.

– Гамма, Дельта и Эпсилон так и делают, – подтвердила Стоун.

– Не понимаю, – влез Фиан. – Если Джарре восемнадцать по системе отсчета новых годов, как у нас на Дельте, то ей и по нашему счету восемнадцать.

– Есть существенная разница в отсчете между Землей и Гаммой, Дельтой и Эпсилоном, – сказал Левек. – Земля считает самый первый новый год.

Фиан ошарашено посмотрел на меня, затем повернулся к Левеку и затараторил:

– Я родился на Геркулесе в декабре две тысячи семьсот семидесятого года. Первый новый год не считается, поэтому год мне отметили первого января две тысячи семьсот семьдесят второго. Получается, что восемнадцать мне исполнилось первого января две тысячи семьсот восемьдесят девятого.

– Именно так, – подтвердил Левек. – Джарра родилась первого августа две тысячи семьсот семьдесят первого года. Земля считает первый новый год, поэтому первый день рождения ей отметили первого января две тысячи семьсот семьдесят второго. По законам Земли ей исполнилось восемнадцать первого января две тысячи семьсот восемьдесят девятого, но по правилам Гаммы, Дельты и Эпсилона столько ей будет только в следующем новом году. По исчислению военных, Джарра достигнет восемнадцатилетия первого августа этого года.

– Почему Земля так делает? – спросил Фиан. – Это же нелепо. Получается, дети, даже родившиеся в самом конце года, считаются годовалыми. Нет, подождите… – Он яростно тряхнул головой. – Они просто таким образом хотят сбыть детей с рук на год раньше. Я знал, что на Земле имеются проблемы с кадрами и жильем, но… это правда мерзко. – Он оглядел собравшихся: – Когда вы узнали и почему не сказали нам?

– Джарру призвали в армию в срочном порядке в «Инопланетный контакт», – ответил генерал Торрек. – И раз она считается совершеннолетней, возраст не проверяли. Я должен был сам знать дату рождения Джарры, но после гибели ее бабушки я несколько лет … отсутствовал. И узнал о возрасте Джарры, только когда вы двое уже шли по тоннелю к инопланетному устройству. – Он вздохнул. – Датчики на ее костюме отметили крайне высокий уровень стресса. В поисках причины такой реакции глава наших медиков проверила карточку Джарры и связалась со мной, заметив дату рождения. Я оказался в затруднительном положении: с одной стороны не мог вас отстранить, но с другой – предупредил о потенциальной угрозе и предложил найти замену.

– Я узнал о ситуации немного раньше, – подхватил Левек. – Нашел историю Джарры и Фиана довольно интригующей и стал изучать детали их дел на следующий день после прибытия ребят на базу. Я точно не знал, намеренно ли Риак проигнорировал возраст Джарры, но не собирался поднимать вопрос, так как она уже успела доказать свою полезность. Честно говоря, я был готов призвать хоть новорожденного, если бы он помог нам с «Инопланетным контактом».

– Я давным-давно знаю, – сказал Дрого. – Джарра – наследница славы своей бабушки. Когда она впервые запросила информацию о родителях, военная канцелярия увидела, что по данным Земли ей уже восемнадцать, она взрослая и можно проводить церемонию чествования. Клан был поражен, когда им прислали видео с церемонии почти на год раньше, чем они считали возможным. Возражать по поводу возраста Джарры было бы крайним неуважением по отношению к ней и памяти ее бабушки, поэтому клан постановил считать Джарру совершеннолетней. Когда ее призвали в программу «Инопланетного контакта»… – Драго пожал плечами. – Я решил, что Джарра придет в ярость, если я заявлю, мол, ей только семнадцать, и ее исключат из программы, поэтому помалкивал.

Я покачала головой:

– То есть все знали, что мне семнадцать. Все, кроме нас с Фианом!

– Я тоже не знала, – сказала Стоун. – Выяснила, только когда Кадры мне сказали. – Она нахмурилась и, посмотрев на мужа, обратилась к нему подчеркнуто официально: – Возможно, полковник Левек объяснит, почему меня не проинформировали раньше.

– Вы командующая базой, – ответил Левек. – Однако майор Телл Моррат в настоящее время приписана к исследовательской группе, которая находится под моей юрисдикцией.

– А еще я заместитель начальника по программе «Инопланетного контакта», – заметила Стоун, – и таким образом ваш начальник.

– Устав не предусматривает информирование заместителя начальника обо всех мелких административных проблемах.

Стоун отбросила военные формальности и в отчаянии посмотрела на потолок:

– И почему я вообще вышла за него замуж?

Я злилась и мучилась из-за собственной личной жизни, но также четко сознавала, что есть проблемы поважнее.

– Пусть спорят о моем возрасте и помолвке – нам удалось создать прецедент принятия ребенка-инвалида в бетанский клан. Что с планом использовать церемонию помолвки для того, чтобы добиться поддержки общества в поисках новых миров для инвалидов?

– Люций Август Гордиан только обрадуется, если в секторе Бета найдется планета, где сможет жить его внук, – ответил Драго. – Мы рассчитываем, что он убедит свой альянс поддержать изменения в критериях отбора неопланет. Альянс Фабиана воспротивится, но, вынужденные выбирать между ними, остальные реакционные фракции либо встанут на сторону Августа, либо воздержатся. Даже если голосование в Парламенте Планет провалится, мы все равно сможем начать поиски спецпланеты в секторе Бета.

– Тогда все не так плохо. Всего через месяц я снова стану военной, и мы сможем использовать военные положения, чтобы зарегистрировать обручение. А до того никто в секторе Бета не сможет упрекнуть нас с Фианом, что мы живем вместе, только заключив контракт помолвки.

Все как-то подозрительно переглянулись, и тут Драго меня огорошил:

– Увы, решение суда относится и к вашему контракту.

– Что? Он тоже аннулирован?

– Так, я устал от этой ерунды, – вмешался генерал Торрек. – Мы просто задействуем возможности «Инопланетного контакта», чтобы обойти минимальный призывной возраст.

– Со всем уважением, сэр, позволю себе категорически возразить, – сказал Левек. – Вероятность девяносто три процента, что партия изоляционистов опротестует ваше решение. Мало того, что большая их часть предубеждена по отношению к инвалидам, они еще и с удовольствием воспользуются возможностью уничтожить программу «Инопланетного контакта». Вас обвинят в злоупотреблении полномочиями из-за личной привязанности к клану Телл. – Взгляд, которым генерал Торрек наградил подчиненного, напугал бы почти любого офицера, но полковник Левек по праву носил медаль Фетиды, поэтому храбро продолжил: – Мы не можем заявить, что для Джарры жизненно необходимо быть военной именно сейчас, а не с первого августа. Установлено, что инопланетный зонд в данный момент не представляет собой угрозы, и мы так и не обнаружили, откуда он прилетел. Ситуация обострится, если вас вынудят оставить пост главнокомандующего программой «Инопланетный контакт».

– Нельзя так рисковать, – сказала я.

– Согласна, – поддержала Стоун. – Генерал Торрек обладает большим доверием как со стороны военных, так и со стороны гражданского населения. Когда мы найдем родной мир зонда, нам очень понадобится это доверие, потому что партия изоляционистов сделает все, лишь бы посеять панику. Они не просто хотят заблокировать любой контакт с инопланетной цивилизацией, но и помешать нам выяснить о ней хоть что-нибудь.

– Так нам еще несколько недель не видать не то что настоящего обручения, но даже помолвки? – Фиан потряс головой. – Ядрить!..

Генерал Торрек сделал вид, будто не услышал ругательства:

– Наши юристы постараются найти выход.

– Юристы нашего альянса тоже, – добавил Драго.

– А что делать, пока мы ждем? – спросил Фиан. – Я по-прежнему военный, Джарра может остаться со мной на базе «Зулу»?

– Партнерам обычно разрешается жить вместе в случае брака, помолвки или обручения, но… – Генерал Торрек повернулся к Левеку: – Мы можем опустить это условие?

– Я бы настоятельно рекомендовал Фиану и Джарре вернуться к своему курсу, – ответил Левек. – То, что военные предоставили место для проведения помолвки, – совершенно законно, как из соображений безопасности, так и по причине регулярного использования баз для церемоний бетанских военных кланов. Но теперь события стремительно приобретают политический окрас. Военные должны немедленно дистанцироваться, чтобы сохранить нейтралитет.

Генерал Торрек нахмурился:

– А как же безопасность?

– Это еще одна причина Джарре и Фиану вернуться к курсу. На базе по-прежнему остается неизвестный вражеский лазутчик, поэтому на недоступном раскопе Калифорнийского разлома под присмотром капитана Ворона и доверенных людей намного безопаснее.

– Если только кто-нибудь опять не протащит бомбу, – колко заметила Стоун.

Левек сверкнул глазами в ее сторону, но ответил совершенно спокойно:

– Я прослежу, чтобы все доступы к порталам и доставка лично проверялась майором Рейн Тар Кэмерон, а приходящую обслугу сопровождал офицер охраны.

Генерал Торрек кивнул:

– Рейн никогда не ошибается. Хорошо. Что ж, Джарра и Фиан вернутся к учебе, а мы пока постараемся вычислить нашего шпиона.

– Кстати говоря, – вмешался Левек, – я жажду в деталях услышать о встрече Джарры с самолетом, оснащенным зажигательным орудием.

– Я тоже, – поддакнул Фиан.

Я застонала.

Глава 22

Мы всемером во главе с Вороном прошли к порталу.

– Я знал, что это плохая затея – отпускать тебя в одиночку бегать по Земле, – сказал Фиан. – И был прав. Тебя же могли сжечь заживо!

На сей раз фанатики сумели выкинуть меня не только из «Инопланетного контакта», но и из армии вообще. И я была не в настроении выслушивать очередную лекцию от Фиана.

– Если бы я не сглупила и не пошла через барьер, ничего вообще не произошло бы.

– Ты не знаешь наверняка, и факт в том…

Он прервался на полуслове, потому что Ворон с Далморой, Амалией и Кратом уже шли через портал. Мы поспешили следом и оказались в привычной тускло-серой портальной комнате Калифорнийского раскопа. Когда к нам присоединился Плейдон, Фиан продолжил:

– Факт в том, что…

– Хаоса ради, прекратите уже ругаться! – перебила Амалия.

Фиан раздраженно глянул на меня:

– Обсудим позже.

Я поморщилась.

Мы прошли в общий зал купола и угодили в разгар другой ссоры. Остальные ребята уже собрались там, большинство сидело на стульях вдоль стены лицом к телику. А перед пустым экраном нос к носу стояли Стин и Петра.

– Все у меня дома до хаоса взбудоражены, что я дружу с такими знаменитостями как Фиан и Джарра, – вещал Стин. – Наш местный новостной канал взял у меня интервью, а теперь этого хотят и «Вести Гаммы». Я не позволю тебе все испортить.

– Если они вернутся, то подставят всех нас под удар, – возразила Петра. – У меня есть право…

– Я хотел бы обсудить с курсом именно этот вопрос, – вмешался Плейдон.

Все поспешно обернулись и посмотрели на него, затем на нас с Фианом. Народ явно заметил, что он в форме, а я в гражданском.

Плейдон провел нашу группу на видное место.

– После инцидента с бомбой стало ясно, что дальнейшее обучение с Джаррой и Фианом сопряжено с риском. Если вы не желаете принимать такой риск, «Кассандра-2» зовут Джарру и Фиана жить и работать у них.

– Если это произойдет, – добавила Амалия, – мы с Далморой и Кратом переедем вместе с ними… и не потому, что они знаменитости. – Она посмотрела на Стина.

Я уставилась на нее:

– Вы не обязаны…

– Первая команда остается вместе, – перебил меня Крат.

Лолмак встал:

– Мы с Лолией хотим, чтобы Джарра и Фиан вернулись.

– Ну еще бы! – воскликнула Петра.

– Бомба меня не напугала, а только разозлила, – заявил поднявшийся Акрам.

Рядом с ним вскочила Суди:

– Если боишься риска, нечего делать на раскопках.

Петра глянула на Лаика:

– Ну ты-то со мной согласен? – Он покачал головой. – Но ты же злился, что Джарра солгала нам и притворилась нормалом?

– Я передумал в тот момент, когда увидел, как в нее плеснули скунсоком. – Лаик подчеркнуто поднялся на ноги. – Учитывая, как люди обращаются с инвалидами, разве можно винить Джарру за ее поступок?

Петра повернулась к Хинате:

– А ты что скажешь?

Та вздохнула и тоже встала:

– Голосую за их возвращение.

– Но ты всегда говорила, что Джарра тебя раздражает.

– Ее хихиканье иногда меня раздражает, но она моя однокурсница. Я на ее стороне. А вот ты, похоже, на стороне тех, кто облил ее скунсоком и взорвал наш купол.

– Пересказ пары безобидных шуток не значит, будто я на их стороне.

– Всю жизнь я слышала, как люди оскорбляют инвалидов. – Судя по сияющим глазам Далморы, ее охватил романтический порыв. – Все утверждали, мол, это просто безобидные шутки, и я не возражала. А в этом году увидела, как эти оскорбления уродуют жизни и поощряют людей считать, будто у них есть право нападать на инвалидов. Теперь мне стыдно за все те разы, когда я просто стояла и слушала. Когда видишь зло, надо его останавливать.

Один за другим поднялись и остальные.

– А как же опасность?! – взвыла Петра.

– Все знают, что дело не в опасности, а в твоей глупой вендетте против Джарры, – отрезал Стин. – Держу пари, ты жалеешь, что бомба ее не убила.

– Нет, не жалею. – Петра немного поколебалась, затем вызывающе уставилась на Плейдона. – Я против жестокого обращения с животными, просто не считаю, что люди должны на них жениться!

– Подобное замечание совершенно неприемлемо! – воскликнул преподаватель. – Тебе уже выносили последнее предупреждение за оскорбление прочих студентов, Петра, поэтому я…

– Не трудитесь вышвыривать меня с курса, – подняла она руку. – Я ухожу. Я ненавижу Землю. Эта планета убила моего парня. – Петра повернулась к ребятам: – Знаю, вы не верите, что я действительно любила Джота, но так и есть. Не его я изначально выбрала, и он изначально выбрал не меня, но большинство людей предпочитают достижимые отношения выдуманным. Да, мы ссорились, но каждая пара в этой комнате ссорилась, даже ваши драгоценные «влюбленные под несчастливой звездой»!

Мы с Фианом обменялись смущенными взглядами. Да уж, мы сто раз ругались. Начиная с серьезных ссор, заканчивая мелкими спорами на тему «какой канал смотреть».

– В любом другом мире мы с Джотом на следующий день снова помирились бы, – продолжила Петра. – Но он сотворил глупость, и Земля его убила. Я сглупила, выбрав историю. Взяла ее только потому, что… – Она вдруг обернулась ко мне. – Ты все плачешься, Джарра. Рассказываешь всем, мол, девяносто два процента родителей бросают своих детей-инвалидов. И ни на секунду не задумываешься, каково людям по другую сторону баррикады.

– Вначале не задумывалась, – подтвердила я. – Но потом многое узнала. Решение оставить меня далось моей семье нелегко.

– Ты опять о себе, – ответила Петра. – А я говорю о себе. О том, как моя мать бросила нас с отцом и отправилась жить на Землю со своим выродком. Я думала, когда она узнает, что я изучаю историю, мучаюсь на этой планете, то хотя бы… – Она осеклась и собравшись с силами продолжила: – Но нет. Я провела здесь полгода, а она так и не предложила встретиться. А когда наконец соизволила прислать сообщение, то просто принялась болтать о моей сестре-обезьяне, о своем новом муже и об очередном выродке, которого они ждут. Словно меня вообще не существует.

Я в шоке уставилась на нее. Петра оказалась в той же ситуации, что и мой брат Джексон. Только он выиграл битву, не дал матери улететь на Землю и жил с чувством вины, а Петра проиграла и жила с гневом.

– Возможно, твоя мама боялась сказать что-то не то и ждала, пока ты сама предложишь встретиться.

– Не дождется, – отрезала Петра. – Я отправляюсь домой на Асгард, где смогу забыть о матери, о своей вонючей сестре-обезьяне и об этой ядернутой планете. Я собираю вещи и уезжаю сейчас же.

Она выскочила в коридор, и Плейдон поспешил следом. Когда дверь за ними закрылась, оставшиеся принялись оживленно обсуждать случившееся. Далмора, Амалия и Крат присоединились к беседе, но я так и стояла молча. Знай я раньше о сестре Петры, относилась бы к ней иначе или?..

– Что-то не так, Джарра? – спросил Фиан.

– Просто очень устала и немного сбита с толку. – Я покосилась на Стина, шумно празднующего избавление от Петры. – Наверное, следовало бы поблагодарить всех за поддержку, это совершенно потрясно с их стороны, но на фоне отъезда Петры было бы как-то бессердечно.

– Я рад, что она ушла, – заметил Ворон. – Теперь всем будет намного проще жить.

– Да, но… – Я вздохнула. – Мне было легче, когда я не понимала ее, а просто ненавидела.

Фиан окинул меня сочувственным взглядом:

– Похоже, все заняты сплетнями. Пойдем, отнесем вещи в комнату и распакуемся.

Мы отправились к себе с неизменно бдительным Вороном за спиной. Он остался сторожить в коридоре. Фиан немедленно принялся разбирать вещи, а я села на кровать и тупо уставилась на свой военный глядильник. Мне разрешили его оставить из соображений безопасности, но он предназначался для крепления на форму или бронекостюм, поэтому постоянно соскальзывал с рукава обычной одежды.

Я вздохнула и отправила сообщение учителю истории, поблагодарила его и объяснила, что армия возместит все сгоревшее оборудование. Затем отправила другое сообщение с благодарностью ребятам из дома E161/8822. Мы с Фианом до полуночи смотрели новостные каналы. Драго сказал, дескать, бетанцы объединились против распоряжения суда, потому что оно оскорбляет Пятьдесят, но мне по-прежнему дико было слышать, как «Бета veritas» объявляет о поддержке нашего брака и подчеркнуто говорит обо мне как о подполковнике Телл Моррат. Обалдеть!

Наконец мы пошли спать, но едва погасили свет, как… стало неловко.

– Прости, – сказала я.

Фиан включил свет и сел на краю постели.

– Не за что извиняться. Не твоя вина, что наш контракт аннулировали. Когда мы обсуждали отношения Иссетт и Кеона, ты сказала, что порядочная девушка. Я понимаю, что есть границы, которые ты не готова пересечь без контракта.

Я тоже села.

– Это глупо, ведь мы месяцами жили вместе, но…

– У меня те же проблемы, – ответил Фиан. – Тебе еще не исполнилось полных восемнадцати лет. На Геркулесе кое-что дозволяется уже после Дня Начала Года, когда на самом деле тебе еще семнадцать… Но в некоторых областях личный возраст по-прежнему важен.

Совершенно ясно, что он пытался сказать. Я спрятала лицо в ладонях. Мой статус военной и звание аннулировали из-за того, что мне семнадцать. Плейдон запретил мне выходить из купола, пока не получит инструкции от Университета Асгарда, как ему поступать с семнадцатилеткой на курсе. Теперь Фиан признался, что ему неловко кувыркаться с несовершеннолетней.

Я полгода считалась взрослой, и было ядернуть как тошно снова чувствовать себя ребенком. Такими темпами они меня скоро обратно в следующий шаг отправят!

Я попыталась задвинуть поглубже собственные сомнения насчет контракта, но не смогла. Игнорировать чувства Фиана тоже не вариант.

– Знаю, ты пообещал, что никто не поставит между нами стену, но…

– Согласен, но помни: это всего на несколько недель. Как только ты отметишь личный день рождения, то снова станешь военной, и мы уладим ситуацию с помолвкой. – Фиан вздохнул. – Это все я виноват.

– Что? Почему?

– Потому что я изо всех сил старался не обсуждать возраст. В школе я был самым младшим в классе, родился прямо перед новым годом, и меня много дразнили. Я знал, что ты, должно быть, почти на год старше меня, поэтому не поднимал тему. Какая ирония. Даже встретив твоих друзей по следующему шагу, я так и не понял, что тебе семнадцать. Кейтан немного ребячливый, но…

Мы оделись. Фиан старался не смотреть на меня, а я – на него. Ситуация пахла хуже, чем скунсок.

Я забыла, что в коридоре спит Ворон. Когда мы открыли дверь, он молниеносно выскочил из своего спального мешка и достал пистолет.

– Мы двигаем стену, – сообщил Фиан.

Ворон тут же кивнул и убрал оружие. Он явно понял причину нашего решения и почувствовал, что мы не намерены его с кем-либо обсуждать.

– Я помогу.

Мы постарались не шуметь, но ночью все звуки гораздо громче. Амалия, Далмора и Крат жили ближе всех, поэтому первыми вышли посмотреть, в чем дело. А дальше подтянулись и остальные в разнообразных халатах и пижамах.

Сообразив, что мы выносим мебель с целью поставить стену на место, Крат принялся давать Фиану ценные советы:

– Уверен, ты можешь убедить Джарру не корчить из себя такую ханжу. Если напирать, она обычно сдается.

Фиан и так уже пребывал не в лучшем расположении духа, ибо ушиб ногу, поэтому теперь просто бросил Ворона возиться со стеной в одиночку, а сам вылетел в коридор и впился взглядом в Крата:

– Не твое дело, что происходит у нас с Джаррой!

– Но…

Лолмак шагнул вперед и угрожающе навис над болтуном:

– Бесклановый, прояви уважение к аристократии Зевса, иначе я преподам тебе урок хороших манер!

– Кажется, уроки здесь преподаю я, Лолмак, – раздался спокойный голос. – Пожалуйста, отойди от Крата.

Ребята расступились, пропуская Плейдона. Разумеется, он полностью оделся, прежде чем выйти и узнать, что за шум.

– Отойди, – повторил преподаватель.

Игнорируя Плейдона, Лолмак повернулся ко мне:

– Благородная?

– Не обращай внимания на Крата. Он просто ведет себя по-идиотски, как обычно.

Лолмак тут же поклонился и отошел.

– Будь мы на моей планете, Миранде, – заметила Амалия, – то отправили бы Фиана на склад вместе с Кратом и позволили бы вбить в придурка немного здравого смысла.

– Мы не в Эпсилоне, – отрезал Плейдон. – Курс проходит под управлением Университета Асгарда и в соответствии с моральным кодексом Гаммы. Должен напомнить Крату, что в классе учатся члены самых разных культур, и совершенно недопустимо обсуждать их личные взаимоотношения. – Он помедлил. – Также должен напомнить, что, согласно правилам о свободе, равенстве и уважении, один студент не обязан кланяться другому. Мне придется выяснить, допустимо ли обращаться к кому-либо как к «благородному», но я весьма ценю, что Ворон попросил не утруждаться с перечислением его титулов.

Я мгновенно уловила неприкрытый намек в словах Плейдона.

– Мы с Фианом тоже просим не соблюдать формальности. Лолмак, вы с Лолией не должны нам кланяться. Ты защитил меня, когда тот человек бросился на меня со скунсоком, и… Дело не только в обете верности. Вы наши друзья.

Лицо Лолмака озарилось гордостью.

– В таком случае… Спасибо, Джарра. Ты оказала нам честь.

Плейдон оглядел зевак:

– Если пожелают, Далмора и Амалия могут остаться и помочь Ворону, Джарре и Фиану. Остальные отправляйтесь по кроватям – все, кроме Крата. Нам с ним предстоит беседа на тему уважения.

С сожалением осознав, что на сегодня веселье закончено, народ побрел обратно по комнатам. Плейдон утянул испуганного Крата в столовую, а Далмора и Амалия присоединились к возне со стеной.

– По-моему, Плейдон – телепат, – сказала я, глядя, как Амалия умело справляется с хитрым механизмом, закрепляющим стену на месте. – Даже когда его нет в помещении, он всегда появляется, стоит только возникнуть неприятности.

Ворон рассмеялся:

– Телепат? Ты знаешь, что это стандартный военный купол для тренировок?

– Да.

– Ну так вот, во всех военных куполах есть система мониторинга, которая автоматически проверяет все показания. Плейдон, видимо, поступил так же, как и все армейские наставники, то есть настроил систему присылать ему на глядильник оповещения, если уровень шума становится слишком высоким.

Никто из нас об этом и понятия не имел, даром, что прожили тут полгода. Обменявшись взглядами, мол, ну и дураки мы все, мы начали затаскивать мебель обратно в комнату.

– А почему ты решил стать военным, Ворон? – спросил Фиан.

Ворон пожал плечами:

– У рыцаря Адониса только два пути: в политику или в армию. Пройдя все испытания, я принес обет. «Рыцарь обязан демонстрировать благородство, честь, достоинство, мужество и совершенство во всех добродетелях, а также стоять на страже справедливости», – с шутливой торжественностью процитировал он. – Политик вынужден постоянно идти на компромиссы. Я видел, как дяде приходится заключать сделки с людьми, которые ему не нравятся, и поддерживать то, что он не одобряет, лишь бы они проголосовали за нужные ему законы. Это не слишком-то согласуется с принесенным мною обетом, потому я вступил в ряды военных. Наверное, звучит наивно и идеалистически, но…

– Думаю, это прекрасно, что ты серьезно относишься к своей клятве, – заверила Далмора.

Ворон покраснел:

– Спасибо.

Расставив всю мебель, Фиан повернулся ко мне:

– Пожалуй, мне пора.

Я скорчила несчастную рожицу и кивнула. Фиан, Ворон и Далмора вышли, а Амалия задержалась, чтобы проверить стену.

– А из Далморы и Ворона вышла бы идеальная пара, – заметила я.

Амалия рассмеялась:

– Есть три серьезных довода против, Джарра. Во-первых, Далмора любит Плейдона. Во-вторых, между рыцарем Адониса и девушкой с Данаи огромная социальная пропасть. В-третьих, Далмора слишком молода для серьезных отношений.

– Неправда. Ей восемнадцать, как и всем нам… вам.

– Но они альфийцы, Джарра. – Амалия вздохнула. – У Далморы та же проблема, что и у меня, только наоборот. Я из первого поколения, родившегося на Миранде. Учитывая, что мужчин в дальних мирах гораздо больше, чем женщин, общество оказывает большое давление, чтобы девушки рано выходили замуж и заводили большие семьи. Одна из причин, почему я отправилась в университет, как раз чтобы избежать этого давления. Я люблю и обожаю маму, но не хочу выходить замуж в восемнадцать и рожать одиннадцать детей, как она.

Одиннадцать детей! Я знала, что у Амалии есть братья и сестры, но…

– У Далморы все наоборот, – продолжила она. – В ее мире не принято заводить отношения, пока не закончишь университет. И здесь ей приходится несладко. Учись она на Данае, то вместе с остальными девчонками шепталась бы по углам, с кем из ребят хочет познакомиться, но здесь… Далмора не просто попала на курс, где складываются пары, у нее перед глазами вы, легендарные влюбленные под несчастливой звездой.

– Я не знала… В любом случае, если Далмора и Ворон решат, что нравятся друг другу, думаю, было бы кретинизмом мешать их счастью.

Амалия безнадежно покачала головой:

– Если ты считаешь кретинизмом позволять культурным ценностям влиять на отношения, то почему мы двигали эту стену?

Не дожидаясь, пока я придумаю хороший ответ, она вышла из комнаты.

Я вздохнула, вновь переоделась в пижаму и села на пустую кровать, чувствуя глубокую грусть. Затем попыталась сосредоточиться на чем-то хорошем. Я присоединюсь к своему клану, внук Луция Августа Гордиана вступит в богатый, влиятельный и могущественный клан Августа, Лолетта станет частью плебейского клана, снимающего секс-видео. Прочие инвалиды получат шанс в будущем влиться в свои бетанские семьи, и сектор Бета, возможно, подаст запрос на спецпланету для инвалидов.