Текст книги "Вернуться навсегда"

Автор книги: Джан Макдэниел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Начнешь искать Дилана, а там, глядишь, и папаша появится. Можешь не сомневаться. Я не желаю его видеть.

– Мэтт, да, может, он уже давно помер.

– Ну уж нет. Он так тихо не уйдет. Он где-то есть, Лиэнн. Не могу объяснить, но я чувствую это так же ясно, как если бы он стоял за моей спиной. Меньше всего я хочу на Рождество присутствовать при воссоединении семьи.

Он пошел к двери. Его остановил голос сестры.

– Ладно, Мэтт. Я просто предложила. Совсем не обязательно. Куда ты идешь?

– Наружу. Хочу покурить.

Он вспомнил, что в доме дети, и тихонько притворил за собой дверь.

Глава 7

Сьерра изумленно смотрела на отца, входящего в ее дом с видом гостя, приглашенного к воскресному ужину.

– Что-нибудь случилось? – спросила она, войдя следом и закрывая дверь.

Отец повернулся, и внезапно Сьерра сама почувствовала себя гостьей, но постаралась держаться прямо и делать вид, что его присутствие ее не подавляет.

– Почему что-то должно случиться? Ты выглядишь на удивление прилично… имея в виду все обстоятельства. – Он неодобрительно оглядел комнату. – Где мой внук?

Она сжала руки:

– Уилл ночевал в доме приятеля. Они скоро должны его привезти. Вообще-то я рада, что ты пришел его навестить. Если хочешь, подожди.

– Хорошо, что его пока нет. – Он уселся, не дожидаясь приглашения. – Сядь, Сьерра. Нам надо кое-что обговорить.

Она насупилась:

– О чем нам говорить? Если ты снова пришел спорить, то у меня неподходящее настроение.

– Пожалуйста, выслушай меня.

Услышав столь непривычное для Уильяма Росса слово «пожалуйста», она внимательно присмотрелась к нему и заметила, как он постарел и устал.

Сьерра безропотно села, стыдясь, что поторопилась подыскать самые худшие мотивы для его визита к ней.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

Он отмахнулся.

– Не хочу тратить время на пустую болтовню, Сьерра. Я пришел в надежде, что мы сможем договориться. Мы слишком долго молчали, ты не находишь?

– Я нахожу это бессмысленным, но ведь не я так решила. Я никогда этого не хотела.

– Ты слишком упряма, причем себе во вред. Оставаться с человеком, за которым гоняется каждый бандит в городе, и подвергать себя и сына опасности.

– Я не думала, что мы с Уиллом в опасности, пока не убили Бена. Если бы я догадывалась, то, возможно, ушла бы от него. Но теперь ничего не поправишь. Ты собираешься вечно попрекать меня за это? Папа, ты сам разве никогда не делал ничего такого, о чем потом сожалел?

– Все в городе считают, что ты свихнулась, живя здесь и пытаясь заработать на лошадях. Да ты лошадь от барсука не отличишь!

– Я учусь. И, по-моему, ты всегда всем в городе указывал, что они должны делать. Я – одинокая мать, которая хочет жить по-своему в собственном доме. Это у тебя значит свихнуться?

Он покачал головой.

– Ты и Уилл могли бы жить лучше и легче. Стоит тебе сказать лишь одно слово.

– Смуглое лицо Сьерры потемнело.

– Значит, Уилл может все иметь на блюдечке и вырасти таким, как Бен? Я хочу научить его заботиться о себе, когда будет нужно, а не ждать, что кто-то все сделает за него. Хочу, чтобы он умел отвечать за свои поступки. Мы в твой дом не вернемся.

– С такими упрямыми людьми мне еще не приходилось сталкиваться, – заметил он.

Сьерра улыбнулась:

– Интересно, откуда это у меня?

– Вне сомнения, от матери. Ты с каждым днем становишься все больше на нее похожа.

– Прекрасно. Я рада, что похожа на маму.

– Ты и внешне почти такая же, какой я ее помню…

– Становишься сентиментальным! Это тебе несвойственно, папа. Ты уверен, что ничего не случилось?

– Последние дни хватало времени для раздумий. Пройдет. У твоей матери были свои недостатки. Конечно, ты ее не помнишь, но не торопись радоваться, что ты на нее похожа.

Сьерра пристально посмотрела на отца. Она всегда считала смерть матери своей утратой, ни разу не задумавшись о тех долгих годах, которые отец провел в одиночестве. Наверное, ужасно любить кого-то и знать, что никогда его больше не увидишь.

Заметив фото Бена на стене, Сьерра покраснела. Ведь ее собственный муж тоже умер, и нужно горевать о нем. Но она уже редко вспоминала Бена. В свое время она куда больше тосковала о Мэтте, да и сегодня она думала о нем, о блаженстве, в которое погружалась в его объятиях, о чуде его возвращения, о прошедшей ночи любви, пусть даже это никогда не повторится. Одна мысль о возможности потерять его навсегда наполняла ее пустотой. Неужели она виновата в радости, данной ей человеком, которого она любила до того, как Бен получил на нее права?

– Тебе дать что-нибудь выпить? – спросила Сьерра.

– Нет, спасибо. Ты лишь скажи, что мне разрешено видеть тебя и внука.

– Я никогда тебе этого не запрещала. И не собираюсь впредь.

– Я скучал по Уиллу. И, разумеется, по тебе. Он славный мальчуган. Даже удивительно, если учесть, что он сын Мэтта Роллинза.

Она густо покраснела:

– Никогда так не говори!

– Так ведь это правда.

– Что, если Уилл услышит, или еще кто-нибудь и передаст ему?

– Кроме нас здесь никого нет, верно? Чего ты так расстраиваешься? Я последний человек, раз признаю что у моего внука такой неподобающий отец.

– Ничего нет позорного в том, чтобы быть сыном Мэтта. Я горжусь, что он так на него похож. Но Уилл придет в отчаяние, узнав, что Бен не его отец, вот и все.

– Не понимаю, как ты можешь защищать это отребье, после того как он сделал тебе ребенка и сбежал из города.

– Он не уехал бы, знай, что я беременна.

– Ему повезло, что я его не достал.

– Папа, меня ведь никто не насиловал. Я не хочу об этом говорить. Если бы не Мэтт, у нас не было бы Уилла, верно?

– Скорее всего. И все же, если я встречу этого подонка…

– Я послушалась тебя, папа. К счастью, Мэтт уехал и избавил тебя от необходимости защищать мою честь. Сейчас я думаю, что мне надо было выйти за него замуж. Давенпорты продолжали бы со мной разговаривать, их сын, возможно, был бы жив, а Уилл знал, кто его настоящий отец.

– Я бы предпочел, чтобы ты умерла, – проворчал Уильям Росс.

Она вздрогнула и побледнела.

– Ты не можешь так думать!

– Почему из всех парней в городе ты выбрала его, Сиси? Его папаша мотался по городу, хвастаясь всеми бабами, с которыми переспал. В этом городе ни одна женщина, кроме его жены, не согласилась бы жить с ним, да и у нее при пятерых ребятишках просто не было выбора.

– Это его отец, а не он. Он не такой!

– Ты не знаешь, что из него получилось. Ты его уже много лет не видела, и слава Богу.

Сьерра сообразила, что отец, часто выезжающий из города по делам и вращающийся в узком элитарном кругу, представления не имеет о том, что Мэтт вернулся, и тем более, что работает у нее. В его загородном клубе вряд ли заходит разговор о Мэтте. Она подозревала, что ее подруга Алисон отчитывается перед отцом после визитов к ней, но даже Алисон не зайдет так далеко, чтобы сообщить Уилльяму Россу, что Мэтт Роллинз живет на ферме его дочери и прекрасно смотрится на фоне ее лошадей.

– Пожалуйста, никогда больше не произноси этого вслух. Отец Уилла Бен. Как ты прекрасно знаешь, только поэтому я вышла за него замуж. И это все, что я получила от своего брака. Пусть так и остается.

– Справедливо. Ты права. Видит Бог, я бы тоже не хотел, чтобы кто-то узнал правду. И все же он прежде всего Росс. Я бы хотел свозить его в Нью-Йорк в следующие выходные.

– Нью-Йорк?

– Там в это время года очень интересно. Все украшено, яркие огни…

– Он никогда еще так далеко от меня не уезжал.

– Почему бы нам не поехать втроем?

– Не могу оставить лошадей. У меня полно работы.

– Нет резона наказывать за это ребенка. Да и тебе не мешало побыть одной.

– Возможно, но… Послушай, я хочу, чтобы ты дал мне слово, что не будешь снова вмешиваться в нашу жизнь. Уилл тебя и так любит, не обязательно его баловать.

– Рождество ведь. Но обещаю – ничего особенного.

– Хорошо.

Сьерра знала щедрость своего отца. Он осыпал тех, кого любил, всяческими благами, к которым люди быстро привыкали, а потом командовал ими под угрозой все отобрать. Отец представлялся ей кем-то вроде торговца наркотиками, и не хотелось, чтобы Уилл попал от него в зависимость. Сын вырастет и станет самостоятельным, как Мэтт. Но в отличие от него, Уилл не будет сомневаться в своей способности любить.

Если бы в те далекие годы она была сильнее, сумела бы прожить одна. Но по слабости она позволила отцу решать за себя. Он тогда говорил, что скорее сгниет в аду, чем станет кормить и поить сына Мэтта Роллинза. Но отец знал больницу, где все можно спокойно и без шума решить. Мол, Сьерра даже ничего не почувствует.

Оставалось лишь обратиться к Бену, ведь она знала, что Мэтт не хотел детей. Но убить ребенка, растущего под сердцем, Сьерра не могла. Так что Бен оказался единственным приемлемым вариантом.

Входная дверь распахнулась, и в дом влетел Уилл. Он швырнул на пол сумку, с изумлением заметил деда и стремглав бросился к нему.

– А мама сказала, что ты на нас злишься, – тут же сообщил он дедушке.

Сьерра со слезами на глазах смотрела на их встречу. Ей всегда хотелось иметь настоящую семью. Она так старалась, чтобы у них с Беном было все нормально. Сьерра вздохнула. Иногда приходится довольствоваться тем, что дает жизнь. И какое бы чудо не привело сюда сегодня Уилльяма Росса, пусть это будет началом чего-то нового в их отношениях. Возможно, с возрастом отец стал мягче.

– Мы просто неправильно друг друга поняли, Уилльям, – сказал он внуку и похлопал его по спине. – Мы с твоей мамой во всем уже разобрались.

– Приятно видеть тебя здесь, папа, – согласилась Сьерра. – Ужинать останешься?

– Нет. Мне надо вернуться домой и кое-куда позвонить. Но почему бы тебе не разрешить мне взять с собой Уилла? Уверен, кухарка готовит что-то вкусное.

Лицо Уилла просияло. Сьерра нахмурилась.

– Он же только что вернулся домой.

– Да ну, мам.

– И вы с Люком наверняка поздно заснули, так ведь?

– Я не устал.

Несмотря на уговоры сына, она отказалась отпустить его.

– Ничего страшного, Уилльям, – уверил дед. – Хочешь поехать со мной в Нью-Йорк на следующие выходные?

Сьерра не смогла сдержать улыбки, увидев, как округлились глаза сына. Уилл быстро повернулся к ней.

– Мам, можно?

– Посмотрим. – Она взглянула на отца. – Нам надо все обсудить, прежде чем я решу.

– Прекрасно, – согласился тот и поднялся. – Я тебе позвоню.

Сьерра обняла его и улыбнулась. Он всегда смущался, когда кто-либо вел себя эмоционально.

– Не забывай про нас, – сказала она.

Потом они с Уиллом стояли у окна и наблюдали, как Уилльям Росс идет к машине.

– Почему дедушка Уилльям приехал сегодня? – спросил Уилл. Несмотря на свой возраст, он, похоже, понимал, что люди не перестают злиться просто так, что должна быть какая-то причина.

Сьерра положила руку на плечо сына.

– Может быть, он устал от одиночества.

– А может, к нему пришел призрак Рождества… как в моей пьесе.

Она мягко улыбнулась и покачала головой.

– Не думаю, чтобы дедушку навещали призраки.

Сьерра посмотрела вниз на сына – смуглое, красивое лицо, гордый профиль. С каждым днем он становился все больше похожим на Мэтта.

Даже такой холодный человек, как ее отец, не мог не любить этого мальчика – своего внука и единственного наследника. Она знала, что отец вспоминал о своем предложении сделать аборт с большим сожалением. Когда-то Уилл будет богатым, но ей хотелось, чтобы к тому времени он научился управлять своим состоянием.

Так почему же он все же приехал? Сьерре еще не приходилось видеть, чтобы отец сдавал свои позиции. И его сегодняшнее появление беспокоило ее. Если он забыл о своей гордости, чтобы примириться с внуком, как далеко это может зайти? Неужели отец задумал просто заманить Уилла к себе в дом и отнять у нее? Сердце ее билось беспокойно, и Сьерра сильнее сжала плечо мальчика.

Но вряд ли даже ее отец способен на такое. И все же теперь, когда Бена не стало, а его семья отвернулась от них, она была бессильна против такого могущественного человека, каким был отец. Потом Сьерра никак не могла забыть, что отец не возражал, чтобы она вышла замуж за нелюбимого человека. Но как только Уилл стал Давенпортом, нужда в Бене отпала, и Уилльям Росс искренне не мог понять, почему она за него держится.

Сьерра закусила губу. С практической точки зрения брак с Беном был лучшим выходом для нее и сына. И отец предусмотрел все заранее. Возможно, для мужчины любовь имеет очень небольшое значение в жизненных планах. Вот и для Мэтта теперь она уже ничего не значила.

И еще – вполне вероятно, что дочь для Уилльяма Росса потеряла всякое значение, в сравнении с внуком. Что бы отец ни задумал, сердце подсказывало: если бы не Уилл, он бы с ней не примирился.

Сын взглянул на нее с надеждой.

– Так ты разрешишь мне поехать в Нью-Йорк, мам?

Понедельник выдался холодным, но солнечным. После ухода Уилла в школу Сьерра постаралась сосредоточиться на домашней работе. Вычистила кухню так, что та засверкала, бросила грязное белье в стиральную машину и протерла мебель.

Сердце ее сжалось, когда она услышала во дворе голос Мэтта, отдающего распоряжения работникам. Накатили воспоминания о той ночи, когда он любил ее так страстно и самозабвенно. Она не хотела, чтобы это случилось, не могла себе позволить еще раз отдать ему свое сердце. И все же он забрал его без всяких усилий. Взял то, в чем не нуждался.

Выглянув в окно, Сьерра увидела знакомую высокую фигуру. Мэтт выгонял лошадей на пастбище. На нем была тонкая джинсовая куртка – единственная уступка с его стороны холодной погоде. Она вспомнила, как он навалил на нее груду одеял, и невольно улыбнулась.

Мэтт всегда заботился о том, чтобы другим было хорошо. Возможно, он на собственной шкуре убедился, что это значит, когда ты никому не нужен. Сьерра поморщилась. Все в округе знали, каким человеком был Лестер Роллинз. Но делали вид, что ничего не замечают, потому что его жена была самой любимой официанткой в городе. Почти все называли ее по имени. А она его любила, нуждалась в нем. Он даже не бил детей.

Сьерра наслушалась рассказов о семье Мэтта еще до того, как с ним познакомилась. Но он оказался совсем не таким, как она ожидала, и вел себя со спокойным достоинством. В нем чувствовалась целеустремленность, унаследованная явно не от старика, как он называл отца.

И Сьерра не ожидала, что сердце ее потянется к нему в тот летний день, когда она стояла на цыпочках и наблюдала, как Мэтт копается в моторе ее машины.

Твердая мускулистая рука слегка коснулась ее локтя, и по всему телу побежали мурашки. Еще в последних классах школы она начала встречаться с мальчиками из хороших семей, но ни на одном из них ее внимание не задержалось дольше, чем на несколько дней, включая и того парня, который тщательно пытался заманить ее на заднее сиденье своей машины. Но в тот летний день она почувствовала связь с Мэттом, посланную ей небесами и не имеющую никакого отношения к земным делам.

Сьерру это заинтересовало, хотелось понять, в чем дело, быть рядом, пока не разберется. В отличие от других парней Мэтт был джентльменом, относился к ней с уважением, причем до такой степени, что она иногда недоумевала, не боится ли он ее. Она поняла, что встретила мужчину, способного открыть ей тайны любви без страха и стыда. Ведь она почти никому не доверяла, винила отца в том, что он заронил в ней подозрение к людям. Постоянно твердил, что всех интересуют только деньги Россов, а точнее – его нефть, его компания, его акции.

Сьерра поставила локти на подоконник, положила на ладони лицо и прильнула к стеклу, наблюдая за своим ковбоем и не боясь быть замеченной. В глубине души Мэтт имел потайное место, где сосредоточилась вся его боль. Он мог помочь ей изгнать из души Бена, но не пускал в этот заветный уголок, не давал ей облегчить свою душу. Да и она в конечном счете только добавила ему страданий.

Неужели у нее вновь появился шанс или она обманывает себя и им просто хорошо вместе в постели?

Тупая боль в груди напомнила ей, как она его хочет!

Сьерра потупила взор. Может физическая любовь приносить радость, если за ней нет любви духовной? Кто знает, возможно, Мэтт относится к ней лучше, чем готов признать. Но ей нужно больше, нужно, чтобы он ее простил. А как этого добиться, не открыв ему правды?

Через несколько недель Мэтт снова уедет. Ее же забота – благополучие сына. Уиллом она не пожертвует ни для кого. Наверное, надо пользоваться минутами счастья с Мэттом и не мучиться никакими вопросами…

Выгнав лошадей на пастбище, Мэтт прислонился к забору, наблюдая за ними и жуя соломинку.

Сьерра схватила куртку, накинула поверх свитера. Внезапно ей стало мешать даже окно, разделявшее их. Она выскочила на солнце, волосы рассыпались по плечам. Гром, сидевший у двери, потопал за ней. Мэтт все еще стоял у забора.

– Доброе утро, – равнодушно приветствовал он.

Она остановилась рядом и облокотилась о забор.

– Чудесный день, – протянула Сьерра, дивясь тому, как неловко себя чувствует рядом с мужчиной, которому с такой готовностью отдавалась предыдущей ночью.

– Замечательный, – согласился он, надвигая поглубже шляпу.

Сердце Сьерры упало. Чего, собственно, она ждала? Что он возьмет ее в объятия при всем честном народе? Нет, конечно, но он казался таким чужим. Наверное, Мэтт все обдумал, вспомнил, как она его предала, когда он подпустил ее слишком близко.

– Пасешься? – спросила она, кивнув на травинку в его зубах.

Он сплюнул на землю.

– Как обычно, стараюсь бросить курить. Но это чертовски плохая замена.

Сьерра тихо рассмеялась:

– Насколько я смогла заметить, ты уже близок к тому, чтобы бросить.

– Я постоянно близок, но никак не брошу.

– Хочешь кофе? Могу принести сюда термос.

Он покачал головой:

– Нет, спасибо. У меня сегодня утром полно дел. Надо гнать у лошадей глисты, так что придется съездить к ветеринару за лекарством.

Сьерра кивнула. Вдруг ей стало очень тревожно. Она заметила, как лицо его потемнело. Он смотрел на нее так, будто собирался сказать что-то важное.

– В чем дело? – спросила Сьерра.

– Они интересовались, когда ты заплатишь по счету.

Она покраснела:

– Я дам тебе чек, отвезешь.

– Плохо с деньгами?

Как ни смущена она была, снова врать не собиралась.

– Понятия не имела, что держать лошадей – такое дорогое удовольствие. Особенно в сравнении с доходами…

– Ты недостаточно стараешься. Несколько лошадей на постое, маленькая группа обучающихся верховой езде… тебе надо расширять дело.

– Меня спрашивали, нельзя ли поставить еще двух лошадей на конюшню. Но есть ли место…

– Могу построить пару стойл в углу загона. Доски обойдутся недорого. Если не возражаешь… Мы могли бы перевести туда на время наших… твоих лошадей.

– Да, разумеется…

– Как насчет желающих поездить верхом?

– Не думаю, что можно что-то сделать в этом смысле, во всяком случае до Нового года. Но честно говоря, Мэтт, я не вправе предлагать людям то, что вряд ли смогу обеспечить. Я ведь не знаю, как долго ты здесь пробудешь.

– Договаривайся. Джерри еще не скоро встанет на ноги. И я не уеду, не предупредив тебя заранее. Успеешь найти мне замену.

– Хорошо, – согласилась она.

Он пристально вгляделся в нее. Голубые глаза поблескивали на утреннем солнце. Воздух был свеж и чист.

– Сьерра, ты серьезно хочешь заняться этим ранчо?

– Безусловно?

– Потому что я не хочу помогать тебе здесь все наладить, а потом смотреть, как ты бросишь дело, кинешься к папочке или выскочишь замуж за миллионера. Я-то знаю, как быстро ты можешь передумать.

Она возмущенно задрала подбородок.

– Я уже говорила тебе, что снова замуж не собираюсь. – Тем более, что не могу иметь одного-единственного мужчину, чьей женой мне хотелось бы быть, – молча добавила она.

Откуда у него этот сарказм?

Мэтт снова оценивающе посмотрел на нее:

– Прости. Не хотел тебя обидеть. Не сдержался.

– Ладно, проехали. Так о чем ты говорил? Что задумал?

– Прогулки в коляске.

Она высоко подняла брови:

– Прогулки?

– Один мой знакомый в Уоминге этим занимался. У него была коляска, которую он сдавал напрокат. Возил народ на прогулки. Сама знаешь, какими сентиментальными люди становятся в праздники. Могут заплатить хорошие деньги за несколько часов прогулки и пикника.

– Так ты серьезно?

– Вполне. Мне кажется, это для тебя самый быстрый способ заработать достаточно денег, чтобы продержаться на плаву зиму.

– Одна проблема – нет у меня коляски.

– Я знаю, у кого она есть. Во всяком случае, была, а Сэм Бурк, насколько мне известно, никогда ничего не выбрасывает.

– Сэм? Ты думаешь, он нам ее даст?

– Всегда можно спросить. Мне все равно надо повидать старика. Он, верно, решил, что я надулся на него из-за внука, который отказал мне в работе. Но Сэм просто неспособен сделать ничего такого, чтобы я на него долго злился. Я его чертовски люблю, всегда любил и буду любить.

Сьерра открыла было рот, чтобы предупредить Мэтта, но вовремя вспомнила, что Сэм просил не рассказывать Мэтту о своих проблемах, и сжала губы.

– Кто будет держать вожжи?

– Я. Ты займись рекламой и заказами. Какие-нибудь из твоих лошадей привыкли к упряжи?

– Понятия не имею. Почему ты это делаешь? – спросила она.

– Это моя работа.

– Это больше чем твоя работа.

Он прищурившись посмотрел на солнце.

– Мне будет спокойнее, если не придется волноваться, когда я уеду, как вы тут с Уиллом, – признался он.

– Да?

– Но есть одно условие. – Какое?

– Поскольку работа дополнительная, то, если я достану коляску, хочу иметь долю в доходах. Мне и о сестре не хотелось бы беспокоиться после отъезда.

– Сколько?

– Тридцать процентов.

– Двадцать пять.

– Тридцать, или я не стану заводиться. И ты получишь семьдесят процентов от нуля.

– Ладно, тридцать, – уступила она.

Он торгуется так, будто никогда и не снимал с нее трусики, заметила она про себя.

Быстрым движением руки он поймал ее руку и сжал. Сьерра, удивленная и обрадованная этим прикосновением, улыбнулась, подняла на него глаза. Мэтт смотрел на нее внимательно, и она уловила нежность, отблеск желания и молчаливое обещание продолжения, почувствовав себя так, будто он положил руку ей на сердце.

Он наклонился ближе:

– Мы говорим о бизнесе, Сьерра. Не надо путать одно с другим. Я не могу себе этого позволить.

Его тактика вызвала в ней беспокойство, поскольку уж очень напомнила приемы отца. В ней зародился страх при мысли, что произойдет, если эти двое встретятся. Она все еще помнила слова отца, сказавшего, что он бы предпочел видеть ее мертвой, чем с Мэттом Роллинзом. Уилльяму Россу не свойственно было делать пустые заявления. Конечно, Сьерра понимала, что он не убьет ни ее, ни кого-то еще. Потом отец уже не имел над ней большой власти. Но Мэтту пришлось бы выдержать всю силу его ярости. Он умел заставить людей предпочесть смерть.

Сьерра кивнула в знак понимания. Мэтт лишний раз подчеркивал свою независимость. Но он зря волновался. Она давно все поняла и смирилась и не считала, что заслуживает местечка в его сердце.

По дороге к ранчо Сэма Мэтт чувствовал себя так, будто вернулся назад во времени. Подойдя к двери, он вспомнил тот день, когда Сэм встретил его и сказал, что Звездочка умерла, и снова на душе стало горько. Глупости! Он просто волнуется – ведь так давно не видел Сэма.

Мэтт постучал в дверь. Открыла молодая незнакомая блондинка. Он приподнял шляпу в знак приветствия.

– Я хотел бы видеть Сэма.

Она не пошевелилась.

– Кто вы?

– Скажите ему, что Мэтт Роллинз приехал.

Настороженное выражение на лице женщины сменилось широкой улыбкой. Она была куда симпатичнее, чем показалось сначала.

– Значит, это вы? Много о вас слышала. Входите, мистер Роллинз. Я позову Сэма.

– Спасибо. И если можно, зовите меня Мэтт.

– Пусть будет так. – Она провела его в теплую кухню, отделанную в красно-белых тонах, где вкусно пахло печеным тестом. – Кофе хотите?

– Не возражал бы.

Она нашла кружку и наполнила ее.

– Сахар, молоко?

– Лучше черный.

Сняв шляпу, он уселся за овальный деревянный стол лицом к окну. Женщина поставила перед ним кружку.

– Вы живете здесь с Сэмом? – спросил Мэтт.

Она прижала руку к груди и нервно рассмеялась.

– Простите. Я так удивилась вашему появлению, что забыла про свои манеры. Джеми Бурк, жена Данка. Мы теперь живем здесь, присматриваем за домом и Сэмом.

– Насколько я помню, Сэм в присмотре никогда не нуждался.

Она пожала плечами:

– Многое изменилось за время вашего отсутствия. Сэм постарел. Я рада, что вы приехали. Ему нужна встряска. Он все время о вас говорит. Надеюсь, вы не слишком огорчились, что Данк не смог нанять вас. Сейчас тяжелые времена для скотоводов. Мы стараемся продержаться, но постоянно теряем деньги.

Мэтта охватило чувство вины. Надо было с самого начала приехать к Сэму и не ждать, когда возникнет необходимость. Но в прошлый приезд его внук сказал, что Сэм на несколько дней уехал.

– Я понимаю, – промолвил он.

Она вытерла руки о кухонное полотенце. Мэтт взглянул на нее поверх кружки с кофе и подивился: отчего она смотрит на него с видом почтальона, принесшего телеграмму с дурными вестями?

Женщина вышла. Нервная, подумал он, но кофе варить умеет. Смешно как-то – Данкан и вдруг женился. Мэтт помнил его мальчишкой – вечно путался под ногами. Клайд, единственный сын Сэма, ранчо не интересовался, закончил колледж и уехал в город, где стал журналистом. Это случилось еще до того, как Мэтт познакомился с Сэмом. Тот никогда не признавался, что сильно разочарован, но Мэтт все равно догадывался по его глазам, когда разговор заходил о Клайде.

Сэм учил его тому, что человек может быть крутым и сильным, не будучи злобным. Он заставил его в это поверить. Подростком Мэтт часто мечтал о том, чтобы его отцом был Сэм, а иногда даже воображал, что так и есть на самом деле, особенно когда его старик появлялся в доме и жизнь становилась невыносимой.

Через несколько минут появился Сэм в болтающихся джинсах и байковой рубашке. Выглядел он так же жизнерадостно, как всегда. Мэтт с широкой ухмылкой поднялся и протянул руку для рукопожатия.

– Неплохо выглядишь, – оценил Сэм, оглядывая его с ног до головы. Потом схватил руку Мэтта, но не пожал, а притянул его к себе и обнял. – Я уж решил, ты совсем меня позабыл.

Он отодвинулся и ухмыльнулся, как кот, который только что проскользнул мимо спящей собаки. Мэтт изумленно смотрел на него. У Сэма было много достоинств, но сентиментальность не входила в их число.

– Приятно тебя видеть, Сэм.

– Долгонько ты сюда добирался.

– Тебя не было, когда я в последний раз заезжал. Я работаю на Сьерру Росс и пытаюсь помочь Лиэнн.

Сэм отмахнулся от него:

– Она давно Давенпорт, а не Росс, да и я в курсе, чем ты занимаешься. Рад слышать, что вы смогли друг о друге позаботиться! Я слежу за всем.

– Как ты, Сэм?

– Что привело тебя сюда в середине дня?

– Приехал посмотреть, не стоит ли все еще у тебя в сарае старая коляска. Подумал, не разрешишь ли ты Сьерре попользоваться ею пару недель.

– Гмм. Вполне может быть. Джеми варит хороший кофе, верно?

– Замечательный, – согласился Мэтт.

Сэм прищурился.

– Так садись и допивай, а потом потолкуем, прежде чем осмотрим коляску.

Тон Сэма явно не понравился Мэтту. Он нутром чувствовал, что услышит что-то не то, и напряженно ждал, не прикасаясь к кофе.

Сэм сел напротив, облокотился о стол и посмотрел ему в глаза.

– Я почти надеялся, что ты не приедешь, Мэтт, и мне не придется ничего тебе говорить. Я много лет думал о тебе, как о сыне. Сколько раз мне хотелось отнять тебя у этого придурка, который тобой помыкал, да вот только оснований у меня никаких не было, никаких прав. Если бы ты был моим сыном, я вырастил бы тебя по-другому.

– Я это всегда знал, Сэм. Но мы не выбираем себе родителей.

Сэм кивнул:

– Иногда посторонние люди становятся тебе ближе, чем те, в ком течет твоя кровь. Шутка природы, так я считаю. И нам не дано изменить прошлое. Дело в том, что у меня не осталось времени сожалеть об этом. Врачи говорят, что я умираю, сынок.

В глазах Мэтта почернело, ему показалось, что бык угодил ему копытом в живот.

– Нет, – тихо прошептал он.

– Ты уж меня не подведи. Они все тут вокруг меня на цыпочках ходят, делая вид, что этого не произойдет. Мы всегда друг с другом были честны, ведь так, Мэтт? И не вздумай посылать мне незабудки. У меня еще хватит пороху угнаться за тобой, если будет нужно.

Мэтт не знал, что делать, плакать или смеяться. Ему трудно было представить себе Сэма с букетом незабудок.

– Пошли взглянем на эту таратайку, – сказал Сэм.

Он пулей вылетел из дома. Мэтт, все еще не пришедший в себя, встал и поплелся за ним. Старик вовсе не выглядел больным.

Коляска нуждалась в небольшом ремонте и хорошей чистке.

– Не вижу, почему бы не дать ее Сьерре, – сказал Сэм.

– Нам обоим, – поправил Мэтт, нагибаясь, чтобы осмотреть спицы. – Это совместное предприятие.

– Годится. Тебе самому придется выволакивать ее отсюда. Думаю, Данкан будет рад от нее избавиться.

– Давай, я тебе что-нибудь заплачу, Сэм.

Сэм покачал головой.

– Мне теперь на деньги плевать. И ни к чему мне брать их у тебя или Сьерры. Рад, что у вас все налаживается, раз даже общее дело затеяли. – Он вытер ладони о штаны. – Ну, с этим покончено. Так чего мы стоим и смотрим на свои сапоги? Хороший денек, почему бы не оседлать пару лошадок и не прокатиться?

– Ты уверен, что тебе это не повредит?

– Я сказал, что умираю, сынок. Но еще не умер.

Мэтт покачал головой и пошел за ним. Он все еще не мог поверить. Врачи наверняка ошиблись. Такое случается сплошь и рядом.

Они с Сэмом проехались до самого северного конца его владений, наиболее красивого места, где луг плавно переходил в холмы и то там тот тут виднелись развесистые дубы.

Сэм спешился, Мэтт последовал его примеру. Посмотрев за деревья, Сэм показал в этом направлении пальцем, скрюченным от долгого общения с лассо.

– Там ручей, – сказал он.

Мэтт кивнул. Он хорошо знал этот ручей.

– Вот отсюда и до конца – все твое, сынок. Около пятидесяти акров.

– Что? – Сэм не умирал, он просто с ума соскочил!

– Ты правильно расслышал. Я оставляю тебе эту землю в своем завещании.

– Сэм, мне не нужна твоя земля. Я только хочу, чтобы ты поправился.

– Ну, тут уж ничего не поделаешь. У меня все поражено раком.

– Господи, Сэм!

– Да ничего такого страшного. Я привел тебя сюда, потому что наверняка найдутся такие, кто скажет, что у тебя нет прав, так что я тебе сейчас прямо говорю – земля твоя и не слушай никого. Это кусочек Вселенной. У нас у всех в ней свое место. Не всем удается приладиться там, где хочется, и весь секрет в том, чтобы попасть в точку.

– Но она принадлежит твоей семье, внуку.

– Им и так хватит. А Клайда земля никогда не волновала. Если я и встречал человека, которому нужна почва, о которую можно упереться каблуками и задержаться, так это ты. Делай с ней что хочешь, построй дом или продай и двигай дальше. Я ничего от тебя не требую, слушай только, что тебе говорит твое нутро.