Текст книги "СурроСестры «Сигма» (ЛП)"

Автор книги: Дж. Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

КК: Я не изображала.

ММ: Ты лучшее, что со мной случалось.

Кеке не может сдержать улыбку.

КК: Мы знаем друг друга всего пару часов.

ММ: Нематериально.

КК: Мне нужна твоя помощь с другим делом.

ММ: Для вас, что угодно, м'леди.

КК: Если я пришлю тебе серийный номер частного дрона, ты сможешь хакнуть черный ящик и сказать мне, кто перехватил управление им?

ММ: Я постараюсь.

КК: Спасибо! Отправляю.

ММ: Отправь через «Roger».

КК: Ты дашь мне знать, что хочешь в качестве оплаты? С нетерпением жду выплаты своего долга.

ММ: Это мой долг. Вместо цветов, которые я хотел тебе сегодня отправить.

КК: О, спасибо! В любой день недели я предпочту взлом дрона цветам.

ММ: В таком случае, становится ясно, что нам суждено быть вместе.

Шестнадцать минут спустя, Марко отправляет Кеке серверный адрес того, кто перехватил управление дроном СурроСестер. Марк Аврелий явно ненастоящее имя, но оно ведет их в верном направлении, так как его беспорядочный облачный след напрямую связан с организацией, которую Кеке с Кирстен подозревают в атаке: небольшую ненавистническую группу, маскирующуюся под христианских фундаменталистов и называющих себя Воскресителями.

Кеке резко втягивает воздух. У нее есть свой опыт встречи с Воскресителями (ужасающий опыт), когда они взорвали офис «Эко. Ньюз». Кеке, работавшая допоздна, всего на несколько минут разминулась со взрывом.

Печально известная своей проваленной миссией по запрету Сети, группа с тех пор принялась за террор по отношению ко всем, кто «неуважительно относится к Иисусу». Газета «Эко» опубликовала колонку дерзкого, журналиста-сатирика, в которой он по очереди критиковал каждую главную религию, из чего можно было экстраполировать, что он находил каждого мало-мальски верующего недалеким. Строчка о том, что восставший из мертвых Иисус станет зомби-хиппи, которого все хотят обнять, в особенности разъярила группировку, и на следующий день – пуф! – здание взлетело на воздух. Господь поражает дерзких обозревателей.

– Получила подтверждение, – сообщает Кеке. – Это именно те, кого мы подозревали.

Кирстен бледнеет.

– Что? Ты уверена? Как ты так быстро узнала?

– Член группировки оставил множество своих грязных цифровых отпечатков. Плюс, Хакер Бой Гений знает, как проникать в ящики дронов.

– Твой новый лучший друг?

– Друг с привилегиями, ― Кеке ощущает прилив тепла внизу живота. – Он все больше мне нравится.

– Забавно, – говорит Кирстен, возвращая Кеке в настоящее и вырывая ее из эротических мечтаний.

– Забавно?

– Разве не забавно, что религиозные фундаменталисты не могут держать в чистоте и святости свои личности онлайн. Они считают, что правила к ним не относятся. Считают, что им сойдет с рук что угодно, потому что Бог на их стороне.

– Социопаты, – замечает Кеке. – Или психопаты. Никогда не знала, в чем разница.

– Мне стоило догадаться, что это их работа, когда мы впервые услышали о СурроСестре Сигма, – говорит Кирстен. – Они опубликовали кое-что на «FreeSpeech.za» пару недель назад. Написали, что лечение бесплодия – это против природы, что это работа дьявола, и назвали сестер «СурроШлюхами». Я думаю, они специально не замечают, что большинство СурроСестер девственницы. То есть для зачатия нужно лишь одно непорочное зачатие, так?

– Так.

– И они переплетают свою идеологию безумия с архаичными библейскими притчами.

– Ты их читала?

– Так далеко я не зашла. От количества восклицательных знаков у меня заболели глаза.

Кеке усмехается.

– Но прежде они не причиняли никому вреда, – говорит Кирстен. – Ведь их идеология против этого.

– «Не убий», ты об этом? – спрашивает Кирстен.

– Только если твой Бог не велит тебе это сделать. Тогда все нормально. Бомбы, огнестрельное оружие и ножи внезапно стали орудиями Господа.

– Они обезумели.

– Ну, что бы ни происходило у них в мозгах, ты была права.

– Насчет чего?

– На счет того, что это станет главной новостью. Главной! И, быть может, мы даже спасем СурроСестер.

Кеке не улыбается. Ее беспокоит сделка с матушкой Блейк, а мысль, что Воскресители конкретно нацелились на СурроСестер, более чем ужасает.

Глава 14

Бар виртуальной реальности

Кеке нужно спустить пар, так что она на пути в горячий (и сомнительный) бар виртуальной реальности. Она чуть не сошла с ума, колеблясь каждые пять минут, стоит ли ей писать статью, разоблачающую Воскресителей, как группу, ответственную за нападения на СурроСестер. С одной стороны, люди имеют право знать. Плюс, она должна быть полностью честна с собой, ей хочется сделать это ради славы. Она рисковала, пытаясь расследовать эту тайну, и будет жаль оставить эту информацию при себе. С другой стороны, она заключила сделку с Блейк и поклялась молчать. Таковым было условие ее освобождения из Монастыря, и она уверена, что, если нарушит это обещание, на нее обрушится целый шквал дерьма. Но почему они хотят сохранить это в тайне? Конечно же, нужно привлечь к делу копов. Это правда, что зачастую толку от них нет, но…

Кеке громко вздыхает, и водитель такси бросает взгляд на ее отражение в смартзеркале заднего вида. Она чувствует, что он хочет спросить, все ли с ней в порядке, но молчит. Вероятно, не желает слышать еще одну грустную историю сегодня. Вероятно, наслушался их предостаточно до конца своей жизни. Работа таксиста, уверена Кеке, включает нечто большее. Водитель-психотерапевт. Как у бармена, парикмахера или проститутки. Есть работа, которую выполняют твои руки, а есть реальный труд: общение с теми, кто жаждет человеческого участия. Кеке ощущает легкую дрожь. Слава Сети, что она журналист.

Они подъезжают к входу, и Кеке стучит своей карточкой по внутренней стороне двери, чтобы заплатить и разблокировать ее.

– Спасибо, – говорит она, вылезая из машины, водитель кивает.

Девушка ощущает его взгляд на своем теле: стройном, сильном, одетом в модный наряд, который настолько облегает ее изгибы, что кажется вытатуированным.

Она не интроверт, но порой общение с людьми истощает. Это одна из причин, по которым она решила посетить бар виртуальной реальности. Когда на горизонте маячит такой крупный материал, ей нужно подпитать силы. Она даже надела туфли на шпильке, которые купила пять месяцев назад, но так ни разу не надевала. Ей нравится ездить на Нине, ее мотоцикле, гораздо больше, чем носить дизайнерские туфли, но сегодня вечером она планирует напиться, так что выпивка и шпильки победили. Кеке лишь надеется, что не сломает лодыжку.

Вышибала – мускулистая блондинка с короткой стрижкой – пропускает ее без колебаний, а кассир машет ей, чтобы она проходила. Нет нужды платить за вход в клуб, когда ты выглядишь как Кеке. В некоторых местах ей даже не приходится платить за выпивку. Чем привлекательнее их клиентура, тем популярнее заведение. Обе стороны в выигрыше.

Кеке прежде не бывала в подобном клубе, так что на секунду останавливается, чтобы полюбоваться местом. Два этажа, пять баров и куча танцполов. Капсулы виртуальной реальности, как предполагает Кеке, располагаются позади светящихся дверей, виднеющихся повсюду. Похоже на аркаду для взрослых. Кеке заказывает пиво в ближайшем к ней баре, у бармена, носящего желтые линзы, имитирующие глаза тигра, и выпивает предлагаемый им в качестве комплимента теневой шот. Дымящаяся голубая жидкость обжигает горло и жжет желудок. Кеке берет свою бутылку пива, истекающую конденсатом, подмигивает бармену и направляется к капсуле.

Двери свободных кабинок светятся мигающими неоновыми огнями. Как только Кеке заходит внутрь, двери, скользя, закрываются за ней, запираются, и огни гаснут.

– Добро пожаловать в бар виртуальной реальности, – мурлычет роботизированный женский голос из аудиосистемы. – Ваша фантазия – наша работа.

Кеке колеблется. Большую часть комнаты занимают металлические штуковины: сверкающая сталь, белые панели, сенсорные датчики. Выглядит как нечто из фильма про научную фантастику. Выйдет ли она отсюда живой? Искусственный интеллект регистрирует ее сомнение.

– Когда вы будете готовы, можете раздеться и надеть костюм «Силкскин».

Журналистка расстегивает и снимает одежду, но оставляет шпильки, затем подходит к костюму дымчатого цвета и проводит по нему пальцами. Его текстура напоминает Кеке силиконовые отпечатки, которые изготовила для нее Жасмин, что напоминает ей о СурроСестрах, а уже они о предстоящей ей статье. Кеке качает головой, словно желая прояснить ее, чтобы напомнить себе, зачем она пришла сюда. Подискутировать сама с собой она может и завтра.

Кеке делает пару глотков пива, а затем надевает костюм виртуальной реальности и ложится в капсулу. Машина показывает ей при помощи издающих звуковые сигналы стрелок, куда положить руки и ноги. Как только ее тело расположено правильно, верхняя часть механизма – включая стеклянный круглый шлем – опускается и запирается, полностью изолируя Кеке внутри, что одновременно и пугает, и кажется волнительным. Это как находиться в облегающем скафандре астронавта внутри сферы. Все ее тело находится под сильным давлением, это и неприятно, и приятно одновременно.

– Вам удобно? – спрашивает голос.

– Да, – отвечает Кеке, дыша в этом стеклянном пузыре.

– Ваше артериальное давление повысилось. Это нормально для вашего первого погружения.

– Ладно, – отвечает Кеке.

– Мы посмотрим кое-что успокаивающее, пока вы не почувствуете, что готовы начинать.

Стекло шлема превращается в экран, начинает играть веселая классическая мелодия, и начинается видео с олимпиады морских свинок. Кеке наблюдает, как пушистые комочки соревнуются в шоппинг-гонке, толкая перед собой миниатюрные розовые тележки, а затем в конкурсе по поеданию овощей.

– Так-то лучше, – говорит голос.

Кеке и чувствует себя лучше. Именно в этот момент она решает, что не только напишет и опубликует статью о Воскресителях, и плевать на последствия, но еще и вернется сюда, чтобы снова посмотреть видео про морских свинок.

– Вы готовы начинать?

– Да, – отвечает Кеке.

– Пожалуйста, выберите ваше погружение.

Перед глазами появляется шесть вариантов. Экшен, приключение, комедия, эротика, ужас и романтика.

Кеке дергает рукой, чтобы выбрать из меню, и удивлена, когда ее рука свободно движется, несмотря на давящее ощущение по всему телу. Она пытается пошевелить ногами, и те тоже свободно в движении. Это невероятно странное ощущение. Кеке пару раз подпрыгивает звездочкой и не может поверить, как легко это удается. Это словно как испытывать нулевую гравитацию и экстрагравитацию одновременно, и, вероятно, единственный случай, когда ей удалось прыгать звездочкой на шпильках. Она делает пару прыжков на виртуальном полу, а затем выбирает «Эротика».

После встречи с Марко онлайн (Вчера? Позавчера? Она совсем потеряла счет времени), ей хочется секса больше обычного. Добавьте стресс последних двадцати четырех часов, и оргазм станет именно тем, что доктор прописал. Меню видоизменяется и исчезает, когда появляется новое. Оно хочет, чтобы она указала свои пристрастия.

Менаж, грязные разговорчики, V–Card, миллиардер, БДСМ, табу, ванильный секс, реальная жизнь.

Кеке испытывает соблазн выбрать «Табу», но в последнюю секунду передумывает. Она выбирает «реальную жизнь».

– Эротическое погружение «Реальная жизнь» будет означать, что вы вступите в игру с другим игроком. Вы хотите продолжить?

– Да, – говорит Кеке.

– Вы можете увидеть лица друг друга и познакомиться. Вы этого хотите?

– Нет, – отвечает Кеке.

– Пожалуйста, выберите вашу личность.

Кеке дают выбрать между шестью различными телосложениями, прическами и лицами. Она подумывает прикинуться высокой, стройной блондинкой, просто для веселья пребывания в другой роли, но передумывает. Нет ничего лучше, чем находиться в своем теле. Или, по крайней мере, в том, что приблизительно похоже на нее, глядя на свой аватар. Ее тревожит, что виртуальная реальность стала настолько реалистичной.

Когда ее спрашивают, какой ник она хочет взять, Кеке не приходится долго думать. Она называет имя, которое у нее на уме.

– Сигма, – отвечает девушка и добавляет татуировку с этим символом на свое бедро.

Далее, она выбирает наряд и антураж (черный латексный наряд кошки и сигарный салон). Белый квадрат, в котором она стоит, превращается в классический бар с приглушенным светом, среди кожаных кушеток играет пианино. Кеке ощущает запах табачного дыма и кожи. Она глубоко вдыхает его, садясь на кушетку.

– Кто-нибудь скоро к вам присоединится, – мурлычет голос. – Мы ищем идеальное совпадение.

Кеке уже готовится откинуться на спинку и устроиться поудобнее, когда замечает кое-что уголком глаза. Мужчину у барной стойки. Он медленно поворачивается к ней лицом. На нем надето такое темное худи, что он практически сливается с фоном. Он носит прическу ирокез, а на глазах легкие тени. Он так чертовски сексуален, что она забывает, что смотрит на аватар. Мужчина неспешно направляется к ней с незамутненной страстью в глазах, посылая электрический заряд по телу Кеке. Ее заводит мысль, что они оба здесь по одной причине. Нет нужды во флирте, попытках впечатлить друг друга, трате времени на разговоры. Идеальное свидание для секса. Неудивительно, что это место практически печатает деньги.

Он подходит к ней и берет за руку, поднимая с кушетки. Его прикосновения поначалу кажутся такими странными, словно он находится в капсуле вместе с ней, и их разделяет лишь «Силкскин». Очень странное ощущение, так как девушка ожидает, что костюм притупит ощущения от его прикосновений, но происходит наоборот. Словно материал костюма – из чего бы он ни был сделан – усиливает ощущения. Он проводит пальцем вверх и вниз по ее руке, и ее пронзает молния.

«Боже правый. Если так ощущаются прикосновения его пальцев…»

Настала ее очередь приниматься за исследования. Она расстегивает его худи и прижимает ладонь к его груди, ощущая сильное и размеренное сердцебиение. Начинает расстегивать рубашку, но на полпути испытывает желание разорвать ее, так и поступает. Затем Кеке заглядывает ему в глаза, полыхающие золотом от желания. Придерживая ее одной рукой за поясницу, мужчина наклоняется, чтобы поцеловать ее. Кеке думает, что он ее поцелует, задумавшись о том, как странно это будет ощущаться, но вместо этого мужчина наклоняется еще ниже к ее шее, лижет и кусает. Трусики Кеке промокают насквозь.

«Бл***ть!»

Это так странно и так возбуждает одновременено. Девушка гадает, кто он, хочет встретиться с ним в реальной жизни, в его капсуле виртуальной реальности и обменяться номерами и/или флюидами тела, потому что, гребаный ад, это ох*енно.

В его руке что-то есть: пузырек с таблетками с логотипом «Фармакс». Большим пальцем он открывает крышку и вытряхивает в другую руку две таблетки.

Наркотики не действуют в виртуальной реальности, ведь так?

«Перестань думать. Просто наслаждайся. Ты в безопасности. Просто наслаждайся».

Он кладет одну таблетку на язык, а другую предлагает ей. Она поднимает взгляд и слизывает таблетку с его ладони.

Экстази? Виагра? Блант? Лобстер? Кеке считает, что скоро узнает. Вскоре горячие пальцы начинают гладить ее по шее, спине, животу, волна тепла омывает ее внутренности. Кеке стонет от удовольствия. Похоже на опиум. На героин без головной боли.

«Ох, бл*ть», ― думает она, когда он снова принимается целовать ее в шею. Ее тело пылает огнем страсти к этому темному незнакомцу. Словно почувствовав, что ее клитор начинает пульсировать, и мужчина мучительно медленно принимается вести к нему руку. Кеке прижимается к телу мужчины. Да, говорит ее тело, касайся меня. Его рука находит идеальное расположение, мужчина гладит ее через костюм кошки, и все ее тело загорается от удовольствия и желания. Сочетание его губ на ее шее, его пальцев там внизу и анонимности встречи быстро подводят ее к краю. Кеке судорожно вздыхает.

Словно поняв, как близка она к оргазму, мужчина замедляет свои действия.

– Не сейчас, – шепчет он ей на ухо.

Он хочет продолжить, но Кеке не уверена, что сможет сдержаться. Флюоресцентные огни уже курсируют по ее телу, как лучи лазера, каждый нерв полыхает огнем. Она так близка к оргазму, что не может остановиться. Она стонет снова.

– Не сейчас, – повторяет мужчина, сжимая ее в своих объятиях.

Он расстегивает ее костюм кошки, в процессе покрывая поцелуями ее медную кожу, пока на девушке не остается ничего кроме нелепых туфлей и футуристичного нижнего белья, не оставляющего ничего для воображения. Его грудь раздувается от того, как глубоко он дышит.

– Боже мой, – произносит он с сияющими глазами, разглядывая ее фигуру. – Я хочу устроить пир на твоем теле.

Он отодвигает бюстгальтер и всасывает один из затвердевших сосков. Кеке ахает от невероятного удовольствия. Мужчина подкидывает ее вверх, и девушка обвивает ногами его талию. Ее киска намокла и припухла. Кеке не помнит, когда в последний раз так отчаянно желала кого-то. Он целует ее в губы, поцелуй жаркий, жесткий и сладкий, а затем бросает Кеке на кожаную кушетку и, встав над ней, расстегивает штаны.

Еб*ть.

Как хищник он направляется к ней.

Глава 15

Погрешность

– Ты грешница, – говорит мужчина.

Кеке усмехается.

– Я не грешница. Это ты грешник. И я… не жалуюсь.

Они лежат вместе на честерфилде (прим.: большой мягкий диван) в виртуальном сигарном салоне.

– Твое имя, – говорит он, водя пальцем по татуировке на ее бедре. – Сигма. Восемнадцатая буква греческого алфавита. Символ означает сумму или стандартную погрешность. Так я тебя и запомню. Как погрешность.

– Кто-нибудь говорил тебе, что ты плох в постельных разговорах?

– Ничего не могу поделать. Это моя суперсила.

– Постельные разговоры – твоя суперсила? ― Кеке смеется. – Прости, если мне трудно поверить.

– Математика, – говорит он. – Математика – моя суперсила. Я вижу ее повсюду. Это как рентгеновский снимок на всем, даже в виртуальной реальности. Я вижу ее в твоих роскошных бедрах, – он прижимает палец к ее нижней губе, – и твоих губах.

Кеке берет его палец в рот, посасывает, а затем отпускает, чтобы продолжить разговор.

– Ну ты и странный. Приму за комплимент.

– Это и есть комплимент. Ты права, я плох в постельных разговорах. Обычно я надолго не задерживаюсь. Но ты… любой мужчина захочет с тобой остаться.

– Я его украла, – говорит Кеке.

– Украла что?

– Имя.

Возможность назвать друг другу свои настоящие имена и обменяться контактами порхает над ними как лунный мотылек. Встреча, в конце концов, должна была быть сексом без обязательств, но когда между ними такая химия…

Проклятье. Секс был так хорош.

Мужчина наклоняется и целует ее в губы, а затем показывает на панель. Их время подходит к концу.

– Пора идти.

Она хочет спросить, увидит ли его снова, но останавливает себя. Мотылек улетает.

Кеке добирается домой в два утра, удовлетворенная, но в смятении. Она сбрасывает туфли и массирует больные ступни. Она устала, но знает, что не сможет уснуть, не тогда, когда в голове проносятся слова будущей статьи. Лучше сначала излить их на бумагу, прежде чем девушка передумает отправлять статью. Ее белая татуировка светится, так что она делает укол инсулина, а затем включает кофеварку. Делает двойную порцию и со вздохом садится за стол.

– СурроСестра Сигма, – говорит она, сидя перед ноутбуком, и слова появляются на стеклянном экране перед ней. – Автор Кекелетсо Мсиби.

Глава 16

Один белый шар

Кеке заканчивает диктовать статью, затем тратит полчаса на редактуру, слушая, как за окном поют птицы. Глубоко внутри она ощущает предчувствие – дрожь – что статья станет бомбой. Она оставляет документ открытым на экране, чтобы полюбоваться еще несколько минут, а затем прыгает в душ, чтобы смыть с себя запах старого пота, секса и кофе, а после глотает две таблетки Траникса и запивает их бутылкой Гидры. Выключает телефон и программирует ИИ в своем умном доме, чтобы он опустил затемненные ставни и выключил искусственный рассвет.

Кеке залезает на прохладный хлопок подвесной кровати и решает не включать запись снов. Она чувствует, что будет спать как убитая.

Что-то беспокоит ее. Что же? Она уже уснула? Нет. Не до конца проснулась. Не может сказать, проспала десять минут или десять часов. Кеке вылезает из постели и включает рассвет. В комнату льется розовато-желтый свет, птички снова поют: пусть даже проигрывается лишь саундтрек их пения в ее главной комнате. Кеке зевает и потягивается, во рту пересохло. Кеке выпивает остатки воды в бутылке и одевается в кожу.

Затем вспоминает про статью и резко просыпается. Ей надо перекусить и кое-куда съездить на Нине. Несмотря на то, что она может отправить статью одним кликом, Кеке хочет лично передать ее главному редактору в «Эко». Одеваясь, Кеке пританцовывает под песню, играющую в голове, и ее настроение поднимается.

Но выйдя из спальни, она останавливается, будто кто-то вылил ей на голову ведро ледяной воды. Один белый шар парит в воздухе рядом с ее лэптопом.

«Какого…»

От испуга девушка запинается и хватается за стену, чтобы не упасть.

– Добрый день, мисс Мсиби, – говорит матушка Блейк, появляясь перед взором Кеке.

С ней кто-то есть. Молодой мужчина – красивый – со сжатыми кулаками и драконьей чешуей вместо глаз.

Блейк еще на шаг приближается к Кеке, и та пятится назад по коридору.

Глаза Блейк впиваются в нее.

– Похоже, ты нарушила нашу сделку.

***

Кеке, дрожа, запрыгивает на свой байк и заводит двигатель.

– Мы всего лишь хотим поговорить! ― кричит ей вслед Блейк, когда Кеке хватает лэптоп и бежит прочь из квартиры.

Может, и так, но она не хочет рисковать. Зачем старшая СурроСестра привела с собой прихвостня? Кеке ни за что не останется, чтобы это выяснить. Она нажала на тревожную кнопку, как только увидела тот жуткий белый шар. Ее охранная компания выставит их вон. Кеке не станет сама разбираться с Блейк и ее кулакастым миньоном.

Нина возвращается к жизни. Они с ревом несутся прочь с парковки на оживленные городские улицы. Слова Блейк эхом проносятся внутри шлема Кеке.

«Ты не понимаешь последствий своих действий, ― сказала она. ― Некоторым вещам лучше оставаться тайной. Твои амбиции лишили тебя ума. Пострадают люди. Если ты опубликуешь эту статью, то подвергнешь СурроСестер еще большему риску».

Но разве не пострадает еще больше людей, если она промолчит? Разве нет большей опасности в том, чтобы оставить это в тайне? Если Воскресители подняли ставки и начали причинять вред людям, их конечно же нужно остановить, пока они не вошли во вкус?

Кеке спорит с голосом Блейк в своей голове всю дорогу до здания «Эко. Ньюз». Она хочет опубликовать эту историю ради Джони и СурроСестер или же делает это для себя? Ради своих неуемных амбиций, как выразилась Блейк?

Журналистка не знает ответа, но знает, что отказывается испытывать страх, и есть лишь один единственный способ донести это до «Трайб».

Кеке взбегает по эскалатору в «Эко», здание в стиле арт-деко, выкрашенном в пастельно-зеленый цвет, который Кирстен называет цветом фисташкового мороженого, а затем бежит по конвейерной ленте к офису Айянды. Добирается туда, запыхавшись, и шлепает по кнопке на стеклянной раздвижной двери офиса главного редактора. Айянда поднимает на нее взгляд с карандашом, зажатым в зубах, но продолжает печатать.

Кеке тяжело дышит и поднимает повыше сумку с лэптопом.

– У меня для тебя история.

Глава 17

Горящее небо

Кирстен ретуширует фотографии, которые сделала для «Роллер Ринк Инкорпорейтид». Несмотря на то, что ушла посреди рабочего процесса, она довольна снимками. Когда-то в университете, ее преподаватель по фотографии сказал ей, что у нее настолько превосходный взгляд, что она даже мертвую кошку заставит выглядеть привлекательно. Эта похвала тогда и обрадовала Кирстен и вызвала отвращение. У нее есть талант к фотографии – всегда был – но она всегда сомневалась в себе. Кирстен уверена, что это как-то связано с ее синестезией. Словно она видит вещи в другом измерении по сравнению с большинством людей и не может объяснить этого, но каким-то образом умеет выразить это посредством снимков. Ее снимки характерные, обладают текстурой и цветом, превосходящими то, каким люди видят мир.

Когда она выиграла награду «Пресс Экселленс» в прошлом году за работу по сомалийским пиратам, у нее сложилось ощущение, что она сжульничала. Она попыталась объяснить свое ощущение синдрома самозванки Кеке, но та не поняла. Кеке была рождена с геном уверенности в себе. Кирстен всегда восхищалась ее отвагой и желала быть похожей на нее, но к несчастью застряла со своей дерьмовой личностью, так что решила разыграть по максимуму те карты, что у нее есть, среди которых: неизлечимое бесплодие, странным образом работающие мозговые волны, большая лишенная вкуса пустота на месте детских воспоминаний и то, что она называет Черной дырой: зияющее ощущение пустоты в том месте, где должно находиться сердце.

– Дерьмово быть мной, – говорит она, а затем собирается с мыслями.

Мир переполняют нищета, болезни и все оттенки отчаяния, а она сидит в своей уютной квартирке, работая за своим компьютером за десять тысяч долларов, и жалуется на меланхолию.

Боже, иногда она не выносит себя.

Ее снейквоч вибрирует, вырывая из мрачного хода мыслей. От ее запястья исходит россыпь пудрово-голубых точек. Это сигнал «ОвоЭпп», сообщающий, что сегодня она может забеременеть. Учитывая сигналы ее тела, овуляция произойдет в следующие двадцать, двадцать четыре часа. Настроение повышается. По крайней мере, у нее будет секс.

Далее, ее новостная лента на изогнутом мониторе загорается новыми заголовками. Эко. новости знают, какие темы интересуют ее больше всего, и присылают самые главные из интересующих ее областей. Кирстен начинает гадать, как ей вообще довести работу до конца, если ее постоянно отвлекают.

Плохой парень, южноафриканский спринтер Уильям Сорайя установил новый олимпийский рекорд, но отрицает обвинения в респинге.

Заслуживают ли роботы прав?

Миллиардер отдал все состояние и теперь живет на улице.

На один шаг ближе к Марсу: в Азии строятся первые коммерческие пассажирские корабли.

Кирстен заинтересовала история миллиардера, так что она нажимает на стеклянный экран, и разворачивается видео. Она уже готовится нажать на кнопку «проиграть», когда слышит шум в дальнем конце апартаментов и чуть ли не подпрыгивает на стуле. Она уверена, что заперла дверь, когда заходила. Уверена. Почти уверена.

Ох, бл*ть, она не заперла дверь?

Ее пульс отдается пурпурной рябью в ушах, а в кровь выстреливают острые желтые звезды адреналина. Кто-то проник в ее дом. Девушка инстинктивно хватается за грудь, чтобы унять сердцебиение и не дать сердцу выпрыгнуть через горло.

Бл*ть, бл*ть, бл*ть.

На ее связке ключей находится тревожная кнопка, вот только сами ключи висят у двери. Она отправится за ними или же спрячется в шкафу? Но минуту стоит тишина, затем вторую, а к третьей минуте, Кирстен убеждает себя, что первоначальный шум ей померещился. Это же лишь бумага шелестела, так? Или упал кусок отделки. Предметы движутся даже в пустом доме. Мир вовсе не стабилен. Кирстен всегда знала, что опасность ближе, чем все думают. Всю жизнь ждала, что та станет явью. Возможно, момент настал.

Кирстен медленно крадется на цыпочках, навострив все чувства, к комнате для гостей, взяв с кухонного стола нож. Она не будет прятаться. Это ее, бл*ть, дом. Никто не имеет права приходить сюда и пугать ее.

Она сошла с ума? Возможно. Но отчасти ей просто хочется положить этому конец. Кирстен покрепче сжимает нож. Ее сердце стучит так громко, что она видит перед собой пульсирующие фигуры.

Кирстен подкрадывается к тому месту, откуда, вроде бы, доносится шум. Она вооружена и готова атаковать нарушителя, но, когда она заглядывает за угол и смотрит на дверь, видит, что там стоит Джеймс. Она испытывает облегчение, но сердце по-прежнему пытается пробить грудную клетку.

Она делает глубокий вдох и опускает нож. Прикладывает руку к груди.

– Привет.

Джеймс вздрагивает и оборачивается.

– Боже. Ты напугала меня до смерти!

Он быстро убирает что-то белое в свою медицинскую сумку.

– Это ты напугал меня до смерти. Ты должен быть в Зимбабве. Я ждала тебя лишь завтра вечером! Я чуть не зарезала тебя ножом, подаренным на нашу годовщину.

– Я все еще не успокоился по этому поводу.

– Он очень дорогой. Я думала, он тебе понравится.

– Он мне нравится. Просто это странный подарок на годовщину, вот и все.

– Этот нож изготовлен из металла. Именно то, что нужно дарить на десятую годовщину.

– Обработанный инструментом с высокой точностью, острый, как бритва, металл, ― Джеймс улыбается. – Какое-то время мне приходилось спать с одним открытым глазом.

Кирстен смеется, несмотря на то, что из-за адреналина ее руки и ноги онемели.

– Глупыш.

– Ты… не собираешься опустить этот нож?

Кирстен смотрит на блестящее лезвие, а затем кладет его на книжную полку. Чуть выше, размещено винтажное издание «Гензеля и Гретель».

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает Кирстен.

– В клинике почти закончились припасы, – говорит он, ероша свои мягкие светлые волосы. – Я сел на ранний рейс. Прежде чем вернусь обратно, мне нужно попросить о финансировании несколько корпораций в Джози.

Джеймс детский кардиохирург, который выглядит, как модель нижнего белья. Ему совсем не сложно добиться согласия на финансирование.

– То есть, что ты делаешь в комнате для гостей?

Он засунул в свою медицинскую сумку бумажный конверт, когда она вошла в комнату? Девушка хочет знать. Любопытство не даст ей покоя.

– А, ничего, – отвечает Джеймс, качая головой и приближаясь, чтобы притянуть ее в свои объятия. От него пахнет черствыми булочками, горячими полотенцами и антисептиком для рук. Ароматом, распыляемым в салоне самолетов «Eau de Plane Cabin». Но все равно вкусно. От него всегда вкусно пахнет.

– Ну, ты не мог выбрать времени лучше.

Кирстен показывает ему уведомление «ОвоЭпп» на своем снейквоч.

– Ну, – говорит он, – в таком случае…

Джеймс начинает задирать ее футболку.

– Но ты только вернулся, – удивляется Кирстен, поднимая руки. – Ты не устал?

– Совсем не устал, – отвечает он, снимая с нее футболку.

Если бы она знала, что он приедет пораньше, и у них будет секс, она бы надела красивый бюстгальтер. Может быть, даже соответствующие трусики. По меньшей мере, расчесалась бы и приняла душ.

– Дай я по-быстрому схожу в душ, – просит она.

– О, нет. Ты идеальна. Я хочу тебя такой, какая ты есть.

Он запускает пальцы в ее волосы, гладит кожу на голове и целует в губы. Она расстегивает его ремень. Мужчина толкает ее к стене.

Целоваться с Джеймсом всегда оранжево: разных оттенков оранжевого, в зависимости от настроения поцелуя. Поцелуи за завтраком обычно цвета лютиков, поцелуи во время секса цвета горящего неба, также поцелуи бывают любящими, дружескими, сердитыми, виноватыми (Пыльца, полированная сосна, резиновая уточка, куркума). Его энергетика теплая желто-оранжево-рубиновая, сладкая, с острым эхо. Мармелад Джеймс.