Текст книги "СурроСестры «Сигма» (ЛП)"

Автор книги: Дж. Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Не может быть.

– Это правда.

– Карта Сигмы засекречена. Никто не знает, кто она. Даже доктора не знают ее настоящее имя.

– Ну, не хочу хвалиться, но…

Глаза женщины, полные подозрения, мечутся туда-сюда, а затем останавливаются на голубых линзах Кеке, которые, вероятно, уже начали бледнеть.

– Как ты попала в ее палату в больнице? – требует ответа она. – Как ты попала сюда?

– У меня свои методы.

– Пошли со мной.

– Как-то не охота.

– Я отведу тебя к матушке Блейк. Она решит, что с тобой делать.

– Нет. Я по-быстрому уйду, а ты скажешь Всемогущим силам, что не смогла меня остановить. Если вообще решишься что-либо рассказывать.

Женщина фыркает. У нее привлекательное лицо, но ее личность портит всю прелесть.

– Даже если я отпущу тебя, тебе не позволят покинуть главные ворота. Я запустила тихую тревогу. Мы на локдауне.

Кеке оглядывается вокруг. На обширной территории теперь ни одной СурроСестры-клона.

Лучница сжимает челюсти.

– Ты пойдешь со мной, или я пущу тебе стрелу между лопаток, если попытаешся бежать, поняла?

Кеке всматривается во вредное лицо сестры, выискивая признаки блефа. И не видит их. Все же, ей придется рискнуть, потому как она не может позволить себе быть арестованной. Девушка начинает идти в направлении входа, но с каждым шагом ее все больше охватывает страх.

Журналистка слышит, как снова натягивается тетива, стрела летит в сторону деревьев, и она практически ощущает боль от острого наконечника, вонзающегося в ее спину, словно это уже произошло в параллельной реальности, которая всего на секунду опережает эту. СурроСестра конечно же не выстрелит. Кеке продолжает идти, дышит, пытаясь унять панику, сковавшую внутренности. Только она ощущает проблеск надежды, что ей удастся покинуть территорию монастыря, как девушка слышит звон и чувствует огненную боль в спине. Кеке падает лицом вперед в мягкую фальшивую траву.

Глава 8

Электрические стрелы

Когда Кеке приходит в себя, понимает, что лежит на белой подвесной кровати в месте, похожем на медицинскую часть. Она моргает из-за яркого света сверху, пытаясь понять, что произошло, где она, и почему верхняя часть ее спины болит так, словно девушку сбил грузовик.

Проклятье.

В поле зрения появляется силуэт. Он прикладывает прохладную, сухую руку к ее лбу и с силой хлопает по щеке.

– Ну вот, – произносит незнакомый голос. – Я же говорила тебе, с ней все будет в порядке.

Она слышит шум разговора, но не может различить, о чем они говорят.

– Что вы со мной сделали? – хрипит Кеке, но никто не отвечает.

– Она пыталась сбежать, – говорит СурроСестра, которая в нее стреляла.

– Ты поступила верно, – говорит знакомый голос.

Перед глазами появляется лицо ― это матушка Блейк. Затем Кеке замечает СурроСестру-психопатку.

– Не могу, бл*ть, поверить, что ты стреляла в меня, – говорит Кеке.

– Следи за языком, – отчитывает ее Блейк.

– С тобой все будет хорошо, – сообщает медсестра.

– В меня только что стреляла психопатка с луком и стрелами, и ты считаешь, что со мной все будет хорошо?

– Они просто тренируются, – отвечает Блейк. – Электрические стрелы. Они не могут нанести серьезного вреда. Мы не пользуемся настоящими стрелами на территории монастыря. Это слишком опасно.

– Как по мне, и эти опасны.

Кеке со стоном садится, и кровать покачивается от ее движений.

– Не больше вреда, чем от тазера.

Сурросестра будто бы испытывает сожаление. Кеке не уверена, потому ли, что она в нее стреляла, или потому, что стрела не смогла нанести больше увечий.

Кеке выкарабкивается из постели и тянется рукой к противоположной лопатке, проверяя себя на предмет ранений. Ее спина пульсирует от боли.

– Всего лишь синяк, – сообщает медсестра.

Не самая сострадательная медсестра из тех, которых знает Кеке.

Она дает ей два небольших бумажных стаканчика: один с белыми таблетками, а другой с водой.

– Что это? – спрашивает Кеке.

– Парацетамол.

Три пары глаз наблюдают за Кеке, пока та забрасывает таблетки в рот и запивает их водой.

Ее охватывает паника.

– Вы вызвали копов?

Блейк поджимает губы.

– Мы пока не решили.

Кеке бросает на нее благодарный взгляд.

– Это не значит, что я считают, что ты не заслуживаешь ареста, – сообщает Блейк. – Я всего лишь хочу дать тебе шанс очистить свое имя.

– Я слушаю, – говорит Кеке.

– Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.

Сейчас не время дерзить, если она не хочет попасть в Крим-колонию.

– Я сделаю, что угодно, – отвечает Кеке, и она говорит на полном серьезе. Почти.

Глава 9

Сон Шрёдингера

Бетти приходит на работу, мокрая от пота. У нее не было выбора, кроме как бежать на работу в «Пропаг8» теперь, когда водители такси пытаются убить ее. Она купила электрокар, но они постоянно пытаются заминировать его. Каждый раз, как девушка кладет палец на кнопку зажигания, закрывает глаза и ждет взрыва. Каждый раз, как машина заводится без проблем, она думает, что это лишь вопрос времени. Что ей удалось выиграть еще один день. Они следят за ней, дожидаются идеального момента, чтобы оборвать ее жизнь.

Бетти не может унять тревогу и болезненные спазмы, пока дожидается, что сейчас взлетит на воздух до самых небес. Не то чтобы она верила в небеса. Она вообще ни во что не верит, кроме голосов в своей голове.

Так что она не может водить машину, но и продать ее тоже не может, потому как тогда ей придется встретиться с кем-то и предоставить им банковские реквизиты. Даже если бы она доверяла банкам (а она не доверяет), ей не хочется давать эти данные незнакомцу. Ей придется съездить в заброшенный торговый центр в Форвейз и оставить машину там, стерев все отпечатки. Никакой ДНК. Потому как в наши дни, если ты даешь кому-то в руки свой код, то отдаешь им все, что имеешь.

Опасность повсюду. Она не может поехать на работу и не может поймать попутку, так что ей приходится бежать. То же самое касается продуктовых магазинов. Неудивительно, что она так сильно похудела. Иногда, когда женщина смотрится в зеркало, ее шокирует вид тощего скелета, глядящий на нее из отражения. Вероятно, она бы вообще не покупала продукты, если бы не ее бигль. Собака уже не в первый раз спасает ей жизнь.

Бетти использует свой ключ, чтобы попасть в офис, закрывает за собой дверь и опускает все жалюзи. Достает пару горячих салфеток, чтобы стереть пленку пота, которую ощущает по всему телу. Протирает лицо и под подмышками и уже собирается сесть, когда в комнате раздается мужской голос.

– Бетти.

Она вскакивает на ноги еще до того, как ее брюки касаются кресла.

– Да?

Бетти все еще не привыкла к бестелесным голосам своих коллег, которые вот так вот раздаются в ее офисе. У нее складывается ощущение, что они следят за каждым ее движением. Словно сидят в комнате управления, как боги, наблюдающие за каждым ее шагом. Словно она кошка во сне Шрёдингера.

Она жива или мертва? Бетти щиплет себя за руку и радуется боли. Жива. Бетти не знает, сколько это еще будет оставаться верным, но сегодня, в эту минуту, она жива. Это не продлится долго, так что она и жива, и мертва одновременно.

Она попросила их воздержаться от использования «Войс Бим» в ее офисе из-за ее состояния, но иногда они забывают. Или, быть может, им просто все равно, что у нее уже итак достаточно голосов в голове и без объявлений, что «В георгиновую комнату подадут чай и пирог с цукини в 11:00» и «Пожалуйста, не забудьте запереть свои столы, когда будете уходить», будто ей нужно напоминание. В чем Бетти хороша, так это в запирании.

– Бетти, – снова произносит голос.

– Да!

Она оглядывается в комнате, ожидая увидеть сотни глаз на потолке, смотрящие на нее сверху. Представляет издаваемый ими звук и содрогается.

– Это Мандла. Пожалуйста, подойди в мой офис.

– А, о, – шепчет Бетти. – Это плохо.

Она бросает взгляд на свой снейквоч. Да, она снова опоздала на работу. Конечно же, опоздала! Ее менеджер тоже бы опаздывал на работу каждый день, если бы ему приходилось бежать марафон, просто чтобы явиться на работу. Когда Бетти рассказала Мандле о своей проблеме, он проявил понимание. Он знал о ее диагнозе, что ей нужно делать все по-своему. Мужчина хотел (по большей части) закрывать глаза на ее странности. Но теперь он вызывал женщину в свой офис, и она сомневалась, что для того, чтобы повысить.

Бетти постучала в стеклянную дверь его кабинета, и отпрыгнула в сторону, когда та заскользила в сторону. Ее менеджер со слабой улыбкой поднял взгляд. Он жестом показал ей проходить внутрь, дверь бесшумно закрылась за ее спиной.

– Бетти, ― он дружелюбен, но тверд. – Присаживайся.

Она осталась стоять.

– Вы меня увольняете.

Мандла перестал улыбаться.

– Мне жаль.

– Я понимаю. Я опоздала на два часа.

Он вздыхает, и его лицо мрачнеет.

– Дело не только в опоздании. Я хочу дать тебе время отдохнуть. Лишь думаю, что…

Бетти пялится на него. Часть нее хочет избавить его от неприятной ситуации, сказать ему, что все в порядке, что она рада, что ей больше не придется столько бегать или иметь дело с бесчувственными коллегами, или снова пить ужасный офисный кофе без кофеина. Другая ее часть хочет заставить его помучаться. Она отдала много лет этой работе. Она ответственна за большую часть прорывных достижений, которые они осуществили, и что она получает взамен? Ухмыляющийся идиот говорит ей, что ей нужна помощь. Потому как это он и скажет, так?

– Я лишь думаю, что тебе нужно сосредоточиться на своем здоровье. Возможно, тебе стоит получить дополнительное лечение для твоего… состояния.

– Да что вы знаете о моем состоянии?

– Я знаю, что когда повстречал тебя, ты была самой яркой, гениальной биокультивисткой, которую только встречал. Ты запустила здесь программы, которые на много световых лет опередили возможности хранилищ семян по всему миру.

Бетти уставилась на него.

– Но это не имеет значения, да?

Он бьет ладонью по столу, и Бетти подскакивает.

– Конечно же, имеет! – заявляет Мандла, и, похоже, искренне. На его лице сожаление. Он вздыхает и откидывается на спинку кресла. – Конечно же, имеет.

Бетти смотрит на него, в то время как голоса в ее голове шепчут. Она игнорирует их.

– Вы ошибаетесь, – говорит она и покидает его офис.

Глава 10

Вафельный ключ

– Пошли, девочка, – говорит Бетти биглю, которого тянет за собой на красном поводке.

Собака никуда не спешит, она наслаждается неожиданной прогулкой, компанией своего человека, тысячью различными запахами, исходящими от тротуара. Бигль поднимает взгляд на Бетти, дышит через рот, счастливая, и женщина немного смягчается. Не вина собаки, что она спешит. Обычно Бетти не взяла бы ее с собой на миссию, так как собака замедляет ее, но бигль начал выть и скулить, когда она собиралась покинуть квартиру, что наполнило Бетти чувством вины. Затем она ощутила присутствие какого-то зла, некоего вторжения, и вдруг ее дом стал ощущаться другим, словно кто-то заходил, пока она спала, и заменил всю ее мебель копиями. Ее любимое кресло с подголовником выглядело таким же, как и прежде, на его подлокотнике даже было такое же пятно от кофе, и следы от когтей собаки на грязных деревянных ножках, но Бетти знала, что это дубликат. Она внимательно рассмотрела его, даже опустилась на свои костлявые колени, чтобы понюхать его, что бигль посчитал игрой и присоединился, и даже запах был прежним. Как они смогли его подделать? Этих ребят… этих ребят нельзя недооценивать. Эти люди весьма хороши в своем деле.

Затем она обращает внимание на картину на стене, пейзаж местного художника, купленный много лет назад на «Роузбэнк Фли Маркит». Он тоже выглядит иначе. Стремительно летящие облака мрачнее, и с оттенком неба что-то не так.

Это лишь вопрос времени, когда они доберутся до нее. Может быть, ей стоит сдаться. Может быть, ей лучше самой расстаться с жизнью. Это лучше, чем сидеть и быть живой мишенью.

Да.

Так она и поступит, но сначала нужно предупредить других. Конверты дрожат в ее руках.

После того как она собрала коробку с вещами на работе и выбросила ее в мусоросжигатель, спрятала последние штрих-коды, включая ее, в скрытом дне камеры хранения. Нет места безопаснее, чем камера хранения в банке семян. Теперь она сделала три копии ключей, которые могут открыть эту ячейку, и три одинаковых письма в трех отдельных конвертах, все для одного и того же человека. Одно доставят почтой, второе для передачи в руки, а третье на всякий случай, если первые два каким-либо образом перехватят. Она сжимает в руках конверты. От ее пота бумага морщится. Бигль замечает вдалеке несколько голубей и лает, натягивая поводок. Бетти идет рядом с собакой, а птицы с угольными перьями бросаются врассыпную с их пути.

Она знает, что то, что она делает, опасно, но другие должны знать.

Глава 11

События развиваются слишком быстро

Когда Кеке приходит домой, у нее возникает желание принять душ и смыть с себя странное ощущение, возникшее в монастыре СурроСестер после того, как она заключила сделку с Блейк, но сначала она хочет сделать кое-что другое. Она сбрасывает обувь, срывает с себя самозваный наряд, садится в нижнем белье за ноутбук и вставляет флешку в устройство. Копирует каждый файл, вытаскивает устройство и делает глубокий вдох. Она все еще не верит, что они ее отпустили.

«А чего ты ожидала? ― спрашивает голос в голове, вероятно, принадлежащий Кирстен. ― Что они будут держать тебя там, в своем суррогатном подземелье?»

К счастью для Кеке, они смогли прийти к пониманию. Конечно, они не знали, что она скопировала все их данные и спрятала их в кроссовок. Тогда бы ни о каком соглашении не могло бы идти и речи.

Когда Кеке пытается открыть файл, он запрашивает пароль. Она бы попыталась отгадать, но это один из тех хитрых паролей, которые меняются каждую минуту, и если у тебя нет доступа к базе паролей, ты не сможешь подобрать код. Кеке стучит пальцами по столу, размышляя.

Она вставляет в уши наушники и заходит на новый сайт знакомств по ДНК, который недавно посещала, чтобы проверить сообщения. Ничего интересного. Конечно, ее интересует информация о месте работы в профиле, а не их аватарки или банальные биографии. Ей все равно у кого светлые волосы, а у кого ― розовые, ей интересно лишь знать, где они работают, и похоже ли они на потенциальный полезный контакт. Она пролистывает вниз сообщения, в поисках конкретного профиля, который посчитала интересным прошлой ночью.

Кеке закатывает глаза, читая сообщения от случайных знакомых: «Привет, красотка», «Святые небеса, а ты горячая штучка» и «Покажи сиськи!». Эти люди по идее являются для нее идеальной парой, подобранной по ДНК, так что видеть всяких придурков на своей стене ее расстраивает.

– Да, – говорит она сама себе, когда находит парня, которого искала.

В этот раз она не смотрит на его аватар. На нем стоит черно-белая фотография Хеди Ламарр уже в зрелых годах. Может быть, он далеко не красавчик, или, вероятно, одержим Ламарр, в любом случае, Кеке это не касается. Он сейчас онлайн, и Кеке нужно включить обаяние, если она хочет получить от него помощи.

KK: Так ты фанат Хеди Ламарр?

Он отвечает не сразу. Кеке кусает ногти.

ММ: А разве можно им не быть?

КК: Хаха! Ок. Большой фанат. Я это уважаю.

Еще одна длинная пауза, Кеке ждет, когда он закончит набирать сообщение.

ММ: Хочу быть с тобой честен…

КК: Уже? Не думаешь, что слишком рано?

ММ: Возможно.

КК: И насчет чего ты хочешь быть честен? Я заинтригована и внимательно слушаю.

ММ: Я видел фото в твоем профиле. Должен сразу сказать тебе, что я не из твоей лиги. Не хочу тратить твое время.

Кеке испытывает соблазн написать: «О, милый, никто не попадает в мою лигу», но передумывает. Он пока незнаком с ее чувством юмора и может посчитать, что Кеке ― тщеславная сука, что будет лишь наполовину неправдой.

КК: Пока не знаю. Изображение в твоем профиле кажется мне довольно горячим.

ММ: Я техногик. Обожаю пончики. И я все еще живу с матерью.

КК: Проклятье! А ты был серьезен, говоря о честности. А ты знаешь, что одно из преимуществ онлайн-флирта – это то, что ты можешь ввести людей в заблуждение, прежде чем встретиться с ними в реале?

ММ: Я не хочу вводить тебя в заблуждение.

КК: Тогда я тоже тебе кое-что о себе расскажу.

ММ: Ты не обязана.

КК: Я этого хочу. Но ты должен поклясться, что никому не расскажешь.

ММ: Кому я расскажу? Своей матери?

КК: Я проникла в монастырь СурроСестер этим утром.

ММ: Не. Может. Быть.

КК: Это правда. И я украла их данные.

ММ: Я люблю данные.

КК: Но я не могу получить к ним доступ. Я не эксперт, но мне кажется это один из постоянно меняющихся паролей.

ММ: О, жаль. Очень-очень жаль. Столько данных, а доступа нет.

Кеке громко смеется. Это нервный смех, который сам вырывается из горла. Она делает глубокий вдох, чтобы успокоиться, а затем продолжает печатать.

КК: Так что… Я нечасто это говорю, но…

ММ: *внимательно слушает*

КК: Мне нужен мужчина.

ММ: *прочищает горло*

КК: Но не просто мужчина. Мне нужен тот, кто обладает репутацией лучшего хакера в Джози.

ММ: Эм-м. [Вообще-то, в целой Африке]

КК: Я хочу сказать, мне нужны ловкие пальцы лучшего хакера во всей Африке.

ММ: Я могу помочь тебе с этим.

КК: Правда? Правда-правда??

ММ: Определенно. Я буду рад приложить свои руки к твоему делу.

КК: О-о-о. Звучит заманчиво.

ММ: Ты можешь переслать? Я хочу взглянуть.

КК: Они заблокированы. Переслать нельзя. Не могу отправить их.

ММ: Если ты предоставишь мне доступ к своему компьютеру, я смогу сделать это сам. Но это личное. Я пойму, что слишком тороплю события. Мы едва знаем друг друга…

КК: Я пришлю тебе приглашение.

Кеке копирует адрес его странички и отправляет ему приглашение получить доступ к ее лэптопу. Раздается тихий звук «пинг», и его аватар появляется у нее в верхней панели.

ММ: Итак, я вошел.

КК: О, детка! Как приятно.

ММ: Ха-ха. Прекрати. Я пытаюсь сосредоточиться.

КК: И я о том же.

ММ: Ты неисправима. И под этим я имею в виду ТЫ ЛУЧШАЯ.

КК: Ты их видишь?

ММ: Святая Хеди Ламарр!

КК: Что? Проблема? Только не говори. Я случайно подцепила самоуничтожающийся вирус, который сожрет весь мой диск?

ММ: Нет. Это…

КК: Да?

ММ: Эм-м… у тебя включена камера, и ты… Эм-м… Я закрою глаза, пока ты не выключишь ее.

Кеке опускает взгляд на свой наряд. Она одета лишь в бирюзовый с черным атласный бра и соответствующие трусики. Девочки выглядят весьма аппетитно, если не сказать больше.

КК: Или я просто могу оставить камеру включенной. Можешь смотреть, сколько хочешь.

ММ:…события развиваются слишком быстро.

КК: Ты милашка.

ММ: Не могу сосредоточиться. Ты такая…

Кеке переводит взгляд на фронтальную камеру, дожидаясь продолжения предложения, но он молчит. Ей придется помочь ему.

КК: Чертовски красивая?

ММ: Да. Чертовски красивая.

КК: Разблокируй файлы, и я покажу тебе, насколько красива.

ММ: Ты не обязана это делать.

КК: Я этого хочу.

ММ: Я хочу сказать, что просто разблокирую тебе файлы. Мне не нужно никакое…

КК: Я ЭТОГО ХОЧУ.

ММ: Меня зовут Марко, кстати.

КК: Друзья зовут меня Кеке.

ММ: И как это произносится? КИКИ?

КК: Нет, больше похоже на Кеке. Сокращенное от Кекелетсо.

Кеке наблюдает за экраном, на котором начинают открываться различные файлы.

ММ: Ну вот. Теперь у тебя есть доступ к файлам. Тут… вау. Тысячи файлов.

КК: Как быстро!

ММ: Я этим славлюсь. В хакинге, то есть, а не в…

Кеке наносит блеск на губы и поправляет экран так, чтобы Марко мог лучше видеть. Она проводит рукой по декольте, а затем расстегивает бюстгальтер.

ММ: О.

КК: О? Может, нам стоит переключиться на видеосвязь? Перейти к двустороннему обмену?

ММ: Я слишком застенчив.

Кеке снимает бюстгальтер и бросает его на стол.

КК: А я нет. Так что я просто покажу тебе небольшое шоу, ты не против?

ММ: ГЛАЗАМ СВОИМ НЕ ВЕРЮ. Мне нужно проверить, если ли у меня еще пульс.

КК: Ты милашка. Серьезно. Я чувствую, мы поладим.

***

Отблагодарив Марко за услугу, Кеке выходит с сайта знакомств, выключает камеру и приступает к работе. Она пытается игнорировать возбуждение, пока ест соевую лапшу быстрого приготовления и пялится в экран. Просматривает каждый день, каждую комнату, наблюдает за каждой СурроСестрой. Как им сошло с рук круглосуточное подглядывание за ними? Что стало с законом о частной жизни? Затем она думает о Солан. Кеке уверена, что СурроСестрам пришлось отказаться от права на неприкосновенность личной жизни, как и от прав на свою матку.

Кеке пролистывает тысячи видео. У нее складывается ощущение, что она смотрит реалити-шоу. Что они ищут? От всего этого у Кеке ползут мурашки.

Но ей нужно забыть о своих чувствах в отношении девушек, хотя бы пока, и сконцентрироваться на том, чтобы найти того, кто подложил отравленное пасхальное яйцо. Она делает автосортировку видеофайлов в хронологическом порядке, а затем сосредотачивает усилия на тех клипах, что датированы временем за тридцать шесть часов до атаки. Даже после сужения критериев поиска, остается больше двух тысяч видео.

СурроСестры спят.

Идет урок лепки.

Две сестры пьют чай.

Группа сестер вяжет одежду для младенцев.

О, Боже мой. Как они остаются в здравом рассудке?

Если бы Кеке оказалась там, она бы начала биться головой об одну из этих безупречных стен. Она чувствует, как ее мозг атрофируется, просто наблюдая за ними.

Два с половиной часа спустя, Кеке находит видео, на котором Джони идет по саду.

Наконец-то!

Кеке морщится, когда СурроСестру жестоко рвет. Взгляд Кеке быстро устремляется к наполовину съеденной миске лапши, и она отодвигает ее в сторону.

Джони находит розовое сладкое яйцо, и Кеке наблюдает за тем, что происходит дальше сквозь неплотно сомкнутые пальцы. Джони подбирает яйцо, любуется им, кажется задумавшейся, а затем происходит вспышка, и экран становится белым.

У Кеке уходит еще одиннадцать часов на то, чтобы найти нужное видео. К этому времени, ее слюни практически капают на тачпэд, а ее мозг настолько мертв, что она не удивится, если из ее глаз польется кровь. Спина будто охвачена огнем, но это не имеет значения. Ничто не имеет значения, кроме клипа, который она проигрывает снова и снова.

Она звонит Кирстен, которая сразу же берет трубку.

– Ты них*я не поверишь.

– И тебе привет, – язвит Кирстен.

– Я хочу сказать тебе два слова.

– Не могу дождаться, когда услышу их.

– Работа. Изнутри.

– Что? Я понятия не имею, о чем ты.

– Нападение на Сигму. Они это сделали.

– Кто это они?

– Кто-то из СурроСестер.

– Это не имеет никакого смысла, – отвечает Кирстен.

– Я знаю. Но я нашла доказательство.

– Я слушаю.

– У меня есть видео, на котором то яйцо подкидывают на тропинку.

– Невозможно. Откуда?

– Ты недооцениваешь мои безумные навыки сыщика, – говорит Кеке.

– Все равно. Невозможно. Только если ты не… проникла туда. Но это же невозможно. Все знают, что это невозможно. Боже правый, Кеке, ты туда проникла? Ты хоть знаешь, что минимальное наказание за это…

– Это того стоило.

– Ты, похоже, очень хочешь получить эту еб*ную историю.

– Конечно, я хочу получить эту еб*ную историю! Она станет сенсацией года!

Кирстен раздраженно фыркает.

– Тебе не следовало так поступать, Кеке. Это слишком опасно! – разозлилась Кирстен.

– Я знаю, но…

– Но ничего! Ты же слышала те слухи… о том, что происходит в Крим-колониях. Я не вынесу мысли, что тебя запрут в…

– Послушай…

– Не желаю ничего слышать! Вломиться в клинику это одно, а…

– Я лишь хочу сказать, что…

– Что?!

– Мы можем поговорить об этом за бокальчиком?

– Буду там через двадцать минут.

Глава 12

Матерь божья

– Все равно не складывается. Зачем кому-то в «СурроТрайб» желать причинить вред одной из своих?

Кеке с остекленевшим после безумного длинного дня и третьей стопки виски взглядом пожимает плечами.

– Потому что люди уроды?

– Но они все считаются безупречными. Они изучают претендентов и принимают в свои ряды всего где-то один процент. СурроСестры должны превосходить других морально, интеллектуально и физически, так?

– Ну, так утверждает их пиар-компания, – замечает Кеке.

– А мы все знаем, что пиар-компании не всегда говорят правду.

– «Фейк Ньюз Централ».

– Именно. На прошлой неделе Бодум-Сентори попал в новости за распространение фальшивого видео. Они буквально слепили 4D-HD ролик, в котором Банановый босс раздает еду в Техасе.

– Дай отгадаю, Банановый босс никогда не был в Техасе.

– Верно. Они просто переделали видео какого-то другого бедолаги. Заменили его голову на голову Босса.

Кеке щелкает языком.

– У некоторых нет стыда.

– А чего ждать, – спрашивает Кирстен, – от человека с прозвищем Банановый босс?

Кеке усмехается.

– И то верно.

Они вдвоем вздыхают.

– Как теперь во что-либо верить?

– В том-то и дело, – говорит Кеке. – Я знаю, ты считаешь меня слишком амбициозной…

– Слишком безрассудной, – поправляет Кирстен. – Большая разница.

– Неважно, но я делаю это не только ради карьеры, знаешь ли. Я раскапываю правду, потому что это важно. Потому что это то, кто я есть. Потому как, если у нас не будет правды, то, что тогда у нас останется?

– Ладно, – отвечает Кирстен, наливая новый бокал. – Ладно. Я поняла. Я перестану отчитывать тебя, пока что.

Кеке возводит глаза к небу и беззвучно преувеличенно произносит: «Спасибо».

– Так ты утверждаешь, что какая-то СурроСестра заточила зуб на Джони, или же за этим стоит вся организация? Они пытались избавиться от нее по какой-то причине? Потому что, знаешь ли, все они вызывают у меня странное чувство.

Держа бокал в руке, Кеке показывает пальцем на Кирстен.

– Я знаю, ясно? Они похожи на сектанток. Мне было не по себе там.

– Мне кажется, все дело в этой безупречности. Словно они одержимы идеей невинности.

– Думаю, того требует бизнес.

– Вероятно, все к этому и сводится.

– Мне это тоже не нравится, но я вижу, зачем они так поступают.

– Знаю.

Кирстен скрещивает руки и переводит взгляд на потолок.

– Если бы кто-то девять месяцев носил моего нерожденного ребенка, я бы хотела удостовериться, что она не наркоманка со склонностью к грязному сексу с незнакомцами.

– Именно. И что у нее хорошие гены.

– Боже, да.

– Если СурроСестра передает ребенку свои гены, то ты захочешь ту, что с хорошими.

– С лучшими.

Кеке громко вздыхает и отпивает от своего напитка. Моргает, словно желая прояснить взгляд уставших глаз.

– Все это хреновая ловушка, скажу я тебе.

– Что все?

– Весь этот бред с продолжением рода. С самого начала ты становишься рабом этого ребенка.

– Это слишком мелодраматично, не находишь?

– Я серьезно. Ты будешь все время одержима мыслью, что должна дать своему ребенку все самое лучшее. Не похоже на счастливую жизнь.

– А ты знаешь, что такое счастливая жизнь, о, Мудрейшая?

– Нет, но я знаю, чего хочу. Кем хочу быть… и это уж точно не включает маленьких спиногрызов, висящих на моих ногах и требующих, чтобы я купила им то, что нельзя. Вот поэтому ты не увидишь меня сюсюкающейся с младенцем в ближайшее время.

Кеке забрасывает ноги на ближайший стул.

– Без обид.

– Я не обижаюсь.

– Я слишком эгоистичная и не смогу стать СурроСестрой.

– Только представь весь этот грязный секс с незнакомцами, от которого тебе придется отказаться.

Кеке смеется.

– Именно.

Кирстен смотрит на мертвое растение на подоконнике.

– Ладно. Так значит, у тебя есть видео, на котором белый дрон доставляет бомбу?

– Не просто белый дрон. Сурродрон.

– Без разницы. Это мало что доказывает, разве не так?

– Доказывает. Объясню тебе почему. Другим дронам не позволено залетать в воздушное пространство монастыря. Их уничтожат автодетекторы. Спроси любого папарацци, пытавшегося заснять сестер.

– Ясно.

– И никто не может проникнуть в комплекс Монастыря.

– Но ты же проникла.

– Да, но мне помогал биохакер. У меня были еб*ные силиконовые отпечатки пальцев и радужки, настолько современные, что их практически еще не изобрели. Послушай, это маловероятно, ясно? Вот что я пытаюсь сказать.

– А я хочу сказать, что у тебя нихера нет.

Кеке хмурится и играется со своим бокалом.

Стук-стук-стук-стук-стук.

Кирстен права.

– От всей их секты мне тоже не по себе, – говорит Кирстен, – но где-то глубоко внутри я понимаю, что это не они. Мне кажется, у них нет мотива. Кроме того, есть более легкие… более тихие способы убить кого-либо.

– Тогда… что? Кто-то хакнул дрона извне?

Кирстен кивает.

– Это же очень даже возможно, так?

– Они должны иметь доступ к весьма продвинутым технологиям, чтобы такое провернуть.

– Так кто имеет доступ к технологии удаленного взлома и управления дроном со взрывчаткой и желает причинить зло такому невинному человеку, как Джони?

– Не думаю, что это личное, – говорит Кеке.

– Бомба, взорвавшаяся у тебя перед лицом, недостаточно личное?

– Я хочу сказать, что любая из СурроСестер могла поднять то яйцо. Его же не подкинули ей в комнату.

– Ладно. Так значит, мы имеем дело с хакером, ненавидящим людей и изготавливающим бомбы, и который недолюбливает всех СурроСестер. Никакие колокольчики не звенят?

Кеке чешет лоб. У нее болит голова. Ей нужно пить больше воды.

– Мне кажется, я чувствую запах горелого, – шутит Кирстен, и Кеке бросается в нее своим бокалом. Кирстен ловит его.

Журналистка чувствует, что ответ близок, но сложно мыслить ясно, когда в мире творится такой хаос. В последнее время, по долгу службы она постоянно обнаруживает, что сложно прийти даже к простым выводам, потому что между точкой А и точкой Б возникает множество препятствий. Но затем ее осеняет.

– Подожди, – просит Кеке. – Мне пришла идея.

Она берет свой лэптоп и ищет группы хейтеров или угрозы, адресованные «СурроТрайб».

– Ну, это слишком легко, – говорит она, разворачивая лэптоп экраном к Кирстен. – Мы могли бы догадаться.

Кирстен с круглыми глазами читает заголовок первых десяти поисковых результатов, забыв, как дышать.

– Матерь божья.

– И не говори.

Глава 13

Суррошлюхи

– Нам нужны доказательства, – говорит Кеке.

– Это будет сложно.

– Не так уж и сложно, – возражает Кеке. – Я кое-кого знаю.

– Меня это не удивляет.

– Дрон, подложивший пасхальное яйцо… у него есть виртуальный черный ящик, так?

– Понятия не имею, – отвечает Кирстен. – Я держусь подальше от таких вещей.

Кеке закатывает глаза.

– Технозавр.

– И горжусь этим!

– Чем тут гордиться, – Кеке пожимает плечами.

– Я лишь отношусь к технологиям с подозрением, которого они заслуживают. Вот и все.

– Технологии будут развиваться все быстрее и быстрее, – говорит Кеке, – и ты не поспеешь за ними.

– Мне все равно.

– Они раздавят тебя на своем пути! Ты станешь удобрением.

– Ты снова драматизируешь, – смеется Кирстен. – С тобой не соскучишься, подруга.

Кеке печатает на тачпаде короткое сообщение Марко. Он отвечает практически сразу же.

ММ: Еще раз привет, красавица.

КК: Даже красивее Хеди Ламарр?

ММ: Ты нравишься мне больше.

КК: Сложно конкурировать с первой женщиной, изображавшей оргазм на экране.

ММ: Чуть раньше ты неплохо справилась с этой задачей.