Текст книги "Проблеск Света (СИ)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

В любом случае, их подарок тоже растрогал его.

Балидор осознал, что он сам никому не приготовил подарок.

Ну. Это не совсем правда.

Он организовал один подарок.

При этой мысли он подавил проблеск боли, надеясь, что это тоже никто не почувствовал. Попытки вытеснить из своего сознания её, и уж тем более воспоминания о прошлой ночи, помогли лишь частично.

Правда в том, что Балидор даже сейчас чувствовал её.

Он чувствовал её всё то время, что разговаривал с Элли.

Он понимал, что верить в подобное нелогично.

Он никак не мог её чувствовать. Она находилась в резервуаре, отрезанная от Барьера и от него, отрезанная от остального мира. Никто не мог проникнуть через эти стены.

«Ну, – пробормотал его разум. – Фигран смог. Фигран проник к Элли внутри резервуара. Он сумел проникнуть к Ревику… и, похоже, даже теперь имел доступ к некоторым уровням Барьера, несмотря на ошейник и своё заточение».

Балидор нахмурился.

Да, Фигран мог каким-то образом проникать сквозь стены резервуара, по крайней мере, в некоторых аспектах.

Но Фигран был причудой природы.

Даже Элли и Ревик не могли делать те вещи, на которые Фигран был способен своим светом. Большую часть времени никто из них не мог даже осмыслить то, как Фигран использовал свой свет. Aleimi-структуры Фиграна и его навыки видящего были совершенно необъяснимыми даже для Тарси.

Они были необъяснимыми для Вэша, когда тот ещё был в живых.

И всё же такую вероятность сложно было отбросить.

Тут Балидор почувствовал на себе взгляд и повернулся.

Теперь на него смотрела Тарси.

Тарси, которая была его первым учителем в Памире и тренировала его после того, как его завербовали из той дыры в Китае, где он жил со своим отцом.

Он и забыл, что Тарси была здесь.

Когда он подумал об этом, его лицо ещё сильнее покраснело от угрызений совести.

Если кто и догадался бы, чем он занимался последние месяцы, то это была бы Тарси.

Именно поэтому Балидор намеренно отдалился от неё с тех пор, как начал работать с Касс. Он также намеренно не подпускал Тарси к резервуарам Барьерного сдерживания, зная, что она заметила бы это в нём, даже если он ничего не сделал бы. И она определённо увидит это в нём теперь, когда он это сделал.

Встретившись с ней взглядом, он увидел, что его подозрения подтвердились.

Однако выражение её лица поразило его, когда Балидор посмотрел сквозь своё желание оборониться.

Как и Мэйгар, она не испытывала отвращения.

Она также не выглядела рассерженной.

Он не видел ни предупреждения, ни неодобрения на её состарившемся лице или в похожих на стекло глазах хрустального цвета, которые были такими похожими и всё же такими непохожими на глаза Ревика, который был её кровным племянником, сыном её биологической сестры.

Вместо этого, как и у Мэйгара, в этих бесцветных радужках блестело почти забавляющееся выражение

Даже сопереживающее.

Балидор всё ещё смотрел на неё, подавляя желание нахмуриться (а может, сказать ей не лезть не в своё дело, потому что он уже не её ученик, и уж тем более не пацан, которого она вытащила из лачуги грязнокровки в провинции Китая), когда пожилая женщина усмехнулась.

Он всё ещё боролся с конфликтом эмоций, когда она подмигнула и подняла бокал в безмолвном тосте с другой стороны банкетного стола.

«Счастливого Рождества, возлюбленный брат Балидор, – прошептала она в его голове. – Счастливого Рождества, мой старый друг. И хорошей охоты…»

Глава 12

Ещё одно Рождество

Балидор ожидал, что к тому времени, когда он вернулся, внутри будет уже темно.

Он выждал несколько часов.

Не слишком долго, поскольку он хотел прийти сюда до полуночи и формально соблюсти дух традиций, но всё же вернулся позднее, чем прошлой ночью – то есть, относительно начала их первой сессии, которую прервал Джон.

Балидор знал, что наверняка излишне осторожничает.

Он знал, что ситуация с Джоном и даже с Элли вызывала у него паранойю.

Однако Джон, похоже, никому не сказал даже после увиденного тем утром, но Балидор не знал точно, как долго это продлится.

Он также понимал, что Джон вполне может присматривать за ним как минимум из страха за его безопасность. Если Джон действительно верил, что Касс может его убить (хоть во время секса, хоть пока он спит), он может решить провести собственное наблюдение, или в одиночку, или с помощью Врега.

Но если не принимать в расчёт Джона, Балидор знал, что этой ночью их с Касс вряд ли потревожит кто-либо из разведчиков. Большинство видящих на корабле, которые исполняли военные или разведывательные роли, даже в нормальные дни ложились спать рано.

Они уже месяцами жили в военном режиме, а значит, вставали в четыре-пять часов утра, редко запаздывая, и это означало такое же раннее время отбоя для членов основных команд.

Многие выпивали на вечеринке, а значит, отключились ещё раньше обычного.

Возможно, Джон даже был в их числе. Зная супруга Джона, Врега, они вдвоём часами пили с остальными бывшими Повстанцами.

Тем не менее, Балидор ждал.

Он ждал, хотя ожидание его убивало.

Он ждал, пока не уверился, что Джон не наблюдает за камерой Касс, и пока Мэйгар не дал ему добро в плане записей, запрашиваемых в ТИЦ из зоны резервуаров.

Даже дважды перепроверив Барьерное пространство возле самого резервуара, Балидор всё равно ощущал отнюдь немаленькую паранойю из-за того, кому мог сказать Джон. В конце концов, Джон пил на вечеринке, и это палка о двух концах. Джон мог напиться настолько, чтобы проболтаться своему мужу, Врегу, о том, что он застал этим утром. В более параноидальные моменты Балидор представлял, как Джон напивается настолько, что отпускает шуточки об этом в присутствии Элли и Ревика, или даже Чандрэ (или Ярли, которая позднее пришла на вечеринку), или перед другими членами команды, у которых могло иметься твёрдое мнение о том, чем здесь занимался Балидор.

Балидор сумел под какими-то предлогами ускользнуть с вечеринки до того, как появилась сама Ярли. Вероятность того, что она что-либо заметит в его свете, была относительно мала. В любом случае, говорил он самому себе, она имеет право провести время со своими друзьями без его присутствия.

Будет даже правильнее, если он уйдёт.

К тому времени алкоголь тёк настоящей рекой.

Они также переключились на более крепкие напитки, в которых было меньше фруктов.

Детей, которые присутствовали на утренней вечеринке, включая саму Лили, отвели куда-то в другое место – чтобы те вздремнули после вечеринки или поиграли с игрушками где-нибудь в стороне от взрослых и их специфического веселья.

Честно говоря, Балидор вовсе не жалел, что пропускает это.

Когда он наконец-то вошёл в камеру из органического металла, его руки были заняты.

Вдобавок он надел рюкзак.

Он наполовину ожидал, что Касс будет спать.

Он уже обдумал, что сделает, если она спит – то ли разбудит её, то ли подождёт, вздремнув за пределами круга с одеялом, взятым из ячеек для хранения.

Однако когда он вошёл, освещение не зажглось.

Оно уже было включено.

Касс сидела, подобрав колени к груди и уложив на них руки, а спиной прислоняясь к стене. Её поза была практически идентична той, в которой она сидела прошлой ночью, но когда она посмотрела на него, Балидор увидел меньше той маски на её лице.

Он знал, что дело может быть в его свете.

Возможно, он просто мог лучше видеть сквозь её поверхностные щиты, учитывая количество света, которым они с Касс обменялись… но он честно не мог сказать наверняка.

Та чёрная зона в её сердце выглядела по-прежнему.

Насколько мог сказать Балидор, она вообще не изменилась.

Более того, выражение лица Кассандры не настолько отличалось, чтобы он мог заметить физическую перемену в ней.

На своём лице он поддерживал нейтральную маску разведчика.

Балидор чувствовал на себе её взгляд, пока шёл по зеркальному зелёному полу.

Он чувствовал, как Касс гадает, что он может сделать. Она явно заметила, что он пришёл нагруженным… вещами. По выражению её лица он понимал, что она пока не решила, как на это реагировать.

Балидор без колебаний переступил круг, нарисованный вокруг неё на полу.

Сделав это, он почувствовал, как Касс напряглась.

Он не позволил себе отреагировать.

Остановившись перед ней, Балидор присел и поставил принесённый поднос на пол в лёгкой досягаемости от её рук.

Отпустив ручки подноса, он выпрямился, сделал ещё несколько шагов и встал возле неё у стены. Сбросив лямку рюкзака с одного плеча, он плавно опустился в сидячее положение и тоже прислонился к стене возле неё.

Когда он устроился, Касс повернула голову, посмотрев на него.

Балидор сохранял нейтральное выражение, когда её губы изогнулись в циничной улыбке. Она выразительно приподняла бровь, смерив его взглядом.

– А мы сегодня самоуверенны, да? – поинтересовалась она.

– Вовсе нет, – он поставил рюкзак по другую сторону от своей ноги, выдохнул, затем скрестил лодыжки. – Ты не хочешь взглянуть? – он показал на поднос.

– И с чего бы мне это делать?

– Потому что он растает, если ты этого не сделаешь?

Касс моргнула, затем снова уставилась на него.

Когда она прикусила губу, Балидор невольно улыбнулся, чувствуя и видя в её глазах любопытство, не дающее покоя.

– Мне придётся отсосать тебе за то, что я там найду? – спросила она.

Балидор рассмеялся. Он знал, что Касс сказала это как тычок в его адрес, но почему-то это всё равно рассмешило его. Может, потому что он был рад её видеть.

– Не то чтобы от этого было просто отказаться, – ответил он, всё ещё улыбаясь. – Но нет.

Она фыркнула, сдув чёрную завесу волос с лица.

– Ага. Конечно.

Он снова рассмеялся, затем наклонился к ней и обвил рукой за талию. Игнорируя то, как застыло её тело, он крепко обнял её и поцеловал в щеку.

Затем отпустил и убрал руку.

Балидор прислонился к стене, решительно настроившись держать руки при себе.

– Давай, – сказал он, махнув в сторону подноса, когда Касс так и продолжила смотреть на него. – Это был мимолётный срыв. Я больше не буду домогаться тебя… Обещаю.

Он увидел, как от его слов на её лице проносится непонимание.

Касс потребовалось ещё несколько секунд, чтобы отбросить это чувство, но Балидор почувствовал прилив боли внизу живота, когда заметил разочарование, мельком проступившее в её глазах. Затем она отвернулась и осторожно потянулась к ручке крышки на серебристом подносе.

Она подняла её, и Балидор услышал, как она тихонько ахнула.

Он принёс ей торт-мороженое.

Не тот же, в форме заснеженной горы, который они съели на палубе ранее днём, а поменьше. Балидор попросил кондитера изготовить этот торт в форме рождественской ёлки. В центре дерева находилась копия украшения в виде меча и солнца, которое она в детстве повесила на ёлку Тейлоров.

Он почувствовал, как Касс узнала это украшение и вздрогнула.

Затем она посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

Он увидел там внутренний конфликт и с трудом сдержал улыбку.

– Тебе нравится? – спросил он.

– Что в рюкзаке? – потребовала Касс, стискивая зубы.

– Подарки. Их ты тоже хочешь увидеть прямо сейчас?

Она уставилась на него, затем на рюкзак. Затем снова на него.

– Ты принёс мне торт. И подарки.

Балидор один раз кивнул.

– Да, – он глянул на наручные часы, постучав по ним пальцем. – Как раз вовремя. Сейчас 23:46, если эта штука не перестала работать.

Касс вытаращилась на него, явно огорошенная.

Он наблюдал, как она пытается решить, сказать ли что-то ещё. Она даже несколько раз неудачно начинала. Он чувствовал, как она старается промолчать, не позволить ему увидеть её реакцию, но в итоге она сдалась. Однако она смотрела на торт, а не на него.

– Но ты больше не хочешь трахаться? – тихо спросила Касс.

Балидор расхохотался в голос.

– Что, во имя богов, навело тебя на эту мысль?

Она резко повернулась, уставившись на него.

Он увидел в её глазах подозрение, убеждённость, что он играет с ней. Он поднял ладони в жесте видящих, который означал капитуляцию.

– Из-за того, что я сказал ранее? – так же тихо уточнил Балидор.

Касс кивнула, её глаза оставались настороженными.

Он выдохнул, прищёлкнув языком.

– Я лишь имел в виду, что не стану лапать тебя без разрешения.

Прислонившись спиной к стене, он снова выдохнул.

– …В культуре видящих женщина выступает инициатором. Так что тебе как минимум надо сказать мне, если ты хочешь, чтобы я был агрессором. Если ты этого не сделаешь, я буду считать, что домогаюсь тебя. Особенно когда ты обвиняешь меня в попытках подтолкнуть к сексу в обмен на что-либо через считанные секунды после того, как я принёс тебе подарки. Не говоря уж о том, что ты обвиняла меня в нарушении Кодекса… хотя я действительно его нарушил… и в процессе намекала на неравное положение между нами, поскольку раз ты моя пленница, то всё происходящее выглядит чрезвычайно аморальным.

Под конец в его голос опять просочилось необъяснимое веселье.

– Тебе это кажется забавным? – спросила Касс, хмурясь.

Балидор один раз качнул головой.

– Нет. Ну. Не особенно, – нахмурившись, он добавил: – Честно говоря, это меня тоже беспокоит.

– Так какого хера ты смеёшься надо мной?

Балидор задумался над этим.

Продолжая размышлять, он поудобнее прислонился к стене и посмотрел в потолок.

– Я рад видеть тебя, Касс, – сказал он наконец, взглянув на неё. В ответ на её ошарашенный взгляд он рукой убрал её длинные волосы от лица. – Я скучал по тебе.

Тут она тоже вздрогнула.

Затем ещё сильнее стиснула зубы.

Однако она не отодвинулась от него и не отстранилась от его прикосновений.

Игнорируя её взгляд, Балидор снова погладил её по волосам, слегка потянув за кончики.

– Красный выцвел, – заметил он, предпочитая смотреть на её волосы и не встречаться с её настороженным взглядом. – Я мог бы перекрасить их для тебя, если хочешь. Кончики, имею в виду. Я могу помочь тебе сделать так, чтобы они выглядели как прежде. Или могу принести краску для волос, если ты хочешь сделать это сама.

Он почувствовал, как по ней вновь пронеслось удивление.

Прежде чем он успел решить, стоит ли сказать что-то ещё, Касс развернулась к нему лицом.

Двигаясь резко, она забралась к нему на колени и оседлала за считанные секунды.

Он мгновенно затвердел.

В те же несколько секунд к его коже прилил румянец, а по свету рябью пробежала боль, когда его ладонь обхватила её бедро.

– Твой торт растает, – сказал он. – Это мороженое, Кассандра.

– Что в рюкзаке? – потребовала она.

Балидор посмотрел на неё.

Увидев, как она наблюдает за его лицом, он вздохнул, всё ещё стараясь контролировать боль, змеившуюся в его свете. Подвинувшись под её весом на коленях и остро осознавая, что от этого движения вжался в неё своей эрекцией, Балидор повернулся так, чтобы открыть рюкзак.

Медленно расстёгивая молнию одной рукой, он не поднимал взгляд, пока не отбросил верхний клапан рюкзака полностью, а затем повернулся и посмотрел ей прямо в глаза.

– Я не завернул их, – признался Балидор. – Подумал, что это может вызвать слишком много вопросов.

Он увидел, как на её лице промелькнуло любопытство, затем Касс подвинулась на его коленях, заставив его вздрогнуть и стиснуть зубы. Затем он крепче сжал её бедро и прикусил язык.

К тому времени она завладела рюкзаком.

Балидор смотрел, как она раскрывает его посильнее и заглядывает внутрь.

Он почувствовал, как она осознает увиденное, и по её свету вновь проносится удивление.

– Комиксы? – в её голосе звучало изумление. – Ты принёс мне комиксы?

– Твои друзья, – сказал Балидор, всё ещё подавляя реакции из-за того, что она сидела на его коленях. – Я спрашивал. Они сказали, что тебе они нравились. Эти, имею в виду… Именно эти в особенности.

Касс отвела взгляд от рюкзака, изумлённо уставившись на него.

Заметив её неверие, Балидор пожал плечами.

– Я не могу принести тебе читалку, – объяснил он. – Или что-либо для просмотра каналов. Но я мог принести тебе это. Я подумал…

Встретившись с ней взглядом, он осознал, что краснеет и внезапно начинает сомневаться в своём выборе.

– Ну, не знаю, – неловко закончил он. – Я подумал, что возможно, ты захочешь их почитать.

Балидор умолк и поднял взгляд, показав неопределённый жест, когда Касс продолжила смотреть в его лицо. Она так и не заговорила, и он снова показал расплывчатый жест.

– Я купил некоторые из них у людей на борту. Если это не те, какие бы тебе хотелось, скажи мне. Возможно, я сумею найти другие.

Однако Касс снова переключилась на рюкзак.

Он наблюдал за её лицом, пока она просматривала обложки стопки комиксов и подвигала рюкзак так, чтобы получше рассмотреть содержимое.

Несколько раз он ощутил от неё приятное удивление и понял, что как минимум некоторые выпуски были тем, что она сама выбрала бы для себя. Он знал, что с некоторыми мог промазать. Но вдобавок к устным вопросам он также прочёл несколько её старых человеческих друзей, пытаясь понять, чем она интересовалась, когда жила в Сан-Франциско.

Когда Балидор поднял взгляд в следующий раз, Касс взяла один комикс в руки и принялась листать его, снова устроившись попкой на его коленях.

Он следил, как её глаза бегают по страницам.

Он снова покосился на торт и решил – нахер.

Если она не хочет торт, то она не обязана его есть.

– Я хочу торт, – сообщила Касс, не поднимая взгляда.

Она перевернула страницу комикса, её глаза продолжали бегать по картинкам и тексту.

– Я пытаюсь решить, стоит ли мне трахнуть тебя за всё это, прежде чем браться за торт, – добавила она.

Она сказала это небрежно, почти безразлично.

И всё же его боль резко усилилась.

Однако Балидор покачал головой, прищёлкнув языком.

– Я не хочу ничего взамен, Касс, – ответил он. – Что бы я ни говорил ранее. Это была плохая шутка. Реально плохая шутка в дурной манере, учитывая настоящие проблемы того, что мы здесь делаем, особенно с моей стороны…

Он умолк, когда она изменила позу и на сей раз крепко прижала ладонь к его члену.

Она оставила руку там, продолжая читать комикс и убирая руку только для того, чтобы перелистнуть страницу. В промежутках между перелистыванием она медленно поглаживала его. Когда она так и не прекратила, Балидор прислонился к стене, и его боль усилилась настолько, что затмила всё перед глазами.

– Бл*дь, Касс, – он издал тихий хрип, стискивая её запястье ладонью. – Не дразни меня сейчас. Я отреагирую не лучшим образом, и я серьёзно считаю, что нам надо поговорить об этом, найти какой-то способ обсудить границы, чтобы…

– А кто тут дразнится? – перебила она таким же нейтральным тоном, бродя взглядом по страницам.

Когда он не ответил, Касс подняла взгляд.

Ещё несколько секунд она изучала его взглядом, а потом положила комикс рядом с его бедром и прильнула к его груди. Опустив лицо, она поцеловала Балидора в губы, чувственно притягивая его своим светом и языком… сильнее, чем ошейник должен был позволять ей.

Угрызения совести вновь пробрались в его мозг, заставляя чрезмерно беспокоиться из-за её слов, из-за того, как она намекала на какой-то обмен.

Через несколько секунд Балидор оборвал поцелуй.

Он почувствовал, что Касс заметила его сомнение, а потом слегка улыбнулась.

Она слезла с его колен, со скрещёнными ногами уселась перед тортом и взяла одну из двух вилок, которые он принёс. Само собой, они были мягкими, пластиковыми.

Он не мог проигнорировать все протоколы, даже если в глубине души ему этого хотелось.

– Ты хотя бы поешь со мной? – спросила Касс, не поворачиваясь.

Балидор посмотрел на её спину, затем натужно выдохнул.

– Да, – сказал он.

Оттолкнувшись от стены, он подвинулся, устроившись по другую сторону от подноса, и взял вторую пластиковую вилку. Мельком глянув на Касс, он наклонился, вилкой отломил кусочек с одной стороны и сунул в рот.

Сомкнув губы на вилке, Балидор поднял взгляд и увидел, что Касс ошарашенно таращится на него.

– Ты реально только что съел первый кусочек моего торта? – спросила она, и в её голосе воевало веселье и раздражение.

– Да, – удивлённо ответил Балидор. – А что?

– Чувак, это дурные манеры.

– Разве? – парировал он. – Ты же не ела.

– Я собиралась!

– Откуда, чёрт возьми, мне было знать?

– Я же тебе только что сказала!

Пожав плечами, Балидор снова наклонился, собираясь отломить её кусочек, но Касс отпихнула его руку.

– Тебе нельзя есть золотую часть! – пожурила она.

– Почему нет?

– Снова дурные манеры, – объяснила она возмущённо, но в её голосе звучало всё больше веселья. – Нельзя есть самую красивую часть торта, когда это не твой торт!

– Почему нет? – повторил он.

– Потому что в таком случае я не буду с тобой трахаться, – с хохотом ответила Касс. – Как тебе такой ответ? Раз уж вы, видящие, похоже, ни капли не уважаете традиции…

– Неправда, – запротестовал Балидор. – Вообще неправда! Спроси кого угодно.

Но Касс уже сама склонилась над тортом.

Когда он попытался сделать то же самое, она отпихнула его руку с вилкой, а потом подцепила вилкой огромное съедобное украшение золотого меча и солнца, утащив большой кусок разом.

– Зачем ты пригласила меня поесть с тобой, если не имела этого в виду? – проворчал Балидор, наблюдая, как она запихивает всё это в рот.

Касс рассмеялась, хотя её рот был набит мороженым и глазурью. Она постаралась прожевать и проглотить, затем снова расхохоталась, переводя дыхание.

– Существуют правила, чувак. Ты можешь есть. Просто следуй чёртовым правилам.

– Как я должен следовать каким-то взбалмошным человеческим правилам? – пожаловался Балидор, закатывая глаза. – …Если я даже не знаю о существовании этих правил? Видимо, ты не собираешься сообщать мне их, пока я их не нарушу.

– Я не думала, что надо разжёвывать очевидное. Божечки!

– А теперь мне, видимо, вообще не достанется торта? – проворчал он, позволяя веселью просочиться в его голос. – Ну и жадина ты, Кассандра.

Она широко улыбнулась, а затем подвинулась и нарочно уселась к нему на колени, но на сей раз спиной к его груди. Балидор позволил ей, устроив ноги так, чтобы ей было удобно, и она плотно вжалась округлой попкой в его пах.

Он слегка втянул воздух ртом, затем позволил своему голосу вновь обрести ворчливый тон.

– Расстановка мест явно спланирована так, чтобы между мной и тортом находилась ты, – пробурчал он, потянувшись мимо неё, чтобы отломить вилкой зелёную ветку дерева, покрытого глазурью.

Касс рассмеялась, оглядываясь на него, а он запихнул кусок торта в рот, пока она не отбросила его руку в сотый раз.

Её глаза тоже улыбались, и Балидор почувствовал, что его боль усиливается.

Он всё ещё смотрел ей в лицо, когда заговорил – на сей раз импульсивно.

– Ты изумительная, – сказал он ей. – Совершенно точно самая красивая женщина из всех, кого я когда-либо видел.

Он заметил, как Касс побледнела.

Она уставилась на него так, будто он отвесил ей пощёчину.

Он почувствовал, как по её свету пронеслась рябь страха, возможно, даже паники.

Не раздумывая, Балидор обнял её обеими руками, всё ещё сжимая пальцами вилку. Он затопил её своим светом, закрыл глаза и уткнулся лицом в её плечо, крепко прижимая к своей груди.

– Gaos, – пробормотал он. – …Поверь мне. Пожалуйста.

Она не ответила.

Он почувствовал, как её смятение усиливается.

Он попытался заговорить вновь, пытаясь решить, что сказать.

В итоге он промолчал, наблюдая, как Касс сердито вытерла слёзы, затем наклонилась вперёд и свирепо вонзила вилку в торт-мороженое. Он наблюдал, по-прежнему не говоря ни слова, по-прежнему обнимая её, как она запихнула в рот целый кусок. Потом она съела ещё кусочек, и ещё, и он уже даже не был уверен, жуёт ли она на данном этапе.

– У тебя мозг не замёрзнет? – наконец, поинтересовался Балидор.

К тому времени этот вопрос беспокоил его почти по-настоящему.

Касс издала невольный смешок, едва не поперхнувшись тем, что было во рту.

Он всё ещё обнимал её за талию, когда она ловко развернулась на его коленях и обхватила ногами. Она начала снимать с него рубашку, и его боль усилилась. Выдернув полы рубашки из брюк, она расстегнула его ремень и разделалась с застёжками, освободив его член.

Касс встала ровно настолько, чтобы сбросить свои штаны, затем снова уселась к Балидору на колени, направляя его в себя, пока он постанывал.

Через считанные секунды он уже был в ней.

Пока она насаживалась на него, его пронзило болью, которая затмила всё в голове.

Балидор попытался помочь ей, но Касс отбросила его руки, затем толкнула в грудь, вынуждая лечь на спину. Он подчинился, лёжа с согнутыми коленями, чтобы хотя бы не наступить в торт, и наблюдал за её лицом, пока она двигалась на нём. Когда она совершила очередной толчок, он издал стон и потянулся к её бёдрам, но она вновь шлепком отпихнула его руки.

Она неумолимо подводила его к оргазму.

Балидор даже не пытался замедлить процесс. Он позволил ей контролировать всё.

Касс всё равно несколько раз сдержала его, и он почувствовал, как она экспериментирует с его светом, притягивает и изменяет угол проникновения, пока он не рассказал, какие вещи ему нравились.

Когда Балидор наконец-то кончил, он издал низкий, хриплый крик, почти вопль.

Он выгнулся под ней, пока она удерживала его за запястья, и утратил контакт с комнатой.

Когда к нему вернулась способность видеть, Касс смотрела на него. Волосы прилипли к её вспотевшей шее, остекленевшие глаза изучали его лицо. Увидев мягкое выражение, мельком промелькнувшее в её глазах, Балидор подался вверх, поднося губы к её рту, но она отвернулась прежде, чем он успел её поцеловать.

Он до сих пор старался прийти в себя, когда она слезла с него, оставив лежать полуголым и испытывающим ещё более сильную боль, чем до их секса.

Когда Балидор наконец-то сумел сесть, Касс вновь прислонилась к стене и скрестила руки на груди.

Она сверлила его сердитым взглядом, пока он старался взять под контроль вторую эрекцию, а когда ему это не удалось, натянул рубашку, чтоб немного прикрыться. Худо-бедно одевшись, он снова скользнул к стене, прислонившись к ней спиной рядом с Касс.

Он наблюдал за её лицом, но она отказывалась смотреть на него.

Он смотрел, как она стискивает зубы, и испустил вздох.

– Хочешь сегодня поработать? – спросил Балидор. – Над прыжками?

– Иди нах*й.

Он почувствовал, как его челюсти тоже сжимаются, но кивнул.

– Ты хочешь, чтобы я ушёл?

– Да.

Он вздрогнул, но взял свой свет под контроль.

Он уже начал подниматься, но тут Касс повернулась и сердито посмотрела на него в упор.

– Какого хера ты творишь, ‘Дори? – рявкнула она. – Что это такое, бл*дь?

Он уставился на неё.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты знаешь, что я имею в виду! – она резко указала на полурастаявший торт, тем же взмахом руки охватив рюкзак и комикс на полу. – Кто я теперь, ‘Дор? Я теперь твоя девушка? Неужели в твоей постели действительно настолько одиноко без Ярли?

Балидор вздрогнул. Ей он тоже не говорил про Ярли.

Ну, он не говорил ей про разрыв.

– Конечно, я знаю, – огрызнулась Касс. – Di'lanlente o' kitre-so'h. Ты действительно считал, что я не знаю? – её челюсти сжались, а голос понизился до бормотания. – Как будто ты изменил бы кому-то. Благородный Адипан Балидор. Хотя я готова поспорить, что она всё равно хочет надрать мне задницу. Что более вероятно, она хочет перерезать мне горло…

Балидор просто смотрел на неё.

Он честно не знал, что сказать.

– Дело не в Ярли, – произнёс он.

– Хрень собачья.

В его голосе зазвучало предостережение.

– Касс. Ты прекрасно знаешь, чёрт возьми, что правдиво обратное. Мы с ней расстались из-за тебя. А не наоборот.

Она уставилась на него, и в её глазах содержалось неверие.

– Иди нах*й. Катись отсюда ко всем чертям.

Балидор почувствовал, как к его лицу приливает тепло.

Упёршись в стену одной рукой, он снова собрался встать, но тут Касс снова накинулась на него, и её тон сделался ядовитее прежнего.

– Конечно, мы оба знаем, что происходит на самом деле, – холодно сказала она. – Видимо, раз ты не можешь получить Элли, то я – самая близкая альтернатива, верно? Теперь, когда Ревик сует в неё свой член, тебе приходится довольствоваться мной. Ну, мной или Фиграном. Просто мне повезло больше походить на неё внешне…

– Что? – на сей раз Балидор уставился на неё с настоящим изумлением. – Что за херню ты несёшь, Кассандра?

– Ты. Пытаешься забыть Элисон.

– Пытаюсь забыть? Элисон?

Он уставился на неё, совершенно растерявшись.

Его губы хмуро поджались, когда слова Касс отложились в его голове вместе с тем фактом, что она говорит серьёзно. Молчание между ними затянулось, и он скользнул по ней взглядом с нескрываемым неверием. Даже переварив смысл её слов и то, что он чувствовал в её свете, Балидор честно не мог решить, то ли она верит в сказанное, то ли это какой-то способ заморочить ему голову, намеренный или нет.

Увидев её взгляд, он решил, что она действительно верит в это, как минимум отчасти.

Не отводя глаз от её лица, Балидор стиснул зубы.

В какой-то момент его неверие превратилось в настоящую злость.

– Бл*дь, да ты издеваешься надо мной, что ли? – взорвался он. – Ты же не можешь на самом деле верить в это, Кассандра. Эта идея абсурдна.

Она наградила его тяжёлым взглядом.

– Насколько тупой ты меня считаешь, бл*дь? – потребовала она, скрещивая руки на груди.

Балидор ещё сильнее стиснул зубы.

Он испытал мимолётное искушение дать ей настоящий ответ.

Затем он уставился на растаявший торт и прищёлкнул языком.

– То есть, дело не во мне. Дело в тебе и Элли. Я должен был догадаться…

– Хрень собачья! – рявкнула Касс, хлопнув ладонью по органическому полу. – Хрень собачья, ‘Дор! Ты действительно думаешь, будто все мы не знали, что ты уже много лет влюблён в неё?

И вновь он мог лишь смотреть на неё.

Затем, увидев шёпот страха в её глазах, Балидор выдохнул, едва слышно щёлкнул языком и отвернулся. Он поймал себя на том, что снова смотрит на торт и её босые ступни, которые внезапно показались ему очень маленькими – может, отчасти потому, что он все ещё был в ботинках.

– Gaos di'lanlente a' guete, Кассандра, – качая головой, Балидор вновь выдохнул. – Ты причинила мне боль намного раньше, чем она. А что касается твоей грандиозной теории относительно моих мотивов сейчас… тут тоже куда более вероятна обратная ситуация.

Касс недоверчиво фыркнула.

Игнорируя её, Балидор продолжил. Его голос сделался тихим и таким же холодным, как её тон.

– …Но ты же, видимо, намного умнее меня, Кассандра. Ты же на несколько шагов впереди меня. Особенно учитывая, что я пытался забыть тебя, когда увлёкся Элисон. И я уже говорил тебе об этом, но ты ж меня вообще не слушаешь.

Она бросила на него очередной взгляд, полный неверия.

Когда выражение его лица не изменилось, она заново скрестила руки на груди и стиснула зубы.

Уставившись в сторону, она покачала головой и пробормотала что-то себе под нос.

Балидор расслышал лишь:

– …Ну конечно.

Он снова попытался встать, но Касс потянулась и схватила его за руку.

– Ты собираешься мне отвечать? – потребовала она.