Текст книги "Чёрные Гавайи (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)
– Как насчёт взрывчатки? – рявкнул Джем, выпуская очередную стрелу.
Эта попала Дориану в грудь, как и первые две, только в этот раз, отпустив тетиву, Джем побежал назад.
Его бледно-зелёные глаза посмотрели на Ника, когда Джем поднял одной рукой чёрное устройство.
– Назад, мать вашу! – прорычал видящий. – Назад! Вы оба!
Ник в шоке вытаращил глаза.
Осознав, что имеет в виду видящий, он поколебался ровно столько миллисекунд, сколько ему потребовалось, чтобы сообразить.
Затем он отпрянул от Дориана, оттолкнул вампира и откатился в сторону.
Увидев открытую входную дверь, он выпрямился всем телом, вскочил на ноги и без единой мысли побежал к Энджел.
Он схватил свою подругу за талию и поднял, отчего та вскрикнула. Он обхватил её руками и заслонил своим телом, оттесняя назад.
Затем он то ли вынес, то ли выволок её за дверь.
Вытащив её наружу, Ник ещё крепче стиснул её, завёл за стену крыльца и впечатал в угол под дверным звонком. Он обхватил руками её ноги, вжал в пространство, где встречались две стены, и зажмурил глаза.
Даледжем, должно быть, нажал на детонатор.
Низкий грохот эхом донёсся из дверного проёма, а за ним последовал более резкий и пронзительный взрыв. Ник напрягся вокруг Энджел как раз в тот момент, когда из входной двери вылетели обломки, упавшие на крыльцо и растения всюду вокруг входа.
Он слышал, как более крупные куски бьются о внутреннюю сторону стен там, где он присел с Энджел; ощущал дрожь удара в дереве, ДСП, гипсе и краске. Он напрягся, жалея, что не отнёс её дальше к стене квартиры или даже в дворик перед домом, где росли деревья и кустарники… но стена, похоже, выстояла.
Вопреки жёстким ударам и тому, с какой силой разлетались некоторые обломки, ничто не пробило стену насквозь.
И всё же он отдёрнул Энджел от дерева, изогнул своё тело и заменил её спину своей, обнимая её обеими руками. Он держал её ещё крепче, хотя звук уже стихал, а обломки заканчивали падать на землю.
Он чувствовал, как внутри стекают более влажные куски.
Те, что покрупнее, со шлепками падали на плитку в её прихожей.
Он взглянул на деревья и увидел, что красные капли и ошмётки разлетелись всюду, падали с листьев и веток, покрывали траву и кустарники внизу.
Поморщившись, он отвернулся.
Энджел заизвивалась в руках Ника, взвизгнув, когда он внезапно отпустил её и поднялся на ноги у стены. Встав более-менее устойчиво, он схватил её руку и локоть и помог тоже подняться.
В её квартире было тихо.
Затем Ник услышал Пантера.
Пёс выл и маниакально лаял, явно встревожившись.
Дым повалил из дверного проёма, заставив Ника забеспокоиться о пожаре.
– Джем? – позвал Ник.
Изнутри донёсся очередной грохот, затем послышался голос видящего.
– Да! – крикнул он. – Вы оба в порядке?
Нику пришлось прикусить язык, чтобы не зарычать на видящего.
На мгновение стиснув челюсти, он посмотрел на Энджел, которая съёжилась возле него и выглядела как никогда бледной; её ноги и руки тряслись.
Он понял, что она держится за него для того, чтобы не свалиться на собственную веранду.
Он посмотрел обратно в сторону двери.
– Мы не мертвы, – сказал он наконец, после слишком долгой паузы.
Глава 21
Кровавый бардак
У них ушли часы на то, чтобы всё отчистить.
Доставили пиццу Энджел… и это было неловко.
Джем и Ник спорили, как с этим разобраться.
В итоге Ник укусил курьера там, где это скрывала его рубашка, и стер из его памяти воспоминания обо всём увиденном. Они сделали это просто потому, что так быстрее, не менее чисто и не менее эффективно… если не считать небольшой улики в виде следа укуса, который в данном случае не должен сыграть роли.
Энджел также дала бедняге хорошие чаевые через приложение доставки.
Джем стоял там, наблюдая, как Ник кормится от бедного засранца, и источал злость, что опять заставило Ника чуть ли не проглотить язык для того, чтобы не рявкнуть на видящего.
«Не сейчас», – сказал он себе.
Не сейчас, бл*дь.
Сначала надо исправить всё для Энджел.
Ему нужно по возможности привести всё в порядок… хотя бы на этот вечер.
Изначально он позаботился о проблеме снаружи, пока Джем и Энджел трудились внутри.
Когда доставили пиццу, и они разобрались с курьером, Ник чуть ли не силой отвёл Энджел в гостиную, держа в одной руке её ладонь, а в другой – её пиццу.
Он усадил её на немножко пыльный и продымившийся диван.
Он поставил пиццу перед ней и открыл картонную коробку.
Увидев добрый слой пепла в её старом пиве, он заменил чуть тёплую бутылку новой из холодильника; старое пиво он вылил в раковину, а бутылку выбросил на переработку.
Затем он вернулся в гостиную, протянул Энджел новое пиво и приказал ей сидеть там, пока она не съест всю чёртову пиццу.
Острые крылышки и чесночный хлеб он поставил в духовку со слабым нагревом, чтобы поддерживать их тёплыми.
Он намеревался заставить Джема съесть их, как только они немного приберут бардак в прихожей Энджел.
Когда Ник в первый раз вошёл в квартиру, он почти не понимал, на что смотрит.
Стены окрасились кроваво-красным и чёрным цветом.
Жидкость сгустками стекала по стенам вместе с фрагментами кости и кожи.
Более крупные куски и фрагменты черепа торчали из стен.
Чёрный дым до сих пор собрался под потолком, хотя уже начинал рассеиваться, буквально в те несколько секунд после стихания взрыва.
Джем стоял в другом конце прихожей и махал ладонью перед лицом, разгоняя дым. Его лицо исказилось гримасой, а рука всё ещё сжимала тот чёртов композитный лук.
Нику хотелось придушить его.
Он знал, что эта реакция не совсем рациональна.
Он также хотел сделать с видящим кое-что другое, намного менее рациональное.
Он выбросил всё это из головы, по крайней мере, сейчас.
Вместо этого он сосредоточился на разрухе в прихожей Энджел. Он аккуратно прошёл посреди всего этого, предварительно с осторожностью отцепив от себя Энджел и оставив её у открытой двери. Он содрогнулся, проходя мимо того, что осталось от тела Дориана посреди опалённой дочерна ковровой дорожки. Он подошёл к месту, где стоял Джем, но не остановился.
Он прошёл мимо него, в начало гостиной.
Сумев заглянуть дальше стены прихожей, Ник посмотрел по сторонам, оценивая состояние кухни и более широкого общего пространства, а также коридора, который вёл в остальную часть квартиры с двумя спальнями и двумя ванными комнатами.
К счастью, кроме дыма, который уже оседал толстым слоем белых и чёрных частичек и порошка на всей мебели, большая часть урона ограничивалась коридором и крыльцом.
Возможно, из-за расположения взрывчатки всё рвануло преимущественно назад, в сторону открытой двери, а не в гостиную Эндж.
Выдохнув, Ник только тогда посмотрел на Джема.
– В гараже есть вёдра, – сказал он грубоватым тоном. – Я начну с улицы. Мне там пригодится шланг. Собери все куски в мусорные мешки… я их принесу. Они на кухне.
Джем моргнул, уставившись на него.
Только теперь, увидев его вблизи, посмотрев на его бледное лицо и широко раскрытые бледно-зелёные глаза с фиолетовым ободком, Ник заметил его шок.
И его злость впервые смягчилась.
Она тут же опасно смягчилась.
Ему пришлось подавить импульсивное желание обнять другого мужчину обеими руками. После краткой паузы Ник протянул ладонь и вместо этого как можно более бегло сжал его плечо.
– Иди, – произнёс он по-прежнему грубоватым голосом. – Принеси вёдра, Джем. Чем быстрее мы об этом позаботимся, тем лучше.
Воцарилось очередное странное молчание, во время которого они лишь смотрели друг на друга.
Затем Джем моргнул, словно усилием воли закрыв глаза.
Когда он вновь поднял веки, его челюсти сжались.
Только тогда некоторое напряжение ушло из его плеч.
– Ладно, – сказал он, кивнув.
– Положи лук, Джем, – сказал Ник. – Просто положи его.
Видящий посмотрел на свою руку, которая всё ещё стискивала лук до побеления костяшек.
Он разжал ладонь, позволив оружию упасть на застеленный ковром пол.
Не сказав ни слова, Джем развернулся и пошёл к коридору и двери, которая вела в гараж.
***
Они закончили примерно в пять утра.
Ну, более-менее закончили.
Теперь Ник сумел проделать более основательную работу, чем он сделал бы раньше, будучи просто копом-человеком.
Даледжем тоже помог в этом отношении. Хоть физическое зрение видящего не охватывало такой диапазон светового спектра, как зрение Ника, Джем мог видеть намного больше с помощью своих способностей видящего. Всё органическое в том пространстве для него сияло как радужный фонарик.
Ник пошёл в магазин за отбеливателем, чтобы это не привязали к Энджел.
И, тем не менее, он прятал лицо и даже свой силуэт от каждой увиденной камеры, прекрасно понимая, что люди Блэка в Гнезде Раптора могли по-прежнему искать его через распознавание лиц.
Однако, по правде говоря, его гораздо сильнее беспокоил тот факт, что пришлось оставить Джема.
Ему не нравилась мысль о том, что туда явится ещё больше вампиров – может, по приказу Брика, или, может, почувствовав, что с самым возлюбленным и верным подчинённым Брика что-то случилось.
Но насколько знал Ник, Дориан не происходил от Брика по прямой кровной линии.
Он был верным слугой Брика – ну, до определённой степени, видимо, как явно продемонстрировал сегодняшний вечер – но Дориан на самом деле не был одним из детей Брика.
Ник даже знал, что Дориан был намного старше Брика.
В отличие многих старших вампиров, Дориан вовсе не негодовал из-за того, что более молодой вампир стал его королём.
Ник не знал всей истории о том, как эти двое стали так близки, или как Дориан стал таким преданным Брику.
Теперь он полагал, что может никогда не услышать этой истории.
Вытолкнув эту мысль из головы вместе с нервными мурашками, которые норовили овладеть им при мысли о том, какой может быть реакция Брика на случившееся, Ник просто постарался поспешить, хватая бутылки отбеливателя и жёсткие щётки с полок единственного круглосуточного магазина, который он нашёл возле дома Энджел.
Заплатив наличкой, он практически побежал обратно к Энджел.
Ник также позаботился о пакетах «Дориана», которые они соскребли со стен, собрали с ковра и смыли с деревьев и кустарников на улице.
Он похоронил их в парке, раскидав останки как минимум в шести или семи разных ямах.
В конце концов, казалось, что это должна быть его работа.
Энджел плакала над стеклянными тарелочками с животными, которые ей на протяжении многих лет дарили семья и друзья. Она снова заплакала, когда увидела состояние вручную сотканного ковра, подаренного ей матерью и привезённого в Калифорнию аж из Луизианы.
Но в итоге она тупо сложила это всё в мусорные мешки вместе с деревянными полками, которые почернели и сломались вместе с потолками и стенами.
Дверь, к счастью, во время взрыва была открыта и осталась на удивление целой. Она по-прежнему плавно открывалась и закрывалась на петлях, замок и оба засова всё ещё работали.
Что касается остального… всю прихожую, по сути, надо было выдрать и полностью заменить. Но на сегодня Ник довольствовался тем, что срезал большую часть гипсокартона и тоже запихал всё это в пакеты.
Завтра он сможет всё заменить и перекрасить.
К счастью, он не обнаружил никакого серьёзного урона самой конструкции.
Несколько косяков придётся заменить. Также надо повесить новые полки и вставить одну из стеклянных панелей во входную дверь. Саму дверь понадобится отшлифовать наждачкой и заново покрасить…
– Теперь мы можем перестать? – спросил Джем, врываясь в мысли Ника.
Он выключил пылесос, а Ник даже не заметил.
Ник повернулся и обнаружил, что Энджел растянулась на диване в гостиной, которую также пропылесосили от пыли и других частиц.
Пантер, который наконец-то успокоился и перестал лаять на пылесос, не говоря уж о взрыве и исступлённой уборке, свернулся в ногах у Энджел, выглядя таким же бессознательным и вымотанным, как она.
Все окна по-прежнему были открыты настежь, несмотря на холодную ночь, и здесь уже пахло лучше. По-прежнему оставался запах дыма с легчайшим намёком на кровь и куда более резкая, едкая вонь отбеливателя… но худшее уже выветрилось.
Теперь это можно было списать на домашний пожар, который они сумели погасить до того, как пламя охватило весь дом.
Подумав об этом, Ник вспомнил кое-что ещё.
– Бл*дь, – его охватила паника, какой-то парализующий страх. – Соседи…
– Я об этом позаботился, – небрежно отозвался Джем.
Ник повернулся, уставившись на видящего.
Джем тоже нахмурился.
– Не надо так удивляться. Я сделал это, когда ты в первый раз пошёл за отбеливателем. Я проверил остальные окрестности в поисках тех, кто слышал взрыв, когда ты пошёл закапывать тело… ну… – он сморщил нос. – Части тела.
– Ковёр? – ворчливо спросил Ник. – Остальные материалы?
– Утяжелены грузом и сброшены в бухту, – сказал Джем. – Это сделала Энджел. Опять-таки пока ты отсутствовал, занимаясь более мерзкими вещами. Мы поделили остальное после того, как ты сказал, что закопаешь останки.
Ник почувствовал, что его плечи начинают расслабляться.
Конечно. Энджел тоже была копом.
Она знала, что делать.
А Джем… Джем был…
Ник перевёл на него суровый взгляд.
– Мне надо поговорить с тобой, – прорычал он.
Джем выдохнул, выглядя усталым. Даже измождённым.
Чёрные смазанные пятна виднелись на его шее, ладонях, лице, голой груди. Он посмотрел на Ника остекленевшими глазами, и всё желание спорить ушло из него, возможно, впервые с тех пор, как они сели в машину, чтобы поехать в Санта-Круз.
– Сейчас? – спросил он.
– Да, – сказал Ник, всё ещё хмурясь. – Прямо, бл*дь, сейчас.
***
Он практически волоком затащил видящего в ванную комнату и в душ.
Он почти не думал об этом.
Он сдёрнул полупустой колчан стрел со спины Джема, только тогда заметив, что видящий по-прежнему носил его на себе. Какая-то часть его разума, должно быть, работала достаточно, чтобы помнить о взрывчатых наконечниках стрел, потому что он аккуратно поставил колчан снаружи двери ванной комнаты.
Затем он снял с видящего штаны.
Джем ему не противился.
Вместо этого он оперся на Ника, стискивая его плечи, пока Ник сдёргивал штаны Джема по лодыжкам, оставляя их на коврике в ванной Энджел после того, как Джем переступил с ноги на ногу, сбрасывая первую штанину, затем вторую.
Ник отстранился ровно настолько, чтобы включить горячую воду.
Он разделся сам, пока Джем наблюдал.
Он чувствовал на себе взгляд видящего, и почему-то это разозлило его ещё сильнее.
Он практически поднял Джема на руки (хотя видящий был на несколько дюймов выше него) и засунул в душ.
Он последовал за ним внутрь и далее отскрёб каждое пятнышко пепла, вампирской крови, костяной пыли, фрагментов кости, частичек плоти и краски с другого мужчины. Он не разговаривал с ним, почти не смотрел ему в глаза и отпихивал руки видящего всякий раз, когда Джем пытался прикоснуться к нему. Реакции Джема он тоже игнорировал, выталкивая их из своего сознания, когда чувствовал, что у другого перехватывает дыхание, а также в те несколько раз, когда он застонал.
– Gaos, – сказал видящий наконец. – Я хочу вдарить тебе по лицу.
– Это чувство взаимно, брат, – прорычал Ник в ответ.
Он впервые поднял взгляд, посмотрев Джему в глаза.
Зелень выглядела ещё более светлой, более остекленевшей на фоне его мокрых, прильнувших к голове волос, но что-то в уязвимости этого взгляда заставило Ника стиснуть челюсти.
– Ты поговоришь со мной о них, – сказал он наконец, вновь стискивая плечо Джема и стирая тёмно-синей мочалкой последние частицы пепла с его груди. – О том засранце и его жене. Ты расскажешь мне всё о них. О том, что они сделали. О том, что сделал ты. Что ты теперь чувствуешь к ним…
– Нет.
Когда Ник поднял взгляд, Джем покачал головой, и его глаза смотрели жёстко.
– Нет, Ник.
– Почему, бл*дь, нет?
– Потому что дело не в этом. Ты и я… мы не имеем к этому никакого отношения.
– Дерьмо собачье, – прорычал Ник, пристально глядя ему в глаза. – Ты думаешь, я, бл*дь, не узнаю травматическую реакцию, Джем? Я побывал в трёх войнах. Попробуй ещё раз.
– Травматическую? – Джем моргнул. – Какое, бл*дь, это имеет отношение к…
– Я не знаю, – рявкнул Ник с ещё более явственным предупреждением в голосе. – Не совсем. Пока что нет. Именно поэтому я хочу, чтобы ты рассказал мне всё. Всё до последней чёртовой детали. Потому что как бы там ни было, это как-то связано с ними двоими. Я знаю.
Джем стоял там, пребывая в явном смятении, пока Ник ополаскивал его душем.
Он по-прежнему стоял там, когда Ник повернулся к нему спиной и принялся мыть своё тело.
Видящий не шевелился.
Он просто стоял там, пока Ник мыл свои волосы, выскребая всё из них, промывая их шампунем уже в третий, затем в четвёртый раз, хоть он и знал, что всё уже чисто. Какая-то часть его хотела смыть каждую капельку воспоминаний о том, как Дориан взорвался в прихожей Энджел. Какая-то часть его даже не могла пока что об этом думать.
Он определённо не мог думать о том, как может отреагировать Брик.
Брик убьёт его за это?
Он станет винить Даледжема?
Он тоже попытается убить Даледжема?
На эти вопросы Ник также не знал ответов.
Он уже смывал последние остатки шампуня, когда Джем нарушил молчание, заставив подпрыгнуть Ника, убаюканного шумом душа.
– Ты жалеешь, что я сделал это? – спросил видящий. – Ты хотел бы, чтобы я не убивал его? Блондина?
Ник резко повернулся и обнаружил, что Джем наблюдает за его лицом.
Челюсти Джема напряглись.
– Я знаю, что между вами двумя были… отношения.
Ник смотрел на него ещё несколько секунд.
Затем он с неверием фыркнул.
– Иисусе. Нет. Я не зол на тебя из-за того, что ты его убил. Я зол на тебя за то, что ты попёр против пятисотлетнего вампира, бл*дь… хотя я говорил тебе, что ты наверняка погибнешь в процессе.
Он почти с изумлением смотрел, как выражение лица Джема расслабилось, пусть насторожённость и не ушла из тех зелёных глаз.
– Мать твою, – прорычал Ник, уставившись на него. – И ты ещё спрашиваешь, почему я хочу знать о тех двоих? Даже сейчас ты выискиваешь признаки того, что я тебе вру. Иногда мне кажется, что ты только и делаешь, что ищешь причины мне не доверять. Почему ты вообще со мной, если относишься ко мне таким образом?
Джем нахмурился ещё сильнее.
Пока Ник наблюдал за ним, у него сложилось ощущение, что видящий действительно обдумывал его слова.
Как будто он тоже пытался ответить на этот вопрос.
Когда через несколько секунд Джем так ничего и не сказал, Ник выдохнул (скорее по привычке, нежели из необходимости) и наклонился, выключая воду.
Ванну он тоже помоет потом… когда Энджел и Джем уснут.
Он подождал, пока Джем выйдет из душа, затем последовал за ним, схватив чистое полотенце из шкафчика под раковиной и передав его видящему перед тем, как взять себе другое полотенце.
Со стиркой он также разберётся попозже.
Как только Ник подумал об этом, Джем посмотрел по сторонам, хмуро поджимая губы.
– Ванная…
– Оставь, – небрежно отмахнулся Ник. – Это в списке дел. После того, как ты уснёшь.
Джем повернулся, мрачно уставившись на него.
– А ты со мной не пойдёшь?
Но это оказалось уже слишком, бл*дь.
Нику надоело. Хватит с него.
Хватит с него, бл*дь.
Глава 22
Кровь
Он не помнил, как поднял видящего.
Он не помнил, чтобы принимал какое-то решение.
Ник помнил, как бросил его на кровать, и они оба были совершенно голыми.
Он помнил, как прижимал его и рычал, когда видящий застонал, пытаясь освободиться от рук Ника и тяжести его коленей на своих бёдрах.
К тому времени это только ещё больше возбудило Ника.
Он хотел, чтобы этот ублюдок дрался.
Он хотел, чтобы Джем кричал на него, ударил.
В то же время он не хотел, чтобы Джем говорил ему остановиться.
Он не хотел, чтобы Джем сказал «стоп» и имел это в виду… и не только потому, что он не совсем понимал, что будет делать, если видящий произнесёт эти слова.
Ему хотелось верить, что он остановится.
Он сказал себе, что остановится.
Он надеялся, что остановится.
Хотя он и не вполне доверял себе… особенно учитывая то, насколько поехавшим, взвинченным и накрученным он тогда себя чувствовал.
Он чувствовал себя так, словно его разум и сердце за последние несколько дней были разорваны на части и снова собраны в груди.
В тот момент он был так охвачен эмоциями и беспокойством, и попытками контролировать всё это, что чувствовал себя одурманенным. Этой ночью ему казалось, что всё обрушилось на него – Дориан чуть не убил Джема, Дориан чуть не убил Энджел, Дориан чуть не похитил Ника и не запер его в очередной проклятой клетке, чтобы морить его голодом, кормиться от него и накачивать ядом, пока не добьётся подчинения.
Ник едва понимал, где он находится.
Теперь ему стало всё равно.
Но наклонившись к горлу Джема, он всё же остановился.
Он навис над ним и тоже издал стон.
– Сделай это, – прошептал Джем ему на ухо. – Gaos. Сделай это… пожалуйста. Пожалуйста, чёрт возьми.
Ник схватил видящего за запястья, достаточно крепко, чтобы причинить ему боль, но Джем только закрыл глаза, прижимаясь к нему.
– Gaos, пожалуйста… пожалуйста…
– Неужели тебе так уж необходимо меня читать? – прорычал Ник.
– Да, – Джем поднял на него глаза, полные слез. – Да, чёрт возьми.
Но страх одерживал верх.
Страх побеждал в сознании Ника, парализуя его.
– Потому что ты мне не доверяешь, – прорычал Ник с явным обвинением в голосе. – Ты хочешь читать меня, потому что ни хрена мне не доверяешь, Джем. Речь идёт не об интимной близости. Всё дело в том, что ты считаешь меня куском дерьма…
Но Джем оборвал его, и его голос внезапно стал жёстче, почти холодным.
– Нет, – отрезал он. – Нет. Я больше не стану этого делать. Не стану.
Ник напрягся.
Он пристально посмотрел в эти зелёные глаза, на мгновение сосредоточившись на идеальном рте, на губах, сейчас искривлённых в жестокой гримасе.
Джем выглядел не просто сердитым. Он выглядел отстранённым.
Ник услышал в его голосе решительность.
– Я серьёзно, – прорычал Джем. – Я больше не буду этого делать. Я прошу в последний раз. А потом с меня хватит. Я не буду гоняться за тобой, не буду пытаться убедить тебя разделить себя со мной. Я делал это с ней. Я делал это с ним. Я не буду делать этого с тобой.
Ник вздрогнул.
Ярость поднялась в нём с такой силой, что он прикусил губу.
Джем, возможно, даже заметил это, потому что он остановился, глядя в глаза Ника.
Когда он заговорил в следующий раз, его голос стал ещё холоднее.
– Либо ты хочешь меня, либо нет, – прорычал видящий. – Либо ты готов пойти на этот шаг вместе со мной, Ник, либо нет. Так что решай сам. Сейчас, Ник. Или я ухожу. Я вернусь в здание на Калифорния-стрит. Я заставлю их поработать над моим светом… сделать всё возможное, чтобы разлучить нас. А потом я попрошу их перевести меня в Европу… или в Азию. Ты никогда больше меня не увидишь, мать твою.
Ник уставился на него, почти не веря своим ушам.
– Я серьёзно, Ник, – отрезал Джем. – Если я уйду, ты меня больше не увидишь.
– Я найду тебя.
– Не найдёшь, – предупредил Джем. – Я никогда раньше не пытался прятаться от тебя… но поверь мне, ты не найдёшь меня, Ник. Не найдёшь.
Ярость поднялась в груди Ника. Она ударила по нему с такой силой, что он поначалу не позволял себе ответить. Он не позволял себе издать хоть один звук.
Это не просто ярость.
Он чувствовал там страх, даже более сильный, чем ярость.
– Хоть что-нибудь из того, что ты сказал этому куску дерьма, было на самом деле правдой? – спросил Джем, и в его голосе звучало всё то же жёсткое обвинение. – Что-нибудь из этого было настоящим, Ник?
– Мы вместе всего неделю, чёрт возьми… – прорычал Ник.
– Пошёл ты нах*й, – прорычал в ответ Джем, повышая голос. – Это полная и абсолютная чушь. И ты это прекрасно знаешь.
Ник стиснул зубы.
И снова он не позволил себе заговорить.
Джем смотрел на него, не дрогнув, и в его зелёных глазах отражалась боль, но в то же время полная непоколебимость.
Вторая вещь напугала Ника ещё больше.
– Значит, это всё из-за того придурка и его жены, – сказал Ник. – Всё до сих пор сводится к ним. Весь твой гнев на меня, твоё недоверие, а теперь ещё эти дурацкие ультиматумы…
– Нет, – сказал Джем ещё более предупреждающим тоном. – Это не так. И ты это тоже знаешь.
– Чёрта с два я это знаю, – слезы подступили к глазам Ника, на мгновение ослепив его и заставив отвести взгляд. – Ты только что это сказал, мать твою….
– Я сказал, что устал гоняться за людьми, которые меня не хотят, – предупредил Джем. – Я сказал, что устал гоняться за людьми, которые мне не принадлежат, Ник. Мне надоело быть утешительным призом для того, кто на самом деле хочет кого-то другого. Или… в твоём случае… того, кто хочет чего-то другого или, возможно, ещё не знает, чего хочет. Я больше этого не делаю, Ник. Не делаю.
Когда Ник стиснул зубы, голос видящего зазвучал резче.
Ник вздрогнул от чувств, которые там слышались.
– Я больше не буду тебя уговаривать, Ник, – сказал Джем. – Ты меня понимаешь? Если тебе нужно, чтобы я тебя уговаривал, то это неправильно. Чем бы это ни было для меня, для тебя это неправильно. Почему тебе так трудно понять? Возможно, для тебя слишком рано… время выбрано неверно… или мои чувства безответны. В любом случае, это неправильно. И я не останусь ради этого. Я уйду. Это не угроза… просто для меня всё обстоит вот так.
– Нет, – прорычал Ник. – Нет, чёрт возьми. Отношения так не работают. Всё не такое чёрно-белое. Чёрт возьми, мы до сих пор едва знаем друг друга.
Когда видящий щёлкнул на него, в груди Ника поднялся гнев, снова на короткое время сделавшись неконтролируемым.
Он поймал себя на том, что говорит вопреки этому всему.
– Ты хочешь стать похожим на Солоника? – сказал он, крепче стискивая видящего, когда Джем начал отодвигаться. – Так, что ли? Ты хочешь стать зависимым, мать твою? Безмозглым рабом любого вампира, который будет трахать тебя и питаться тобой?
Джем мрачно покачал головой.
– Всё будет совсем не так. Ты знаешь, что этого не будет.
– Чушь собачья!
– Это будет не так. Но опять же. Я тоже не стану тебя уговаривать, Ник.
– Почему ты вообще так говоришь? – рявкнул Ник, отбросив последние слова видящего, хоть они и вонзились ему в грудь. Даже он сам слышал страх в своём голосе. – Откуда ты вообще об этом знаешь? Я не знаю. Я проклятый вампир, и даже я не знаю, как действует этот яд…
– Я не говорю, что знаю, как действует яд, – предостерегающе произнёс Джем.
– Именно так ты и говоришь!
– Нет. Не говорю.
Голос видящего сделался странно спокойным, а его лицо по-прежнему оставалось неподвижным, что пугало Ника, когда он позволял себе это увидеть.
Казалось, что Джем уже наполовину вышел за дверь.
Как будто он уже ушёл.
– Я хочу сказать, что у нас всё будет иначе, – пояснил Джем странно отрешённым голосом. – Не знаю, откуда мне это известно. Я просто знаю. Так же, как это известно и тебе, Ник.
– Чушь собачья!
– Вот только это не чушь собачья. И ты это тоже знаешь.
– Как кто-то из нас вообще может это знать?
– Не знаю.
– Тогда какого чёрта ты пытаешься меня убедить…
– Я не пытаюсь убедить тебя, – сказал Джем, и его голос снова стал сердитым. – Ты вообще меня слушаешь? Мне надоело убеждать тебя, Ник. С меня хватит. Я говорю тебе то, что чувствую, потому что я обязан дать тебе хоть это…
– Обязан мне? – с недоверием переспросил Ник. – Теперь ты мне чем-то обязан? Что это, бл*дь, значит? С чего бы ты мне был чем-то обязан…
– Потому что ты моя пара, – сказал Джем, глядя на него снизу вверх, и его челюсть напряглась. – Потому что я чувствовал это, ещё когда ты был человеком, и сейчас я чувствую это ещё сильнее. Я чувствую это всё больше и больше. Вот почему это чувство – быть отвергнутым тобой… и то, что ты не хочешь этого со мной… становится всё хуже и хуже. Это становится всё хуже… ты понимаешь?
– Нет, – прорычал Ник.
– Нет. Понятно, – челюсти Джема напряглись. – И точно так же ты не знаешь, что с нами всё будет совсем не так, как с Солоником. Даже если я чувствую это в каждой своей частичке… в каждой частичке моего света… что ты действительно понимаешь эти вещи.
– Ты веришь во всё это и по-прежнему угрожаешь бросить меня, бл*дь? – рявкнул Ник. – Где тут вообще логика?
Выражение лица Джема не изменилось.
После паузы, во время которой Ник ничего не сказал, видящий пожал плечами.
– Если мне придётся уйти, я это сделаю. Как я уже сказал, я постараюсь сделать это проще для нас обоих. Я действительно постараюсь получить помощь от Ярли, от Мики, Киессы, Джакса или любой иной комбинации других людей. Надеюсь, они смогут помочь мне вытащить тебя из моего света. Я не хочу этого, но клянусь Мечом и Солнцем… я не стану втягивать тебя в это, Ник, пока ты брыкаешься и кричишь. У меня больше не будет односторонних отношений. Если ты хочешь думать, что это какая-то пустая угроза, что я трахаю тебе мозги или закатываю истерику, то я, вероятно, не смогу убедить тебя в обратном. Я могу только сказать тебе, что я буду делать… и почему.
Ник изо всех сил постарался обдумать свои слова. Он действительно постарался.
Он не мог этого сделать…
Боже, он просто не мог думать об этом, бл*дь.
Не сейчас. Не этой ночью.
– Ты говоришь всю эту чушь про нас, про яд и про нас с тобой, как будто это какое-то «доказательство» того, что мы должны действовать, – прорычал он, возвращаясь к их предыдущему спору.
Когда Джем щёлкнул на него, снова наполовину повернувшись на бок, словно собираясь слезть с кровати, Ник крепче сжал запястья видящего, удерживая его на месте. Он смотрел в эти бледно-зелёные глаза и странные фиолетовые ободки, изо всех сил стараясь не закричать на него.
– Ты говоришь так, как будто это твоё импульсивное желание… моё импульсивное желание… как будто это хороший знак для нас обоих, – сказал он. – Как будто раз ты уже хочешь этого, как какой-то наркоман, даже без моего укуса, то для меня это какая-то «логическая причина» подвергнуть опасности твою жизнь.
Джем уставился на него, стиснув челюсти.
Ник видел раздражение в глазах видящего.
Он практически ощущал это раздражение, желание видящего заставить его увидеть всё так, как он видел это, заставить его почувствовать это так, как он это чувствовал.
Он также мог видеть его горе.
Он мог чувствовать бездонную грёбаную печаль там, в глазах Джема.
Но хуже всего было то, что он видел его смирение.
Джем не блефовал.
Ему действительно надоело.
Ник не знал, может быть, Дориан сделал всё хуже.
Он не знал, то ли дело в случившемся сегодня ночью, то ли просто во всём, что накопилось: Дориан, недосып, травма Джема от того мудака, с которым у него были отношения ранее, и которому Нику всё сильнее хотелось дать по роже… жена того засранца… или же что-то в самом Нике.
Он не знал, насколько это было связано с биологическим устройством Джема как видящего.
Ник увидел, что эмоции на лице видящего усилились, когда молчание затянулось. Он видел, как горе, разочарование и чувство отверженности Джема усиливаются, и какая-то часть его просто хотела встряхнуть видящего, встряхнуть его и кричать ему в лицо, пока он не прекратит это.
