Текст книги "Черный настрой (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
– Нет нужды защищать себя, Линкольн. Ясно, что не ты здесь доносишь общее мнение.
Линкольн качнул головой.
– Нет, дело в Мири... паре Блэка, – он поколебался. – Она действительно умрёт вместе с Блэком? Я думал, это неизвестно. Даже маловероятно.
Хмурость Брика сделалась уже не такой притворной.
– Любой риск для нас чрезмерен, друг мой, когда дело касается неё. Я вполне уверен, что объяснил и этот момент тоже. Она... уникально. Опять-таки, я весьма шокирован тем, что ты бы позволил кому-то из этих трусов угрожать её жизни, Линкольн. Как тебе не стыдно.
Линкольн знал, что ему стоит хранить молчание. Он также знал, что слова Брика в большей мере адресованы не ему, а собравшимся за столом.
Он все равно заговорил.
– Есть ли способ протестировать это? – сказал он. – Узнать, убьёт ли её его смерть?
– Нет, – произнёс Брик ещё холоднее.
Бледная сталь на мгновение сверкнула в его радужках, пока он оценивал лицо Линкольна. Линкольн опустил голову, а затем и глаза.
Голос Брика продолжал звучать жёстко.
– Кажется, ты прекрасно осознавал, что только что говорил не к месту, и все равно заговорил. Возможно ли, что мятеж в этой комнате коснулся моего самого верного слуги? Если так, я буду безмерно расстроен, – помедлив, он смягчил голос. – Или же я всего лишь стал свидетелем того, как страсть твоих личных чувств берет верх над твоим рассудком, дражайший Линкольн?
Линкольн продолжал смотреть в камень.
– Последнее, сэр. Я приношу свои извинения.
– Брат? – резко произнёс Брик. – Посмотри на меня.
Линкольн поднял голову, встречаясь взглядом с его королём.
– Я всегда буду ставить вас на первое место, – холодные глаза Брика пронзили его прямо перед тем, как окинуть взглядом стол. – Вы всегда будете первейшей вещью у меня на уме. Мои люди. Моя кровь. Я защищаю не только ваши тела... но и ваши сердца тоже. И своё.
Линкольн кивнул, чувствуя, как что-то в его груди расслабляется.
– Мы служим вам, брат Брик, – смиренно сказал он. – Мы умрём за вас.
– Тогда доверьтесь мне в этом, – сказал Брик. – Я не просто прошу вас об этом. Я требую от вас этого. Поверьте мне, что этим самым я служу нашим людям. И что я служу моим друзьям в первую очередь. Включая тебя, верный Линкольн. Включая сердце, что все ещё бьётся в твоей груди.
Линкольн ощутил укол стыда.
– Я воистину верю вам, Патрон. В этом и во всем остальном.
Он видел, как этот холодный огонь немного гаснет в кровавой середине глаз Брика.
– Страсть – не то, о чем стоит сожалеть, друг Линкольн. Знай лишь, что я буду сражаться в боях твоего сердца бок о бок с тобой. Тебе не нужно идти в обход меня, чтобы сразиться в них... приведи их ко мне, чтобы я смог послужить тебе лучшим образом, друг мой.
Он наградил Линкольна более искренней улыбкой, помедлив ровно настолько, чтобы отпить большой глоток бренди и опереться локтем на стол.
– Фактически я думаю, что ты уже в этом, так что успокой своё взбудораженное сердце, – сказал он. – В моем безумии есть методичность. Всегда. Боль, что ты ощущаешь, лишь временна, – помедлив, он слегка улыбнулся Линкольну. – Я избрал тебя для того, чтобы ты привёл её в наш круг, Линкольн. Именно ты станешь тем, кто приведёт её к Свету – кто первым покажет ей чудеса Крови.
Сердце Линкольна загрохотало в его груди. Желание всколыхнулось в нем, столь интенсивная жажда крови, что его клыки удлинились. Ему пришлось сглотнуть перед тем, как ответить.
– Благодарю вас, Патрон. Благодарю вас.
– Ты не должен благодарить отца, вознаграждающего своих послушных детей.
– Я ваш покорный слуга. Всегда. Мой огонь горит прежде всего для вас.
Подняв голову в этот раз, он увидел в глазах Брика свечение, от которого у него по позвоночнику пробежали мурашки. Это не был страх. Это и не было желание, не к другому мужчине. Это было от-животного-к-животному, хищное знание, вызывавшее у него желание предложить вену этому рту, встать на колени у его кресла.
Словно увидев это на лице Линкольна, Брик кивнул, почти как будто самому себе.
– Хорошо, – пробормотал он.
Допив остатки бренди, он ударил пустым бокалом по дереву. Поднявшись на ноги, он широким шагом обошёл массивный стол, двигаясь грациозно. Линкольн с уверенностью подумал, что он уйдёт, донеся свой посыл, но вместо этого Брик прямиком подошёл к креслу самого Линкольна.
Линкольн начал подниматься, но Брик махнул ему, говоря оставаться в кресле.
Наклонившись над ним, он заговорил прямо ему на ухо.
– Линкольн, друг мой, – пробормотал Брик, удостоив его очередной слабой улыбкой. – Ты знаешь, я никогда не могу злиться на тебя.
Наклонившись поближе, он поцеловал его в щеку. Все ещё улыбаясь, он заговорил мягко, но достаточно громко, чтобы Линкольн не сомневался – каждый вампир за столом его услышал.
– ...Я сейчас пребываю в великодушном настроении, даже слегка сентиментальном от твоих трогательных заверений в преданности, дражайший друг. В результате мы больше не будем говорить о вероломстве Совета. Я могу лишь надеяться, что они осознают ошибочность своих путей по безукоризненному примеру моих ближайших друзей...
Обернувшись на стол через плечо, он вновь улыбнулся Линкольну.
– Что ж, – он склонил голову. – Я реалист. Возможно, страх удержит их в узде на какое-то время. Не стесняйся использовать для этого Дориана, если нам понадобится преподать урок, – он помедлил, все ещё глядя на Линкольна вопреки беспокойству за столом, которое вызвали его слова. – Любовь в итоге возьмёт над ними верх, дорогой друг. Верь. Как только мои слова подкрепятся доказательствами, и проблема видящих будет бесповоротно решена, мы вернёмся к этой теме... да?
Бросив на Линкольна очередной хищный взгляд, он продолжил более беспечным тоном.
– ...И все же я не могу позволить своим самым ценным слугам тратить время впустую на такую глупость. Особенно учитывая деликатный характер заданий, который я им поручил на данный момент, – он наградил Линкольна жёстким взглядом. – Прошу, проинформируй Совет, что я запрещаю данному органу когда-либо собираться без моего присутствия.
Очередной прилив жара подступил к горлу Линкольна, жаркая жажда крови.
– Да, Патрон.
Ножки стульев заскрипели вокруг стола, когда вампиры поднялись на ноги.
Любовно похлопав Линкольна по плечу, Брик ушёл, не удостоив остальных даже взгляда через плечо. Он неспешно проделал путь до единственной двери в комнате, легонько поигрывая тросточкой в одной руке.
Стивенс брызгал слюной, сверля спину Брика сердитым взглядом.
– Мы Совет Старейшин! Наш орган существовал тысячи лет. Мы служим Крови, не тебе, Бэйшл... – голос старого вампира дрожал от ярости. – Отдавать нас под руководство твоих псов-полукровок, как будто они выше нас... это худший акт неуважения из всех, совершаемых королём!
Теперь Линкольн тоже стоял на ногах.
Он повернулся к Стивенсу, голос и поза оставались недвусмысленными.
– Следи за языком, ящерица, – прошипел он. – Ты разговариваешь со своим королём.
Стивенс с презрением удостоил его сердитого взгляда.
– Королём? Никакой он не король. Он скорее всего убил нашего истинного короля и думает, будто остальные этого не знают, – он обратился к спине Брика. – Он недостоин даже стереть кровь с губ Константина!
Линкольн издал низкий рык.
Он опустился в полноценную боевую стойку прежде, чем эта мысль отложилась в его сознании. Кровь подступила от горла к лицу. Комната приобрела розоватый оттенок, окрасилась багряным и винным.
Прежде чем он успел сдвинуться с места, Брик заговорил.
– Эй, слушайте, как же. Всего одну проклятую минутку, – хлопнув одной рукой по колену, он рассмеялся. – Надо же, я едва не забыл, зачем на самом деле пришёл сюда.
Линкольн поражённо обернулся, куда сильнее удивившись лёгкому дружелюбному тону Брика, нежели его словам. Он все ещё тяжело дышал, огонь пылал в его венах, мышцы натягивали рубашку, когда он посмотрел в глаза своего короля. Брик пристально смотрел на него с лёгким предостережением в этих хищных глазах.
Его голос продолжал звучать так же легко.
– Глупенький я, – сказал он с улыбкой. – Обрадовавшись встрече со всеми вами, я совершенно забыл про своё изначальное поручение. Линкольн, дорогой друг, у меня есть для тебя работа. И для Дориана.
Линкольн проследил за его взглядом до светловолосого вампира.
Дориан теперь стоял у кресла с высокой спинкой возле огня, оставив своё место. В одной руке он стискивал нож с костяной ручкой, клыки удлинились и выступали меж его полных губ. Красные глаза прищурились и сосредоточились на Стивенсе.
Улыбнувшись шире, Брик добавил:
– Дориан, конечно же, мог бы справиться с этим заданием в одиночку. И вполне прекрасно, надо сказать. Но у меня есть весьма особенные требования относительно упаковки и доставки, так что я бы предпочёл, чтобы вы сделали это вместе, – он перевёл взгляд обратно на Линкольна, его глаза пронизывали насквозь. – Думай об этом как об успокоении моего разума, друг Линкольн.
Дориан не шевельнулся. Его глаза переместились к Брику.
Успокоив свою жажду крови, Линкольн сделал вдох. Он склонил голову.
– Конечно, Патрон. Мы живём, чтобы служить. Я счастлив сделать это для вас.
– Хорошо, хорошо, – сказал Брик, слабо улыбаясь.
Брик вновь повернулся, чтобы уйти, затем остановился. Он перевёл взгляд, адресовав Линкольну более жёсткий намёк.
– Ну? – сказал он. – Разве я не подразумевал, что это задание срочно для меня?
Линкольн моргнул.
Без промедления он пошёл за Бриком, наблюдая, как лицо вампирского короля разглаживается, пока он ждал их у двери. Линкольн слышал тихую походку Дориана, следовавшую за ним шаг в шаг.
Злобные шепотки вновь послышались от массивного дубового стола.
Линкольн едва заметил. Вместо этого он сосредоточился на Брик и крови, что все ещё пульсировала в его собственных венах, согревая бледную кожу.
Он знал, что Брик прав. Они не могли пока что убить Совет, вопреки их дерзости, тупости и совершенной неблагодарности.
Они все ещё в них нуждались.
И все же он прекрасно понимал, что Брик только что спас жизни Совета.
Он гадал, осознавали ли эти дураки, что их король только что сделал для них.
Глава 10. Проекция
Я не видела его весь день.
Ну, он вытащил меня из кровати в пять утра, чтобы я пошла с ним в спортзал, но когда мы вернулись в номер, он исчез до того, как я вышла из душа.
Я не удивилась; я знала, что у него весь день встречи. Я также не особенно чувствовала себя заброшенной – по крайней мере, не в этот раз. Я сама спросила Блэка, могу ли я отмазаться от обычного режима Уолл-стрит на один день. Я хотела поработать над навыками видящих с другими видящими.
Когда я спросила его, Блэк замер на середине подтягивания и уставился на меня. Опустившись обратно на гимнастический прорезиненный коврик, он просто стоял там ещё несколько секунд, уставившись в окно на что-то, чего я не видела.
– Конечно, док. Как хочешь, – обернувшись на меня через плечо, он нахмурился. – Только не с Рави, ладно? – жёсткая эмоция выплеснулась из его света. – Он на тебя запал.
– Что? – я издала изумлённый смешок. – Нет, не запал.
Его губы поджались.
– Запал. Поверь мне, – все ещё изучая мои глаза, он добавил:
– Пожалуйста, Мири... в качестве услуги. Я, вероятно, выбью из него дерьмо, если почувствую на нем твой свет. Для тебя это может прозвучать нелепо, но я не шучу.
Я уставилась на него, не зная, как реагировать.
Это действительно звучало нелепо, но я не чувствовала особого веселья.
В конце концов, за завтраком я спросила Ардена, не откажется ли он поработать со мной. Он отреагировал с таким энтузиазмом, что я попросила Декса освободить его расписание на день.
Однако в середине дня нам с Арденом пришлось остановиться. Тогда пришёл Джонас и его команда, чтобы помочь мне приготовиться к большой вечеринке. Примерно этим я и занималась до шести вечера, когда получила звонок в номер, сообщающий, что Блэк ждёт меня в машине.
По дороге к дому Бена Фразьера мы не особо говорили. Блэк спросил меня о моем дне, я сделала то же самое, но ни один из нас не рассказал многого за поездку на несколько кварталов. Блэк также не прокомментировал мой внешний вид. Вместо этого он посмотрел на моё платье, повторно окинул его таким беглым взглядом, каким только можно, моргнул, затем нахмурился и отвернулся.
Я также не знала, как это воспринимать.
Минуты спустя мы вошли в стеклянные двери «Императорского Отеля & Апартаментов», и нас встретил прилив холодного воздуха с лёгкой отдушкой.
В лобби со всех сторон повернулись головы.
Слава богу, к нам никто не приблизился. Личность людей внутри уже подтвердили, и они, скорее всего, были гостями отеля или проживали здесь. В любом случае, они изо всех сил постарались выглядеть вежливо безразличными.
Однако я все равно улавливала немало взглядов исподтишка.
Пока мы шли по узорному ковру под шестиуровневой люстрой, я заставляла себя шагать ровно и расслабленно вопреки импульсивному желанию вцепиться в Блэка. Мы оба все ещё ощущали себя чрезмерно видимыми – я знала, что этому ничуть не помогала моя одежда или тринадцатисантиметровые каблуки.
Моё сердце все ещё грохотало от хаотичного приветствия снаружи.
От обочины до дверей мы прошли от силы пятнадцать футов, но нас с Блэком атаковали больше сверкающих камер и крикливых вопросов, чем я видела до сих пор – скорее всего в связи с премьерой шоу Гранта Стила прошлым вечером. Я никогда в жизни не видела вблизи так много прессы, даже когда вместе с Ником работала над крупными делами об убийствах в Сан-Франциско.
Одна из «фанаток» Блэка также выставила ему свою голую грудь из-за бархатных канатов – на них красной помадой был написан, видимо, её номер телефона.
К счастью, все это происходило с некоторого расстояния.
Бархатные канаты сдерживали прессу и зевак на нормальном расстоянии от дверей и красной дорожки, а также в добрых восьми или девяти футах от места, где шли мы. Что ещё важнее, вдоль этих канатов по обе стороны стояли внушительного вида мужчины и несколько женщин, на их одежде сзади было белыми буквами написано «ОХРАНА».
Я также узнала людей Блэка, стоявших вместе с охраной отеля.
И все же это заставляло меня чертовски сильно нервничать.
– То есть, теперь это наша жизнь? – пробормотала я, когда Ковбой и Туз проследовали за нами к частному лифту, обслуживавшему пентхаус. – Беспокоиться о том, что нас сфотографируют сразу же после того, как мы покинем пуленепробиваемую машину? Уворачиваться от папарацци всякий раз, когда мы покажем лицо?
Блэк взглянул на меня, выгнув бровь и выпрямляясь после нажатия кнопки, вызывающей лифт. Посмотрев в зеркальную панель возле дверей лифта, он поправил пальцами галстук, слегка поджимая губы.
Я невольно наблюдала, как он делал это.
Его тело все ещё оставалось относительно худым после времени, проведённого в той тюрьме и лаборатории – по крайней мере, по сравнению с тем, как он выглядел при нашей первой встрече. Однако он набрал часть веса обратно, особенно на торсе. Я наблюдала, как он работал над этим почти каждое утро после возвращения, потому что он обычно тащил меня с собой в спортзал.
Он также побуждал меня проводить больше времени с ним на ринге.
Поначалу это меня раздражало, в основном потому, что я принадлежала к тем людям, которые после пробуждения добрый час пялятся в пространство и пьют кофе, потом, может, завтракают, и только потом у меня рождались амбициозные идеи вроде тренировки. И все же, учитывая все обстоятельства, я подумывала, что возможно, надо немного иначе подойти к его предложениям на ринге.
Я осознала, что смотрю на повязку на его запястье, пока он поправлял пиджак, расправляя линии рукавов и плеч.
– Я думала, ты собираешься начать учить меня сражению на мечах, – я выпалила слова прежде, чем осознала, что не посвятила его в остальную часть своих мыслей. – Теперь, когда ты прямо-таки повергаешь в ужас своими навыками, разве мне не стоит изучить основы? Ты также собирался показать мне больше навыков видящих. На ринге, имею в виду. Со спаррингом.
Я подняла взгляд на его лицо, только тогда осознав, что все это время смотрела на его тело. Блэк встретил мой взгляд, и его глаза смотрели куда более горячо. Я опешила, удивившись, затем моргнула и продолжила изучать его выражение. Его зрачки были расширены.
Посмотрев на меня ещё несколько секунд, Блэк фыркнул.
– Вот о чем ты думала? – пробормотал он. – Глядя на меня вот так?
Я покраснела, снова опуская взгляд.
– Ты сказал, что мне нужно работать усерднее, – напомнила я ему, покосившись на Ковбоя перед тем, как снова взглянуть на Блэка. – Ну знаешь. С тренировками. Я думала, ты хочешь, чтобы я думала об этих вещах.
«Ты же знаешь, что пристальные взгляды – это своего рода фишка видящих? – послал он в моё сознание. – Или ты это ещё не поняла?»
«Что за «фишка»?» – послала я, выгибая бровь в ответ.
«Фишка в духе «ну давай же», – ответил он тут же. – Или «я хочу трахнуть тебя» фишка».
Я нахмурилась, снова окинув его взглядом и пытаясь решить, не пудрит ли он мне мозг. В этот раз от него выплеснулся импульс жара – такой сильный, что я подняла взгляд.
– Прекрати, Мири, – сказал Блэк вслух.
Я рассмеялась – скорее от удивления, нежели от чего-то другого. Однако я бы соврала, если бы сказала, что не испытывала удовлетворения. В последнее время Блэк не особо-то склонен к флирту, и часть меня отреагировала прежде, чем я позволила себе задаться вопросом, всерьёз он говорит или нет. Когда я продолжила улыбаться ему, Блэк поймал меня за запястье и привлёк поближе к себе.
«Я не знаю, чему ты улыбаешься, – пробормотал он в моем сознании. Его мысли оставались дразнящими, но теперь там содержалась резковатая нотка. – Это ты даёшь обещания своим светом и как будто не знаешь о происходящем разговоре. Учитывая, во что ты сейчас одета, док, тебе бы лучше немного притормозить».
Я подняла на него взгляд, изучая его золотые глаза и осознавая, какую малую часть его света я могла чувствовать, даже сейчас. Действительно ли он флиртовал со мной? Или он просил меня перестать флиртовать с ним? Он просил перестать смотреть на него?
Изучая его лицо, я ощутила, как усиливается моё раздражение, когда я поняла, что не имею ни малейшего понятия.
Двери лифта издали сигнал, раскрывшись перед нами. Я последовала за Блэком внутрь, наблюдая, как он опирается на медный поручень у задней стенки кабины. Ковбой и Туз зашли за нами и повернулись лицом к двери. Я видела, как Ковбой отмахнулся от нескольких других гостей, показывая, что им лучше подождать следующего лифта. Затем он нажал на кнопку пентхауса.
Взглянув в сторону Блэка, я всмотрелась в его лицо. Я нахмурилась, видя, как он избегает моих глаз.
– Это ты морочишь мне голову, – сказала я вслух. – Не наоборот.
Блэк напрягся. Он взглянул на Ковбоя и Туза, его челюсть окаменела, затем глаза метнулись обратно ко мне.
– Прошу прощения?
«Ты действительно поднимаешь эту тему, Мириам? Сейчас? В бл*дском лифте перед моими сотрудниками?»
Проследив за его взглядом до других мужчин, я подвинулась к нему ближе.
После очередной небольшой паузы я переключилась на его сознание.
«Может, мне стоит назначить встречу, чтобы мы поговорили? – послала я. – Время, когда ты сможешь по-настоящему просветить меня, какого черта с тобой происходит... и с нами, если на то пошло?»
Чувствуя, как нарастает его злость, я перебила его прежде, чем Блэк успел ответить.
«Я знаю, что тебе нужно немного свободы. Я понимаю, что тебе нужно время. Но ты также донимал меня тем, что я блокирую тебя, дразню тебя, морочу тебе голову... и это чистой воды проекция. Я потакала тебе в этом, потому что в последнее время я тебе во всем потакаю. Я старалась не приставать тебе с этим. Я делала все, что в моих силах, чтобы не беспокоить тебя тем, чего ты избегаешь, или тем фактом, что ты не хочешь секса. Я изо всех своих чёртовых сил старалась не воспринимать это на свой счёт».
Я поколебалась, увидев, что в его глазах полыхнула жёсткая искра злости.
Стиснув зубы, я продолжила.
«Но теперь ты снова проецируешь, а я не в настроении потакать. Так что давай начистоту. Ты хочешь, чтобы я перестала на тебя смотреть? Или ты хочешь, чтобы я смотрела на тебя как-то по-другому? Что именно ты хочешь мне сказать, Блэк?»
Когда он зло щёлкнул языком, я подняла руку.
«Я с радостью дам тебе свободу, особенно учитывая все, через что ты прошёл. Но я не собираюсь и дальше позволять тебе валить все на меня. Признай своё дерьмо, ясно? Признай это, и если ты не хочешь, чтобы я слишком приближалась к тебе, скажи мне. Скажи мне, что ты не хочешь, чтобы я к тебе прикасалась... или смотрела на тебя. Прекрати сбивать меня с толку, сваливая все на меня».
Когда его злость полыхнула ещё жарче, я схватила его руку в смокинге.
«Я чувствую это в тебе, Блэк... я чувствую это прямо сейчас. Это заставляет тебя вздрагивать всякий раз, когда я вообще к тебе приближаюсь. Опять-таки, ты вправе делать совершенно все, что хочешь, особенно со своим телом и светом, но прекрати притворяться, будто этого нет. Бл*дь, просто будь со мной честен для разнообразия».
Он избегал моих глаз, тихо щёлкнув языком и качая головой.
Я ощутила, как его раздражение мгновенно усиливается, опять превращаясь в злобу.
Странно, но она не казалась адресованной мне.
«Ты же знаешь, что делаешь это, верно? – послала я, крепче сжимая его руку. Изучая его золотые тигриные глаза, я легонько толкнула его в грудь другой рукой. – Ты знаешь. Ты не настолько плохо осознаешь себя, чтобы не понимать, что это исходит от тебя, не от меня. Ты знаешь, но ты ничего не сказал. Я предположила, что ты не готов это обсуждать, но теперь задаюсь вопросом – возможно, мне стоит заставить тебя обратиться к мозгоправу, как и говорил Брик».
Когда его глаза окаменели и остановились на мне, я тряхнула его руку.
«Мне стоит беспокоиться, Блэк? Сколько ты собираешься отгораживаться от меня вот так? Мне придётся настаивать на решении проблемы? Или мне стоит уехать из Нью-Йорка? Потому что я могу и так сделать».
В ответ на это его лицо внезапно опустело.
Его разум совершенно затих.
После паузы, показавшейся очень долгой, он взглянул на Ковбоя и Туза. Затем покачал головой.
«Мы не можем говорить об этом здесь, Мири», – послал он.
«Почему?»
«Потому что, бл*дь, не можем».
Я снова нахмурилась.
– Почему? – сказала я вслух.
Блэк улыбнулся, но я видела в этой улыбке злость. Подвинув меня ближе за руку, он скользнул рукой от моего локтя до запястья. Использовав моё тело, чтобы скрыть свои движения, он затем удивил меня, положив мои пальцы и ладонь на свой пах.
Я подпрыгнула. Я ничего не могла с собой поделать.
Он был твёрдым. Достаточно твёрдым, чтобы я покраснела от щёк до самой шеи.
«Какого хера, Блэк...»
«Я хочу тебя, Мири, – послал он, и его мысли звучали жёстко. – Я хочу тебя все проклятое время. Ты это понимаешь? Ты слышишь мои слова? Бл*дь, мы не можем говорить об этом здесь, Мири. Не можем».
Даже зная, что он расположил нас так, чтобы Ковбой и Туз этого не увидели, я убрала руку и все равно обернулась на двоих людей. Ни один из них не повернулся, чтобы посмотреть на нас, но у меня сложилось отчётливое впечатление, что они в большей мере осознают наш разговор, чем притворяются.
«Ты собираешься сказать мне, почему ты меня блокируешь? – послала я. – Или ты собираешься и дальше проецировать это на меня? Притворяться, будто я все себе вообразила?»
Он издал очередной фыркающий звук, отпустив моё запястье. Он переключился на разговор вслух, его низкий голос отражался от замкнутого пространства.
– Ты уже знаешь, почему, док, – его глаза встретились с моими. Холодные. Бескомпромиссные. – Мы можем поговорить об этом потом? Пожалуйста?
Прежде чем я успела ответить, двери лифта позади меня издали сигнал.
Я все ещё смотрела на Блэка, когда Ковбой и Туз вышли из кабины – практически в то же мгновение, когда двери открылись. Я испытывала искушение во второй раз схватить Блэка за руку, сдержать его, но он даже не посмотрел на меня и последовал за Ковбоем и Тузом.
Мою грудь сдавило иррациональным страхом – может, потому что его глаза избегали моих, может, из-за исходившей от него злости на некоторые мои слова... может, из-за чего-то другого, что я в нем чувствовала. А может, это просто все то, что я последние сколько-то-там недель подавляла, убеждая себя, что уважаю его границы.
Что бы ни вызвало во мне эту реакцию, Блэк, должно быть, её уловил.
Примерно через десять шагов от лифта он остановился, повернувшись ко мне лицом и загородив мне дорогу. Ковбой и Туз тоже остановились.
Ковбой остановился первым, посмотрев на Блэка. В его взгляде содержалось лёгкое беспокойство, а также что-то, что я не могла прочесть. Он поджимал губы. Туз также переводил между нами взгляд, но его лицо выражало открытое недоумение.
– Проблема, брат? – спросил Ковбой.
Его голос содержал открытое предостережение.
Не поворачиваясь, Блэк мотнул головой в сторону бара.
– Идите вперёд, – сказал он им. – Мы догоним.
Туз повернулся, не сказав ни слова. Он направился к бассейну – вероятно, чтобы прочесать пространство, которое уже больше чем наполовину заполнилось топчущимися гостями. Слабые лучи солнечного света все ещё окрашивали некоторые облака, но огни города уже затмили последний свет солнца, и я видела слева от Блэка, вдалеке, часть освещённого Эмпайр-стейт-билдинг.
Ковбой поколебался чуть дольше, взглянув на меня.
Затем, как будто увидев что-то на моем лице, он тоже повернулся, последовав за Тузом. Я наблюдала, как он на ходу поправляет пиджак, и заметила там бугор пистолета.
Должно быть, я смотрела слишком долго. Я ощутила совсем рядом с собой всплеск раздражения.
– Он тоже на тебя запал, – пробормотал Блэк.
– Блэк, – я подняла на него взгляд, хмурясь. – Ты был прав. Сейчас не время разговаривать об этом. Я сожалею, что подняла эту тему. И извиняюсь за взгляды.
Однако он лишь покачал головой, это раздражение окрасило его голос.
– Я не избегаю тебя, Мириам, – прорычал Блэк. – Не избегаю, – он помедлил, всматриваясь в мои глаза. – Ты пытаешься вызвать у меня бл*дскую паранойю, смотря на Ковбоя вот так, после того как подняла это дерьмо? Или ты правда не знаешь, что я решил, будто ты со мной заигрываешь? Ты должна знать, как сильно я хочу секса. Мы не трахались неделями...
Когда я лишь моргнула, недоумевая, о чем именно он меня спрашивал, и ещё сильнее недоумевая из-за нотки обвинения в его голосе, прозвучавшей на последнем предложении, Блэк стиснул зубы. Слегка шагнув назад, он переступил с ноги на ногу и скрестил руки на груди.
В этот раз его голос прозвучал тише.
– Ты правда меня не хочешь? – спросил он. – Это из-за штуки со светом? Или ты пытаешься заставить меня открыться? В самое неудобное бл*дское время из всех возможных?
Мои глаза распахнулись ещё шире.
– Не хочу тебя? О чем ты, черт тебя дери, говоришь? Ты отдалялся от меня в этом отношении с тех самых пор, как мы приехали в Нью-Йорк!
Когда он нахмурился сильнее, щёлкнув языком, я шагнула ближе и схватила его за руки. В этот раз меня накрыло настоящее беспокойство. Я осознала, что посылаю жар через его кожу, крепче стискивая его, когда он начал отстраняться.
– Проклятье. Как же мне хочется, чтобы ты перестал разговаривать шифром, – прикусив губу, я посмотрела ему в глаза, удерживая его взгляд. – Я хочу тебя, понятно? Честно говоря, я чертовски тебя хочу. Половину времени я даже не знаю, как вести себя с тобой, потому что ты выходишь из себя всякий раз, когда я задену тебя хоть пальцем, – когда он снова щёлкнул языком, уже со злостью, я заговорила резче. – Я чувствую в тебе что-то странное. Но нет, я не понимаю... – помедлив, когда он фыркнул, я крепче стиснула его. – Блэк, я действительно не понимаю. Ты ждёшь, что я заставлю тебя говорить? Или ты хочешь, чтобы я по-настоящему оставила тебя в покое?
– Это что ещё бл*дь значит? – прорычал он.
– А как ты думаешь, что это значит? – рявкнула я. – Мы не прикованы друг к другу. Я могу уехать. Вернуться в Сан-Франциско. Черт, или... поехать куда угодно. Куда-нибудь в другое место. Подальше от тебя.
Блэк уставился на меня.
Непонимание выплеснулось из его света.
Как и в кабине лифта, что-то в нем просто отключилось.
Наряду с этим я ощутила столь интенсивную боль, что у меня сдавило горло. Поборов реакцию своего света на эту эмоцию, я прикусила губу, подавляя желание извиниться, вновь коснуться его.
Покачав головой во второй раз, Блэк щёлкнул языком, избегая моего взгляда.
Когда он вновь поднял глаза, его взгляд говорил о том, что он думает.
Я также увидела там нить беспокойства, граничащую со страхом.
– Мири, я не хочу, чтобы ты уезжала, – когда я стиснула зубы, качая головой, его голос зазвучал более грубо. – Мири. Я действительно не хочу, чтобы ты уезжала. Но мы не можем говорить об этом здесь. Я не отмахиваюсь от тебя... я не отвергаю тебя, проклятье. Прости, что не был более открыт с тобой в отношении этого. Я действительно думал, что ты знаешь, почему, но если нет, мы можем поговорить. Без проблем. Мы сможем разобраться со всем, но не здесь, хорошо? Если ты откроешь мой свет здесь, я оттрахаю тебя в одном из этих проклятых шезлонгов. Вероятно, после того как перегну через колено и несколько раз отшлёпаю за то, что ты морочишь мне голову, черт подери.
От его слов меня пронзило болью. Я подавила её вместе со злостью, нахлынувшей одновременно с этим. Я проследила за его показывающим большим пальцем, замечая бассейн и окружавшие его китайские фонарики.
Затем он очередным грациозным жестом показал на моё тело.
– И ты выбираешь именно этот момент. Сейчас, когда ты так одета, мать твою. Иисусе, Мири. Где ты только нашла это проклятое платье?
Я вздрогнула, чувствуя, как щеки заливает румянцем.
– Джонас. Он его выбрал.
– Я сожгу этого извращённого засранца.
Я прикусила губу, но заставила себя не ощетиниваться на это.
Посмотрев на платье, я нахмурилась. Немного слишком, но я искренне полагала, что именно этого хотел Блэк. Он совершенно точно использовал для этого слова «сексуальный» и «отвлекающий». Я думала, что выбор Джонаса практически соответствовал требованиям. Приталенное платье с глубоким декольте спереди заканчивалось короткой юбкой, открывавшей большую часть моих ног, а также черные шёлковые чулки и часть чёрной подвязки. Задняя часть платья представляла собой лёгкий шёлковый шлейф нежно-фиалкового цвета, спускавшийся до моих лодыжек. Я решила, что платье вполне служило отвлекающим фактором, поскольку открывало мою грудь и ноги в равной мере, особенно с туфлями на высоком каблуке.
После очередной долгой паузы Блэк выдохнул, и ещё больше раздражения выплеснулось от него облаком.
