Текст книги "Чёрный и синий (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
Глава 20
Паззл
Когда Блэк в следующий раз открыл глаза, он все ещё чувствовал себя одурманенным.
Он лежал, смотрел в другой потолок, в более тускло освещённой и тёплой комнате. Его разум кружился медленными кругами, от чего становилось сложно сфокусировать взгляд или думать. Однако боль притупилась. Значительно притупилась. Он ощущал слабость. Он чувствовал себя так, будто он плыл, будто его разум каким-то образом парил над телом, прикреплённый к нему тончайшими ниточками.
Несколько мгновений он гадал, не умер ли он.
Ему казалось, что все-таки не умер.
Он услышал странный звук.
Не писк монитора поблизости. Не гудение кондиционера, и не медленное тиканье черно-белых часов, наверное, на батарейке, которые висели над дверью.
Нет, этот звук был ближе. В каком-то плане интимнее.
Более… жидким.
Блэк повернул голову, только потом удивившись, что сумел это сделать. Сразу после этого его зрение вновь помутилось… затем тут же выровнялось. Он тут же моргнул, не сумев по-настоящему вздрогнуть от удивления, но все равно удивился.
Он ещё раз моргнул, сомневаясь, нормально ли он видит.
Но увиденный им парень все ещё был там.
Блэк смотрел, как он поднимает голову, облизывая блестящую темно-красную жидкость с губ. Глаза с багряным оттенком сузились, уставившись на него словно с кошачьим прищуром удовольствия. Затем, когда он увидел, что Блэк на него смотрит, его губы приподнялись в кривой улыбке.
– Привет, – тихо произнёс он успокаивающим мурлыканьем. – Ты очнулся. Я начинал думать, что ты не проснёшься… – его мягкая улыбка сделалась ещё шире. – Хорошо, что очнулся. Я мог бы забыться и выпить слишком много.
Блэк моргнул, уставившись на него, стараясь сообразить и осознать смысл происходящего.
Мужчина смотрел на него в ответ с почти снисходительным и терпеливым выражением, как будто он ждал, когда Блэк его поймёт. Он был молод. Его голый торс был худым и лишённым волос, а длинные волосы свисали вокруг лица искусно-небрежными прядями. Он выглядел как героиновая рок-звезда или, возможно, как паренёк, занимающийся проституцией на улицах Нью-Йорка. Блэк раньше встречал такой тип. Он знал, что некоторые готовы были немало за такое заплатить.
Он снова улыбнулся Блэку, глаза все ещё смотрели дружелюбно.
– Хочешь посмотреть фильм? – спросил он. – У них здесь есть несколько, а я выпил слишком много, чтобы уснуть. Я бы предпочёл, чтобы ты бодрствовал со мной, составил мне компанию. Мне о стольких вещах хочется тебя спросить… особенно о Мириам.
– Мириам…? – Блэк почувствовал, как его разум помутился, затем тут же пришёл в норму. Его прострелила боль, столь сильная, что он заёрзал на столе. Однако его руки все ещё были прикованы, как и его грудь, хоть они и оставили шею свободной. – Мириам? – повторил он. – Где она?
Мальчик удивлённо моргнул.
Глядя на него, Блэк гадал, не был ли этот паренёк под наркотиками, или у него не все дома. Ему не могло быть больше девятнадцати, ну может, двадцать, если он очень, очень молодо выглядел, но все равно на вид ему скорее было шестнадцать или семнадцать.
– Мириам, – повторил Блэк. Он прочистил горло, все ещё пытаясь собраться с мыслями. – Ты только что произнёс имя моей жены. Почему?
– Почему? – паренёк уставился на него, выпятив губы в лёгком недоумении.
Затем, как будто отбросив эту мысль, он поднялся со стула, на котором сидел возле кровати Блэка. Он подошёл к висевшему на стене телевизору и нажал кнопку сбоку, где, как Блэк догадался, находился DVD-плеер.
– Тебя устроит «Чарли и шоколадная фабрика»? – спросил он, обернувшись на Блэка с той же кривой улыбкой. – Я видел этот фильм миллион раз, но он реально мой любимый. Я знаю все песни. Лучшая – это когда они отправляются в Шоколадную Комнату… где Вилли Вонка поёт про «воображение». Тебе нравится эта песня?
Блэк уставился на него.
Он понятия не имел, как на это ответить.
– Откуда ты знаешь мою жену? – прорычал он.
Рот другого приоткрылся в тупом удивлении. Затем он улыбнулся.
– От тебя, конечно же, – он покачал головой, все ещё улыбаясь, как будто Блэк сказал что-то смешное. – Я чувствую все в тебе, когда пью из тебя. И Боже, ты так сильно по ней скучаешь. Я очень сильно хотел трахнуть тебя, когда почувствовал это. Однако я не хотел делать это, пока ты спишь… – затем он нахмурился, как будто только что осознав слова Блэка. – Она действительно твоя жена? – в этот раз его голос звучал разочарованно.
Блэк продолжал таращиться на него.
– Да. Я думал, ты знаешь о ней.
– Я видел, какая она хорошенькая, – сказал он, опять улыбаясь, но в этот раз более смущённо. – Я почувствовал, как сильно ты по ней скучаешь… эта часть прям ого. Я никогда прежде ничего такого не чувствовал. Мне пришлось пару раз подрочить… это совершенно сводило меня с ума. Однако я не знал, что она твоя жена, – он вздохнул, разочарование вновь явно проступило в его голосе. – Ох, что ж. Тогда, наверное, хорошо, что я ничего с тобой не сделал. Не хочу связываться с женатым парнем.
Блэк снова на него уставился.
Его разум вновь начинал шевелиться, медленно, но он все равно был настолько не в себе и настолько измождён, что с трудом осиливал больше одной мысли разом. Он просто лежал там молча, пока молодой парень открыл каретку DVD-привода и вставил диск. Он нажал на кнопку, чтобы дисковод снова закрылся, и уже на ходу схватил пульт с круглого столика.
Он вернулся на стул и сел, улыбаясь Блэку.
В сознании Блэка впервые что-то щёлкнуло.
Глаза мальчика были такими же странно-прозрачными с красноватым оттенком, какие были у Брика и «докторов» в тюремном лазарете. Такие же, какие были у напавшей команды в порту Лос-Анджелеса.
Парень был одним из них. Чем бы они ни были.
Затем Блэк вспомнил остальные его слова.
Он посмотрел на свою руку и увидел там отметину в форме полумесяца. След укуса.
Он уставился на него, чувствуя, как сердце начинает грохотать в груди точно отбойный молоток.
– Твою ж мать, – выругался Блэк, натягивая ремни. – Святое бл*дское дерьмо…
Он вспомнил, что ещё сказал паренёк, о том, что пил его, о том, что выпил бы слишком много.
– Эй, – мальчик встал со стула. Двигаясь гладко, скользя даже более плавно, чем видящий, он забрался на грудь Блэка. Он заурчал успокаивающим тихим голосом. Он начал гладить лицо и руки Блэка своими ладонями. Что-то в сочетании этих действий отключило разум Блэка, ему стало сложно думать из-за действий мальчика.
Пока паренёк касался его, на фоне начала играть вступительная музыка перед фильмом. Блэк видел изображения шоколада, кружившиеся на экране, и ощутил ещё более сильный прилив тошноты. Услышав музыку, мальчик обернулся на телевизор, улыбнулся, затем повернулся обратно к Блэку.
– Эй, расслабься. Я просто хочу провести время вместе, посмотреть с тобой фильм и поесть, ладно? Я не буду пить слишком много. Я тебя не убью… обещаю. И я извиняюсь за то, что сказал ранее – о том, что выпью слишком много. Мне не стоило этого говорить. Серьёзно, я хотел сделать комплимент. Я никогда прежде не пробовал одного из вас, так что я слегка перевозбудился…
Все ещё улыбаясь, он слегка задрожал, прижимаясь к боку Блэка достаточно тесно, чтобы Блэк почувствовал эрекцию паренька, которая тыкалась ему в бедро.
– Должен признаться, на вкус ты реально ох*енно хорош, – сказал он, широко улыбаясь. – Очень, очень хорош. Лучше всех, из кого я когда-либо пил. Я сейчас ещё немножко из тебя попью, хорошо?
– Нет! – это слово стремительно сорвалось с губ Блэка. Он уставился в лицо этого существа, и в его голосе прозвучал ужас. – Нет! Бл*дь, нет. Пожалуйста. Пожалуйста, не делай этого…
Мальчик снова выглядел разочарованным.
Затем, как будто придумав что-то, он улыбнулся.
Позади него начали показываться вступительные титры, подсвечивая его тугие косички и отбрасывая тень на его лицо – на все, кроме этих прозрачных красноватых глаз, которые как будто светились изнутри черепа.
– Я могу сделать так, чтобы ты был с ней, – сказал мальчик теперь уже заговорщическим тоном, улыбаясь ещё шире. – Все будет ощущаться так, будто ты с ней… клянусь! Мы можем проецировать воспоминания и мысли точно так же, как и извлекать. И я прочувствовал достаточно твоих воспоминаний о ней. Это будет ощущаться очень реальным. Я клянусь. Ты будешь видеть её и все такое. Ты даже не будешь знать, что я здесь. А когда ты на самом деле окажешься там, с ней, я могу подрочить тебе, если хочешь… все будет так, будто ты занимаешься с ней любовью, – его лицо осветила очередная улыбка, а глаза засветились волнением. – Боже! Это будет так романтично! Мы должны попытаться. Мы просто обязаны.
Блэк помотал головой, ощущая прилив тошноты.
– Нет! Нет, не обязаны! – его голос прозвучал более резко, более жестоко. – Ты же сказал, что оставишь меня в покое? Что не потревожишь меня, раз я женат? Что это тогда такое, бл*дь?
Мальчик, казалось, едва его слышал.
Он слез с груди Блэка, устроив свою тощую фигуру в мягком кресле.
– Нет, тебе это понравится, – он просиял, глядя на Блэка. – А раньше все было иначе. Я собирался просто трахнуть тебя… в этот раз все будет так, будто я помогаю тебе трахнуть её, – он снова улыбнулся, будто это лучшая идея в его жизни. – Ты будешь умолять меня об этом, – проворковал он, игриво шлёпнув Блэка по руке. – Готов поспорить, если они продержат тебя здесь несколько дней, чтобы опробовать некоторые другие яды, я доведу тебя до того, что у тебя будет вставать при каждом моем укусе.
Он задрожал от этой мысли, опять одаривая Блэка улыбкой кота, налакавшегося сливок.
– Мне нравится эта идея. Мне она очень нравится, Квентин.
Блэк покачал головой, уставившись на него и поначалу лишившись дара речи. Очередной приступ тошноты и ужаса сдавил его грудь, отчего сделалось тяжело дышать.
– Что ты, бл*дь, такое? – выдавил он, и его голос прозвучал невнятным хрипом.
Мальчик склонил голову, и улыбка на его губах угасла.
– Что я такое? Ты серьёзно? О чем мы только что говорили?
Блэк просто смотрел на него, ничего не говоря, и мальчик нахмурился ещё сильнее.
– Разве они не сказали тебе, зачем доставили тебя сюда? – спросил он.
– Нет, – Блэк рьяно покачал головой. – Нет. Нихера они мне не сказали.
В этих стеклянных глазах вспыхнуло понимание.
– Ах! Ну так ты в секретном правительственном учреждении, Квентин, – будничным тоном сказал он, и его голос почему-то прозвучал ещё моложе. – В том, которого согласно записям вообще не существует.
– Это они мне сказали, – прорычал Блэк. – Что они мне вкололи? О каком «яде» ты говоришь?
Блэк услышал страх в собственном голосе и осознал, что какая-то часть его уже все понимала.
Он просто не мог, бл*дь, заставить себя поверить в это.
Однако ответ мальчика стер последние капли сомнений.
– Вампирский яд, конечно же, – сказал он. – Здесь люди пытаются делать вампиров, Квентин. Правительство пытается сделать это последние несколько лет, как только узнало о нашем существовании. Конечно, – добавил он, поджимая эти губки бантиком. – …Их потери от провалов практически бездонны. Но они никогда не получали сюда одного из вас, так что, думаю, они не знают, что ты такое.
Он встретился взглядом с Блэком, его глаза смотрели серьёзно.
– Ты проснулся довольно быстро, в сравнении с людьми, которым вкололи полную дозу. Думаю, с тобой все будет хорошо, Квентин. Конечно, они, наверное, подумают, что у тебя какой-то иммунитет к яду, так что затем они захотят тебя изучать. Полагаю, если они сделают это, то наверное, выяснят, что ты такое, так что… какая жалость. Наверняка тебя в итоге запрут здесь, как и меня.
Подумав об этом, он улыбнулся ещё шире.
– Очень нехорошо говорить, что я на это надеюсь? Совсем чуточку? Конечно, я знаю, ты женат, так что для тебя все хреново, но все же… здесь становится скучно, а я никогда прежде не говорил с одним из вашего вида.
Блэк уставился на него, стараясь осознать все то, что говорил ему мальчик.
– Ты… Ты…
– Вампир. Да, – мальчик улыбнулся. Затем он помахал ему, как десятилетний ребёнок. – Меня зовут Паззл. Я здесь тоже пленник, как и ты – на случай, если ты ещё не догадался. Они используют меня для яда. Меня и ещё примерно дюжину других.
– Яда? Ты производишь яд? Вот как обращают в вампира?
Паззл кивнул.
– Ну, это один из способов. Единственный, который им известен. Они извлекают его. Они пытаются создать из него какой-то коктейль генетического вируса… – он состроил рожицу, изящно нахмурился, затем скорчил гримасу. – Это больно. Они заставляют нас носить те металлические маски…
Он запрокинул голову назад для демонстрации, обнажая зубы, которые на глазах Блэка удлинились, вызывая в его груди очередной разряд холодного страха. Мальчик заговорил с клыками и пальцами во рту, отчего слова звучали невнятно.
– Жатем они ишпозуют ту штуху штопы извечь яд…
Он закрыл рот и посмеялся над собой, опустив подбородок. Его клыки оставались удлинёнными, из-за чего он походил на какого-то камышового кота.
– Они используют ту штуку, – повторил он, все ещё улыбаясь. – Как металлические плоскогубцы, которые извлекают яд, сжимая наши клыки… это реально больно, – добавил он, задрожав, и показал на ошейник Блэка. – Даже больнее этой штуки, хочешь верь, хочешь нет. По крайней мере, так я могу сказать по твоим воспоминаниям. Но ты уже носил такое, верно? В том другом мире?
Блэк уставился на него. Он видел, что это существо вновь смотрит на его запястье, и выпалил что-нибудь, лишь бы опередить его.
– Почему они оставили тебя со мной? Разве они не боятся, что ты меня убьёшь?
Паззл выглядел удивлённым.
– Мне нужно питаться. Не могут же они просто морить меня голодом, Квентин. Им нужно, чтобы я продолжал производить для них яд. И я пообещал, что не убью тебя.
– Ты пообещал? – прорычал он. – Почему не пакеты с кровью? Не животные? Почему они кормят вас, вампиров, объектами собственных проклятых экспериментов?
– Ну, они не позволяют нам питаться от всех вас, – сказал Паззл, поджимая губы. – Тех, кто сразу делается супербольными, они изолируют. Но нам не нравится кормиться из пакетов с кровью, Квентин… – он задрожал и поморщился, как будто эта мысль внушала ему отвращение. – И большинство животных отвратительны. Я пообещал им, что никого не убью, так что они испытали меня несколько раз, и теперь они мне доверяют. Мы для них типа питомцев, думаю.
– Питомцев, – Блэк уставился на него. Когда мальчик снова опустил свой рот, он выпалил:– Сколько вас? Вампиров?
– Я уже сказал тебе. Здесь нас тринадцать и…
– Нет, – перебил Блэк. – Не здесь. Я имею в виду везде. Сколько вас?
Мальчик моргнул, почти как будто не понимал вопроса. Затем он покачал головой, приглаживая свои косички перед тем, как обеими руками убрать их за спину.
– Миллионы, Квентин, – наконец сказал он. – Нас миллионы.
В телевизоре наверху мужчина в полосатой рубашке пел песенку о конфетах, пока вокруг него танцевали дети. Бедный одинокий ребёнок печально смотрел в окно, тоже желая себе конфетку. Блэк почувствовал, что теряется там, теряется в нереальности этой ситуации, показывавшегося фильма… создания, поглаживавшего голую кожу его руки.
Он повернулся, чтобы посмотреть на это существо снова…
Как раз когда тот опустил рот. Острые зубы проткнули его кожу так быстро, что поначалу даже не было больно. Затем они вошли глубже, в плоть его предплечья, и Блэк ахнул.
Он закричал, извиваясь и пытаясь высвободиться.
Однако паренёк был охренительно силен. Он удерживал его руку, не делая даже паузы между глотками. Не говоря уж о том, что запястье Блэка было приковано к металлическому каркасу кровати.
После того, как это создание кормилось от него несколько секунд, на разум Блэка опустилось то странное спокойствие, а отдалённое, глубинное чувство ужаса продолжало ныть в его нутре и груди. Он сопротивлялся спокойствию и сопутствующему чувству умиротворения. Он боролся с той частью себя, которая хотела расслабиться, задремать и просто позволить этому случиться. Он боролся даже тогда, когда почувствовал, насколько он устал. В глубине души он знал, что слишком измождён, чтобы бороться – даже напомнил себе, что отчасти измождён из-за того, что это существо уже опустошило его.
Паренёк продолжал пить, источая довольство.
Даже в ошейнике Блэк невольно ощущал это, потому что это существо находилось так близко. Он понимал, что какая-то часть его спокойствия происходила от этого паренька, и осознал, что вампир каким-то образом находился в его сознании… не как видящий… но каким-то образом.
Как раз когда он подумал об этом, Блэк увидел Мири.
Она появилась перед ним, ясно и отчётливо.
Он видел, как она смотрит на него, лёгкая улыбка играет в уголках её губ – та улыбка, которой она улыбалась ему только наедине. Она стояла там, замотавшись в его простыни, волосы взъерошены, голые плечи освещены светом пламени.
Блэк помнил ту ночь. Ему не спалось, так что он вышел в гостиную, чтобы поработать. Он только-только зажёг огонь, когда Мири отправилась его искать, и…
Он отсек воспоминание, сопротивляясь ему.
Он знал, что это не по-настоящему. Он знал это.
И все же образ был таким реальным, что боль прокатилась по его телу, заставляя хватать ртом воздух и извиваться на кровати, к которой он был привязан.
Существо у его запястья раскатисто заурчало, не переставая пить.
Глава 21
Все мы здесь страдаем
– Это правда, что все вампиры дерутся из-за этого парня? – Джина подняла взгляд, изучая лицо доктора Нгуен, наклонившейся над Блэком. – Я слышала, что утром один из них атаковал Паззла в общей комнате… Люк сказал, что они все кричали, и пришлось выстрелить в них транквилизаторами.
Она содрала липучку манжеты для измерения давления с бицепса Блэка, при этом опустив взгляд и улыбнувшись самому Блэку.
Доктор Нгуен издала раздражённый звук.
– Да, – сказала она, сдувая со лба чёлку и закатывая глаза. Она смотрела на Блэка, поджимая губы так, будто он был непослушным питомцем, от которого больше проблем, чем пользы. – Я не могу понять. Никогда прежде не видела, чтобы они так себя вели.
Джина пожала плечами, снова косясь на лицо Блэка.
– Я знаю, вам не нравится, когда я так говорю, но он до ужаса красив. Особенно в сравнении с большинством субъектов тестирования, которых мы здесь получаем. Он также здоров… и силен, – она провела пальцем по мышцам на его груди. – Вы думаете, вампирам подобное важно? Как их еда выглядит, имею в виду? Может, для них все дело в здоровье?
Доктор Нгуен задумалась над этим, постукивая ручкой по губам. Посмотрев на Блэка, она несколько секунд изучала черты его лица, как будто впервые увидела.
– Ты можешь быть права, Джина, – сказала она после паузы. – Признаюсь, мне это в голову не приходило, пока ты не сказала, но документально засвидетельствовано, что вампиры обычно сексуально возбуждаются во время кормления. Возможно, ты права. Возможно, для них он – объект, за которого стоит драться, потому что они находят его привлекательным. Или, возможно, они ассоциируют эту привлекательность и возбуждение со здоровым источником питания?
Джина посмотрела на Блэка, улыбаясь.
– Не могу сказать, что виню их, – сказала она, одаривая его очередной смущённой улыбкой. – Он изумителен.
Блэк показал ей неприличный жест рукой, прикованной к боку стола с мягкой обивкой.
Увидев его поднятый средний палец, она вздрогнула, словно он её ударил. Затем нахмурилась с обиженным видом.
– Я подразумевала под этим комплимент, – сказала она, и в её голосе звучали оскорблённые нотки.
– Ты позволяешь этим бл*дским существам жрать меня, – прорычал в ответ Блэк. – Можешь взять свои дурацкие «комплименты» и засунуть их прямиком себе в задницу.
Она повторила те же слова, которые Паззл произнёс в ту первую ночь, её голос все ещё выражал обиду, заметную в её глазах.
– Им нужно питаться.
– Им необязательно жрать меня.
– Ну а что нам делать? Позволить им кормиться от персонала?
– А почему бы и нет, бл*дь? – рявкнул он. – Позвольте им какое-то время тереться о вас и сосать ваши вены. Может, в процессе у вас прорастут чёртовы мозги… или способность ощущать немножко бл*дского сопереживания, хотя бы…
– Необязательно быть гадким… – начала Джина ещё более обиженным голосом.
– Прекрати с ним говорить, – голос доктора Нгуен перебил их обоих недвусмысленной командой. Вопреки её тону, Блэк не слышал в её словах ничего, кроме отсутствия интереса. – Я тебя об этом предупреждала, Джина. Они субъекты тестирования, ничего больше. Тебе нужно перестать обращаться с ними как с обычными пациентами. Они таковыми не являются.
– Должно быть, хорошо быть социопатом, – сказал Блэк, поворачиваясь к ней. – Никаких сложностей. Вы и по ночам без проблем спите, не так ли?
Доктор Нгуен наградила его ровным взглядом.
– Я женат, – рявкнул Блэк. – У меня есть бл*дская жена. Я не чёртов кролик, понятно? Если на меня вам похер, то как насчёт неё?
Губы доктора Нгуен ненадолго поджались, но безразличная незаинтересованность не покидала её глаз. Она повернулась к Джине, тон её голоса ничуть не изменился.
– Все ещё никаких признаков трансформации? – сказала она. – Вообще никаких изменений в его показателях?
– Нет, – Джина покачала головой, вздыхая. – Никаких изменений. У него ускоренное сердцебиение, но это присутствовало и ранее. Глен думает, что у него могут быть незначительные шумы в сердце, а может, его сердце просто по каким-то причинам бьётся чуть быстрее. А может, это как-то связано с его группой крови. Глен считает, что у него могут присутствовать некоторые генетические аномалии, противодействующие яду…
Доктор Нгуен кивнула, её лицо по-прежнему оставалось лишённым выражения.
– Сегодня мы опробуем на нем раствор #PZZ98. Подключи его. Завтра проведём полное обследование, если это не поможет.
– Вы дадите его кому-нибудь другому? – спросила Джина, начиная подготавливать иглу, чтобы ввести её в руку Блэка. – Или оставите с Паззлом?
Доктор Нгуен подняла взгляд от планшета, на котором писала стилусом.
– Мы не даём животным новых партнёров по кормлению посреди исследования, Джина, – произнесла она, и в голосе прозвучали холодные нотки. – Мне все равно, как бы они ни хныкали. И Паззл безвреден. Я не уверена, что остальные будут хорошо себя вести с ним… учитывая их поведение.
Прищурившись и всмотревшись в лицо Блэка, она во второй раз окинула его взглядом, опять-таки как будто заново замечая его физическую внешность, скорее всего, опираясь на слова Джины.
Джина заговорила, когда доктор Нгуен все ещё смотрела на него.
– Вы правда думаете, что они поэтому спорят из-за него? – в этот раз её голос звучал более пугливо, но все равно с любопытством. – Потому что они все хотят секса с ним?
Доктор Нгуен пожала плечами, её голос оставался совершенно бесстрастным.
– Это кажется вероятным, – сказала она. – У них нет гендерных предпочтений, как у людей… но они все равно заботятся об эстетичности. Вероятно, что разные люди для них отличаются по вкусу, но они никак не могли знать что-либо о нем, если только Паззл не распространялся об этом… или делился своими ощущениями через эту мысленную сферу. Но ни то, ни другое для него не характерно. С другими он обычно пассивен.
Она посмотрела на Джину, взгляд её оставался задумчивым.
– Паззл из них самый маленький, так что обычно он настороженно держится с альфами. Что сходится с большинством наших теорий о доминирующем поведении в высшей степени хищных животных… они склонны чётко осознавать иерархию и уважать своё место в ней. Судя по всему, вампиры в этом отношении не отличаются от львов. Так что возможно, они видят в Субъекте 3297T2 своего рода статусный приз и считают, что Паззл не обладает социальным рангом, чтобы его заслуживать.
Она нахмурилась, обдумывая свои слова, постукивая стилусом по нижней губе и изучая лицо Блэка. Затем она вздохнула, вынырнула из своих мыслей и сосредоточилась на ассистентке по лаборатории.
– Он готов? У меня встреча, которую мне нужно посетить.
Блэк просто лежал там, обдумывая способы, какими ему хотелось бы убить эту женщины.
Морщась при мысли об ещё одной ночи с Паззлом, он невольно испытывал облегчение от того, что они не собирались передавать его между вампирами как живую закуску. Каким бы плохим ни был Паззл, Блэк знал, что могло быть и хуже. Паззл на самом деле до сих пор не пытался навредить Блэку, вопреки всему, что он с ним делал.
Но об этом он тоже не хотел думать.
Особенно он не хотел думать о том, почувствовала ли что-то Мири.
Он провёл в этой проклятой лаборатории больше недели. Брик говорил так, будто они вытащат его отсюда, будто они действуют по обоснованному расписанию.
Он чертовски надеялся, что ничего не изменилось.
Он беспокоился, что Брик не принял в расчёт реакцию лаборатории на иммунитет видящих к яду. Может, Брик думал, что они просто вышвырнут его обратно в тюрьму, если это не сработает, и теперь он не мог его вытащить. В конце концов, согласно Брику, вампиры вне этого учреждения не сумели найти его самостоятельно.
Теперь Блэк хотя бы понимал, зачем Брик изначально захотел его помощи с проникновением в этот цирк уродцев. По правде говоря, идея о том, чтобы помочь бл*дскому вампиру спалить это место дотла, начинала казаться ему почти заманчивой.
Судя по тому, что только что сказала доктор Нгуен, они очень скоро выяснят, что он не совсем походит на обычных людей. К счастью, до сих пор они не проводили с ним никаких инвазивных процедур. Они даже не раздевали его догола, так что он сомневался, что кто-то кроме Паззла видел его член.
При этой мысли он тоже поморщился.
Суть вот в чем – его время на исходе.
Ему надо убираться отсюда нахер.
Если доктор Садист и её банда весёленьких идиотов выяснят, что он не человек, то высоки шансы, что он никогда больше не покинет эту подземную лабораторию.
* * *
Брик хотя бы оказался прав в одном.
Яд действительно не так уж плох после первых нескольких раз.
Нынешняя порция вызвала у него тошноту, но это походило скорее на лёгкое пищевое отравление, чем на то, что он испытал в первую ночь. Блэк действительно думал, что сдохнет нахер той ночью. Несколько раз он даже готов был принять смерть с распростёртыми объятиями.
Сейчас он вернулся в ту комнату с Паззлом.
Вампир свернулся клубочком у него под боком, его голова лежала на груди Блэка, пока он смотрел тот фильм про шоколад, наверное, в двадцатый раз с тех пор, как Блэк очутился здесь. Блэку уже начинали сниться некоторые песни, его разум складывал новые тексты песен на мотив «Умпа-Лумпа», большинство из них включало убийство вампиров и обезглавливание докторов в белых халатах.
Все больше и больше он начинал чувствовать себя ручной собачкой вампира.
Ручной собачкой, жрать и трахать которую вампир пристращался все сильнее, обычно в одно и то же время, и обычно он настолько глубоко оказывался в сознании Блэка, что Блэк мало что мог поделать. Он относительно отказался от попыток повлиять на эту сторону ситуации – по крайней мере, сейчас.
Урезонить Паззла, когда дело касалось еды – это не работало. Все равно что пытаться призвать к здравомыслию голодного ребёнка, у которого есть конфетка – кровососущего и насилующего ребёнка, который не понимал, почему Блэк не хочет, чтобы на его тело посягали каждые несколько секунд.
Однако он не полностью отказался от этого.
– Ты мог бы сделать это, если бы захотел, – произнёс Блэк уговаривающим, убеждающим тоном. – Должно быть, у них здесь есть что-то, что ты можешь использовать. Если нет, они не потрудились бы меня привязывать.
Вампир вздохнул, крепче утыкаясь в бок Блэка и прижимаясь холодной щекой к его груди. Он только что провёл последний час или около того, кормясь от Блэка маленькими порциями… все это время посылая ему образы Мири, чтобы довести их обоих до оргазма.
Теперь вампир был наевшимся, сонным и сексуально насытившимся… именно тогда он хотел делать то, что делал сейчас – а именно использовать Блэка в качестве мебели и смотреть свой дурацкий фильм про шоколад.
– Ну же, – уговаривал Блэк. – Ты сказал, что поможешь мне по возможности.
Вздохнув в этот раз более раздражённо, Паззл поднял голову. Затем, двигаясь в своей плавной манере, он скользнул вверх по телу Блэка, оседлав его повыше талии. Он начал массировать его грудь, глядя на его шею.
– Ладно, – сказал он почти ворчливым голосом. – Покажи мне.
Блэк поёрзал под ним, скрывая дискомфорт от того, что Паззл прижимался к низу его тела. Постаравшись подавить гримасу от вторжения в его свет, он повернул голову, обнажая как можно больше шеи и соединяющейся части ошейника.
Паззл наклонился над ним, разглядывая запирающий механизм ошейника с расстояния считанных дюймов. Он поддел пальцем края, включая то место, где он уходил под кожу шеи и обхватывал позвоночник.
– Думаешь, срезание поможет его снять? – спросил Паззл.
– Если ты его разрежешь, то соединяющаяся со мной часть уберётся.
– Почему ты так думаешь?
Блэк стиснул зубы, но ответил тем же тоном.
– Потому что так они работают. Ты видел это, Паззл. Ты видел, как я носил ошейники в другом мире.
Паззл снова прижался к нему, все ещё поглаживая его грудь. Однако он продолжал изучать ошейник и ещё через несколько секунд покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Это не сработает.
Блэк снова стиснул челюсти, подавляя раздражение.
– Да. Сработает.
– Нет, – повторил Паззл, во второй раз качая головой. – Не сработает, – переместив свой вес на груди Блэка, он вздохнул, встречаясь с ним взглядом. – Я тоже видел такое прежде. Я видел те, что они делают здесь… не только те, что из твоего другого мира. Я знаю, как они работают.
– Так как они снимаются? – спросил Блэк.
– А никак, – ответил Паззл, хмурясь. – Никак без владельца ошейника, – он снова поддел пальцем шлифованный металл. – Если я разрежу его, соединяющий механизм взорвётся.
Блэк повернулся, уставившись на него.
– Что?
– Ты меня слышал. Они помещают взрывчатку в соединительные части… я видел это прежде. В любом случае, я вижу это сейчас. Не очень хорошо, ты же прикован к постели, но достаточно, чтобы явно различить.
В ответ на долгий взгляд Блэка Паззл вздохнул.
– Мы можем видеть во множественных световых спектрах, Квентин, – сказал он, массируя его грудь. – Я вижу там электронику. Я также вижу и живые части.
Блэк вздрогнул, затем заставил своё лицо сделаться совершенно неподвижным.
– Живые части?
Паззл кивнул, поджимая губы.
– Ошейники, подобные этому – одна из животных машин, верно? Тех, что делают ваши люди? Мне сказали, что оригинальный дизайн происходит от Чарльза… того вашего злыдня, который возглавляет ваших людей. Мои люди модифицировали дизайн, изменив некоторые замыкающие механизмы и настройки наказаний.
Нахмурившись ещё сильнее и наблюдая, как Блэк размышляет над этим, Паззл пожал плечами.
