Текст книги "Чёрный и синий (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
Я уставилась на него, пытаясь осмыслить все сказанное.
– Они убили моих родителей?
– Да. Это я знаю точно, – выдохнув, он откинулся на дверь. – По правде говоря, в отношении твоей сестры я не так уверен.
– Вот почему ты уехал? – спросила я. – Чтобы нацелиться на них?
– Да, – холодно сказал он. – Сначала я сделал все, чтобы защитить тебя и твою сестру. После того, как вы угодили в систему опеки, я удалил все записи, связывающие вас с родителями, а затем открыл на них охоту. Теперь ты понимаешь, почему я не мог связаться с тобой все эти годы, Мириам? Понимаешь, почему мне приходилось назначать кого-то другого защищать тебя, и чтобы этого человека нельзя было отследить до меня?
Я покачала головой, пытаясь осмыслить все, что он сказал.
– Почему сейчас? – спросила я. – С чего вдруг им похищать Блэка, если у вас это перемирие? И почему именно его?
Чарльз щёлкнул языком.
– Я не знаю зачем… или почему именно он… но возможно, что они нацелились на него из-за того, что он женился на тебе, – он встретился со мной взглядом, голос звучал виновато. – Я пытался держать их подальше от тебя, Мири. Я пытался годами… с тех пор, когда ты ещё была ребёнком. Я сделал это отчасти потому, что ты моя племянница, и я думал, что они могут попытаться добраться до меня, используя тебя… но также потому, что я не хотел давать им неопровержимое доказательство, что видящие могут образовывать пары с людьми. Вероятно, они выяснили, кто ты. По крайней мере, я сильно подозреваю, что им известно, что ты моя племянница.
Помедлив на мгновение, он сделал грациозный жест одной рукой.
– Как думаешь, почему я держал каждого члена твоей семьи подальше от тебя и твоей сестры после убийства Дариуса и Джани? Я заставил даже семью твоей матери держаться на расстоянии… особенно тех, кто по моим опасениям подозревал что-то о твоём отце. Или обо мне, если уж на то пошло. Или о тебе и Зои.
Я уставилась на него, чувствуя, как в горле невольно образуется тяжёлый комок.
– Ты держал их в стороне? Ты это сделал?
– Я должен был, Мириам! Разве ты не понимаешь?
– То есть ты причина, по которой никто нас не взял? По которой мы с Зои оказались в приюте?
– Мириам! – в этот раз он произнёс моё имя резко, как команду, хоть мой пистолет все ещё был наведён на него. – Сейчас не время говорить об этом! Сейчас нам нужно решить проблему с твоим мужем… вернуть его назад. И держать тебя в безопасности, подальше от их лап. Все остальное можно обсудить позже. Ты понимаешь?
Я боролась с собственными эмоциями, которые уже напоминали скачущую вверх-вниз кардиограмму с тех пор, как Блэка похитили. Я знала, что мой дядя прав. После показавшейся долгой паузы я кивнула, мои челюсти напряглись так, что лицу стало больно.
– Ладно. Продолжай говорить. Ты думаешь, они забрали Блэка из-за меня?
Он покачал головой, лицо выражало боль.
– Я этого не говорил, Мири. И я пока что не знаю, что и думать… у меня недостаточно информации. Но совпадение, что «Константин Групп» тоже замешаны, кажется мне слишком явным, чтобы считать, что они ни при чем. И тот факт, что они вообще его взяли, наводит меня на мысль, что они должны знать, кто ты. Или они думают, что твой муж работает на меня. В любом случае, если это сделали они… а я сильно подозреваю, что так и есть… это перемирие явно нарушено.
– Надо ли мне знать, что включало в себя это перемирие?
Он покачал головой.
– Детали не имеют значения. Скажу одно, мы оба согласились о принятии некоторых мер безопасности. Мы не вторгаемся на территории друг друга… и не убиваем членов противоположного племени. Мы также поклялись делать все возможное, чтобы минимизировать риск разоблачения друг друга перед людьми… даже если это означает пожертвовать жизнями.
– С чего бы им рисковать? – спросила я. – Если вы и ранее воевали с ними, с чего им сейчас ставить перемирие под угрозу?
Он пожал тем же плечом.
– Говорю же, Мири… это не тот поворот, который я предвидел, определённо не так скоро. Я знаю, что их лидерство не в восторге от количества видящих в этом мире на данный момент… возможно, это связано с этим. Или, возможно, им на ум пришло что-то другое. Возможно, у них сменилась власть, или же произошла внутренняя размолвка по поводу того, как быть с «угрозой видящих». Что-то могло вызвать риск разоблачения перед людьми. Они страшатся этого не меньше нас… хотя и по немного другим причинам.
И вновь он посмотрел на меня.
– Или, возможно, это смешение рас, Мириам. Они определённо увидели бы в этом угрозу. Даже те, кто придерживается умеренных взглядов.
Я медленно опустила пистолет.
– Где он? – спросила я. – Куда они забрали Блэка?
– Я не знаю.
– У тебя есть способ выяснить?
– Я работаю над этим, Мири. Обещаю тебе, я работаю над этим.
– У тебя есть список мест, откуда они работают?
Он покачал головой.
– Нет. Ну… список есть, но он такой длинный, что боюсь, практически не имеет ценности.
– Блэк знал об этом? Об этой другой расе? Вашем перемирии?
Нахмурившись, Счастливчик медленнее покачал головой, задумчиво поджав губы.
– Честно говоря, я так не думаю, Мириам. Я определённо не говорил ему, и он никогда не упоминал это при мне. Часть перемирия заключалась в том, чтобы не делиться этой информацией ни с кем в наших рядах, кто ещё не знает об этом. Если он никогда не говорил на эту тему, я вынужден был предположить, что он не знал.
Я нахмурилась. Я была куда менее оптимистично настроена относительно откровенности Блэка на эту тему, чем мой дядя. Но я не озвучила это вслух.
– Что они скорее всего будут с ним делать? – спросила я.
Он покачал головой, раздражённо щелкая языком.
– Я честно не знаю. Некоторые из их людей хотят полностью уничтожить видящих, Мири, но они явно потрудились, чтобы заполучить его живым, так что мне кажется крайне маловероятным, что они его убьют, даже после допроса. То, как они его захватили, говорит мне, что они по какой-то причине намереваются его удерживать. Иначе они бы так не утруждались заметанием следов.
Настороженно наблюдая за моим лицом, и, возможно, увидев что-то в его выражении, он продолжил более осторожно.
– Чего бы они ни хотели, это не хорошо для нас, Мири… или для него. Большая их часть видит в нас животных. Или, по меньшей мере, чужеродных вторженцев, угрозу их существованию. Некоторые видят в нас естественного биологического врага, которого нужно уничтожить. И все же другие из их вида видят в нас скорее… – он нахмурился, его лицо выражало столь глубинное отвращение, что я невольно посчитала его подлинным. Он выдохнул с ещё большим отвращением. – …Еду.
– Еду? – я уставилась на него.
– Более того, деликатес.
Я почувствовала, как мои челюсти вновь напрягаются.
– Ты что, бл*дь, несёшь? Они едят видящих?
– Это известный факт, да, – мой дядя удержал мой взгляд, глаза смотрели с холодной злобой, хотя в голосе все ещё сохранялось то отвращение. Изучая мои глаза, он отмахнулся от моего, должно быть, недоверчивого взгляда. – К счастью, большая часть их руководства, по крайней мере, те, с кем я заключал перемирие, видят наше существование в более замысловатом плане. Однако даже самые рассудительные из них видят в нас дополнительную угрозу разоблачения и не полностью верят, что мы сдержим свою часть сделки.
Все ещё всматриваясь в моё лицо, он мрачно продолжил.
– Как и мы, они превыше всего страшатся разоблачения перед человеческой расой. Веками… если не тысячелетиями… они шли на колоссальные меры, чтобы избежать идентификации. Они видят в этом первостепенную угрозу своей цивилизации и продолжительному существованию.
– И что ж они, бл*дь, такое, дядя Чарльз? – спросила я. – Ты собираешься мне сказать? Или так и дальше будешь плясать вокруг да около? Они экстрасенсы, как мы?
– Нет, – он покачал головой, поджимая губы и как будто обдумывая собственные слова. – Ну… не совсем.
– Не «совсем»? Что это значит? – переспросила я.
Какая-то часть меня все ещё не могла переварить ничего из его слов.
Ещё одна раса? Нечто, развивавшееся параллельно с людьми? Что, черт подери, это значит? Они выглядят как мы? И если они не экстрасенсы, есть ли у них другие сверхъестественные способности? Блэк сказал, что на той другой версии Земли существовало несколько задокументированных телекинетиков, хотя они были столь редки, что граничили с мифами.
Чем бы ни были эти существа, как так получилось, что люди их ещё не обнаружили, как бы тщательно они ни скрывались? Даже в родном мире Блэка видящих разоблачили в начале двадцатого века. Как целый вид существ мог скрываться посреди человеческого сообщества в наши дни?
Когда он не ответил мне сразу же, я навела пистолет ему в лицо.
– Что они такое? – прорычала я, стискивая зубы. – Скажи мне. Сейчас же.
Чарльз лишь вздохнул, вытирая лицо белым платком, который выдернул из кармана пиджака перед тем, как опустить обе руки на сиденье.
– Моя дорогая, дорогая девочка, – произнёс он усталым голосом. – Боюсь, ты бы не поверила мне, даже если бы я тебе сказал.
Глава 13
Причина есть всегда
– Проснись и пой, засранец, – раздался незнакомый голос с ноткой издёвки, а над головой вспыхнул ослепительный свет. – К тебе посетитель. Тот, который не обсуждается.
Блэк едва открыл глаза, когда две пары грубых рук сдёрнули его с койки.
Он находился не в той камере, в которой проснулся вчера. Эта была совершенно пустой, лишь толстая дверь на другом конце. В двери не было окон, только «бобовое окошко», то есть небольшая прорезь в двери, куда охранники передавали еду, и куда заключённые протягивали запястья, чтобы те же охранники надевали и снимали с них наручники.
Однако они не сделали этого с ним.
Они зашли следом за ним.
Блэк находился в карцере, камере изоляции.
Он не помнил, как сюда попал.
Они едва подняли его на ноги, как тут же заставили опуститься коленями на холодный пол. Его разум пытался выстроить цепочку событий, пока они вынудили его поднять руки за голову и стали прохлопывать ладонями по бокам, затем завели руки за спину, заковав запястья, пока Блэк тяжело дышал, стараясь молчать вопреки боли.
Физическая боль разрывала его тело с той самой секунды, как только он достаточно проснулся, чтобы её ощущать.
Всякий раз, когда они передвигали или дёргали его тело, становилось только хуже.
– Бл*дь, – застонал Блэк, не сумев сдержаться, когда они выкрутили его руки, чтобы заставить встать.
Охранник справа улыбнулся, рывком поднимая его на ноги.
– Похоже, мальчики хорошенько над тобой потрудились, малёк, – Блэк споткнулся, едва не упав на него, но охранник с другой стороны поймал его под руку и удержал. – Видимо, все мы когда-нибудь учимся. Ты реально не тому мудаку пописал в хлопья… не так ли?
Блэк старался проморгаться, вспомнить. Его правый глаз оставался темным и размытым, сколько бы он им ни моргал, и через несколько секунд Блэк осознал, что он отёк настолько, что почти закрылся. Он не помнил ничего, что случилось после того, как ошейник на его шее превратился в живой провод.
Пожарная тревога. Бегущие к нему вожди, которых тут же остановили охранники с полицейскими щитами. Роско… тот другой парень, бритоголовый с татуировкой орла. Заключённые, бегущие в сторону тюремного комплекса и пытающиеся увидеть, какая часть горит.
Блэк знал, что уложил нескольких из них. Затем ошейник вспыхнул…
Затем ничего. Его воспоминания просто остановились.
Конечно, он мог сделать некоторые выводы.
Состояние его тела сообщало ему больше, чем он хотел знать.
Они швырнули его к двери камеры, и Блэк снова невольно застонал, когда они силой толкнули его вперёд. Он был босым, одет в одни лишь боксёры и майку. Охранникам, казалось, было все равно. Они ещё раз обыскали его, как только он оказался прижат к двери, и Блэк ещё несколько раз не сдержал стона от грубых рук на своём теле.
– Ага, те ребята знатно тебя отделали, – сказал первый охранник, и в его голосе все ещё слышалось слабое ликование. – Думаю, ты ещё неделю нормально ходить не сможешь, что скажешь, Сонни?
– По меньшей мере неделю, – подтвердил другой охранник.
– Но может, его это устраивает… что думаешь?
– Есть те, кому это нравится, – согласился Сонни. – Мне такое не понять.
– Ага, – сказал первый охранник, широко улыбаясь и разворачивая Блэка так, чтобы его закованные в наручники запястья ударились о дверь, заставив его вновь вздрогнуть из-за плеча, которое теперь казалось вывихнутым. – Некоторые из них клялись, что этому мальку понравилось. Что в конце он умолял не прекращать. Они остановились только потому, что устали, наверное.
Тот, кого звали Сонни, усмехнулся, качая головой на толстой шее.
Они оттащили Блэка от стены, и он впервые посмотрел вниз. Майка, в которую он был одет, заляпалась кровью. Он не позволил взгляду опуститься намного ниже. Поморщившись, он отвернулся.
– Можно мне хотя бы надеть бл*дские штаны? – прорычал он.
– О, теперь он хочет штаны, – сказал первый охранник.
Сонни покачал головой, снова усмехаясь.
Однако они помогли ему надеть мешковатые тюремные штаны, что превратилось в своего рода пытку. Они надели на него штаны и дёрнули вверх, и Блэк просто стоял там, пока они завязывали их спереди, стискивал зубы и подавлял боль.
– Теперь пошли, – сказал Сонни, рывком распахивая дверь. – Думаю, краше ты уже не станешь.
Блэк не разговаривал, он просто последовал за ними в коридор.
Остальные заключённые в карцере кричали ему вслед непристойности, пока он шёл мимо камер.
Среди них был Роско, а также тот парень с татуировкой орла на шее. Они оба изобразили поцелуйчики, когда он проходил мимо, и заржали, когда Блэк отвернулся. Он не видел здесь никого из вождей, но заметил нескольких заключённых, которых узнал по двору – не только из Братства Арийцев. Все они широко лыбились ему, когда он проходил мимо, и некоторые посылали поцелуи.
Блэк поборол ярость, начинавшую вздыматься в груди.
Более жёсткое, более животное чувство пробуждалось в этой ярости.
Воспоминания, которые он давным-давно не подпускал к своему сознанию. Не просто воспоминания – манера мыслить, способы стратегического планирования собственного выживания. Ему пришло в голову задуматься о том, как странно работает память… какими размытыми отдельные вещи могут казаться в один день, а потом вдруг стремительно вернуться, охерительно ясными и трёхмерными.
Затем его поразило кое-чем более актуальным.
Посетитель.
Эти засранцы только что сказали, что у него посетитель.
Надежда расцвела в его груди при этой мысли. Блэк знал, что это чувство иррационально. Он знал, что вероятность того, что это Мири, стремится к нулю, учитывая то, что они сказали ему в камере. Он знал, что скорее всего, они не допустят к нему настоящих посетителей, учитывая то, как он сюда попал – поскольку явно никто не должен был знать, где он находится.
Но надежда пылала все жарче и жарче, когда они провели его через первые ворота, ведущие из карцера в основной комплекс.
Боль пронизывала его при мысли о том, чтобы увидеть её здесь – пусть даже он знал, что она придёт в бл*дский ужас от того, как он наверное выглядел. Блэку было все равно. Какая-то часть его тянулась к ней каждой частицей своего существа, теперь уже почти непроизвольно.
Он потянулся слишком сильно. Ошейник активировался, напоминая о своём существовании.
Он ударил его достаточно сильным разрядом, чтобы выдернуть из мыслей о том, как он видит свою жену по ту сторону пуленепробиваемого стекла.
Они остановили Блэка перед дверью в кабинку для посещений и расстегнули наручник на одном запястье, чтобы в ту же секунду вновь сковать его руки перед телом. И вновь каждый момент причинял боль, но Блэк ушёл в какой-то блокирующий режим из-за боли, которая была такой знакомой и в каком-то смысле гармонировала с почти звериным чувством, которое поднялось в нем, пока охранники проводили его через блок карцера.
Когда они открыли дверь в кабинку для посещений и затолкнули его внутрь, Блэк опять едва не упал, но сумел устоять на ногах, ухватившись за стену.
Выражение его лица не изменилось. Он также не стал сразу же отодвигаться.
Несколько секунд он просто стоял там, тяжело дыша.
Человек, ждавший его, само собой, не был Мири.
Мужчина, сидевший по ту сторону стекла, оказался совершенно ему не знаком.
Блэк ожидал этого, но все же, не увидев её там, его сознание впало в мгновенный кратковременный паралич. Боль от разделения попыталась усилиться, заставить его почувствовать это, справиться с её отсутствием. Блэк отчаянно отбросил это чувство, но даже мимолётный привкус стоил ему возможности блокировать физическую боль во всем теле на несколько секунд.
Сочетание всего этого задержало его у двери, тяжело дышащего и пытающегося восстановить контроль.
Он уставился на сидевшего там мужчину, который смотрел на него.
Он заметил безупречный чёрный костюм, явно сшитый на заказ, судя по пошиву и бриллиантовой отделке по краям воротника-мандарина. Он заметил накрахмаленную чёрную рубашку, тоже, скорее всего, пошитую на заказ, и кожаные туфли. Мужчина был подтянутым, но в элегантной манере, с сильным подбородком, подчёркнутым огромными глазами и полными губами. Хорошо постриженные темно-каштановые волосы подходили к лицу, которое, казалось, совершенно лишено недостатков.
Сами его глаза были зловеще-бледными, почти прозрачными, когда отражали потолочный свет, но с драматичным багряным оттенком в центре, вокруг зрачка.
Как и в порту Лос-Анджелеса, у Блэка не возникло ощущения, будто он смотрит на товарища-видящего.
Этот мужчина обладал некоторыми характерными для видящих чертами, но сходство было исключительно внешним и не заключалось в том, как мужчина двигался, как держал себя, даже в его выражении лица.
Он не был видящим. На это Блэк готов был поспорить.
– Ты кто, бл*дь? Джонни Кэш? – его голос прозвучал более хрипло, чем он ожидал, и более гортанно, почти как рычание.
Мужчина не вздрогнул и даже не выглядел особенно удивлённым.
– Какого черта я тут делаю? – спросил Блэк. – Если ты причина, по которой я здесь нахожусь, ты бл*дский мертвец. Ты… и тот, кто бл*дь тебя нанял.
Мужчина смерил его взглядом, слабая улыбка коснулась его бескровных губ.
Казалось, он оценивал Блэка даже с большей пристальностью, чем сам Блэк рассматривал его. Блэк видел в этих продолжительных взглядах какой-то странный сорт одобрения наряду с юмором, который казался ему снисходительным вопреки явному восхищению в глазах. Блэк чувствовал, что им восхищаются так, как можно восхищаться особенно роскошной породой лошади… или даже чистокровной собакой, которую собираются показать на выставке.
– Интересно, что вы выбрали такой подход, – сказал мужчина, закончив свою оценку. Он улыбнулся, глядя на Блэка снизу вверх – дружелюбно, но в какой-то мере преувеличенно.
У него имелся сильный американский акцент. Южный.
Новоорлеанский, если точнее.
Блэк намеревался узнать об этом мудаке все, что возможно.
– …Большинство, пережив суровое испытание, которое мы взвалили на вас в последние семьдесят два часа, – продолжил мужчина, все ещё улыбаясь. – …скорее всего не пожелали бы начинать первый разговор со своими явно опасными похитителями с угроз смертью. Интересный выбор, говорю же. Дерзкий.
С таким же успехом он мог делать Блэку комплимент относительно выбора туфель.
– Ты кто, бл*дь, такой? – повторил Блэк. – Что я здесь делаю?
Мужчина улыбнулся, смахивая воображаемые пылинки с лацкана пиджака.
– У нас для вас деловое предложение, мистер Блэк. Я здесь, чтобы передать его.
– Нет, – перебил Блэк. – Нет у вас для меня делового предложения. Деловое предложение подразумевает, что свободные лица встречаются, чтобы обсудить обоюдно приемлемые условия, даже если один из них ставится этими условиями в крайне невыгодное положение. Единственные условия, приемлемые для меня – это если вы выпускаете меня отсюда… сейчас же… и компенсируете тот урон, что уже нанесли. Я думаю, миллионов десять его покроют. Для обоих. Для меня и моей жены.
Мужчина не моргнул.
Он просто сидел там, продолжая улыбаться.
Во время этой паузы он окинул Блэка взглядом, как будто видел в нем умеренно забавное отвлечение, которое уже начинало ему наскучивать, и он просто сохранял вежливость.
– Так называй вещи своими именами, – сказал Блэк. – Меня похитили. Пытали. И теперь ты хочешь использовать мой страх того, что обе эти вещи продолжатся, чтобы выбить из меня какую-то услугу или плату. Которую я определённо не предоставил бы по доброй воле.
– Вы закончили, мистер Блэк? – мужчина взглянул на наручные часы. – Как бы ни было увлекательно наблюдать за вашими эмоциональными реакциями, боюсь, у нас с вами время поджимает, – он сверкнул очередной чрезмерно широкой улыбкой, которая не повлияла на ровный взгляд его глаз. – … И как вы правильно заметили, никаких переговоров не будет. Вы сделаете так, как мы скажем, и когда мы скажем. Вы сделаете именно так, как мы потребуем, иначе то, что случилось с вами накануне во дворе, случится с вашей женой.
Он помедлил мгновение, давая словам отложиться в сознании.
По его лицу скользнула очередная волчья улыбка.
– Если уж быть с вами предельно честным, были те, кто считал, что нам стоило взяться за неё. Они думали, что учитывая свойственную вашей расе иррациональность, когда дело касается сексуальных партнёров, это более выразительно донесёт до вас серьёзность наших намерений, – он подмигнул Блэку, его глаза оставались безвыразительными. – Однако лично я думаю, что это всего лишь оправдание. Она весьма привлекательная женщина, ваша жена. Даже для вашего вида…
Голос Блэка прозвучал низким, гортанным рычанием.
– Если ты тронешь мою проклятую жену…
– Да, да, – мужчина перебил его взмахом наманикюренной руки. – Я уверен, что знаю, каким будет продолжение вашей речи, мистер Блэк. Нет необходимости изматывать себя озвучиванием деталей. Боюсь, это не первое моё родео с представителями вашего вида.
Когда Блэк продолжил стоять там у стены, задышав тяжелее от угрозы, мужчина показал ему вперёд одной рукой, указывая на стул по другую сторону пуленепробиваемого стекла.
Впервые до Блэка дошло, что они разговаривали через какую-то систему интеркома, а не по телефонам, с которыми он сталкивался в большинстве тюремных кабинок для посещений.
– Садитесь, мистер Блэк, – сказал мужчина чуть жёстче. – Я действительно не уверен, что вы переживёте ещё один раунд наших убеждений… а значит, у нас не останется выбора, кроме как привлечь к этому вашу жену. Я знаю, вы этого не хотите. Как и я.
Блэк уставился на него, чувствуя, как ненависть струится в его свете, достаточно интенсивная, чтобы ошейник на его шее заискрил. Он вздрагивал от самых сильных из этих разрядов, но не опустил взгляда.
Мужчина лишь сидел там, улыбаясь одной из своих ровных улыбок.
– Я действительно не желаю вредить вашей жене, мистер Блэк, – повторил он. – Я прагматист… а не садист. Ну… – он улыбнулся шире, как будто заново обдумывая свои слова. – Возможно, это не совсем правда, но все равно я искренне имею это в виду.
Когда Блэк не заговорил, он продолжил с этой насыщенной новоорлеанской тягучестью.
– Нет, мистер Блэк… в этом отношении мои решения опираются на чистую целесообразность. Я решил пойти на крайность при нашем первом столкновении с вами, потому что предпочёл бы не тратить время на взаимные угрозы, детские пререкания и позёрство. Я просто желаю как можно быстрее добиться сотрудничества, которого требую, – эти глаза с багряными нотками сделались холоднее, менее человеческими. – Однако не сомневайтесь, мистер Блэк… я добьюсь этого сотрудничества. Даже если для этого мне придётся приносить с собой новую часть вашей жены при каждом визите.
Блэк почувствовал, как его сердцебиение замедляется, сердце гулко бьётся в груди, пока он смотрел на другого мужчину.
Ему не пришлось разглядывать его слишком долго, чтобы убедиться – он говорил серьёзно.
Он оттолкнулся от стены, вздрогнув, когда выпрямился в полный рост.
Медленно и аккуратно подходя к стулу, прикрученному к полу перед двусторонним стеклом, он оперся ладонями на небольшой столик перед окном, перенеся на руки свой вес, затем опустился в сидячее положение. Блэк старался сохранить лицо нейтральным, пока садился, но знал, что в конце, должно быть, поморщился.
Усевшись, он уставился через стекло на другого мужчину. Ожидая.
– Вот! – мужчина в пошитом на заказ костюме просиял, одобрительно протягивая руки. – Видите? Вот так все намного проще. Теперь я завладел вашим вниманием. Мы можем начинать.
Челюсти Блэка напряглись до боли, но он не заговорил.
С явным дискомфортом откинувшись на складном металлическом стуле, мужчина с багряными глазами заставил свой голос звучать внезапно деловито, почти отрывисто.
– Теперь я не стану тратить впустую ваше время, поскольку вы выбрали не тратить впустую моё. Так что я перейду прямиком к делу, при условии, что для вас это приемлемо?
Блэк один раз кивнул.
– Хорошо, – сказал мужчина. – Ну так вот. Это очаровательное заведение, в котором вы на данный момент очутились – полностью частное исправительное учреждение, работающее по контракту с федеральным правительством Соединённых Штатов. Таким образом, они весьма эффективны и надёжно содержат опасных и не желающих раскаиваться федеральных преступников, мистер Блэк, – он улыбнулся сквозь эту ленивую тягучесть. – …Некоторые сказали бы, что они принимают худших из худших, мистер Блэк. И что они оборудовали заведение с этой самой целью.
Эта волчья улыбка коснулась краешков его губ прямо перед тем, как он двинулся дальше.
– Вдобавок к денежным суммам, получаемым от Федерального Департамента Исполнения Наказаний за эту неоценимую службу, они дополнительно заключают контракты с некоторыми другими частными и правительственными организациями, как часть их различных программ по «распределению работ» и «реабилитации», чтобы обучить этих несчастных человеческих созданий рабочим и жизненным навыкам, а также столь необходимым урокам сожаления и раскаяния. Данное благородное учреждение убеждено, что упорная работа служит на благо разума, тел и душ этих людей. Она также делает их более хорошими гражданами, на тот маловероятный случай, если они когда-либо вновь будут ходить по замечательным улицам нашей страны как свободные люди.
Он улыбнулся, в красноватых глазах яснее проступило то жёсткое, более хищное выражение.
– …В основном это дерьмо собачье, конечно же, – приятно добавил он, складывая руки на коленях. – Способ поставлять дешёвую рабочую силу, не переводя компании за рубеж, и источник огромного количества денег для корпорации, владеющей этим заведением и остальными подобными на этой благословенной земле. Это также ещё одна кость, бросаемая федеральным правительством, чтобы вернуть политические услуги, которые они задолжали. Но вам это совершенно безразлично, не так ли, мистер Блэк?
Его волчья улыбка вернулась.
– Как и вы, я капиталист, мистер Блэк. Я доставил вас сюда не для того, чтобы реформировать современную тюремную систему, которую я всем сердцем одобряю. Обладая практичным складом ума, как я уже сказал, на самом деле я заключаю многочисленные контракты с головной компанией, владеющей данным заведением. Отчасти я делаю это для того, чтобы обеспечить недорогой труд для собственных финансовых холдингов… плюс возможность позволить себе некоторые вольности, пока я нахожусь здесь.
Снова улыбнувшись Блэку, он заново сложил руки на коленях, склонив голову.
– Нет, боюсь, мои интересы относятся к заведению совершенно иного рода. Тому, с которым эта тюрьма также заключает контракты на полурегулярной основе, но в котором у меня нет влияния. А именно финансируемая правительством научная лаборатория, которая платит владельцам вашего нового дома за использование в своих научных экспериментах номинально согласившихся на это заключённых.
Блэк уставился на него, не шевелясь.
Он не говорил, но его разум впитывал каждое слово.
– На случай, если вам интересно… если сдерживающий видящих ошейник, который мы предоставили, не навёл вас на мысль, или мои намёки в этом отношении были недостаточно ясны… я прекрасно осознаю, что вы не человек, мистер Блэк, – он улыбнулся очередной волчьей улыбкой. – Честно говоря, именно поэтому вы и нужны нам для этого задания вместо того, чтобы заставить человека сделать это для нас.
– Почему? – голос Блэка прозвучал низко, подавленно. – Почему вы не можете использовать человека?
Мужчина в костюме Джонни Кэша вздохнул с притворным сожалением.
– С прискорбием вынужден сообщить вам, что данная лаборатория имеет шокирующе высокий процент смертности среди объектов тестирования, мистер Блэк. Те, кого это не убивает сразу же, имеют тенденцию… травмироваться, в различной степени. Это и без слов понятно, но при необходимости уточню, что субъекты тестирования до сих пор были стопроцентными людьми.
– Вы хотите, чтобы я отправился туда, где скорее всего умру? – сказал Блэк. – Вот в чем дело?
– Я хочу, чтобы вы отправились туда, где люди имели тенденцию умирать, мистер Блэк. Не видящие.
Блэк уставился в стену с неподвижным выражением, пока его разум обдумывал слова другого. Затем, почти невольно, он издал недоверчивый смешок.
– Дерьмо собачье, – презрение сочилось из каждого слова, когда он повернулся. – Они не могут просто беспорядочно убивать заключённых, проводя эксперименты на живых человеческих объектах тестирования. Пресса бы разбушевалась, если бы пронюхала об этом. Их бы разоблачили на каждом кабельном канале и новостном сайте. Мне все равно, кто вы… вам никогда не сошло бы это с рук.
– Не мне, мистер Блэк. Им. И да, им это сходит с рук, – впервые эти кажущиеся стеклянными глаза выражали настоящую злобу. – Будь это наша компания, вы бы не понадобились нам для проникновения туда, ведь так? А что касается озвученных вами протестов за права человека и тому подобное, вероятно, вы не осознаете, что стоит на кону с точки зрения людей, проводящих эти эксперименты. Мы сейчас говорим не о посредственной научной работе, мистер Блэк. Те, кто финансируют эти эксперименты, на полном серьёзе полагают, что сама судьба человеческой расы зависит от их исхода.
Он пожал плечами, эти странного цвета глаза оставались безвыразительными.
– …Именно поэтому, само собой, они создали такое укромное заведение, которое не подчиняется нормальным правилам приличия и гуманности. Где Женевская конвенция не имеет никакой власти.
– Что представляют из себя эти эксперименты? – сказал Блэк.
Изящно нахмурившись, другой мужчина склонил голову, затем покачал ею.
– Мы дойдём до этого в своё время, мистер Блэк. Пока что я предпочёл бы, чтобы вы внедрились вслепую, так сказать. Я бы не хотел, чтобы ваши впечатления были предвзятыми.
