Текст книги "Чёрный и синий (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)
Дж. С. Андрижески
Чёрный и синий
Информация о переводе:
Перевод: Rosland (https://vk.com/vmrosland)
Русификация обложки: Rosland
Пролог
История повторяется
Сирены взревели над головой колокольным звоном. Звуки врезались в его череп как камень, запущенный психопатом. Морщась, он поднёс руку к глазам, хотя яркого света не было. Кровь с каждой пульсацией сильнее приливала к черепу, как бьющееся сердце.
Даже не считая боли его сознание помутилось. Он ощущал тошноту – то специфическое чувство тошноты, которое он ассоциировал с травмой головы. Но его могли накачать наркотиками.
Он не мог мыслить достаточно связно, чтобы решить.
В любом случае, конкретные детали, скорее всего, не имели значения. Он уловил суть. Кто-то ему знатно врезал. Он отключился по меньшей мере на несколько часов.
Он попытался проследить свои ментальные шаги.
Порт. Этот засранец, Мозер, вытащил его в порт со своими парнями-спецназовцами, Хокингом и несколькими детективами. Работа должна была быть простой, всего лишь наведение справок. Он присутствовал там как долбаный консультант, что уже само по себе смешно.
Затем все пошло не так. Нешуточное безумное дерьмо обрушилось на них.
Хокинг… это все началось с Хокинга.
Он пытался думать, но все то и дело расплывалось перед глазами. Он помнил детали, фрагменты, но этого было недостаточно, чтобы собрать все воедино. Он знал, что виной тому тоже может быть травма головы. Он также знал – к сожалению, по предыдущему опыту, что он мог уйти в ungrat, стазис видящих, если они ударили его достаточно крепко. Если так, то его воспоминания упорядочатся в следующие двадцать четыре часа или около того, если он не окажется опять слишком сильно избитым.
К сожалению, он подозревал, что в данный момент находится под угрозой очередного избиения.
Знание пришло без слов, без дополнительной информации.
Оно пришло и не от прочтения кого-либо своими «экстрасенсорными» способностями – термин, на использовании которого все ещё настаивала его жена Мириам, как бы он ни ворчал на неё из-за неточности и расплывчатости неправильного, эзотерического (и человеческого) значения слова «экстрасенс».
Это был чистый инстинкт. Тот же инстинкт недвусмысленно сообщил ему, что у него есть всего несколько минут, чтобы привести мысли в порядок, иначе у него будут охереть какие серьёзные проблемы.
Неохотно открыв глаза, он осмотрел место, в котором находился. Это ощущение опасности начало вибрировать на его коже, отчего поначалу сложно было сосредоточиться. Другой лязгающий звук донёсся с более близкого расстояния, подстёгивая это чувство тревоги. Он определённо в опасности.
Он потянулся своим экстрасенсорным зрением, пытаясь определить источник…
…И боль прострелила его позвоночник.
Она была такой сильной, такой совершенно неожиданной, что он издал надломленный хрип.
Затем он лежал на матрасе, тяжело дыша.
Понимание просочилось в его сознание, затем неверие.
В этот раз он почти в панике сел на матрасе – но вынужден был остановиться, задыхаясь и опустив голову, когда тошнота во второй раз захлестнула его. Он лежал на тонком матраце поверх чего-то вроде бетона. Он узнал казённый серый цвет ещё до того, как его глаза метнулись к решёткам и сетке колючей проволоки, образовывавшим одну стену камеры.
Его рука взметнулась к горлу – рефлекс, которого у него не было годами, который он нарочно сломал в себе. Когда он только попал в эту версию Земли, он рефлекторно тянулся к горлу каждый раз после пробуждения. Он ощупывал всю шею вокруг, удостоверяясь, убеждая себя, что он действительно оставил это позади, что он больше не там, не в том мире, где его люди жили как животные.
Когда теперь его пальцы сомкнулись на холодном металле…
Его разум помутился.
Затем он дышал слишком часто, задыхаясь, наполовину стеная, когда его руки проследили эту штуку на шее вплоть до места, где она заходила в основание его черепа. Он вздрогнул от боли там, где зубцы впивались в шею сзади.
То же самое.
В точности. Та же. Самая. Херня.
Он простёр своё экстрасенсорное зрение – в этот раз осторожно – и ошейник опять ударил его током. В этот раз удар был намного слабее, но все равно заставил стиснуть зубы. И было адски больно.
Он издал яростное рычание, затем попытался снова.
В этот раз ошейник ударил током сильнее – достаточно сильно, чтобы перед глазами помутилось.
Он сел на краю цементной лавки, тяжело дыша, настолько преисполнившись ярости, что не мог связно мыслить, казалось, целых несколько минут.
Неверие захлестнуло его сознание во второй раз; отрицание затмило все остальное. Он знал, что должен сосредоточиться на опасности, приближение которой все ещё ощущал, но ему было похер. Ярость и отрицание и неверие стёрли боль, которую он чувствовал в своём теле, раны, которые он ещё не каталогизировал, но знал об их наличии. Он забыл о раскалывающейся голове, в третий раз потянувшись светом, пытаясь увидеть, использовать своё зрение видящего.
Шлифованный металлический ошейник в этот раз бил его током целую минуту. Эта боль в голове взорвалась, становясь такой сильной, что поначалу он не мог издать ни звука.
Он едва заметил.
Он снова попытался воспользоваться своим зрением.
В этот раз удар едва не заставил его потерять сознание.
– Нет, – он заговорил вслух, не осознавая этого, его голос звучал тихой, низкой мантрой после того первого шёпота. – Нет, нет, нет, нет… бл*дь, нет, этого не происходит… этого не происходит, мать вашу…
Он дёрнул за ошейник – опять чистый инстинкт, никакой причины.
Боль, прокатившаяся по основанию черепа, в этот раз все-таки вырубила его.
Он очнулся секунды спустя, застонав.
Во второй раз отодрав себя от матраса, он вскочил на ноги, врезавшись головой в полку над собой, что заставило его осесть на кровать и издать очередной тихий крик боли. Он стиснул тонкий матрас внизу и полку сверху, дыша сквозь ослепительные импульсы боли в основании черепа, стараясь успокоиться, привести мысли в порядок. Его плечо тоже болело, достаточно сильно, чтобы привлечь его внимание даже сквозь более глубокую боль в голове.
Как только он вновь сумел видеть, он услышал очередной громкий лязг и поднял взгляд. Он с неверием смотрел, как тяжёлая металлическая дверь в дальней стене перед ним отворяется.
Затем все остальное наконец-то встало на место.
Он находился в бл*дской тюрьме.
Он осмотрелся по сторонам, замечая поцарапанное зеркало в металлической рамке, металлическую комбинацию раковины и унитаза в одном, стол и полку, прикрученные к противоположной стене. Пластиковый телевизор с полностью пластиковым корпусом стоял на той полке. В остальном комната была пустой и лишённой жизни.
Кто-то вырубил его, надел сдерживающий свет ошейник и запихнул в бл*дскую тюремную камеру.
Посмотрев вниз, он увидел, что одет в васильково-голубые бесформенные штаны и белую майку. На плече и на руке были повязки.
Он снова коснулся ошейника, в этот раз неуверенно.
Его пальцы прошлись по нему до основания шеи, где зубцы из металла погружались в кожу, холодно обхватывая его позвоночник. Он ощупал всю штуку обеими руками, она все ещё казалась ему самым крупным элементом нереальности.
Это определённо ошейник для сдерживания видящего.
Он вернулся в ту богом проклятую сраную дыру, где он родился? Он провалился через очередную проклятую дверь? Он сопротивлялся этой идее, нарастающей панике, что пришла вместе с ней.
Затем по нему ударило другое осознание. Мири.
Боги. Мири.
Если он больше не на той Земле…
Но его разум не мог закончить эту мысль.
Несколько минут он мог лишь сидеть там, дыша слишком часто, стараясь думать. Он посмотрел на своё тело, на свою одежду. Когда он сделал это, ненадолго парализовавшая его разум паника постепенно начала стихать. Ладно, это охренительно реально.
Но он все ещё на нужной Земле.
Ничто из этого не сходилось с его родным миром. Ничто. Он одет в тюремную робу, но она человеческая. Будь он в том другом мире, они не оставили бы его руки и ноги свободными. Ни за что. Не при его ранге видящего.
Он бы носил органические или полу-органические фиксаторы, не только ошейник. Они бы приковали его к стене. И ни за что, черт подери, они не открыли бы дверь, пока он внутри не закован в наручники. В любом случае, даже дверь была не такой. Дома эта дверь была бы из чистого органического металла, вероятно, с отодвигающимся смотровым отверстием. Или органическим стеклом.
Камера была бы темной.
Он также, вероятно, был бы накачан наркотиками или подключён к проводам. Он определённо был бы сильнее избит, а не просто пошатывался от травмы головы.
И да, одежда была совершенно не такой.
Рассудок Блэка медленно начал брать верх по мере того, как он осматривал маленькую камеру. Это он определённо посчитал бы своей Землёй. Дома они не помещали видящих вот так, даже во времена Блэка. Сейчас, вероятно, у них есть ещё более садистские технические игрушки, чтобы контролировать людей вроде него. У них определённо было бы установлено наблюдение в комнате.
Сделав ещё один глубокий вдох, он перевернул руку, посмотрев на свою старую татуировку расовой категории. Он осознал, что ещё сильнее расслабляется, увидев нетронутую кожу.
Если бы они забрали его в старом мире, они бы тут же заново поставили бы ему чип. Он удалил старый как только смог, примерно через десять лет после того, как впервые очутился в этом мире. Проведя пальцами по гладкой коже, он заставил себя ещё раз вдохнуть.
Значит, он все ещё был на правильной Земле. На Земле, где находилась его жизнь.
На Земле, где находилась Мири.
Но как, бл*дь, кто-то здесь знает, как надеть на него ошейник? И если они знают настолько много, то почему вообще посадили его с обычным населением?
Ну, если только они не пытались заставить его исчезнуть.
Или убить его.
При этой мысли он шатко поднялся на ноги – в этот раз более осторожно. Он схватился за цементную полку, поднимаясь и используя её для равновесия. Медленно повернув голову, в основном из-за боли, он осмотрел обе стороны комнаты, удостоверившись, что она пуста. Однако он знал, что ненадолго останется здесь в одиночестве.
Его глаза вернулись к открытой двери.
Он уже слышал звуки.
Узники покидали свои камеры, шутили, смеялись, громко говорили, начинали шагать по коридорам. Направляясь в его сторону.
Новенький. Он будет новеньким парнем.
Он вновь постарался привести голову в порядок, зная, что у него мало времени. Нельзя, чтобы его застали в таком состоянии, полуслепого от боли, хватающегося за ошейник и скулящего как раненая псина. Он бывал в тюрьмах и ранее. Это было в другом мире, в другое время и в другом месте, но некоторые вещи не изменились.
Некоторые вещи никогда не меняются.
Он здесь будет свежим мясом, совсем как тогда, ранее. И у него не было его экстрасенсорного зрения.
Добро пожаловать в джунгли, мудак.
Добро пожаловать домой.
Глава 1
За 24 часа до этого
– Зачем мы это делаем? – проворчала я, поднимая взгляд от карты в телефоне. Я уставилась на пейзаж, проносившийся мимо, пока Блэк вёл спортивную машину стоимостью, вероятно, триста-четыреста тысяч долларов по левой полосе калифорнийского шоссе I-5, направляясь на юг.
Он гнал со скоростью свыше ста миль в час, как минимум.
Мы только что оставили позади последние следы области вокруг залива.
Теперь мы взъезжали в место в середине штата, которое Ник в шутку называл «мёртвой зоной». Выцветшая на солнце пожелтевшая трава колыхалась на округлых холмах, местами встречались дубы, бродил рогатый скот и лошади. Эти холмы неровными линиями плыли по плоским просторам, наполненным сельскохозяйственными посевами и фермерскими домиками, время от времени нарушались сборищами стоковых магазинов и ещё более редкими вкраплениями типовых домов с красной черепичной крышей.
– …С каких это пор ты прыгаешь, когда Ник щелкает пальцами? – добавила я чуть громче из-за ветра, свистевшего в автомобиле с откидным ветром. – Между ним и Счастливчиком ты в последнее время превратился во всеобщего мальчика на побегушках.
Я знаю, знаю… и да, я сказала это нарочно, чтобы позлить его.
Но честно? Меня действительно не устраивала эта ситуация.
Мне было почти все равно, знал ли Блэк.
Не то чтобы он предупреждал меня заранее. Этим утром в одиннадцать-тридцать он с визгом шин остановился перед входом в Северный участок, едва не залетев на кроваво-красную обочину перед тем, как взреветь мощным двигателем черно-белого авто с откидным верхом, широко улыбаясь мне. Одна только машина заставляла всех оборачиваться – и возле участка, и на улицах.
Я невольно заметила, что добрая часть этих глаз не отрывалась от самого Блэка, особенно после того, как он опустил зеркальные очки, чтобы подмигнуть мне.
– Привет, детка! Запрыгивай! – взглянув правее меня, он кивнул Энджел, которая стояла рядом со мной, скрестив руки на груди, глядя на Блэка и машину и с ошеломлённым выражением качая головой. Блэк, кажется, едва заметил. – Я уже спас тебя от всех этих ноющих мудаков, которых ты обычно слушаешь весь день. И сумку я тебе тоже упаковал. Ну, – поправился он, делая плавный жест одной рукой. – …Кико собрала. Так что если чего-нибудь не хватает, кричи на неё. Я изо всех сил пытался вмешаться, но она продолжала выгонять меня из комнаты.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что он говорит.
Нахмурившись, я посмотрела на Блэка, сидевшего на кожаном ковшеобразном сиденье.
– Мы куда-то едем?
Он выглядел удивлённым.
– Ну… да. Очевидно, – он снова взревел двигателем, сверкнув своей убийственной улыбкой. – Ты ничего не сказала по поводу машины. Я подумал, она будет уместной. Надо вжиться в роль, что называется… а я обожаю обмудачивать мудаков.
– Очевидно? – повторила я чуть громче – из-за двигателя. – Блэк? Куда мы направляемся?
– Лос-Анджелес, – сказал он, как будто это тоже было очевидным. Он одной рукой похлопал по сиденью. – Давай, ilya. Время не ждёт. И видела бы ты бл*дский номер, который я снял для нас. Он прямо-таки порнографический. Конечно же, я могу наполнить джакузи шампанским и поломать парочку вещей, чтобы все было совсем уж по-голливудски…
Раздражённо выдохнув и теперь подавляя желание расхохотаться, я взглянула на Энджел.
Она все ещё стояла рядом со мной, только теперь она смотрела на машину с одобрением в светло-карих глазах. Она покосилась на меня только после того, как почувствовала мой взгляд. Рассмеявшись над моей безмолвной мольбой поддержать меня в этом, она покачала головой, делая сначала жест «нет», а потом «кыш» руками в сторону машины Блэка.
Она повернулась к Блэку, перекрикивая рёв двигателя.
– Крутая тачка, Квентин.
– Тебе нравится, Эндж? Я дам вам с Энтони покататься, когда мы вернёмся.
Энджел усмехнулась, покачав головой перед тем, как с улыбкой повернуться ко мне.
– Повеселись, док, – она сочувственно похлопала меня по плечу. – Тебе лучше поехать. Ты можешь наслаждаться преимуществами отношений с этим чудиком. И видит Бог, он не может держаться подальше от проблем без тебя.
– …Или со мной, – пробормотала я. Покачав головой Блэку в неприлично дорогом с виду авто с откидным верхом, я преувеличенно сердито глянула на Энджел. – Ты действительно оставишь меня с этим, чем это ни было, черт подери? Или ты уже знала?
Она выразительно пожала плечами, и я нахмурилась.
– Ник звонил мне, – сказала она, как будто это все объясняло.
– Понятно, – проворчала я. – Так вот что это был за загадочный телефонный звонок сегодня утром?
Энджел рассмеялась, вскидывая руки в знак поражения.
– Тебе лучше спросить своего мужчину, док. Я им обоим сказала, что не стану в это вмешиваться.
– Удобно, – сказала я, снова перекрикивая двигатель. – Угадай, кому я позвоню, если что-то пойдёт не так.
– Делай фотографии, – поддразнила она, улыбаясь. – Особенно если он разгромит номер.
Я прошла остаток пути до обочины и наклонилась, рывком пальцев открывая дверь. Я отшатнулась, когда дверь неожиданно поднялась вертикально, а не горизонтально, гладко и бесшумно открывая пассажирское сиденье.
– Иисусе, – сказала я.
– Круто, да? – наклонившись, чтобы посмотреть на меня из-под дверцы машины, Блэк мотнул головой. – Забирайся. Я говорил серьёзно насчёт номера. Если поспешим, то сможем пойти поплавать, пока не стемнело…
– Зачем мы едем в Лос-Анджелес? – спросила я, хмурясь. – Это связано с работой, верно? Если Ник звонил тебе, то должно быть связано. Мозер тут замешан?
Он лишь улыбнулся ещё шире, вновь заставив двигатель взреветь.
– Забирайся в машину, Мириам… забирайся в машину… забирайся в машину… или сегодня ночью я тебя накажу…
Вздохнув в знак поражения, я скользнула на сиденье рядом с ним. Он отдал голосовую команду закрыть дверцу. Когда она опустилась и со щелчком закрылась, я наградила его очередным недоверчивым взглядом.
– Что это, черт подери, такое? – спросила я. – Ламборджини?
Блэк выглядел оскорблённым до глубины души, во второй раз глянув на меня поверх очков своими тигриными золотыми глазами.
– Нет, бл*дь. Ламборджини? Иисусе, Мириам. Это Макларен Спайдер.
– Это типа лучше или что?
Он закатил глаза, будто я только что произнесла какое-то богохульство против его личного сорта автомобильного порно. Когда он взглянул на Энджел, его глаза все ещё отражали то неверие.
– Пожалуйста, просвети мою жену на тему автомобилей, когда мы вернёмся, Энджел. Иисусе. Это стыдоба какая-то. Может, мне стоит взять в Лос-Анджелес тебя… видят боги, она там будет не к месту, если не пожелает писать в бассейны и хвастаться машинами.
Я слегка вздрогнула из-за «жены»… затем нахмурилась.
– Не втягивай меня в проблемы, Квентин, – парировала Энджел, грозя ему пальцем. – Последнее предупреждение.
Я покосилась на неё, и она издала очередной фыркающий смешок, качая головой.
– И не убей мою лучшую подругу своим безумным вождением, – добавила она, все ещё разговаривая с Блэком. – Или я действительно приду по твою душу.
Помахав нам напоследок в знак отпущения или, возможно, жеста «вы оба чокнутые», она развернулась на пятках и направилась обратно в полицейский участок, позвякивая ключами от своего мотоцикла.
Посмотрев обратно на Блэка, я по направлению наклона его солнцезащитных очков увидела, что он смотрит на юбочный костюм, в который я была одета. Чувствуя этот жар, исходивший от его пристального взгляда, я нахмурилась, толкнув его в грудь рукой.
– Почему мы едем на машине? – спросила я. – И что в Лос-Анджелесе? Ты собираешься мне говорить?
У Блэка имелся собственный самолёт. Он также владел по меньшей мере двумя вертолётами, которые я видела. Поездка на автомобиле до Лос-Анджелеса была для него определённо долгой дорогой, даже в такой машине.
– Мне хочется. На машине поехать, в смысле, – когда его взгляд скользнул вверх, его глаза скрылись за зеркальными очками. – Устраивает?
Пристегнув ремень безопасности, я кивнула, но все ещё пребывала в недоумении.
– А другой мой вопрос? – спросила я, вздыхая. – О том, что в Лос-Анджелесе?
– Пальмовые деревья. Пляжи. Бикини. Засранцы вроде меня в отвратительно дорогих машинах, – он взглянул на меня, все скрываясь за непроницаемыми очками. – …Ещё полиция. И ФБР. Я упоминал бикини? Я сказал Кико упаковать тебе как минимум два комплекта… может, три, я не помню.
– Хочу ли я знать? О полиции, имею в виду… – я отбросила его руку, когда он устроил её на моем бедре.
– Вероятно, нет, – он снова сверкнул своей убийственной улыбкой. – Забей! Дорожные приключения, – он улыбнулся ещё шире. – Мы возьмём такос. За мой счёт.
* * *
Так мы и очутились здесь, приближаясь к окраинам Лос-Банос, Калифорния, со скоростью примерно 130 миль в час, если я правильно прочла показания спидометра.
– Полиция, да? – сказала я, когда мы просвистели мимо выезда из Лос-Банос и въехали на нейтральную зону между этим городом и Бейкерсфилдом. – ФБР? Полагаю, ты не собираешься посвящать меня в эти детали.
Он сверкнул очередной улыбкой.
– Ты больше часа не говорила мне ни слова, и это первое, что слетает с твоих губ? – в этот раз Блэк похлопал по своему бедру. – Иди сюда и мотивируй меня поговорить. Или хотя бы мотивируй меня ехать быстрее.
Я вздохнула.
– Мне придётся звонить Нику? Серьёзно?
Блэк пожал плечами, сосредотачиваясь обратно на дороге.
– Валяй.
Закусив губу, я решила не поддаваться на его блеф. Не раздумывая, я отстегнула ремень и скользнула к его части машины. Очутившись там, я тут же принялась шарить по его карманам, ища телефон. Блэк ёрзал под моими руками, но не сопротивлялся и даже не пытался всерьёз мне помешать.
– Иисусе, ты вызываешь у меня стояк…
– Где он? – спросила я, поднимая на него взгляд. – Ник не ответит, если знает, зачем я звоню. Дай мне свой проклятый телефон, Квентин.
Он задышал тяжелее, что чертовски отвлекало. Я видела, как он помедлил после моего вопроса, буквально чувствовала, как вращаются шестерёнки в его мозгу, пока он думал, стоит ли попытаться отговорить меня или нет. Я также чувствовала, что он думает о сексе. Я буквально осязаемо почувствовала этот момент, хоть он смотрел не на меня, а на дорогу. Я также почувствовала, как он сказал себе прекратить.
Все ещё глядя на дорогу, он слегка приподнялся, потянувшись в задний карман. Сунув туда руку, он вытащил телефон, протянув его мне со слабой улыбкой.
– Все, что тебе нужно было сделать – это попросить, док.
– Мне нужен пароль?
– Мириам-тире-Блэк, – сказал он. – Все заглавными.
Я наградила его недоверчивым взглядом, затем почувствовала, как к лицу приливает тепло. Проигнорировав его широкую улыбку, я разблокировала телефон, используя «МИРИАМ-БЛЭК», затем пролистала его контакты, чтобы найти Ника.
Он взял трубку после первого гудка.
– Блэк? Ты уже там?
– Нет, он не там. Что происходит, Ник? Это связано с Мозером?
Последовало молчание.
– Что ж, и тебе привет, Мириам. Почему ты пользуешься телефоном Блэка?
– Я знала, что на мой звонок ты не ответишь.
Помедлив секунду в ответ на его молчание, я нахмурилась.
– Мы едем на машине, – я покосилась на Блэка. Он не смотрел на меня, хотя я определённо чувствовала, как он слушает. – Направляемся в Лос-Анджелес… согласно Блэку. Это практически все, что он мне сказал, – в ответ на затянувшееся молчание Блэка я заговорила резче. – Я серьёзно, Ник. Теоретически он все ещё выздоравливает. И я не доверяю Мозеру. Он специально просил участия Блэка? Или это была твоя идея? И как замешано ФБР?
Ник вздохнул достаточно громко, чтобы я услышала это даже сквозь ветер в ушах от того, что Блэк вилял по редкому трафику в обтекаемой машине с низкой посадкой. Ощущалось это как попадание в воздушный карман, но в этот раз я не посмотрела на спидометр, чтобы увидеть, насколько быстро он ехал.
Учитывая, как он пользовался своими экстрасенсорными способностями, я сильно сомневалась, что ему придётся хотя бы отделываться от штрафа, не говоря уж о том, чтобы платить… даже если он преодолеет звуковой барьер.
– Блэк сказал мне, что с ним все в порядке, – сказал Ник напряжённым голосом. – После его ранения прошли месяцы, а Блэк восстанавливается… быстро. Определённо быстрее обычных людей. И да, он сказал мне не звонить тебе. Он сказал, что ты не сумеешь адекватно к этому отнестись. Полагаю, он был прав.
Я почувствовала, как мой подбородок напрягается сильнее.
– Ну, ты же знаешь нас, женщин, – холодно сказала я.
– Мири, не надо так. Он нужен им здесь. Это дело чрезвычайной важности, и замешаны спецслужбы, ну или Хокинг так полагает. Это также потенциально резонансное дело, если окажется, что убийство связано с более крупным делом, над которым работает ФБР и Национальная безопасность. И да, Мозер спрашивал, могу ли я рекомендовать им в помощь Блэка. Я сказал «да».
– Зачем, Ник? – спросила я. – Зачем тебе делать это?
– Зачем? – Ник фыркнул. – Затем что этот чокнутый мудак действительно полезен, когда он сосредотачивается на чем-либо… а в этой области он многое знает.
– Кто убит?
– Русский посол в Соединённых Штатах. Была какая-то крутая частная вечеринка и показ фильма в старом лос-анджелесском кинотеатре, который они сняли и украсили в совершенстве. Там было много громких имён… кинозвезды, мэр Лос-Анджелеса, куча богатых людей отовсюду… и несколько дипломатов, включая жертву. Они нашли его на аллее сзади, убитого в стиле казни. Напоминает работу наёмников.
– «Архангел»? – выдавила я сквозь стиснутые зубы.
– Понятия не имею. Слушай, Мири, успокойся, хорошо? Блэк не возражал против этого. Мозер хочет помощи потому, что он амбициозен, а федералы наблюдают за этим делом. Мозер руководит расследованием, но ФБР считает, что оно может быть связано с каким-то делом базирующейся за границей организованной преступности, над которым они работали последний год. Поскольку жертва была дипломатом, есть и последствия, связанные с зарубежной политикой. Скорее всего, там будут люди из Госдепартамента…
– Мне тебе по слогам произнести? – мой голос сделался на несколько тонов холоднее. – Что, если это был «Архангел»? Это будет второй раз, когда Блэк сунет нос в дела их оперативников, а ведь они проклятые наёмники. И ты забыл, что Счастливчик базируется в Москве? Блэк будет не очень-то «полезен», если это был он…
– Человека убили, Мири. Ты хочешь перестать расследовать преступления, потому что они могут оказаться неудобными для твоего дяди Счастливчика?
– Я не о Чарльзе беспокоюсь! – рявкнула я. Покосившись на Блэка, я понизила голос до ворчания. – Блэк все равно говорит, что не пойдёт против людей Счастливчика. Не сейчас.
– Потому что Счастливчик помог ему, когда он был ранен? – спросил Ник.
Я покачала головой.
– Нет, потому что Счастливчик – мой дядя. У Блэка странные представления о семейной верности видящих… особенно о старших членах семьи видящих. Он теперь видит Счастливчика главой моей семьи, так что практически родственником.
– Потому что он и есть родственник, – пробормотал Блэк.
Я бросила на Блэка предостерегающий взгляд, а Ник раздражённо выдохнул.
– Что, черт подери, это значит? Типа бл*дская мафия видящих или что? То есть теперь твоему дяде сходит с рук сбыт наркотиков и торговля людьми, потому что он родственничек?
– Его спроси. Как, черт подери, я должна расшифровывать мозг Блэка?
Блэк медленно повернул голову, награждая меня слегка оскорблённым взглядом.
Я проигнорировала, ну или попыталась.
– Ну да ладно, – сказал Ник, все ещё звуча раздражённо. – Это в любом случае не имеет отношения к делу. Блэк сказал, что это не Счастливчик, так что должно быть, он уже поговорил с ним. Кроме того, ФБР думает, что эти придурки из Украины, если верить Мозеру… или, возможно, из Восточной Европы… но не из Москвы. И… – добавил он резче. – …Между прочим, я уже обсуждал это с Блэком. Я не знал, что мне нужно твоё разрешение, чтобы посылать ему предложения о работе консультантом, Мириам.
– О. Понятно. Тебе не нужно моё разрешение, чтобы нанимать его… но для вас двоих совершенно нормально условиться не говорить мне об этом. Вот это в твоём понятии объективность, Наоко? Или это попадает под ваш «кодекс парней», или это кодекс «все женщины сумасшедшие»?
После затянувшейся паузы Ник снова вздохнул.
Когда он в следующий раз заговорил, его голос звучал ниже и намного серьёзнее.
– Слушай, Мириам. Я знаю, что ты ещё не оправилась после ранения Блэка. Он тоже это знает. Мы оба решили, что лучше просто действовать и дать тебе свыкнуться с мыслью, пока он делает работу.
У меня отвисла челюсть.
Прежде чем я успела ответить, Ник продолжил говорить.
– …С точки зрения пользы для дела, мы также оба решили, что Блэку лучше вмешаться лично, чем позволять твоему дяде разобраться с проблемой, поскольку мы все знаем, чем это может закончиться.
Ник ещё сильнее понизил голос, как будто он находился в месте, где не хотел быть подслушанным.
– Мири, я говорил с Хокингом. Он говорит, что там нет никаких фирменных отметин «Архангела». Никаких странных символов или обезглавливания. Я даже спросил его о той группировке, с которой ты связывалась, когда Блэк был в Париже. Ну ты знаешь. Тот парень, Алексей? Который был слишком заинтересован в тебе…?
Блэк рядом со мной застыл.
– …Суть в том, – сказал Ник, – что все это оказалось одной большой жирной дыркой от пончика. Не думаю, что между Блэком и этой группировкой имеется какая-то связь, если только он не знает настоящего наёмника.
Блэк продолжал пристально смотреть на меня.
– Алексей? – одними губами произнёс он. – Какого хера?
Я знала, что он подслушивает, но все равно выразительно нахмурилась.
Когда дело касалось чтения людей, у Блэка было очень мало этических границ.
То есть, вообще ноль, насколько я могла сказать.
Ник все ещё говорил:
– …Говорю же, тебе надо расслабиться на этот счёт, Мириам. Серьёзно. Похоже, жертву заказали люди, которые совершенно не знают Блэка. А раскрытие убийства может принести Мозеру награду от ФБР, так что он склонен быть куда более дружелюбным, если Блэк ему поможет.
Я нахмурилась, снова глядя на Блэка.
Я чувствовала, как он оценивает мою реакцию на слова Ника.
Они с Ником действительно все обсудили, а именно то, как справиться со мной в этом вопросе. Блэк действительно волновался, что я психану.
Ник продолжил:
– Хокинг сказал, что ФБР практически держит рот на замке, но он думает, что это может оказаться территориальными войнами между двумя враждующими группировками. От его контактов доходят слухи, что посол имел связи с одной конкретной криминальной семьёй – в основном наркотики и нелегальные предметы искусства, но они расширились до контрактов на хакерство, оружие, азартные онлайн-игры и ряд других вещей, включая торговлю людьми и экзотическими животными. Хокинг слышал, что другая группировка, возможно, пытается заменить посла кем-нибудь более дружелюбным к ним.
Ник снова вздохнул, его раздражение отчётливо слышалось в голосе, смешиваясь с оправдывающимися нотками.
– В любом случае, Блэк – взрослый мужик, Мири. Он не перестанет работать просто потому, что у тебя проблемы из-за того, что какой-то псих сделал с ним. Он достаточно долго оставался вне игры, и он не говорил это, но я знаю, что он сделал это для тебя.
Я подавила свою злость, когда голос Ника зазвучал более сочувственно.
– …Слушай, я все понимаю. Но единственный способ для тебя справиться с этим – это позволить ему вернуться к работе. Блэк это знает. Более того, я практически уверен, что это единственная причина, по которой он хотел твоего присутствия там, с ним…
– Не единственная причина, – сказал Блэк, одаряя меня слабой улыбкой и с намёком приподнимая брови.
Я прикусила губу, чувствуя, как усиливается моя злость из-за слов Ника и легкомысленного настроя Блэка.
Я также не могла не слышать правду в его словах. И не могла не смущаться.
