Текст книги "Со второго взгляда (ЛП)"

Автор книги: Дж. Л. Мерроу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

В пятницу утром Ларри ушел раньше, чем я проснулся. Мне было очень плохо. Не только из-за похмелья. Мне очень хотелось что-нибудь разгромить, и это напугало меня, потому что такого со мной никогда не случалось. Работа немного помогла, ведь у меня было чем заняться, но мой босс продолжал говорить мне, чтобы я прекратил делать такую страшную рожу, потому что это вредит бизнесу.

Когда я пришел домой, то вспомнил, что сегодня должен прийти Рен. Мне не хотелось ни писать, ни рисовать, вообще ничего делать, но потом я подумал, может, я нарисую что-нибудь очень красивое и снова понравлюсь Ларри. Так что я вплотную занялся этим. Я только положил инструмент, как ко мне подошел Рен. Я подумал, что он хочет взять одежду, но нет. Он так и оставался голым.

– Можно посмотреть? – спросил он.

– Неа, – сказал я. – Не хочу, чтобы кто-то видел, пока я не закончу.

Рен улыбнулся.

– Я мог бы тебя отблагодарить.

Я задумался, потому что мне показалось, что он хочет заплатить мне, чтобы увидеть картину, и это было очень странно, ведь я платил ему за то, чтобы он позировал, и подумал, что отдать такую сумму тяжело, а потом он снова меня поцеловал.

До этого момента я не осознавал, как соскучился по поцелуям. Мы с Ларри постоянно целовались, а в последнее время не целовались совсем. Поцелуй был приятным, и кажется, я на него ответил.

А потом вспомнил про Фила, расстроенного из-за того, что Лианн из «Лидл» ему изменяла, и подумал, что Ларри тоже расстроится, и мне снова захотелось что-нибудь разбить. Я оттолкнул Рена. Но оттолкнул мягко, потому что не хотел сделать ему больно.

Тогда я увидел, что Ларри стоит на лестнице. Я подумал, что он, должно быть, звал меня, когда зашел в дом. У него было такое лицо, что у меня перехватило горло.

– Дай угадаю, – тихо сказал он. Голос был такой, будто у него тоже болело горло. – Все совсем не так, как выглядит.

Я задумался. Должно быть, выглядело это так, будто я целовал голого Рена. Так что я ничего не сказал, потому что так оно и было.

– Я… Мне надо идти, – сказал Ларри, и я услышал, как он сбежал по лестнице.

Что-то щелкнуло у меня в голове, и я сделал шаг вперед.

Глаза у Рена стали огромными, и он попятился.

– Эй, спокойнее, ладно? Смотри, я ухожу, – он схватил свою одежду и стал натягивать на себя. Кажется, он не заметил, что надел футболку наизнанку. – Платить не надо, ладно? Это за мой счет. Выход найду сам.

Он схватил ботинки и босиком побежал по лестнице. Я услышал, как быстро захлопнулась входная дверь, он, наверное, выскочил из дома, так и не обувшись.

Я сел на пол и взглянул на картину с Реном. Всего на секунду мне захотелось выкинуть ее в окно, но я подумал, что там может проходить Ларри. Так что я просто спустился вниз и стал ждать, когда Ларри придет домой.

Ждал я долго. Уже было намного позднее того времени, когда Ларри обычно возвращается с работы. Не знаю, сколько я так просидел, потому что заснул на диване, а Ларри так и не пришел.

На следующий день мне не хотелось идти на работу. Я позвонил боссу и сказал, что заболел. Подумал, может, если я подожду дома, то Ларри вернется. Я не знал, что делать, и позвонил маме, но она была занята работой.

Я не знал, где Ларри может быть. Подумал, вдруг он попал в аварию или еще что, лежит в больнице или умер, и поэтому не возвращается домой. Я не знал, как узнавать о таких вещах. Подумал, может стоит позвонить в больницу или в полицию, или еще куда, но мы же с Ларри не семья. Наверное, мне ничего не скажут.

Я подумал, наверное, надо позвонить родным Ларри, потому что если с ним что-то случилось плохое, то полиция должна была им рассказать. Короче, я нашел телефон и позвонил им, но услышал только голос мамы Ларри на автоответчике. Я не знал, что сказать, поэтому не оставил сообщение. Подумал, что если попрошу сообщить, что с Ларри все в порядке, а он просто остался у кого-нибудь из друзей, то он очень разозлится из-за того, что я заставил его маму волноваться. А я не хотел, чтобы он сердился на меня из-за чего-нибудь еще.

Так что я просидел дома весь день. Есть я не очень хотел, но подумал, что, наверное, надо, потому что мама всегда говорит, что важно есть три раза в день, хотя сама всегда сидит на диете. Но когда я заглянул в шкаф, обнаружил, что у нас кончился хлеб и все остальное, так что не стал напрягаться.

Я не представлял, что мне делать. Смотрел телевизор, но тут же забывал, что там показывали. Включил диск с Чарли Чаплином, но из-за него мне просто стало грустно. Не было даже желания рисовать, но я подумал, может, если я напишу Ларри по памяти, то мне полегчает. Поэтому я поднялся в студию за инструментами, но совсем забыл, что там будет картина с Реном.

Все эти мысли крутились у меня в голове. И они не были приятными. В груди болело, глаза защипало. Я подумал, что если бы здесь был Рен, то я бы его ударил. Не знаю, что бы я сделал, окажись здесь Ларри. Подумал, что хотел бы, чтобы он ударил меня, от этого бы было не так больно.

Когда стемнело, мне больше не хотелось оставаться одному в доме, поэтому я позвонил Филу, чтобы позвать его выпить со мной. А потом вспомнил, что сейчас вечер субботы, и его скорее всего нет. Я пошел в бар один, Фил был там с Дазом и еще несколькими парнями. Кажется, было много пива. Не помню, что случилось, но там был парень, которому не понравилось мое лицо. Вроде бы, мы вышли на улицу, а там уже были его приятели, и трое из них навалились на меня, и, кажется, я вырубился.

Когда я очнулся, оказалось, что я в больнице, а Фил сидит у моей койки. Болела голова. И многое другое тоже.

– Черт возьми, Ал, – сказал Фил. – Ты дерьмово выглядишь.

Я подумал, что это довольно справедливо, потому что чувствовал я себя тоже дерьмово.

– У меня проблемы?

– Не знаю. Я поклялся полицейским, что драку начали не мы. Думаю, ты можешь схлопотать за нарушение порядка в пьяном виде. Ну, по крайней мере, никого с камерой не было. Хотя, ты вряд ли бы смог в кого-нибудь попасть. Все выглядело так, будто ты не можешь быть грубым. Если бы мне в руки попался этот богатенький мудак, твой парень… Черт побери, Ал! Твою мать, ляг на место!

– Ты не должен говорить так про Ларри, – сказал я. Прозвучало странно, потому что мне казалось, что по голове кто-то съездил кувалдой, и, стараясь не блевануть, я лег обратно.

– Ладно, остынь, – сказал Фил. – Хотя, если ты спросишь меня, то я думаю, что он… Хорошо, хорошо, я больше ничего не говорю, ладно?

Врач сказал, что я могу тут больше не оставаться, и Фил отвез меня домой, обратно в дом Ларри. Я подумал, что, может быть, Ларри там, но его не было.

– Хочешь, я отвезу тебя к маме? – спросил Фил.

Я не хотел, чтобы мама узнала, что я подрался, поэтому сказал «нет». Фил припарковался у магазина и что-то купил. Потом сделал нам бобы на тостах, потому что больше ничего не умел готовить. Но сначала сбегал в магазин.

– С тобой все будет нормально, если я оставлю тебя одного? – спросил он после этого. – Потому что мне надо заехать за Лианн.

– Да, со мной все будет хорошо, – сказал я. Мне не хотелось, чтобы у него были неприятности с Лианн из «Лидл», потому что они только вчера помирились. Ну, он ушел, а я подумал, что у меня все должно быть нормально, но в доме было ужасно пусто, когда в нем был только я. И это как-то странно, ведь Ларри занимает совсем немного места.

А потом позвонили в дверь. Я открыл, а там была сестра Ларри, Алисия.

– Ларри нет, – сказал я.

У нее округлились глаза.

– Боже, что с тобой случилось?

Я пожал плечами.

– Подрался. Слишком много пива.

Она странно на меня посмотрела.

– В пятницу вечером?

– Неа. В субботу. Я прождал всю пятницу и субботу, потому что думал, Ларри может прийти домой, и не хотел с ним разминуться.

Она поджала губы.

– Неважно, я вообще-то хотела поговорить с тобой. Позволишь мне войти?

Мне было интересно, о чем Алисия хочет со мной поговорить. Вряд ли о том, о чем мне хотелось бы слышать. Но она же сестра Ларри, поэтому я впустил ее.

– Могу я предложить тебе чашку чая? – спросил я.

– Нет, спасибо, – она сняла пальто и бросила его на диван. – Ты изменяешь моему брату?

Стало понятно, о чем она хочет со мной говорить.

– Нет, – сказал я.

Алисия вздернула подбородок. Для такой маленькой женщины, у нее довольно большой подбородок.

– А он думает, что изменяешь. Он рассказал маме, а мама мне.

– Я не изменяю, – сказал я. – Я бы никогда не обманул Ларри. Даже если он больше никогда меня не поцелует. Разве только он скажет мне, что между нами все кончено.

– Ты любишь его?

Я улыбнулся, потому что я думаю о том, как я люблю Ларри, каждый раз, когда он мне улыбается. Даже когда у меня болит в груди.

– Да. Я люблю его больше всего. Может, меньше, чем маму, потому что она замечательная и она моя мама, но почти так же. Только по-другому.

У Алисии на лице появилось странное выражение. Может, она тоже подумала, что моя улыбка ужасна.

– Ну, а что тогда за история с этим студентом, а?

После ее слов я уже не беспокоился, что моя улыбка ее пугает.

– Ты о Рене?

– Наверное.

– Он все время пытался меня поцеловать. А потом все-таки поцеловал. И когда он это сделал, Ларри нас увидел.

– Это все? Просто поцелуй?

Я дернул плечом.

– Ага. Но Рен все еще был голый, потому что перед этим он позировал.

– То есть он всего лишь сам тебя поцеловал? И тебе не хотелось отвечать на его поцелуй? – Алисия смотрела на меня таким страшным взглядом, будто видела меня насквозь. Я подумал, что их, наверное, учат этому в юридической школе.

Я уставился на свои ноги.

– Я целовал Рена. Но только одну секундочку, потому что Ларри не целовал меня уже несколько дней, и я соскучился по нему. А потом я оттолкнул Рена и в этот момент увидел, что там был Ларри. Он сказал, что ему надо уйти. Я не знаю, куда он ушел. А потом я сказал Рену, чтобы он отвалил, потому что я с Ларри.

Она вздохнула.

– Думаю, вам надо поговорить. Пойдем, я тебя отвезу к нему. Моя машина на улице… Думаю, ты в нее влезешь.

Мы сели в машину Алисии. Она водила Фольксваген Гольф. Я легко в нем поместился, только отодвинул сидение немного назад. Дорога из Кембриджа заняла много времени, потому что там одностороннее движение, а потом мы поехали в сторону улицы Трамингтон.

– Ты не очень разговорчивый, да? – сказала Алисия.

– Неа. Разговоры я оставляю Ларри. У него это лучше получается.

Она улыбнулась и больше ничего не сказала. А я снова задумался. Я был не уверен, что ей нравится то, что происходит, потому что она милая, но я знал, что не нравлюсь ей.

– Я тебе не нравлюсь, да? – сказал я.

– Что? Извини, но я же здесь, везу тебя к своим родителям, чтобы ты с ним увиделся. Думаешь, я стала бы делать это для того, кто мне не нравится?

Она совсем меня запутала.

– Я думал, что ты хочешь, чтобы мы расстались. Ты говорила, что я использую Ларри, – я забыл, что она не знает, что я слышал их с Ларри разговор на нашей кухне.

– Что? Погоди минутку, – она замолчала ненадолго, пока ехала по кольцу. – Кажется, ты меня неправильно понял.

Я кивнул, потому что у меня так всегда с людьми получается.

– Согласна, сначала я думала, что это не очень хорошая идея – ты и Лоуренс. Но… Слушай, мне кажется, ты делаешь его счастливым. И он точно не счастлив сейчас. И ты, кажется, тоже.

Я нахмурился. Это значит, что она думает, что мы расстались? И если расстались, как так получилось, что я не в курсе? Потом я решил, что лучше подожду, пока не увижусь с Ларри. Он хорошо умеет объяснять. И он точно знает, расстались мы или нет.

Алисия припарковалась у большого богатого дома с посыпаной гравием дорожкой, который захрустел под шинами. Мы вышли из машины, и она позвонила в дверь. Я удивился, почему у нее нет ключа, если это дом ее мамы и папы, но спрашивать не хотелось. Звонок был старомодный, такой, где надо потянуть за цепочку. Немного похож на старый унитаз. Хотя звук издавал приятный.

Мы подождали, а потом мама Ларри открыла дверь. Как только она увидела нас, лицо у нее стало кислым.

– Алисия, во имя всех святых, что ты здесь делаешь с этим?

Алисия снова выставила подбородок.

– Мы приехали, чтобы увидеть Ларри, – сказала она, а я засмеялся, потому что она назвала его Ларри.

На секунду мне показалось, что мама Ларри собирается захлопнуть дверь, поэтому я сунул в проем ногу, как научила меня моя мама. Одно время у нее не было работы, и она продавала каталог Беттервэйр, там и узнала все эти приемчики. Мама Ларри взглянула на мою ногу, потом фыркнула и впустила нас в дом.

– Сюда, – сказала Алисия. Она схватила меня за руку и провела через прихожую в гостиную. Там было очень красиво – большой старый камин и огромные окна с видом на сад.

Ларри, сидящий на диване, выглядел грустным. На нем была одежда, которую я раньше не видел и которая ему не шла. Наверное, он оставил ее у мамы, когда переехал. Он взглянул на нас, когда мы вошли. А потом посмотрел снова и вытаращил глаза.

– Господи, Ал, что с тобой случилось?

Я пожал плечами.

– Да все норм. Просто немного подрался.

Папа Ларри читал газету. Он только разок взглянул на нас, а потом шумно встряхнул газету и снова вернулся к чтению.

– Так, – сказала Алисия. – Лоуренс, думаю, ты задолжал Алу извинения.

Ларри стал ярко красным.

– Что? Я?

– Тебе не приходило в голову поинтересоваться, что происходит?

Я немного запутался и поэтому спросил:

– А что происходит?

Алисия улыбнулась мне.

– Ничего, Ал. В том-то все и дело.

Ларри поднялся с дивана.

– Так… Между тобой и Реном… Ничего не было? – лицо у него было напряженным.

Мне хотелось взять его за руку или обнять, но я не был уверен, что он мне разрешит, и мне не хотелось узнавать наверняка.

– Я просто его рисовал. Он попытался, но я сказал ему, что у меня есть ты.

– Я видел вас… Вы выглядели, будто вы… – Ларри посмотрел на своего папу и не договорил, хотя его папа не отрывался от своей газеты. Я нахмурился, потому что изо всех сил старался понять, что он подумал про нас с Реном, но тут он сказал:

– И ты тогда целовался с ним, – лицо у него стало такое, будто он сейчас заплачет, и мне стало совсем плохо, потому что это была моя вина.

– Я сказал ему отвалить. Ты это пропустил. Я не хотел целоваться с Реном, – я хотел Ларри. – Мне жаль, что поцеловал его, – сказал я, и мой голос стал немного странным.

– То есть… ты никогда… – Ларри взглянул на своего папу, но тот по-прежнему читал газету. Хотя мне показалось, что он уже давно не переворачивал страницу. Наверное, там была очень интересная статья. – Ты никогда не… Ничего не делал больше с Реном?

Я понял, что он говорит не о рисовании.

– Зачем мне это надо, если у меня есть ты?

А потом я заволновался, потому что не был уверен, есть у меня все еще Ларри или нет.

– Зачем? – брови у Ларри задрались очень высоко. Он посмотрел на сестру, на папу с его газетой, на маму, с кислым лицом смотрящую на нас. – Я думаю… Я думаю, нам лучше поехать домой.

Я снова улыбнулся, потому что Ларри дома со мной – это все, что я когда-либо хотел.

– Лоуренс? – сказала его мама, все вздрогнули. – Надеюсь, ты не собираешься просто поверить ему на слово?

Ларри выставил подбородок. И из-за этого стал еще больше похож на сестру.

– Собираюсь, потому что верю, что Ал не лжет мне.

Она издала такой смешной недовольный звук.

Ларри взглянул на меня.

– Ал, ты когда-нибудь врал мне?

Я задумался.

– Один раз ты приготовил карри со свежими специями и прочим и спросил, нравится ли мне, и я сказал «да». Но ты догадался, потому что сказал: «Ты же врешь, да? Гадость получилась?». А потом попробовал сам и сказал: «О, боже, это ужасно!» и вместо карри мы заказали еду из ресторана.

К тому времени, как я закончил говорить, Ларри улыбался и, повернувшись к маме, сказал:

– Вот видишь? Я всегда знаю, когда Ал говорит мне правду.

Его мама фыркнула.

– Найджел? Ты не хочешь ничего сказать?

Папа Ларри опустил газету.

– Это его могила. Пусть сам ее копает, – и снова схватился за газету.

Мне не показалось это милым, но Ларри немного натянуто улыбнулся и сказал:

– Отлично. Вы приглашены на похороны, – а потом взял меня за руку и добавил: – Поехали домой.

Надев в прихожей ботинки, он взглянул на меня без улыбки и сказал:

– Ал, мне очень жаль, что я усомнился в тебе. Тебе было очень больно?

Я пожал плечами.

– Неа. Меня били и посильнее, – сказал я, поскольку так и было. – Хотя мне, наверное, впаяют нарушение порядка по пьяни.

– Не беспокойся, – сказала Алисия. – У тебя есть отличный адвокат.

Ларри вез нас домой, а я всю дорогу держал свою руку на его ноге, и он ее не сбрасывал, а когда мы ехали по прямой и ему не надо было переключать скорости, он клал сверху свою руку. Когда мы вернулись домой, я не мог дождаться, чтобы прижаться к нему, и наконец, закрыв за нами дверь, я толкнул его к стене, сунул руки ему под рубашку и поцеловал. Ларри даже не пытался оттолкнуть меня – он целовал меня в ответ. Это было не просто хорошо, это было охренительно фантастично.

Мы целовались до тех пор, пока чуть не задохнулись. Тогда я уткнулся лбом в стену над головой Ларри, а он зарылся носом мне в грудь. Потом он поднял на меня глаза.

– Я вел себя как идиот.

– Это ничего, – сказал я. – Ты все равно умнее меня.

Ларри засмеялся, и мы снова целовались, я расстегнул его брюки, а свои штаны стянул вниз и сказал:

– О, боже, как мне этого не хватало.

Он вдруг стал серьезным и погладил синяки на моем лице.

– Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь для этого?

– Понадобится больше, чем несколько синяков, чтобы остановить меня, – сказал я, а он улыбнулся. Мне хотелось трахать его, сосать его и делать все это одновременно, но я не мог ждать так долго, так что сгреб оба наших члена и сжал их в ладони.

Ларри резко выдохнул и сказал:

– Не здесь! – он схватил меня за руку и поволок в гостиную. – Ты можешь себе представить, как я возненавидел этот диван за то время, пока ты спал на нем?

– Нет, – сказал я, потому как подумал, что кому надо ненавидеть диван, так это мне. Ведь только у меня затекала шея.

– Ну что ж, я это исправлю.

Он завалился на диван в расстегнутых брюках, его член выскочил наружу и выглядел так чертовски красиво, что мне захотелось нарисовать его вот таким. Но я подумал, что Ларри, наверное, охотнее занялся бы кое-чем другим. Так что я присел возле дивана и взял его член в рот. Ларри застонал и вздрогнул всем телом, будто не мог себя удержать. Я люблю, когда Ларри не может себя контролировать. Я скользил губами вверх по его члену, все время посасывая, пока не выпустил его с чмоканьем. Потом облизал его сверху вниз по всей длине, подразнил местечко под головкой, отчего он всегда сходит с ума. Ларри тяжело дышал, стонал и бормотал всякое, типа: «О, боже, о, боже, о, боже!». Я решил, что ему нравится.

Но потом он схватил меня за голову и оттолкнул, и я понял, что он хочет, чтобы я остановился. Я взглянул на него, его лицо было прекрасно, все такое розовое и сияющее.

– Я хочу тебя всего, – сказал он, поэтому я лег на него, осторожно, удерживая свой вес на локтях, чтобы не раздавить, и прижался своим членом к его члену. – О, господи, да! – сказал он. – Боже, не останавливайся!

Я мог бы сказать ему, что и не собирался останавливаться. Но мне было так хорошо, что я вряд ли бы смог выговорить хоть слово. Я терся об него, ощущая жар его тела и вдыхая его запах, который, как я думал, больше никогда не почувствую снова, не так, как сейчас. Он задрожал подо мной, и я стал тереться сильнее и кончил на него. Моя сперма выплеснулась, словно я помечал его, снова делая своим.

Мы были в поту и сперме, но я подумал, что не хочу никогда мыться.

– Пойдем в постель, – сказал я, и Ларри улыбнулся мне. Мы поднялись наверх, в спальню, и он целовал мои синяки, а потом мы обнимались, пока не заснули.

Комментарий к Глава 5

5. Возможно имеется в виду довольно неприятная штука – Синдром беспокойных ног – состояние, характеризующееся неприятными ощущениями в нижних конечностях, которые появляются в покое (чаще в вечернее и ночное время), вынуждают больного совершать облегчающие их движения и часто приводят к нарушению сна.

========== Глава 6 ==========

Ларри пригласил своего приятеля прийти и посмотреть на мои картины, того, у которого галерея в парке Мидсаммер. Его зовут Тоби, как те кувшины, которые собирала моя прабабушка. Теперь они хранятся у мамы. Они забавные. Разрисованы как люди и по форме напоминают очень толстых ребят в старомодных шляпах, как у капитана Джека Воробья из «Пиратов Карибского моря». Мне нравятся эти фильмы. Мне кажется, что Уилл Тернер немного похож на Ларри, хотя когда я сказал об этом Ларри, он заржал и сказал что-то про «любовь слепа».

Тоби тоже показался мне смешным, но не из-за того, что похож на кувшин. У него самый большой нос, какой я только видел. Я невольно уставился на него, но, кажется, он не заметил. Тоби сказал, что, по его мнению, можно выставить некоторые из моих картин в галерее и, вполне возможно, что люди захотят выложить за них деньги. Я решил, что это глупо, ведь они не похожи на всю ту живопись в галереях. Он сказал, что они действительно напоминают стиль постмодернистского примитивизма. Я сказал, что рад, раз ему понравились мои работы. Тоби засмеялся и подмигнул Ларри, но я не думаю, что он с ним заигрывал.

Тоби оказался прав, насчет людей, покупающих работы. Он устроил шикарный прием с газированным белым вином в маленьких пластиковых стаканчиках, на который пришли и мы с Ларри. Ларри купил мне новую рубашку, сказав, что я должен отлично выглядеть. Рубашка была красивая, но думаю, чтобы я стал отлично выглядеть, мне понадобится что-то большее, чем рубашка. Но Ларри я этого не сказал, потому что он был очень доволен, когда я ее надел.

Я спросил у своих друзей, Даза и Фила, не хотят ли они тоже прийти. Даз сказал, что ничего не понимает в картинах, но Фил сказал, что там должно быть халявное бухло, а живопись – это просто куча картинок баб с сиськами, и Даз передумал. Я сказал им, что на моих картинах нет женщин, но они сказали, что все в порядке, потому что в галерее должны быть и другие.

Пока мы были в галерее, я наблюдал за Тоби, чтобы посмотреть, как он будет управляться с этим маленьким стаканчиком и своим огромным носом, но так и не смог подловить момент, когда он пил. Мы увидели, что мои картины висят на стене рядом с другими. На кое-каких из моих работ были наклеены стикеры с надписью «продано», хотя на картинах других людей их не было. Мои друзья были очень впечатлены.

Моя мама тоже пришла. Она была в той самой розовой кофточке, которую купила для чаепития в отеле. Когда она увидела мои картины, глаза у нее стали просто огромными, и я заволновался, что она подумает, что они слишком неприличные.

– Ни черта себе, лапушка, ты видел, какую цену он назначил за некоторые твои картины? – она ткнула меня локтем. – Если бы я знала, что они будут так дорого продаваться, то принесла бы те картинки, которые ты рисовал в детстве, чтобы он загнал и их тоже! И вот что я вам скажу: на Рождество я жду чертовски хороший подарок!

Мне нравится покупать маме подарки.

– Что ты хочешь, чтобы я тебе подарил?

– Ох, лапушка! Я же пошутила! Даже и не думай! Это твои деньги, и я чертовски тобой горжусь! Это все, что мне надо, – она заметила стол с едой и всяким таким. – Конечно, я не отказалась бы от бокала шампанского и парочки богатейских закусочек.

– Обязательно, Лиззи, – сказал Ларри. Он взял ее за руку, отвел к столу, подал напиток, несколько оливок и очень маленьких пицц. Я почувствовал, как теплеет у меня внутри.

– Господи, ну разве он не джентльмен? – сказала мама, когда вернулась. – Следи за ним получше, лапушка, а то я захапаю его себе! – она засмеялась и собралась ткнуть локтем Ларри в бок, но он улыбнулся и отошел в сторону. – Черт возьми, а он быстро учится, правда? – мама засмеялась так сильно, что разлила свое вино. Хорошо, что вино было белым, и от него не осталось пятен на ковре.

Еще там был богатый с виду парень, который пришел на выставку и целую вечность рассматривал мои картины.

– Это моя картина, – сказал я ему. – Я ее нарисовал.

Богатей странно на меня посмотрел и сказал:

– Полагаю, вы один из этих савантов(6), – и засмеялся.

Я тоже засмеялся, из вежливости, но Ларри тоже услышал и очень обиделся, так что я увел его оттуда, принес ему еще выпить и маленькие тосты с рыбным паштетом. Я спросил у Ларри, что значит то слово, он ответил, что оно означает «гений». Это сбило меня с толку, потому как я не такой уж способный, а если и способный, то почему тогда Ларри разозлился? Но потом подошел Тоби, принес нам еще шампанского, рассказал, как изумительны написанные мной картины, и с Ларри снова стало все в порядке, так что я не стал расспрашивать, что там случилось.

Даз нашел много картин с женщинами и много стаканов вина, и мне пришлось ненадолго вывести его на улицу, усадить его и дать стакан воды. Даз не такой большой, как мы с Филом. Он маленький, как Ларри, поэтому легко пьянеет. Но он не такой красивый, как Ларри. Когда я вернулся, Фил со странным лицом рассматривал одну из моих картин. Ту самую, с Реном, изображенным со спины. Над которой я долго работал, чтобы правильно нарисовать его задницу. Мне больше не нравилась эта картина, но Тоби сказал, что ее обязательно надо выставить, а Ларри сказал:

– Ну, во всяком случае, это чертова картина исчезнет из нашего дома.

– Твой приятель? – спросил Фил. Ему пришлось откашляться, прежде чем это сказать.

– Нет, – сказал я. – Он учится в колледже Ларри. Я просто платил ему, чтобы он позировал. Хотя он пытался приставать ко мне, поэтому я его больше не рисовал.

– А, ясно… Он из тех, от кого сплошные проблемы? Но вы же не?..

– Неа. У меня есть Ларри, – сказал я.

– А, точно, – я думал, он уйдет смотреть на картины с женщинами, но он просто стоял на месте. – Даже если он был совсем?… – спросил он через некоторое время.

Я не очень понял, о чем он.

– Совсем что?

Фил слегка покраснел.

– Ну, ты понимаешь.

Я улыбнулся.

– Это же я, помнишь? Тебе надо бы объяснить.

И тогда Фил стал совсем красным.

– Ну…

– Ты думаешь, что мне надо было трахнуться с ним? – спросил я, потому как не мог больше ничего придумать, о чем бы он мог говорить. Я немного разозлился на Фила из-за того, что он предлагает такое.

И тут Даз хлопнул нас обоих по спинам.

– Трахнуть кого?

– Никого, – сказал Фил. – Тебе уже лучше? Тогда пойдем еще посмотрим на девчонок.

Я решил, наверное, Фил тоже перепил газированного вина. Или еще чего-нибудь другого. Я потом спросил об этом у Ларри, и он сказал, что определенно чего-то другого. А потом снял рубашку, и я вообще забыл, о чем мы говорили.

Тоби дал мне чек за те картины, которые были проданы. Это было больше, чем я заработал бы за полгода, таская плоскодонки. Я не знал, на что их потратить, ведь мама сказала, что не хочет, чтобы я покупал ей подарки. Я собирался купить что-нибудь Ларри, но он сказал, что мне надо потратить их на то, что я всегда мечтал себе купить. Поэтому я купил кошку. Сначала спросил у Ларри, потому что это все-таки его дом. Кошка стоила недорого, потому что она была из общества защиты кошек, а у них там не бывает шикарных кошек, только самые обычные. Но мне и не нужна была шикарная кошка. У меня был Ларри, когда я хотел чего-нибудь шикарного. Я купил маленький кошачий лоток, пару мисок для еды и когтеточку, а остальные деньги отнес в банк. Решил, что, может быть, куплю что-нибудь Ларри позже, когда он не будет подсматривать.

Мы пришли в место, где продают кошек, и там было много клеток и кошек, орущих так, будто им всем одновременно наступили на хвосты. Это было даже мило, но Ларри стал хмуриться, как будто у него заболела голова. Я спросил у него, какую кошку нам купить, а он сказал, что это мне выбирать, так что я взял маленькую черную кошечку, которую звали Минни. Кажется, здесь не знали, что Минни – это мышиное имя. Подумал, может быть, надо его поменять, но потом решил, что Минни-то об этом не знает, значит, и так сойдет. Я купил ей красивый розовый ошейник и маленький жетон, на котором было написано ее имя и наш номер телефона, на случай, если она потеряется.

Минни очень симпатичная. Она маленькая и изящная, и ей нравится сворачиваться в клубок у меня на коленях, когда я смотрю телек.

Наверное, мне она нравится, потому что напоминает Ларри.

Комментарий к Глава 6

6. Синдром саванта, иногда сокращённо называемый савантизм (от фр. savant – «учёный») – редкое состояние, при котором лица с отклонением в развитии (в том числе аутистического спектра) имеют «Остров гениальности» – выдающиеся способности в одной или нескольких областях знаний, контрастирующие с общей ограниченностью личности. Феномен может быть обусловлен генетически или же приобретён. Встречается довольно редко и обычно является вторичным явлением, сопровождающим некоторые формы нарушений развития, например синдром Аспергера. В особо редких случаях может быть одним из последствий черепно-мозговой травмы или заболевания, затрагивающего головной мозг. Специализированные области, в которых чаще всего проявляются способности савантов: музыка, изобразительное искусство, арифметические вычисления, календарные расчёты, картография, построение сложных трёхмерных моделей.

========== Глава 7 ==========

Однажды вечером я пришел с работы чуть позднее, потому что стояла замечательная погода, и всем хотелось покататься на лодках, пока еще светло, и увидел, что Ларри сидит на диване и смотрит в пустой экран телевизора. Сначала я подумал, что он забыл его включить, но потом подумал, что Ларри не тупой. Он бы заметил. Короче, вместо того, чтобы пойти в душ, как я обычно делал, придя домой, я сел рядом с ним на диване, прямо в пропотевшей рубашке, и спросил, что случилось.

– Иногда я ненавижу это место, – сказал он, по-прежнему глядя в телевизор. Он все еще был выключен. А я его не стал включать.

Я оглянулся вокруг. Мне не казалось, что дом выглядел плохо. Тут не было грязно или еще что. И стены выкрашены в красивый цвет. Белый с яблочным оттенком, как его назвали в магазине.

– Я думаю, что тут вполне мило, но мы можем переехать, если ты захочешь, Ларри.

Он тихо засмеялся, но смех был не радостным.

– Нет, с домом все хорошо. Я про Кембридж. Про университет, а не про город.

Я обрадовался, что он это сказал, потому что как раз это хотел спросить.

– Хочешь мне рассказать об этом? Я, наверное, не все пойму и все такое, но мне нравится слушать твои рассказы.

– На самом деле, тут особо нечего понимать, – он вздохнул, а я обнял его. Обычно это помогает ему почувствовать себя лучше. – Ты знаешь, что мы делаем со студентами?

– Учите их всякому?