Текст книги "Исповедь Розабеллы"
Автор книги: Дорофея Анисимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
После того, как хлопнула входная дверь, в комнату вошел бледный и, чем-то встревоженный , Андрей и просидел несколько часов, держа меня за руку и рассказывая о каких-то смешных случаях в своей жизни. Где-то я заставляла себя улыбнуться, где-то просто кивала головой, но из всего, что мне рассказывал Андрей я так ничего и не поняла. Я принуждала себя пить таблетки и съедать, приготовленные им, бульоны и смеси из полезных для меня овощей.
Я даже пыталась заговорить, когда он о чем-то меня спрашивал, но получалось вытолкнуть из себя лишь два или три слова. На большее я была не способна.
Однажды вечером, когда он закончил читать какую-то книгу, сидя у моих ног, я попыталась выведать у него о его разговоре с врачом, но Андрей молчал, как партизан и отмахнулся от меня тем, что я все преувеличиваю и врач просто объяснял ему, как ухаживать за мной. Я сделала вид, что поверила, но, перед тем, как он ушел, произнесла ему вслед:
-Никогда не стремись лечить раны, причиненные ложью, если сам не защищен от этого.
Услышав мои слова, Андрей резко обернулся ко мне, и холодным знакомым голосом, резанувшим уши, сказал:
-Никогда не сравнивай меня с тем, кто не достоин твоей любви.
Я не смогла удержаться и с усмешкой спросила его:
-А себя ты считаешь достойным ее?
На что Андрей, ничего не ответив, скрылся за дверью.
После этого случая его отношение резко переменилось, и он стал более отстраненным. Не было больше рассказов о прошлой жизни, попыток разговорить меня, уютных «семейных» вечеров у моих ног.
Не подумайте! Я не была разочарована таким отношением и не билась в истерике от этого. Увольте, одной боли мне вполне достаточно!
Да, в какой-то, степени я испытывала чувство вины перед ним, но и оно мигом испарилось
, когда я вспомнила о том, кто именно назвал мне координаты обиталища блудного возлюбленного.
На шестой день болезнь набрала в свой арсенал еще воинов-бактерий-микробов-вирусов и атаковала меня и мои лейкоциты, боровшиеся за мои права до конца. Я находилась где-то за гранью внешнего мира, за пределами всего, что окружало меня.
Я боролась за жизнь ради брата и матери. Боролась за их счастье и спокойствие. Я позволила встать между нами постороннему человеку, но никому и ничего другому это больше не сойдет с рук. Болезнь уступит, она проиграет в этой битве.
***
–Да, мама. Со мной все в порядке... Я увиделась с Максом... угу... все прошло замечательно... нет, конечно, я не плакала... просто простудилась маленько...
Наградив усмехающегося Андрея угрюмым и злым взглядом, я еще намного поговорила с мамой и, попрощавшись, отдала мобильник хозяину.
-Спасибо.
-Да не за что. Мне понравилось наблюдать за твоим лицом, – протянул он насмешливо, поправляя подо мной подушки. Как я и предполагала, болезнь отступила, и сегодня я чувствовала себя лучше. Даже съела горячего супа, заботливо приготовленного руками Андрея, который под предлогом, что проверяет, не повысилась ли снова температура, постоянно прижимался теплыми губами к моему лбу. А что я?
А я прощала ему эти вольности в качестве благодарности за всю его доброту и терпение. Поверьте, больная я просто хуже, чем в повседневной жизни. Мама всегда повторяла, что вместе с болезнью в меня будто вселяется демон, превращая меня из пай-девочки в неугомонного дерзкого чертенка. Я же смеялась, слыша это, и не решаясь признаться, что это моя настоящая сущность. « Никому нельзя выдавать то, что они потом будут использовать против тебя». Это уже слова моего покойного отца.
Мне не было неприятно, когда Андрей прикасался ко мне, но и приятно мне тоже не было. Можно сказать, что я оставалась полностью равнодушной к этому. Или болезнь сделала свое дело, и лишило всех эмоций или я, по-прежнему, сохну по Максиму.
А так как первое мигом отклоняется, поскольку внутри меня все еще бушует масса эмоций, которые я пытаюсь затолкать поглубже, то остается второй вариант. Я до сих пор люблю этого ублюдка. Люблю и, одновременно, ненавижу.
Что и требовалось доказать!
У меня вырвался истеричный смешок, что сразу привлекло внимание Андрея.
-Что-то не так? У тебя что-то болит?
Не могу скрывать, что глубоко внутри мне нравилось, что за мной ухаживают, меня лелеют и оберегают. Всю свою жизнь я присматривала за матерью, которая сильно сдала свои позиции после смерти отца и братом, который нуждался в моей поддержке.
Когда Максим появился в моей жизни, мне казалось, что все изменится, что у меня появился человек, которому я могу довериться и кому я могу вручить свою жизнь. Но все ожидания и мечты растаял и, со временем, я поняла, что ошиблась. Макс не был готов ко всему этому. Он уже был «предан» другой, уже связал свою жизнь и судьбу.
Андрей же был полной Максиму противоположностью. Мягкий, уступчивый, нежный, заботливый. Он отдавал себя, ничего не требуя взамен, в то время, как Максим только брал и брал, не думая о чувствах других.
Но уже пришло время все расставить по своим местам, разложить все по своим полочкам.
-Со мной все в порядке Просто немного устала, – я откинулась на мягкие подушки, мимолетным взглядом окидывая темно-бежевые занавески, коричневый шкаф у стены напротив, тумбочку рядом с кроватью и дверь, расположенную справа от нее. Комната была светлой из-за нежно-белого цвета обоев и уютной. Вынуждена признать, что у моего заботливого друга хороший вкус, только вот телевизора не хватало, – Андрей...
-М-м?
-Почему?
Парень удивленно поднял брови, не понимая, о чем идет речь, и я продолжила:
-Почему ты решил поступить со мной так? Что ты хотел этим доказать?
Наконец догадавшись, о чем я у него спрашиваю, Андрей нервно провел правой рукой по светлым волосам и сел в мягкое красное кресло, стоящее у ног двуспальной кровати.
-Поверь, если бы я знал, что все так обернется, я бы никогда не назвал тебе адрес.
Мои руки сжались в кулаки, а глаза полыхнули яростным огнем:
– А что ты думал? Что я, увидев Максима с другой, прибегу и кинусь тебе в объятия, шепча слова любви? Ну, отвечай.
Андрей вскочил с кресла и, пройдя по комнате несколько раз туда-сюда, вернулся на свое место и, с силой сжав мои руки, порычал злым голосом:
-Может быть и так. Может мне этого и хотелось, но, в первую очередь, я хотел, чтобы ты была счастлива... чтобы ты, наконец, выпуталась из тисков Максима и увидела все без розовых очков. Чтобы ты поняла, что он просто использует тебя... играет с тобой...
Вырвав свои руки, я отскочила от него. Меня обуяла такая злость, что я не знала, куда деть руки, которые просто порывались ударить сидящего рядом человека.
-Почему же ты не предупредил меня об этом в нашу первую встречу? Почему просто не поговорил со мной и не рассказал обо всем?
-А ты поверила бы мне?
Этот вопрос ввел меня в ступор. Я просто открывала и закрывала рот, не зная, что сказать. Не находя слов. Андрей был прав.
Если бы мне неделю назад кто-то сказал такое, я никогда не поверила бы этому. Рассмеялась бы в лицо человеку, посмевшему промямлить такую чепуху, и ушла бы, даже не ответив. Моя любовь так ослепляла мне глаза, что я ничего и никого не замечала вокруг, кроме Максима.
Но это не оправдывало Андрея. Он искал в этом и свою выгоду.
Я отвернулась к стене и прикрыла глаза. Усталость берет свое.
-Ты отдохни пока, а после мы обстоятельно поговорим.
Не дождавшись от меня ответа, он вскочил с места и покинул комнату, тихо прикрыв за собой дверь.
Меня хватило лишь на несколько минут и все сдерживаемые дотоле чувства вырвались наружу:
Из моих глаз покатились горькие слезы обиды и я, не выдержав, зарыдала в голос. Все рвалось изнутри, все просто ломалось и причиняло страшную боль. Я не могла больше терпеть, не могла больше держать это в себе. Мне было так тяжело, что не хватало воздуха.
Мне противно от себя самой. Противно от того, что я все еще люблю его, после такого предательства. Все еще жажду увидеть его, вдохнуть его запах, прикоснуться...
-Макс, за что ты так со мной поступил? За что???
***
POV Андрея
Я мерил комнату большими шагами, выкуривая одну сигарету за другой.
Мне хотелось кричать в голос. Кричать о том, чтобы это все прекратилось... чтобы она перестала рыдать, раня мою душу и заставляя проклинать все на свете. Проклинать Максима, который причинил ей такую боль, заставил так страдать.
Страдать такую хрупкую и ранимую девушку... Девушку, которая готова была отдать за него жизнь и душу...
Но больше всего я ненавидел самого себя. Ненавидел за то, что сам обрек ее на это. Что это я являюсь причиной ее боли и терзаний. Не надо было вмешиваться. Не надо было встревать в ее жизнь. Мне следовало просто закрыть глаза.
Но, черт побери, я не мог. Не мог наблюдать, как Макс обманывает ее, как губит...
Потушив сигарету и отбросив ее подальше, я выскочил из кабинета и ворвался туда, где мучилась девушка, которой я отдал свое сердце в тот же миг, как увидел.
Стремительным шагом, сократив расстояние, я присел на кровать и, приподняв, сотрясающуюся от рыданий Розабеллу, крепко прижал к себе. В первые минуты она отбивалась от меня, прося оставить одну, но вскоре стихла и сама прижалась еще ближе.
Медленно, я опустился на кровать, потянув ее за собой, и накрыл нас теплым одеялом, нежно шепча:
-Успокойся, родная. Все будет хорошо. Я обещаю...
Через несколько минут рыдания стихли и по ровному дыханию, лежащей рядом любимой, я понял, что она уснула.
Уткнувшись лицом в мягкие волосы и, еще крепче обняв ее, прошептал:
-Я убью любого, кто посмеет причинить тебе боль. Один раз я позволил этому случиться, но такого больше никогда не повторится.
Глава 6
Ирина:
ТЫ ИЗМЕНЯЕШЬ МНЕ С ЖЕНОЙ
Я упрекать тебя не буду,
А вот не плакать не проси.
Приходишь ты ко мне по будням
И вечно смотришь на часы.
И ни остаться, ни расстаться
Никак не можешь ты решить.
А мне уже давно за двадцать,
И мне самой пора спешить.
ты изменяешь мне с женой,
Ты изменяешь ей со мной.
Ты и женой, и мной любим.
Ты изменяешь нам двоим.
Прощаясь, смотришь долгим взглядом,
Рука задержится в руке.
А я следы губной помады
Тебе оставлю на щеке.
Придешь домой, жена заметит,
И ты решишь, что это месть.
А я хочу, чтоб все на свете
Узнали, что я тоже есть.
Мне сон приснился невозможный,
И ты, явившись в странном сне,
Промолвил вдруг неосторожно,
Что навсегда пришел ко мне.
Но был недолгим сон тот чудный,
Тебя опять ждала жена.
Опять с тобой я буду в будни
И буду в праздники одна.
***
–Не смей этого делать. Прошу, только не это.
Я стояла у закрытой двери в ванную и закрывала руками голову, чтобы Андрей не смог размазать мне лицо снежком или закинуть его за шиворот теплой зимней куртки. Не далее, как вчера, Андрей побывал на вокзале и забрал оттуда мой чемодан с необходимыми вещами, который я оставляла на хранение по прибытии сюда.
Сегодня же он ни свет, ни заря поднял меня из постели и заставил переодеться в теплую одежду, причитая о том, что ночью повалило много снега. Никакие мои уговоры не помогали. Андрей был упрям в своем желании вытащить меня из комнаты на свежий воздух, заявляя, что это поможет мне до конца избавиться от злосчастной болезни, прийти в себя и, наконец, мы отпразднуем мое прошедшее день рождения.
Последнее меня не заботило, поскольку с детства я не любила этот праздник, который лишь приближает тебя к смерти. Вот такая я пессимистка!!!
Не дождавшись ответа, я медленно опустила руки, решив, что он пожалел и пощадил меня. Что и было правдой.
Андрей просто стоял, сжимая в левой руке таявший снежок, капли которого стекали на пол и пристально смотрел на меня. Его серые глаза сияли каким-то странным блеском, заставившим сжаться мое сердце. Такими же глазами смотрела и я на Максима.
-Не надо, Андрей!
-Не волнуйся, я не сделаю этого, ведь может ухудшиться твое здоровье.
-Я имею в виду совсем другое, – шепотом произнесла я, пытаясь засечь каждую эмоцию на его лице. А они были!!! Сперва в его глазах отразилось недоумение, вопрос, а затем они сменились пониманием и грустью. Полные губы поджались, а на скулах заходили желваки.
Он, молча, несколько долгих минут, прожигал меня несвойственным ему гневным взглядом, а когда, я уже хотела нарушить неловкое молчание, бросил сквозь сжатые зубы:
-Ничего не могу с собой поделать. Не получается смотреть на тебя иначе.
Через секунду я осталась стоять одна, припертая к холодной двери и, смотря вслед уходящему мужчине, которому хотела бы подарить свое сердце, если бы оно уже не было украдено другим.
***
Я стояла у небольшого окна в гостиной, открывающего вид на ночной город, тонущий в маленьких светлых огнях. Зрелище было прекрасное, благодаря тому, что квартира Андрея находилась на 14-м этаже. Мои мысли были заняты одним человеком, который вошел в мою жизнь сравнительно недавно и принес с собой счастье, любовь, боль, обиду и предательство.
Прошел уже два месяца с той промозглой ночи и мои разум и душа начали приобретать совсем другой оттенок эмоций. Мое сердце привыкло к этой боли – она стала какой-то ноющей, привычной. Как что-то такое, к чему человек привыкает по мере стремительно уходящего времени.
Мне уже не хотелось, как раньше, исчезнуть из этого мира, раствориться в темноте. Через две недели после случившегося, вместо отчаяния пришла пустота; через месяц – вместо надежды о его возвращении и раскаяния пришли злость и смирение, а сейчас во мне разгорелось понимание того, что это никогда не пройдет... что я уже не смогу полностью довериться кому бы то ни было...
Я провела рукой по распущенным волосам и вспомнила радость матери, когда я сообщила ей, сегодня вечером, по телефону о скором возвращении домой, и смех брата, желающего увидеть меня, как можно скорее.
Вот они... Родные, ради которых теперь будет биться мое измученное сердце, и я не позволю никому разрушить наше единство. Нам больше никто не нужен.
-Хочешь чашку кофе? – бархатный голос Андрея прозвучал рядом с моим ухом, обдавая теплом и наполняя сердце нежностью к этому человеку.
Андрей был для меня в эти два месяца якорем спасения, и я прониклась к нему дружескими чувствами, которые и украшали темноту, поселившуюся в душе. Он подарил мне два месяца тепла и заботы, которые стали отдушиной после двух лет какой-т неестественной прострации и печали.
Он вывел меня в свет, показывая все достопримечательности города, которые я однажды уже видела с Максимом... Побывал вместе со мной во всех музеях и театрах, которые я обожала с детства.
Он вытащил меня из глубокой ямы и показал мир во всей его красе. Показал, что не все потеряно, что надо бороться за каждый глоток воздуха... надо научиться быть сильной...
Однажды, Андрей привел меня в интернат, где находились дети-инвалиды, и познакомил со многими из них. Оказывается, он раньше сам провел в таком месте несколько лет после смерти родителей и понимал всю глубину отчаяния этих малышей. Когда же я попросила рассказать об этом, Андрей отмахнулся, заявив, что его воспоминания лишь подпортят мне настроение, а это шло вразрез с его планами.
Он оказался прав! Видя этих несчастных детей, свое горе мне показалось чем-то не требующим обширного внимания, и жалость к себе быстро испарилась.
В тот день я, наконец, обрела то, что казалось утерянным... поняла, как нужно поступить, когда я вернусь в Москву. У меня возник четкий план действий, которые отгородят меня от реальности, дав возможность забыться...
Погрузившись в себя, я совсем забыла про ожидающего моего ответа, мужчине, который не преминул напомнить о себе, пальцами постучав по моему лбу:
-Прием, вы меня слышите???
Я улыбнулась и повернулась к Андрею, беря горячий напиток из его рук.
-Извини, я просто немного задумалась.
Андрей обеспокоенно заглянул в мои глаза и спросил:
-Тебя что-то беспокоит? Ни чего не болит?
Я, задумчиво глядя на него, сделала глоток крепкого напитка и отрицательно покачала головой. После того визита врача, Андрей постоянно осведомлялся о моем самочувствии, уверяя, что хочет удостовериться в полном отступлении болезни. В первое время, я не обращала на это внимания, но вскоре сомнения наполнили и мою голову. А неделю назад, когда Андрей ни с того ни с сего заставил меня насильно пройти курс обследования у знакомого врача, я поняла, что он скрывает от меня что-то. Что-то очень важное.
С одной стороны, меня обижало такое отношение, ибо за два года я наслушалась лжи и скрытия истин, но с другой... я просто боялась услышать правду, которой, он, несомненно, поделился бы со мной, если я была бы более упорной.
Боялась потому, что часто ощущала боли в области груди и сердца, постоянную слабость, иногда происходило и так, что мои движения замедлялись, и я чудом не падала в обморок от усталости.
Не знаю, что это были за симптомы, но знать я этого пока не хотела. Как-нибудь потом...
Сейчас же, я, как бы ни было стыдно признавать, доверила свое здоровье Андрею, который регулярно пичкал меня разными таблетками. Пусть пройдет немного времени, и я сама возьмусь за лечение. Я буду сильной, но потом...
Я подошла к дивану, стоящему посередине комнаты, напротив плазменного телевизора и присела на его краешек. Глубоко вдохнув воздуха в легкие, что причинило немалую боль, я отставила чашку на подлокотник и подняла глаза на Андрея, следом за мной, опустившегося рядом.
Он протянул руку и легким движением прочертил очертания впалых щек и подбородка. Я понимала, что за этим последует, но все равно не была готова, когда Андрей наклонился и своими теплыми твердыми губами припал к моим в нежном поцелуе.
Меня раздирали противоречивые чувства... Хотелось отвернуться – прекратить поцелуй и, одновременно, прижаться сильнее, потонуть в этом омуте безграничной ласки.
Мои ощущения разительно отличались от тех, что я испытывала, когда меня целовал Максим. То были совсем иные, чувственные, эротические и, захватывающие, поцелуи. Они заставляли меня забыть обо всем на свете, заставляли тело загораться от страстного желания, а сердце сжиматься от сладкой боли.
В объятиях Макса я терялась в пространстве и времени, желая лишь одного: никогда не отпускать его и всегда быть рядом с ним.
Отстранившись от Андрея и опустив глаза, я срывающимся голосом прохрипела:
-Не могу, Андрей. Это неправильно.
Вскочив с места и, чуть не опрокинув чашку с уже остывшим кофе, которую перехватил Андрей, я выбежала из гостиной, проклиная все на свете. А в особенности, Максима, который никак не желал покидать мои мысли и оставить в покое.
Ворвавшись в свою комнату, я бросилась на кровать и дала волю чувствам, не переставая молить Бога даровать покой мне и всем дорогим для меня людям.
Матери, которая терпеливо дожидалась меня в Москве, считая, что я прекрасно провожу время вместе с Максимом.
Брату, который сам порывался сократить расстояние между нами и, захлебываясь словами, рассказать о своих успехах в школе.
Андрею, желавшему мне лишь добра и счастья, отдающего себя всего, ничего не требуя взамен.
Голова от всех пережитых впечатлений так разболелась, что уснуть этой ночью мне так и не удалось....
***
Весь следующий день я ощущала такую усталость, что, когда раздался звонок в дверь, пришлось силком заставить себя встать с постели и пойти открывать, предварительно накинув на тело, прикрытое лишь тонкой ночной рубашкой, домашний халат Андрея.
Андрей ушел еще ранним утром, ничего мне не сказав, и до сих пор не вернулся. Я и не винила его в этом, ибо сама не могла объяснить свои чувства ему и признаться себе в том, что, никто не способен разжечь во мне огонь желания, кроме самого Максима.
В каком-то роде, я была рада, что за то время, пока его не будет, смогу привести себя в прежнее равнодушное состояние и мыслить более рационально.
Даже позвонила матери, прося ее заглянуть в университет и написать заявление о переводе на заочное отделение. Нужно же как-то действовать и устраивать свою жизнь, которая все еще продолжается.
Настенные часы, висящие перед входом в просторную столовую, показывали без пяти восемь вечера, и я удивилась, кто мог прийти сюда. Ведь Андрей говорил, что его питерский адрес никому не известен, кроме него самого и меня. Такую скрытость он объяснил тем, что ему иногда хочется побыть в гордом одиночестве, отгородившись от всех.
Звонок не переставал трещать, отдаваясь громким гулом в голове.
-Да открываю я, только умолкните там, – прорычала я, щелкая замком на двери и приоткрывая дверь, забыв даже глянуть в глазок, о чем сразу пожалела.
За дверью стоял Максим Чернышевский собственной персоной...
Глава 7 Часть первая
НЕЛЬЗЯ СНАЧАЛА УБИВАТЬ,
ПОТОМ ШЕПТАТЬ: "Я НЕ НАРОЧНО!!!"
НЕЛЬЗЯ ВСЕ ВРЕМЯ ПРЕДАВАТЬ
ПОТОМ МОЛИТЬ: "ИСПРАВЛЮСЬ! ТОЧНО!"
НЕЛЬЗЯ СНАЧАЛА ПРИНИЖАТЬ,
ПОТОМ ПРОСИТЬ: "ПРОСТИ ЗА ШУТКУ!".
НЕЛЬЗЯ ТРУСЛИВО УБЕГАТЬ,
СКАЗАВ, ЧТО "ВЫШЕЛ НА МИНУТКУ!"
НЕЛЬЗЯ ВЕРНУВШИСЬ СДЕЛАТЬ ВИД –
ЧТО ВСЕ КАК ПРЕЖДЕ ОСТАЕТСЯ.....
ВЕДЬ ЖИЗНЬ НА МЕСТЕ НЕ СТОИТ!
ЗА ВСЕ... ВСЕГДА... ВСЕМ... ВОЗДАЕТСЯ!...
Анна
С минуту я смотрела на него, широко открыв глаза, а затем, сообразив, что к чему, хотела закрыть дверь, но было поздно: Максим просунул ногу и не дал двери захлопнуться перед его носом.
Он резким движением руки распахнул ее и окинул меня, с ног до головы, пронзительным взглядом карих глаз, в которых отразилось презрение, когда он, наконец, встретился с моими, наверняка широко распахнутыми от удивления.
-Что? Решила перепрыгнуть с моей постели на чужую от охватившего тебя горя? Или же, невинная ласточка, захотела отомстить таким образом?
Слова резали уши и врывались в сердце, как остроконечные ножи, причиняя тупую боль. Но вместе с тем, эти же слова распаляли мою злобу и гнев, которые я запрятала внутри себя, не желая уподобляться Максиму.
Мои руки сжимались и разжимались от ярости, ноздри раздувались и, мне казалось, что еще минута и из меня начнет полыхать пламя, сжигающее все изнутри.
Моя рука, занесенная для удара, была мигом схвачена и вывернута за спину. Боль пронзила все тело, а сама рука начала пульсировать.
-Что ты делаешь? Отпустите меня, – слова вырывались из горла вместе с болезненными всхлипами, но Максим даже не собирался меня слушать. Подняв меня на руки, он захлопнул дверь и понес меня в сторону гостиной. Хорошо, что он не знает, где находится спальня.
Я не пыталась вырваться. Да и зачем? Я хорошо понимала, что не смогу мериться с ним силой.
Мериться силой с человеком, который 3 раза в неделю ходит в спортзал и упорно занимается несколько часов подряд? Увольте, я не такая глупая!
Пройдя в гостиную, Макс опустил меня на пол, рядом с искусственным камином, и уставился задумчивыми глазами. На нем был деловой костюм серого цвета и черное пальто, накинутое сверху. Подняв глаза на его лицо, я безумным взглядом начала изучать знакомые черты, удивляясь тому, как он изменился за время нашей разлуки.
Впалые щеки и резко обозначившиеся скулы говорили о худобе, мешки под глазами и растрепанные волосы – о беспокойстве и бессонных ночах. Неужели...
Нет!
Может...
И снова я отвергла свои мысли, даже не попытавшись их прояснить. Нечего надеяться и желать невозможного. В отношении Макса это совсем противоестественно. Такой человек не может переживать за кого-то, скучать по кому-то. Человек, который изменил своей жене и использовал меня, не может что-то чувствовать. Жаль, что я поняла это только недавно. Не поняла, что у Максима Чернышевского, делового магната и бизнесмена, нет сердца.
Его молчаливый взгляд, прожигающий до глубины души и вызывающий отклик во всем теле, начал действовать мне на нервы и я, гордо подняв подбородок, ничего не выражающим голосом, спросила:
–Что тебе надо?
Пусть мое тело и предает меня, отзываясь на присутствие этого человека нервной дрожью и ускоряющимся ритмом сердца, я не позволю разуму идти у него на поводу.
На мою попытку сопротивляться ему, Макс лишь ухмыльнулся и приподнял левую бровь. По позвоночнику поползла нервная дрожь. Знаю я эту его манеру... Она не предвещает ничего хорошего.
Под предлогом того, что мне холодно, я отошла от него, ближе к камину и, собрав всю свою волю в кулак, решила бороться до конца. Ему не одолеть меня, хоть сердце и сжимается от одного лишь взгляда на его красивое и мужественное лицо.
-Я пришел за тобой, Роза.
Слова, произнесенные тихим шепотом, не обманули меня. Я сумела различить в них оттенки злости и... Ревности.
Ну, конечно! Ведь Максим яростный собственник и не уступает своего никому. Только вот, он немного ошибся и поздно спохватился.
Я никогда не была и не буду ничьей собственностью. То, что я многое прощала ему и не пыталась расспрашивать о чем-то личном, говорило лишь о том, что моя любовь является чистой и преданной. О том, что моя любовь являлась настоящей.
Я горько ухмыльнулась и попыталась быть честной сама с собой: Я ДО СИХ ПОР ЛЮБЛЮ ЕГО.
Люблю этого мерзавца, который не видит вокруг ничего, кроме себя. И не могу с этим что-то сделать.
Я хотела бы руками вырвать свое сердце, отплясывающее пляс по нему, если бы он не захватил в плен еще и душу.
-Ничего не скажешь?
Я вздрогнула, услышав его голос так близко от себя. Горячее дыхание обожгло ухо и пронеслось электрическим разрядом по всему телу. Резко обернувшись, я пронзила его уничтожающим взглядом и прошипела:
-Просто потеряла дар речи от твоей наглости, – я отстранилась от него и, туже затянув пояс огромного халата, продолжила, – что я, по-твоему, могу сказать? Ты и так выразил свою точку зрения, которая соответствует действительности.
Не успела я договорить последнее слово, как была прижата к холодной стене. Его мощное, излучающее огонь тело, впечаталось в меня всем весом и не давало двинуться ни на шаг. Глаза, пропитанные гневом и каким-то странным сиянием, изучали мое лицо на признаки выявления лжи. Не найдя там того, что хотел найти, Максим нервно пождал губы, а затем грубым голосом, пропитанным ядом, спросил:
-Это правда?
Я сделала невинное лицо и ответила вопросом на вопрос, не отводя глаз:
-О чем ты?
-Не притворяйся дурочкой, Розабелла. Ты знаешь, о чем я, – Максим поднял руку, и его шершавая ладонь пробежалась по моим распущенным волосам, каким-то отчаянным движением, – Но, если ты хочешь, чтобы этот вопрос был озвучен, я исполню твое желание.
Минуту он гладил мои волосы и щеки, прослеживая собственную ладонь почти, что черными глазами, и, наконец, задал свой коронный вопрос:
-Ты изменила мне?
Я не могла смотреть на него. Не могла видеть лицо мужчины, которого выбрало мое сердце, но, который уже был занят.
За эти недели меня посещали много мыслей... я прошла через много чувств и эмоций, и одним из всего, что мешало мне спокойно спать, было ощущение собственной вины.
Она медленно поглощала все мои мысли, терзала душу и проникала в сердце мелкими иголочками, причиняя больше боли, чем все остальное.
Вина за то, что я стала причиной разлада в семье. Стала той, которая чуть не разрушила судьбу ни в чем неповинной женщины. Именно эта вина не давала мне покоя все это время, губя час за часом, день за днем...
И именно эта «вина» заставила вырваться следующим словам:
-Да... я изменила тебе, Максим...
В следующую секунду, меня резко отпустили, из-за чего я чуть не плюхнулась на пол. Не решаясь взглянуть в его лицо, я отошла на несколько шагов от греха подальше, и хотела попросить его уйти, как услышала:
-Я не ожидал этого от тебя, Розабелла, – приблизившись ко мне, Максим поднял мою голову за подбородок и заставил обратить на себя внимание. О, Господи! То, что я увидела в его глазах, поразило меня до глубины души. В них читались боль, тоска, отчаяние, гнев, ярость... Мое сердце предательски сжалось и пропустило удар, – Я ошибался в тебе...
Когда он отпустил меня и, развернувшись, направился к выходу, я не смогла сдержаться. Не смогла остановить и пересилить себя. Я жаждала не столько мести, сколько правды и объяснений.
Выбежав, следом за Максимом, я дернула его за рукав и остановила на полпути.
-Кто ты такой, чтобы говорить мне такое? Как ты смеешь упрекать меня после всего, что натворил? Это ты... Ты изменник, а не я... Это ты обманывал нас все эти два года... меня и свою жену... Так какого черта ты заявляешься сюда и винишь во всем этом меня? Отвечай, Максим... Отвечай, черт тебя бери...
Вместо ответа, Максим резко развернулся, и, приподняв над землей обеими руками, страстным поцелуем впился в мои губы. В этом поцелуе не было ни нежности, ни ласки... Ничего, кроме грубости, злости, ярости...
Все мои чувства перемешались, образуя где-то в области живота, болезненный комок тепла и жара. Я не могла сопротивляться его натиску, чувствуя, в глубине души, что этим он хочет вытеснить свою ярость от осознания того, что я больше не принадлежу ему... что я изменила ему с другим...
Сколько это длилось, я не знаю, но легкие взяли свое, требуя воздуха.
Максим отстранился от меня и отпустил обратно на грешную землю. Недолго он буравил меня отсутствующим взглядом, а затем, ничего не сказав и не оборачиваясь, ушел...
Не буду таить, мне хотелось кинуться следом за ним...
Хотелось остановить Максима... не отпускать от себя...
Но, я не могла...
Хоть вся душа и требовала обратного, я, шаг за шагом, вошла в квартиру, закрыла дверь на замок и... Не выдержав, сползла по ней на пол, пропитанный зимним холодом...
Схватившись за голову обеими руками, я дернула волосы, пытаясь привести себя в чувство, но ничего из этого не вышло.
Из моих глаз полились слезы, которые я все это время пыталась сдержать, а в области груди возникла ноющая боль не только душевной, но, уже ставшей привычной, физической...
Он поверил мне...
Поверил в то, что я изменила ему... в полном смысле этого слова...
А я?
А что я? Я не соврала, сказав Максиму об измене, лишь немного приукрасила правду. Ведь, для меня изменой являлся и тот поцелуй с Андреем...
Ведь только это я и имела ему ввиду.
А Максиму оставалось лишь сделать свои выводы... Дальше уже все зависело от него самого... И Максим сделал свой выбор...
В очередной раз он предпочел вместо меня совсем иное. Предпочел то, что сам захотел иметь...
Но только, он не знает одного... Не знает того, что его решение погубило одну душу и вернуло другой Мужа.
Что, сейчас, он сделал одну несчастной, а другой подарил радость...
Того, что он посчитал правдой, явилось моей гибелью...
Глава 7. Часть вторая
И упало каменное слово
На мою еще живую грудь.
Ничего, ведь я была готова,
Справлюсь с этим как-нибудь.
У меня сегодня много дела:
Надо память до конца убить,
Надо, чтоб душа окаменела,
Надо снова научиться жить.
А не то… Горячий шелест лета
Словно праздник за моим окном.
Я давно предчувствовала этот
Светлый день и опустелый дом.
А. Ахматова
***
Андрей вернулся ближе к вечеру и сразу же поднялся в мою комнату, будто чувствуя, что со мной что-то не так. Я же сидела в мягком кресле и читала какой-то роман, точнее пыталась что-то прочитать вот уже несколько часов.
