Текст книги "Каратели"

Автор книги: Дональд Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 16

Мне удалось спустить вездеход вниз по песчаному склону и при этом не перевернуться, несмотря на несколько тревожных моментов. Я пообещал себе, как только выдастся свободное время, найти в пустыне укромный уголок и как следует попрактиковаться, как обращаться с этой огромной машиной.

«Тойота» поджидала меня на тропе у центральной части лагуны. Рядом с машиной стоял Рамон с переброшенным через плечо зачехленным ружьем и парой коробок с патронами в руке. Речь шла еще о рыбацких снастях, но таковых не наблюдалось, а напоминать я не стал. Рамон шагнул вперед, осторожно положил ружье на заднее сидение и уселся рядом со мной.

– Минутку, – сказал я.

Я подобрал сумочку, которую Кларисса оставила на сидении, и отдал ей. Для чего пришлось протянуть руку в окно и вложить сумочку ей прямо в руки. Она упорно не желала замечать моего присутствия. Кто-то отыскал и вернул ей шляпку, и она натянула ее так низко, что лица почти не было видно. Хотя, возможно, мне и ни к чему было его видеть. Умение читать мысли и разгадывать сущность человека не относится к числу моих сильных сторон.

Амадо двинулся на «тойоте» прочь. Это был неуклюжий, исцарапанный автомобиль, совершенно не похожий на мою сверкающую новую игрушку с твидовой обшивкой салона. Тем не менее, вне зависимости от внешнего вида, мой большой «шевроле» полностью справился со своей задачей. Жаловаться не приходилось. Я подошел к переднему буферу и осмотрел повреждения, но они ограничивались лишь несколькими царапинами на хромированной поверхности. Я вернулся и вновь занял место рядом с Рамоном, глядя, как «тойота» постепенно исчезает из виду.

– Ты уверен, что он управится с ней в одиночку? – поинтересовался я. – Это большая, сильная девочка.

– Амадо о ней позаботится.

– Именно этого я и боюсь.

Рамон посмотрел на меня.

– Не беспокойся, ей не причинят вреда. Это я тебе обещаю. При наших сегодняшних политических трудностях мы не можем позволить себе обидеть богатую и влиятельную сеньору О’Херн из могучих Estados Unidos. Собственно говоря, я даже хотел тебя поблагодарить за то, что ты отнял у нас оружие. В противном случае, мы несомненно пристрелили бы ее, когда она открыла огонь. Что привело бы к весьма щекотливым международным осложнениям. Прими мою благодарность за то, что их удалось избежать.

– Тем не менее, твоей благодарности недостаточно, чтобы порассказать мне о той небольшой революции местного значения, которую вы здесь ожидаете, – заметил я.

Последовала короткая пауза, после чего Рамон рассмеялся.

– Кому, как не тебе, знать, что такое секретность, амиго. Это дама тебе поведала? Стало быть, муж ей доверяет. Весьма любопытно.

Я повел фургон по едва заметной тропе.

– Совсем не обязательно. Сама она утверждает, что подслушала кое-какие важные беседы.

– Да. И еще она утверждает, что не узнала тебя на расстоянии семьдесят пять метров. Но уж убить-то тебя она точно пыталась, чтобы она не утверждала.

– Возможно, – сказал я, – тем не менее, мне известен случай, когда неопытный агент, перепугавшись, пристрелил по ошибке двоих своих коллег, приняв их за нападающих на него вражеских агентов. Это произошло в точности как сейчас, при ярком дневном свете. Да что там говорить. Дикий Билл Хикок, которого никак не назовешь сосунком, в критический момент убил своего помощника, когда тот бежал по аллее специально, чтобы предотвратить покушение на его жизнь. Когда дело доходит до оружия, реакцию человека предугадать невозможно.

Рамон опять рассмеялся.

– А не вызваны ли твои галантные попытки оправдать сеньору тем, что она успела одарить тебя своей благосклонностью, амиго? Ты же сам признавал, что не понимаешь, что заставило ее следовать за тобой от самого Санта-Фе. Теперь эта загадка проясняется, не так ли?

Я не ответил. Становилось все жарче, и я щелкнул выключателем кондиционера. Одолев первый подъем, мы увидели в четверти мили впереди «тойоту», тяжело подпрыгивающую на жестких рессорах. Амадо двигался на приличной скорости. Перед глазами у меня возник образ сидящей рядом с ним большой девушки с удивительно милым лицом, в дорогом перепачканном костюме, которая с каменным выражением игнорирует сумасшедшую тряску.

– Нет, нет, – продолжал Рамон. – Не обманывай себя. Это хладнокровная, умная и опасная женщина. Мы задержим ее до окончания этого дела, но потом, боюсь, ее придется отпустить. К сожалению, судебная процедура не имеет смысла. Пришлось бы слишком многое сделать достоянием гласности. К тому же ей так и не удалось убить тебя на территории Мексики.

– Мне очень жаль, – отозвался я.

– Многие люди пожалеют, когда узнают об этом, – заметил Рамон. – В том числе ваш сеньор Юлер.

– Я все еще не понимаю этого человека. К сожалению, мне не удалось как следует разглядеть автоматы, но вид у них знакомый. Неужто он и в самом деле снабдил пару своих молодчиков оружием, принадлежащим правительству Соединенных Штатов?

– Нет, не настолько он глуп, – ответил Рамон. – Это были автоматы типа РАМ-1. Весьма напоминают вашу полуавтоматическую винтовку М3 сорок пятого калибра, но имеют калибр девять миллиметров и изготавливаются в Аргентине. На случай, если тебя это интересует, второй покойник числился старшим специальным оперативником этого самого бюро и звали его Эрнест Диксон. Фамилия типично англосакская, хотя человека с его внешностью не отличишь от мексиканца.

– Представь себе, что в штате Нью-Мексико фамилию Диксон зачастую носят американцы испанского происхождения. Я знавал там кое-кого из Диксонов, которые почти не говорили по-английски. Что ж, во всяком случае, никто не усомнится в том, что Эндрю всем представляет равные возможности. – Я поморщился. – Вне зависимости от расовой и половой принадлежности. И все-таки, мне не ясно, что могло побудить состоятельную миссис Оскар О’Херн связаться с человеком, который убил ее брата. Ладно, оставим это. Если не возражаешь, остановимся, и я опробую ружье. Не подумай, что я не доверяю твоим оружейникам, Рамон, просто предпочитаю сам пристреливать оружие. А ты тем временем можешь посвятить меня в остальные пункты нашей повестки дня...

Рамон выполнил мое пожелание и пополудни я зарегистрировался в отеле «Серенидад», неподалеку от устья окаймленной пальмами реки Санта-Розалия, на периферии живописного городка Муледжо. Отель окружал пышный оазис тропических джунглей – зрелище довольно необычное после нескончаемого пустынного ландшафта Баха. Мы пересекли полуостров с запада на восток, от Тихого океана к Калифорнийскому заливу и почти всю дорогу за нами следовал некий осторожный тип в небольшом обшарпанном пикапе, который ни разу не подъехал достаточно близко, чтобы я смог рассмотреть номер.

Впервые «хвост» появился, когда мы с Рамоном остановились позавтракать, уплатить по счету и переодеть меня в целую рубашку в гостинице «Эль Президенте», где мы с Клариссой провели ночь. Во время стошестидесятимильного переезда я замечал его в зеркале достаточно часто, чтобы убедиться, что его присутствие не случайно. Я не счел нужным делиться своими наблюдениями с Рамоном, потому как ничуть не сомневался, что мой преданный друг и надежный союзник прекрасно знает о ведущейся слежке, поскольку сам ее и организовал. Предположительно речь шла о небольшой подстраховке на случай, если я окажусь слишком несговорчивым вблизи от критической зоны. Обсуждать ее не имело смысла. Тем не менее, меня начало преследовать смутное ощущение клаустрофобии. Кольцо сжималось.

Отель оказался более старым, чем предыдущий, с приземистыми, оштукатуренными коттеджами, окружающими главное здание. Нам он, видимо, прежде всего подходил тем, что до того, как шоссе было заасфальтировано и люди получили возможность приезжать сюда с определенным комфортом, тут располагался своего рода курорт для любителей рыбалки, с собственной взлетной полосой, которой все еще можно было воспользоваться. Я захватил свою сумку в отведенный мне номер, к счастью вторая сумка, которую мы накануне приобрели для Клариссы, исчезла из предыдущего номера. По-видимому, Амадо проявил определенную снисходительность и заглянул в гостиницу по пути к месту ее предполагаемого заточения. Я смыл с себя песок, оставшийся после утренних приключений, после чего в соответствии с полученными указаниями отправился на поиски бара, где меня ожидал Рамон.

Бар располагался в темном прохладном здании и был пуст, за исключением бармена, Рамона и приземистого полного мужчины с загорелым лицом преуспевающего американского бизнесмена, который обожает активные игры на открытом воздухе в свободное от делания денег время, но все равно не успевает израсходовать все, что съедает. Я с удивлением услышал донесшуюся из его уст свободную испанскую речь, несравнимую с моим грубым приграничным диалектом. Я не стал спрашивать, могу ли я подсесть к ним за стол, просто подошел к стойке и заказал мартини. Порция мартини грозила напомнить мне о том, о чем вспоминать не хотелось: романтическая Мексика и ее романтический кактусовый сок сыграли со мной скверную шутку.

– Присоединяйся ко мне, амиго, – раздался у меня за спиной голос Рамона.

Американец, если он был американцем, исчез. Я прихватил свой бокал и перешел за стол.

– Не хотелось нарушать вашу беседу, – сказал я.

– Это мой друг, – пояснил Рамон. – У него есть для нас новости. События развиваются быстро. Мы с тобой на день отстаем от генерала Эрнандо Диаса и его друга янки, мужа сеньоры О’Херн, Оскара. Они прилетали сюда вчера на самолете О’Херна с симпатичным piloto. Провели две встречи с определенными людьми, здесь в Муледже и в Санта-Розалии, в сорока милях к северу. Сегодня аналогичная встреча состоится в Лорето, в шестидесяти милях к югу. Завтра они отправляются в Ла Пас.

– Похоже, времени на рыбалку у них почти не остается, – заметил я.

Рамон покачал головой.

– Поскольку теперь ты в курсе происходящего, я не стану тебя убеждать, что речь там шла исключительно о рыбалке. Как ты несомненно заметил, я даже не потрудился снабдить тебя снастями. Ввиду столь лихорадочной деятельности представляется маловероятным, что тебе удастся присмотреть за ними, изображая рыбака, как это исходно планировалось. Придется выработать новый план. Пока же я попрошу тебя оставаться здесь. Кажется, у нас появилась нить, ведущая к самому Эрниману, но информация нуждается в подтверждении. Предположительно, его видели выезжающим из Ла-Пас на машине и направляющимся на юг. Я слетаю туда и разузнаю подробности.

– К югу от Ла-Пас лежит не такой уж большой кусок Баха Калифорния, не так ли?

– Наоборот, Кабо Сан Лукас, который расположен в крайней южной точке полуострова, отделяют от города почти двести километров дороги. Там имеется несколько крупных отелей для туристов и любителей рыбалки: в этих местах отлично клюет рыба. Возможно, Эрниман получил информацию о планах Диаса, которой мы еще не располагаем. Возможно, он отправился туда, чтобы дождаться приезда генерала. Я дам тебе знать сразу же, как только буду располагать достаточной информацией. Если не возражаешь, оставлю Амадо приглядеть за тобой. Будь готов выехать по первому же сигналу... Кажется, это приземляется мой самолет. Adios, amigo.

Рамон поспешно вышел. Я не стал его провожать. Вскоре послышался шум поднимающегося самолета.

Я выпил второй мартини и решил, что для агента со стальными нервами и острым как бритва умом этого достаточно. Предпочтительно оставаться трезвым, учитывая количество людей, которые ратуют за мою отставку, не говоря уже о тех, кто с ними солидарен, но не высказывает своих убеждений открыто. Я выписал чек и вышел прогуляться вдоль окруженной пальмами мутноватой реки. Место выглядело подходящим для аллигаторов, если бы таковые водились в Мексике, но единственными виденными мной до сих пор представителями дикой фауны были чайки и какие-то длинноногие белые прибрежные птицы, возможно, цапли. Не отстающего от меня коротконогого мужчину я отнес к разряду домашних животных, что, конечно, не делало его менее опасным. В конце концов статистика свидетельствует, что самое опасное животное на североамериканском континенте – обыкновенный домашний бык.

Я задумался, куда Амадо пристроил Клариссу О’Херн, прежде чем переключиться на меня. Потом вздохнул, сожалея об отсутствии простого способа отличить хороших парней от плохих. Не говоря уже о девушках. И направился назад в коттедж, чтобы смыть перед обедом все еще оставшийся песок. Я уже успел вставить ключ в замочную скважину, когда заметил, что оставленный мной по привычке «сигнализатор» смещен. Кто-то заходил в дверь после того, как я вышел из номера. Возможно, горничной вздумалось поправить постель, хотя не настолько это изысканный отель, да и время не слишком подходящее. Я заметил, что мой телохранитель приближается со стороны реки.

В результате я встал перед дилеммой. Если я войду в номер обычным образом, а гость окажется настроенным не слишком дружелюбно, то внезапно распрощаюсь с жизнью, и Амадо останется разве что насладиться местью. С другой стороны, если я прибегну к обычным мерам предосторожности, а внутри меня ждет кто-то из друзей, мое поведение выдаст его присутствие... Пока я раздумывал, изнутри донеслось негромкое постукивание по двери: четыре легких удара, а затем еще два. Я облегченно вздохнул и перешагнул через порог.

– Закрой дверь, быстро, estupido! – донесся до меня тихий шепот из темноты справа.

– Привет, Норма, ты объявилась в самое время, – отозвался я.

Глава 17

Вирджиния Домингуэс, наша девушка в Баха, оказалась меньше, чем я ее запомнил. В сравнении с моей недавней спутницей она выглядела крошечной: симпатичная черноволосая, черноглазая куколка-сеньора с кожей оливкового цвета, которую, казалось, только что достали из упаковки, где остались обязательное длинное пышное платье, кружевная мантилья и веер.

В действительности же она была одета в истертые до белизны джинсы, которые, похоже, выдержали не одну схватку со стиральным порошком и расписную льняную полублузку с небольшим вырезом и короткими рукавами, опускающуюся всего на дюйм ниже груди. Нижняя часть сего одеяния отсутствовала, оставляя ее талию открытой. Штаны облегали ее настолько плотно, что, казалось, в них опасно садиться, но свободно расширялись книзу. У меня в памяти еще остались те времена, когда джинсы считались аккуратной и практичной рабочей одеждой, подходящей для верховой езды. Невольно подумалось, что попробуй она подступиться к пугливому жеребцу в своих развевающихся брюках и попадания в ближайшие кактусы ей не миновать.

Однако, в данном случае развевающиеся штанины оказались весьма полезными. Пока я ее разглядывал, Норма наклонилась, приподняла одну из них, демонстрируя точеную маленькую ножку, украшенную хитрыми ножнами, в которые она вложила зловещий маленький нож, прежде нацеленный на меня.

– Все та же хладнокровная стальная девочка, – заметил я.

– Задерни занавески, чтобы я наконец смогла выбраться из этого угла, не попадаясь ему на глаза. А то я уже устала ползать по полу. Ты знаешь, что за тобой следят?

Я выглянул в окно и увидел Амадо, человека-гориллу. Он покуривал сигарету, опираясь на дерево неподалеку. Я задернул шторы и опять повернулся к маленькой темноволосой девушке в углу, раздумывая, каким образом Роджер намеревался ее использовать, и что делать с ней мне теперь, когда она наконец обнаружилась.

Несомненно, некоторые задания требуют участия привлекательной женщины, в других весьма удобно иметь под рукой человека, мастерски владеющего ножом, а иногда просто не помешает присутствие рядом живого теплого тела. Настоящий случай не подходил ни под одно из этих определений. Вероятность того, что Эрниман, которому предстоит ответственная работа, увлечется красивой женщиной и позволит себя зарезать, представлялась ничтожно маленькой, а другого применения талантам Нормы я не видел. Я знал, что она не слишком хорошо владеет огнестрельным оружием. Посылать ее против опытного противника, вооруженного автоматом, было равнозначно убийству. Точное ружье и немного удачи позволяли надеяться, что я и сам управлюсь с заданием, не подвергая опасности жизни других людей.

Совсем недавно я избавился от груза ответственности за одну девушку, хотя, возможно, и не совсем так, как мне бы хотелось. И обнаружил, что не испытываю ни малейшей радости от появления новой подопечной, хотя, естественно, никак этого не проявил.

Я включил свет.

– Рамон сказал, что поручил своему водителю защищать меня, – проговорил я. – Правда, не уточнил, от чего. И еще забыл упомянуть о парне, который не отставал от нас всю дорогу от Гуэрреро Негро...

– Это был не парень, а я, – сказала Норма. – Пока мы не доехали до памятника на двадцать восьмой параллели, я старалась держаться подальше, не попадаясь на глаза, но когда начались более цивилизованные места, решила, что могу подъехать поближе. В северной части нет достаточно больших городов, чтобы упустить твой огромный автобус, но я боялась потерять тебя в Санта-Розалии или Муледже.

Она подошла к ближайшей кровати, проверила ее кончиками пальцев и с удовольствием, как ребенок, плюхнулась на нее. Но я-то прекрасно помнил, что в свое время получил убедительные доказательства того, что она уже не ребенок. Случилось это во время одной из тех молниеносных операций, которые не редкость в нашем деле: все приготовления были сделаны и нам предстояло провести томительную ночь в ожидании критического момента. Возможно, обоих нас тогда подтолкнула и неуверенность в том, как долго мы еще проживем.

Когда Норма, откидывая закрывающие лицо длинные блестящие черные волосы, посмотрела на меня, я понял, что и ей припомнился маленький грязный гостиничный номер в далеком испаноязычном городке. Тем не менее, не могу сказать, что нас с ней связывали какие-то нежные чувства. Случившееся тогда помогло на мгновение расслабиться, забыть о серьезном и опасном задании. Словом, между нами не существовало и намека на романтические взаимоотношения и все-таки это еще больше утверждало меня в нежелании лишний раз подвергать опасности ее жизнь.

– Не хочу показаться излишне любопытной, – проговорила она, – но кто эта огромная широкоплечая милашка, которую ты повсюду таскаешь за собой?

– Эта милашка – миссис Оскар О’Херн из Аризоны – ты наверное слышала об «О’Херн Инкорпорейтед». И еще она сестра Роджера.

– Я и не знала, что у Роджера есть сестра.

– Тем не менее, это так. Когда-то он рассказывал мне о ней. Она и в самом деле та, за кого себя выдает. Он послал ее предупредить меня несколько дней назад, когда над головой начали собираться тучи. Думаю, тебе интересно будет узнать, что ее муж состоит в дружеских отношениях с генералом Эрнандо Диасом, о котором ты, возможно, слышала.

Норма наморщила своей маленький нос так, как она это обычно делала.

– И какой же в этом смысл? – поинтересовалась она. – Ты разгуливаешь с женой, а Диас – с мужем...

– Милая моя, в этом задании не стоит искать смысл. К тому же с женой я больше не разгуливаю. Солана-Руис прибрал ее к рукам и куда-то упрятал. Он считает ее весьма опасной женщиной и возможно он прав.

– Судя по его виду, он считает себя специалистом по женскому полу – я присмотрелась к нему, когда вы завтракали сегодня утром. Не нравятся мне эти латиноамериканские красавчики macho, Мэтт. – Я улыбнулся.

– Кто бы говорил! У тебя что, появились расовые предрассудки, Чикана?

Вот этого мне говорить как раз и не стоило. Глаза Нормы сузились.

– Не смей меня так называть! – огрызнулась она. – Давай предоставим спесивым американским pachucos изображать из себя борцов за идею и пускаться в высокопарные рассуждения о La Raza – Расе с большой буквы. Можно подумать, что она чем-то лучше всех остальных! Почему-то другие народности, вроде вас, шведов, не носятся с подобной чепухой.

– Кто здесь швед? – невинно поинтересовался я. – Тут собрались одни Americanoz, дорогая.

– Именно это я и имею в виду! – заявила она. – Ты не выставляешь напоказ свое чистокровное скандинавское происхождение, не кичишься чистотой крови и прочим вздором. Так зачем вести себя так, как будто считаешь, что я способна на подобную глупость?

– Ладно, ладно, – успокоил я ее. – Не кипятись. Приношу свои извинения за все, что требует извинений... Так поэтому ты и не связалась со мной раньше? Потому что я был не один?

Норма помедлила с ответом.

– Скажем, это представляло определенное неудобство. Я не знала, насколько ты ей доверяешь.

– Насколько мне помнится, тебе было поручено связаться с людьми Рамона по телефону.

– Si, jefe, – сказал она. – Я не забыла инструкции, jefe, и покорнейше прошу меня простить за то, что не выполнила их. Однако, после того, что случилось в Тихуане, у меня появились сомнения относительно Рамона и его людей. Как только я пересекла границу, меня остановила парочка прилично одетых мужчин. Они походили на мексиканцев, говорили на хорошем испанском языке, а вели себя так, как ведут себя полицейские во всем мире. Вежливые полицейские, но все-таки полицейские. После этой небольшой стычки с властями, если они и правда представляли власти, мне показалось нежелательным звонить, пока не выяснится, кто и какую игру ведет. К тому же я никогда не доверяла всем этим «рукопожатиям через границу».

Мгновение я смотрел на нее, вспоминая два трупа, лежащие среди песчаных дюн, неподалеку от Лагуна де ла Муэртэ, и виденное мной удостоверение сотрудника БВБ.

– Возможно, ты несправедлива к Рамону, – сказал я. – Не думаю, чтобы эти люди работали на него. Так говоришь, они остановили тебя в Тихуане? Но теперь-то ты в Муледже, в шестистах милях к югу. Ты ничего не опустила?

Норма передернула плечами.

– Всего лишь старый трюк со шнурками. Как я уже сказала, вели они себя вежливо. И уж конечно не могли допустить, чтобы несчастная девушка наступала на развязавшийся шнурок всю дорогу до машины.

– Хочешь сказать, что тебя не обыскали?

– Что ты, – довольно проговорила она. – Они вытащили из моей сумочки кусок железа, который я таскаю с собой специально на этот случай. Так сказать, украшение. Мужчинам свойственно полагать, что после того, как у девушки отобрали револьвер, им уже нечего опасаться. Эти не были исключением.

Я улыбнулся.

– Так они позволили тебе задержаться и завязать шнурок? Умеешь же ты прикидываться невинной овечкой. Ты их убила?

Она покачала головой.

– Я сочла, что это будет не дипломатично, если они и в самом деле работают на мексиканское правительство. Я всего лишь махнула лезвием перед носом у одного, а он так поспешно дернулся назад, что перевернул и второго. И побежала со всех ног. После того, как они окончательно отстали, я отыскала деревушку, именуемую Ла Хара, в которой обитают практически одни Домингуэс. Поприветствовала свою мексиканскую родню, после чего позаимствовала пикап с баховским номером и в соответствии с указаниями направилась на встречу с Роджером. И раз уж мы об этом заговорили, что случилось с Роджером?

– Угадай с трех раз, – ответил я. – Я здесь, не так ли?

Мгновение она молчала, потом вздохнула.

– Что ж, для сумасброда он был неплохим парнем, но мне всегда было страшно работать с человеком, который относится к смерти с таким легкомыслием. Если ему хочется эффектно удалиться, дело его, но послужить при этом декорацией, – нет уж, увольте.

Последовала еще одна пауза. Пора было сменить тему.

– Как ты меня нашла? – спросил я.

– Ты же приехал к месту встречи у Лагуна Сэка, не так ли? Я пролежала на одном из местных холмов так долго, что птицы успели свить гнезда у меня в волосах. В Энсенаде я раздобыла дешевый бинокль. Разумеется, мне не терпелось броситься к тебе на шею, но учитывая случившееся в Тихуане и твою не предусмотренную инструкциями попутчицу, я решила продержаться еще пару дней, пока не удастся переговорить с тобой наедине... Мэтт, что вообще происходит? Как умер Роджер? Кто были эти люди в Тихуане? Кто сегодня утром устроил перестрелку у моря – я намеревалась отправиться туда и помочь в случае, если тебе угрожает опасность, но Рамон следил за дорогой, а мой «датсун» недалеко уедет по песку. Я и так еле оттуда выбралась.

– Теоретически, – сказал я, – мы просто отслеживаем профессионального устранителя по фамилии Эрниман, который разозлил кого-то в Вашингтоне, а может, они просто решили, что хватит ему гулять на свободе. В действительности же, все намного сложнее... Не хочешь отведать мескаля, пока я буду излагать эту длинную и несвязную историю?

Я опять сболтнул лишнее.

– Может быть хватит подчеркивать мою расовую принадлежность? – огрызнулась она. – Я пью виски и джин не хуже вас, белых, масса Хелм!

– Да успокойся ты, – проговорил я. – Я предложил вам мескаль, мисс Домингуэс, потому что в Энсенаде мне попался именно он. Если он вас по каким-то причинам не устраивает, давайте не будем раздувать из этого проблему международного масштаба.

Мгновение спустя она криво улыбнулась.

– Извини, Мэтт. Возможно, я принимаю это слишком близко к сердцу...

На то, чтобы посвятить ее в курс дела, у меня ушло около получаса. Когда я окончил свой монолог. Норма молча взяла в руку бокал. Я щедро наполнил его, после чего налил немного себе. Нельзя было забывать, что я и так опережаю ее на пару бокалов мартини.

– Так ты считаешь, что люди, схватившие меня в Тихуане, работали на Эндрю Юлера, – задумчиво промолвила она. – Думаешь, они намеревались отвезти меня назад, в Соединенные Штаты? А потеряв меня, устремились за тобой с более решительными намерениями?

– Такова последняя гипотеза, которую, возможно, еще придется пересмотреть.

– И на моем счету в банке лежат двадцать кусков, которые мне не принадлежат? – Она бросила на меня лукавый взгляд. – Как же мне предлагается ими распорядиться?

Я улыбнулся.

– Не жадничай. Кстати, у меня есть еще кое-что, способное заинтересовать твою корыстолюбивую натуру.

Норма неуверенно приняла протянутый ей целлофановый сверток.

– Что это?

– Часть неправедных расходов Роджера. Его сестра Кларисса передала деньги мне по его поручению. Нам с тобой предлагается заткнуть их в глотку отправителю, когда выясним, кто это сделал. Полагаю, мы вправе истратить часть на выяснение личности интересующего нас человека. Тем более, что на его долю их все равно хватит.

– В глотку, как бы не так, – проговорила Норма. – Думаю, эта его сестра передала тебе завуалированную версию. Роджер указал бы другое место. – Она осмотрела пачку банкнотов в виниловом конверте. – Так зачем ты мне их даешь, Мэтт? Растолкуй это маленькой глупой девочке.

– Придержи деньги на случай, если тебе понадобится кого-нибудь подкупить, приобрести новую машину или что-нибудь еще, либо незаметно перебраться назад через границу.

– Через границу? – Она с недоверием уставилась на меня. – О чем ты говоришь?

Я постарался, чтобы мой голос прозвучал как можно более внушительно.

– Нам с тобой придется определить кое-какие важные приоритеты, куколка. Нет никаких сомнений, что впереди нас ожидают неприятности, но не меньшие неприятности остались и позади. Не забывай, что мы с тобой практически люди без родины, изменники и изгои. Нас схватят сразу же, как только мы сунемся домой. Есть там парень, который от всей души ненавидит нашу организацию и сделает все возможное, чтобы стереть ее с лица земли. И возможно ему это удастся, если мы с тобой не придумаем, как его остановить.

Норма облизала губы.

– Ты забываешь, что мы здесь не затем, чтобы сводить счеты с Эндрю Юлером.

– Совершенно верно, – согласился я. – Но дело в том, что Эрниманом можно заняться и в одиночку. Мне не раз приходилось иметь дело с людьми вроде него. Но было бы приятно сознавать, что кто-то готовит мне триумфальную встречу на нашем родном ранчо.

Она прищурившись посмотрела на меня.

– Почему бы тебе просто не отослать маленькую беззащитную девочку в безопасное место?

– С вами невозможно договориться, мисс Домингуэс, – вздохнул я. – То я у вас закоренелый расист, то сентиментальный недотепа. Ты же прекрасно знаешь, что я не колеблясь вышибу тебе мозги, если узнаю, что для выполнения задания требуется женское тело ростом пять футов два дюйма. Так что не говори чепухи.

Норма поколебалась.

– И все-таки мне бы не хотелось забраться в такую даль только для того, чтобы вернуться в Штаты и оставить тебя один на один с матерым волком.

Я почувствовал, что чаша весов склоняется в мою сторону, но никак этого не проявил.

– Не надо себя обманывать. Эрниман – пустяк в сравнении с тем, что предстоит сделать тебе. Тут силы закона и порядка находятся более-менее на моей стороне. По ту сторону границы они ополчатся против тебя. Тебе предстоит незаметно перебраться через границу и обвести вокруг пальца всех агентов БВБ, которые разыскивают тебя на Юго-Западе.

Норма еще немного поколебалась, потом недовольно скривилась.

– Ладно, герой-викинг, так что же мне делать?

– Так кто тут говорит о расовых предрассудках? – Я помолчал, собираясь с мыслями и продолжил: – Тебя будут интересовать две вещи. Во-первых, место, где убили Роджера. По какой-то причине люди Юлера весьма болезненно реагируют на упоминание о нем. Выясни, почему. Место это может оказаться где угодно, но интуиция мне подсказывает, что оно не дальше дня пути от Юмы, где схватили Роджера.

– День пути от Юмы, – сухо повторила она. – Сюда попадает американская территория от Тихого океана до Техаса, в зависимости от того, как быстро ехать.

– Разве я обещал, что это будет просто? – помолчав, я продолжал: – Во-вторых, тебе нужно будет узнать, как на самом деле возникла эта перестрелка. В истории, которую я слышал, имеются определенные несоответствия, позволяющие кое-что предположить, но нам нужны факты. Думаю, ключом может послужить Грегори Коутис. Я уже рассказывал ему о тебе. Разумеется, он один из доверенных людей Юлера и даже участвовал в перестрелке, но мне кажется, что ему все это не слишком по душе. Он напоминает вылепленного в БВБ пластилинового человечка, который постепенно узнает окружающий мир. Думаю, если найти к нему правильный подход, Коутис может тебе пригодиться. Конечно, если он еще жив и тебе удастся его найти. Если он мертв, ты попытаешься выяснить, кто и как...

Десять минут спустя я вышел из номера и направился в сторону обеденного зала в главном здании отеля. Краем глаза я заметил, как моя официальная тень отрывается от подпирающего его дерева и подыскивает себе новый удобный наблюдательный пункт на низкой стене, отделяющей территорию гостиницы от взлетной полосы. Новое место позволяло ему следить за дверью зала, но не давало видеть мой коттедж. Норма могла незаметно удалиться, на что мы и рассчитывали.