Текст книги "Новая война (Ураган над Колумбией)"

Автор книги: Дон Пендлтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Глава 12

У хижины было, по крайней мере, одно преимущество: в ней можно было укрыться от дождя. Болан осторожно опустил тело так и не пришедшего в сознание Лаконии на пол. Прежде всего его следовало обсушить и согреть.

Десять минут спустя в примитивном очаге уже весело потрескивал огонь. Скоро в хижине станет совсем тепло. Болан выждал еще немного, прежде чем снять с разведчика насквозь промокшую одежду. Он внимательно изучил следы пыток, которым его подвергали террористы, – длинные глубокие порезы, сделанные рукой садиста с помощью остро заточенного ножа...

Болан перевязал его, как умел, использовав все перевязочные материалы из походной аптечки. Раны, на которые у него не хватило бинтов, он обработал противовоспалительной мазью и одел Лаконию в свой пятнистый комбинезон коммандос, который еще до начала операции Мак положил в рюкзак, переодевшись в черное.

Сам он тоже промок до нитки, но не обращал на это внимание. Прежде всего нужно было довести до толка раненого.

Болан осторожно прикоснулся рукой ко лбу лежавшего без сознания человека: у того явно была высокая температура. Однако до тех пор, пока он не пришел в себя, лучше не давать ему воды.

Болану оставалось только ждать и надеяться, что тот все же скоро придет в себя.

* * *

Огромный вертолет ВМС США – «Си Стэллион RH-53» – с трудом пробивался сквозь непогоду. Его экипаж делал все возможное, чтобы стабилизировать тяжелую машину, несмотря на шквальные порывы ветра. Дождь потоками заливал остекление кабины и тысячью молоточков стучал по обшивке вертолета. Несмотря на солидные размеры машины, ее болтало как соломинку, а толчки едва не выбрасывали из кресел членов экипажа.

Пилоты вот уже два часа боролись со стихией, чтобы добраться до берега. Они взлетели с вертолетоносца задолго до предусмотренного планом времени в силу двух основных причин. Во-первых, вертолетоносец должен был успеть уйти от надвигавшегося с севера урагана. А во-вторых, они знали, что крайне неблагоприятные метеоусловия помешают тяжелой машине лететь с достаточной скоростью, а к точке встречи с Боланом нужно было добраться до того, как туда нагрянет Фредерик.

И тем не менее, пилоты все больше и больше теряли уверенность в том, что им вообще удастся выйти к месту встречи с агентом по имени «Каменный человек-1». Стрелки приборов плясали, словно ошалевшие. Они то стремительно прыгали вперед, то отскакивали на самую нижнюю отметку.

Командиру с трудом удавалось удержать машину в относительном равновесии. Сидевший рядом второй пилот следил за показаниями приборов и вносил постоянные поправки, время от времени поглядывая на бушующее внизу море.

– Ну и дерьмо! – воскликнул он. – Никогда не видел ничего подобного!

– То ли еще будет, – отозвался командир. – Обещаю тебе массу развлечений!

В течение следующих тридцати минут они не обменялись больше ни словом. В машине стоял ужасный грохот: надсадно ревели турбины двигателя, и к их реву добавлялся вой ветра и гулкий стук дождя по металлической обшивке фюзеляжа.

Наконец второй пилот воскликнул:

– Кажется, под нами береговая линия, сэр.

– Ага, вижу. Попробуй определить наше местонахождение, а то я не знаю, где мы.

– Мы на заданном курсе, сэр – почти тотчас же объявил второй пилот, указывая на отметку вертолета на экране бортового радара.

Тяжелая машина пронеслась над береговой линией, и пилоты увидели, как огромные волны с грохотом обрушиваются на землю, словно стремясь уничтожить и поглотить ее.

– Теперь берем курс на юг, – проревел пилот в микрофон.

Вертолет тяжело отвернул влево, словно подхваченная порывом ветра чудовищная стрекоза. Несмотря на все усилия пилотов держать машину на заданной высоте, ее то и дело швыряло то вверх, то вниз.

Теперь они летели над перешейком, ветер немного поутих, и условия полета заметно улучшились.

Очень скоро впереди замаячила темная масса гор, вершины которых прятались под огромными черными шапками облаков, в то время как мутная пелена дождя скрывала от глаз лежащую ниже долину.

Вертолет сильно тряхнуло ударившим в бок шквальным порывом ветра, и пилоту пришлось вцепиться в ручку управления обеими руками, чтобы удержать машину на курсе. Двигатель пронзительно взвыл, и стрелка тахометра прыгнула к красному сектору, затем тут же упала почти до минимума.

Оба пилота не проронили ни слова. Они отлично понимали свое бессилие перед разбушевавшейся стихией и мечтали лишь о том, чтобы поскорее посадить машину на землю.

– Попытайся выйти с ним на связь, – приказал командир экипажа второму пилоту.

Тот поднес ко рту микрофон и перешел на специальную частоту.

– "Синяя птица" вызывает «Каменного человека-1». «Синяя птица» вызывает «Каменного человека-1». Как слышите? Перехожу на прием.

В наушниках слышался только беспрерывный треск атмосферных помех.

– Попытайся еще раз, – сказал командир. – И продолжай вызывать до тех пор, пока он не ответит.

– "Синяя птица" вызывает «Каменного человека-1». «Синяя птица» вызывает «Каменного человека-1». Как слышите меня? Отвечайте! Прием! – второй пилот без устали монотонным голосом повторял одно и то же, словно заезженная пластинка.

* * *

Болан уже довольно долго стоял на коленях возле Лаконии и напряженно вглядывался в его лицо. Вдруг веки разведчика дрогнули, и медленно открыв глаза, он обвел хижину недоуменным взглядом.

– Не беспокойтесь, – спокойно и бесстрастно произнес Болан. – Теперь вам ничто не угрожает. Так что можете расслабиться.

Лакония попытался привстать, но не смог – он был слишком слаб для этого. Болан подхватил его рукой под шею и помог лечь поудобнее.

– Вы... вы... пол... полковник Феникс? – наконец удалось выговорить раненому.

– Да, это я. Послушайте меня, дружище, я не умею лгать, да и не хочу делать этого, особенно по отношению к вам. Ваше положение довольно серьезное, и я даже не уверен, протяните ли вы до приезда в Вашингтон. Думаю, будет лучше, если вы, не откладывая, расскажете мне обо всем, что вам удалось узнать. Я передам информацию строго по назначению.

Лакония слабо улыбнулся.

– Вы... вы думаете... мне конец? Ладно... Я сейчас... сейчас вам все расскажу... это очень важно... нужно им объяснить... очень серьезно... действовать быстро...

Болан не мог не восхищаться этим парнем, который, зная, что балансирует на грани жизни и смерти, все-таки сохранял хладнокровие. Крепкий и отважный парень. Впрочем, он это уже и так доказал, выдержав пытки и ничего не сказав террористам.

– Рассказывайте, – сказал Болан. – Что же вам удалось узнать?

Лакония набрал полные легкие воздуха, и лицо его исказилось от боли. Пытаясь сдержать стоны, он принялся рассказывать тихим, едва слышным голосом.

– Я последовал за ними... до... как это глупо... я потерял бдительность... и тогда... они меня прихватили... – голос его перешел в хрип.

– Хорошо, хорошо, – поспешил успокоить его Болан. – Скажите, что они замышляют предпринять с помощью станции слежения за спутниками? Чего им, на самом деле, надо?

Лакония что-то пробормотал, и Болан едва расслышал его слова.

– ...они... контролировать... спутники... перехватить один наш...

Разведчик снова затих, и Болан понял, что тот впал в забытье. Маку было искренне жаль его. Он познал все ужасы ада и, конечно же, заслужил право на отдых... Но не теперь...

Болан приложил к его лицу смоченный водой носовой платок и слегка похлопал его по щекам. Через пару минут Лакония медленно открыл воспаленные глаза.

– Зачем они хотят перехватить один из наших спутников? – немедленно спросил Болан. – И какие средства они планируют для этого использовать? Ну давай, дружище, соберись!

Лакония сделал над собой сверхчеловеческое усилие.

– ...хотят отклонить его с орбиты... им известен... код само... разрушения...

Болан почувствовал, как по спине у него побежали ледяные мурашки. Черт побери! Неужели этим сумасшедшим террористам действительно удалось проникнуть в самую хитроумную систему для сбора и хранения информации? Что им было известно на самом деле? Потенциал стоящих вне закона террористов начал серьезно беспокоить Палача, и в нем все больше крепло страстное желание уничтожить их раз и навсегда.

Он вперил взгляд в расширенные зрачки агента ЦРУ, в которых плавала боль.

– Скажите, – настойчиво спросил Палач, – какую цель преследует эта операция? Зачем им нужен спутник?

– Хотят... тот, что... информацию о... движении... нефть... узнают таким образом... прибытии следующего... танкера... гигантского... Панаму... чтобы взорвать...

– Какого танкера?

– Супертанкера... следующего, который... затопят в канале...

У Лаконии в горле забулькало, и он закрыл глаза, но все-таки нашел в себе силы пробормотать: располагают... подводные ядерные заряды... возможно...

– А откуда у них все это? Скажите мне, прошу вас! – голос Болана сделался почти умоляющим, но сознание разведчика угасало, его веки сомкнулись.

– ...хотят... войну... орлы... – чуть заметно шевельнулись губы умирающего.

И все.

Теперь Болан знал достаточно много и был просто потрясен планами террористов. Сейчас у него не было ни времени, ни возможности передать эти разведданные в Вашингтон. Да это только еще больше осложнило бы и без того взрывоопасную обстановку.

Получив контроль над спутником и подвергнув ракетной атаке супертанкер в Панамском канале, арабские террористы готовились устроить ужасный кровавый карнавал... Дорога была каждая минута, не могло быть и речи о том, чтобы ждать положительной санкции Вашингтона на проведение превентивной операции. Страдающих манией величия мерзавцев следовало уничтожить, не дав им опомниться... Мак понял, что должен действовать немедленно... Действовать так, как только он умел делать...

Глава 13

Время и погодные условия выступали против него, но тут уж он ничего не мог поделать.

Ему снова нужно было проникнуть во вражеский лагерь и сделать это до того, как ураган всей своей силой обрушится на горы. Конечно же, если бы он дождался урагана, у него появилось бы больше шансов остаться незамеченным на фоне общего замешательства. Но Болану уже доводилось наблюдать тайфуны в Азии, и он знал, что никто и ничто не может устоять против них. Оставалось надеяться только на неслыханное везение. Лучшее, что можно было сделать с приходом урагана, – это найти достаточно глубокую нору и забиться в нее, уповая на то, что разбушевавшаяся стихия не вытащит тебя оттуда и не швырнет на землю за многие сотни метров от убежища.

К тому же, если даже не принимать во внимание ураган Фредерик, Болан ни за что не хотел пропустить встречу с вертолетом ВМС. Без основательной медицинской помощи Лакония долго не протянет. Так что не может быть и речь о том, чтобы застрять тут надолго.

На мгновение Болан с тревогой подумал, что террористы уже заметили исчезновение пленника. В таком случае лагерь должен быть взбудоражен, как опасное гнездо. Но он тут же безразлично пожал плечами: в конце концов, как говорится, чему бывать – того не миновать... За время своей войны с мафией ему не раз приходилось проникать в ее кишащие вооруженными убийцами крепости, так что сегодня ночью он еще раз сделает то, что уже неоднократно делал в прошлом...

Мак проверил оружие. Не то, чтобы он собирался предпринять открытую атаку, просто он не любил попадать впросак ни при каких обстоятельствах.

«Стоунер» М63 А1 напоминал стандартную автоматическую винтовку М-16. Но в его рожке помещалось сто пятьдесят патронов, и с запасным магазином вес автомата ощутимо увеличивался, однако он обладал замечательной убойной силой и большой продолжительностью стрельбы без перезарядки.

Огромный «отомаг», как всегда, покоился в кобуре на правом бедре. Его 11-миллиметровые экспансивные пули, похожие на крупные оливки, пробивали любое препятствие, вплоть до толстой листовой стали. А таким преимуществом никак нельзя было пренебрегать.

Что касается «беретты», то основным ее преимуществом был глушитель, разработанный и сделанный самим Боланом. Благодаря этой самоделке прекрасный итальянский пистолет изрыгал верную смерть настолько тихо, что его жертвы умирали, даже не поняв, что с ними случилось.

В висевший на поясе брезентовый подсумок Болан не забыл также уложить некоторый запас зажигательных и осколочных гранат. И все-таки, даже несмотря на удивительную для одного человека огневую мощь, Палач отлично понимал, что он не сможет перебить всех террористов в арабском лагере...

В любом случае ему понадобится немного удачи и много-много отваги...

Спустя двадцать минут, когда он был уже почти у самой дороги, ведущий в лагерь, его тренированное ухо уловило знакомый звук. Мак замер, прислушался, и на его лице появилась довольная улыбка.

Да, удача не отвернулась от него! Со стороны дороги доносился натужный рев дизельного двигателя, работающего на малых оборотах. Машина с трудом карабкалась по чересчур крутому склону.

Болан двинул напрямую через кусты и всего через пару минут уже сидел на корточках, спрятавшись за стволом дерева в том месте, где дорога делала довольно крутой поворот.

Дождь лил не переставая, а ветер трепал низкие ветки деревьев. Болану даже не было нужды прятаться: из-за дождя шофер все равно не увидел бы его.

Вскоре из-за поворота показался грузовик, и Болан затаил дыхание: это был армейский полноприводной грузовик, крытый брезентовым тентом. Его фары светили больше вверх и не очень хорошо освещали дорогу.

Дворники равномерно елозили по стеклу, и Болан заметил напряженное лицо водителя, судорожно вцепившегося в баранку, чтобы удержать грузовик на дороге и не дать ему забуксовать в жидкой глине.

Кабина грузовика проплыла мимо, и шофер его так и не заметил Болана. Тот выпрыгнул из своего укрытия и в два прыжка поравнялся с задним бортом грузовика. Ухватившись за боковые металлические стойки, он одним рывком забросил свое тело в кузов, приземлился на живот и несколько раз перекатился по полу. Машину страшно трясло: чувствовалось, что амортизаторы уже давно свое отходили. Мотор стонал, пыхтел, но грузовик все же продолжал карабкаться по склону под проливным дождем.

Болан быстро осмотрелся: ведь кузов грузовика был завален ящиками и коробками. Несмотря на тряску, ему удалось отодвинуть несколько ящиков в сторону и спрятаться в образовавшейся нише. Сверху Мак натянул на себя кусок брезента. Теперь оставалось только ждать. Ждать и молить Бога, чтобы часовые у ворот оказались такими же безалаберными, как и те, за которыми он наблюдал предыдущей ночью. Ибо, если охрана проверит кузов грузовика, что по логике вещей они обязаны делать, Болан мог распрощаться с жизнью... Только эти люди были убийцами, а не солдатами. И в этом заключалась вся разница...

Спустя некоторое время Болан заметил, что мотор ревет не так натужно и грузовик едет чуточку побыстрее. Значит, он уже выбрался на плато и подъезжает к лагерю. Очень скоро водитель сбросил скорость до минимума, и тишину ночи разорвал чей-то гортанный окрик. Грузовик остановился.

Вовсе незачем знать арабский язык, чтобы понять, почему спорил водитель с часовым. Так всегда бывало во всех военных лагерях мира, когда стояла отвратительная погода. Шофер грузовика не хотел выходить из кабины, чтобы предъявить пропуск часовому. Кто-то вспрыгнул на подножку рядом с водителем, и снова до Болана донеслись недовольные голоса.

Мак снял «стоунер» с предохранителя и положил палец на спусковой крючок. Но тут мотор снова взревел, и Болан услышал скрип открываемых ворот. Грузовик дернулся и въехал на территорию лагеря.

Палач подавил вздох облегчения: он знал, что радоваться пока нечему. Он сам себе напоминал сейчас укротителя львов, который кладет голову в пасть зверя и хорошо знает, что самое трудное – извлечь ее оттуда.

Болан нисколько не обольщался: одно дело проникнуть в лагерь и совсем другое – выбраться из него с языком-арабом!

Глава 14

Болан почувствовал, что грузовик останавливается. Шофер выключил зажигание и открыл дверцу. Его окликнул часовой, и они снова начали о чем-то ожесточенно спорить.

Болан бесшумно выбрался из своего укрытия. Теперь ему достаточно было и тента над головой. Мак присел на корточки у заднего борта, выжидая удобный момент, чтобы соскочить на землю.

Одного мимолетного взгляда ему хватило, чтобы увидеть, как ему не повезло на этот раз: грузовик остановился у бетонного бункера, напичканного компьютерами, а Болану надо было в первую очередь подобраться к хижине Хатиба аль-Сулеймана.

Воин в черном принял решение действовать. Действовать быстро и без шума – этих основных принципов он всегда придерживался во время выполнения задания.

Гибкий и бесшумный, словно дикий кот, он соскользнул на землю, сжимая в руке рукоятку любимой «беретты», которую нежно называл «красавицей». Мак забыл снять ее с предохранителя, покидая кузов грузовика, и его оружие было готово к бою.

Шофер стоял к Болану спиной. Но вот часовой, к несчастью, заметил высокого человека в черном. Он вскинул автомат и его ствол угрожающе уставился на Болана. Но тот уже успел среагировать на опасность, и «красавица» вздохнула, выплюнув из ствола молчаливую смерть. Словно в немом кино, пуля впилась часовому в лоб над левой бровью и вышла сзади из черепа с брызгами крови и ошметками мозга.

Шофер еще не сообразил, что произошло, как «беретта» снова дернулась в руке человека в черном, и новая жертва, нелепо взмахнув руками, отлетела в сторону. Водитель грузовика умер раньше, чем успел коснуться земли.

Болан метнулся вперед, мгновенно подхватил оба автомата АК-47 и, передернув в одном из них затвор, присел в боевой позе, готовый в любой момент открыть огонь. Но вокруг царил полный покой. За исключением нескольких часовых, на территории лагеря никого больше не было, остальные террористы из-за дождя предпочитали оставаться в казармах. Болан внимательно осмотрел весь лагерь: кое-где желтоватый свет тусклых лампочек выхватывал из темноты залитую дождем землю. Что касается хижины Хатиба аль-Сулеймана, она, увы, находилась на противоположном краю лагеря...

Пересекать в открытую весь лагерь было бы, по меньшей мере, безрассудством, если не сказать безумием. Но Болан при всей его отваге и мужестве не был ни безрассудным, ни чокнутым. Тем более, что средство, позволяющее ему достичь намеченной цели, было у него практически под рукой...

Мак проскользнул к заднему борту грузовика и аккуратно положил в кузов «стоунер» и два тяжелых автомата АК-47. Имелось еще два трупа, и их не стоило оставлять на всеобщее обозрение. Одного за другим Болан закинул их в кузов и прикрыл куском брезента. Может, они и не очень удобно там устроились, но уж жаловаться точно не станут...

Болан забрался в кабину – ключ торчал в замке зажигания. Мак завел двигатель, закрыл дверцу и, включив первую передачу, слегка прижал педаль газа. Грузовик тронулся с места и медленно пополз по территории лагеря.

Болан с трудом сдерживал себя, чтобы не поехать быстрее, нервы его были натянуты как струны. Он то и дело поглядывал в зеркало заднего вида. Больше всего он опасался, что к нему пристанет какой-нибудь часовой. Ведь если тот заговорит, его придется прикончить, а это всегда чревато неприятностями.

Еще во время первого рейда на территорию лагеря до него дошло, что Броньола, как, впрочем, и он сам, допустил одну ошибку. Причем ошибку, которая теперь могла стоить ему жизни: террористы здесь говорили исключительно по-арабски. А Болан говорил только по-английски. Иначе говоря, если случайно его кто-нибудь окликнет, ответить он сможет только одним способом: открыв огонь и уничтожив все, что подвернется под руку.

Поездке по лагерю, казалось, не будет конца. Мак все время ожидал, что вот-вот кто-нибудь выскочит из темноты, чтобы заставить его остановиться. Но, слава Богу, ничего такого не произошло.

Он остановил грузовик за хижиной, расположенной по соседству с той, в которой жил Хатиб, и выключил зажигание. Болан выскользнул из кабины и... замер.

У ворот зажегся свет, и оттуда донесся шум двигателя другой машины. Вскоре в створе ворот показался автомобиль, на который тотчас же направили луч прожектора. Это был «лендровер» темно-синего цвета, заляпанный грязью до самой крыши.

Мак увидел, как к машине подошел часовой и, заглянув внутрь, выпрямился, отдавая честь. «Лендровер» въехал на территорию лагеря и повернул туда, где находился Болан!

Высокий человек в черном бесшумно нырнул под грузовик.

Но «лендровер» остановился перед хижиной Хатиба аль-Сулеймана. Водитель, приземистый смуглявый тип с густыми черными бровями, выскочил из машины и, обогнув ее, распахнул дверцу перед своим пассажиром. Почти в то же время распахнулась дверь хижины, и на «лендровер» упал поток света. Из заляпанной грязью машины вышел высокий мужчина в прозрачном дождевике, наброшенном поверх безупречного городского костюма, и в два прыжка скрылся за дверью хижины. Та тотчас же закрылась.

Болан, который по-прежнему прятался под грузовиком, успел рассмотреть вновь прибывшего. В отличие от остальных обитателей лагеря – чистокровных арабов – человек, только что вошедший в хижину, был европейцем.

Кто же, интересно, отважился на поездку через превратившиеся в болото джунгли, отделявшие лагерь от городка Пуэрто Обалдиа? Вне всякого сомнения, важная шишка, судя по тому, с каким почтением приветствовал его часовой у въезда в лагерь. Это была еще одна загадка, разгадать которую предстояло Палачу.

Во время первого рейда в лагерь Болан установил жучки на окнах трех хижин. Радиус их действия составлял примерно восемьсот метров. Так что притаившийся под грузовиком Болан чувствовал себя сидящим в первых рядах партера. Он вытащил из кармана крохотный приемник, выдвинул коротенькую антенну и вставил наушник в ухо. Мак включил аппарат – ничего! Он перешел на другую частоту, в наушнике по-прежнему было тихо. Болан переключил селектор еще на одно деление... и едва не оглох от грома голосов. Покачав головой, он уменьшил звук, стекло, к которому был приклеен жучок здорово усиливало голоса. Черт побери! Игрушка Гаджета Шварца работала бесподобно! У Болана появилось впечатление, будто он находится в одной комнате с бандитами. И вместе с тем, он вполголоса выматерился: те изъяснялись на арабском языке!

Судя по повышенному тону и резким интонациям, между людьми, находившимися в хижине, шла яростная перебранка.

Наконец гость сухо и безапелляционно положил конец этому спору.

– Хватит! – воскликнул он по-английски. – Вам отлично известно, что я не все понимаю из этой вашей трескотни. Так что соблаговолите говорить по-английски. Вы все им владеете!

В ответ раздалось глухое ворчание, а затем мужской голос с сильным акцентом произнес:

– Мы обсуждаем между собой то, что вас абсолютно не касается. Так что не волнуйтесь, то, о чем мы говорим, не представляет для вас никакого интереса.

– Не имеет значения, – живо возразил европеец. – Зато мне нужно сообщить вам очень важные вещи; так что кончайте спорить и выслушайте меня. Вы меня поняли, Хатиб?

Главарь террористов ответил ему издевательским тоном:

– К чему такой неожиданный визит, Спинни? Вы что, считаете нас мальчишками, которым нужно постоянно вытирать сопли?

– Не наглейте, Хатиб! Я приехал сюда, потому что мы вложили большие бабки в это дело: кучу денег плюс информационное обеспечение и оборудование, которое, как вы знаете, не купишь в первой попавшейся скобяной лавке! Не говоря уже о пяти ракетах «Скад В», которые к вам попали прямо с русских заводов. Теперь мы бы хотели получить определенные дивиденды! И немедленно!

Араб зычно рассмеялся.

– Вы, западные люди, все время смешите меня! Вы считаете себя большими начальниками! Вас послушать, так можно принять за членов ОПЕК, хотя на самом деле вы всего лишь ее клиенты и зависите от нее, как собака от своего хозяина.

– Перестаньте городить чепуху, Хатиб! Вы сами знаете, что это далеко не так и наше влияние достаточно велико. Нам известны коды спутников, танкеры, которые они отслеживают, и мы прекрасно ориентируемся в современном рынке нефти. К тому же нам известно, что произойдет на международной арене в том случае, если супертанкер пойдет ко дну в Панамском канале и перекроет его. Конечно, у вас, арабов, гораздо больше нефти, чем у нас, и вы отважнее нас... спору нет. Но не это главное. Я приехал сегодня к вам потому, что настало время платить по векселям, Хатиб. Да-да, пора выполнить ваши обязательства по контракту и в предусмотренные нами, а не вами, сроки!

– Мы готовы нанести удар, – процедил Хатиб. – Нам это ничего не стоит сделать, все давно готово, и только такие слепцы, как вы, могли этого не заметить! Разве вы не заметили, как выглядит база сегодня? Мы не сидели без дела.

Болан подумал, что Хатиб сейчас, должно быть, улыбается. По его тону нетрудно было догадаться, что он настроен действовать по своему усмотрению, а не так, как хочется этому белокурому гяуру.

– Да что на вас нашло, – возмутился вдруг Спинни. – Вы что, чокнулись?

Почуяв неладное, Болан выполз из-под грузовика и в несколько прыжков оказался у окна хижины Хатиба.

Белокурый европеец по имени Спинни стоял, прижавшись спиной к стене. Приземистый и крепкий на вид бандит держал его одной рукой за отвороты пиджака, а другой водил по его шее кончиком остро отточенного сверкающего ножа.

– Оставь его в покое, Ахмад! – рявкнул Хатиб.

Бандит с разочарованным видом опустил нож, и в этот момент Болан заметил Сорайю, которая, стоя в одном из углов хижины, наблюдала за происходящим широко раскрытыми от ужаса глазами.

Спинни одернул пиджак, и Хатиб разразился демоническим смехом.

– Надеюсь, вы все-таки не боитесь Ахмада?

– Вы настоящие дикари, но я никого из вас не боюсь, можете быть в этом уверены!

– Нельзя ли немного повежливее? – осклабился Хатиб. – Почему вы позволяете себе оскорблять нас?

– Потому что вы сами нарываетесь! Ведете себя, как дикие звери!

– Заткнитесь! – грубо оборван его Хатиб. – Все, что мы делаем, делается во имя Аллаха, и вам это отлично известно. Нами движет Аллах, а также его пророк Мухаммед!

Спинни горько улыбнулся.

– Да бросьте врать, Хатиб! А деньги вам что, до лампочки? Вы сами знаете, как, впрочем, и все остальные, что вами движет жажда наживы. Мне на вас смешно смотреть. Тоже мне, орлы революции! А теперь вернемся к делу: прекратите заниматься самодеятельностью с перехватом спутника и все внимание уделите операции в канале. Это приказ!

– А как же провести операцию в канале, не располагая информацией со спутника? – вне себя от ярости воскликнул Хатиб.

– Раздобудьте информацию, где хотите, мне на это наплевать. Нам нужна «черная» паника и блокированный канал. И в темпе! Так что вы пустите ко дну супертанкер, который должен пройти по третьему каналу, и устроите так, чтобы миллионы тонн нефти разлились по всему морю и сделали невозможным дальнейшее использование канала. Тогда весь западный мир будет поставлен на колени и...

– Знаю, знаю, – пробормотал Хатиб. – Но только нас прежде всего интересует спутник. Представьте себе, какое унижение испытают американцы, когда мы уведем у них из-под носа их космическое сокровище! Вот это будет пощечина!

– Вам что, больше делать нечего! – взвизгнул Спинни. – Пощечина, унижение! Какая чушь, если думать, что танкер будет в канале всего через несколько часов! А вы, чокнутые арабы, пялитесь в небо, и голова ваша забита всякой чепухой из «Тысячи и одной ночи»! Но мне надо возвращаться в Пуэрто Обалдиа, чтобы доложить обстановку и...

Того, что услышал Болан, было вполне достаточно. По крайней мере, на данный момент.

Теперь он знал, что в Панамском канапе замышляется грандиозное преступление с целью блокирования канала. Это создало бы взрывоопасную обстановку во всем западном мире. Если нефть, поставляемая с Аляски и из Калифорнии, останется в цистернах нефтеперерабатывающих заводов западного побережья из-за закрытия канала, арабы смогут диктовать свою волю и ОПЕК, и всему миру. А если к тому же они и спутник у американцев умыкнут, тогда...

Однако Болан не знал, как в точности должна развиваться операция. Зато Спинни это было отлично известно. Значит, ему следовало развязать язык. А Болан сумеет его убедить, что молчание – не всегда золото.

Он сказал, что возвращается в Пуэрто Обалдиа? Отлично. Из лагеря вела одна-единственная дорога... Так что у Мака Болана был шанс перехватить его по дороге...