Текст книги "Новая война (Ураган над Колумбией)"

Автор книги: Дон Пендлтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Но, увы, времени на раздумья не оставалось. Болан осторожно обошел хижину и очутился на куче строительного мусора, за которой стоял небольшой, скудно освещенный сборно-щитовой домик с маленьким окошком.

Соблюдая крайнюю осторожность, Мак заглянул внутрь. Слабая лампочка отбрасывала тусклый свет на тюки камуфлированной полевой формы, картонные ящики, коробки, объемные пакеты, завернутые в пластик. Мак понял, что наткнулся на склад террористов, и решил осмотреть его более внимательно.

Плохо подогнанная дверь открылась на удивление тихо. Войдя в каптерку, Болан быстро обшарил все полки и к своему удивлению обнаружил неожиданные для колумбийских джунглей предметы: электронный эхолот, оборудование для гидролокатора, надувные резиновые лодки и ящик с восемью донными минами...

Короче говоря, на дощатых стеллажах лежало современное снаряжение боевых пловцов-диверсантов.

Что касается униформы, то она, похоже, попала сюда прямо со складов советских вооруженных сил. Однако обитатели этого лагеря вовсе не были коммунистами. У Болана не было и тени сомнений в том, что они являлись независимыми арабскими террористами. Тогда откуда здесь эта форма? Нет, все это, по меньшей мере, странно!

Впрочем, само существование этой базы было невероятным и, надо признать, неприятным фактором. Вот уж действительно, ищешь одно, а находишь другое! В джунглях Колумбии тикала, ожидая своего часа, настоящая бомба, которая не преминет взорваться, как только кому-то покажется, что для этого пришло время. Болан предпочел бы ее немедленно уничтожить, стереть с лица земли еще до того, как она накроет своими смертоносными осколками ни в чем не повинных людей...

Спокойствие! Не надо поддаваться эмоциям, сказал себе Мак. Все следует продумать, предупредить, спланировать... и только затем переходить к решительным действиям.

Палач вышел из каптерки и вернулся к хижине Хатиба аль-Сулеймана. Он выудил из кармана миниатюрный радиопередатчик – последнюю разработку Гаджета Шварца, называвшего свои «произведения» размером с пуговицу от пиджака «тараканами». Это электронное чудо прилипало к любой поверхности и передавало сигнал на дальность до тысячи метров.

Болан приклеил «таракана» в нижнем углу оконной рамы. Стекло не должно было сильно повлиять на качество звукового сигнала.

Палач снова осмотрел видимую ему территорию лагеря. Часовых поблизости не было, и он подумал, что противник ведет себя опрометчиво, не выставив постов у объектов базы. Стараясь не выходить из глубокой тени, Болан подобрался к освещенному окну второй такой же хижины. Заглянув в окно, он увидел двух человек. Одного из них он видел сегодня утром в компании Хатиба аль-Сулеймана, второй был ему незнаком. Арабы что-то оживленно обсуждали.

Болану понадобилась только пара секунд, чтобы установить второго «таракана» на окне хижины. После этого он достал из нагрудного кармана мини-наушник, соединенный с приемным устройством, не превышавшим размерами пачки сигарет, и вставил его в ухо.

Действительно, мужчины в хижине оживленно беседовали, но... на арабском языке! Болан разочарованно хмыкнул: а чего он еще ожидал? Чтобы они разговаривали по-английски?

Во всяком случае, и в этой хижине Лаконии не было. Для того чтобы в этом убедиться, Болану хватило одного беглого взгляда.

Оставалась погруженная во мрак хижина.

Времени оставалось в обрез, тем более что вскоре должны были хватиться отсутствующего часового.

Болан в третий раз внимательно осмотрел центральную часть лагеря. Неосвещенная хижина находилась на противоположной стороне. Значит, ему снова придется перебегать в открытое, пространство уповая на то, что его никто не заметит.

Но Мак не хотел бессмысленно рисковать. Сначала он убедился, что тело часового по-прежнему лежит там, где он его оставил, и только после этого, сделав глубокий вдох, со всех ног бросился в сторону хижины, надеясь, что завывания разбушевавшегося ветра заглушат топот ног.

Добравшись до маленького строения из гофрированного железа, Мак присел на корточки, чтобы перевести дыхание. Внутри было абсолютно темно, в окно даже не стоило заглядывать, но у Болана имелся другой способ получить интересующую его информацию: третий жучок немедленно занял свое место на стекле, а мини-наушник – в ухе высокого человека в черном.

Бормотание... Мягкий, нежный голос... Легкое позвякивание ложки в стакане воды. Голос принадлежал женщине, и она говорила по-английски:

– ...Я их ненавижу... Ни за что... я бы ни за что не поверила, что они так поступят... Успокойтесь... Отдыхайте... Я обмою вам лицо.

Болан услышал едва слышное бульканье воды. Послышался хриплый и слабый мужской голос:

– ...А что же вы думали?..

Говоривший чуть слышно застонал от боли, потом продолжил:

– Думали, все будет по-другому?..

– Не знаю. У меня голова была забита великими идеями... Революция. Справедливость. Свобода... Сплошная философия. Голая теория...

– Но, тем не менее, вы же знали, что будете... убивать.

– Это так легко на словах! О да! Смерть людей, угнетающих мой народ, меня не пугала. Но... до сих пор... я ни разу не видела...

– Пыток, вы хотите сказать?

Лакония! Сомнений быть не могло: это он!

– То... то, что они с вами сделали... это просто ужасно... бесчеловечно... Я пыталась заткнуть уши... но всему есть предел!

Девушка теперь почти плакала.

– Я... Я не знала, что я... ну, такая чувствительная. Мне за себя стыдно... Я думала, мы сражаемся за настоящую справедливость, за то, чтобы людей не пытала тайная полиция... Но мы не лучше, чем другие... Вы мне не верите?

Лакония снова застонал, и девушка печально сказала:

– Мне бы так хотелось облегчить ваши страдания!

– Вы и так уже столько для меня сделали... Спасибо...

Лакония с трудом ворочал языком. Что касается Болана, то он услышал достаточно, чтобы приступить к активным действиям.

Он быстро обогнул маленькую хижину и, неслышно переступив порог приоткрытой двери, очутился в кромешной тьме.

– Если хотите помочь этому человеку, – произнес он холодным, не терпящим возражения тоном, – помогите мне вынести его за пределы лагеря.

Он услышал, как девушка вскрикнула от удивления и испуга. Он тотчас же зажег фонарик, и тонкий луч света выхватил из темноты ошеломленное лицо арабки, которую он видел сегодня утром в компании с Хатибом аль-Сулейманом.

Она смотрела на него широко раскрытыми от испуга глазами, не отрывая взгляд от черного комбинезона, увешанного смертоносным арсеналом. Затем она открыла рот, словно собираясь закричать от ужаса, но Болан остановил ее властным жестом:

– Тихо, ни звука! Если хотите что-то сказать, говорите шепотом.

– Кто... кто вы такой? – пробормотала наконец Сорайя.

– Друг. Вы согласны помочь мне вынести этого человека из лагеря?

– Я...

Ясное дело, она колебалась. Говорить – это одно дело, а вот действовать – совершенно другое.

– Да или нет? – настаивал Болан.

В этот момент Лакония с трудом приподнялся на локте и, глядя на высокую фигуру в черном, чуть слышным голосом спросил:

– Кто... кто вы?

– Полковник Джон Феникс, – ответил Болан, не сводя с девушки жесткого взгляда.

– Имя... кодовое имя? – удалось выговорить раненому.

– "Каменный человек". Я – «Каменный человек-1».

Лакония бессильно откинулся на матрас.

– Благодарю тебя, Господи! – вздохнул он.

– Ну так что? – Болан продолжал пристально смотреть на девушку. – Я жду вашего ответа. Она печально покачала головой.

– Я... я не могу вам помочь. Если Хатибу станет известно, что я предала его, он меня убьет. Но я не стану ничего делать, чтобы вам помешать.

– Она... она говорит правду, – с трудом пробормотал Лакония.

– Но она может поднять тревогу, когда мы уйдем, – сухо заметил Болан.

– Обещаю, что не сделаю ничего такого, что могло бы поставить под сомнение вашу безопасность! – воскликнула девушка. – Могу поклясться в этом даже на Святом Коране!

Ее взгляд умолял Болана поверить ей и тем самым вверить свою жизнь и жизнь пленника в ее руки.

И все-таки она была революционеркой. Настоящей. Более того, она сражалась бок о бок с одним из самых беспощадных главарей террористов – Хатибом аль-Сулейманом. А Болану было известно, что женщины, участвующие в революционных движениях, бывают еще более фанатичными, чем мужчины.

И тем не менее...

Он был свидетелем того, как эта девушка открыто перечила самому аль-Сулейману, как она подносила воду изнуренному пытками американцу и как сегодня вечером она пыталась облегчить его страдания.

Но самым убедительным доводом стал подслушанный им разговор."

Ведь она не подозревала, что он слышит ее. А может, она была не такой закаленной революционеркой, как ей казалось? Впервые в жизни ей довелось присутствовать при пытках человека, и, вне всякого сомнения, это чудовищное зрелище перевернуло ее сознание.

Да, конечно, в свое время ее научили подкладывать бомбы в здания с ни в чем не повинными людьми. Но там все было гораздо проще. В момент совершения теракта она находилась далеко от места взрыва и никогда не видела, к каким ужасающим последствиям он приводил. Но наблюдать воочию за человеческими страданиями – это совсем другое дело. Смотреть не моргнув глазом, как режут человеческую плоть, как ее рвут на куски, жгут и увечат, видеть, как жертва постепенно сходит с ума от боли, способны немногие.

Сорайя, по всей видимости, не смогла остаться равнодушной к чужим страданиям.

В ее огромных черных глазах горел огонек надежды, и Болан внезапно понял, что если ей сейчас поверит, то это будет означать, что и она тоже вверяет ему свою жизнь.

Взаимное доверие. В конечном счете, почему бы и нет?

– Как вас зовут?

– Сорайя. Сорайя Насер.

– Ладно, Сорайя, я вам верю. Как по-вашему, пленника можно переносить?

Она пожала плечами.

– Ему очень досталось, а мне даже нечем его перевязать. Но я, тем не менее, сделала все, что было в моих силах. Теперь его жизнь зависит от Аллаха... и от вас.

Высокий человек в черном опустился на колени рядом с матрасом. Он осторожно поднял Лаконию и аккуратно взвалил его себе на плечо, как это делают пожарники, выносящие из огня пострадавшего.

Сорайя подошла к двери и в нерешительности остановилась. Затем, обернувшись к Болану, спросила:

– А как вы проникли в лагерь?

– Прорезал проход в ограждении позади бетонного бункера.

– И, я полагаю, вы хотели бы выбраться тем же путем?

– Точно.

– В таком случае, я выйду первой. Если я что-нибудь замечу, я подам голос, и вы поймете, что вам грозит опасность.

Не дожидаясь ответа, она исчезла в ночи.

Болан понял, что, несмотря на свои слова, она все же поможет им выбраться из лагеря. Если, конечно, не соврет.

Мак, в свою очередь, подошел к двери. Снаружи не было видно ни огонька. Шел косой дождь, продолжая поливать и без того раскисшую землю. Сорайи нигде не было видно. Она, скорее всего, скрылась за хижиной.

Настало время действовать, время выходить под Дождь, чтобы убедиться в правдивости или лживости ее слов...

Мак вынул из кобуры огромный серебристый «отомаг» и снял его с предохранителя, затем осторожно, стараясь не делать резких движений, выскользнул в чернильно-черную ночь.

Глава 10

Яростные порывы ветра больно хлестнули Палача по лицу струями дождя. Мак провел ладонью по глазам, смахивая воду, и, скользя в раскисшей грязи, направился к бетонному кубу, от которого было уже рукой подать до бреши в ограде – единственному выходу из лагеря террористов.

Сорайи по-прежнему нигде не было видно.

Болан покрепче сжал рукоятку «отомага» и прислушался, пытаясь расслышать в шуме ветра и дождя голос девушки.

Ничего...

Он добрался до стены бетонного сооружения. Тело Лаконии мешком висело у него на плече. Бедняга снова потерял сознание, но так, возможно, для него было лучше. По крайней мере, он не так мучился.

Тело часового валялось в том же самом месте, где он его оставил.

Высокий человек в черном набрал полные легкие воздуха и приготовился пробежать последний открытый участок, отделявший его от проделанного в ограждении прохода.

И тут он услышал слабый, едва слышный шум. Он немедленно застыл на месте, приподняв ствол «отомага» и положив палец на спусковой крючок.

– Это я... Сорайя.

В темноте из-за сетки дождя появился смутный силуэт девушки.

– Я вас едва не убил, – пробормотал Болан хриплым голосом.

Она бесшумно подошла поближе.

– Это было бы равносильно самоубийству, – прошептала она. – Выстрелив, вы бы подняли на ноги весь лагерь. – И, показав рукой на тело убитого часового, добавила: – Вам нельзя оставлять его здесь. Его быстро обнаружат, и тогда вам погони не миновать.

– У меня нет ни малейшего желания оставлять его здесь, – с едва заметной улыбкой ответил Болан. – Но сначала я хочу отнести этого бедолагу в безопасное место.

– О'кей. А теперь мне надо уходить. И да хранит вас Аллах!

Сорайя снова растворилась в ночи, и шум ее шагов слился с шумом ветра и плеском дождя.

Болан слегка подбросил плечом тело Лаконии, чтобы поудобнее взять его, и осторожно выглянул за угол: часовой по-прежнему торчал на своем посту и глядел в другую сторону – самый подходящий момент, чтобы добежать до ограждения.

Мак покрыл это расстояние за шесть размашистых бесшумных шагов. Став на колени у сетки, он осторожно положил Лаконию на мокрую землю, уверенным движением отвел в сторону вырезанную еще раньше сетку и, проскользнув через брешь на ту сторону, вытащил за собой безжизненное тело тайного агента.

Затем Болан осторожно взял его на руки и пошел по склону горы, чтобы спрятать свою драгоценную ношу за скалами на самом верху.

Тяжело дыша, он забрался на вершину, снова опустил тело Лаконии прямо на землю и не сдержал вздох облегчения: по крайней мере, большую часть своей миссии он уже сделал!

Сделал? Лицо Болана непроизвольно искривилось в злой гримасе: еще нужно было вытащить из проклятого лагеря труп часового...

Двадцать минут спустя Болан столкнул в небольшой овраг неподалеку от ограждения уже окоченевший труп арабского террориста.

Он выпрямился, чтобы перевести дух: вторая ходка в лагерь прошла на одном дыхании. Мак вернулся на территорию лагеря, подполз к трупу часового, забрал его АК-47, а потом замотал его простреленную голову его же курткой. Покончив с этим, Палач подхватил тело на руки и бросился к проходу в ограждении. Он уложился в рекордно короткое время: часовой еще не успел дойти до конца своего маршрута. В эту ночь Бог был милостив к Болану: ему удалось выйти и вынести свой груз таким же образом, как и в первый раз. А всего в тридцати метрах от ограды как нельзя кстати подвернулся этот овражек, что позволило Маку быстро отделаться от трупа, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести: одним кровожадным фанатиком меньше. Никто не заставлял его соваться на другой конец света, чтобы во имя жестоких и сомнительных идеалов сеять там смерть и разрушение.

Болан поднялся на гребень горы, где оставил Лаконию, который за это время так и не пришел в сознание. Он снова взвалил его на плечо, посмотрел на часы, а затем сверился с компасом. Чтобы добраться до хижины дровосека, надо было идти на юго-запад и как можно скорее. Тем более, что окружавшая ее поляна была вполне пригодна для посадки и находилась неподалеку от условленного места встречи, где его будет ждать вертолет ВМС. Возможно, вертолету удастся сесть возле хижины, чтобы забрать раненого.

Но основная проблема заключалась не в этом. Сколько времени понадобится урагану, чтобы достичь этих мест? Каковы были шансы Лаконии остаться в живых, учитывая его незавидное состояние? Вот два главных вопроса, которые не давали Маку покоя.

Размышляя о том, как может сложиться оперативная обстановка, Болан обогнул вражеский лагерь и теперь спускался по склону холма. Идти стало легче, но он чувствовал, как с каждым его шагом напрягается от боли тело Лаконии.

Его состояние было далеко не блестящим. Следовало как можно скорее доставить его в хижину и оказать посильную медицинскую помощь.

Болан ускорил шаг, стараясь при этом ступать мягко и осторожно. Он был полон решимости вытащить Лаконию из джунглей живым. Но что он мог сделать в этих непролазных тропических лесах, насквозь промоченных ни на минуту не прекращающимся ливнем?

Прошло немногим более сорока восьми часов с тех пор, как Гарольд Броньола объяснил Болану суть задания, которое поручил ему хозяин Овального кабинета.

Разыскать Лаконию... О'кей.

Спасти Лаконию... О'кей.

Или прикончить его!

Теперь такая альтернатива не стояла, потому что на данный момент тайный агент был спасен.

Но Болану предстояло еще донести его до хижины и оказать неотложную помощь, чтобы дать бедняге хоть какие-то шансы на выживание, если, конечно, ураган не доберется сюда раньше вертолета ВМС, а террористы не хватятся исчезнувшего пленника и не отправятся на охоту за ним.

Так что миссия Болана была еще далека до завершения. По правде говоря, она только еще начиналась и будет завершена тогда, когда тайный агент окажется в безопасности в Вашингтоне и сможет доложить своему начальству то, что ему удалось узнать во время жуткого путешествия по преисподней.

Ну а для Болана операция будет завершена по-настоящему только тогда, когда он сметет с лица земли проклятый лагерь террористов...

Он пригнул голову навстречу ветру: дождь хлестал теперь гораздо сильнее, а порывы ветра так и норовили свалить с ног.

Ураган приближался...

Глава 11

Фредерик неуклонно продвигался в сторону Южной Америки и уже вплотную приблизился к Панамскому перешейку. В эпицентре циклона царило относительное затишье, но зато вокруг на площади в многие тысячи квадратных километров разбушевавшиеся ветры неслись по кругу со скоростью до двухсот километров в час Давление упало до самого нижнего предела.

Черные кучевые облака клубились высоко в небе. На высоте шести-семи тысяч метров температура воздуха была около пятидесяти градусов ниже нуля, и вода, которой, словно губка, были насыщены облака, моментально превращалась в кристаллы льда, которые под собственным весом падали на тысячи метров вниз, таяли под воздействием более теплых слоев воздуха, а мощнейшие порывы ветра подхватывали водяную взвесь и снова возносили ее наверх, где вновь образовывались ледяные кристаллы, с каждым разом становясь все крупнее и крупнее.

В Карибском море нет больших глубин, поэтому разбушевавшиеся ветры вздымали на его поверхности огромные волны до двадцати метров высотой, с которых срывали пенящиеся гребни, образуя целые облака пены, которые летали во воле ветра во всех направлениях.

Шторм не щадил никого.

На маленьких островках, разбросанных в Карибском заливе, ветры сеяли смерть и разрушение, вырывая с корнем деревья, сметая хижины и постройки, унося их обитателей, чтобы потом с силой швырнуть их обратно, словно негодные тряпичные куклы.

Шум ветра напоминал разнузданный дьявольский вой, дикий, словно предсмертный крик внезапно сошедший с ума природы.

Метеостанции североамериканского континента отслеживали продвижение урагана на картах, составленных с помощью информации, полученной с искусственных спутников Земли. И специалисты ясно видели, по какой траектории перемещается стихия, равно как и скорость ее перемещения. И они благодарили Всевышнего за то, что Фредерик взял курс на юг, а не на север, где он принес бы опустошение на значительной части территории США.

Но Мак Болан, увы, находился на юге, и Фредерик должен был обрушится на Панамский перешеек всего через несколько часов...

* * *

На ферме «Каменный человек» Роза Эйприл с тревогой смотрела на экран настенного монитора, на котором была воспроизведена метеокарта Центральной Америки.

Стоящий позади нее Гарольд Броньола не отрывал взгляд от клубившихся на экране огромных облачных масс.

– Откровенно говоря, это зрелище нисколько меня не утешает, – упавшим голосом произнесла Роза.

Глава федеральной полиции искоса взглянул на нее и заметил, с какой тревогой она наблюдает за экраном.

– Как вы думаете, сколько времени есть еще в его распоряжении? – вдруг спросил он.

– Гораздо меньше, чем вы полагали, когда знакомили его с предстоящим заданием, – ответила она, не отрывая взгляда от экрана. – Ураган движется гораздо быстрее, чем предполагалось.

Они находились в оперативном зале в компании с Бланканалесом и Шварцем, которые, несмотря на снедавшую их тревогу, внешне старались казаться спокойными.

– Мы же не знали, что ураган направится на юг, – заметил Броньола почти извиняющимся тоном.

Роза резко обернулась. В глазах ее сверкнули искорки гнева.

– Даже если бы вам было об этом известно, вы бы все равно приказали ему отправиться туда!

Броньола кивнул:

– Да.

– Неужели этот проклятый Лакония так важен для вас?

– Дело не в самом Лаконии, а в той информации, которой он располагает.

– Вы хотите сказать, что она важнее, чем жизнь Мака Болана?

Броньола заметил, что Роза с трудом сдерживает слезы. Она страстно любила Мака, и он это знал. Впрочем, это ни для кого не было секретом. Гарольд испытывал страшную неловкость от того, что косвенным образом стал причиной ее страданий. Но, в конце концов, он тоже любил Болана. Конечно, это было совсем другое чувство, но все равно для него было вовсе не просто приказывать Болану в очередной раз рисковать своей шкурой. Но, увы, когда занимаешь такой пост, иногда приходится наступать себе на горло. Особенно тогда, когда просишь других – своих подчиненных или друзей – отправиться на задание с ничтожно малыми шансами на успех... А Болан для Гарольда значил гораздо больше, чем просто друг.

Роза тронула Гарольда за руку.

– Извините меня! – печально вздохнула она. – Я задаю вам дурацкие вопросы.

Броньола ласково похлопал ее по руке.

– Ничего, Роза. Я хорошо понимаю, какие чувства вы испытываете.

В разговор вступил Бланканалес:

– Когда Мака должен забрать вертолет ВМС?

– Они уже вылетели за ним, – ответила Роза, – но... – спазм в горле помешал ей закончить фразу.

– Но?.. – переспросил Бланканалес.

– Вертолету пришлось вылететь раньше предусмотренного времени из-за непредвиденного изменения направления урагана. Мы даже не знаем, удастся ли пилоту установить радиосвязь с Маком, чтобы убедиться, что он будет в назначенное время в том месте, где они будут его ждать.

Шварц пробормотал:

– Если Мак будет в радиусе семидесяти километров, он услышит их радиосигналы. Его миниатюрный приемник – самый лучший из существующих в мире. Надо знать, кто делал! – не без тщеславия добавил он.

– Проблема не в этом, – живо возразила Роза. – Боюсь, что из-за шторма вертолет не сможет приблизиться к нему даже на такое расстояние. Вы представляете, что будет твориться в трехстах километрах от фронта урагана Фредерик?

Шварц отрицательно затряс головой.

– Ну так вот, там будет сущий ад, – ответила девушка и коротко обрисовала, как выглядит торнадо, бушующее перед приходом самого урагана.

Когда она умолкла, в оперативном зале наступила гнетущая тишина.

Ее прервал Бланканалес:

– Но ведь туда полетел Джек Гримальди.

– Он очень далеко от Болана! Джек сейчас на военно-воздушной базе Говард, это в трехстах километрах к северо-западу от того места, где, по нашим предположениям, действует сейчас Палач.

Все замолчали. Что тут еще скажешь? Тем более, когда не знаешь, что предпринять.

Оставалось только ждать и надеяться на лучшее...