Текст книги "День грифов"

Автор книги: Дон Пендлтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Глава 7

Тоби Ранджер и Мак Болан были знакомы давно. В первый раз они встретились в Лас-Вегасе во время девятого наступления Болана на мафию. В то время Тоби возглавляла группу певиц мюзик-холла, «девушек Ранджер» – настоящих красавиц, которых на самом деле совсем не интересовала возможность прославиться в городе, где царили бесчестье и любовь к деньгам. Впрочем, они вполне могли бы сделать блестящую карьеру в шоу-бизнесе, но на самом деле девушек интересовали совсем другие проблемы. Четыре «девушки Ранджер» – Тоби Ранджер, Жоржетта Шебле, Смайли Даблин и Салли Палмер – были федеральными агентами, которые в рамках одной из сверхсекретных программ пытались выяснить, насколько глубоко мафия пустила корни в индустрию шоу-бизнеса.

Тогда они работали вместе с гениальным комиком Томми Андерсом, урожденным Андрозепитоне, который до нервных коликов смешил публику своими злыми скетчами, высмеивающими мафию. Впрочем, после своих выступлений на сцене он включался и в другую, более активную борьбу с мафией, так что в тот раз они впятером проделали в Лас-Вегасе огромную работу. После этого их направили в другое место для решения более деликатных задач, и они вместе со старым знакомым Болана – полицейским из Лос-Анджелеса Карлом Лайонсом – вошли в состав секретной оперативной группы, которой поручалось выполнение самых сложных заданий. Эта группа включалась в работу всякий раз, когда возникала угроза национальной безопасности, и занималась уже не только проблемами организованной преступности. Нужно признать, что власть мафии распространилась на многие сферы деятельности и уже начала угрожать жизнедеятельности государства. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Болану довольно часто приходилось встречаться с членами оперативной группы, когда он наносил смертельные удары по преступному синдикату. Таким образом, их охотничьи тропы пересекались не раз.

После совместной работы в Лас-Вегасе Болану частенько приходилось сотрудничать с группой секретных федеральных агентов. В последний раз они объединили свои усилия в Нэшвилле и нанесли смертельный удар Нику Копу, некоронованному королю героина. Из всех людей Копа в живых остался один Карл Лайонс, да и то лишь потому, что сам был членом секретной группы федеральной полиции, внедрившейся в семейство Ника Копа, чтобы подорвать его изнутри.

Нынешняя ситуация была довольно интересной: ведь Болану предложили сформировать сверхсекретную службу, которой предстояло заменить прежнюю, а значит, если все пойдет хорошо, то через два дня он станет непосредственным начальником Тоби Ранджер... Из четырех «девушек Ранджер» в живых остались только две – Тоби и Смайли. Но учитывая, что их задания отличались особым риском, Болан, как бы больно ему не было мириться с гибелью друзей, по-армейски считал такой процент потерь вполне допустимым.

Однако и на сей раз, если чутье не подводило Болана, одна из девушек подвергалась смертельной опасности. Тоби приехала в Балтимор, чтобы проследить путь денег, которые прибывали из Нэшвилла.

Члены группы догадывались, что деньги, заработанные организацией Копа от продажи наркотиков, направлялись прямиком Томми Сантелли. Такое предположение совсем не удивляло Болана, потому что он и сам давно уже пытался понять, откуда же это к Сантелли идут – и регулярно! – такие крупные суммы. Тут, надо признаться, было над чем подумать!

И вот наконец Тоби проследила путь денег от самого Нэшвилла. Она приехала в Балтимор несколько дней тому назад и довольно быстро нашла путь к сердцу Ларри «Торгаша». Сантелли в это время был во Флориде, и в Балтиморе царило спокойствие. Однако удары, нанесенные Боланом во Флориде, вызвали ответную реакцию в Балтиморе: взад и вперед закурсировали машины, суда и даже вертолеты. Тоби сообщила, что в четверг вечером в замке побывали почти все боссы мафии с восточного побережья. Сантелли еще не вернулся из Флориды, но о его поражении там уже всем стало известно. Ларри «Торгаш» решал какие-то срочные проблемы и одного за другим принимал посетителей, на время совсем забыв о Тоби.

Сантелли вернулся после полуночи и сразу же более чем на два часа заперся в своем рабочем кабинете, где он о чем-то шумно спорил со своим советником. Около четырех часов утра Ларри «Торгаш» уехал в город поискать Лео Таррина. В половине пятого Сантелли все еще продолжал в одиночку работать в своем кабинете, перебирая какие-то бумаги.

Тоби не помнила точно, когда ей вдруг пришла в голову мысль покопаться в столе у Ларри, но когда она вошла к нему, то кабинет был пуст, горела только маленькая настольная лампа.

– Я знала, что где-то в этой комнате он хранит важные документы, – объяснила она Болану. – Каждый день Ларри, как он сам говорил, тратил несколько часов для того, чтобы привести в порядок свои «расчетные книги». Вот мне и захотелось взглянуть на эти знаменитые книги. И потом, мне показалось, что в общей суете, царившей кругом, мне будет легче работать.

Когда я вошла в комнату, то увидела, что сейф открыт и совершенно пуст. Я стояла возле стола, когда вдруг – хлоп! – панно на стене отодвинулось в сторону, и я очутилась нос к носу с самим Сантелли! Оказывается, у этого мерзавца там была спальня, скрытая за фальшивым панно. Но я-то этого тогда не знала!

Ну и видок же был у меня! Этот тип смотрит на меня огромными глазами, а я, как дура, стою там почти голая. На мне был прозрачный пеньюар, который кончается как раз там, где надо. Скажу вам честно, нет лучше одежды для ночной охоты. Может быть, это и не оригинально, но зато всегда позволяет выиграть время. Да и потом, не так уж много на свете мужчин, которые остаются безразличными, когда молодая привлекательная особа заявляет, что не может перед ними устоять.

Я вам все это так подробно рассказываю для того, чтобы вы поняли – ситуация для меня была не такая уж неожиданная. Я знала, что мне делать, к тому же у меня не было другого выбора. В общем, я распахнула халатик, приняла весьма пикантную позу и спросила Сантелли, не хочет ли он меня поиметь, к тому же я еще намекнула, что пришла по поручению Ларри.

Я думаю, что в историю с Ларри он не очень-то поверил, однако мое предложение его так увлекло, что он даже не заметил открытый сейф. Правда, в комнате было довольно темно, а настольная лампа светила слабо, почти как ночник. Тогда...

Тут Болан перебил ее:

– А мог ли находиться в комнате кто-нибудь третий, но вы, Тоби, его не заметили?

– Разумеется, – воскликнула она, тряхнув своей красивой белокурой головой. – Этот человек был там с самого начата, однако позвольте мне продолжить. Сантелли ничего не заметил и, как бык, кинулся на меня. Он так быстро навалился на меня, что я не успела даже перевести дух. Вот уж действительно жалкий мужик, если вы понимаете, о чем я говорю: вульгарный, противный и ничтожный. Впрочем, хватит об этом. Мне трудно объяснить то, что произошло дальше. Я лежала поперек стола с ногами на ширине плеч, а этот паршивый скот захотел взобраться на меня еще раз. Я его довольно вежливо спросила, не могли бы мы найти какое-нибудь более удобное место, надеясь, что он предложит мне войти в его спальню и не заметит открытый сейф. Однако эта свинья и слышать ничего не хотела; Сантелли даже заявил, что вид голой женщины, лежащей на его рабочем столе, действует на него особенно возбуждающе. Короче, что тут было делать?! Я чувствовала себя абсолютно беззащитной и уже согласна была на второй круг, совершая этот подвиг во имя нашей святой Матери Справедливости.

– Вы совсем не сопротивлялись?

– Господи, да зачем? Ведь у меня не было никакой надежды, к тому же я сама его спровоцировала – я хотела спасти свою жизнь, а не свою честь.

– Я прекрасно понимаю вас, – с милой улыбкой согласился Болан. – Просто я хотел бы представить себе эту сцену.

– Это совсем нетрудно: представьте бедную маленькую Тоби совершенно голой, лежащей на холодном столе и храбро встречающую удары судьбы, а хозяин кабинета...

– Как он был одет?

– Не стоит и говорить об этом, – сказала она, наморщив свой очаровательный носик. – Это самое страшное – мне даже показалось, что я участвую в съемках какого-то гадкого порнографического фильма. Представьте себе – он был одет в задрипанный шелковый халат и носки. Понимаете, на нем были носки! Надо быть совершенно сумасшедшим, чтобы дойти до такого! Вот вы когда-нибудь занимались любовью в носках?

Болан сделал вид, что не расслышал вопрос, и спросил:

– Он не снимал халат?

– Конечно, нет. А почему вы об этом спрашиваете?

– Опять для того, чтобы лучше все себе представить. Но вернемся к вашему порнографическому фильму: бедная маленькая Тоби лежит на столе, а хозяин кабинета...

– Хозяин кабинета стоит на коленях между ее бедер и ласкает ее. Потом...

– Так значит он стоял на коленях?

– Да. Я думаю, что именно так называется состояние, когда вы наклоняетесь вперед, а вся тяжесть тела приходится на коленные чашечки. Это ведь называется стоять на коленях?

– Извините, что я перебил вас. Продолжайте.

– Таким образом, этот господин надолго застрял у меня между бедер. Не знаю, сколько прошло времени. Думаю, что он все пытался вызвать у себя вторую эрекцию. Вдруг я почувствовала, что он смотрит не на меня, а уставился на этот чертов распахнутый сейф. Тут я уж совсем растерялась. Но как-то надо было выкручиваться: я подергала немножко ногами, но, похоже, Сантелли вообще забыл о моем существовании. Он повернул голову в сторону и стал что-то высматривать в глубине комнаты. Представляете себе эту сцену?

– Да, продолжайте.

– Потом вдруг лампа погасла. Я говорю о настольной лампе.

– Сама погасла?

– Во всяком случае, Сантелли не мог ее выключить, так как держал меня обеими руками за бедра! Итак, лампа погасла. Я даже подумала, что у нее есть выключатель где-нибудь на стене, но проверять свои догадки мне было некогда.

– Ну а что случилось дальше?

– Куда вы спешите? Дайте мне возможность удивить вас! Должна прямо сказать, что с этого момента ситуация становится крайне неясной и запутанной. Знаю только, что я по-прежнему лежу на столе, а Сантелли стоит на коленях между моих ног и обеими руками держит меня за бедра. Свет гаснет, и что-то горячее начинает течь мне на живот. Хочу сказать, что не прошло и трех секунд после того, как погасла лампа, а я уже почувствовала, как что-то потекло по мне. Сантелли издал глубокий вздох и мешком свалился на меня. Только тогда я поняла, что липкая жидкость, которая течет по мне, – это кровь. Я даже почувствовала ее запах... А Сантелли внезапно стад страшно тяжелым! Сначала я испугалась, но потом мне удалось повернуться на бок и выбраться из-под него. Я была вся залита кровью. В темноте мне удалось найти мой халатик и хоть как-то обтереться им, а потом я побежала принимать душ.

– Что вы сделали с халатом?

– Разорвала его на мелкие кусочки и спустила в унитаз.

– Неплохо задумано.

– Спасибо за комплимент.

– А вы уверены, что все происходило именно так, как вы рассказали?

– Во всяком случае, ничего другого я припомнить не могу. Знаете, сержант, даже для ко всему привычного человека это довольно тяжелое испытание.

– Согласен, – пробормотал Болан. – Если хотите, не будем больше говорить об этом.

– Я не ребенок, сержант. Если у вас есть еще вопросы, задавайте. Я уже пришла в себя.

Болан вздохнул, на секунду задумался и спросил:

– Что вы обо всем этом думаете?

– По-моему, кто-то давно хотел избавиться от Сантелли, а тут подвернулся прекрасный случай, чтобы сделать это и подставить совершенно другого человека.

– То есть вас.

– Разумеется. Признайтесь, соблазн был слишком велик – подставить безмозглую проститутку. Ну скажите, как мне было защищаться?

– Да, если бы все удалось, то вы должны были бы кричать и выть, как сумасшедшая. Прибежали бы люди и увидели вас в крови, рядом с трупом Томми. Все ясно, как дважды два.

– Примерно так же и я представила себе развитие событий.

– Так, хорошо. Теперь поговорим о вскрытом сейфе. Кто-то действительно хотел убрать Сантелли, но одновременно он искал и что-то другое.

– Признаюсь, что на эту загадку у меня еще нет удовлетворительного ответа, – вздохнула Тоби.

– Что касается орудия убийства, – произнес Болан, – это очень важная вещь, однако я не нашел его, хотя тщательно осмотрел весь кабинет.

– Полагаю, что, если бы я хоть немного задержалась в кабинете, его бы просто-напросто вложили мне в руку.

– Ну а как все-таки быть с сейфом?

– Этому тоже можно найти объяснение. Однако к чему нам неразрешимые вопросы, сержант? Уж не подозреваете ли вы меня? Зачем мне вам врать? Ведь вы сами явились сюда, чтобы убить Сантелли, а мне это совсем ни к чему.

Болан кивнул головой.

– Я действительно хотел убить его, – спокойно сказал он, – однако не таким образом и не столь быстро. К тому же меня интересует не столько он, сколько то, чем он занимается. Вот почему преждевременная смерть Томми значительно осложняет ситуацию.

– Возможно, однако я здесь ни при чем.

– Разумеется, – мягко ответил он. – Мне просто нужно найти хоть какую-то отправную точку.

– Понимаю, – сказала Тоби, делая вид, что все еще сердится. – А что вы об этом думаете?

– У меня есть три или четыре небольшие зацепки, – с улыбкой сказал Мак.

– Надеюсь, что вы не кинетесь в драку сейчас же? – тут же спросила она.

– Сейчас не время и не место для драки.

– Вот так мы и живем, «капитан осторожность».

– Да, и об этом остается лишь сожалеть.

– Вы считаете меня дрянью?

– Разумеется, но ведь и я не лучше.

Она рассмеялась:

– Некоторые люди не могут спокойно воспринимать то, что я делаю.

– Тем хуже для них. Вот я воспринимаю все совершенно нормально и если бы мог, то создал бы вам такой же ореол славы, как у Жанны д'Арк.

– Бросьте, – прошептала она, отвернувшись. – Вы говорите слишком серьезно.

– Я всегда был серьезен, Тоби, и вы это прекрасно знаете. В случае необходимости я на своих плечах пронес бы вас через ад.

– Вы неправы, – робко опустив глаза, сказала она. – Вы сделали бы гораздо лучше, если бы оставили меня гореть в аду. Ведь если он существует, то мое место именно там.

Вот тебе раз! Во всех спорах всегда приходишь к одному и тому же. Так случилось сегодня с Тоби, так было и со всеми другими, кто встречался Болану с тех пор, как он пустился в крестовый поход против мафии. Традиционные понятия добра и зла настолько глубоко укоренились в буржуазной морали, что они иногда не дают индивидууму самому рассуждать о том, что он считает добром и необходимостью. Если ему приходится действовать вопреки идеям, внушенным всеобщей моралью, то он сам начинает себя ненавидеть!..

Мак Болан с нежностью смотрел на молодую женщину.

– Тоби, почему в вашей головке поселились такие мрачные мысли? Вы же знаете, что ад нужен нам всем.

– Объясните вашу мысль, «капитан осторожность».

– Каждый из нас строит свой собственный рай, но на базе ада. Давным-давно я читал одну книжку, где было написано: «Когда вы будете стоять у врат рая, Господь не будет пересчитывать ваши медали и дипломы. Он будет считать лишь ваши раны. Это они откроют вам двери его царства».

Тоби молчала, она лишь поудобнее завернулась в огромное полотенце и села, по-турецки поджав под себя ноги.

– Прекрасно, – вздохнула она, – давайте не будем больше говорить о бедной Тоби. Мне очень жаль, что я вообще позволила себе коснуться этого вопроса. Итак, на чем мы остановились?

– Я хотел найти хоть какой-нибудь след, – напомнил ей Болан. – Признаться, я надеялся на то, что вы мне в этом сможете помочь.

– Я очень сожалею, но... Понимаю, это может показаться смешным, но я чувствую свою некомпетентность. На моих глазах убивают человека, который занимается со мной любовью, а я не могу ничего сделать, я даже не видела ту скотину, которая это сделала. Если говорить честно, то должна признаться, что я тогда очень испугалась, мне стало страшно, что и меня сейчас зарежут, как барана, вот я и убежала, забыв обо всем на свете.

– Когда вы выходили из комнаты, там по-прежнему было темно?

– Да, в этом я абсолютно уверена.

– И вы прямым ходом пошли сюда?

– Да, и так быстро, как только могла.

– Значит, чтобы добраться, сюда вам понадобилось меньше минуты?

Она кивнула:

– Вполне возможно, что я управилась даже быстрее.

– Вайнтрауб был здесь?

– Нет, он пришел сразу же после меня.

– Насколько позже?

– Он вошел в комнату самое позднее через минуту после меня. Я твердо знаю это, потому что стояла под душем, когда услышала, что он вошел.

– Значит, когда убили Сантелли, он уже был в доме?

– Да, но, по-моему, он не мог этого сделать.

– Почему?

– Уж очень страшна была смерть Сантелли, а Ларри не переносит вида крови. Вчера я порезала себе палец, и когда он увидел, что из него течет кровь, то его чуть не вырвало.

Болан вздохнул:

– Да, возможно, но иногда голод заставляет даже волков выходить из леса. Кстати, расскажите мне о нем. Что вы еще знаете, кроме того, что он не переносит вида крови?

– Это человек без всякой совести, – тут же сказала она. – Он запросто может убить, но при условии, что сделает это издали. Он даже убил бы тысячу человек сразу, если бы для этого нужно было только нажать какую-нибудь кнопку, но я никак не могу себе представить Ларри, который собственными руками перерезает кому-нибудь горло.

– Прекрасно, Тоби, спасибо.

Мак подошел к двери, взялся за ручку и, обернувшись, сказал:

– Соберите свои вещи, я хочу отправить вас подальше отсюда.

– Отлично, – обиженно сказала она, – меня это устраивает, потому что с тех пор, как я появилась здесь, все идет вкривь и вкось.

– Вы искали что-нибудь конкретное?

– Колесо фортуны.

– Ну так вы его нашли!

– Правда?

– Скажите вашему шефу, что Сантелли был ступицей этого колеса и что махинация, начатая им, затрагивает значительное количество людей. Это не просто мелкая история с наркоманами, Тоби, а огромное, поистине гигантское дело!

– О чем?

– Я бы и сам очень хотел это узнать.

– Не беспокойтесь, вы все скоро узнаете.

– Спасибо, вы придаете мне мужество, а оно мне сейчас очень нужно.

– А вот мне сейчас нужна другая вещь.

– Какая же?

– Мне бы очень хотелось, чтобы настоящий мужчина заключил меня в объятия. Ненадолго, хотя бы на одну секунду.

– Может, я могу вам помочь?

– Об этом я могла только мечтать!

Болан прекрасно понимал состояние Тоби. Не испытывая никаких угрызений совести по отношению к Розе или к кому-нибудь другому, он подошел к прекрасной обнаженной молодой женщине, нежно обнял ее и принялся ласкать. Потом он прилег рядом с ней на кровать и сделал все, что мог, чтобы зарубцевались раны ее сердца – те раны, благодаря которым она однажды умчится на Небеса...

Он мягко отстранился от нее и тихо вышел, приняв окончательное решение полностью разобраться в том, что творилось в доме Томаса Сантелли.

Глава 8

С того момента, как был обнаружен труп Сантелли, прошло более двадцати минут. Времени более чем достаточно для того, чтобы эта мрачная весть, передаваемая из уст в уста, дошла до Балтимора и вернулась обратно. Произошло неординарное событие, все уже знали о нем, а поведение обитателей замка почти не изменилось.

Обычно смерть короля встречается или радостью, или плачем, а здесь все были на удивление спокойны.

На первом этаже горел свет, а в холле сидели человек двенадцать, которые вполголоса переговаривались. Здесь собрались Лео, Дамон, Тони Ла Карпа и человек со страшным лицом и очень злыми глазами, которого Болан сразу не узнал. Этот человек держал за плечо Сонни «Землемера». Мальчишка был страшно напуган: его, видимо, подвергли строгому допросу. Там же сидел и Ларри «Торгаш», рядом с которым неотлучно находился Кармен Редди. На старом прогнутом диване у входной двери лежал Марио Куба. Лицо его приобрело зеленоватый оттенок, а правый глаз почти скрылся под огромным компрессом. Двое рослых часовых охраняли наружную дверь, а еще двое стояли у входа в святая святых Сантелли.

Через весь первый этаж дома проходил длинный коридор, который с обоих сторон вначале расширялся, образуя холлы, а затем незначительно сужался к центру, где начиналась лестница на второй этаж. Холл, окна которого выходили на фасад здания, представлял собой большое помещение, где стояли два дивана, несколько кресел, низкие журнальные столики, вешалки и тому подобное. Через раздвижные двери, расположенные напротив лестницы, можно было пройти в рабочий кабинет Сантелли. Холл, находящийся в глубине дома, имел меньшую площадь, потому что половину его зала занимал лестничный пролет. Дверь из этого холла вела на кухню. Когда Болан показался на лестнице, взгляды всех присутствующих устремились на него. Мак спустился еще на три ступеньки и остановился, прекрасно сознавая, с каким напряжением встречают его появление здесь.

Атмосфера в доме была чрезвычайно напряженной.

Болан решил немного поиграть на нервах присутствующих: он прикурил сигарету, тщательно спрятал пачку и зажигалку во внутренний карман костюма и, глядя прямо в глаза Дамону, сказал с суровостью, вполне соответствующей обстоятельствам:

– Ну и дела у вас здесь творятся, Бобби! Понимаю, что вы сейчас испытываете, и, поверьте мне, разделяю ваши чувства. Надеюсь, вы догадываетесь, почему мне пришлось взять дело в свои руки.

Дамон также церемонно ответил ему:

– Конечно, Фрэнки. Мы очень ценим, что вы среди нас, особенно сейчас, в столь трудное время. Но все присутствующие здесь задают себе один и тот же вопрос: «Зачем вы приехали?»

Ла Карпа был гораздо менее склонен к дипломатии и поэтому даже не пытался скрывать переполнявшее его раздражение:

– Действительно, Фрэнки, мы все спрашиваем себя, а не прислали ли вас для того, чтобы именно вы сделали это грязное дело?!

Болан медленно вложил в рот сигарету, сжал фильтр губами... И вдруг – было совершенно непонятно, как это случилось, – в его руках появилась «беретта». Один из охранников у двери едва успел поднять голову, а все сидящие в холле – те даже не шелохнулись. Болан смотрел прямо в глаза Ла Карпа, и наступившая при этом тишина была такой невыносимо тяжелой и липкой, что ее можно бы заливать в бутылки и продавать в часовнях по случаю похорон... Итак, никто не шелохнулся, в холле стояла мертвая тишина. Тогда Болан медленно опустил ствол «беретты» к полу, потом рассчитанными скупыми движениями вложил два патрона в обойму, сошел еще на три ступеньки и, протянув пистолет Ла Карпа, холодно сказал:

– Теперь не время задавать вопросы.

Тони Ла Карпа быстро взглянул на Дамона, а в глубине холла кто-то громко и облегченно вздохнул.

Казалось, что повеяло новым ветром, и атмосфера в доме наконец стала нормальной. Лицо Ла Карпа просветлело, и возвращая Болану оружие, он почти любезно пробурчал:

– Будем считать, что вопросы кончились.

Они пожали друг другу руки, и Болану даже на секунду показалось, что этот негодяй готов обнять его.

Затем и Дамон обменялся рукопожатием с новым «хозяином», и атмосфера окончательно разрядилась. Кто-то, не выдержав, вскрикнул:

– Ну и парень этот Фрэнки!

Ему ответил другой голос:

– Классно же он это проделал!

Да, Болан показал им высший класс – это признали все. Напряженность исчезла, и в старом замке, казалось, повеяло жизнью.

Болан сказал, обращаясь к интенданту:

– Кармен, мы устроимся в кабинете Томми. Принесите нам вино, хлеб и сыр. Ну а для тех, кто желает, сделайте кофе. Я бы хотел видеть на совещании всех старших: нам предстоит обсудить очень серьезные вопросы.

Дамон и Ла Карпа прекрасно поняли его.

– Все идет так, как надо, – заметил Дамон. – Наконец появился человек, который не боится принимать решения.

– Да, сейчас самое время заняться делом, – согласился Ла Карпа.

Воспользовавшись общим оживлением, Лео Таррин подошел к Болану словно бы для того, чтобы пожать ему руку, и спросил:

– Я тоже буду присутствовать на собрании? Да, Фрэнки? – Он говорил достаточно громко, так, чтобы его услышали все присутствующие.

– Ведь как вы догадываетесь, я вовсе не по своей воле приехал сюда.

Болан дружески положил ему руку на плечо и ответил:

– Разумеется, Лео, я не смогу обойтись без тебя. Я знаю о твоем задании. В Нью-Йорке мне объяснили, что ты здесь делаешь и почему. Так что не волнуйся, мы будем работать вместе.

– Да, это будет правильно, – сказал Ла Карпа. – Лео рассказал нам все, и теперь мы знаем, что произошло.

– Пойдемте попробуем рассмотреть сложившуюся ситуацию вместе, – совершенно спокойно произнес Болан. – Мне кажется, сейчас самое время. – Он поискал глазами Кармена Редди: – Как там дела, Кармен?

– Еще минут десять, не больше. Вы пока рассаживайтесь, а мы займемся кухней.

– Прекрасно, – сказал Болан, повернувшись к двум заместителям Сантелли – Дамону и Ла Карпа.

Несколько секунд спустя он добавил: – Идите рассаживайтесь, а я тут еще немного задержусь.

Взгляд Вайнтрауба на секунду встретился со взглядом Болана, и адвокат пошел вместе со всеми. Наконец Болан узнал мужчину со злыми глазами, который все еще держал Сонни за плечо. Картотека, хранившаяся у Мака в памяти, подсказала ему, что это Билли Гарант, один из старых телохранителей Кастильоне – мерзавец, отличавшийся особой жестокостью.

Билли мог за самую малейшую провинность забить любого из своих людей до полусмерти. Сонни «Землемер» не зря боялся его.

Болан подошел к ним, когда Билли и Сонни уже выходили во двор.

– Привет, Билли! Сколько лет, сколько зим! Билли был рад это слышать и улыбнулся:

– Привет, Фрэнки, и я рад видеть вас здесь. Вот только я... я не помню, где мы с вами...

– Тем лучше для тебя! – ледяным тоном перебил его Болан. – Тебе и не надо вспоминать. Мы виделись у Арни незадолго до того, как он покинул нас.

Информация была очень расплывчатой и ни о чем не говорила.

– Наверное, тогда вы выглядели иначе, – ничуть не смущаясь, заметил мафиози.

– Как и многие из нас, – вздохнул Болан.

Мак взглянул на Сонни «Землемера» и продолжил:

– Мне нужно сказать тебе два слова, малыш. А с тобой мы еще встретимся, Билли.

Билли прекрасно понял, что от него хотят избавиться, и весьма неохотно убрал руку с плеча молодого человека. Билли уже почти вышел из комнаты, когда Болан словно вдруг что-то вспомнил и поспешно окликнул его:

– Эй, подожди секунду!

В холле, кроме них, оставался один лишь Марио Куба, который по-прежнему сидел на дряхлом диване. Болан положил руку на плечо Гаранта и сказал, обращаясь к сидящей «горилле»:

– Ты чувствуешь себя уже лучше, Марио?

– Спасибо, Фрэнки, со мной все в порядке, – дрожащим голосом проговорил начальник охраны.

– Ты уверен в этом?

– Да.

Левый глаз Марио опух и из него медленно вытекала на щеку какая-то беловатая жидкость. Правый глаз, скрытый компрессом, должно быть, выглядел еще хуже.

– Кармен хотел послать за доктором, но я сказал, что это ни к чему, – продолжил Марио. – Я не привык иметь дело с врачами, просто мне очень неудобно, Фрэнки, и это меня мучает.

Марио принадлежал к старой школе гангстеров, и Болан прекрасно понимал, что не давало ему покоя: его попытка напасть на Болана была нарушением неписаных законов, хотя и спровоцировал ее сам Фрэнки.

– Слушай, Марио, – примирительно сказал Болан, – прекрати мучиться, тебя все понимают, а я так в первую очередь. Во всяком случае, я хочу, чтобы ты отдохнул пару дней и не перенапрягался.

– Согласен, Фрэнки, – с грустной улыбкой проговорил громила. – Но я действительно чувствую себя почти нормально.

– И хорошо, я рад. Ну а пока ты окончательно поправишься, Билли Гарант тебя заменит.

– Да нет, не надо, я сам...

– Это приказ! – сказал Болан и сделал жест, призывающий Марио замолчать. – Я, скажем так, делаю это для того, чтобы хоть как-то извиниться перед тобой. Ты согласен?

– Конечно, Фрэнки, – пробормотала груда мышц, с трудом поднимаясь на ноги. – Я думаю, вы правы – я действительно пока еще слаб.

Он взглянул заплывшим глазом на Гаранта:

– Если у тебя будут вопросы, заходи ко мне, я буду рад помочь.

– Да, да, Марио, обязательно! – сказал Гарант слишком поспешно, чтобы обмануть кого-либо.

Мерзавец уже понял важность того, что ему поручили, и гордился этим, надуваясь, как глупый индюк.

Тогда Марио, который чувствовал себя не в своей тарелке, робко спросил:

– Может быть, мне тоже стоит поприсутствовать на совещании?

– Вне всяких сомнений, – ответил Фрэнки-Болан. – Я настаиваю, чтобы там был ты, Марио, и ты тоже, Билли. Заходите, заходите!

И гангстеры послушно двинулись к двери в кабинет Сантелли, причем Марио слегка покачивался и опирался на плечо Билли Гаранта.

Сонни «Землемер» терпеливо ждал свою очередь или, что будет точнее, свое счастье. Болан решил дать ему хоть один шанс, ведь мальчишке было примерно столько же лет, сколько Джонни, младшему брату Болана. Фрэнки положил ему руку на плечо и подвел к лестнице. Там он вытащил из кармана пачку стодолларовых банкнот, отделил от нее три купюры и протянул их удивленному юноше.

– У меня к тебе есть важное дело, – тоном заговорщика сказал он. – Я очень на тебя рассчитываю. У тебя есть права?

Малыш широко раскрытыми глазами посмотрел на деньги и неуверенным тоном ответил:

– Конечно, я вожу машину.

– Там, наверху, у Ларри «Торгаша», сидит одна... э-э... молодая особа. Так вот, я хочу, чтобы ты немедленно увез ее отсюда! Довези ее до города и высади в каком-нибудь спокойном месте. Деньги отдашь ей и скажешь, что это от меня на расходы. Ты все понял?

– Конечно, сэр, я все прекрасно понял.

– И вот еще что: пусть говорит, что она ничего не помнит. У нее амнезия. Знаешь, что это такое? Одним словом, она не знает, где была, и ничего не помнит, что произошло за последние два дня. Для нее это вопрос жизни и смерти. Ты понял?

– Разумеется. Я даю ей бабки, а она должна все забыть.

– О'кей. Ты мне нравишься, «Землемер», только не пытайся обмануть меня, а то тебе недолго останется жить.

– Не беспокойтесь, сэр, я все прекрасно понимаю.

Юноша уже начал спускаться по лестнице, когда Болан остановил его и протянул еще одну стодолларовую бумажку.

– Держи, это для тебя. Когда ты высадишь даму, не спеши возвращаться сюда. У тебя есть право на отдых, не так ли? Сходи в кино, найди себе какую-нибудь девицу, покувыркайся с ней на травке... Одним словом, отдохни!

– Да нет, сэр, не надо! Я только хочу...

– Слушай, «Землемер», я тебе делаю подарок, от которого не следует отказываться. К тому же я ведь не спрашиваю, согласен ты или нет. Я тебе приказываю отдохнуть денек. Усек?

– О'кей, сэр, – с широкой улыбкой ответил мальчишка. – Если уж говорить честно, то мне действительно нужно немножко отдохнуть. Я всю ночь стоял на часах, а вчера они заставили меня работать, как осла, и у меня болит все тело. Спасибо, Фрэнки, Не сердитесь на меня, но я должен вам сказать, что вы классный мужик. И это не только мое мнение.