Текст книги "Скандальная дуэль"
Автор книги: Дон Мактавиш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Глава 30
Перед отъездом Саймон поговорил с леди Джерси, и она объявила, что с удовольствием останется и поможет Эвелин и леди Холлингсуорт. Его тревожило, что он злоупотребляет ее великодушием, но после разговора с почтенной дамой у него сложилось впечатление, что леди Джерси и не намеревалась покидать Кевернвуд-Холл. Было ясно, что она сгорает от любопытства. Саймон понял, что она с места не двинется, пока не узнает всех подробностей, чтобы первой рассказать в свете историю, с его разрешения, конечно.
Бешеный был самой быстрой лошадью в конюшне, и Саймон, не теряя времени, велел Барстоу оседлать жеребца. В башне он сменил прекрасный сюртук, вышитый парчовый жилет и панталоны на черную рубашку и бриджи.
Для пальто было слишком тепло, поэтому он выбрал легкий плащ, сунул в дорожный мешок треуголку и маску, зарядил пару пистолетов и под покровом темноты отправился в Плимут.
Он не поехал по главной дороге. Саймон по прошлому опыту хорошо знал, как срезать путь. Он остановился лишь однажды, оставил Бешеного на почтовой станции в Лискиде, где нанял другую лошадь: гладкого гнедого с длинными мускулистыми ногами, что было признаком резвости.
До «Альбатроса» он добрался в три часа утра. Время было подходящее. Саймон не мог отправиться в Плимут средь бела дня. Чтобы осуществить свой план, ему нужна темнота. Пока он надевал шляпу и маску, взводил курки, ему вдруг пришло в голову, сколь тщетны его поиски. Уставший, невыспавшийся, он соображал не слишком хорошо. Все проблемы сложились, казалось, в неодолимую гору, но другого выхода не было. Привязав лошадь, он прокрался к гостинице.
В подобных заведениях дверь не запирали. Постояльцы к этому часу уже вусмерть пьяны и, застигнутые врасплох, не окажут сильного сопротивления. Пнув дверь, Саймон ворвался внутрь и вскинул пистолеты.
Вопль жены хозяина разбудил нескольких посетителей. Саймон быстро отступил от двери и прижался спиной к стене. Он был не в своей стихии и знал это. Это не привычный ему грабеж. Подстерегать на дороге ничего не подозревающих аристократов гораздо легче, чем встретиться с разношерстной толпой бандитов.
– А ну поживее, – процедил он сквозь зубы, вспомнив предостережение лейтенанта. – Я повторять не люблю.
– З-забирайте что хотите, – хрипло сказал хозяин, – только ничего не ломайте.
– Мне нужна лишь одна вещь, – ответил Саймон. – Пару дней назад поблизости произошла дуэль. Был убит мужчина. У него был пистолет, краденый пистолет. Он мне нужен.
– Да, какой-то хлыщ выстрелил викарию в спину на набережной, но это были мои пистолеты, а не его.
– Где вещи покойника? – спросил Саймон, поглядывая на наблюдающих из тени посетителей.
– В-вещи? – запнулся хозяин. – Да у него ничего не было, так, мелочь, я считаю, что он мне должен остался за то, что устроил в то утро.
– Меня деньги не интересуют. Мне нужно только оружие.
– Не было никакого оружия.
Саймон выстрелил в стойку, и хозяин нырнул вниз.
– Это разбудит ваших постояльцев, – рявкнул Саймон. – Пусть идут сюда. И чтоб через пять минут все имеющееся в доме оружие было на этом столе – Дулом пистолета он указал на большой стол в центре. – Да вы что, глухой? – заорал он, когда хозяин замешкался. – Пошевеливайтесь!
– Д-да, сэр. – Хозяин подтолкнул локтем всхлипывающую жену, которая поспешила выполнять требование.
Не прошлой пяти минут, как все оружие было собрано, а постояльцы в ночных рубашках переминались с ноги на ногу на залитом элем полу. Включая хозяев, в комнате было двенадцать человек, и Саймон, грозно поглядывая на них, рылся в сваленном на столе оружии.
– Вы уверены, что другого нет? – требовательно спросил он, не найдя боевого пистолета.
– Не было у него никакого оружия, – огрызнулся хозяин.
– А вознаграждение в пятьсот фунтов не оживит вашу память? Это боевой армейский пистолет с выгравированными на рукоятке инициалами, не стану говорить какими, иначе вы мне тут же подделок натащите.
Хозяин шумно сглотнул слюну.
– П-пятьсот фунтов? – выдохнул он.
– Золотом, – кивнул Саймон.
– Послушайте, – осмелел хозяин, – хотел бы я знать, какой пистолет стоит пятьсот фунтов?
– Тот, который может спасти жизнь, – ответил Саймон. – Слушайте меня все и передайте другим: человек, доставивший этот пистолет в Лондон и передавший в руки судьи, сэра Александра Мэллори, в следующий понедельник получит в награду пятьсот фунтов без всяких расспросов.
– Да, я всем передам, но даже если вы посулите пять тысяч, результат будет тем же самым, – настаивал хозяин гостиницы.
– Ладно, – уступил Саймон.
У него не было другого выбора. Если их не убедило золото и не испугало оружие, значит, они говорят правду. Саймон на своем веку много таких людей повидал. Они бы мать родную продали за малую толику того, что он предложил. Не сказав больше ни слова, он исчез так же, как появился. Бормоча под нос проклятия из-за напрасно потраченного времени, он галопом помчался обратно. Биггинз был его последней надеждой.
Саймон возвратился в Кевернвуд-Холл днем. Он остановился лишь в Лискиде, оставил нанятую лошадь и пересел на своего Бешеного. Он не хотел ни есть, ни спать, его нервы были натянуты до предела. На поиски пистолета осталось около двух дней.
Надвигался очередной шторм. Высокие волны с белыми гребнями с утра били в берег. С юго-запада налетел дождь, первые тяжелые капли упали, когда Саймон достиг Кевернвуд-Холла. Ветер гнал морских птиц к берегу. Чайки, крачки, бакланы, кулики усеяли холмистую лужайку с подветренной стороны, искали убежище на крыше конюшни, в загонах позади нее и на подъездной аллее. Но снова с негодующим криком тучей взмыли в воздух, напуганные копытами Бешеного.
Тугие холодные струи дождя казались Саймону лишь досадной мелочью. Он размашисто зашагал к дому и промчался но коридорам в поисках Биггинза. Сыщик сидел в библиотеке с лейтенантом Риджуэем. Саймон схватил Биггинза за лацканы и поднял из кресла, перевернув стоявший рядом столик. Книги и графин бренди полетели на восточный ковер.
– Где это чертов пистолет? Я знаю, что он у тебя, Биггинз, я знал это с самого начала, – бушевал он.
– Саймон! Отпусти его! – крикнул Риджуэй, поднимаясь с дивана – Ты его задушишь!
Саймон смотрел в вытаращенные глаза сыщика, слышал хриплые звуки, срывавшиеся с его посиневших губ, но и не подумал подчиниться.
– Отпусти его! – повторил Риджуэй, стараясь разжать поднявшие сыщика руки.
Поколебавшись, Саймон поставил Биггинза на пол, но по-прежнему держал за горло.
– Отдай мне пистолет, лгун проклятый! – прорычал он в пепельное лицо сыщика.
– Нет. Нет, – умолял Биггинз, когда Саймон начал снова поднимать его над полом. – У меня нет пистолета. И никогда не было…
– Врешь!
– Нет. Клянусь!
– Но ты знаешь, где он!
Выпучив округлившиеся от страха глаза, Биггинз отчаянно замотал головой.
– Даю тебе пять секунд, а потом я тебе шею сверну и за такое удовольствие с радостью присоединюсь к графине.
– Хорошо, хорошо, только отпустите меня, – умолял сыщик, вцепившись в пальцы Саймона. – Только…
– И не надейся. Пистолет? Где пистолет?
– Я же сказал вам… Должно быть, Марнер…
– Этот пистолет доказательство, – тряхнул его Саймон, сжимая все крепче.
– Н-нет, милорд, нет! – защищался Биггинз. – Графиня была вооружена. Ее пистолеты были доказательством. А тот пистолет был в мешке с добычей. Награбленное принадлежало Марнеру и… мне.
– Когда вы в последний раз видели пистолет? Думайте! – немного успокоился Саймон.
– Отпустите! Вы… меня… задушите…
– Саймон! – вмешался Риджуэй, схватив его за руку.
– Помолчи, Нейт! – предупредил Саймой, освобождаясь от его хватки. – Говорите, Биггинз, это ваш последний шанс.
– Он был с добычей, когда я отдал мешок Марнеру на дороге, – повторил сыщик. – Послушайте, это меньше всего нас волновало. У меня на руках были раненая женщина, мертвый бандит, да еще леди Джерси лезла не в свое дело!
– Вы взяли пистолет? – снова встряхнул его Саймон.
– Я вам говорил, что он должен быть у Марнера. Почему вы его не трясете?
– Марнер мертв, – сквозь зубы бросил Саймон. – Убит на дуэли в Плимуте. Я спрашиваю: где пистолет?
Багровое лицо сыщика побелело, и он сдавленным голосом произнес:
– Слишком поздно. Даже если бы я знал наверняка, это теперь вам не поможет. Без Марнера…
– Вы знали, что пистолет у Марнера, – обвинял Саймон. – Почему вы в этом уверены? Вы отдали ему пистолет? Нет! Вы без выгоды ничего не делаете. Он ведь вам заплатил? Вы продали ему пистолет?
– Я… я…
Саймон снова затряс сыщика.
– Зачем? Зачем он ему понадобился?
– Откуда я знаю? Думаю, затем же, зачем и вам!
– И вы, трус, позволили нам тратить впустую драгоценное время, зная, что мы не найдем пистолет, понимая, что от него зависит жизнь графини!
Саймон не ждал ответа. Размахнувшись, он ударил сыщика кулаком в лицо. Биггинз растянулся у камина, кочерга, подставка, совок, поленья полетели во все стороны. Не успел Риджуэй вмешаться, как Саймон поднял сыщика на ноги и снова размахнулся.
– Довольно! – прикрикнул лейтенант, перехватив руку Саймона. – Мертвый он нам бесполезен. Отпусти его.
Затуманенный гневом взгляд Саймона не сразу прояснился. Ноздри его раздувались, грудь тяжело поднималась. Его кулак медленно расслабился в руке Рвджуэя, и он толкнул сыщика в кресло так, что оно едва не опрокинулось.
– Я… Вас арестуют за нападение на представителя закона! – фальцетом взвизгнул Биггинз. Поднявшись на ноги, он расправил лацканы и вытер помятым носовым платком бегущую из носа кровь. Когда с губ Саймона сорвался безумный смех, сыщик быстро спрятался за кресло. – Арестуют! – слабо повторил он.
– Бери с собой этого безмозглого слизняка, который все еще думает, что он представитель закона, и пойдем со мной, – приказал Саймон. Стряхнув руку лейтенанта, он откинул со лба волосы и пошел к двери. – Его судьба теперь зависит от того, что мы найдем в Сент-Энодере.
Лучше бы ему никогда не видеть этого чертова пистолета, не знать о существовании Руперта Марнера, не поддаваться на его уговоры, думал Мэтью Биггинз. Но предложение Марнера было весьма заманчивым. Кто знал, что пистолет будет играть такую важную роль в расследовании? Если бы он знал… Да что теперь об этом рассуждать. Что сделано, то сделано, и если он не будет осторожен, то с его карьерой покончено. Он с огромным трудом добился своего положения и теперь не желал терять его из-за одной безрассудной ошибки.
Холодный пот струился ручьем, капая на галстук, наручники то и дело позвякивали. Нужно как-то удержать руки от дрожи, Биггинз переплел короткие пальцы и сжал так, что суставы побелели. Они ничего не знают. Откуда им знать? В конце концов, это все слова, а Саймон лишь строит догадки. Лейтенант не в счет. Риджуэй за последние часы несколько раз приходил на помощь, хотя теперь пристально наблюдает за ним. Было в полуприкрытых стальных глазах лейтенанта нечто такое, от чего мороз пробирал до костей. Лучше держаться от обоих подальше, решил сыщик и жалобно забормотал. Когда это не помогло, он зевнул и, закрыв глаза, притворился, что дремлет. Возможно, они решат, что он уснул, и скажут нечто, не предназначенное для его ушей.
Они надеются найти оружие в Сент-Энодере, но пистолета, конечно, там нет. В этом они его обвинить не смогут. Он никогда не говорил, что пистолет там. Пусть тратят время впустую, коли им нравится. Отсутствие пистолета лишь подтвердит его слова. Ведь он сказал им правду, не так ли? Пистолет был у Марнера. Этого с них достаточно. То, что он отказывался отдать оружие, пока виконт ему щедро не заплатил, их не касается. Марнер мертв, и они никогда не узнают правды. Уверенный в этом, Биггинз под мерную качку кареты безмятежно уснул.
Дорога, по которой они ехали, никогда не казалась Саймону такой длинной. Пятимильная поездка по пустой дороге заняла меньше сорока пяти минут, но ему казалось, что карета ползет черепашьим шагом. Ударив в крышу кареты дулом пистолета, он велел Барстоу гнать лошадей.
Биггинзу на этот раз не позволили ехать наверху. Он сидел в наручниках около лейтенанта, ворча, что его везут, как уголовника, но его никто не слушал. Больше всего Саймона бесило, что загнанный в угол Биггинз так и не сознался, что имел долю в добыче. И хоть Саймон сохранял самообладание, он с трудом удерживался, чтобы не свернуть сыщику шею и заставить замолчать навсегда.
Шторм усиливался, и, хотя был только полдень, Барстоу пришлось зажечь каретные фонари. Холодный дождь налетел на карету, застучал в окна, забарабанил по крыше, словно какое-то обезумевшее существо умоляло впустить его. Неужели это предзнаменование? Саймон не был склонен к суеверию, но жуткий звук напомнил ему легенды о гномах, которые он в детстве слушал, сидя на коленях у няни. Считалось, что их таинственный стук в стены оловянных шахт ведет шахтеров к самым богатым рудным жилам. Он рассердил гномов? Насколько он помнил, нельзя нарушать какие-то правила, но прежде удача улыбалась ему, и он их забыл. Чем полагалось ублажать гномов, золотом или едой? Он не мог вспомнить. Господи, он сходит с ума. Только безумие могло возвратить его к горьким, одиноким дням детства, которые скрашивали лишь рассказы няни о гномах, сиренах и русалках.
Карета подпрыгнула на ухабе, возвращая его к действительности. Саймон протер запотевшее окно и всмотрелся в проносящийся пейзаж. Пелена дождя скрывала живую изгородь и каменную ограду дороги, которая суживалась на подъезде к. Сент-Энодеру. Биггинз всю дорогу проспал, и Саймон пнул его носком сапога по ногам. Приехали.
– Молите Бога, чтобы пистолет оказался здесь по ошибке, – прорычал Саймон, оставив сыщика под охраной Риджуэя, и вышел из кареты. – Имеете вы что-нибудь сказать?
– Послушайте, я сказал вам все, что знаю. От того, что мы притащились сюда в шторм, ничто не изменится. Этим проклятую штуковину не вернешь. Слушайте меня или отпустите. И думайте, что делаете, потому что, вернувшись на Боу-стрит, я выдвину против вас обоих обвинения, это я вам обещаю.
Саймон и Риджуэй поволокли сыщика в полицейский участок, все трое тут же насквозь промокли. Саймон изложил дело разинувшему рот офицеру, который его почти не перебивал. Когда он закончил, седовласый помощник шерифа откашлялся и шумно вздохнул.
– Что ж, господа, – сказал он. – Я как раз дежурил в ту ночь и хорошо все помню. Я перевязал арестантку, распорядился относительно мертвого бандита и…
– Вы перевязали? – загремел Саймон. – И хирурга не вызывали? – не поверил он.
– Нет, милорд. Была глубокая ночь, до ближайшего врача час езды в карете. Мистер Биггинз торопился доставить арестованную в Лондон. Ее рана была легкой, я промыл ее и перевязал.
– Была ли составлена опись содержимого мешка, который привез Биггинз? – спросил Саймон.
– Да.
– Можно ее посмотреть, если позволите?
Помощник шерифа вытащил из ящика стола тетрадь в кожаном переплете и начал листать ее.
– Здесь, – сказал он, повернув тетрадь к Саймону. Саймон бегло просмотрел перечень, потом перечитал его.
Как он ни старался, слов «боевой армейский пистолет» на странице не было.
– Так я и думал, – сквозь зубы процедил он. – Пистолета в мешке не было. Что теперь скажете, Биггинз?
Саймон все еще кипел от того, как обошлись с Дженной, и напрягся, когда Риджуэй коснулся его руки. Он почти забыл о лейтенанте.
– Отставить, – тихо скомандовал Риджуэй, отведя Саймона в сторону. – Не забывай, где ты находишься. Если ты окажешься за решеткой, то графине этим не поможешь. Кончишь тем, что будешь болтаться на виселице.
– У нас нет времени играть в его игру, Нейт.
– Что ты хочешь делать?
– Мы знаем, что Марнер не имел при себе пистолета, – повторил Саймон. – Он или выбросил его, или отослал в Мурхейвен-Мэнор с Уилби, своим туповатым конюхом. Я понимаю, что это большой риск, но отправляйся туда и постарайся найти пистолет. Если ты его найдешь, вези прямо в мой лондонский дом. Если Марнер не выбросил пистолет, то Уилби знает, что с ним стало. Вытряси из него правду. Меня не волнует, как ты это сделаешь. Я не сомневаюсь, что ты используешь всю свою изобретательность. Думаю, многого не потребуется. Я, или, вернее, Ястреб, видел, как он от страха в штаны наделал по гораздо меньшему поводу, чем встреча с тобой.
– А что ты собираешься делать?
– Поскольку у меня нет этой чертовой улики, мне придется довольствоваться тем, что есть, – Биггинзом. Если потребуется, я его в цепях в суд притащу. Он понимает, что попался. Я даже не подумаю снять с него наручники. Смотри за ним. Я поставил бы последнюю понюшку табаку, что он намерен смыться.
Риджуэй молчал. Нахмурив брови, он сжал губы в жесткую линию.
– Ну? – торопил Саймон.
– Стоит ли оставлять тебя с этим мерзавцем? Я видел этот твой взгляд раньше и знаю, что за ним следует. Это безумие схватки, как на «Монархе», когда ты фактически в одиночку захватил француза. Я не скоро это забуду. Ты косил их, как колосья пшеницы.
– Мы ведь победили? Но ставки теперь выше, Нейт. Они личные. Я не совершу никакой глупости… пока меня не вынудят.
Риджуэй промолчал, и Саймон был благодарен ему за это. Он был не в настроении выслушивать нотации.
– Что ж, Биггинз, – скрипнул зубами Саймон, шагнув к сыщику. – Это ваш последний шанс сказать правду. Подумайте хорошенько. Альтернатива вам не понравится.
– Я сказал вам правду. Мне нечего добавить.
– Отлично, тогда мне не остается ничего другого, как привезти вас обратно, чтобы вы поведали суду, как «случайно потеряли» важнейшую улику. Вы, конечно, должны знать сэра Александра Мэллори. Именно он выносит приговор по делу графини. Он один из самых строгих судей, занимавших этот пост. Посмотрим, как он обойдется с вами, когда вы окажетесь на скамье подсудимых. Говорят, он очень неодобрительно относится к сыщикам, предавшим свой долг.
– Вы меня не запугаете, милорд. Не забывайте, что графиню застали на месте преступления. Тот пистолет – совершенно отдельная проблема.
– Он достаточно связан с ее делом, чтобы отсрочить вынесение приговора.
– Делайте что хотите, я вас не боюсь, милорд. В конце концов, все ваши утверждения голословны, а статус сыщика придает вес моим словам. Я вам однажды сказал, что вы безумны. Теперь я в этом уверен!
– Вы забываете обо мне, – протянул, подходя ближе, Риджуэй. – Я, например, в здравом уме, как и достопочтенный Александр Мэллори, так что ваше преимущество несколько поуменьшится. Два графа, два отмеченных наградами героя войны против одного сыщика? У вас нет никаких шансов.
– Мне нечего сказать, – стоял на своем Биггинз.
– Идем, мы тратим время впустую, – сказал Саймон.
Ткнув сышика кулаком в грудь, он поволок его мимо разинувшего рот помощника шерифа на улицу к ждущей под хлеставшим дождем карете.
Глава 31
Время гнало Саймона вперед, словно темная лошадка на скачках. Он расстался с Риджуэем в Сент-Энодере и, к большому огорчению лейтенанта, поехал дальше с Биггинзом. Саймон был непоколебим. Он решил, что до Мурхейвен-Мэнора быстрее добраться верхом, чем в карете, поэтому они расстались. Как скоро лейтенант справится со своим делом, Саймон предоставил решать ему самому. Его ум слишком кипел от гнева, чтобы заниматься подсчетами. В этот момент Саймон был готов согласиться с Биггинзом, что он действительно на грани безумия.
Он надеялся, что, удаляясь от побережья, буря ослабнет, но надежды оказались напрасными. Шторм с неустанным упорством бушевал, казалось, над всей землей. Дорога до Лондона, на которую обычно уходило два дня, теперь заняла три. Саймон приехал туда к полуночи. Время утекало как вода сквозь пальцы.
Всю дорогу Саймон вопреки всему надеялся, что Риджуэй ждет его в лондонском доме с пистолетом, который вернет ему жену. Если только она примет его после того, как его глупая гордость завела ее в такую передрягу. Но на Ганновер-сквер лейтенанта не было. Фелпс, судя по всему, тоже отсутствовал. Может быть, камердинер отправился назад, на побережье? Непохоже. В любом случае до утра делать нечего. Только послать официальное письмо судье, извещая, что он прибыл в Лондон с доказательством невиновности его жены и утром представит улику. Это была полуправда, нет, скорее, уловка, чтобы выиграть время. А пока он приковал сыщика к столбику кровати из красного дерева в запертой комнате напротив главной спальни. Потом, после безуспешных расспросов слуг о таинственном исчезновении Фелпса. Саймон погрузился в горячую ванну.
Мэтью Биггинз дернул наручники, приковывавшие его к столбику кровати. Бесполезно. Даже если он сумел бы взобраться наверх, резной наконечник столбика был слишком велик, чтобы снять кольцо. Сыщик оглэдел комнату: порядок безупречный, но обставлена скудно. Кроме массивной кровати, тут были несколько чиппендейловских стульев, письменный стол, шкаф и стол у окна. На столе стоял подсвечник с горящими свечами.
Сыщик нервно облизнул губы. Забрезжил план освобождения. Биггинз потянулся было к столу, но до него не добраться. И под рукой ничего нет. Нужно передвинуть кровать. Он не был атлетом, но отчаяние придало ему сил и смелости. Спрыгнув с кровати, Биггинз рванулся вперед и уперся пятками в пол, натягивая цепь. Сначала кровать не двигалась с места. Неужели эта проклятая штука прибита к полу? Он быстро оглядел ножки. Нет. Воздух с хрипом вырывался из его легких, и сыщик присел на корточки отдышаться.
Он должен освободиться. Его доводы более веские, чем у Саймона, но тут еще влез этот Риджуэй. Вряд ли удастся убедить судью, что оба графа свихнулись. Отсутствие лейтенанта тревожило Биггинза. Он был уверен, что Риджуэй вернется в Лондон и выступит в суде в поддержку Саймона. Сыщик волновался с тех пор, как лейтенант растворился в проливном дожде. Куда он мог поехать верхом в такую бурю? Судя по направлению, Риджуэй отправился в Мурхейвен-Мэнор на поиски пистолета. Что, если лейтенант его найдет?
Биггинз вдохнул затхлый воздух. Должно быть, комнатой давно не пользовались. Пыль, поднявшаяся от покрывала, душила его, и он выругался.
Как быть. Можно, конечно, держаться своей версии и обвинить в воровстве Руперта. Мерзавец, в конце концов, мертв, вряд ли он сможет опровергнуть обвинения. В таком случае можно вывернуться из этой истории только с порицанием за небрежность в обращении с уликами, которая привела к потере пистолета. Беда в том, что он всем солгал – и Саймону, и лейтенанту…
Чувство вины преследовало Биггинза с того момента, когда он взял взятку. Теперь, когда жизнь графини висела на волоске, оно не давало ему покоя. Что, если Уилби знает? Отчаянно роясь в памяти, сыщик пытался вспомнить все подробности сделки. Слуги имеют странную привычку пронюхивать о самых приватных делах. Мог Уилби подслушать, как Руперт выпрашивает пистолет? Он, возможно, видел обмен? Может быть, Руперт даже обсуждал это с ним? Вполне мог, если оставил заботы о пистолете кучеру. Биггинз не был в этом уверен и не мог сбросить со счетов такую возможность. Но и позволить себе ждать и надеяться на лучшее он тоже не мог. Есть только один выход. Он должен исчезнуть и спасти карьеру, все, чего он с таким трудом добился. Но это невозможно. Обстоятельства против него, он вот-вот все потеряет.
Сейчас главное освободиться от наручников. Этого можно добиться только одним способом. Вскочив на ноги, Биггинз снова и снова натягивал цепи, пока запястья не начали кровоточить. Старая кровать наконец со скрипом сдвинулась сначала на дюйм. Потом еще… Пот заливал глаза, с открытых губ капала слюна. Как одержимый вкладывал он всю силу в свою задачу, пока не дотянулся до горевших на столе свечей. Тогда, молясь, чтобы Саймон поставил снаружи охрану, которая его услышит, Биггинз дрожащими руками схватил подсвечник и поднес горящие свечи к пологу кровати и покрывалу. Пламя тут же охватило пересохшую ткань, огонь в считанные секунды поднялся наверх. Все произошло быстро. Слишком быстро! Горящие клочки ткани дождем сыпались вниз. Биггинз попытался двинуться обратно, но кандалы держали его.
– На помощь! Пожар! Помогите! – закричал он, когда высокие языки пламени заплясали рядом с ним.
Саймон был истощен умственно и физически, он почти заснул в ванне, когда ужасный стук в дверь гардеробной заставил его подняться. На ходу натянув панталоны, он бросился к двери и распахнул, ее.
– Пожар, милорд! – крикнул с порога запыхавшийся лакей, махнув рукой в сторону комнаты, где был заперт Биггинз. Из-под двери валил дым.
Сыпля ругательствами, Саймон схватил со столика ключи и отпер тлеющий замок. Пронзительный голос сыщика оглушил его, когда Саймон распахнул дверь, выпустив в коридор облако густого черного дыма и жара. Саймон почти ничего не видел. Отгоняя рукой дым и закашлявшись, он шагнул в комнату. Глаза тут же защипало. Прищурившись и отыскивая взглядом Биггинза, он ощупью пробирался к кровати.
Огонь, похоже, ограничивался горящей постелью. Саймону достаточно было беглого осмотра, чтобы оценить ситуацию. Судя по всему, пытаясь освободиться, сыщик повалил подсвечник. Огонь перекинулся на постель и полог и теперь полыхал рядом с Биггинзом. Истеричные вопли сыщика перекрывали крики слуг, которые бежали на помощь с ведрами воды и песка и обрушивали их на все вокруг, не обращая на него внимания.
Саймон отпер наручники, которыми Биггинз был прикован к столбику, и тут же рухнул на колени от удара цепями по голове. Поднимаясь в полный рост, он, словно собака, мотал головой в отчаянной попытке прояснить взгляд, затуманенный дымом и ударом. Это кровь бежит по его лицу?
Саймон снова тряхнул головой, протер глаза и, выругавшись, бросился за сыщиком, который исчез за густой завесой дыма. Саймон выскочил в коридор и налетел на двух лакеев, которые окатили его водой. Едва не поскользнувшись в лужах, разлившихся по вощеному полу, он ворвался в спальню. Там, в верхнем ящике шкафа, лежала пара заряженных пистолетов. Схватив их, Саймон помчался за сыщиком, который уже добрался до лестничной площадки и, звеня цепями, устремился вниз.
– Стой! – скомандовал Саймон.
Биггинз не остановился.
– Стой, тебе говорят! – крикнул Саймон.
Сыщик не подчинился, и Саймон выстрелил поверх его головы. Пуля от бронзового стенного подсвечника рикошетом отлетела в люстру, рассыпая по ступенькам подвески и свечи. Биггинз застыл, уставившись на дымящийся пистолет в руке Саймона.
– Ни с места, в следующий раз я не промахнусь, – предупредил Саймон, подходя ближе.
Наверху никто не обратил на разыгравшуюся сцену внимания. Слуги, сновавшие с ведрами воды и песка, были заняты тушением пожара. Где, черт возьми, Фелпс? На него не похоже, чтобы он не сообщал о своем местонахождении. Сейчас он бы очень пригодился, помог задержать Биггинза внизу. Но на помощь никто не шел.
Больная нога была помехой на узкой лестнице с мокрыми ступеньками. Саймон осторожно приближался к сыщику. Биггинз стоял неподвижно, пока Саймон почти не налетел на него, и затем снова размахнулся цепью наручников. Саймон увернулся, цепь на этот раз ударила его по плечу, но от удара, головокружения, застилавшей глаза крови и боли в поврежденном колене он потерял равновесие. Наручники, отскочив от руки Саймона, задели второй пистолет, и он выстрелил. Биггинз замер, потом схватился за грудь, упал навзничь и кубарем покатился по лестнице.
Саймон, спотыкаясь, спустился вниз и наклонился над безжизненным телом сыщика. Убил ли его выстрел или падение, не важно, но Биггинз был мертв.
– Проклятие! – взревел Саймон.
Положив на ступеньку пистолеты, он тяжело опустился рядом с трупом. Плакали его надежды освободить Дженны. Биггинз ему теперь не поможет. Обхватив окровавленную голову руками, Саймон сидел над коченеющим телом, пока в расползавшемся дыму не возникла тень.
Риджуэй.
– Я знал, что тебя нельзя оставлять наедине с этим негодяем, – сказал лейтенант. – Боже милостивый! Саймон, что ты наделал?!
– Я этого не хотел. – Голос Саймона дрогнул. – Хочешь верь, хочешь нет, но это произошло непреднамеренно. Я его честно предупредил. Мерзавец устроил пожар, Нейт. Он умышленно поджег постель, я приковал его наручниками к кровати. Он задумал сбежать, и я в этой ситуации сыграл ему на руку. Я освободил его, а в ответ получил вот это. – Он указал на рассеченный лоб.
– Саймон, нужно вызвать врача.
– И так заживет. Не тебе рассказывать, что у меня были раны и пострашнее, – отмахнулся Саймон. – Короче говоря, он удрал. Я схватил пистолеты и бросился за ним. Он, несмотря на мое предупреждение, мчался вниз, потом остановился и подпустил меня достаточно близко, чтобы снова размахнуться цепью. Он задел мою руку, пистолет выстрелил, и негодяй кувырком покатился вниз. У него шея сломана. Я не знаю, что его убило: пуля или падение. Я не целился.
Риджуэй присел и ощупал шею сыщика, безуспешно пытаясь найти пульс.
– Он мертв, – сказал лейтенант, выпрямляясь.
Саймон уронил голову на руки.
– Кто-нибудь видел? Были… свидетели, кто-нибудь из слуг? – расспрашивал Риджуэй. – Где Фелпс?
– Нет, никто ничего не видел, – ответил Саймон. – Все слуги были заняты тушением пожара. Думаю, им это удалось, поскольку огонь до меня не добрался. С тех пор как погнался за Биггинзом, я никого из слуг не видел. А где Фелпс, одному Богу известно. Его никто не видел.
– Тебе необходимо обратиться к помощнику шерифа. Биггинз мертв, и он сыщик, Саймон. Дело скверное.
– Теперь это не имеет значения. Я… обманул ее надежды.
– Нет, – мягко сказал Риджуэй, похлопав его по плечу дулом пистолета. – Ты не это доказательство искал?
Саймон повернул голову к пистолету и, вскочив на ноги, схватил его дрожащими руками.
– Где ты его нашел? – Саймон пробежал пальцами по дулу и рукоятке. Задержавшись на выгравированных инициалах, он задохнулся.
– В Мурхейвен-Мэноре, – ответил Риджуэй. – Ты был прав насчет старого Уилби. Марнер отдал ему пистолет для сохранности, выкупив у сыщика.
– К-как же тебе удалось?..
– Скажем, я проявил изобретательность, и оставим эту тему. Я на всякий случай привез сюда Уилби. Хотя сейчас, пока он не пришел в себя, тебе от него никакой пользы.
– Нейт, не знаю, как тебя благодарить, – простонал Саймон. Я отвезу пистолет в суд и пошлю за Уилби, если он понадобится.
– Стоп! Суши весла! – остановил его Риджуэй. – А как насчет него? – кивнул он на труп.
– Мне крайне неприятно просить, но ты не вызовешь врача и полицию? Займись ими до моего возвращения. С ним в отличие от Дженны ничего не случится, он может подождать, а она, если я опоздаю с доказательством, – Саймон взмахнул пистолетом, – окажется на виселице.
Час спустя Саймон мерил шагами внутренний двор Ньюгейтской тюрьмы. Помощник шерифа вывел Дженну через большую дверь. Как только глаза их встретились, Дженна выдохнула его имя, и Саймон, бросившись к ней по ступенькам, обнял ее. Прижав ее к себе, он застонал, а ее сердце чуть не; разорвалось от радости, что она снова в его объятиях.
