Текст книги "Папарацци"

Автор книги: Долли Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Он заключил ее в объятия, и его губы даровали ей блаженство.

Лежа рядом со спящим Стэнли, Линда пыталась представить себе дальнейшую жизнь в качестве миссис Спейси. От картин, нарисованных воображением, ей становилось радостно. Она уже решила, что у них будет трое, нет, лучше пятеро детей. Являясь единственным ребенком, Линда страстно мечтала о шумной большой семье.

Осторожно выскользнув из спальни, она спустилась вниз и накормила Чеддера, который накануне по вине любвеобильной парочки хозяев остался голодным.

Желая занять себя чем-нибудь до пробуждения Стэнли, Линда вынула из почтового ящика утренние газеты и, расположившись в широком плетеном кресле, стала их лениво просматривать в поисках какой-нибудь сенсации.

Сенсация не заставила себя ждать, ибо на первой странице популярного светского издания красовалась фотография, запечатлевшая ее в объятиях Стэнли. Подпись оповещала читателей о том, что «самый загадочный актер Голливуда продолжает удивлять своих поклонников. На последнем приеме он появился в сопровождении известной папарацци, которая не смогла устоять перед очарованием знаменитости и присоединилась к сонму его обожательниц».

Далее неизвестный автор статьи, ссылаясь на комментарии агента звезды Райса Хофланда, сообщал: «Мисс Козак, наводящая панический ужас на обитателей голливудских холмов, избрала Стэнли Спейси своей очередной жертвой, но, влюбившись в него, отказалась от первичной цели».

– Так вот в чем дело! – Линда закусила губу, чтобы не разреветься.

Она была нужна Стэнли исключительно в качестве рекламы! Впрочем, разве он не говорил ей, что намеревается проучить ее, выставив на всеобщее обозрение. А она-то, глупая, поверила в его любовь.

– Что ж, мистер Спейси, надеюсь, вы получите своего «Оскара», потому как актер вы превосходный. Я свою часть уговора выполнила, а посему считаю себя свободной от всяческих обязательств по отношению к вам.

Линда поднялась в свою комнату, наспех оделась, а затем покинула дом, в котором родилась и умерла ее мечта о счастье.

На прощание она поцеловала Чеддера во влажный нос и, прошептав: «Береги своего хозяина», – легкой походкой растворилась в рассветной дымке «города ангелов».

Стэнли Спейси обвел взглядом зал и, подняв над головой золотую статуэтку, по традиции обратился к членам Национальной киноакадемии и ко всем тем, кто, не отрываясь, смотрел телетрансляцию ежегодной церемонии вручения премии «Оскар»:

– Я благодарю за оказанную мне честь Академию киноискусства, съемочную группу, великодушно прощавшую мне оплошности во время работы над картиной; партнеров по фильму за поддержку и понимание и всех тех, благодаря кому я стою сейчас на этой сцене. Но особую благодарность я хочу выразить Генри Стоуну – человеку, который верил в меня тогда, когда я сам потерял веру в себя, человеку, учившему мир добру и состраданию.

Зал взорвался аплодисментами в память о великом режиссере.

Стэнли подождал, когда вновь воцарится тишина и продолжил:

– Я не могу уйти со сцены, не сказав спасибо еще одному человеку, которого, к сожалению, нет рядом со мной. Но я надеюсь, что он меня слышит, потому что именно благодаря ему я вновь научился любить…

Дальнейшее Линда не разобрала из-за возникших помех. Она выключила радиоприемник и прислушалась к шуму дождя за стенами хижины. Похоже, тот зарядил надолго.

Молодая женщина вздохнула, гоня от себя невеселые мысли, и, устроившись поудобнее на циновке, придвинула к себе письменные принадлежности. Следовало закончить письмо к Крису.

…надеюсь, что негативы, которые я тебе выслала, ты благополучно получил и отнес в издательство. Жди следующую партию. Очень сожалею, что не смогла присутствовать на открытии твоей выставки в Вашингтоне, но зато я читала рецензии в «Вашингтон пост» и радовалась за тебя.

Огромное спасибо за набор объективов. Они пришлись кстати, так как во время последнего переезда мои были безнадежно испорчены.

Ты спрашиваешь в своем последнем письме, не жалею ли я о том, что загнала себя в глушь, отказавшись от всех благ цивилизации. Отвечаю: ни капельки! Поскольку именно здесь, где жизнь идет накоротке с природой, не оскверненной вмешательством человека, я начала понимать свое подлинное предназначение и несказанно рада этому.

Вот, собственно, и все новости. Сейчас льет дождь, но, когда он закончится, из-за туч выглянет солнце. Так же и в моей жизни.

Пока,

твоя Линда Ривелли.

P.S. Передай папе, что письмо для него я вышлю отдельно.

Пиши мне «до востребования» на прежний адрес.

3

– Мистер Спейси! Через двадцать минут будем на месте! – Пилот пытался перекричать шум вертолета.

Стэнли облегченно вздохнул. Наконец-то утомительное путешествие приближалось к завершению.

Все началось со сценария, который он обнаружил в бунгало Генри Стоуна. Его действие разворачивалось на фоне грязных политических игр вокруг небольшого южноамериканского государства, во главе которого стоял диктатор. Старый режиссер написал его незадолго до смерти и, очевидно, собирался снимать по нему фильм, так как на полях текста имелись многочисленные пометки, касающиеся технической стороны съемок.

Стэнли решил осуществить задумку умершего мастера. Это был первый фильм, в котором он выступал как режиссер. Основной материал был отснят на студии в Голливуде. Оставались натурные съемки. Один из знакомых Стэнли, служивший консультантом по южноамериканскому вопросу при министерстве иностранных дел, оказал содействие в оформлении необходимых документов.

Так и получилось, что благодаря тайным политическим пружинам и «милостивому» разрешению диктатора Орвильо, подкрепленному солидной суммой денег на его личном счету в швейцарском банке, Стэнли Спейси летел снимать фильм об этих самых «пружинах» и диктаторе непосредственно на место действия. Съемочная группа вылетела сутками раньше, чтобы успеть проверить аппаратуру и подготовить ее к работе.

Наблюдая в иллюминатор живописную дикую природу, Стэнли вспомнил Линду.

Прошло два года с того момента, как она исчезла из его жизни. Просто ушла, оставив легкий аромат духов на подушке. Без объяснений и прощаний. Растворилась, как фантом, словно ее и вовсе не было в его судьбе.

И только многочисленные фоторепортажи из разных уголков земли, подписанные «Л. Ривелли», говорили о том, что она реальна. Неизвестный друг пунктуально присылал на его домашний адрес все журналы, в которых печатались работы Линды. Благодаря им он мог следить за тем, как растет ее талант.

Из них он узнал, что ЮНИСЭФ удостоил ее награды за серию фотографий о детях в Кампучии, а Международный Красный Крест назначил своим представителем в Югославии во время военных действий. Затем голливудская папарацци растворилась в индийских трущобах, которые спустя некоторое время выпустили из своих недр серьезного борца за торжество добра в мире. Такого, каким был Генри Стоун, такого, каким мечтал стать Стэнли Спейси…

– Мы на месте!

Пилот совершил мягкую посадку на взлетной полосе и, обернувшись к пассажиру, показал на спешащих к вертолету вооруженных до зубов людей в сопровождении бронетранспортера.

– Вас встречает сам диктатор.

Вот уже в течение нескольких часов Линда Ривелли, независимый фоторепортер, следовала в цепи партизанского отряда Сантаньи. Из них последние два часа пришлось буквально плыть по реке, держа фотокамеру над головой. А что ей было делать, если диктатор Орвильо отказал во въездной визе? Пришлось искать другие способы проникновения на территорию подвластного ему государства.

Линда давно точила на него зуб – с тех пор как до нее стали доходить слухи о массовых репрессиях, с помощью которых диктатор удерживался у власти. Когда же она узнала о казни молодого фотографа, с которым ей пришлось работать в Кампучии и чья смерть в мировой прессе была представлена как несчастный случай, ее терпению пришел конец. Связавшись с представителями повстанческой армии, Линда убедила их в необходимости рассказать миру правду о подлинном лице Орвильо.

Стараясь не отставать от впереди идущего, Линда подумала о том, что в следующий раз обзаведется специальным водонепроницаемым чехлом для фотокамеры, чтобы не трястись каждый раз, переправляясь через очередной водоем.

Наконец отряд из двенадцати человек выбрался на сушу и Сантанья скомандовал привал.

Пристроив камеру на безопасное место, Линда устало опустилась на землю и вопросительно посмотрела на командира. Орландо Сантанья, в прошлом студент медицинского университета, прервавший учебу ради борьбы за освобождение своего народа от тирании, происходил из известной в стране семьи. Линде нравилась его безудержная вера в то, что справедливость в конце концов восторжествует. Она часто беседовала с ним, поражаясь отнюдь не идеалистическим суждениям молодого человека, который в полной мере осознавал всю опасность своего положения и все же находил силы твердо следовать однажды выбранному пути. Наверное, именно поэтому множество людей, не колеблясь, вверили ему свои судьбы, всецело полагаясь на его решение.

Вот и сейчас горстка усталых людей готова была по приказу своего командира отправиться дальше. Но он, покачав головой, приказал устраиваться на ночлег. И эта человечность тоже импонировала Линде в характере повстанца.

Позже, глядя на его гордое лицо в ореоле черных как смоль волос, приобретшее в отблесках пламени костра особую демоническую красоту, Линда спросила, есть ли в его жизни место для любви.

– Любви?

Молодой человек ненадолго задумался. Затем на его губах возникла мягкая улыбка.

– Конечно! Я люблю мою родину, мой народ…

– Я спрашиваю о любви к женщине. Есть ли в твоем сердце любимая?

– Была. – На лице Орландо промелькнула грусть. – Когда диктатор объявил меня вне закона, она публично отреклась от меня. А ты? – Он посмотрел на Линду. – Ты любила когда-нибудь, так чтобы небо в звездах, так чтобы сердце пело, так чтобы и смерть была нестрашна?

– Любила. – В голосе Линды слышалась затаенная тоска.

– Он что, тоже отрекся от тебя?

– Нет, он меня просто не любил.

– Значит, у нас много общего. – Орландо ободряюще сжал ее руку.

– Значит, у нас много общего, – печально повторила Линда.

Стэнли был доволен тем, как продвигается работа. Еще день съемок – и можно будет возвращаться домой. Сегодня он со съемочной группой осматривал лагерь, в котором новобранцы проходили армейскую подготовку. Узнав, что Стэнли является личным гостем диктатора, комендант лагеря предложил американцам остаться, обещая предоставить комфортабельные условия для ночлега и прочие удовольствия армейской жизни.

Стэнли знал, что на финансирование армии Орвильо не жалеет средств, и, движимый любопытством, дал согласие. К нему присоединился оператор, не желающий тащить камеру в город, чтобы назавтра везти ее обратно. Проводив остальных членов группы, они приняли приглашение коменданта на ужин.

Стэнли принес с собой специально привезенную для подобного случая бутылку виски, мысленно поблагодарив своего министерского знакомого, который подробнейшим образом проинструктировал его перед поездкой.

Увидев подарок, комендант заметно оживился, назвал Стэнли братом и предложил сосватать ему одну из своих родственниц, утверждая, что та настоящая красавица, как, впрочем, все в их семье. Глядя на крючкообразный нос словоохотливого хозяина, Стэнли внутренне содрогнулся, представив себе предполагаемую невесту.

К счастью, комендант нашел более интересную тему для разговора с американским «киношником», предложив сюжет для фильма, главным героем которого, естественно, должен стать он. От Стэнли же требовалось «правдиво» передать самоотверженность бравого вояки, целью которого является одержание победы над бандитами.

Вот оно! Стэнли улыбнулся и наполнил стакан собеседника новой порцией виски.

– А не будет ли достопочтенный коменданте так любезен поведать мне, малосведущему в таких вопросах американцу, о бандитах? – спросил он.

– Еще бы! Если вы, мистер Спейси, так интересуетесь этим отребьем, то сможете увидеть их воочию, потому что как раз сегодня должен вернуться с секретного задания карательный отряд. – При этих словах комендант приложил толстый, похожий на сосиску палец к слюнявым губам.

Линда инстинктивно чувствовала, что кольцо преследователей сжимается.

Час назад их маленький отряд попал в засаду. Приказав Линде держаться рядом с ним, Орландо пытался вывести своих людей из западни, но все было тщетно. Тогда молодой повстанец принял единственно верное решение выбираться из окружения поодиночке, чтобы затем встретиться в условленном месте. По его сигналу небольшая группка людей рассыпалась и растворилась в густой зелени.

Орландо сжал плечо Линды, и она, поняв его, двинулась за ним, стараясь ступать бесшумно. Оставалось пройти совсем немного. Если им удастся добраться до реки, шум которой слышался впереди, то они спасены. Укромные пещерки, которыми изобиловал отвесный берег, способны предоставить им надежное убежище.

Когда до спасительной воды оставалось метров десять, Орландо, выпрямившись в полный рост, окинул береговую линию внимательным взглядом, затем, повернувшись к Линде, сделал знак приготовиться к перебежке.

Неожиданно тишину прорезал резкий стрекот автоматной очереди, и Линда увидела, как ее спутник, закусив губу, рухнул на землю. Его камуфляжная куртка окрасилась влажными багровыми пятнами.

Подавив готовую охватить ее панику, Линда рванулась к неподвижно лежащему Орландо. Бледное лицо, слипшиеся от пота пряди черных волос… и, Слава Богу, слабое, еле различимое биение сердца.

Справа и слева раздались голоса перекликающихся между собой людей Орвильо. Они приближались к месту, где находились молодые люди. Действовать предстояло быстро и решительно.

Упрямо сжав губы, Линда отшвырнула ставшую теперь помехой фотокамеру и, обхватив двумя руками Орландо, потащила его к реке. Слезы текли по ее лицу. Но только они и были проявлением владеющего ею страха, на большее сейчас она просто не имела права.

Тяжело дыша, Линда тащила свою ношу вперед, не позволяя себе думать ни о чем, кроме спасения Орландо. Молодая женщина прекрасно знала, какой ад ждет его в случае захвата карателями.

Она должна, она сможет… Она смогла! Линда никогда не думала, что так обрадуется, оказавшись по пояс в мутной речной жиже. Профессиональная наблюдательность выручила ее и на этот раз, помогая различить небольшое углубление в зарослях лиан.

Тащить раненого по воде было значительно легче. Через несколько минут, оказавшись надежно скрытой от преследователей, Линда разрыдалась…

Было уже далеко за полночь, когда армейский лагерь огласился приветственными криками. Это вернулся с очередного задания тот самый карательный отряд, о котором говорил комендант.

Стэнли разбудил оператора и, приказав ему взять с собой камеру, отправился туда, откуда доносился шум.

Еще издали заметив своего «американского друга», комендант радостно помахал рукой, приглашая подойти.

– Что случилось? – Стэнли вопросительно взглянул в красное от изрядной дозы принятого алкоголя лицо бравого вояки.

– Бандиты. – Ему явно хотелось покрасоваться перед американцем в надежде, что эта история достигнет ушей диктатора Орвильо и сослужит ему добрую службу. – Мои ребята взяли их тепленькими прямо у реки. К сожалению, главарю и кое-кому из шайки удалось уйти. Но завтра мы продолжим поиски. Местность, в которой это произошло, нам хорошо известна.

Стэнли внимательно слушал все, о чем говорил самоуверенный комендант. Он прекрасно знал, что те, кого здесь называют бандитами, на самом деле члены повстанческой армии, пользующиеся поддержкой народа, и Орвильо мечтает уничтожить их всех.

Именно в надежде увидеть отважных борцов за свободу и рассказать о них всему миру съемочная группа Стэнли прилетела сюда. Диктатор не подозревал, что те, кому он оказывает покровительство, готовят ему крайне неприятный сюрприз.

Стэнли Спейси, голливудский режиссер, подал тайный знак своему оператору снимать захваченных в плен повстанцев. Возможно, он не сможет ничем помочь этим мужественным людям, но покажет их лица тем, для кого свобода – смысл жизни.

Убедившись, что оператор его понял, Стэнли вернулся к коменданту, который переговаривался с одним из своих подчиненных.

– Познакомьтесь, мистер Спейси, это Мигель. Он возглавлял операцию по захвату бандитов.

Хозяин армейского лагеря вел себя как на светском приеме. Это немало позабавило Стэнли. Переведя взгляд на Мигеля, он спросил:

– Как прошла операция?

– Отлично. Нам удалось захватить почти всю группу. Правда, главарь шайки ускользнул, но его поимка – это лишь дело времени. Возможно, он даже ранен, потому что мои ребята обнаружили на одной из просек следы крови и еще фотоаппарат американского производства.

Стэнли заинтересовался столь необычной находкой. И Мигель, подозвав одного из солдат, протянул любопытному американцу футляр с камерой.

С первого же взгляда Стэнли определил, что перед ним не любительский, а профессиональный аппарат. Точно такой он в свое время видел у Линды.

Неожиданно его пальцы ощутили на кожаной поверхности футляра металлическую пластинку. Стэнли подошел ближе к свету, и сердце его сжалось от боли. На пластинке знакомыми буквами значилось «Линда Козак». Тысяча вопросов пронеслась в его голове. Линда здесь? Что с ней? Она в опасности?

Стараясь не подавать виду, что фотокамера привлекла его внимание, он равнодушно спросил:

– Скажите, не могу ли я выкупить эту вещицу у ее нового владельца? У меня есть в Штатах друг-фотограф, и мне хотелось бы сделать ему подарок по возвращении домой.

Мигель, кивнув, о чем-то переговорил с солдатом, принесшим камеру, и назвал сумму. Стэнли для вида поторговался и уступил требованиям продавца.

Вернувшись в отведенную ему комнату, он позвал оператора, и мужчины, приняв необходимые меры предосторожности, извлекли из фотоаппарата отснятую пленку. Им повезло, что никто из солдат не догадался проверить ее наличие в камере.

Зная Линду, Стэнли был уверен, что пленка содержит сенсационный материал. Надежно укрыв находку от посторонних глаз, он вышел на террасу и посмотрел вдаль. Туда, где, возможно, была его рыжеволосая возлюбленная.

Стэнли твердо решил, что не вернется домой, пока не узнает о ее судьбе. С тоской взглянув на холодные, такие безразличные звезды, он еле слышно прошептал:

– Где ты, любимая?..

Несмотря на усталость и голод, Линда нашла в себе силы весело подмигнуть Орландо.

– Я с детства мечтала оказаться наедине с раненым героем, чтобы ухаживать за ним. Поэтому, если не считать москитов, которые водятся здесь в изобилии, я абсолютно счастлива.

Молодой человек посмотрел на нее с восхищением. Он никогда бы не подумал, что эта рыжеволосая женщина с глазами цвета молодой листвы способна вести себя с подобным мужеством. Она не только вытащила его из-под носа преследователей, но и мастерски обработала раны, беззаботно рассказывая, что занималась подобной работой, сотрудничая с Красным Крестом. Если бы все повстанцы были такими, как она, дни диктатора Орвильо были бы сочтены, подумал Орландо.

Окончив перевязку, Линда поблагодарила Бога за то, что раны ее спутника оказались не столь серьезными, как она считала поначалу.

Смеркалось. С реки несло сыростью. Линда поежилась, ощущая, как ее охватывает озноб. Не хватало еще заболеть! Но что делать, если Орландо пока слаб для того, чтобы покинуть их надежное убежище?

Линда устроилась рядом с ним и закрыла глаза в надежде на спасительный сон. Орландо обнял ее, пытаясь согреть своим телом и тем самым отблагодарить за заботу. Она прижалась к нему теснее и что-то пробормотала. Он смог разобрать только одно слово – «Стэнли».

Подобно загнанному в клетку зверю, Стэнли метался по роскошным комнатам, отведенным диктатором специально для него в своем дворце. Это невыносимо: знать, что Линда где-то рядом, и не иметь возможности помочь ей!

Ему пришлось уехать из армейского лагеря, иначе это могло вызвать ненужные подозрения. Но перед отъездом у него была возможность тайно переговорить с одним из пленников.

Тот, совсем еще юноша, узнав, что разговаривает с американцем, рассказал о его соотечественнице, которой удалось спастись от карателей вместе с Орландо Сантанья. Да, это отважная женщина. Нет, он не знает ее имени, но у нее рыжие волосы и зеленые глаза.

Взгляд Стэнли упал на фотографии, отпечатанные с пленки Линды. Он рассматривал суровые лица повстанцев. Одно из них встречалось чаще других. Это был молодой темноволосый парень с точеными чертами лица и мечтательным взглядом.

Стэнли он почему-то казался знакомым. Напрягши память, он вспомнил. Ну конечно же, ведь все стены столичных зданий оклеены портретами этого человека с указанием суммы вознаграждения за его поимку! Это был не кто иной, как Орландо Сантанья, один из лидеров повстанческого движения.

Что ж, если Линда находится с ним, то за нее можно не волноваться. Ведь не случайно мистер Сантанья носит прозвище «неуловимый». Однако почему же так щемит сердце?

Стэнли принял решение возвращаться в Лос-Анджелес. Диктатор несколько удивился такой поспешности своего гостя, но приписал это характеру иностранцев, действиями которых руководят спонтанные желания. Он был даже настолько любезен, что не подверг тщательному осмотру багаж киногруппы…

Как только самолет оказался в нейтральном воздушном пространстве, Стэнли связался с одним из старых друзей Генри Стоуна, о котором тот как-то сказал, что, «если кто и сможет вытащить дьявола из пекла, так это Боб Раскин».

– Пора выбираться из нашего укрытия и двигаться к месту общей встречи. – Орландо ободряюще сжал руку молодой женщины, обеспокоенной тем, что некоторые из его ран заживали медленно. – Не волнуйся, я достаточно силен, чтобы добраться до надежного убежища. Тем более что рядом со мной лучшая в мире медсестра.

Линду поражало то, что в ситуации, которую она приравнивала к безвыходной, Орландо находил возможным шутить. А между тем они были в джунглях, в окружении врагов, где каждый неверный шаг мог стоить им жизни. И как ей не хотелось покидать укрытия, тем не менее она была вынуждена признать правоту Орландо. Без еды, без медицинской помощи их ожидала медленная смерть.

Они осмелились оставить пещеру на речном берегу, только когда основательно стемнело. Ночью люди Орвильо предпочитали находиться в лагере, а следовательно, одной опасностью становилось меньше.

Из всех ран Орландо наибольшее беспокойство причиняла та, что приходилась чуть ниже бедра. В любой момент могло открыться кровотечение, поэтому передвигаться следовало осторожно.

Опираясь на Линду, молодой повстанец мог идти сравнительно быстро. Кроме того, он прекрасно ориентировался по звездам, благодаря чему к рассвету они были уже далеко от того места, где их ожидала засада.

С первыми лучами солнца Орландо объявил, что им необходимо найти укрытие на день, чтобы они, передохнув, могли вновь продолжить свой путь ночью.

На этот раз прибежище молодым людям предоставило огромное раскидистое дерево, среди корней которого имелось значительное углубление. Расширив его с помощью ножа, им удалось превратить его в довольно просторную пещерку.

Замаскировав вход ветками, Линда повернула к Орландо изможденное лицо.

– Ну, вот и все! Надежно, как в Форт-Ноксе.

Он ободряюще улыбнулся.

– Нам повезет, если пойдет дождь: идти станет трудно, но зато наши следы будут уничтожены. К тому же каратели вряд ли сунутся в джунгли при плохой погоде.

Словно в ответ на его пожелание прогремел гром и тяжелые капли сначала неуверенно, затем смелее зашлепали по листве. Начался ливень.

Сырость пробирала насквозь, и Линда плотнее завернулась в куртку Орландо, переживая, что он, возможно, страдает от холода по ее вине.

Молодой человек поспешил успокоить ее:

– Это климат моей родины, я с детства привычен к нему. К тому же ничто так не греет мужчину, как вид красивой женщины в его одежде.

– Ах, Орландо, как счастлива будет та женщина, которой ты решишь отдать свою любовь. – В голосе Линды слышалась такая тоска, что сердце молодого мужчины сжалось от сострадания.

– А ты хотела бы моей любви?

Не дожидаясь ответа, он потянулся к ней и коснулся ее губ своими.

Линда прильнула к нему в неистовом порыве. Боже, как хорошо! Как крепки мужские объятия, как опьяняюще сладок запах его мускулистого тела… Нет! Она не должна, она не может, она не любит Орландо. Ее сердце все еще помнит Стэнли, страстного и такого нежного.

– Это неправильно. – Линда отстранилась от Орландо.

Он понимающе кивнул.

– Ты любишь его, да? Расскажи, какой он, твой мужчина.

Линда устремила задумчивый взгляд на зеленую листву, скрывающую вход, и тихо произнесла:

– Он особенный… – Помолчав, она прислушалась к шуму разбушевавшейся снаружи непогоды и продолжила: – Когда тебе кажется, что ты знаешь о нем все, он совершает нечто такое, от чего становится ясно: он совсем другой. Нет страшнее его в гневе, нет нежнее его в любви. Руки его с равной твердостью могут защитить любимую женщину и убаюкивать ребенка.

– Неужели он полностью лишен недостатков? – недоверчиво спросил Орландо.

– Он идеален, за исключением того, что я его люблю, а он меня нет.

– Печально…

Орландо с тревогой смотрел на мечущуюся в бреду молодую женщину, и слезы бессилия выступали на его глазах. Неужели он, мужчина, не сможет придумать, как спасти ее? Орландо был готов сдаться людям Орвильо при условии, что его спутница будет отправлена на родину.

Заботливо поправив свою куртку под головой Линды, он покинул убежище, хорошенько замаскировав вход ветками.

Десант высадился как раз неподалеку от того места, где группа Сантаньи попала в засаду. Стэнли с благодарностью посмотрел на Боба, который не только вспомнил подопечного «старины Генри», но и принял живое участие в спасении Линды. В прошлом сотрудник спецслужб, Боб Раскин без особого труда получил во временное командование отряд профессионалов.

Неожиданно цепочка людей в камуфляже, прочесывающая местность, остановилась. Один из парней сообщил Бобу, что по направлению к ним движется человек.

Боб дал приказ привести его. И через несколько минут перед Стэнли предстал так хорошо знакомый по фотографиям Линды Орландо Сантанья. Правда, изможденный, с покрытым щетиной лицом, вожак повстанцев мало походил на свой фотообраз, но твердый взгляд широко распахнутых глаз подтвердил догадку Стэнли.

Не скрывая тревоги, он спросил:

– Где Линда? Что с ней?

– Стэнли?

Орландо вопросительно посмотрел на него. Хотя на самом деле он был убежден в том, что этот взволнованный человек и есть тот, чье имя не переставала повторять в бреду Линда.

Увидев утвердительный кивок собеседника, он показал в глубь джунглей.

– Она там, в пещере под деревом. Ей нужна помощь.

Выполнив свой долг, Орландо почувствовал, как предательская слабость разливается по всему телу, и позволил себе потерять сознание…

Взревел двигатель, и вертолет поднялся в воздух. Крепко держа в своих объятиях спящую после укола снотворного Линду, Стэнли с тревогой отмечал происшедшие с ней перемены.

И дело было вовсе не в том, что она обрезала свои роскошные волосы. В постоянных экспедициях они были лишь помехой. А скорее в горестной складочке, притаившейся в уголке рта.

Немногим известно то, что подобная складочка может многое поведать влюбленному мужчине. Он читал по лицу молодой женщины, как по книге, каждый день, что она прожила вдали от него. Ее боль отдавалась болью в его сердце, ее радость находила отклик в его душе.

Если бы Линда могла слышать его, то Стэнли рассказал бы ей, как тосковал без нее, как мечтал о том, чтобы она оказалась в его объятиях. Он признался бы любимой, что до сих пор ощущает вкус ее губ, когда впервые прикоснулся к ним…

К моменту их прибытия в небольшой частной клинике все было готово к тому, чтобы оказать необходимую помощь нуждающимся в ней людям. И Стэнли в который раз мысленно поблагодарил оперативность Боба Раскина.

Уже после того, как медперсонал увез Линду на обследование, Стэнли спросил, как он может отблагодарить его за помощь, на что тот, весело хохотнув, ответил:

– Назови в честь меня своего первенца. – И, немного подумав, добавил: – Конечно, если это будет мальчишка.

Когда Стэнли вошел в палату, где поместили Линду, ему навстречу поднялась сиделка.

– Мистер Спейси, врач только что ушел, он просил передать вам, что состояние женщины не внушает опасения. Она пережила сильный стресс и очень истощена, но молодой организм прекрасно справится с этим. Необходимо лишь время, чтобы дать ей поправиться.

Стэнли устало кивнул и подошел к кровати, на которой в паутине трубочек лежала Линда.

Он коснулся ее руки и, склонившись, прошептал:

– Поправляйся, принцесса.

Лицо Линды внезапно приняло испуганное выражение, и она позвала:

– Орландо… не уходи…

Сжав кулаки от пронзившей его боли, Стэнли на мгновение замер, а затем, пробормотав: «Так и должно быть», – стремительно вышел.

Нет, неслучайно на многочисленных фотографиях Линды встречалось лицо Орландо Сантаньи. Мысленно желая ей счастья, Стэнли удалялся по больничному коридору. Он знал, что только в одном месте может залечить свою рану.

Чеддер, радостно помахивая хвостом, носился по прибрежной полосе, то преследуя отступающую волну, то отскакивая от набегающей.

Стэнли задумчиво чертил самому себе непонятные знаки на влажном песке. Все его мысли были обращены в прошлое, в то время, когда он впервые ступил на этот остров…