Текст книги "Армагеддон завтра (учебник для желающих выжить)"
Автор книги: Дмитрий Калюжный
Соавторы: Сергей Валянский
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Точных данных о численности населения в разные века нет и быть не может; относительно достоверными можно считать данные, начиная от XVIII века. Тем не менее, методы расчёта нашей численности «назад» есть, пусть они и получены косвенными способами. Посмотрим, каковы ориентировочные сведения о росте населения.
Как видим, население было относительно стабильным достаточно долго, в том числе в течение бронзового века (конец 4-го – начало 1-го тысячелетия до н. э). С начала того периода, который обычно называют железным веком, и до начала н. э. оно увеличилось почти в шесть раз, после чего до эпохи Великих географических открытий опять шёл стабильный период с небольшим ростом и спадами из-за эпидемий.
Строительство больших парусных судов, развитие дальнего мореплавания, открытие и освоение заморских территорий (1500—1750) подтолкнули рост численности. Исследователи, миссионеры, авантюристы, купцы и военные прокладывали пути в новые страны; численность достигла миллиарда, а тут подоспело начало Промышленной революции, которая вызвала настоящий демографический взрыв: население стало расти не по линейному закону, а с ускорением. От первого до второго миллиарда прошло около ста лет. Мощный рывок был вызван успехами медицины, резко снизившей детскую смертность, и переходом на широкое использование нефти, поскольку бензиновый двигатель и распространение электричества обеспечило рост во всех отраслях. Третий миллиард был достигнут за треть столетия.
Затем за сорок лет, с 1960 до 2000 год население удвоилось.
Если выстроить график роста численности населения, и график роста добычи полезных ископаемых (в основном угля и нефти), то видно, что углы наклона кривых на этом графике, на участке наиболее быстрого роста и того, и другого, практически совпадают. Можно предположить разную взаимосвязь. Например, что это:
А) случайное совпадение;
Б) потребление нефти растёт вслед за ростом населения Земли;
В) население Земли растёт вслед за ростом добычи нефти;
Г) то же самое, но существует внутренняя причинная связь.
Построивший такой график известный экономист А.П. Паршев пишет: «Наиболее неприятные последние три случая, так как они ставят вопрос: что будет, когда нефть кончится?»
Да, что будет? Мы писали об этом в первой части книги, но отметим: вопрос стоит ещё более остро, ибо рост населения продолжает ускоряться. За последние пятнадцать лет ХХ века число землян увеличилось настолько же, насколько от легендарного Хеопса до изобретения электрического телеграфа, и продолжает расти на 90 млн. человек в год. Говорят, это происходит оттого, что «фактор нефти» усилился научно-технической революцией. Согласимся, и спросим: а отчего усиливается эта «революция»? Ответ уже дан: потребность в непрерывном росте, идущем без всякой пользы человечеству, вызвана денежным процентом, разгоняющим всю систему.
Безудержные оптимисты, вроде профессора С.П. Капицы, уверяют нищающее население, что очень скоро темп его, населения, роста плавно снизится, вслед за чем (неизвестно почему) стабилизируется на числе в 15 млрд. человек. Неявно подразумевается, что уж тогда-то точно наступит счастье, и материальных благ наконец-то хватит на всех. Население облегчённо вздыхает и… продолжает плодиться.
Умеренные оптимисты рассуждают про переколебания численности, неизбежные в развитии живых динамических систем из-за выхода за пределы ёмкости окружающей среды. Они знают, что стабильность может быть достигнута лишь после череды таких переколебаний. «Мне что-то не верится, что до золотого века человечества рукой подать. Но и губительная катастрофа маловероятна. Будет долгое и трудное залечивание последствий великого демографического взрыва», – говорит А.Г. Вишневский, руководитель Центра демографии и экологии человека РАН.[44]44
См. «ЛГ» № 16 (6019) за 2005 год.
[Закрыть]
Реалисты отличаются от оптимистов тем, что они бродят по свету, не закрывая глаз на происходящие вокруг интересные природные процессы. Они учитывают не только достижение пределов природной ёмкости, но и факт исчерпания ресурсов. И предполагают, что на пике своей численности люди могут остаться без энергии и еды. А ведь чтобы умереть от голода, достаточно некоторое время не есть. Быстрее, если не пить. Ещё быстрее при низкой температуре воздуха. При выходе за ресурсные пределы можно колебнуться до нулевого значения, веришь ты или нет в возможность «губительной катастрофы».
Сколько раз уже было сказано: ресурсы Земли, необходимые для поддержания жизни, конечны. Человечество всей своей численностью успешно сокращает их, впридачу ухудшая воздух, воду и почву. Надо бы нам жить по средствам. Но разве спешат правители, финансисты и «крепкие хозяйственники» к обсуждению на саммитах этого вопроса: как нам жить по средствам? Нет, они декларируют свою озабоченность проблемами бедности. Здесь важна тенденция: властители, вместо того, чтобы снижать потребление сверхбогатых, рассуждают, как бы сделать богатыми ещё кого-то. Разумеется, они ничего не сделают. Бедные как нищали, так и дальше будут нищать. Эти «разговоры в пользу бедных» нужны только для оправдания собственного роскошества: мы, дескать, думаем и о других…
Но если не переменить расточительного образа жизни, решение за людей будет принято природой, и не потому, что у неё есть некая цель, а вследствие многих объективных законов самоуправления.
Чтобы убедиться в этом, нынешнему поколению людей не понадобиться ждать окончания всех ресурсов, или хотя бы нескольких из их длинного списка. Достаточно дождаться окончания лишь одного: еды.
Возможно, многие, особенно из числа молодых, будут поражены, узнав, что еда вырастает не в магазинах, а на полях и огородах. На сельскохозяйственных, как это называется, угодьях. Там пасутся коровки, там растёт пшеница и многие другие потрясающие штуки. Чтобы прибавлять всё новые гектары к своим полям, люди на протяжении тысячелетий окультуривали землю, и к началу XIX века в распоряжении человечества оказалось этих угодий уже примерно 7,4 млрд. га с разнообразными почвами. Потом человек проявил свой технический гений, освоил силу пара, открыл электричество и догадался, как надо правильно использовать нефть, – а заодно подорвал возможности земли, и сделал он это куда быстрее, чем его предки землю окультуривали! В ходе одного только прогрессивного ХХ века из-за размывания и выветривания выведено из строя более 2 млрд. га, или 27 % всех земель, пригодных для обработки.[45]45
См. http://lib.ru/POLITOLOG/ponomarenko.txt: Валентин Пономаренко, «Проблема 2033, или Джонушка, Иоганушка да Иванушка дурачки (сказка о горькой правде)».
[Закрыть] Из них 1,2 млрд. га потеряны, начиная с 1945 года и по наши дни.
Если же говорить только про пашню (её пашут плугом, и выращивают там зерновые культуры), то в 1960 году, при населении в 3 млрд. человек, пашни было 1,5 млрд. га, и на каждого землянина приходилось по 0,5 га. Этого, в принципе, хватало для жизнеобеспечения по нормам, принятым в США и в Европе. Но к 2000 году размер пашни составлял уже только 1,4 млрд. га без тенденции к увеличению, а только к уменьшению. Населения же стало вдвое больше, чем в 1960 году, и на каждого жителя приходится теперь по 0,27 га, а это в два раза меньше, чем требуется по нормам развитых стран мира. К 2025 году в развивающихся странах предполагается уменьшение пахотной земли на человека до 0,17 га, то есть до уровня гарантированной нищеты и вымирания.
В Китае в 1995 году на одного жителя приходилось и вовсе только 0,08 га, причём, из-за роста населения и крайней деградации почвы, дело идёт к дальнейшему уменьшению. Только трудолюбие и традиционно скромные потребности китайцев позволяют им выживать при минимальных земельных ресурсах, если не учитывать возможности снимать с каждого га три урожая в год, и забыть про импорт значительного количества зерновых из США и других стран.
Но правительства развитых стран, руководствуясь экономической целесообразностью, платят своим фермерам за то, чтобы те не расширяли посевные площади, а даже их сокращали, поскольку переизбыток продовольствия, возникший вследствие применения современной агротехники, вызывает снижение цен. Потратить те же деньги, чтобы накормить голодных азиатов и негров, этим правительствам даже в голову придти не может, потому что азиаты и негры – конкуренты, они только мешают «золотому миллиарду» накопить побольше денег. В нашей стране никто сельское хозяйство не финансирует, поля стоят заброшенными; мы кормимся от западного стола, однако везут сюда еду не из гуманизма, а из-за того, что Россия торгует нефтью и по этой причине имеет столь желанные для каждого homo sapiens деньги.
При современных темпах прироста населения следовало бы увеличивать площадь пахотных земель планеты на 15 млн. га в год, но где их взять? На деле ежегодно теряется более 10 млн. га из-за истощения, или их портит сам человек. Компенсация этих потерь за счёт лесов невозможна, так как она косвенно, по сложной экологической цепочке, приведёт к ускоренной деградации не только лесов, но и пашни. Таков порочный круг, вызванный ростом населения и уменьшением земельных ресурсов. Любой «прогрессист» скажет вам, что для увеличения прироста продовольствия не обязательно наращивать пашню, достаточно увеличить производительность гектара. Верно, если не учитывать, что это работает на каком-то этапе, не более…
В рамках ныне действующей экономической парадигмы любой вариант приведёт к разрушению продовольственной базы.
Мы стараемся дать глобальную картину происходящего, но и локальные катастрофы очень показательны. Пример интенсивного земледелия – Айова, один из ведущих сельскохозяйственных штатов Америки. Здесь за последние сто лет потеряна половина угодий, причём скорость разрушения плодородного слоя намного превышает скорость естественного формирования почвы, ведь восстановление плодородного слоя почвы (если ему не помогать) происходит медленно.
Свой вклад в сокращение плодородных земель вносит урбанизация и всё, что с ней связано: появляются полосы отчуждения, коллекторы нечистот, дренажные системы, прокладываются дороги, сооружаются дамбы и водохранилища, строятся каналы, города, заводы и т. д. В итоге – вывод земель из сельскохозяйственного оборота, засоление, заиливание, отравление химическими веществами, которые, надолго оставаясь в земле, уничтожают насекомых, а также рыб, птиц и животных. При этом треть производства продовольствия в мире прямо или косвенно зависит от опыления с помощью насекомых, чей генофонд, вследствие применения пестицидов, загрязнения воды и почвы, урбанизации и индустриализации, постоянно уничтожается. А остановиться человек не может! Теперь уже более 75 % урожая обеспечивается применением искусственных удобрений, ирригации, пестицидов и гербицидов. Иначе – не будет урожая!
Но этот «маятник» ударяет в обе стороны. Начиная с 1989 года, из-за роста цен на нефть производство удобрений упало на 21 %. С окончанием нефти в недрах земли возможность производства продовольствия уменьшится в 4-5 раз. Даже если перевести трактора на дрова, так ведь и леса тоже скоро закончатся. Придётся забыть о современной производительности труда в сельском хозяйстве: ведь сегодня 3 % населения США обеспечивают всех остальных американцев едой только потому, что механизмы (работающие на бензине и электричестве) снизили затраты времени на все виды работ в 125 раз по сравнению с прежними временами. И если вернуть «прежние времена», то (в отсутствие лошадей) пахать придётся на бабах, а сеять вразброс.
Те же 3 %, умноженные на 125, дадут 375 % – это значит, что с исчезновением нефти для сохранения хотя бы площади посевов (забудем про урожайность), работать в сельском хозяйстве США придётся всем американцам, включая младенцев. Да ещё понадобится подвезти им в помощь три раза по столько, а чем их кормить? – Значит, надо подвезти ещё, а где им жить… Проще будет всем американцам сдохнуть. Тем более, при отсутствии бензина никаким образом в Америку никто не попадёт: не осталось в мире крупных парусных судов.
Но пока ещё суетимся: качаем нефть, отравляем поля… Мечтаем о «светлом будущем»… А каковы достижения нашего «бега на месте» в настоящем? Чтобы судить об эффективности предпринятых человечеством мер по «улучшению» и «повышению», достаточно посмотреть на цифры: энергозатраты на производство пищи в десять раз превышают суммарную калорийность производимого продовольствия! Среднемировой урожай зерновых с 1950 по 2000 год упал в два раза, и эта тенденция и темп сохраняются. Ныне только две страны мира из 183-х являются крупными экспортерами зерновых. Но и это – до поры: уже подсчитано, что за 2007—2025 годов доля нефти и газа, выделяемая на нужды сельского хозяйства, вырастет настолько, что Штаты будут вынуждены прекратить экспорт продовольствия.
Первоначальный успех широко разрекламированной Зелёной революции, основанной на резком увеличении энерговооруженности сельского хозяйства, широком применении удобрений, пестицидов, проведении ирригационных работ и выведении новых сортов растений, в самом деле дал в некоторых случаях увеличение урожайности до ста раз. Но закончилось всё так, как и всегда заканчиваются все революции в агротехнике: игнорирование воздействия новых технологий на экосистему уже через тридцать-сорок лет обернулось усиленной эрозией почвы, загрязнением поверхностных и грунтовых вод, нарушением устойчивости экосистемы, серьёзными заболеваниями населения и социальными конфликтами. По сути, эту землю потеряли. Во многих странах начали смещаться приоритеты национальной безопасности: защита почвы своей страны от эрозии вследствие бездумной эксплуатации становится важнее защиты страны от военного вторжения.
Не оправдались недавние надежды на то, что пропитанием обеспечат человечество моря и океаны: их ресурсы уже практически истощены. Почти полностью истреблены киты. В погоне за ценным мехом уничтожены котики. Рыбаки ищут рыбу, и не могут найти! Пограничные корабли многих стран вместо подготовки к войне с потенциальным противником ведут настоящую войну с рыбаками – нарушителями границ прибрежной зоны рыболовства.
Гидропоника – ещё одна надежда прогрессивного человечества, также тихо скончалась вместе со многими другими мечтами.
Некоторые примеры деградации почвы
Китай.
Эрозии подвержено более трети территории Китая. В провинции Гуаньчжи более 20 % ирригационных систем разрушено или полностью заилено эродированной землёй. Засоление уменьшило сельскохозяйственные угодья на 7 млн. га; использование необработанных городских нечистот серьезно повредило более 2,5 млн. га, и ещё около 7 млн. га загрязнено промышленными отходами.
Россия.
Эродированная площадь увеличивается ежегодно на 400—500 тысяч га; эрозия действует на двух третях российских пахотных земель. Водяная эрозия создала около 400 тысяч оврагов, занимающих более 500 тысяч га. Шестая часть российских земель загрязнена в такой степени, что она стала непригодной даже для промышленного использования.
Иран.
Почти вся земля, занятая под сельское хозяйство, оценивается как деградирующая, значительная её часть – в умеренной или сильной степени. Засоление воздействует примерно на 16 млн. га.
Пакистан.
Овраги занимают почти 60 % из 1,8 млн. га плато Потуар. Более 16 % сельскохозяйственных земель страдают от засоления. В целом деградировало более 61 % сельскохозяйственных земель.
Индия.
Деградации подвержено более одной четверти сельскохозяйственных земель. Эрозия, связанная со сдвиговой культивацией, обнажила более 27 тысяч кв. км земли к востоку от Бихара. Брошено не менее 2 млн. га засолённой земли.
Гаити.
Для фермерства пригодно только 32 % земли, но используется 61 %. Жестокая эрозия в середине 1980-х годах уничтожала 6 тысяч га ежегодно.
Австралия.
Более 4,5 млн. га суши, или 10 % всех пахотных угодий, и более 8 % орошаемых земель подвержены засолению. С 1975 по 1989 гг. площади засолённых земель удвоились.
…По преданию, некоторые народы древности носили обувь с загнутыми вверх носами, чтобы при ходьбе или беге не нарушать травяной покров. Они жили в ладу с матерью-природой! Об этом давно забыто. По Великим равнинам США в 1872 году кочевало пятнадцать миллионов бизонов. Через десять лет осталась только одна тысяча, и охотники гонялись за ними, чтобы уничтожить и этот остаток. Теперь и в других местах перебили птиц, китов, котиков, белок, лис. Исчезли многие другие обитатели полей, лесов и водоёмов, о существовании которых человек даже не подозревал, отравляя поля ядохимикатами, осуществляя сплошную вырубку лесов, выбрасывая в атмосферу, почву и воду всевозможные отходы производства.
Homo sapiens воспринимает нашу прекрасную природу, с десятками миллионов видов растений и животных, как нечто, дарованное ему, чтобы он мог поесть, поспать и подебоширить. Надо ли спрашивать, как отнесётся к нему, разумному, неразумная природа?..
Что будем пить, и чем дышатьДо 71 % поверхности нашей планеты занимает гидросфера, то есть вода: моря, океаны и реки. В общем объёме воды пресная составляет 3 %. Из этих мировых запасов примерно 75 % заключено в ледниках и айсбергах; почти вся остальная вода, в основном, находится под землёй в водоносных слоях, в которых песка и гравия вшестеро больше, чем воды. Человеку доступен лишь 1 % водных запасов.
Этого бы нам хватало для удовлетворения всех потребностей, если бы вода распределялась по местам обитания людей равномерно. Однако Средний Восток, северная Азия, северо-восток Мексики, большая часть Африки, многие западные штаты США, часть Чили и Аргентины и почти вся Австралия страдают от неустойчивого водоснабжения. Более восьмидесяти стран мира испытывают недостаток пресной воды! Например, в Китае только половина населения снабжается водой регулярно, и нехватка возрастает. В 2004 году были серьёзные проблемы с водой в Италии. Недостаток воды на Среднем Востоке уже приводит к политической напряжённости между государствами.
За последние сорок лет количество пресной воды на каждого человека в мире уменьшилось на 60 %, и к 1025 году, как ожидается, её станет ещё в два раза меньше, и с дефицитом воды столкнутся 48 стран с общим населением 3 млрд. человек.
Но далеко не вся пресная вода – питьевая!.. А если лишить человека питьевой воды, он умрёт в одну или две недели, будь он простой рабочий или философ, политтехнолог или поэт!..
Воду для своих целей люди получают из грунта, устраивая колодцы и артезианские скважины, или из осадков, или из открытых водоёмов. Ещё один способ – опреснение морской воды – очень энергоёмок и, как многие считают, экономически бесперспективен.
Начнём по порядку. Запасы грунтовых вод снижаются повсеместно. В Соединённых Штатах воды, копившиеся со времён ледникового периода, теперь выкачивают со скоростью, на четверть бóльшей, чем скорость их возобновления, а в некоторых районах и ещё быстрее. Немногим лучше поступают в Европе. Поведение людей определяется принципом «хватай, кто что сумеет»: европеец в среднем расходует воды на бытовые нужды вдвое больше минимальной потребности, а американский гражданин вчетверо больше.
Для грунтовых вод результат печален: обширный водоносный горизонт Огаллала под штатами Небраска, Оклахома и Техас, запасы воды в котором были огромны, истощится через 30—40 лет. В штате Канзас в 1950 году к водоносному слою пробурили 250 скважин; в 1990-м их было уже 3 000. Понятно, что толщина слоя уменьшилась в десять раз, а значит, и для людей результат тоже будет печальным: им придётся уйти. Американский город Китак жители уже покинули, равно как и птицы, и звери: город умер от жажды.
В Африке и некоторых странах Среднего Востока, особенно в Израиле и Иордании, запасы грунтовых вод практически исчерпаны. В Китае их уровень понижается на метр в год, а в районе Тяньцзиня на 4,4 метра. На юге Индии понижение достигает 2,5-3 метров в год, причём водоносный горизонт Гуджарат ещё и подвержен засолению.
Основной потребитель пресной воды – сельское хозяйство; оно «выпивает» 87 % воды. Там, где случаются дожди, они и поливают поля, а где их нет, или есть, но мало, приходится поливать самим. Продукция, производимая на орошаемых землях, от двух до пяти раз дороже, чем выращиваемая на дождевой воде, так как стоимость топлива и гидросооружений постоянно возрастает. На долю поливных земель приходится производство одной трети пшеницы при урожайности, в 2,5 раза более высокой, чем на обычных полях, однако ирригация требует больших расходов воды (около 65 % мировых запасов) и энергии. Здесь тоже отличаются США: При ежегодной потребности в воде, идущей на выращивание пищи, равной 400 000 литров на человека в год, здесь используется 1 700 000 литров.
Из-за исчерпания грунтовых вод к 2025 году будет утрачено 30 %, а через пятьдесят лет – половина поливных земель.
С дождями тоже не всё в порядке, потому что глобальный климат Земли меняется. Происходит существенное перераспределение атмосферных осадков, появились засухи во внутриконтинентальных областях, возросла погодная неустойчивость; в результате снизалась урожайность всех видов культур. Растения, насекомые и вообще экосистемы не могут приспособиться к столь быстрым переменам.
В этом отношении поучительным стал 1988 год. Вследствие обширнейшей засухи урожай зерновых в США упал на 30 %, и впервые за триста лет производство зерновых оказалось ниже уровня потребления. В том же году урожай в Канаде понизился на 37 %.
Одновременно происходит загрязнение рек и проточных вод.
Загрязнение отходами и болезнетворными организмами, а также более чем ста тысячами наименований разного рода химикатов, используемых в мире, делает воду не только непригодной для питья, но также и для применения в сельском хозяйстве. В развивающихся странах загрязнено примерно 95 % воды. В США вода в 37 % озёр непригодна для купания из-за различных видов загрязнения.
Не менее грязны океаны и моря.
Каждый год в них сбрасывается более 35 млн. тонн нитратов и до 3,75 млн. тонн фосфорных соединений. Попади они в открытый океан, то даже такой огромный объём растворился бы без следа, однако большая часть грязи остаётся в прибрежной полосе, образуя налёт на водорослях и понижая содержание кислорода, нарушая жизнь моря в прибрежной зоне. Не так давно в Тихом океане, между Калифорнией и Гавайями, обнаружен настоящий «остров» из мусора. Его масса – около трёх миллионов тонн, а это в шесть раз больше, чем масса всего живущего в океанских глубинах планктона. Среди прочего хлама преобладают пластиковые предметы. По мнению учёных, «остров» образовали круговые океанские течения, которые подхватывают мусор у берегов Японии и США.
Сколько их, подобных «островов»?.. Никто не знает.
Так сложилось, что более двух третей населения Земли (4 млрд. человек) живёт в прибрежной полосе шириной до 150 км, что связано, конечно, с лучшими возможностями пропитания. Мало того, что общая численность проживающих у морей населения растёт естественным образом, так ещё поближе к морям перебираются люди «с материков». Ожидаемое следствие такой миграции – ускорение загрязнения шельфа и уничтожение морских обитателей.
Вымирают рыбы. Исчезают кораллы. Количество коралловых рифов и островов за время, прошедшее после 1945 года, уменьшилось в два раза. Только расположенные вдали от мест человеческой деятельности (а их всего 30 %), имеют шанс пережить человека. Ещё 10 % океанских экосистем, представляющих собой чрезвычайно разнообразный мир растений и живых существ, деградировали до неузнаваемости; треть этих систем находится в критическом состоянии и исчезнет на протяжении 10—20 лет; ещё треть – через 20—40 лет.
Примерно такая же судьба ждёт леса нашей планеты.
В 1870 году леса занимали 7 млрд. га. Через сто лет их площадь была меньше в 1,75 раза, то есть сократилась почти вдвое. За дальнейшие тридцать лет (с 1960 по 1990) произошло дальнейшее уничтожение лесов общей площадью, равной половине США. Вместе с лесом уничтожается бесчисленное множество видов животных, насекомых и растений, в том числе и полезных для сельского хозяйства и медицины – то есть для уничтожающего их человека!
Ежегодно исчезает 17 млн. га тропических лесов, и ещё столько же, если не больше, подвергается глубокой деградации. Если такая тенденция сохранится, то большинство таких лесов исчезнет без шансов на восстановление. Более миллиарда человек используют древесину быстрее, чем она возобновляется, а всего применяют лес для отопления более двух миллиардов. Во многих местах уже столкнулись с дефицитом топлива для обогрева жилищ и приготовления пищи.
Это – если рисовать картину, так сказать, широким мазком.
А теперь посмотрим и на детали.
В Эквадоре к 2000 году осталась половина лесов.
На Филиппинах осталось 20 % леса.
В Индии осталось не более 9 % от прежнего лесного богатства. Тем не менее, правительство этой страны поощряет половину населения использовать лес как топливо.
Тропические леса Бангладеш уничтожены на 95 %.
В Шри-Ланке леса практически нет.
На Гаити лес вырублен полностью.
Из 76 стран, располагавших тропическими лесами, только в четырёх (Бразилия, Гвиана, Папуа-Новая Гвинея и Заир), возможно, до 2010 года останутся неповреждённые участки леса.
В Западной Африке от 50 до 75 % древесины сжигается в малых и больших городах. Для восстановления лесов требуется выращивание быстрорастущих деревьев на площади в десятки миллионов га. Кое-где, конечно, это делается, но в масштабах неизмеримо меньших, чем необходимо для серьёзного результата.
С северными лесами – а их более трети всех лесов, дела ещё более грустные. Они расположены в России, Канаде, США, Скандинавии, а также частично на Корейском полуострове, в Китае, Монголии и в Японии. Существующая практика заготовки древесины не позволяет северным лесам противостоять аномальным изменениям температуры и влажности. После 1976 года баланс между выбросом двуокиси углерода в атмосферу и его поглощением оказался тут нарушенным. Количество избыточного, не абсорбированного газа составляет 10—15 млрд. тонн, и если северные леса будут вырождаться, то сжигание и гниение будут лавинообразно ускорять изменение климата планеты.
С удвоением в атмосфере двуокиси углерода и других газов, вызывающих парниковый эффект, понадобится только 30—50 лет для исчезновения от 40 до 90 % северных лесов вследствие скачкообразного изменения климата. Гибель лесов будет сопровождаться обширными пожарами, нашествиями насекомых и бурями. Изменение климата, из-за быстрого высвобождения сотен миллиардов тонн окиси углерода, пойдёт лавинообразно. Резкая перемена условий жизни на Земле будет означать для человека окончательную катастрофу.
Что интересно, о происходящем с нашей природой хорошо известно, и приведённые здесь данные собраны не нами, а задолго до. Всё, что нам для этого понадобилось – это новое представление об эволюции. Мы в нашей книге просто «склеиваем» сценарии и предсказания, многократно описанные в книгах и журналах специалистами. Например, об этом говорилось на Конференции в Рио-де-Жанейро. И что же?
Ничего.
