Текст книги "Мир номер два"

Автор книги: Дмитрий Шахтаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Ага, – ответил тот, ловя падающие с носа очки.

Тяжко вздохнув , я прошел к Василию. Тот сидел в майке, несмотря на далеко не комфортную температуру и разглядывал собачий ошейник.

– Ты смотри, породистый, гад.

– Смотрю, собак не боишься?

–А что их бояться, капитан? У меня такой же кобель был , ух хорош, редкая умница, только задавили его на трассе . А этот молодой совсем, по людям скучает, мне напарник будет. Чо там решили командование?

– Идем кушать. Все как положено – первое, второе и компот.

– Да, в армии это свято – война войной, а обед – сам знаешь.

– Ты, Василий откуда сам?

– Вобще из Опарино.

Я присвистнул. Этот парень отпрыгал на стульчике «Беларуськи» поболе 300 километров – крепкий джигит однако.

– Надо бы отвальчиком озаботиться, заметет все к чертовой маме, – ненавязчиво сделал я намек.

–Да я и сам думал. Как еще выберемся из этой завирухи? Морозца надо ждать. Замучимся по метели идти.

– Пора тебя в сержанты производить, мыслишь по-военному, – подкинул я леща.

–А то. Идем, что ли, в брюхе бубны играют.

– В армии служил?

–Не, видишь – одна нога другой короче. Да я привык. Теперь всякие понадобятся, других не будет.

– Еще своих настрогаешь.

– Ну, если мне бабу подходящую найдешь, то и впрям постараюсь на благо опчества. Джек! Идем знакомиться с народом, а то и сам одичал совсем. Ты у нас не Бобик какой, а служебный пес.

За едой собрались вместе. Майор распорядился выдать по 100 грамм.

–Чисто армия, даже наркомовские дают, – восхищался дед.

Сквозь звон посуды слышался голос майора:

– Пожалуй, я соглашусь с вами ,Илья Владиславович. С Севера еще будут идти люди. Есть у меня идея, оставить здесь пост для последующего направления людей к нам. На Шахунью они не пойдут из-за заносов, дорога будет одна – сюда. И второй путь – через Казань. Надо бы отправить туда группу на БТРе или «Тигре». Второе предпочтительнее. Капитан и старлейт, давайте в мансарду, обговорим это дело.

Обсуждение затянулось. Окончательное решение выглядело неожиданно.

Пост в Йошкар – Оле возглавит Корзухин, а Казань отойдет мне. С Иваном останется Спасокукоцкий, а мне в помощь выделяется Михаил.

– Иван, найдем бронированного «Тигра» в городе для начфина?

– Не совсем в городе, но найдем точно, – хитро блеснул глазами старлейт.

– И еще. Для доцента надо найти осциллографы, счетчики частиц и прочее, пора начать разбираться, что происходит на планете. Хорошо бы вывезти из университета лабораторию, но не все сразу.

Поменяли конечный пункт назначения. Теперь это Тамбов. Точнее – треугольник между Тамбовом, Рассказово и Котовском. Один из факторов стал решающим.

– Смотрите, – очертил овал на карте карандаш майора, – здесь сохранился густой лесной массив, что позволит в будущем укрепить безопасность анклава. Почвы здесь богатые, опять же животноводство можно развивать, степь рядом. Думаю за зиму мы сможем зачистить территорию с главной целью – не допустить отравления продуктами разложения Котовского водохранилища и тем самым обезопасить себя от эпидемий, обеспечив надежный источник водоснабжения. Людей найдем – теперь я в этом уверен. Вам дежурить на постах месяц, потом это потеряет смысл. Связь будем держать постоянно. Колонна выдвинется послезавтра.

Заглянула Петровская.

– Ребята, как у вас холодно, спускайтесь на второй этаж , покажу вашу комнату.

– А что дети?

– Дети играют, фильмы смотрят, вот за них не беспокойтесь. Вы за своих мужиков беспокойтесь – Наташу насквозь глазами просверлили. К слову ,у нас теперь есть дамский парикмахер. Что решили?

– Завтра отдыхаем, снаряжаем остающихся, послезавтра в путь.

– Тогда мы баньку греть будем, детей надо помыть и нам лишним не будет. Получается Новый Год в дороге встретим. Завтра подарки будем готовить – нельзя детям без праздника.

Следуюший день готовили колонну к продолжению движения. Мой «Тигр» доставался Корзухину, в колонне вести его было некому. Князев машину водил, но плохонько, в лучшем случае он мог заменить Нину Александровну. Полина уезжала с колонной. Я клятвенно обещал вернуться через месяц, Хоря достался девочке, но все равно слез было море. Макс оставался со мной.

– Ты вот за малой присматривай, никого у нее нет. Как ее зовут-то?

– Говорит – Валя. А фамилию не знает.

– А как у тебя фамилия?

– Канева я.

–Да, – размыслил я, если я ее удочерю, как быть с фамилией, девочка с фамилией Сивуха -дальше некуда.

Вслух я сказал:

– Ты уже большая. Сейчас все будут рано взрослеть, замуж скоро тебя отдам.

– А за кого? – оживилось дите, – у нас и мальчишек-то нет.

– Привезу, вот клянусь привезу и может быть не одного.

– Да ладно, – покраснела девочка, – я пошутила.

– А я нет. Казань – город большой.

Те же слова говорил мне майор.

– Капитан, Казань – город большой. Пойдешь в броне на «Тигре». Если верить нашей статистике, может выжить до 20 человек. С проблемными не связывайся, пусть идут лесом, но не свирепствуй, ты у нас тот еще рейнджер.

По делам военным – советуйся с Иваном, остальное на тебе.

Все новоприбывшие щеголяли в камуфляже. Миша получил погоны старшины, а красавцу Корзухину презентовали не только форму, но и так любимые майором яловые сапоги. Похоже, наш старлейт заслужил благосклонность нашей звезды подиума , чему я был рад. Вот у этих ребят и на старых генах должны получаться только красивые дети.

Из воинской части в дремучих дебрях мы прикатили бронированный «Тигр» с пулеметом на крыше. Весила игрушка на 700 килограммов тяжелее обычного, но держала прямой выстрел из оружия калибра 7.62. Конечно общая грузоподъемность упала, но нам не десант возить.

Князев рассовывал по кунгам вывезенные приборы и трясся над каждым, как Плюшкин.

– Не нарушьте юстировку, это же прецезионная точность, – слышались его горестные вопли на извечный клич: «Эй, ухнем!».

Утром заревели прогреваемые моторы и колонна ушла на Новочебоксарск.

– Вадим Арнольдович, – обратился ко мне Корзухин – у меня есть предложение.

– Слушаю, Иван , – я тоже решил не официальничать.

– У нас есть приказ встречать беженцев с севера и северо-востока. Предлагаю оставить здесь Михалыча с рацией, а остальным нагрянуть в Казань. Не обижайтесь, но в таком городе могут возникнуть любые эксцессы.

– Иными словами, ты боишься отправлять дедушку одного без присмотра ?

Он рассмеялся.

– По – существу верно.

– Честно говоря, я возражать не буду. Страшновато все же.

– Решено. Тогда будем оборудовать блокпост для Михалыча.

Мы соорудили его на базе одноэтажного кирпичного дома с башенкой.

– Во, Михалыч, у тебя обзор– мама не горюй, – восхищался Миша, – а в дом только на танке можно прорваться.

Дед был довооружен СКСом с прицелом, у окошка наверху притулились пулемет и РПГ. Бодро стучал генератор, заливая вход светом разноцветных гирлянд, чай Новый год на носу.

– Представляешь, Михалыч, ползет бедолага на костях, а тут бар в огнях и бармен при шмайсере, сразу жить захочет.

Михалыч получил инструкции – давать беженцам информацию об организованной колонии под Тамбовом, больных и ослабленных селить в домах, в которых мы останавливались на отдых , комплектовать команды до дальнейших указаний , настырных и чрезмерно любопытных отправлять восвояси.

– Ага, ага – кивал дед, заполняя комнату удушливым махорочным выхлопом и попивая дегтярной густоты чай.

Однако в наши стройные планы вмешались новые обстоятельства. В ночь перед отъездом окна нашего блокпоста осветил свет фар. Перед домом остановился «Хендэ-Туксон» и из водительских дверей буквально выпала женщина.

Ранение? Болезнь? Мы с Иваном подбежали и подняли ее со снега, зная, что находимся под дружелюбным прицелом Михалыча. На теле женщины не было ранений , следов травм – вероятно ее подкосила болезнь. Она что-то невнятно бормотала, не открывая глаз . «Ледяные,ледяные», – вот и все, что удалось разобрать.

– Я в гостиницу, – сказал Иван, поднимая легкое тело на руки. Я, страхуясь, с кулацким обрезом наперевес, открыл заднюю дверь и увидел там спящего ребенка.

Планы снова менялись. Приняли соломоново решение – старлейт остается с Михалычем, а мы с Мишей уходим на Казань.

– Встречаемся в Новой Туре, а пост организуем на пересечении дорог А295 и М7. Связь через каждые три часа. При захвате в сообщении вставляем «как его».

– Сойдет. Настоящие шпионы тоже вымерли.

Глава 5

Поутру двинулись на восток по Правобережью Волги. Чернышов сообщил, что колонна ночевала в Алатыре и двинулась на Саранск. Мы без приключений добрались до обозначенного пункта и начали сооружать блокпост из брошенного транспорта. К вечеру в общих чертах что-то нарисовалось и мы стали готовиться к ночлегу. В бывшей столице бывшей Мари-Эл были изысканы мощные прожекторы и теперь они освещали ночное небо под бодрое тарахтение генератора. На нашей теплушке на базе «ЗИЛка» красовалась надпись « Пункт сбора».

Из Игнатьево сообщили, что женщина пробилась из Котласа через Шахунью и что у нее тяжелый нервный срыв. Девочке Юлечке четыре года и она уже хулиганит и дед жалуется. Наши прошли Саранск и встали на окраине Рузаевки под светом прожекторов.

А ночью нас повязали без всяких хитростей , ниндзей и морской пехоты. Около четырех утра, распаренные теплом буржуйки, мы элементарно заснули. И толком очухались только в коттеджике под черепицей, куда нас, как двух связанных гусей , представили на глаза местечкового атамана.

Кто мог решиться напасть на военных? Если местный царек из отморозков, то просто бы убили или ребра точно поломали. Если уголовники, то постреляли на месте. Что у нас выпытывать? Куда ты,дядя, заховал зелень?

Судя по сноровке, это свой брат, усомнившийся в нашей окраске или организованная группа товарищей, заинтересованных в контакте и старающихся избежать потерь в силу своей малочисленности.

Нас встретил целый подполковник с «мандавошками» войск связи в петлицах. Немного отлегло. Немного потому, что вполне возможно, что вояка объявил себя Чомбе, Франко и Пиночетом в одном стакане в звании император. Но наручники с рук сняли.

– Хотелось бы знать, с какой целью вы старательно изображаете из себя армейцев? И очень нагло, надо заметить. Так что, господа – товарищи жду пояснений по существу.

– А мощей хватит, чтобы спросить с нас?

– Дерзите. Давайте начнем с конструктива. Кто, откуда, зачем?

– Мы уже пропустили два выхода на связь, майор Чернышов будет недоволен и, боюсь, даже больше, чем недоволен.

– Ага и вендетта тоже предусмотрена, ты посмотри на них, – обернулся он к человеку в камуфляже без знаков различия. – Постойте, знавал я Чернышова, но он был подполковником , помнится была еще с ним темная история . Хороший служака, неужели выжил? А ну– ка поподробнее, как выглядит, где встретились, припомните его обороты речи .

Через час мы гуртовались за кофе и не только.

– Ха-ха-ха! Значит ,мобилизовал всех? И произвел тебя в капитаны? Убил наповал, но это на него похоже.

– Извини, Павел Сергеевич, а что за темная история с его участием?

– Понимаешь, Вадим Ардальонович, сцепился он с сердюковским выкормышем и не уступил, ну и... А что у него с семьей?

– Никого.

– Да, пока из выживших мы семейной пары не встретили. Есть двое родственников, но дальних и непрямых. Значит, говоришь, настоящий лидер? Не сомневаюсь. Вижу, какой-то вопрос тебя крепко напрягает.

– Сколько в Казани?

– 12 человек. Хотя в целом было бы больше. Из Мордовии бывшие уголовники на променад подтянулись устанавливать свои законы, пришлось их успокоить.

– А о перспективах расскажете, если не секрет?

– Какие сейчас могут быть секреты?

– Судя по всему, вы связисты, значит знаете, что в целом в эфире?

– Ничего.

– Нас не слышали?

– Не до вас было, воевали. Уходить надо. Водораздел Волги к теплу превратиться в опасную зараженную канаву. У нас пока фаза один, а у вас уже реализация фазы два. Молодцы.

– Интересная ситуация, – вмешался капитан Стрельцов – помощник казанского комманданте. – По существу, группа шпаков пытается собрать под крыло оставшееся населения с северного направления, хотя по здравому рассуждению могли бы купить машину, пошить костюм с отливом и в Ялту. Не просто собрать, но создать базу для новой цивилизации, извините за выспренность. Интересный командный тандем – опальный майор и бухгалтер на пенсии, не обижайтесь, Вадим.

– Упаси бог. Тут вот какая закавыка. Есть у нас доцент университета, причем не простой сборщик дани со студентов, а настоящий ученый с именем – биолог. Так вот, он утверждает, что мы не просто выжили, а получили в нагрузку способности произвести новое поколение с неизвестными нам способностями во всех сферах деятельности.

– Что-то вроде детей-индиго?

– Предполагается, что супериндиго.

– То есть биосфера в виде Земли дает нам второй шанс?

– Именно. И нам пора выйти на связь, иначе через два часа сюда заявятся ребята с Западного блокпоста.

– Едем.

По дороге капитан пытал меня по поводу нашего «Тигра».

–Лично я не видел и не слышал о поступлении машин с бронированием в войска. Откуда аппарат?

– От космонавтов.

– Да, богатый народ. А что, есть представитель?

– Живой и здоровый, старший лейтенант Корзухин. Надеюсь скоро познакомитесь.

Наш Корзухин рвал свои красивые волосы по поводу невыхода на связь.

– Иван, извини, так получилось. Наши коллеги захватили нас в плен по ошибке. В городе двенадцать человек. Командуют военные, сейчас думают над нашим вариантом. Что с Котласскими?

– Вообще девочка с Устюга. Татьяна ее нашла . Ей получше, Людмила нас консультирует, но этого мало, ей нужен квалифицированный врач. Как там у коллег с этим?

– У коллег есть терапевт широкого профиля, – вмешался капитан.– Сегодня отправим машину.

– Замечательно. Через нас пока движения не было. Морозит, Дед Мороз пожалует через два дня.

– Откуда такой прогноз?

– Совсем вы заработались в своем плену. Через два дня встретим Новый год!

– Что наши?

– По – прежнему стоят в Рузаевке. В самой Рузаевке ноль.

Я запросил Чернышова. .

По экстренному вызову Чернышов понял, что случилось чрезвычайное событие.

– Вадим, что у вас?

–Товарищ майор, передаю трубу вашему знакомому.

– Товарищи офицеры, – обратился подполковник к нам, – вы пока погуляйте , а нам надо посоветоваться.

Мы вышли из кунга. Миша уехал обустраивать дом в переулке Узянле , Новая Тура ему не понравилась.

– Слушай, Ринат, а остальные десять человек что из себя представляют?

– Пестрая картинка. Трое детей, трое взрослых женщин, та самая врач – красивая баба, наш командир начал ее осаду – бабник еще тот, студенточка и водитель трамвая, мужчин взрослых четверо– опять же студент, правда парень серьезный, дед из Рыбной Слободы прибился, настройщик роялей или фортепьяно, хрен их разберешь и строительный мастер – толковый мужик, но любит это дело, – он щелкнул по горлу.

– М-да, однако компания. Натерпимся мы с ними. Людей на усиление дадите?

– Абижаешь. Деда и настройщика хоть сейчас.

– А серьезно?

– Куда мы денемся? У Павла Сергеевича задумка – в Ульяновске народ организовать. Сам видишь, без лидера люди – просто отара овец. Толковый народ попрет через Волгу, а переправы только здесь и в Ульяновске. Ты оседлал М7, мы – Р127 и суперплан выполнен.

– Ну, некоторым товарищам мы как кость в горле.

– Приходилось встречаться?

– Да,упокой его душу.

– Значит тоже постреляли. Что же? Опыт – великое дело.

Вышел подполковник . Особенного веселья на лице не отображалось, скорее какая-то забота, требующая осмысления.

– Ринат, отправляй врача, а мы с тобой, Вадим, пока покумекаем. Кстати, откуда ты в машинах разбираешься – так от зубов и отскакивает?

– Хобби, Павел Сергеевич, но только в легковых. С капитаном из одной части?

– Если бы. Слушай, а мысль о всеобщей милитаризации мне определенно нравится. Только вот не по душе мне эта камуфла для лазанья по кустам. Мы должны одним внешним видом вдохновлять обывателя. Извини, Вадим, но в этом ты напоминаешь прапора с вещевого склада. Что ржешь? Я серьезно, а по повадкам – ты вылитый замполит, только пенсне не хватает. Чего опять ржешь? Да и мой капитан в этой кожаной косухе больше на братка смахивает. Нет, возьмусь я за вас. Сегодня же приведу ваш внешний вид в соответствие. Реквизировали мы тут местный арсенал с амуницией.

Как говорил наш каптерщик Нечитайло, светлая ему память, «нэ трэба, но шоб було .Теперь о деле. Майор сказал, что на тебя положится можно, так что остаешься командовать группой по встрече гостей на этом предмостье . Только коррективы нужно внести в твой блок-пост, есть у меня кой-какой опыт.

– Чечня?

– Сербия. Так вот дам тебе настройщика, не кривись. Чем тебе не нравится человек творческой профессии, почти правозащитник? Ну, где я тебе другого найду? Муштруй, ты начфин или как? Ему всего сорок три, не все потеряно. На себя оглянись, кем ты был месяц с небольшим назад? Поехали обедать, а потом я тебе женщин дам в помощь для обустройства. Твой матросик пусть там мертвяков подчистит в окрестностях, больно женский пол от них шарахается, давай за ним заедем. И речь перед нашими толкни, только не как Чебурашка.

По дороге я думал над словами подполковника. Действительно, кем я был полтора месяца назад? А остальные кем были они и кем стали? « И в этой пытке многократной рождается клинок булатный», кажется так. Выбор простой, или –или.

Ехали по объездной на окраину города в местечко Высокая Гора. Переехали железнодорожный переезд с развороченными рельсами.

– Пассажирский состав столкнулся с фурой, все всмятку, сейчас припорошило, а то глядеть невозможно, – пояснил комендант.– Мы тут бульдозером дорогу подрасчистили.

Неплохо устроились казанцы, выбрав коттедж в три этажа с зеркальными окнами.

– Полностью все автономное. Даже газ запустили из промышленных баллонов. Вода, напруга – все есть. Только мороз все крепчает и, мне кажется, раньше таких сугробов не бывало. Заметет все скоро.

И здесь наш почти бравый воинский вид подбодрил людей. Подполковник ходил именинником, как будто лично нас клонировал. Особый восторг вызвал Макс, забежавший вслед за нами. Он сел и незаинтересованно разглядывал честную компанию с видом: « Кормить будут или это розыгрыш?». Дите мужского пола вцепилось ему в хвост, но пес делал вид, что ничего не происходит , я даже проникся гордостью за такое воспитание.

За обедом подполковник озвучил новые планы и дал слово мне.

– Нет, надо брать фамилию Полины, моя вызывает нездоровые шевеления, – подумал я,– в конце концов Канев – это в переводе Кошкин. С чего– то заштормило, видимо от волнения, но удалось наморщить извилины и выдать примерно следующее:

– Нас двадцать пять человек. Коллектив отмобилизован и, по существу, представляет собой кадрированную воинскую часть. Мы в состоянии защитить гражданское население и не допустить второй гуманитарной катастрофы. Только военный порядок поможет не только пережить эту зиму, но и встретить теплое время года, которое для нас теперь стократно опаснее зимы.

Под Тамбовом наши товарищи готовят базу для выживания и начала сельхозработ. Мы располагаем небольшим семфондом не только зерновых, но и корнеплодов, кроме того есть специалисты нужной направленности. У нас семеро детей и именно дети сейчас должны стать нашей главной заботой. Имейте в виду – случившееся произвело необратимые изменения в нас самих – это говорят наши ученые. Как оно проявится – мы не знаем. Но мы твердо уверены, что нас оставили в живых не для того, чтобы впустую, как раньше прожигать свою жизнь. По первым научным наблюдениям в нашей крови появились клетки, резко повысившие адаптационные возможности организма. Люди пожилого возраста получили дополнительные энергетические ресурсы, я не удивлюсь, если процессы старения замедлятся или почти прекратятся. Земля дает нам возможность воспитать новое поколение людей, которые будут умнее и, я надеюсь, человечнее нас. Вам решать – мы свой выбор сделали.

В зале зависло молчание – сообщение ошеломило всех, даже военных. Каково это -почувствовать себя бессмертным? Возможно я несколько блефовал, но только немного. Эти мысли высказал наш доцент Илья, сделавший полные анализы крови, мочи и прочего у всех и выделив в особые группы детей и пожилых. С неменьшим интересом он препарировал ткани умерших и находил и там изменения, но с вмешательством какого-то дополнительного фактора, повлекшего их гибель. Особенно горячо он витийствовал о гемолизе, имеющем абсолютно упорядоченный характер, мутации клеток крови, сетуя на малый накопительный материал.

– Послезавтра Новый год, как насчет салюта? – разрядил обстановку Павел Сергеевич. Загомонили – это было действительно жизненно и интересно. Я налегал на горячее – не знаю, каким машинистом трамвая была Альфия раньше, но заворачивать манты она умела душевно.

Я уже собирался на пост, когда меня выловил капитан.

–Вадим, пойдем посидим в штабе, есть разговор.

– Знаешь ,начфин, – задумчиво изрек подполковник,– пожалуй мы присоединимся к вашей колонии даже без всяких условий. Если хоть часть сказанного тобой верно, то тем более. Из Москвы и Питера на юг по «Дону-4» хлынет орда и, боюсь, не с самыми мирными намерениями. Понятно, что друг дружку они крепко проредят, но под раздачу попадут и все прочие ,а поодиночке у нас шансов не будет. Надо срочно заканчивать здесь дела, оставив блокпосты и идти к вам. Нужно связаться с майором, времени больше нет. Минимум через неделю мороз погонит людей к теплу .

Хочу сделать тебе подарок. Тут Маша соорудила под твой размер парадную форму, даже шинелку презентуем. Честно говоря, пострелять всегда есть кому, а вот так, за пять минут повернуть людям головы в нужном направлении, тут иное нужно. Я поговорю с Чернышовым – быть тебе замполитом, название потом придумаем, но по существу комиссар нам нужен. Забирай настройщика – зовут его Генрих и поезжайте. Термоса с горячим не забудьте прихватить, я распорядился. Ступай. Связь по старой схеме.

Мы отъехали к себе. Теперь на территории поста стояли две теплушки, одна основная, вторая для отдыха. В первую смену заступил Миша со стажером Генрихом, который оказался вполне адекватным мужиком, ну немного подвинутым на музыкальной почве, мало ли на чем мы подвинуты. Теперь в камуфляже, в бронике и подшлемнике он выглядел грозным гаишником.

Я подводил итоги трудного и насыщенного дня. Наши еще прощупывали Саранск и продолжение движения сильно зависело от переговоров командиро . Макс сыто щурился на огонек в «буржуйке». Кстати, к какому роду войск меня причислили? Надеюсь, эмблемы без топоров. Две пушки – логично, почти Яшка-артиллерист, у майора такие же.

Интересно, почему среди выживших нет никого из офисного планктона? Или это решили уравновесить москвичами? А военных – уже четверо. Может так и задумано новыми богами. Никак не уснуть. Надо бы что-нибудь лирическое на ночь – где там кожаный дневничок?

Что-то все почеркано. Ага, вот отсюда разборчиво: « Инна все меньше, все дальше. И нет – нет и выскакивает чертик: «Инна, ты просто старая дура». Вот такой я злорадный. Хочется любить. Мои ровесницы – старые кошелки, их просто жаль. Какова цена за свежую розу? Валякушку не надо, извините. А розу вырастить надо или сделать любой цветок розой. И где-то они есть, что-то вырисовывается, но пока очень туманно». 9 мая.

« Снова депрессия. Еще вчера, что казалось пустяками, оборачивается пудовыми веригами. Скучаю по Инне. Ведь плохое забывается быстро, остаются в памяти только счастливые минуты. Сейчас она с сыном уехала к маме. Ведь вцепится в лопату, опять вернется болезнь позвоночника и прочие пакости. Как будто мой ребенок уехал в пионерлагерь, а я за него переживаю. Кафар – тоска. На мое имя пришла посылка. Я думал – от нее. Вдруг она отослала забытые мной вещи. И вдруг там ее письмо – я забыл обо всем. Знаю, знаю – это мои химеры. Придется ждать, когда они вымрут. Очень хочется пожить спокойно, еще лучше – с толковой подругой.

Сидя в машине, проезжая по улицам, я разглядываю женские лица, а где она – моя? А вдруг я ее прогляжу? Просто навязчивая идея – весна что ли?

Дела навалились. Где взять на это силы? 16.05»

Но сегодня я читал страдания немолодого Вертера невнимательно. Внутреннее беспокойство никак не давало расслабиться и заснуть. После памятного разговора с Ильей паранойя не оставляла меня ни на час. Правда, она была несколько иного характера, чем раньше.

Почему я сейчас спокойно общаюсь с людьми, вникаю в их проблемы , если раньше уже через пару минут я готов был бежать от собеседника ? Почему мне удается группировать вокруг себя людей, если раньше я и мог перед кем – то выступить, то это был мой пес?

Почему выпитый по необходимости алкоголь не вызывает не только знакомого чувства злобы, но и практически не действует никак? Почему я стал спать мало и крепко, если раньше звук включившегося холодильника сбрасывал меня с кровати? И вообще от вида компании покойников раньше я бы просто обделался и умер, поскольку всю жизнь был трусоват – одно слово – бухгалтер. Может уже крыша шифером шуршит? Тогда почему оба командира волокут меня в замы по воспитательной работе?

Я плюнул, оделся и вышел на улицу. Макс выкатился за мной тихой тенью. А раньше спал, как бревно! Вот зараза, скоро закон Ома сам придумаю.

Над перекрестком дорог в небо ,перекрещиваясь, упирались столбы яркого света . В нем искрились кристаллы вымораживаемой влаги – мороз перевалил за 25. Я зашел в помещение поста и сказал Генриху:

– Иди поспи, бессонница у меня, старею наверно.

Настройщик торопливо исчез за дверью. Стояла глухая полночь. Я вспомнил вечерний разговор с Корзухиным.

– Татьяна оклемалась, уже разговаривает, докторица чем-то бронебойным ее напичкала. Твой подполковник что-то засуетился, срочно отзывает ее назад, утром встречайте. У нас пока тихо. У деда скоро тоже будет нервный срыв , у нас теперь свой вождь краснокожих.

– А что за ледяные, про которых твердила больная?

– Тут такое дело. Сама Татьяна из Коряжмы, работала там на мясокомбинате «Стрела» и после известных событий тут же покатила в Котлас за помощью. Обнаружив, что и там все накрылось медным тазом, подалась на Вологду, но на повороте, где Нюксеница, увидела, что вдоль дороги стоят замерзшие мертвецы с руками, указывающими на Москву. Шутники сельские объявились, самому захотелось с ними познакомиться. Так вот, с перепугу она рванула назад, поскольку следы большегруза вели тоже на Москву и застряла в Устюге. Там нашла малышку и тряслась от страха до тех пор, пока не поняла, что такими темпами о девочке скоро некому будет позаботиться. Двинула на Шарью и на остатках здоровья дотянула до нас.

– Иван, женись на ней срочно, из нее будет отличная мамка.

– Не сомневаюсь. Беспокоят меня эти провинциальные ковбои, наверняка поехали пограбить столицу, пощупать расслабившихся обывателей за мягкое брюшко.

Легкой зарницей полыхнуло небо, я насторожился и нажал вызов своей команды. Дальний свет высвечивал крыши домов уже в Осиново. Скоро на перекресток выкатился двухсотый «Крузер» в сиянии всех огней и осторожно стал подъезжать к посту, весело помаргивающему разноцветными огнями.

Миша уже держал гостей на прицеле пулемета – рисковать мы не хотели.

Из машины никто не выходил. Я взял в руки микрофон.

– Внимание. Говорит пост Казанской комендатуры. Всем выйти из машины. Оружие оставить на месте. В случае сопротивления стреляем на поражение.

«Крузак» неожиданно дал задний ход и грамотно , почти на месте, развернулся.

Прямо в лоб ему ударил свет двухкиловаттных прожекторов, залив пространство ослепительно белым светом. Конечно свет мешал и нам, но расстреливать никого мы не собирались, все равно пути назад уже не было. Поскольку сил на полноценные сюрпризы у нас не хватило, то обошлись подлостью небольшой – Генрих уже вытянул веревку с «ежом» поперек дороги. В конце концов не Джеймса Бонда мы собрались ловить.

Ослепленный джип, рванув с места, врезался в бок перекошенной фуры, загораживающей половину полосы, заглох и остановился. Генрих подскочил к машине , выдернул водителя на дорогу и неуклюже приладил ему наручники.

– Всем выйти из машины,– проревело над головами. Миша, как и уговаривались, выдал длинную очередь .

Из машины медленно вышли две девушки.

– Больше никого?

– Никого, – ответила маленькая и чернявая и, неожиданно подскочив к водителю, стала бить его по голове предметом, зажатым в кулачке. Опешивший Генрих стоял столбом, пока я не рявкнул:

– Старшина, прекратить!

Реакция второй девушки была тоже неожиданной – она подскочила к Генриху и стала его чмокать со словами : «Наши, наши!», отчего музыкант растерялся вконец. В это время первая умудрилась рассечь водителю ухо. Брызнувшая кровь несколько умерила ее агрессивные порывы, но ожидаемой истерики мы не дождались .Оглядевшись, она попыталась вырвать из кобуры , висящей на ремне водителя, угрожающего вида пистолет, но Генрих обхватил ее руками, приподнял над землей, выжидающе поглядывая в мою сторону. Я погасил мешающую иллюминацию, сам изрядно вибрируя.

В наступившей тишине, нарушаемой лишь дребезжанием генератора, слышался плач второй девушки, первая так и висела в Мишиных объятиях, яростно болтая ногами.

– И откуда такие красивые? – выщел я за ограждение – Капитан Сивуха, командир Восточного блок-поста. Теперь девушки прониклись.

– Я с Сернура, она с Уржума, а этот урод из Советска.

– И как же вы собрались вместе?

– Вот этот козел повытаскивал нас, сказал, что он спасатель из МЧС, а мы дуры, уши развесили. А он решил гарем себе на халяву устроить. Гад! – черненькая пнула водителя в бок, высвободившись из рук опять расслабившегося Генриха.

– Миша, завяжи водителю голову, кровью все уляпаем. Да не морщись, подобные ранения только на вид опасны. Чем она его?

– Флаконом шампуня. Здоровый флакон.

– Лучше на базе ничего не говорить ,засмеют, – выдавил моряк.

– Старшина, грузи народ к себе, пусть подполковник отделяет агнцов от грешников. Девочки, потерпите полчаса, я предупрежу, вас встретят – у нас даже горячий душ есть.

После их отъезда мы присели с Генрихом отдышаться.

– Хреновые мы вояки, Генрих Васильевич. Попадись тут хоть один умелый хлопец, а не это говно и было бы хуже, значительно хуже. Положили бы девок понапрасну.

– Товарищ капитан, каждый должен своим делом заниматься, а тут раз – и бравый солдат Швейк идет на войну.

– Идем ,Швейк, посмотрим, что этот султан с собой возил.

Утром на пост подъехала «буханка» с базы – Альфия привезла завтрак.

– Что же ты покруче джип не реквизировала? – сетовал я.

– Там кнопочки, ручки всякие, а тут все просто.

– Ну да, ну да, – озадаченно бормотал я, вспоминая как управляется трамвай и решил не затрагивать щекотливые темы про коробку-автомат.