Текст книги "Тихий шёпот звезд"

Автор книги: Дмитрий Кружевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

– Да, ваше величество, – генерал отделился от свиты, встав рядом с землянином.

– Поручаю вам обеспечить производство Эйтана все необходимым. Денег и людей не жалеть. Все ваши прошения я подпишу сегодня же вечером.

– Слушаюсь, ваше величество, – Росовский щелкнул каблуками.

– Что ж, – император посмотрел на Сергея пристальным взглядом. – Удачи вам, господин Эйтан, и очень, очень надеюсь, что вы меня не разочаруете, – в его голосе проскользнули ледяные нотки. – Развлекайтесь.

Он резко развернулся и направился вдоль столов, изредка останавливаясь, чтобы перебросится парой фраз с некоторыми из гостей.

***

Канцлер бросил хмурый взгляд в сторону инженера, подумав, что таких вот людей желательно держать как можно ближе к себе, контролируя каждый их шаг. Впрочем, это относится не только к Эйтану. Он задумчиво оглядел зал. Тут было много людей, которых он хотел бы видеть в рядах своих союзников, только вот к каждому надо подобрать особый «ключик», а времени, увы, практически не остается. Карнот вздохнул. Похоже, придется действовать давно проверенными методами, но может это и к лучшему, замешанная на страхе преданность порой сильнее, чем когда тебе служат просто за идею.

– Голубчик, – он обернулся к следующему вслед за ним секретарю, – чиркнете там у себя в блокнотике, что вечерком после приема следует проверить, что у нас есть на этого самого Эйтана?

– Хорошо, господин канцлер, прикаже…

– С докладом не торопись, принесешь к полудню, хочу завтра отоспаться, видимо, стар уже становлюсь, – Карнот притворно вздохнул и, заложив руки за спину, неторопливо направился вслед за императором.

Глава 4.

Сергей сидел в гостиной за столом и, лениво ковырялся ложкой в тарелке, с грустью думая о том, что, не смотря на все прошедшие годы, он так и не смог полностью привыкнуть к местной кухне. Некоторую пищу приходилось засовывать в себя практически насильно, особенно это касалось мяса, которое для него постоянно отдавало какой-то тухлятиной. Летом дело более или менее спасали фрукты и овощи, некоторые из которых были довольно вкусными, но с наступлением зимы начинался настоящий гастрономический ужас. Мясо, или различные подливки на его основе, были неотъемлемой частью практически всех блюд, в результате чего каждый прием пищи превращался в некую разновидность изощрённой пытки, когда приходилось в буквальном смысле запихивать в себя еду, старательно стараясь не обращать внимания на вкус, запах и рвотные позывы. Это было основной причиной, почему Сергей старался избегать различных приемов, фуршетов и других подобных мероприятий, куда частенько получал приглашения от местной и столичной знати, – особенно много их последовало после памятного приема во дворце. Приходилось вежливо отказываться и, в конце концов, его оставили в покое. К счастью Тейрина быстро поняла его проблему и, не задавая лишних вопросов, принялась экспериментировать с готовкой. В результате с кухни исчезло множество приправ, придававших блюдам сладость и приторность, а мясо было заменено рыбой, которая не вызывала у его организма особого отторжения. Ратный был благодарен ей за это, понимая, что той пришлось отказаться от многих любимых блюд, подгоняя свой рацион под его пристрастия. И, тем не менее, не смотря на все старания Тейрины, иногда приходилось буквально заставлять себя есть. Вот и сегодня девушка приготовила пюре из кироса с жареной рыбой. Пахло все довольно вкусно, но глядя на фиолетовую массу с серыми кусочками у Сергея совершенно не было желания его есть. Тяжело вздохнув, он отправил пару ложек пюре в рот и медленно пережевывая, уставился в окно, за которым уже начинало смеркаться, – обижать Тейрину, которая почти весь вечер провела на кухне, дабы приготовить ему этот ужин, как-то не хотелось.

Снизу донесся едва слышный звук входного колокольчика, заставивший Сергей отвлечься от раздумий. Он отложил ложку, и уже хотел было встать из-за стола, но Тейрина, что-то убиравшая в соседней с гостиной спальне, его опередила. Улыбнувшись и послав ему воздушный поцелуй, девушка скрылась за дверью, а через мгновение небольшие каблучки ее туфелек застучали по ступенькам ведущей на первый этаж лестницы, – пришлось возвращаться к еде. Отправив в рот еще пару ложек, Сергей решительно отодвинул тарелку с пюре в сторону и, потянулся было к заварнику с лайкосм, как на пороге гостиной появился Тей в сопровождении Кутесова.

– Господин генерал, – Ратный поднялся из-за стола, быстро вытирая рот салфеткой. – Не ожидал вас.

– Да я и сам не думал что заеду, – махнул рукой Кутесов, отодвигая стул. – С вашего позволения…

Сергей кивнул и бросил быстрый взгляд на Тейрину, та понимающе улыбнулась и, "исчезнув" на кухне, вернулась с тарелкой и столовыми приборами. Быстро сервировав стол перед генералом, она извинилась, что не может присоединиться к ним за ужином, так как обещала заехать вечером в училище и, чмокнув Сергея в щеку, умчалась переодеваться.

– Красивая у вас наречённая, полковник, – заметил Кутесов, провожая девушку взглядом и накладывая себе киросового пюре в тарелку. – Даже завидую вам.

– А вы, господин генерал, разве не женаты? – удивился Ратный, неожиданно понимая, что практически ничего не знает о своем госте.

– Был. Во время войны с Геранией моя жена с детьми оказалась в оккупированном городе, – по лицу Кутесова скользнула тень затаенной боли. – Я так не узнал, что с ними случилось.

Сергей несколько растерялся, не зная, как отреагировать на подобную откровенность. К счастью в гостиной появилась облаченная в форму Тейрина и, еще раз извинившись, что не может остаться, попросила дозволения отбыть в училище. Генерал хмыкнул и, окинув вытянувшуюся по стойке "смирно" девушку прищуренным взглядом, расплылся в добродушной улыбке:

– Конечно же, идите, хозяюшка, могли бы сегодня и не официальничать, все же я у вас как бы в гостях.

– Тей, я провожу. – Сергей поднялся. – Извините, господин генерал.

Кутесов махнул рукой:

– Перестаньте, полковник. Не обращайте на меня внимания, – он взял лежавшее рядом с тарелками полотенце и, развернув, аккуратно расстелил его у себя на коленях, – я тут пока перекушу немного, а вы там обсудите свои дела.

Ратный кивнул и вышел из гостиной вслед за Тейриной.

– Тей, ты же вроде никуда ехать не собиралась? – спросил он, едва они очутились на крыльце.

– Не хочу вам мешать. Генерал наверняка не просто так приехал, а в комнате сидеть не охота, пока вы свои дела обсуждать будете. Так что я лучше к девочкам съезжу, – давно к ним в гости обещалась.

– Тоже правильно, – кивнул Сергей, подпирая спиной входную дверь. – Надо бы тоже к Роханцеву выбраться, а то уже почти три месяца с ним не виделся. Вроде бы и недалеко, а все недосуг…суета сует какая-то. Обидится еще.

– Дурачок, – она на миг прильнула к его груди. – Дядя Андре ведь все прекрасно понимает. Он мне постоянно говорит, чтобы я тебя берегла, так как ты работаешь просто на износ…только вот заставь тебя отдохнуть, целыми днями пропадаешь на своем заводе или за чертежами, – в голосе Тей сквозили нотки обиды.

Ратный улыбнулся, машинально проводя рукой по волосам девушки.

– Ты права, милая, отдохнуть действительно надо.

– Вот именно, – Тейрина отстранилась и пристально посмотрела на задумчивого Сергея пытливым взглядом. – Кстати, Серг, ты уже давно обещаешь мне свозить к себе домой и познакомить с матерью.

Ратный скосил глаза на девушку и усмехнулся. На миг перед его глазами встали лица родителей, а душу сжала противная лапа какой-то липкой тоски.

– Когда-нибудь свожу…может быть… если получится, – прошептал он, отводя взгляд и смотря в темнеющее небо, на котором уже проступали первые звезды.– Когда-нибудь…

– Как понять, когда-нибудь? – Тейрина нахмурилась. – До "сплетения судеб" мы должны получить благословление твоей матери. Ты ведь о-бе-щал, – она несколько раз стукнула кулачком ему в грудь.

– Ну конечно, Тей, как только закончу с новой машиной, так и поедем,– ответил Ратный, понимая, что девушка говорит о матери настоящего Эйтана.

После разгрома ястанцев и полного освобождения Майдерского полуострова, он попросил Кутесова разузнать о Зельде и тот вскоре привез письмо от "усыновившей" его женщины. Она писала, что у них с Грегом все в порядке, война миновала деревню стороной и жизнь потихоньку налаживалась. Беспокоилась как он и просила как-нибудь навестить или хотя бы написать. Тогда он чиркнул пару строчек в ответ, отослав по указанному на почтовом тубусе адресу, а само письмо закинул на полку книжного шкафа, где его и нашла Тейрина. Узнав, что это от его "матери" она решила сама написать Зельде и рассказать об их с Сергеем отношениях. Ратный не стал возражать, и в результате между женщинами завязалась переписка. Все бы ничего, но в последнее время Тейрина буквально затерроризировала просьбами о поездке к нему домой. Оказывается, по местным обычаям, родители жениха должны были благословить будущий союз, и девушке не терпелось это сделать как можно скорее, тем более что до "сплетения" осталось всего несколько месяцев. Тем не менее, не смотря на то, что Сергей чувствовал благодарность к Зельде, за все, что она для него сделала, он не горел особым желанием возвращаться в деревню и, как только мог, оттягивал поездку.

"И все же сделать это придется, хотя бы для Тей. Да и ненужные расспросы мне ни к чему, все и так шито белыми нитками".

Ратный вздохнул, а вслух произнес уверенным голосом:

– Конечно, поедем. Точнее полетим. Думаю, капитан Анюткина не откажет доставить нас на своей "Надежде", – то-то матушка удивится.

– Вот и хорошо, только на этот раз не забудь.

– Клянусь, – Сергей прижал раскрытую ладонь к груди.– Только закончу с машиной и сразу же напишу рапорт.

Тейрина расплылась в улыбке:

– Ладно, иди в дом, а то нехорошо заставлять начальство ждать так долго. – Она на миг припала к его губам и быстрым шагом направилась в сторону пристроенного к дому гаража.

Ратный вздохнул и, бросив еще один взгляд в вечернее небо, открыл дверь. Поднявшись на второй этаж, он обнаружил, что генерал стоит у приоткрытого окна гостиной, за которым раздавалось глухое пыхтение выезжающего из гаража паромобиля.

– Вы извините меня, полковник, я тут подымить решил, – сказал он, демонстрируя, тлеющую арому. – Кстати, спасибо за ужин, пюре просто замечательно.

– Я Тей передам, она будет рада, что вам понравилось, – Сергей бросил взгляд на заставленный посудой стол, – может, спустимся в мой кабинет и там продолжим разговор, – предложил он.

– Не стоит, господин Эйтан, – генерал выкинул докуренную арому и закрыл створку окна, – я ненадолго.

– Тогда я немного приберу. – Он принялся убирать со стола, относя посуду в кухню.

– Прислугой я смотрю, так и не обзавелись, – сказал Кутесов, возвращаясь к столу и усаживаясь на свое место.

– Да привыкли все как-то сами, мы же оба из небогатых семей, – уклончиво ответил Сергей, мысленно подумав, что от домашнего кибер-уборщика он не отказался бы, а вот заводить прислугу, пуская в свою жизнь посторонних людей, не хотел ни он, ни Тейрина.

– И все же, господин генерал, никогда не поверю, что вы приехали ко мне в гости просто так, – сказал он, собирая со стола скатерть.

Кутесов бросил на него задумчивый взгляд и, нагнувшись, извлек из-под стула принесенный с собою пузатый портфель. Пристроив на коленях, щелкнул замками и, достав из его нутра пузатую бутылку, вернул тот обратно.

– Давайте сперва выпьем, господин Эйтан, – сказал он, оглядываясь в поисках бокалов и не обнаружив оные (спиртное Сергей не жаловал и употреблял крайне редко), вопросительно посмотрел на Ратного. Пришлось тому снова идти на кухню.

– Вы одновременно и правы и нет, господин Эйтан, – сказал генерал, наливая золотистый напиток в узкие высокие фужеры и протягивая один из них землянину. – Приехал я действительно не просто так, но само это решение возникло как-то спонтанно, – он отхлебнул вина и задумчиво посмотрел на Сергея. – Дело в том, что я был на западных границах и… Эйтан, что вы думаете о сегодняшней ситуации в стране?

– Ситуации в стране? – Ратный удивленно посмотрел на главу УВР. – Что вы имеете в виду?

– Именно то, что спросил. Что вы думаете о сложившемся в стране положении?

Сергей пожал плечами.

– Я мало интересуюсь политикой. А разве что-то не так?

– Все не так, – Кутесов залпом осушил бокал и вновь наполнил его из бутылки. – Страна, господин Эйтан, на грани хаоса. Нет, нет, внешне все благополучно, но копнешь глубже – труха.

Он с грустной ухмылкой посмотрел на сидевшего по другую сторону стола Ратного и, поставив бокал, достал из кармана кителя коробку с аромами:

– Я подымлю еще?

Сергей растерянно кивнул, гадая о причинах данного разговора. То, что в Руссарии все далеко не безоблачно он уже давно догадывался, и дело тут было даже не в войне с Ястанией, точнее не только в ней. Разговоры людей о том, что за последние годы жизнь стала тяжелее и дороже, статьи в газетах, повествующие о забастовках и выступлениях людей недовольных действиями императора. Пару раз даже приходилось читать о стихийных восстаниях в армейских частях, при подавлении которых верные императору силы вынуждены были применить оружие. Сергей прекрасно понимал, что это всего лишь отголоски каких-то происходящих в стране невидимых процессов и это ему очень не нравилось. Увы, но он прекрасно помнил подобные периоды в истории Земли, в результате которых некоторые страны погружались в десятилетия смутных времен. Впрочем, он так же понимал, что не в его власти как-то повлиять на происходящее, поэтому оставалось сосредоточиться на работе, тем не менее, внимательно наблюдая за развитием дальнейших событий и реагируя на изменения ситуаций по мере надобности. Сегодняшняя жизнь его вполне устраивала: любящая девушка, интересная работа, большие планы на будущее, – сделать предстояло еще много, очень много. Однако, судя по угрюмому виду Кутесова, новости тот привез не самые радостные.

– Нынешняя война с Ястанией доставила нам намного больше проблем, чем кажется, – сказал генерал после пары минут молчания связанного с раскуриванием палочки аромы. – Северо-восточные регионы это ведь практически житница империи, оттуда поставляется почти шестьдесят процентов всех сельскохозяйственных продуктов, кроме того там располагаются богатейшие месторождения газа и крупнейшие перерабатывающие предприятия. Точнее располагались…, – он выпустил в приоткрытое окно струйку дыма. – Отступая, ястанцы подрывали все, что только могли. Уже сейчас недостаток топлива ощущается даже в столице, и, боюсь, дефицит его будет только нарастать. К тому же некоторым личностям выгоднее создавать подобный ажиотаж, дабы набить себе карман потуже, нежели вкладываться в восстановление разрушенного, – Кутесов криво усмехнулся. – Впрочем, это только одна проблема и не самая большая. В конце концов, все восстановим, было бы время, а вот его-то, похоже, и нет. За последний год страна словно поползла по швам, не смотря на все усилия императора. Из-за войны пришлось поднять налоги, в результате: рост цен и недовольство населения. Попробовали ограничить аппетиты промышленников, получили саботирование с военными заказами, уменьшение зарплаты рабочим и массовые увольнения, что вызвало новый рост социальной напряженности. А сейчас еще некоторым регионам грозит голод, и помочь ничем нельзя, – запасов просто нет.

– А что же император?

– А что император? – генерал неопределённо повел плечами. – Он делает все что может, только вот слушает немного не те советы. Все эти господа, что трутся рядом с ним, больше беспокоятся о благополучии своего кармана, чем о благосостоянии страны, хотя признаю и среди них есть хорошие люди, только вот их преступно мало. И все же мы бы и это все пережили, но в последнее время мне все больше кажется, что кто-то специально раскачивает ситуацию в империи, – слишком уж много недовольных стало.

Кутесов замолчал, продолжая сосредоточенно дымить аромой. Сергей не встревал с расспросами, понимая, что тот все скажет сам. Он неторопливо потягивал из бокала вино, оказавшееся довольно приятным на вкус и искоса наблюдал за задумавшимся генералом. Тот неожиданно выкинул недокуренную палочку и, резко обернувшись, посмотрел на сидевшего за столом Сергея уставшим взглядом.

– Прежде чем заехать к вам, господин Эйтан, я был на западной границе, и, знаете, вести я везу неутешительные, – Герания стягивает свои войска. Причем только за последнюю неделю было переброшено несколько дивизий, включая их легендарную "Гнев огня".

– Думаете, нападут? – с беспокойством поинтересовался Ратный.

– Уверен, – кивнул Кутесов. – Тут просто вопрос времени. А мы не готовы, совершенно не готовы, – он нервно прошёлся вдоль окна. – Граница практически голая. Из-за ястанцев почти все боеспособные части мы бросили на восток и снимать их оттуда пока нельзя. Приходится стягивать кое-какие резервы и готовится поставить под ружье резервистов, но, увы, прогнозы самые пессимистические.

– Все так плохо?

– Ну не совсем, однако, оптимизма большого не внушает. – Кутесов подошел к столу и взял с него свой недопитый бокал.– Кстати, воздушное прикрытие границ ложится полностью на твои "эсты".

– В каком смысле? – удивился Сергей.

– В прямом, полковник, в самом прямом. Де два десятка аэростатов, что есть на западной границе будут сидеть в резерве до последнего, а твои крыланы возьмут на себя охрану рубежей.

– Много уже перекинули?

– Около шестидесяти аппаратов.

Ратный присвистнул, вызвав тем самым недоуменный взгляд генерала.

– Порядочно.

– Согласен, – начальник УВРа опустился на стул и одним глотком осушил половину бокала. – Надеемся еще на ваши бомбардировщики, – сказал он, решительно отставляя недопитое вино в сторону. – Когда закончите с первой партией?

– Думаю через неделю. Правда, после я хотел просить разрешения отбыть на пару недель домой, а то мать уже несколько лет не видел…, но видимо не судьба.

Собеседник Сергея покачал головой.

– Отпуска пока не обещаю, однако хочу заметить, что возможно с матушкой вы увидитесь гораздо быстрее, чем думаете.

Ратный удивленно вскинул брови:

– Хотите отправить меня обратно на полуостров?

– Вы проницательны, господин Эйтан, – губы генерала тронула легкая улыбка. – Однако собираюсь я туда отправить не только вас, но и всю вашу команду. Предчувствия у меня нехорошие и это связано не только с возможной агрессией Герании.

Он тяжело вздохнул и, легонько прихлопнув ладонью по столу, поднялся.

– Ладно, засиделся я, пора и честь знать. Не забудьте передать молодой хозяйке благодарность за ужин.

– Обязательно, – Сергей поднялся со своего места вслед за генералом. – Так, когда готовится к переезду?

– Месяца через два. Думаю, вы как раз управитесь с заказом Росовского.

– Должны.

– Вот и замечательно.

Кутесов подхватил стоявший на полу портфель и, достав из него перевязанный толстой бичевой запечатанный большой сургучной печатью объемный конверт, протянул его землянину.

– Если за это время случится что-то непредвиденное, здесь подробные инструкции и кой-какие документы. Но это так, на всякий случай, – он положил конверт на стол. – Что ж теперь вроде все.

– Я провожу.

– Не стоит, – махнул рукой Кутесов и, усмехнувшись, добавил. – Чай не барышня, с лестницы сам спущусь, да и до машины дойду. Честь имею, господин полковник.

Кутесов вышел из гостиной, а Сергей еще долго сидел за столом, задумчиво смотря на лежащий напротив него желтый прямоугольник, гадая какие еще выверты и повороты уготовила ему судьба.

Аппарат был похож своими формами на приплюснутый и раздувшийся «крылан» с двумя килями, закреплёнными на концах широкого прямоугольного горизонтального стабилизатора. Он проплыл над головами наблюдавших за его полетом людей и, зависнув над взлетным полем, медленно опустился вниз. Вокруг него тут же засуетилась наземная обслуга, спешно закрепляя аэростат притяжными тросами. Винты четырех его двигателей (два из которых были размещены на коротких крыльях, а еще два торчали позади них, размещаясь под крутобоким фюзеляжем в выносных гондолах) замерли, демонстрируя окружающим свои узкие серебристые лопасти.

– Вот, господа, это наша новая машина, которая вобрала в себя черты крылана и обычного аэростата, – сказал Майсер, тростью указывая в сторону приземлившегося аппарата. – Что позволило несколько повысить ее скорость и маневренность.

– Господин Майсер, не темните, это аэростат или все же любимый вами крылан? – Нервно спросил седовласый мужчина в военной форме.

– А разве это невидно? По сути, обычный аэростат жесткого типа, господин штандарт-генерал, – невозмутимым голосом с едва заметной ноткой язвительности ответил Отто – развитие концепции тех машин, что проходили обкатку у ястанцев во время их последней войны с Руссарией.

– Это хорошо, а то от вас всего можно ожидать, хотя я думаю…

– Помолчите, господин Таус, – неожиданно прервал военного стоявший чуть в стороне невысокий парень в модном коричневом костюме с широкими рукавами. – Ваше мнение выслушаем позднее.

Старик бросил недовольный взгляд на юношу, при этом нервно дернув щекой, но, тем не менее, замолчал. Молодой человек улыбнулся и кивнул Майсеру, предлагая тому продолжить свои объяснения.

– Спасибо, ваше высочество, – инженер смущенно прокашлялся, гадая, почему юный корон принц так резко осадил Тауса. После неожиданной болезни императора, заставившего того слечь в постель и практически отойти от дел, времена для Майсера наступили нелегкие. Функции управления государством негласно взял на себя кабинет министров, а двадцатипятилетний наследник престола Адлоф Гарбш IV в данное время играл больше роль политической ширмы, нежели реально влиял на принятие каких-либо государственных решений. "Доброжелателей" в министерской среде у Майсера было более чем достаточно и это сразу же дало о себе знать полным прекращением финансирования разработки крыланов и отказа армии от дальнейшей закупки новых машин. Даже произведённые ранее и поставленные в войска тридцать пять экземпляров так и не были оплачены полностью, что поставило производство под угрозу банкротства. Отто добился аудиенции у канцлера, но тот только беспомощно разводил руками, говоря, что в сложившейся ситуации ничем не может помочь. Было заметно, что Грейнс находится в некоторой растерянности и ему просто недосуг решать проблемы аэроконструктора. Пришлось "скрипя зубами" идти на поклон в министерство аэронавтики, где ему прямо заявили, что крыланы это просто детские игрушки практически ненужные имперским аэросилам в сложившихся условиях, – хорошо еще согласились оплатить долги.

Судя по слухам, глава военного ведомства Герании штандарт-генерал Таурс на данный момент являлся одним из самых влиятельных людей в империи. Сосредоточив у себя большинство ниточек власти, он практически уже управлял страной и поэтому неожиданный выпад и довольно грубый юного принца был весьма удивителен.

"Видимо что-то изменилось в столице за последнее время", – подумал про себя Майсер, а вслух продолжил свои объяснения по новой машине.

– Оболочка такая же, как у экспериментальных образцов и выполнена из ткани с напылением байтра. А вот размещение двигателей, как вы можете заметить, не совсем стандартное из-за чего пришлось укрепить внутренний каркас крыльев но, тем не менее, это нам дало неплохую прибавку в подъемной силе. Кроме того я применил двукильевую схему хвостового стабилизатора, что улучшает обзор задней полусферы и позволяет стрелкам лучше выполнять свою работу. Основное вооружение четыре десяти миллиметровых пулемета в двух поворотных башнях сверху и снизу и сорока семи миллиметровое орудие, установленное в носовой части. К тому же установка ДВГ– двигателей значительно снизила массу аэростата и позволила увеличить скорость.

– И какая она сейчас? – поинтересовался принц.

– Почти сто пятьдесят терров в час, ваше высочество.

– Это много, полковник? – Адлоф обернулся на стоявшего рядом с Таусом низкорослого плотного офицера в форме аэрфлота.

– Наши быстрейшие машины развивают сто десять, ваше величество, – щелкнул каблуками тот.

– Вот как. – Принц с оценивающим прищуром посмотрел на застывший дирижабль, вокруг которого продолжала суетиться обслуга, готовя его к новому полету, затем повернулся к Отто. – Что ж это прекрасно, господин Майсер. Полагаю, наши аэронавты по достоинству оценят эти машины.

– Хочу заметить, ваше величество, – вмешался в разговор генерал Таурс, – что министерством уже решено запустить в производство аэростаты господина Ханкаля.

– Генерал, – глаза принца гневно блеснули, – вы забыли, что это было решение министерства, а мое решение запустить в серию машины господина Майсера, хотите его оспорить?

– Что вы, ваша высочество, – генерал поклонился, быстро отворачиваясь, однако Отто успел заметить на его лице выражение плохо скрываемого недовольства.

– Значит, на том и порешим, – Адолф улыбнулся и, подойдя к инженеру, взял его за рукав, отводя в сторону. – Господин Майсер, император просил вам передать, что ценит ваш вклад в развитие геранского аэростроения и просит не обижаться на произошедшие в последние время недоразумения.

– Его величество поправился?

– К сожалению, нет, – принц покачал головой, сразу же как-то сникнув и помрачнев. – Хуже ему к счастью не становится, но и улучшения нет. Доктора делают все что могут. Нам же остается надеяться на лучшее.

– Крепитесь, ваше высочество, вы нужны своей стране.

– Знаю, – кивнул тот. – Отец то же самое говорит. К тому же кругом нас одни враги, ослабнем, вмиг сожрут, – в голосе юноши послышались фанатичные нотки, так знакомые Майсеру по встречам с императором. – Поэтому нам нужно становиться сильнее и по возможности наносить упреждающий удар, дабы не дать противнику ни малейшего шанса. Нам нужна сила, сила и мощь, – он вскинул вверх крепко сжатый кулак. – Мы должны загнать всех в угол и держать их там, ибо только так можем обеспечить мир и процветание нашей стране, – надеюсь, вы меня понимаете, господин инженер?

– Да, ваше высочество, – кивнул Отто, мысленно усмехаясь и думая, что сын весь пошел в отца, а возможно даже более его увлекся идеями о доминировании Герании над остальными странами. – Я вас прекрасно понимаю.

Канцлер Карнот, аккуратно сложил просматриваемые бумаги в небольшую стопочку и с задумчивым видом посмотрел на замершего напротив его стола молодого человека, в который раз мысленно поразившись его стойкости. Почти час простоять по стойке «смирно», преданно пожирая взглядом своего начальника…оставалось только гадать, что в этом большего: преданности, дурости или банального лизоблюдства. Он тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, несколько минут отрешенно бродил взглядом по небогатому интерьеру своего кабинета.

– Это все что удалось найти? – наконец спросил он, переплетая пальцы рук и вопросительно глядя на своего секретаря.

– Да, господин канцлер, – кивнул тот. – К сожалению, архив 2-ой аэрогруппы был поврежден во время бомбардировки, мало что уцелело. В основном все, что удалось найти, это документы времен обучения Эйтана в академии.

– Ясно, – Карнот извлек из стопки небольшую фотографию и, задумчиво посмотрев на нее, повернул лицевой стороной к секретарю. – Как считаешь, похож?

– Ну, сходство есть, – кивнул тот. – Однако я не могу с точностью утверждать, что господин Эйтан и юноша на фотографии один и тот же человек, господин штат-канцлер.

– Увы, мы не можем утверждать и обратного, – пробурчал Карнот, бросая фото на стол. – И все же странная история. – Он обоперся локтями о стол и, скрестив пальцы рук, пристроил на них свой подбородок, принявшись рассуждать вслух. – Смотри, после разгрома 2-ой аэрогруппы следы Эйтана полностью теряются. О нем нет сведений ни в госпиталях, ни в других воинских подразделениях, – о нем вообще ничего нет за то время, пока он вновь не объявляется в своей деревне. Прямо умер и воскрес.

– Записи могли и не сохраниться, особенно если сперва его доставили в прифронтовой госпиталь без сознания и документов…, – заметил секретарь.

Канцлер скосил глаза на своего помощника и пару минут сверлил того задумчивым взглядом, затем согласно кивнул.

– Тоже верно. Однако почему-то мне кажется, что этот юноша на фотографии, – он постучал пальцем по карточке, – и нынешний господин Эйтан два совершенно разных человека. Ну, посуди сам, Герберт, если исходить из всех этих бумаг, то парень никогда не проявлял каких-либо особых дарований, да и вообще, судя по учебному табелю, был довольно посредственным курсантом и тут на тебе…, – он устало потер виски пальцами. – Голова что-то болит.

Поднявшись со своего места, он прошелся по кабинету, затем подошел к окну и, распахнув створку, подставил лицо прохладному ветерку.

– Видимо дождь будет, – констатировал он через пару минут, смотря на посеревшее от низких туч небо.– О чем это я, – канцлер наморщил лоб, – ах да, об Эйтане. Странный он человек, Герберт. Конечно, встречаются доморощенные "самородки-изобретатели" которых так любит наш император, – он скривил рот в презрительной ухмылке, – однако тут явно не тот случай, да и большинство из их идей это полная профанация.

– Думаете шпион?

– Ой, не говори глупости, – отмахнулся Карнот. – Этот так называемый "шпион" сделал для империи побольше некоторых патриотов. Нет, тут что-то другое, нутром чую, только вот что?

Глава ГУВБИ заложил руки за спину, и некоторое время стоял молча, смотря перед собой невидящим взглядом и задумчиво покачиваясь на каблуках своих сапог.

– Идей никаких, – наконец констатировал он тихим голосом, явно при этом ни к кому не обращаясь, после чего повернулся к секретарю, все еще продолжавшему стоять навытяжку, устремив преданный взгляд на своего начальника.

– Вот что, дорогуша, свяжись с нашим отделом в этом, как его там, – канцлер раздраженно пощелкал пальцами, затем вопросительно посмотрел на своего помощника. – Как называется тот городишко, где сейчас обосновался Эйтан?

– Тал, господин штат-канцлер.

Карнот благодарственно кивнул.

– Свяжись с нашим отделом в Тале, я надеюсь, он там есть.

– Так точно.

– Хорошо, – он кивнул в сторону стола. – Отправь курьером документы. Пусть ребятки немного прощупают господина Эйтана, но без фанатизма, без фанатизма. Иначе…, – он нахмурился и показал секретарю кулак. – Все понятно?

– Да, господин канцлер.

– Ну, тогда, что стоим, дорогуша, – свободен.

Секретарь щелкнул каблуками и, коротко поклонившись, строевым шагом вышел из кабинета.

– Ох, чую, наломают дров, – пробормотал Карнот себе под нос, – впрочем, может оно и к лучшему будет, пугануть этого инженеришку стоит, на будущее сговорчивее будет. Канцлер вздохнул и, подойдя к своему столу, достал из ящика колоду домно. Через пару минут он уже увлеченно раскладывал новый пасьянс, вычитанный им в одном из свежих журналов.