Текст книги "Поколения (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Кружевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Ну спасибо, пап, – хмыкнул Максим, поднимаясь.– Успокоил.

Алексей вопросительно приподнял правую бровь.

– Ты куда?

– Спать, а то хвост, знаешь ли, плохо пушится, когда не выспишься.

Максим ушел, оставив отца в одиночестве. Тот же задумчиво смотрел в звездное небо, вспоминая свою юность, первую встречу с Таей, которая была на самом деле не столь радужна, как они всегда рассказывали своему сыну. Воспоминания вновь взбудоражили его душу, хотя внешне он оставался абсолютно спокоен. Замерзшая планета с тройной силой тяжести, которую не могли полностью компенсировать имеющиеся у них скафандры, обломки туристического лайнера, медленно уходящие под лед замерзшего океана, вереницы людей бредущих сквозь бурую по скрипучему необычайно синему снегу, пробивающихся сквозь "заросли" причудливых торосов. Сколько их тогда спаслось? Семьдесят пять человек после крушения и только двадцать три смогли дождаться прилета спасателей. Почти два года в ледяном аду, большинство из которых занял путь до экваториальной области, где температура была чуть выше нуля, где была хоть какая-то жизнь, а соответственно пища которая была им нужна после того как сломался последний переносной синтезатор. Путь, который буквально усеян могилами тех, кто за это время стал ему близкими друзьями. Там могила родителей Таи, ее младшего брата.... Именно с тех пор она ненавидит космос всеми фибрами души, а он наоборот мотается по нему словно в поисках успокоения. А цветы....цветы были, небольшой букетик сиреневых цветков похожих на земные ромашки, что он нашел на прогалине за холмом, именно те пять цветочков дали им надежду на то, что они выживут. И скамейка была, точнее глыба льда рядом с такими же глыбами, под которыми упокоилось тело ее матери. Но зачем Максиму об этом знать....

– О чем мечтаешь? – пальцы Таисии взъерошила непокорную шевелюру сына, заставив его как в детстве недовольно замотать головой, скидывая материну руку.

– Да так, вспоминал кое-что, – сказал он, приводя волосы в порядок. – Отец уже спит?

– Нет, в сети что-то смотрит, а я вот решила с тобой посидеть, поговорить.

– Надеюсь это не очередная лекция о том, что пора бросить ползать по космосу, а нужно вернуться в лоно семьи и хоть немного побыть с женой? – с сарказмом спросил Алексей, поворачивая кольцо разогрева на ручке чайника.

– Нет, – женщина опустилась в соседнее кресло. – Хотела поговорить о внуке.

– О Максиме? – Мужчина удивленно вскинул брови, затем в его глазах замелькали огоньки понимания. – Ааа, кажется, догадываюсь, ты по его любовные метания. Так мы только что о них поговорили. Судя по его словам, мне эта Кия показалась довольно интересной девчонкой. Смущает только что она не человек, хотя с другой стороны Максу всегда везло на нестандартных подруг. Одна Отра чего стоит.

– Отра?

– А он тебе не рассказывал? Девочка-гений пространственной коррекции. Ты же в курсе, что у нас в центре увлеклись пространственными свертками и если окраинные кольца растут, так сказать, вширь, отвоевывая у космоса новые миры, то центр развивается как-бы вглубь, экспериментируя с многомерностями. Пока все эти миры виртуальны, но, насколько мне известно, корректоры работают над возможностью их развертки в смещенном пространстве до стабреальных.

Таисия отмахнулась.

– Слышала об этом. По мне так некоторые из ваших ученых заигрались в богов, а это никогда хорошим не кончалось. На последнем Совете СМ мы как раз об этом говорили, но делегаты Центра вновь ушли от прямого ответа, да еще и заявив, что это их внутренне дело.

– Да уж, Союз Миров вновь качается, – констатировал Алексей, наливая себе чаю и вопросительно смотря на мать, но та лишь отрицательно покачала головой.

– Он качается с самого первого дня своего образования, – сказала она. – Центральные миры всегда считали нас никчемной периферией.... Впрочем, не будем об этом, мне этих споров и в Совете хватает. Давай вернемся к Максиму. Леш, неужели ты не догадался кто эта девчонка?

– Разве я ее знаю? – удивился Алексей.

– Да.

Его рука с чайником зависла над кружкой, брови на мгновение сошлись к переносице, а лоб исчертили тонкие морщинки.

– Кия, Кия, – пробормотал он. – Что-то знакомое. Если....Да нет, не может быть.

Он осторожно поставил чайник на место и недоверчиво посмотрел на мать.

– Объект зет ...?

Быстрый кивок в ответ.

– Принято решение вернуть ее в социум и посмотреть на реакцию. Пока все в пределах нормы. Остаточная структура стабильна и ее разрастание вроде бы удалось остановить. К тому же ребята немного продвинулись с разборкой генома, хотя конечно слишком уж там все необычно.

– Это все хорошо, – растерянно пробормотал Алексей. – Но каково совпадение. Она и Максим.

– И не говори, – в голосе матери были заметны нотки грусти. – Я сама была в шоке. Но с другой стороны чертовски рада за девчонку, думаю, Геннадий и Алана были бы не против их отношений.

– Так-то да, – Алексей потер подбородок. – Блин. Мам, мне явно нужно что-то покрепче этого чая, чтобы переварить данную новость.

– Я так и думала, – заговорщицки подмигнула женщина, движением фокусника доставая из-под стола небольшую бутылку. – Это всего лишь легкая шипучка, но напиваться ведь мы не хотим.

Она быстро разлила напиток по чайным кружкам и, подняв свою, тихим голосом произнесла:

– Давай за то, чтобы у них все было нормально. За надежду.

Сон, странный сон, непонятный сон, где-то на грани яви. Он идет по высокой траве, в зарослях которой то и дело вспыхивают призрачные бледно-сиреневые огоньки, а над головой раскинулась темная бездна полная разноцветных звезд. Их настолько много и они настолько крупные, что темноты нет, а весь окружающий мир погружен в какой-то мягкий таинственный полусумрак. На душе легко и спокойно, а воздух пьянит, путает мысли, но это почему-то даже приятно. Хочется просто идти вперед ни о чем не думая, порой срывая податливые травяные стебли, чтобы размять их в руках и, поднеся измазанные соком ладони к лицу, вдохнуть струящийся меж пальцев неземной аромат. Его путь лежал вверх к вершине холма и, добравшись до туда Максим с удивлением обнаружил, что по другую сторону склон резко обрывается, а внизу раскинулся самый настоящий океан. То, что это именно океан, а не море или огромное озеро он понял как-то сразу, словно неведомая сила просто вложила это знание ему в голову. Несколько долгих минут он задумчиво смотрел на колышущеюся внизу темную массу воды, вздыхавшую словно огромное живое существо, одновременно пытаясь проникнуть в суть странного сновидения, понять не является ли оно качественной наведенкой, но почувствовав перед собой просто вселенскую бездну из которой на него вдруг взглянул тяжелый изучающе-любопытствующий взгляд, в испуге отступил.

– Страшно, да? – голос, точно шёпот, точно дуновение ветерка.

Максим затравленно огляделся, но рядом никого не было и, тем не менее, он чувствовал, что он уже не один.

– Кто ты!? – крикнул он в пустоту, не надеясь на ответ. – Где ты!?

– А это имеет значение? – тем не менее, ответил голос.

– Я хочу знать, с кем разговариваю.

Короткий смешок прямо за спиной.

– Со мной, с собой.

Максим резко обернулся. Пусто.

–Что ты от меня хочешь!?

– Не я хочу. Чего хочешь ты? Куда стремишься? Куда идешь? Что ищешь?

– Ничего.

– Уверен?

Последний вопрос донесся издалека и Максим каким-то седьмым чувством понял, что его неведомый собеседник уходит.

– Погоди!– крикнул он вслед, продолжая озираться. – Ответь все же, кто ты!?

Мгновения молчания.

– Я тот, кто был, – в голосе слышалась плохо скрываемая грусть. – Ты тот, кто будешь. А пока думай, Искатель, решай. Время выбора грядет.

Глава 7

Тумп...тумп...тумп. Гулкий топот огромных ног становился все ближе, заставляя сидящих в аудитории кадетов удивленно переглядываться, теряясь в дагадках о причинах столь странных звуков. Наконец дверь распахнулась, пропуская внутрь высокую худощавую фигуры Тамары Нарвик (преподавателя по "Внедренческой адаптации и геномно-визуальной ассимиляции") следом за которой в спешно расширившийся дверной проем протиснулась шестиногая туша странного инопланетника похожего на уродливый гибрид гориллы с носорогом: серая сморщенная кожа, задняя пара конечностей точно массивные корявые обрубки дерева, зато передние похожи на гипертрофированные человеческие руки с короткими пальцами, угловатое лицо с большой пастью щерящейся довольно длинными клыками. Существо сделало несколько шагов и, опустившись на задние ноги, скрестило руки на своей широкой покрытой бугристой чешуей груди, уставившись на растерявшихся студентов тремя парами ярко-зеленых глаз. Тамара с невозмутимым видом прошествовав к кафедре, неторопливо активировала ее, подвесив за своей спиной сразу пять плазмоэкранов, и только после этого повернулась к своим ученикам.

– Итак, группа, наш нынешний урок мы посвятим планетам, что населены разумными существами, чей внешний вид разительно отличается от нашего. Как вы понимаете, в данном случае нельзя воспользоваться визпластикой или полиморфным гримом. И, поверьте, никакая геномная корректировка и даже биоморфизм не превратит вас в нечто подобное, – она ткнула выдвинувшейся из ладони указкой в инопланетянина, – по крайней мере, без серьезных последствий для вашей личности и некоторых частей организма. Тем не менее, наши исследователи работают и на таких планетах, причем зачастую в режимах прямого внедрения в общество. Так как это им удается?

Она вопросительно оглядела притихших студентов, глаза которых горели неподдельным интересом, и вновь ткнув указкой в сторону существа, спросила:

– Кто-нибудь знает, что это за особь и где обитает?

Ответом ей была просто таки звенящая тишина.

– Понятно, новостей не слушаем, отчеты экспедиций не просматриваем. Что ж....вы видите перед собой представительницу расы ракхатов из системы Р08432ХТ, жительницу седьмой планеты. Данная система была разведана двенадцать лет тому назад, однако исследовательская экспедиция была отправлена туда всего пару лет тому назад. В настоящее время на одной из пяти лун планеты, которую местные жители называют Лагула-кхан-кхан-та, развернут малый исследовательский комплекс и трое наших агентов находятся в состоянии внедрения.

Она махнула рукой, подзывая один из экранов и тот, послушно подплыв ближе, резко увеличился в размере, демонстрируя вид планеты с орбиты. Камера дернулась и резко пошла вниз, нырнула в кущи облаков, пронеслась над странными бурыми водами местного океана, скользнула своим оком по темно-желтому морю лесов и зависла над группой приземистых каменных зданий окруженных по периметру высокой стеной. Судя по всему было раннее утро, и город еще спал, хотя на тесных улицах порой появлялись редкие прохожие, спешившие по каким-то только им ведомым делам, а на стенах неспешно прогуливались стражники облаченные в массивные игольчатые панцири из-за которых они были похожи на гигантских уродливых дикобразов.

– Все краткий экскурс окончен, – Тамара щелкнула пальцами, сворачивая экран. – Кто хочет узнать больше, может посмотреть отчеты экспедиции, ссылки на них я уже отправила в ваши тетради. Хочу только отметить, что цивилизация ракхатов совсем недавно вступила в период чем-то напоминающий земное средневековье и их общество расколото на многочисленные государства, постоянно воюющие друг с другом. К тому же во многих государствах царит атмосфера тотальной слежки и недоверия, так что нашим агентам приходится очень тяжело. Но пока вернемся к нашему образцу.

Она сошла с кафедры и, подойдя к все это время спокойно сидящему ракхату, похлопала его по колену передней ноги, которое находилось на уровне ее головы.

– Думаю, все уже поняли, что это не живое существо. Позвольте представить вам квазиполиморфный комплекс полного слияния "Квайзер 78", в среде разведчиков зачастую называемый "кэпсом" или "слизняком", из-за того что в деактивированном виде он напоминает улитку без панциря. Его вариативные способности поистине безграничны и он позволяет исследователю взглянуть на мир глазами существа, не прибегая к каким-либо изменениям собственного тела. Так, мне нужен доброволец на подключение, – она оглядела аудиторию. – Особь женская, поэтому юноши сразу отпадают. Ну же, девочки, активнее!

Над одной из парт как-то неуверенно разгорелся зеленый шарик.

– О, кадет Юлма – дельта четыре, прошу ко мне.

Худощавая девушка, белоснежная кожа которой была "раскрашена" генной корректировкой светло-коричневыми полосами, а короткие волосы отливали серебром, неторопливо и как-то бочком подошла к кафедре, явно сожалея о своем согласии.

– Что ж, прекрасно, – Нарвик взяла девушку за плечи, развернула к себе и, глядя в глаза, произнесла: – Главное не бойся и старайся себя контролировать. А теперь раздевайся.

– В смысле? – удивленно вскинулась девушка.

– В прямом. Полностью. "Квайзеру" нужно полное соприкосновение, с каждой твоей частичкой. Ну, не стесняйся, никто ничего не увидит.

Он ободряюще ей улыбнулась, а тело девушки до шеи окуталось плотной дымкой, полностью скрыв его очертания.

– Подойди к аппарату и прикоснись к нему спиной там, где появится синее пятно.

Девушка оглянулась на аудиторию и нерешительно шагнула вперед – закрывающий ее экран двинулся следом.

– Смелее, – подбодрила ее Тамара и, шагнув ближе, буквально впечатал ту в бок "Квайзера".

Короткий всхлип кожа на боку существа пошла волнами, словно от удара по желе, и девушка исчезла внутри комплекса. Некоторое время ничего не происходило и аудитория принялась наполняться удивленным перешептыванием, как неожиданно ракхат вздрогнул, перемялся с ноги на ногу, поднял голову и, поведя ей по сторонам, уставился на свои руки, затем пронзительно зашипел, попятился назад, заставив экраны "прыснуть" в разные стороны, пока не уперся задом в стену.

– Спокойно, возьми себя в руки, контролируй движения! – крикнула Тамара, но ракхат зачем-то вцепился себе пальцами в лицо и принялся ожесточенно драть его когтями, словно желая сорвать с себя.

Нарвик коротко и совсем непедагогично выругалась сквозь зубы и хлопнула ладонью по появившейся перед ней разноцветной панели заполненной различными графиками, надписями и пиктограммами, большинство из которых перемигивались тревожным красным цветом. "Инопланетянин" тут же замер, его руки бессильно повисли, а бок тела вздулся пузырем, исторгнув из себя скрюченное девичье тело. Несколько кадетов, видимо хорошо знавших Юлму, повыскакивали со своих мест, явно желая помочь подруге, но Тамара остановила их решительным жестом. Она опустилась рядом с ней на одно колено и, сняв с пояса полупрозрачный треугольник портативного медкомплекса, прижала его к её предплечью. Девушка вздрогнула, открыла глаза и резко села принявшись водить по лицу дрожащими руками.

– Это ужасно, ужасно, – лепетала она, ощупывая плечи и голову. – Я видела все во множественном числе, ужасные запахи, ощущения громоздкости, я была как слон, а кожа она так чесалась где-то внизу. Это...это мерзко.

– Кадет Юлма, возьмите себя в руки! – несколько резко скомандовала Нарвик.– Одевайтесь и займите свое место.

Она поднялась c колена и, вернув ПМК на пояс, повернулась к переговаривающейся аудитории.

– Итак, гране, как видите, порой совмещение с "кэпсом" у неподготовленного человека вызывает психоэмоциональный шок. Причем нужно учесть, что организм ракхатов во многом подобен нашему, та же пара легких, одно сердце, пара рук. Некоторое отличие в спектре видимого, более развиты обонятельные рецепторы, но повторяю – ничего необычного. И, тем не менее, результат вы видели.

– А может, не следовало совать в это чудо земной техники неподготовленного человека!? – зло выкрикнул смуглокожий юноша, сразу же кинувшийся к Юлме стоило ей вернуться на свое место. – Она же могла пострадать!

– Неподготовленной? – голос Тамары был абсолютно спокоен, но в нем слышались ледяные нотки. – А как, по-вашему, к этому нужно подготавливать? Вас уже два года накачивают нужными знаниями, тренируют физически и психологически и, поверьте, телом и разумом вы подготовлены не только к этому, осталось преодолеть себя. А если вы к этому не готовы, не можете переступить определенную грань, что ж...

Она взмахнула рукой и над ее головой вспыхнула надпись "осталось 789".

Если Максим раньше думал, что конец первого курса выдался довольно насыщенным, то к середине нового учебного года он уже с тоской вспоминал те беззаботные деньки. Их гоняли буквально (как выразился Малышев) «в хвост и гриву», оставляя лишь время на сон, причем теоретические занятия все больше заменялись полевой практикой. За каких-то полгода Максим побывал на всех планетах Солнечной системы: бродил по дну марсианского океана, трясся в шлюпке, пронзая атмосферу Юпитера, тонул в лавовом озере Меркурия, нырял под лед Ганимеда, изучал заброшенные шахты Эриды. При этом зачастую делать это приходилось в одиночку, самостоятельно ища выход в случае любой непредвиденной ситуации, что частенько подкидывали ему его «доброжелательные» преподаватели, внимательно наблюдающие за всеми страданиями своего «непутевого студента». Нет, Макс прекрасно понимал, для чего это нужно, ведь в далеких неизведанных мирах порой придется рассчитывать только на себя, на свои силы ибо, там никто не придет тебе на помощь, в последний момент не выдернет из лап подступающей смерти и нужно быть готовым ко всему. Увы, но, несмотря на всю мощь человечества, все его фантастические технологии, уровнявшие обычного человека по силам со многими выдуманными богами прошлого, космос не сдавался. Он словно в издевку над возгордившимися своими силами человеком, что упорно стремился покорить его бесконечные дали, год за годом методично собрал свою кровавую жатву. Однако человечество было упорно, оно жаждало знаний, жаждало открытий, он верило, что весь этот мир для него, оно вышло из своей колыбели, выросло из нее....

К концу второго курса от первоначального количества студентов осталось чуть более полутысячи, большинство просто не выдержало нагрузки и предпочли отсеяться, дабы найти места, где в процессе обучения не приходится проходить на космолете сквозь корону солнца, имитируя вышедший из строя генератор защитного поля и, потея от невыносимой жары, паять разорванные кабеля. Зато руководство университета неожиданно вспомнило, что некогда разбила всех учащихся на отделения и, несколько переформировав оные, начало совместные тренировки. Все вздохнули свободнее, тем более что в сетку расписаний вновь вернулись теоретические занятия, однако в воздухе постоянно витало ощущение новой каверзы со стороны начальства, типа очередного глобального теста и надо сказать, что эти предчувствия их не обманули.

Максим плюхнулся на диван и обессиленно откинулся на спинку. По идее нужно было подняться в свою комнату, залезть по душ, или хотя бы зайти на кухню и что-нибудь перекусить, но сил пока хватало лишь на бездумное таращение глаз в белоснежную гладь потолка.

Дверь казармы отворилась, пропуская внутрь Малышева, который молча вскинул руку в приветствии, кинул свою сумку в дальний угол гостиной и, протопав на кухню, вернулся оттуда через несколько минут с целой миской пирожков и парой банок сока. Протянув одну из них Максу, он плюхнулся рядом и, откусив кусок пирога, спросил:

– Как профол день?

– Я был бабочкой – большой зеленой бабочкой. У меня были щупальца и большое волосатое брюшко, – отрешенно ответил Максим, не поворачивая головы. – Мы порхали над лугом с большими оранжевыми цветами и охотились на шестикрылых мух. Они так забавно хрустели на зубах...хруст...хруст...

Александр на мгновение перестал жевать, видимо обдумывая данную новость, затем вновь усиленно заработал челюстями.

– Смотрю, вы там веселитесь во всю, – сказал он, дожевывая пирог и открывая банку с соком. – Хотя с другой стороны некоторые наши корабли сейчас используют подобные системы сращивания с пилотами, так что выражение "попердывая движками при посадке" можно применить во многих смыслах.

Максим скосил глаза на друга.

– Ты это серьезно?

– Более чем, – кивнул тот.

Они дружно переглянулись и так же дружно рассмеялись, чувствуя, как отступает накопившаяся за день усталость.

Дверь вновь отворилась и на пороге появилась Кия. Завидев Максима, она расплылась в улыбке, подбежала к парню, чмокнула его в щеку и, бросив: " я буду у себя, приходи, как поешь", умчалась в свою комнату.

Сашка проводил ее взглядом, затем покосился на Максима, который взяв пирог, усиленно пытался "запихать" его в себя, одновременно стараясь не ассоциировать его со вкусом больших зеленых шестикрылых мух.

– Вы все еще друзья?

– А? Что? – Масксим непонимающе уставился на друга и, дождавшись повторения вопроса, пожал плечами. – Даже не знаю. Все до сих пор каком-то подвешенном состоянии. Остановились где-то посередине пути от дружбы до настоящей пары.

– А по мне так она тебя любит, – сказал Александр, беря новый пирог из тарелки.

– Думаешь?

– Вижу, – он откусил кусок и, пережевывая его, добавил: – Да все видят, а кошечки еще и ревнуют.

– Вот про них давай не будем, а то и так все запущено.

Максим судорожно проглотил последний кусок, стараясь подавить неожиданную тошноту, возникшую из-за захрустевшего на зубах лука и, открыв банку сока, быстро сделал несколько глотков.

– Везучий ты, – после некоторого молчания продолжил Малышев. – Столько девчонок вокруг тебя вьётся. Лично я бы не упустил возможности. Энгмарки, например, довольно симпатичны, а учитывая возможности нашей медицины...

– Сань, перестань, – буркнул Максим. – Если хочешь сам попытайся, или вон Линсаве предложи встречаться, не зря же она тебя постоянно подковыривает.

– Нет уж, спасибо, – воздел руки Малышев, плесканув сока себе на колени. – Я еще не совсем с ума сошел, чтобы к этой "колючке" подкатывать. Она же меня морально сожрет и не подавится...

Еще некоторое время они дружески перепирались, подшучивая друг над другом, затем Александр вспомнив, что ему нужно срочно отправить отчет о проделанной работе на полигоне, обозвал себя ленивым болваном, перебрался за стол, подключил свой перском к университетской сети и, развернув перед собой плазмоэкран, погрузился в работу. Максим же хотел было подняться к себе, дабы привести себя в порядок и идти к Кие, но немного "подвис" когда на экране замелькали покрытые снегом горные хребты.

– Это где? – спросил он, заставив Александра обернуться.

– Это? Норвегия мы на той неделе там были с группой. Красиво?

– Угу. Надо будет нам...

Коротко тренькнул пронзительный сигнал срочного сообщения и перед ним в воздухе повис потрепанный свиток перевязанный ярко-зеленой лентой. Точно такой же вынырнул из воздуха и рядом с Малышевым заставив друзей взволнованно переглянуться.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – поинтересовался Малышев, беря свиток.

–Естественно, – ответил Максим, следуя его примеру. – Конец учебного года через месяц, так что наверняка очередной глобальный тест, даже интересно, что там придумают. Хотя после последних занятий по перевоплощению меня ничем не удивишь.

Он развернул свиток: "Всем кадетам прибыть на Лунную базу университета не позднее 11-00" .

– И это все? – потянул Сашка разочарованно, осмотрел свиток со всех сторон, но не найдя никаких других надписей, скомкал его и запульнул под стол, где тот тут же истаял без следа, после чего спросил: – Что думаешь?

– Думаю пойти зайти в душ, затем заглянуть к Кие и спать, – ответил Макс отправляя свой свиток туда же. – Смысл гадать?

Он поднялся с дивана и, махнув рукой на прощание, направился к себе.

Рыжа нигде не было. Максим даже заглянул под кровать, но, не обнаружив и там пушистого пройдоху, лишь озадаченно почесал в затылке, попытался вызвать его через ифрс, но не получив ответа махнул рукой. Скорей всего эскин опять унесся к Малышеву в надежде на очередной матч реванш по шахматам или еще какой игре, а значит, часа два-три можно было наслаждаться полным одиночеством. Стянув рубашку, Максим опустился на кровать, поправил подушку и, выкинув в воздух пару нейрощупалец, улегся, подготовившись к переходу в состояние разделенного сознания, когда одна из его частей переносится в виртуальное тело демва, а вторая продолжает управлять в стабреале дремлющим телом. Однако едва его голова коснулась подушки, как пространство комнаты неожиданно дрогнуло, поплыло, увеличиваясь рывками, растворяя стены. Из пола рванули вверх деревья со странными длинными разлапистыми листьями, в кронах которых сразу же запели невидимые птицы, затем где-то вдали послышался монотонный гул водопада.

Юноша ошарашенно огляделся, затем поднялся на ноги, ощутив под босыми пятками упругую мягкость травы больше похожей на мох и, выбросив еще пару щупалец, криво усмехнулся. Наведенка была качественной, но все же порой сквозь нее проглядывали очертания стабриала и его тела все еще лежащего на кровати. Похоже, кто-то перехватил его поток, подключив тот к персональному миру-кокону. Тем не менее, путь назад отрезан не был, и в любой момент можно было просто проснуться без потери части личностной матрицы, а значит, вредить не хотят. Это было уже интересно. Максим задумчиво огляделся, подмечая тщательную проработку окружающего его мира. На миг в сознании промелькнула явно внедрённое кем-то ощущение безопасности и некой эйфории, чей-то посыл как бы говорящий, что он находится в гостях у друга. Вполне возможно кто-то просто хотел познакомиться и поговорить, однако насильственный перехват потока являлся серьезным нарушением многих статей кодекса сети, по крайней мере в мирах Центрального Кольца, решится на такое мог не каждый. Однако было что-то в этом до боли знакомое, что-то, что он уже когда-то ощущал, неуловимый рисунок, встроенный в плетение этой реальности, как отпечаток, как подпись. Он сделал несколько шагов по пружинящему при каждом шаге травяному ковру, пристальней вглядываясь в окружающий мир, осторожно зондируя его псевдоподиями нейрощупов, затем удивленно вскинул брови.

– Отра? – неуверенно произнес он.

Звонкий смех разлился вокруг невидимыми колокольчиками, заставив воздух заблестеть серебристыми искорками.

– Ты тугодум, Макс. Я ведь столько закладок оставила, даже плетение кода подписала. Любой бы заметил, но только не ты.

Искры напротив него взвились вихрем, который тут же опал песочным потоком, превратившись в прозрачную фигурку девушки.

– Привет, красавчик, думал, что скрылся от меня?

– Отра, но как? Откуда? Ты на Земле?

– Глупый, – ее указательный палец легонько шлепнул его по кончику носа. – Я ведь корректировщик реальностей. Я скольжу сквозь миры, летаю по ним точно птица, тку их полотно. Хотя признаю было нелегко. Эти внешние миры настолько плоски, настолько стабреальны, а их уровни порой слишком размыты и неухожены, что аж злость брала. – Она наморщила нос. – И везде старые версии ГПР (гиперпространственная развертка), МСРВП (мультиверсная система реализации виртуальных пространств) и ИВТешных ти-протоколов. Пришлось писать мостики и строить связки, чтобы пробить канал, но я справилась и нашла тебя.

Она неощутимым призраком повисла у него на плечах.

– Но зачем? – спросил Максим.

– Зачем? – переспросила девушка возмущенно и, оттолкнувшись от него, взвилась в воздух, вновь превратившись в рой блесток. – Зачем? Ты неожиданно пропал и даже не сказал куда. И это после того нашего вечера! А теперь спрашиваешь!

Блестки взвились столбом превратившись в миниатюрное торнадо, а небосклон стремительно потемнел.

– Начнем с того, что это ты пропала. Я искал тебя, даже связывался с твоими родителями, но они сказали, что ты просила их не говорить, – ответил Максим, формируя над головой отражатель и ловя в ладонь упавшие с неба необычно тяжелые капли, которые серебристыми шариками "ртути" приятно холодили и оттягивали руку.

– Да? – вихрь начал замедляться. – Думаю, они просто боялись, что ты отвлечёшь меня от вступительных тестов в Сатинарию.

– Ого, "Обитель Демиургов" ... стоп, погоди, – Максим стряхнул шарики на землю, и они, на лету превратившись в серебристых мышат, исчезли в траве. – Ты же хотела идти в Альтионский.

– Хотела, – торнадо окончательно опал, превратившись на девушке в дымчатое платье. – Но согласись, глупо отказываться, когда тебя в обучение зовет один из пяти Ткачей Миров. Ты же знаешь, как они редко набирают учеников и насколько это престижно.

– Слышал об этом, но не интересовался. Мои интересы все же лежат несколько в другой плоскости. Так зачем ты здесь?

Отра склонила голову на бок, а ее губы тронула легкая улыбка.

– А ты не догадываешься, глупыш.

Руки девушки легли ему на плечи, а ее губы впились в его, обдав терпким ароматом лесных ягод, взбудоражив его мужское естество, извлекая из дальних уголков души тлеющие искры позабытых чувств. И, тем не менее, он каким-то чудом смог сдержаться, хотя сгустившийся вокруг интимный сумрак, легкая музыка и трава, превратившаяся в мягкую перину, совсем этому не способствовали. К тому же подсознание упорно нашептывало про то, что все происходит не в реале, а значит "можно ничего такого".

Максим отстранился, совсем немного буквально на миллиметр, но Отра все поняла. Полумрак посерел, начал наливаться темнотой, а где-то вдалеке громыхнул гром.

– Кто она? – нарочито спокойным голосом поинтересовалась Отра.

– А это имеет какое-то значение?

Максим хотел сделать шаг назад, но вдруг почувствовал, что не может этого сделать, так как трава плотно оплела его лодыжки, постепенно обзаводясь колючками, которые жгли кожу даже сквозь брюки. Он попытался блокировать воздействие, создав ограниченный по функционалу поддемв и войдя им в систему редактирования, дабы вмешаться в исполняемый код, но глянув на его переплетения, лишь обессиленно руганулся, решив, что с визуализированным контентом работать будет значительно проще. Отрастив когти, он принялся сдирать траву с ног, одновременно тщетно пытаясь вывалиться в стабреал, однако все выходы были надежно блокированы, а от мысли потерять часть психоматрицы пусть и такую ничтожную, его начинало мутить.

– Кто она!? – опять повторила свой вопрос девушка, не обращая внимания на его тщетные попытки освободиться, кружась вокруг него бесплодным призраком. – Кто она!?

– Да какая разница! – неожиданно для себя разозлился Максим. – Отра, перестань, освободи меня! Ты вообще соображаешь что делаешь!?

– Вполне.

На мгновение Максу показалось, что девушка успокоилась, она опустилась на землю

и, подойдя к парню, уселась рядом с ним на корточки.

– Ты же знаешь, что я не равнодушна к тебе, – сказала она, застенчиво потупив взор и ковыряя пальцем землю, – у нас такой хороший прогноз по совместимости.... К тому же мы были вместе, пусть и недолго.... И меня просто бесит, что ты это игнорируешь!