Текст книги "Большой мир. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Олегович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 49 страниц)

Глава 12 – Воровка

Глава 12

Идти по следу беглеца было просто, даже когда кровавый след обрывался. Сломанные ветки, беспорядочно взбитые листья, третья нога, роль которой, судя по вспоротой канавке, играла какая-то палка. В общем, всё, что не мог оставить после себя зверь. Ну и конечно же, если на земле не было следов, то кровавые отпечатки пальцев на древесной коре очень даже хорошо выделялись. Нечасто, но это сильно облегчало задачу.

Первыми признаками сближения оказались громкие звуки мокрого кашля. У меня и самого, скорее всего, в ребрах трещина, но моему неизвестному летчику досталось, видимо, серьезно. Такими звуками выплевывают либо кровь, либо легкие старика-курильщика. Почему-то я сомневался, что в этом мире на таких челноках летают существа, всю жизнь потягивающие табак.

Пригнувшись, я как можно тише приблизился к источнику звука и, за неимением лучшего варианта, встал за толстым стволом какой-то лиственницы. Потом, дождавшись затишья в кашле и звуках шарканья, сменил дерево, и так далее.

Двигаясь во время шагов преследуемой, а судя по обтянутой каким-то водолазным костюмом фигуре – это было существо женского пола, я подобрался максимально близко и спрятался за очередным серым стволом, фактически, шагах в десяти. Не знаю, почему я до этого времени не окликнул ее и старался скрыть свое присутствие. Очевидно, она была ранена и серьезно.

Возможно, это из-за слабости, и я хотел проследить за ее действиями, чтобы обезопасить себя от столкновения сразу с несколькими существами. Может быть, подсознательно я хотел дождаться ее смерти и обобрать труп. Кто она мне? Правильно.

Но чего я не учел, так это ее слуха, скорости и силы.

– Кра-а ши мо-орэ! – выкрикнула девушка мне в лицо, при этом крепко сжимая горло, казалось бы, тоненькой рукой.

Ее кожа была настолько белой, что могла поспорить с первым снегом. Черные, как вороново крыло, длинные волосы ниспадали на плечи и были перепачканы красным. Уши походили на эльфийские, но с длинными кисточками на конце. Глаза отблескивали синим льдом, а бледные губы скривились в рычащей манере.

Это было прекрасным и чудовищным зрелищем.

Я не понимал, что она говорит, но на всякий случай отрапортовал:

– Да я это, просто увидел след падения и…это, подумал, вдруг помощь нужна.

Я хотел поднять руки в знаке примирения, но она еще сильнее сжала шею, и они просто бессильно упали. От удушья я начал терять сознание и материть себя за любопытство. Очевидно же, что такому слабаку не стоит преследовать неизвестного, который свалился с неба на космическом челноке.

В глазах начало темнеть, голова наполнилась туманом, пропало ощущение тела. Я вспомнил малышку Леа и Сораса – единственные, кто не попытались убить меня, а вытащили с того света.

Внезапно хватка ослабла, и белокожая девушка отшатнулась назад. Она схватилась за живот и, тяжело кашлянув, выплюнула очередной сгусток крови. Прижав ладонь к губам, она посмотрела на меня, сползающего по шершавому столбу, и мой туманный взор уловил ее не верящий, молящий взгляд.

Почти шёпотом она сказала "помоги" и, запрокинув голову, завалилась назад.

– Помоги? – повторил я, когда восстановил дыхание. – Ты так шутишь?

Не знаю, к кому я обращался, ведь она походу была в отключке. Просто такая наглость меня застала врасплох, и хотелось смеяться от ироничности сложившейся ситуации.

– Да мне проще уйти и оставить тебя здесь! – сказал я, поднявшись. – Ты меня чуть не убила. Ни за что! А я просто хотел поговорить. Узнать!

Возмущение из меня перло, как река через прорванную дамбу.

– Что с вами всеми не так!

Я потирал горло и искал лук, который выпал из обессиленной руки. Найдя его взглядом, я поднял вещицу и уже развернулся уходить, но ощутив гладкую древесину, я подумал о том, кто дал мне этот лук и как меня вытащил с того света его владелец. Просто так. А ведь я мог оказаться каким-нибудь маньяком или убийцей, который сбежал из местной тюрьмы. Может, каменоломни, не знаю.

А еще Ройан, который не выдал меня и увел врагов в лес. Да, он скорее всего сделал это не ради моего спасения, а потому, что там ему было удобнее сражаться. Но это не сильно меняет дело.

– Черт! Черт! Черт! – рыкнул я самому себе и бросив лук, развернулся к черноволоске.

Она лежала на листьях, как белая кукла, только без платья, а в обтягивающем темно-синем костюме. Беззащитная и истекающая кровью. Только что желала задушить меня, а потом просила помощи.

Женщины. Везде одинаковы.

Пробежав глазами по черноволоске, я на шел сбоку что-то вроде липучек и, потяну, обнаружил, что костюм состоит из частей. Как раз нужная мне часть прикрывала торс, и отбросив руку девушки, я отлепил от живота дырявую ткань. Именно отлепил, так как под этим куском была голая кожа, и кровь склеила их вместе. Скривившись от весьма неприятного зрелища, я открыл бурдюк с водой и облил предполагаемую рану.

– Черт… – буркнул я, выдохнув.

Дырка была сбоку и весьма приличной. Уж не знаю, что там у нее пробито и почему она плевалась кровью, но отлепив грудную часть костюма, я больше ран не обнаружил.

Может, у нее органы не так расположены?

Изнывая от мук жадности и совести, я нашарил в кармане амулет Пипа. Очевидно, я не в силах спасти ее своими руками, и оставался только вариант магии. Единственной магии, которая была мне сейчас доступна. Прожженная простыня не в счет, это почти мифическое событие, которое я не в силах повторить.

Главная проблема, ну кроме взбрыкивающего хомяка, оказалась в том, что я не знал, как воспользоваться амулетом. Ни Сорас ни Леа мне о таком не рассказали. И что бы я делал, если бы был ранен сам?

Я вкладывал ей его в руку и ждал. Тер об рану. Водил над ней. Закрывал глаза и просил сработать. И ничего.

Сдавшись, я уже решил, что не спасу её, и готовился уходить, убиваясь муками совести, наряду с подпрыгивающем от радости хомяком.

– Хух, – выдохнула девушка.

"Черт", – поругал рогатого я.

– Эй, черноглазая, – потрепал ее за челюсть. – Черноглазая, открой глаза. Это важно.

Несколько секунд мычания, и она еле-еле раскрыла свои черные, как ночь, глаза, невнятно разглядывая мое, наверняка невероятно глупое в этот момент, лицо.

– Видишь это? – показал ей амулет. – Моргнешь один раз – "да", два раза – "нет".

Моргнула.

– Знаешь, что это?

Моргнула два раза.

– Блядь, – ругнулся я сквозь зубы.

Девушка застонала и снова начала терять себя.

Я заговорил громко:

– Слушай! Это чертов амулет, который должен вылечить тебя. По идее. Но я не знаю, как он работает!

До нее доходило несколько секунд, а потом левая рука дернулась, и я, надеясь, что это намек, вложил амулет в ее белую ладонь.

Она сдвинула черные брови, и тело покрыло голубоватое свечение. Еле различимое. Прямо на моих глазах рана начала стягиваться, и в конце не осталось даже шрама.

Действо длилось где-то минуту, и в конце девушка обмякла.

Я приложил ухо к месту, где у людей обычно сердце, и уловил слабый, но равномерный стук.

– Ну, все, – буркнул я себе. – Пора и честь знать.

Тяжело опершись о колени, я поднялся и, к радости моей совести, понял, что темнеет.

Красное солнце уже спряталось за кроны высоких деревьев, и лес начал заполнять вечерний свет. Оба спутника еще не проявили себя, но это было не за горами, и я понимал, что оставить ее сейчас одну равносильно тому, если бы я просто так выкинул амулет. Ее бесславно загрызут.

Постанывая от присевших на уши совести и хомяка, которые в этот раз были за одно, я оттащил тело черноглазой к ближайшему дереву и стал собирать хворост и ветки потолще. Ночи здесь холодные, а звери могут попасться очень голодные.

– Ну вот, нарвался на неприятности, – бубнил себе под нос. – Сначала два трупа, потом самого чуть не задушили, теперь, вот, спасаю своего же возможного убийцу.

Говорить с самим собой – не самая полезная привычка, но последние дни я, видимо, просто нуждался в этом.

Собрав достаточно древесины, я еще раз проверил незнакомку и, устроив костер поближе, начал шарить в сумке в поисках местного огнива.

Слева замычали.

Я обернулся и наткнулся на пару удивленных глаз. Не говоря ни слова, мы посмотрели друг на друга, и я, отвернувшись, приблизил наперстки к деревяшкам.

Щелк. Искры. Пусто.

– Черт, – буркнул я под нос.

Щелк. Искры. Пламя.

Довольно хмыкнув, стал устраивать себе ночлег. Логичнее было бы расположиться ближе к черноволоске, но я опасался ее реакции да и все равно не планировал спать. Не уверен, что смог бы, как Ройан, почуять опасность и уж тем более удерживать огонь своей магией.

– Почему не поджег маной? – нарушила молчание девушка.

Я повернулся к ней и заметил уже полностью вменяемый взгляд.

Голос у нее был приятный. Не высокий, как у девочек, а достаточно взрослый. В мою голову пришел образ какой-нибудь актрисы, озвучивающей роли уверенных в себе женщин.

Я пожал плечами:

– Не умею.

– Как это? – заинтересованно спросила она.

"Знал бы я", – хотелось сказать.

– Ну как же, свитки нужны. Да и не огненный я.

– Свитки… – будто пробуя слово на вкус, протянула она, – огненный…

Странный разговор. Складывалось ощущение, что мы говорим о разных вещах.

Акцент у нее кстати был так себе. Еще хуже моего. Хотя, о себе всегда в лучшем.

Я ковырнул ветку и возмутился:

– Хотя бы поблагодарила, что ли.

– За что? – спросила она.

Я возмущенно повернулся в ней, а она уже смотрела в сторону от костра.

– Хочу напомнить, что ты чуть вусмерть не задушил меня. А потом попросила помощи! – сказал я с вполне искренним недовольством.

– Ааа, – пропела она, – так это я шутя. Припугнуть хотела.

Я чуть не вскочил от такой наглости, но сдержался, хотя и запыхтел как паровоз.

– Припугнуть? – уверен, что голос отразил всю бурю реакции на такое заявление.

– Ага, – так же спокойно ответила она. – Просто я не ожидала, что ты такой слабый окажешься.

Вдох. Выдох.

Сколько наглости нужно иметь на такое?

Глава 13

Глава 13

Девушка не выглядела тупой, а значит специально разводила меня на эмоции.

Я сказал, театрально кающимся голосом:

– Ну прости уж, что не угостил твою спину парой стрел.

– Прощаю, – извинила гадина.

Вдох. Выдох.

– Как бы то ни было, ты была при смерти, и я использовал свой единственный амулет, – сказал я ровным голосом, пошерудив еще одну ветку. – Так что, как бы ты ни увиливала, кое-кто из нас двоих мой должник. И я уверен, что запомнил бы, если бы им был я.

– Ааа, вот ты о чем, – протянула наглая черноглазая. – Но ведь я сама излечила себя. Твой амулет был очень слаб и дал лишь нужный толчок. Безделушка, в общем.

Выдох… не дышать. Не дышать. Медленный вдох.

– Видишь ли, как я сказал, это был мой единственный амулет… – начал я, но она оборвала меня.

– Но ведь ты не знал, как им пользоваться. Да и вообще, если бы я не потратила на тебя силы, не оказалась бы в таком положении, – теперь, видимо, ее очередь была возмущаться. Только слишком театрально.

Она реально издевается?

Лежа возле дерева, она смотрела на меня честными черными глазами, попутно перепрыгивая на лежащие со мной рядом лук и меч в ножах.

Это была конечная в путешествии с совестью за руку.

Я молча закинул лук за спину и, подняв меч, поклялся больше не общаться с черноглазыми женщинами и всячески избегать их.

– Эй, ты куда? – спросила девушка, когда я отошел на шагов двадцать.

Нужно было срочно найти высокое дерево да подальше отсюда и устроиться на ночлег. Ночь приблизилась еще на шаг, и признаться, я бы хотел все-таки выспаться.

– Эй, куда ты пошел! Эй!

Пантоа уже не за горами, и завтра следовало бы добраться до деревни. Там закупиться по списку Сораса, и думаю, можно возвращаться в хижину. Вряд ли банда так долго вела бы меня, только ради того, чтобы найти мое жилище. Давно бы напали уже. Да и следы, если что, приведут к черноволосой ушастой особе, что мне было только на руку. Без сомнений, они обратят на нее внимание.

– Эй. Ладно! Ладно! – услышал я уже приглушенный крик. – Я беру свои слова назад. Твой амулет. Ты спас меня. Я твоя должница. Ладно?

Плевать. Мне проблем больше. У нее все равно ничего нет при себе, иначе заметил бы.

– О, а вот и деревце, – направил я свой взор на серое дерево, ствол которого был покрыт ветками, до которых можно допрыгнуть.

– Пожалуйста! – крик души был слышен даже сюда.

Выдох…

Неужели я такой слабак?

Топая назад, я ругал себя и слабоволие. Я ведь уже помог ей. Но в отличие от меня, искренне благодарного Сорасу, черноглазая хотела перекрутить все, не оставив себя в должниках.

Я думал о том, зачем иду назад, и скорее всего меня заинтересовала та силища, с которой она меня схватила, будучи смертельно раненной. Разумеется, я слышал и помню истории с Земли, когда у людей в смертельных ситуациях активировались все ресурсы организма. Но эта дамочка была ослаблена нехилой раной, какие там ресурсы. К тому же ее светящиеся синим льдом глаза не совсем обычное зрелище, мягко говоря.

В общем, причины были. Не такие, чтобы остаться и надрывать глотку, доказывая важность своего участия в ее спасении, но достаточно занимательные, чтобы вернуться после такой молебной тирады.

Да и что-то было во мне, что отяжеляло мои стопы, когда я пошагал прочь от черноглазой.

Молча усевшись у костра, я поднял веточку, которой играл до этого, и снова сунул ее в огонь.

– Мне нужна твоя помощь, – сказала она смиренно.

– С чем?

Она тяжело перевернулась и показала мне покрытый кровью бок.

– Магия не полностью залечила меня. Скорее всего стянулись только мышцы, но нужно обработать и сшить края раны.

Я почесал бороду и, намочив тряпку, присел рядом.

– Я сейчас вытру кровь, чтобы увидеть, что там. Не дури.

Черноглазая кивнула, глядя в темный лес.

Рана была не глубокая. Все как она и сказала: мышцы стянулись, осталось стянуть кожу. Тем не менее, без обработки скорее всего будет воспаление, а там по накатанной вплоть до перитонита. В общем, нужно обрабатывать, и желательно сшить.

– У меня есть игла для одежды и нить. Простерилизовать нить не в чем, – сообщил я, насмотревшись на рану. – И да, я никогда не сшивал…кожу.

Она посмотрела на меня вполоборота и удивленно подняла бровь.

– Ладно… – снова смиренно сказала девушка.

Я кивнул и, достав нож, подошел к костру.

Спирта, как и других антисептиком, у меня, конечно же, не было. Я даже близко не знал, что применяется на Фариде и есть ли здесь привычная мне медицина, помимо магического исцеления. Если есть, насколько она развита и как используется. Очевидно, что простые селяне вряд ли после каждого пореза кухонным ножом бегут к целителю, но даже это для меня было загадкой.

В местной траве я разбирался настолько же хорошо, как и в Земной – никак. Значит, нагреть металл и прижечь края раны было единственным выходом.

Черт, что бы я делал, если бы сам оказался в таком положении?

Пока нож краснел, я достал иглу и нить из неизвестного мне материала. Стерилизовать иглу также было нечем, так что, положив ее на покрасневшее лезвие, я стал ждать.

– Где ты этому научился? – спокойно спросила девушка.

– Не помню, – почти честно ответил я, стараясь не трясти рукой, чтобы не потерять иглу в пепле костра.

– Как это, не помнишь?

– Знаешь, что такое амнезия? – ответил я вопросом.

Она кивнула.

– Вот так и не помню.

Когда игла достаточно покраснела, я отвел нож от костра и дал ей остыть.

– Тут вода, – кинул я бурдюк дамочке. – Омой руки хотя бы ей и подержи иглу.

Она выполнила указание, и я снова вернулся к костру и ножу.

Я и правда не помню, откуда знаю, что нужно делать с раной, но как по мне – это должен знать каждый второй человек с Земли. Скорее всего, так и есть, но откуда это известно мне, я не помнил.

Закончив приготовления, я поднес лезвие к ране и кивнул черноглазой. Она сцепила зубы и отвернулась.

Зашипело. Кожа покраснела. Девушка застонала, но не отключилась.

Пока я штопал горячую кожу, я сомневался, что это все не сон. Я оказался в мире меча и магии. Почти стал едой сероволков. Убил двух человек. Прижег раскаленным ножом рану и сшивал ее иглой. Ах да, меня чуть не задушила та, которую я спас уже дважды.

Закончив с раной, я выудил из мешка кусок тряпки и, приложив ко шву, захлопнул часть ее комбеза. Привалился к тому же дереву, что и черноглазка, и выдохнул.

Это было не круто. Совсем не круто. Нужны амулеты и побольше.

После проделанного в воздухе повеяло средневековье, и я осознал, что нахожусь не просто в волшебном мире, а в обычном мире с магией. Здесь вовремя необработанная рана могла превратиться в гангрену или смерть. Ручные целители здесь вряд ли водились, а если и водились, то их круглосуточные услуги стоили очень дорого.

– Жива? – спросил девушку после пары минут молчания.

– Ага, – выдавила она.

Я поднялся и подкинул дров в костер. Ночь уже давно вошла в свои права и очень не хотелось случайно потерять огонь. Звезды, как всегда, превратили небо в усыпанную бриллиантами черную ткань, а два белых огромных блина, исчерченных линиями и кратерами, не мигая, разглядывали ничтожных существ, разбегающихся при их взоре.

– Ты откуда такая прилетела? – спросил я.

– А ну, сбежала я. Из дома, – ответила черноглазка неуверенно.

– А че сбежала, замуж не захотела? – усмехнулся я классике.

– Ага. Именно, – ответила она вполне серьезно. – Отец хотел отдать за нелюбимого, вот я и сбежала.

Мы говорили так спокойно и неспешно, будто два приятеля на ночевке у костра. Ощущение противоречия заполнило мои чувства.

– А что с челноком? – спросил я.

– Чело…нком?

– Да, шатл твой. Корабль для перелетов.

– Аааа, ну это. Подбили, эти, наемники жениха, – снова как-то невнятно сказала черноглазка.

Я удивился такому повороту:

– Неплохо так женишок обиделся, видимо.

– Ничего, переобидится, – усмехнулась она.

На пару минут повисла тишина. Я снова пялился в небо и прислушивался к лесным звукам. Признаться, даже не представлял, что делать, если в такую вот ночь появится стая голодных сероволков или Кродас. Я его еще не видел, но раз Ройан тогда остановился, значит бояться стоит. Других хищников я не опасался. Насколько мне было известно, в этих лесах в свое время первые поселенцы вырезали почти все, что рычало и нападало. Вся монстрятина осталась на неизведанных территориях. А здесь так, мелочь, по меркам прошлого. Тем не менее, спящего путника может и местная лисица погрызть. Да и лисицами их сложно назвать, просто самое подходящее по виду животное с Земли. Они здесь более дикие, крупные и агрессивные, чем на Земле. На Фариде, вообще, все звери намного крупнее.

– Так и почему ты не разжег огонь магией? – внезапно спросила вяло девушка. Видимо, падала в сон. И не мудрено, после пережитого-то.

– Не умею, – выдохнул я.

– Как это?

– Ну как-как, не знаю структур, – как с ребенком разговаривал я.

– Аааа, ясно. А почему не знаешь?

"Дура что ли?" – хотелось спросить.

Мне даже подумалось, что снова издевается, но глянув в ее сторону, понял, что это был бы верх тупости с ее стороны.

Я глубоко вдохнул:

– Не выучил свитки еще. Амнезия отбила память, и я забыл, что знал. Все забыл о магии. Да и не огненный я.

– Ну, создай снова, – просто ответила, следом зевнув от души.

Я завис.

– Нет свитков, говорю тебе.

Треснул костер.

Она спросила:

– Зачем вообще эти свитки нужны?

– Ну, во-первых, – тяжело выдохнул, – чтобы поднять ступень Сосуда, а потом учить структуры по ним.

– Это я поняла, – невнятно сказал девушка, – но я не понимаю, зачем для этого нужны какие-то свитки, если… есть контроль маны и…знание…устройства ми. рра…

Последний зевок отправил ее в сон, а меня в стратосферу. Как обычно бывает во время каких-то откровений: мурашки проскандировали революцию по спине, а в груди заполыхало пламя похлеще костра. Я повернулся к девушке, но она спала, как в не себя. Хотелось разбудить, растормошить, как следует встряхнуть и заставить сказать больше. Вынудить рассказать и разъяснить каждое слово, которое покинуло ее наглый ротик.

Но я сдержался. Я медленно вдохнул и сдержался. Завтра будет день. Сейчас же ей нужно было отдохнуть и выспаться. А потом…потом я взыщу с нее все долги.

Глава 14

Глава 14

Уснуть, конечно же, после такого я бы не смог. Даже если бы вокруг был не густой лес, а бетонные стены однокомнатной квартирки где-нибудь в центре Вайнхентена. Вопрос был слишком будоражащим сознание.

Тем не менее, то и дело пробивающиеся позывные местного зверья сквозь мягкий шепот ветра не давали мне нормально сосредоточиться. Шелест листьев говорил о чьем-то присутствии за границей прыгающего света костра, и мне приходилось быть настороже, держа под рукой лук и обнаженный клинок Хряка.

Незнакомка сопела в обе ноздри, а меня так и порывало сделать что-нибудь громкое, чтобы "случайно" разбудить.

Какого черта она вообще уснула?

Ладно. Я подбросил веток в костер да потолще и решил все-таки рискнуть отвлечься.

– Устройство мира, да? – тихо пробубнил я под нос.

По рассказам Леа и Сораса, мана – это всего лишь производное Кель. Кель же, в свою очередь, нечто первозданное, что было до всего. Благодаря ему, по легендам, началось упорядочивание хаоса, что бы это ни значило.

Я не помнил, чтобы когда-то задумывался о сотворении вселенной, большом взрыве или божественной руке. Размышлять об этом в мире без магии было уделом людей науки или религиозных сект. Я же точно не знал ни одного псалма и не помнил никаких деталей устройства мира, вследствие большого бума. Кроме общих знаний о наличии этих доктрин.

Но одно я знал точно: все в мире состоит из атомов. Атомы из ядер и электронов, а сами ядра из более мелких частиц – протонов и нейтронов. Что мне это дает в этой вселенной?

Хм. По идее, мана, как и Кель, тоже должны из чего-то состоять, а значит, либо это те же, но какие-то другие атомы, либо что-то абсолютно новое.

Что-то мельче ядра атома и его составляющих.

– Черт, не туда, – закряхтел я, когда голова начала дымиться от попыток представить себе это вещество.

Контроль маны.

Мана это магия, которая выходит из существ. Если она также состоит из каких-то частиц, значит она должна быть осязаема, что подтверждается тем же Сорасом, руки которого испускали голубоватый свет. Удивительное совпадение. Мана из Земного фэнтези тоже зачастую синего оттенка.

Но цвет, по сути, это лишь воспринятые глазом волны света разного спектра. Конечно, в земной физике понятие цвета намного глубже, но сейчас это не так важно. Надеюсь.

Разные живые существа Земли видели цвета по-разному, и если следовать логике этой вселенной, которая породила таких же двуногих, как и я – цвет маны не имеет значения.

Ладно, приму эту теорию как базу и не буду беспокоиться о своем представлении о ее цвете.

Я уже достаточно видел, как колдовали другие, и мог точно сказать, что они делали это с абсолютной легкостью. Значит ли это, что все эти существа контролируют свою ману?

Если верить сопящей наглой девице – да. Но ни Сорас, ни Леа и словом не обмолвились об этом нюансе. Они мне недоговаривали? Вряд ли. Леа попрыгунчиком скакала вокруг меня, ожидая, когда я начну проявлять структуры. Может, они считали, что я все это помню? Но я точно дал понять, что забыл магию и ее теорию.

Скорее всего, я просто не задал нужные вопросы.

Значит, теоретически, они этого не знают. Как же они тогда создавали структуры без контроля маны и "знаний устройства мира"?

Свитки. Черноглазая сказала, что не понимает, зачем они нужны. Да и я отнес их к контролирующему звену над разумными. Что это значит?

Правильно. Свитки как-то обходят контроль маны, позволяя создавать структуры автоматически. Леа говорила, что достаточно просто прочесть свиток, чтобы овладеть умением. Если привести аналогию с земным программированием, это напоминает прописанный в систему скрипт.

Свиток забивает нужный скрипт в подсознание нашего родненького дурачка, и разумный, по сути, не понимая нюансов, творит структуры. В этом уравнении не нужны знания ни о мире, ни о контроле над маной.

Воодушевившись этой теорией, я повёл плечами даже улыбнулся.

Что ж, как и говорила Леа, Шиадан знают обо всем этом, но для остальных это знание табу.

Черноглазая перевернулась на другой бок и продолжила раздражающе сопеть. Я рассматривал девицу и только сейчас задумался о том, кто же она такая и от какого жениха сбежала, раз раскидывается такой информацией. Я даже предположил, что она одна из Шиадан, но отбросил эту версию в топку, так как вряд ли бы такое существо оказалось в такой ситуации. Может, дочь одного из Шиадан, или одной.

В таком случае, мне следовало бы прямо сейчас встать и убираться подальше от этой бомбы без циферблата и смертельного отсчета.

Замотав головой, я решительно испарил трусливые мыслишки.

Либо я буду рисковать и получу шанс стать кем-то, либо моя жизнь в этом мире не будет отличаться от земной, за исключением отсутствия антибиотиков и нужды махать, судя по средневековым пейзажам, вилами.

Ладно. Мана.

Вспоминая рассказы Леа о смерти или сумасшествии, при попытках создать структуру без свитка, для меня начала проясняться суть контроля маны и ограничений Сосуда.

И это логично. Младенца тоже порой пеленают, чтобы не вывихнул себе руки, бесконтрольно размахивая ими. Никто в здравом уме не станет впервые делать сальто на голом асфальте, без тренировок на мягких матах и минимальном владении своими конечностями. Аналогий с телом и мозгом, в общем, можно привести тонну, но суть получается одна: тренировки и контроль.

Понимание устройства мира и создание структур, на основе этих знаний уже второй вопрос. Для начала – мана. А значит…

– хруст-

Я резко развернулся в сторону звука и увидел несколько светящихся желтым пар глаз за границей света. Эти глаза неотрывно смотрели в мою сторону, и мне стало сильно не по себе. Я не был готов сейчас сражаться с местными жителями. Закинув в полыхающий костер еще пару веток и наложив на тетиву стрелу, я почти молился, чтобы мои гости не поспешили рвануть на меня прямо сейчас.

Нужно было разбудить спящую девушку, но я не мог отвернуться от следящих за каждым моим движением глаз.

– Эй. Черноглазая, – сказал я громко. – Проснись.

Ноль реакции. Она только сильнее засопела и снова перевернулась. Может быть, после лечения амулетом непробиваемый сон – это побочный эффект? И именно поэтому она просила меня вернуться.

Вот чертовка. Использовала меня вслепую.

Я поднялся в полный рост и направил лук в сторону наблюдателей, но желтые светляки висели в темноте словно приклеенные.

– Уходите отсюда, – рыкнул я в темноту, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. Хотя, на самом деле, спина уже была мокрой.

Как и ожидалось – никто меня просто так не послушал.

Дрогнуло пламя вслед за ветром и качнувшимися деревьями. Зашуршали листья, и нарисовалась еще одна пара желтых огоньков.

Я нервно чертыхнулся и, встав на одно колено, порылся в сумке, не отворачиваясь от пришельцев. Выудил тряпку и, спешно намотав ее на наконечник, поджёг её и выпустил стрелу в сторону желтых глаз. Буквально на секунду тусклый свет окрасил тьму, и мои глаза запечатлели три взрослых особи сероволков, которые, шугнувшись горящей стрелы, отпрыгнули назад.

– Гхрррр, – дал о себе знать один из хищников и снова скрылся во мраке.

Где-то каркнуло пернатое несчастье и, захлопав крыльями, убралось подальше от места разборки. За ним последовало еще, на вскидку, не меньше десятка хлопков, и мы с моими новыми-старыми друзьями снова остались наедине.

– Кыш, сказал! Сейчас я здоров и полон сил! И больше вы, твари, не отгрызете мне пальцы! – прорычал я в ответ.

Я подпалил еще один наконечник с тряпкой и выпустил стрелу. Сероволки сделали еще один прыжок назад и снова застыли. Огонь быстро тух, ведь тряпка не была пропитана ничем горючим, но даже такой огонь их отпугивал, что немного успокаивало.

Сменив тактику, я выхватил ветку из костра и швырнул ее в сторону сероволков. Потом еще и еще, пока не создал маленькую границу перед хищниками.

Пытаться их убить стрелами, было бы равносильно смертному приговору. Так как в этому случае они просто напали бы все вместе, и я просто не успел бы, с моими навыками владения луком, подарить стрелу каждому. А то и пару, ведь они достаточно живучие. Единственной возможностью в этой обстановке было заявить о себе, как о равноценной угрозе, сыграв на инстинкте самосохранения.

Раскидав еще пару горящих веток, я обновил дрова в костре и поблагодарил вселенную за свою запасливость. Сероволки ретировались на приличное расстояние и через пару минут вовсе скрылись, избавив меня от гипноза своих светящихся желтым глаз. В этом мире вообще многое светилось и заявляло о себе. Ничего не выглядело "обычным", словно магия, наполняющая все живое, таким образом проявлялась.

Постояв еще пару минут, я убедился, что вокруг пусто, и снова умостился под дерево, продолжая вертеть головой по сторонам.

Черноглазая резко заговорила во сне, что-то на своем, непонятно каком, и до чертиков напугав меня, чуть не схлопотала луком по голове.

– Дьявол тебя забери! – выругался я, глядя на ни о чем не подозревающее белокожее создание. Спящей она даже не выглядела такой гадиной.

Пытаясь успокоить сердцебиение, я присмотрелся к ее лицу повнимательнее и пытался понять, к какой из четырех рас она принадлежит.

Чернющие волосы, бледная кожа, острые уши, с двухсантиметровыми кисточками на конце и светящиеся голубым черные глаза. Глаза, по-видимому, светились не всегда, а только во время проявления каких-то способностей, так как после ее пробуждения они были просто черными.

Может, какая-то помесь. Типа фойре с эльфом? Возможно. Слишком мало я видел еще в этом мире разумных. Могло оказаться все, что угодно.

Отвлекшись, я достаточно успокоился и продолжил думы думать.

Сосуд, как говорил целитель, ограничивает выпуск маны. И как я предположил, ограничивает он ее именно для защиты самого разумного и, вследствие чего, самого себя. Это если придать сосуду образ некоего симбионта с запиленными в него правилами пользования, а не просто бездушного бурдюка с синей жидкостью.

Я сухо сглотнул, будто приблизился к чему-то важному.