Текст книги "Большой мир. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Олегович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 49 страниц)

Глава 40

Глава 40

Ужин был на удивление не только вкусным, но и напичкан кучей приправ, что в отличие от еды за пределами города, снова контрастировало.

Отложив поднос с тарелками, я принялся за Сосуд. Вопрос с магией разрушения был не таким актуальным на данный момент, как вступление в ряды Искателей.

В прошлый раз я смог вытянуть недоступные мне феры, сконцентрировавшись на ментальной дрожи, ощущающейся всегда, когда использовалась мана. Это был настолько далекий и незаметный, на первый взгляд, эффект, что сравнить его можно разве что с биением сердца. Оно бьется на протяжении всей нашей жизни, и мы настолько привыкаем к этому, что попросту не замечаем его работы. Но ментальная дрожь – это не физическое ощущение, а событие на уровне подсознания, которое мозг упорно игнорирует.

Тогда я решил, что это мой предел, из-за несовершенства техники, но так ли это? Может быть, вопрос был не в способе, а в управлении маной, которое сейчас у меня на порядок выше.

Я представил Сосуд и потянул несколько нитей маны, спешно освобождая светящегося витрувианского меня. Голубая дымка послушно испарялась, а я прислушивался к ментальной дрожи, на которую уже перестал обращать внимание.

Когда Сосуд – светящийся я – был пуст в районе грудной клетки, поступление маны резко остановилось, но нити, за которые можно было тянуть, остались в моих "руках". Правда, только огрызки.

Дернув за них, словно за поводья, я не почувствовал никакой тяги. Казалось, словно это были влитые в стену цепи, а я как маленький щенок, пытающийся вырваться на свободу, вместе с куском бетона.

Промучившись, я понял тщетность этой методики и решил действовать иначе, представив, что мана в Сосуде – это рыба, а мои огрызки синих нитей – леска.

Я ослабил давление и представил, как невидимые руки отпускают теперь одну нить. Странный остаток маны тут же хотел вырваться наружу, но я остановил этот порыв и волей заставил двигаться к Сосуду.

Опыты по возвращению маны для меня были пройденным этапом, но здесь была немного иная задача.

Приблизив свою "леску" к Сосуду, я погрузил один конец в закрытую область и начал представлять, что нить медленно удлиняется. По миллиметру или, может быть, меньше.

Опасаясь, что рыбка сорвется, я периодически давал послабление и возвращался на несколько шагов назад, тем самым укорачивая длину лески. И это работало. Два шага назад, один вперед.

Я настолько глубоко погрузился в свою фантазию, что забыл, где нахожусь, и не замечал ничего, кроме этой странной рыболовли. Все ресурсы разума были задействованы только в одном направлении. Леска-нить то удлинялась, то укорачивалась, но я был терпелив, так как отчетливо видел прогресс.

Вместе с этим, ментальная дрожь усилилась, и я ощущал ее отклики яснее, чем когда-либо.

Напряженная борьба продолжалась до тех пор, пока леска не оказалась почти на таком же расстоянии как обычно, только не огрызком, а полноценной, связывающей меня с Сосудом нитью. И когда я это осознал, тянуть стало намного легче, будто сила, удерживающая ману с той стороны, перестала играть со мной в перетягивание каната и полностью отпустила.

Сделав последний рывок, я внезапно почувствовал сильнейшую слабость, стало почти невозможно удерживать картинку, и вернулось ощущение тела. Я будто выбрался из глубокого сна или комы, как показывают в кино. Тело плохо слушалось, а сознание уплывало.

Разлепив глаза, я тут же их зажмурил, не в силах смотреть на слишком яркое освещение в комнате.

Несмотря на сравнение с пробуждением, самочувствие было дерьмовее некуда, и поддавшись слабости, я погружался в сон. С улыбкой. Ведь я определенно обнулил Сосуд и прорвался на вторую ступень.

…

Так уж, видимо, судьба раскинула карты, и стук в дверь будит меня слишком часто, чтобы не замечать этой закономерности.

В этот раз мне снова снилась семья, но это был не счастливый сон, хоть и начинался очень приятно.

Я был уже взрослым, но все остальные считали это нормой и фразы были сформулированы как обращение к ребенку.

Мы приехали в гости к бабушке Элизабет, и дедушка Байрон был еще жив. На столе стояла индейка и другие яства. Элизабет неустанно нахваливала идею матери наготовить блюда разных народов и вместе с этим забавно ругалась, когда та обращалась к ней не по имени. Они пили белое вино и слушали Синатру. Отец с дедом Байроном смотрели футбол, а я приглядывал за Лизи с Кернисом, которые были совсем детьми и бегали вокруг стола.

Все было радужно, и ощущая себя сравнительно осознанно, я не хотел просыпаться. Ровно до того момента, как Кернис увеличился в размерах до подростка и стал заманивать маленькую сестру в комнату. Я кричал, надрывая связки, но губы лишь безмолвно раскрывались. Никто не обращал на это внимание, а мое тело не хотело двигаться.

Вяло поднявшись, я подошел к двери с мыслью послать подальше, кого бы там ни прислал мне мир.

– Что надо, – резко буркнул я, выглянув через щель.

Паренек вздрогнул и, быстро заморгав, ответил:

– Ох, господин, вы наконец отозвались.

– Отозвался, но хотел бы не отзываться, – сказал я какую-то чушь и хотел уже захлопнуть дверь, но тут наконец проснулся мозг.

Я дернулся и спросил, сколько был вне зоны доступа.

– Эм, двое суток, господин, – вежливо ответил парень в костюме дворецкого и фартуке. – Мы со всей ответственностью оберегаем личное пространство наших посетителей, но оплаченные вами двое суток закончились и…

– И вы пришли за деньгами. Секунду, – буркнул я и, захлопнув дверь, отсчитал нужную сумму. – Держите, здесь еще на пару дней. И пожалуйста, принесите мне еды. Быстро и много. Не жирной.

Белолицый брюнет поклонился и поспешил выполнять заказ.

Я снова упал на кровать и, несмотря на все еще испытываемую слабость в теле, мгновенно создал сгусток огня.

Как и прежде, шарик появился со слабеньким "пахп" и по моему желанию замер прямо передо мной. Я хотел вглядеться в структуру и приметить какие-нибудь изменения, ведь мой Сосуд эволюционировал, а значит, мана тоже изменилась. Но прежде чем что-то увидеть, я почувствовал. Призвав структуру, я осознал, что она стала гуще и плотнее.

А еще уменьшилось количество затрачиваемых на структуру фер. Мозг машинально выдал цифру равную четырем.

Отозвав умение, я вгляделся в Сосуд и понял, что дымка, наполняющая его, стала темнее. Без моего сознательного влияния. Мозг сам выдал мне эту картинку.

Но вместе с радостью прорыва меня настигли и плохие новости.

– Вот дерьмо, – выругался я, поняв, что смотрю не на полный маны Сосуд, а на ту же картину, что предстала передо мной впервые, когда я вообразил емкость с маной.

Сосуд снова был не полным, и я удостоверился в этом, вытянув всю ману, движение которой перервалось, достигнув уровня голени.

Парень принес еду, и пока мой желудок радовался, как оказалось, обеду, я прогонял ману по телу и издевался над потоками как мог, пытаясь понять, не изменилось ли что-нибудь в контроле над ней. Если не изменилось, значит проблема с повышением ступени – не проблема, а если изменилось – нужно было думать, как двигаться дальше.

Все оказалось, как обычно бывает, двояко. С одной стороны, я делал с уже темно-синей дымкой все, что делал до этого, но давалось это не так легко, как раньше.

Нити вытягивались как обычно, и я закручивал их в разные фигуры, но приходилось постоянно концентрироваться на процессе, а не формировать за секунду времени. Это раздражало. Напоминало обращение с ноутбуком для серфинга в сети после игровой машины.

Но больше меня напрягало не это, а наличие всего десяти фер. С таким успехом я мог создать только два сгустка огня и уйти в тираж. Немного мощнее, но всего два.

Закончив с едой, я потянулся нитями к Сосуду и проделал то же самое, что и два дня назад. Наблюдая, как нехотя поднимается уровень, я облегченно выдохнул и остановился только когда уперся в тот же блок на уровне груди, что и в прошлый раз.

– Ну, что ж, – расслабившись, сказал я себе, – по крайней мере, Том, то есть, Каин, у тебя сейчас даже больше маны, чем было бы с полным Белым Сосудом.

Интересно, у всех ли одинаковая емкость Сосуда, или здесь как с телом – кто-то больше, кто-то меньше?

Прописавшийся в подсознании, вместе со структурой огня, счетчик подсказывал мне, что сейчас я смог бы сотворить около четырнадцати сгустков огня, а значит, в наличии плюс-минус семьдесят фер.

Что ж, неплохо.

На время отбросив попытки поднять уровень маны еще выше, я походил по комнате и нашел небольшой кусочек тряпки.

Сосредоточившись, сжал ее в кулаке и, выпустив ману, сбросил на пол уже лишь пепел. Довольная улыбка посетила мои губы, и тихо посмеиваясь как психбольной, я превратил в пепел каждый кусочек бесхозного мусора в своем номере. Коего, на удивление, было не так много.

В эти минуты меня не тревожила Гильдия и вопрос о том, почему моя мана вместо ослабления поддерживала костер, когда все остальные предметы, которые я ею обдавал, проявляли признаки ослабления.

Я просто наслаждался возможностью владеть разной магией.

Но к сожалению, все было не так радужно, как хотелось, ведь мана закончилась слишком быстро. По ощущениям намного быстрее, чем если бы я кастовал свой огонек.

Видимо, наряду с отсутствием прямых атакующих умений, быстрый расход маны на разрушение входит в список слабостей моего типа магии. Или вопрос в другом?

Спустя пару часов, когда я выжал сосуд досуха несколько раз подряд, я попотел над мышцами и спустился узнать, где помыться.

Женщина за стойкой, которая оказалась хозяйкой этой гостиницы, удивленно выслушав меня, позвала знакомого уже парня. Служащий отвел меня на мой же этаж и вежливо ткнул носом в дверь с какими-то каракулями в конце моего же коридора.

– Я принесу вам чистое полотенце и оставлю на вешалке у входа, – поклонился он и уже хотел было отчалить.

– Эй, дружище, – окликнул я его. – У вас новое нижнее белье найдется?

– Да господин. Покупка обойдется вам в две медных, – услужливо отрапортовал парень. – И прошу вас, можете звать меня дикон.

– Лады, дикон, – сказал я, и мы разошлись.

Я снова подметил, что этот постоялый двор больше походил на привычную гостиницу, чем на средневековые ночлежки, а диконами здесь звали служащих.

Ванная комната оказалась душевой с несколькими кабинками. В каждой лежало мыло, щетки и какие-то камни. Разбрызгиватель был на потолке и запускался маной так же, как светильники в комнате, только вместо простой активации и деактивации, я увеличивал или уменьшал поток горячей воды.

Воспользовавшись благами цивилизации, я оделся в чистое белье и, завернув себя в купленную у торгашей одежду, спустился на нижний этаж.

Внизу, так же как и в прошлый раз, было пусто. Огонь в центре освещал большое помещение и давал тепло, но этим теплом пользовались только мебель, стены здания и женщина за стойкой.

– Мадам, я прогуляться, – сказал я хозяйке высокопарно. – В какой час закрываются ваши двери?

– Наши двери никогда не закрываются, – ответила она, выгнув бровь. – Надеюсь, твое "мадам" не какое-нибудь новомодное оскорбление?

– О нет, – выдавил я милую улыбку, в который раз ругая себя за использование земных словечек. – В моем городе так обращаются к самостоятельным женщинам. Обычно его добавляют к имени, но я вашего, к сожалению, не знаю.

Она вернула улыбку и представилась, женственно поправив длинные кудряшки на плече:

– Маргарет.

– Каин, приятно познакомиться, – склонил я голову. Вежливость никогда не бывает лишней, а перейти на ты, брань и оскорбления никогда не поздно.

– Ну что ж, Каин, как тебе наш Двор? – спросила она, плеснув в бокал что-то красное, и пододвинула его мне.

Я выставил ладони:

– Нет, благодарю…

– За счет заведения, – настойчиво кивнула она на бокал.

Я вздохнул и пригубил.

Вино оказалось вкусным. Намного лучше, чем то кислое пойло, что предлагали по пути в Каира.

– Интересный вкус, – оценил я напиток.

Последний раз я пил что-то нормальное в убежище, и это был мандариновый ром, один из моих любимых горячительных напитков. Вообще, я не то чтобы ценитель и алкоголь употреблял довольно редко, но обжигающий горло коньяк или ром были приятной компенсацией за насилие над организмом.

– А что насчет моего Синего Демона? – спросила хозяйка про свой Двор, оглянувшись вокруг.

– Лучшее, что я видел за свою жизнь здесь! – абсолютно честно признался я и поставил пустой бокал на стойку.

Интересно здесь ведут бизнес. На Земле хозяин гостиницы, даже маленькой, вряд ли будет стоять на ресепшене и встречать посетителей. Да и судя по тому, что она протирала бокалы, хозяйка работает на себя в полном смысле слова. Точно так же, как Корчаж и хозяева других Дворов, в которых мы останавливались.

– Приятно слышать, – улыбнулась она моей правдивой лести. – Как видишь, к нам не часто заходят. Я открылась совсем недавно и привнесла немного новшеств из своих путешествий. Не всем по душе мальчики разносчики и разбрызгиватели воды.

– Душ, – хмыкнул я. – На моей родине такие купальни называют "душевыми".

– Интересное название, но я решила дать им другое имя, более привлекательное и понятное! – загорелись глаза у Маргарет. – Волшебные разбрызгиватели Маргарет Бомс!

Я кашлянул, прикрывая прорвавшийся смех, и заметил, улыбнувшись:

– Великолепное название!

– Льстец! Я просто пошутила, – прищурила она карие глаза, аккуратно подведенные фиолетовым цветом. – Но я не обижаюсь, лесть – тоже полезная штука. Особенно для женщин!

Мы обменялись понимающими улыбками.

– И как же вы его назвали на самом деле? – спросил я.

– Да никак. Но твой вариант мне понравился, хоть и бессмысленный набор звуков, – указала на меня хозяйка. – Коротышки, идею которых я позаимствовала, называют это дождевыми купальнями…

– Эй, Маргарет! – раздался позади меня зычный мужской выкрик и хлопок двери. – Я ведь сказал тебе, сучка, чтобы катилась из нашего города!

Глава 41

Глава 41

Я развернулся и увидел трех мужчин, которые стояли на пороге. Рука каждого лежала на ножнах, висящих на поясе.

– Заен, – с презрением отозвалась хозяйка. – Катись отсюда подальше и дружков прихвати.

– Покачусь, – хмыкнул рыжий мужик с густыми усами, – но после того, как обрежу твою хваленую шевелюру, отымею и вышвырну из города. Ты, шлюха, должна носить чертов ошейник и раскрывать рот только по приказу.

От таких внезапных событий, я застыл как вкопанный. Героем, защищающим дам, быть хорошо, но не все дамы хотят, чтобы их защищали, и мне показалось – Маргарет как раз из тех, кто не прячется за мускулы самцов.

– Заен, прошло столько лет, а ты все еще злишься, что я тебе отказала? – театрально удивилась хозяйка, но я уловил не только нотку раздражения, но и страха.

– Я пользовался тобой пять лет, шлюха, как и куча других мужиков, но все равно предложил свой дом и честную жизнь. Ты же укатила в "путешествие", плюнув мне в лицо! А теперь появилась как ни в чем не бывало и завела Двор! О да, я злюсь. Очень злюсь и сегодня я не уйду просто так. Я напомню тебе, каким плохим я могу быть! – выплюнул гневную тираду Заен, и его меч звонко вынырнул из ножен.

– Именно поэтому я и уехала, урод, – отчаянно сказала Маргарет. – Когда я была с ошейником, ты и не подумал выплатить мой долг, а просто пользовался мной, как и остальные! Вы, грязные вонючие слабаки с маленькими отростками, не могли продержаться со мной и двух минут, а потом избивали, чтобы выместить обиду! Ты хоть знаешь, сколько раз меня лечил целитель госпожи Файрен после тебя?

События набирали обороты, и моя задница предчувствовала неприятности.

Маргарет вышла из-за стойки с тонким изогнутым мечом, чем-то смахивающим на кайтану нихонцев. Взмахнула им несколько раз и нацелила на пришельцев.

– Видят боги, я не хотела этого, – сказала уверенно хозяйка. – Скорее всего, после вашей смерти меня точно загнобят, и придется переехать дальше, но видимо выбора нет. Думаешь, я столько лет путешествовала просто так? Теперь ни один урод не коснется меня.

– Посмотрим, сука, как ты заговоришь с занятым ртом, когда мы закончим, – захохотал Заен.

– Уходи, Каин, – сказала она ровным голосом. – Тебе незачем здесь оставаться и …

– Кхм, – прервал я начало драматичной речи.

Она что, шутит?

В ту же секунду я создал три сгустка огня и медленно переместил яркое пламя к мужикам.

– И что нам твои огонечки, идиот. Лучше бы послушал шлюху и свалил отсюда, – зло оскалился Заен. – Я и сам такие сделать могу.

– Что ж не сделал, – спросил я, подняв брови, и переместил огоньки еще ближе к пришельцам.

Нити, питавшие и связывающие со мной огненные структуры, были натянуты до предела, и мана расходовалась прилично. Внезапная идея переместить структуры максимально близко к противникам, как дуло пистолета у виска, кажется, дала свои плоды.

Подонки переглянулись и опустили мечи.

– Мне плевать, кто ты. Твоя голова будет на том же месте, что и этой суки, – сплюнул на пол Заен и, кивнув своим, покинул здание. При этом не забыв открыть дверь ногой.

– Зря ты влез, Каин, – плечи Маргарет упали, как и ее меч. В комнате раздался тихий звон металла о камень.

– Мое дело, – сказал я спокойно.

У самого же лоб покрылся испариной от напряжения и нервов, но я старался выглядеть уверенно.

– Так-то оно так… – начала она, но я прервал.

– И никак иначе, – в этом я не лгал. Случись такое где-то в стороне, наверное, прошел бы мимо, но не перед носом. – В качестве небольшой услуги я хотел бы попросить кое о чем.

Маргарет снова напряглась. Видимо, когда мужчины говорили об услугах в ситуациях, в которых она чем-то обязана, означало совсем не рубку дров.

– Ответь на вопрос. Зачем вернулась, если здесь все было плохо? – спросил я, не заставляя ее накручивать себя.

Она выдохнула и поплелась на стойку. Налила пару бокалов того, что предлагала уже, и мы одновременно осушили их.

– Везде не сладко, Каин, – сказал женщина. – У карликов нет рабства, но есть низшие касты, что сравни рабству. У мохнатых порабощать запрещено, но покупать рабов – нет. К эльфам дорога вообще закрыта, если ты нищий или простой работяга. Эти умники то и дело создают всякие устройства, и им в целом плевать на мир. И уж тем более там нет места для таких как я, как и для большей части этого города. Почему этот город? Да не знаю. Может, хотелось что-то доказать. Себе.

Я молча кивнул.

– Странно получилось, – грустно улыбнулась она. – Я открылась всего несколько недель назад, и ты мой пятый посетитель, но уже такие проблемы. Сегодня утром, как жадный грендар, я хотела выселить тебя, и вот ты, возможно, спас мне жизнь и подставил свою. Ты ведь еще так молод.

Я поднял брови.

– Ой, меня твоя борода не обманет, – устало махнула она рукой. – Вчера я разменяла шестой десяток и повидала, поверь мне, достаточно, чтобы разбираться в возрасте.

"Шестой десяток?!" – хотел заголосить я.

Эта женщина выглядела максимум на сорок, но никак не больше: гладкая светла кожа, густые длинные волосы, стройная фигура и шикарная осанка. Ее темные обтягивающие брюки и белая блузка отлично демонстрировали все, о чем мечтали земные домохозяйки.

Вспомнив лица мужиков, я подметил, что они тоже выглядели достаточно свежо, хоть и неухоженно.

– Маргарет, а сколько тебя не было в этом городе? – спросил я.

– Наверное, лет двадцать, – задумалась она, прикрыв глаза. – И лучше бы не было вообще никогда. Да, я точно зря вернулась. Завтра же начну сборы и покину это проклятое место, если дадут уйти, конечно.

Я сочувствующе вздохнул. Мне не хотелось углубляться в чужие разборки. Этот мир жил как-то без меня и дальше проживет. Если впрягаться за каждого слабого или лишенного, никакой жизни не хватит. Тем более у меня была определенная цель, ради которой я был готов пойти на многое, если не на все.

Единственное, что огорчало, это потеря неплохого жилья. А может я просто убеждал себя в этом.

– Слушай, а если я помогу тебе остаться? Могу я рассчитывать на хорошую скидку, как постоянному клиенту? – спросил я, то ли все-таки влезая не в свое дело, как когда-то зарекался поступать, то ли решил убить двух зайцев: найти дешевое комфортное жилье и проучить тех, кто и так будет поджидать меня в темном переулке.

Маргарет задумалась ненадолго и задумчиво сказала:

– Ты знаешь, я была бы благодарна, правда, но я тоже сомневаюсь, что твои чары сильно помогут. Они ведь не дураки и теперь не станут переть в лобовую. Скорее всего наймут какого-нибудь гильдийца, и ты даже не успеешь что-то предпринять.

Я удивился:

– Наймут гильдийца? Искателя?

– Ну да, – ответила она так, будто я спросил холодная ли вода в зимнем ручье.

– Так просто?

– А что здесь сложного?

– Да ничего. Просто я не местный, у нас не так, – уклончиво сказал я. Странно, она ведь даже не спросила, работаю ли я на Гильдию. Неужели так уверена, что нет?

– А как? – спросила она выжидающе.

– Ну, это… В лесу я родился, там Искателей не нанимают на охоту.

Маргарет мотнула головой и снова плюхнула вино в оба стакана.

Признаться, я тоже немного окосел. Видимо вкусное вино не только вкусное, но и дающее хорошенько в голову.

Время близилось к вечеру, и мне хотелось еще осмотреться в городе. В Гильдию еще сутки вход для меня закрыт, пока работает тот парень администратор, но просиживать это время в комнате не хотелось.

– Что ж, Маргарет. Пожалуй, я все-таки сделаю то, что планировал, и осмотрюсь в городе. Не подскажешь, куда заглянуть и чего посмотреть?

– Когда-то – да, сейчас сама не знаю. После переезда, я …ик, прости, – прикрыла ладошкой рот, – никуда не выходила, все время работая над зданием. Даже не представляешь, сколько мороки было с рабочими. Они ж все тупые …ик, что-то я переборщила с эльфийским снадобьем.

– Снадобье? – удивился я, может перевел не так.

– Это местные так называют вино фойре, – пояснила хозяйка. – Не спрашивай, я и сама не знаю, откуда это пошло.

Я усмехнулся и, кивнув, пошел на выход, чуть не споткнувшись на ровном месте. Видать, все-таки второй бокал залпом был лишним.

Было еще достаточно светло и, выбравшись с маленькой улочки на центральную площадь, я более внимательно разглядывал местные достопримечательности. Карта города, которую не заметил в прошлый раз, находилась прямо у круглого фонтана с каменной статуей женщины и довольно детально указывала все нужные и важные места: кузни, таверны, торговые площади, рынок рабов, несколько зданий аукционов, боевые школы и еще пара странных рисунков, смысл которых я не понял. Да, все было обозначено картинками над каждым зданием.

Сам фонтан был отделан породой, похожей на красный мрамор, испещренный белыми прожилками, и имел два яруса. Брызги воды то и дело холодными каплями падали на лицо, а я стоял, пошатываясь, и не мог толком решить, куда пойти.

Каменная женщина возводила ладони к небу и смотрела туда же, словно ожидая чего-то. Скульпторы очень детально изобразили ее сосредоточенное выражение лица, верхнюю одежду, смахивающую на античный пеплон, диадему на волосах и даже серьги. Материал скульптуры посерел и сильно разнился с выглядящим новехонько фонтаном, словно ей уже сотни лет, но я не заметил ни единой трещины.

Вокруг шумела толпа, женщины и мужчины торговались, обсуждали местные новости, и было в этом что-то живое, аутентичное и выразительное. Среди торгашей было приличное количество бородатых грендар, которые подпрыгивали на носочках, пытаясь выделиться среди рослых атланов. Эльфов или фойре во всей этой гуще я не заметил.

Одежда городских жителей хоть и не выглядела боевой формой, но за поясом почти каждого висел меч, кинжал или дубина. Как и мужчины, многие женщины носили брюки, сапоги и пальто. Тем не менее платья все же преобладали среди прекрасного пола: стянутые ремешками и шнурками фигуры, длинные и короткие подолы с неровными вырезами. Цвета одежды были блеклыми и невзрачными, но спектр варьировался между красным, синим, черным и коричневым, изредка женщины пробегали в оранжевой накидке с капюшоном.

Торгаши уверяли, что здесь плохо с обычной одеждой, но я видел совсем иную картину.

– Масштабно, правда? – сказал кто-то справа от меня. – Сто тысяч разумных, жужжащих как пчелы в улье, только не собирающих, а пытающихся украсть друг у друга капельку меда.

Я повернулся и увидел атлана, который смотрел то на меня, то на карту. На вид моего возраста. Выше на полголовы, пухлощекий, голубоглазый, с длинным носом и блондинистыми волосами, затянутыми на затылке в хвост. Одет в коричневый кожаный дублет и темный плащ-накидку.

На вид одни его сапоги выглядели дороже чем все, что я выкупил у торгашей.

– Наверное, – уставился я снова на карту. – Мой первый большой город.

– Первый? – весело переспросил он. – Тогда я сочувствую тебе, парень! Каира не тот город, с которого стоит начинать знакомство с цивилизацией нашей захудалой планетки. Тебе бы лучше в Титану податься, Кила, Морсак. Шэрма, в конце концов, хоть и у самого забора с фойре, но разумные там куда приветливее, чем здесь. Даже учитывая последние новости по поводу зверят.

– А что за новости? – навострил я уши.

– Ну дак это, говорят, посылают они отряды, вырезают деревни, в общем, всяким непотребством занимаются. Наше посольство, конечно, отмахивается и заявляет, что их вождь сам взбешен этими вещами. Не мудрено, они ведь с коротышками постоянно бодаются, куда им еще и нас с другой стороны? – крепыша блондина понесло. Он лихо жестикулировал, когда пояснял все эти премудрости, и голос его совсем не был тихим, напротив, он перекрикивал гудящий народ на площади.

– И что будет д-дальше? – запнулся я, когда кто-то задел меня плечом. А может из-за насевшей икоты. Алкоголь в крови не сбавлял обороты и только нагонял муть в глазах.

– А черт его знает, – он перешел на шепот, наконец. – Вариорд Тупой, как всегда, прячется за совет. Который разделился на два фронта. Гильдия в стороне. Коротышки подначивают нас, называя слабаками, им-то выгодно. А эльфы – эльфам всегда на все насрать.

Я только и успевал кивать в такт его утверждениям.

– Разве не Вариорд Стальной? – спросил я так же шепотом и поглядывая по сторонам, будто мы два заговорщика.

– Так-то стальной, но на деле тупой, – тихо ответил блондин и хохотнул. – Ну, впрочем не нам, крестьянам, в эти дела влезать…