Текст книги "Большой мир. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Олегович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 49 страниц)

Глава 48 – Околонаука и два меча

Глава 48

Еще был вариант найти группу и просто плыть по течению, но кому нужны слабаки, так? Да и если бы это было так просто, те товарищи не сидели бы в одиночестве, а собрались вместе да занялись делом. Значит есть какая-то загвоздка.

Перестав мучить себя вопросами, на которые не было ответов, я решил покопаться в том, что наколдовал в сожженном доме.

Прогнав ману по телу, я создал огненный нож и внимательно осмотрел его фигуру.

Края структуры не были тупым размытым пламенем, напротив, нож выглядел как залитый в форму раскаленный метал, с четкими краями и фигурой. Острый конец, лезвие, рукоять – все достаточно детализировано.

Переместив структуру в центр комнаты, натянув нить маны я заметил, что при движении клинок начинает слегка полыхать, сталкиваясь с сопротивлением воздуха. Подведя его снова к себе, я от души дунул на него и догадка подтвердилась: нож полыхнул и тонкие языки огня начали поигрывать по всему радиусу, пока не стихли до полного штиля. При этом, уши ловили знакомый звук пыхкания.

Да и вид самой структуры был не таким, каким я его видел в голове, когда рисовал маной. Не топорным и грубым, а вполне себе детализированным, с нужными изгибами и меняющейся толщиной. Я бы смог нарисовать такую модель только с натуры, будь у меня в руках бумага и карандаш, но только в двухмерном варианте.

Получалось, что я создал только идею в виде приблизительной модели, а мозг доделал все сам. Или Сосуд. Или мана.

– Или хрен его знает что, – протянул я вяло.

И еще, однозначно скорость клинка была быстрее, чем скорость капли. Как и проникающий эффект. Догадка о том, что фигуры созданные из маны подвержены естественному воздействию была, была удачной.

Но смог бы я сотворить эту фигуру, никогда не сталкиваясь с готовым оригиналом? Не касаясь его, не пользуясь им, не видя его сотни раз и не понимая его назначения. Вряд ли.

Но на сколько должны быть глубоки и основательны познания о предмете – не ясно. Тот же маг крови, со слов Леа, мог создавать только запомнившихся ему существ и не имел возможности сотворить неведомое. Значит, мана может повторять только хорошо известные создателю формы и это упирается уже не в саму ману или Сосуд, а мозг, память и фантазию.

Если это так, то возможная разгадка слов воровки о работе мира может быть проще, чем ожидалось.

Возможно, не обязательно приводить в действие все необходимые условия для реализации маны сознательно. Достаточно только знать, как это работает. На сколько подробно – вопрос, но сама вероятность намного упрощает всю работу.

Но как эта логика работает с целителями и разрушителями?

Получается, что целитель, выученный не на свитках, должен хотя бы знать анатомию существ, чтобы мозг подсознательно задавал мане нужные настройки.

Я спокойно уничтожал маной бумажки и разный мусор, так же как и вредил обычной траве, но было ли это от того, что в мозгу есть информация об их строении? Или моя мана сама по себе работает как дестабилизатор? Но тогда не ясно почему не уничтожалось все на что я воздействовал воображаемой синей дымкой.

Здесь все неясно, но пока ладно.

– А ну ка, – бодро сказал я, решив испытать силу чар разрушения и идеи которые появились как всегда слишком поздно.

До этого, я разрушал только то, что касалось моей кожи, но что если это осуществить на расстоянии?

Направив ману на парящий багровый нож, приблизив руку почти вплотную, я скривился от жжения, но удовольствием увидел как структура медленно почернела и развеялась такого же цвета дымом.

Создал новый.

Отведя ладонь на сантиметров пять, я повторил то же действо, но чтобы нож испарился, пришлось удерживать поток маны дольше.

И чем больше увеличивалось расстояние от моего физического тела до структуры, тем больше уходило маны и время разрушения увеличивалось по экспонентной. Даже вплотную моей мане понадобилось время, чтобы разрушить нож, что уж говорить о расстоянии.

Это было печальное зрелище. И не удивительно, что маги разрушения считались слабыми.

Покрутившись минут тридцать в постели, я дождался восстановления затраченной маны и создал очередной нож. Время появления структуры было не долгим, может быть секунда, но за это время я каждый раз замечал, как он искажает воздух по своей форме.

Решив действовать иначе, чтобы понять причину разницы в воздействии чар разрушения, я выпустил тонкую, синюю нить маны и направил ее прямо в нож. Который завис в пространстве на расстоянии вытянутой руки.

Секунда, две, три – ничего. Структура продолжала полыхать, а я лишь ощутил улучшенный контроль над ней.

– И что это может значить? – спросил я вслух, у раскаленного ножа.

Когда я манипулировал передвижением структур в пространстве, я создавал нити маны вместе с ними и эта связь, очевидно, подпитывала умение, а не разрушала его. И теперь, создав нить отдельно от структуры, она все равно продолжала ее подпитывать.

Что же изменилось в этом уравнении?

Я уж было решил, что мана разрушает отталкиваясь от желания и именно поэтому она не уничтожала все, чего касалась, но сейчас я направил ее с определенным намерением. Нет, стоп.

Развеяв нить, я выпустил обычный поток синей дымки в сторону ножа. Спустя десяток секунд, огненная структура слегка потемнела, но не разрушилась. Значит, мана работала как и раньше, а загвоздка была в чем-то другом.

– Что б меня демоны забрали, – хмыкнул я улыбаясь. – Нить, это твоя осознанная форма маны, идиот. А значит, ты должен контролировать ее намерение!

Отжив свое время нож испарился, вне контакта с телом и без подпитки, моя структура жила не больше минуты.

Я создал новую и сейчас это давалось так же просто как и раньше с каплей, до повышения уровня Сосуда. С такими темпами мне было суждено пробиться на пятую ступень довольно быстро. И если это так, зависимость от свитков выглядела еще более неестественной и ограничивающей.

Закрепив плавящий вокруг себя воздух нож на расстоянии вытянутой руки, я протянул к нему нить маны с целью разрушения. Ничего.

– Так, – пробубнил я досадливо. – Значит нужно мудрить.

Но как? Как мана должна разрушать структуру?

Если примерить магические структуры за модель молекулярных соединений, то получится полная каша, ведь на пример огонь, в отличие от воды или металла это всего лишь фаза процесса горения, а не отдельное вещество. И вообще, он проявляется в следствии совокупления кислорода, топлива и тепла. Тем не менее, температура огня зависит напрямую от топлива, как и его цвет. Мана пропускает всю эту мишуру и дает мне промежуточную фазу сотрудничества веществ.

Правильно ли таком случае называть этот процесс магией огня? Что если бы я захотел воссоздать в своей структуре жар солнца?

Возможно, начало магии огня берется в создании молекулярной структуры вещества, которое и должно гореть. Затем поджигается созданное и можно наслаждаться шоу. В таком случае свиток огня, который я выучил, должен был быть основан на горении какого-то вещества, но с повышением уровня, мой огонь стал жарче без моего влияния. Чисто из-за изменившейся маны.

В каком-то смысле огонь можно охарактеризовать как промежуточное состояние между газом и плазмой, но даже если так все равно не ясно, как моя мана разрушает не существующую рабочую структуру молекул.

Я поднялся с кровати и нарезал круги по комнате.

– Может быть, огонь создаваемый маной, это другой огонь, как и остальные виды чар? И он имеет какую-то структуру, на которую можно воздействовать как на целостное вещество.

Когда мне все это объясняла Леа и целитель, не удержавшийся в стороне, я перевел слово "сину’кш", как "имитация", копия. Вероятно, я даже слишком хорошо угадал.

Что ж, если мой Сосуд согласился с представлением его формы и маны, значит может получиться так, что и строение структур может быть принято за аксиому для контроля над процессами. И если нож, который я вырисовал нитями как трехлетний ребенок сформировался в нормальном виде основываясь на моей памяти, если это так, возможно, мозг или Сосуд сделают часть работы за меня. Как работа программ в операционной системе или сама система. Ты пользуешься программами, не понимая их работы и взаимодействуешь лишь с графической оболочкой.

В мой блок памяти записано очень многое из Земных знаний. Знаний, которыми я не мог воспользоваться сознательно, но они были, где-то там. Так же как и знания о работе мира моей вселенной. По крайней мере то, что слышали мои уши, видели глаза и трогали руки.

– Что ж, попробуем, – сказал я пустоте и через секунду на ее месте сформировал багровый нож.

Я представил, что его структура состоит из миллиардов молекул, объединенных в сеть, неоднородность которой, при уменьшении воображаемой картинки становилась плотной и в итоге показывала то, что видели мои глаза.

Снова увеличив картинку, я смотрел на отдельный участок соединенных, будто тонкими нитями, синих горошин. Это была та связь, которая держала молекулы моей структуры вместе. Эту связь я должен был нарушить.

Держать картинку в голове было не просто, она то и дело пропадала и приходилось начинать сначала, проделывать весь путь. В какой-то момент я просто свалился на кровать и настолько погрузился в себя и свою идею, что потерял связь с телом, будто погрузился в медитацию. Только не в позе лотоса, а лежа почти звездочкой, как после похода по магазинам.

Нож через какое-то время исчезал и мне приходилось снова формировать умение.

Мозг то и дело подсказывал, что это бред и я пытаюсь представить то, чего нет на самом деле. Но я подбадривал себя, думая о том, что я в мире магии и уже представлял то чего нет, что позволило мне с этим взаимодействовать.

Четкая картинка молекулярной сетки давалась очень не просто, намного сложнее чем все, что я представлял в попытке понять работу маны.

Я не знал сколько времени прошло, но в один момент, после очередного воссоздания умения, мне удалось зафиксировать этот образ вместе с осознанием как общей, целостной структуры, так и внутренних элементов. Будто твое я находится в разных местах одновременно, видя и понимая оба положения.

Удерживая это состояния, я возжелал, чтобы дымка маны измельчилась до уровня соединения между молекулами и став тонким лезвием, разрезала эти нити.

Через несколько секунд я почувствовал тошноту и ощутил физическую боль в голове, как при мигрени. Словно кто-то посторонний вмешался в мою работу и начал разделять сознание еще на одну составляющую, топорно внедряя в эту пустоту образ несущейся к молекулярной сетке пыли.

В другой части картинки, где был отображен небольшой кусочек объединенных частиц, моему мысленному взору предстал дождь из сотен тонких игл, которые на огромной скорости врезались в соединяющие нити и разрывали их.

Структура распадалась вместе с хаосом, образованным в следствии нарушения заданных параметров связей.

Вместе с этим сознание плыло, голова трещала, а тошнота перешла на физический аспект чувств, вернув ощущение тела. Меня мутило и перевалив тело на бок кровати, желудок сразу же опустошил себя.

Я открыл глаза лишь на секунду, но успел заметить, что нож исчез. Вместе с этим, облегченно выдохнув и утерев губы об простынь, я довольно улыбнулся.

Получилось.

****

– Виона, Карисочка, я дома! – устало крикнул упитанный мужчина.

Стянув обувь, он сбросил пальто на вешалку и с удовольствие потянул носом запах стряпни своей любимой жены.

Никто не отзывался.

– Виона?! – громче позвал мужчина, проходя по короткому коридору. Стены были увешаны картинами цветов и маленьких зверушек, которых так любила его дочь.

Не получив ответ и в этот раз, он заволновался. Дом был двухэтажный, но не настолько огромный, чтобы голос потерялся среди толстых стен.

Мужчина вытянул короткий меч и провел рукой над лезвием. Сталь пыхнула льдом и клинок стал темно-синим. Повеяло холодом. Вокруг тела образовался прозрачный кокон, пустив рябь с головы до ног и исчез.

– Кариса! Виона! – снова гаркнул он. – Если это шутка, то плохая.

Никто не ответил. В горле застрял комок плохого предчувствия.

Часто дыша и с громко бьющимся сердцем, мужчина прошел через холл заглядывая в каждый угол и когда оказался рядом со столовой, уши уловили голоса. Говорила женщина, но точно не жена.

Он подошел к двери и хотел немного приоткрыть, чтобы заглянуть внутрь, но его попытку прервали.

– Серж Лукиш, проходите, не нужно прятаться за дверью, – сказал женский, уверенный голос. Необычный акцент царапнул уши Сержа, но сейчас было не до этого.

Мужчина медленно открыл дверь и вошел в светлую комнату.

Его ждали. Стол заставлен привычным ужином, а жена с дочерью сидели в нарядных платьях. Это было не принципиально, но по традиции восьмой день девяти дневки всегда был нарядным.

На стенах горели все магические лампы, и даже на столе стояла пара свечей.

– Кто вы, что вам нужно в моем доме? – направил холодное лезвие Серж на незнакомку.

Черноволосая девушка в такого же цвета кожаном доспехе сидела за столом как аристократка. Аккуратно нарезала мясо и медленно пережевывала. Ее будто не заботил направленный усиленный нож.

– Я спросил кто вы, и почему вы за моим столом! – повторил мужчина подойдя ближе. Он мог бы позвать охрану или вызвать отряд по Связи, но не делал этого. Чутье подсказывало, что это будет ошибкой стоящей жизни всем в этой комнате.

– Присядьте, Серж, не шумите, – улыбнулась гостья, прищурив темные глаза. – Ваша жена приготовила замечательный ужин, испробуйте пока не остыл.

– Да милый, – тут же сказала Виона. – Присядь, пожалуйста.

– Вы хоть понимаете кто я и на что способен? – он даже не повернулся в сторону жены хорошо понимая, что она говорит не то, что хотела бы сказать.

– Я знаю кто вы, Серж, – так же спокойно сказала белолицая незнакомка. – Но, видимо, мне тоже стоит представиться.

Над головой женщины тотчас сформировалось два больших меча. По комнате единовременно раздался тихий хруст камня и легкий шум ветра. Один клинок направлен на Карису, второй на Виону.

Серж оторопел. Размер структур был не таким уж большим, чтобы испугаться Цвета мага, максимум третья ступень, к которой принадлежал он сам. Но то, что они принадлежали к разным стихиям, уже пугало.

Камень и ветер. Да хоть что – такого не бывает!

– К-кто ты, – пробормотал Серж, глядя на невозможное. – Как ты это сделала? Ты дикая? Даже если дикая, это невозможно.

– Серж, – уверено сказала черноволосая женщина. – Думаю сейчас вас должно интересовать больше то, куда направлены эти клинки.

Серж хорошо видел куда они направлены, но не мог собраться с мыслями при виде невозможного. Он любил жену и дочь больше жизни, но то, что он видел шло в разрез со всеми знаниями о чарах, Сосуде и умениях. К тому же логика подсказывала, что если бы незнакомка хотела навредить, она бы уже это сделала.

Он озвучил свою мысль и тут же пожалел об этом.

– Думаешь прочитал меня? – хмыкнула женщина и один из клинков врезался в плечо Вионы, отбросив ее вместе со стулом к стене.

Кариса закричала, но мигом зажала сама себе рот. Слезы текли по маленьким ладошкам, а глаза выражали ужас.

Серж не крикнул и не просился к жене, хотя и чувствовал боль и страдание. Он знал, что в доме достаточно хилфов, чтобы исцелить ее. Да и целитель Крайк жил в соседнем доме. Вопрос был во времени. Вместо этого он заставил свое тело перестать дрожать и спросил у незнакомки:

– Что ты хочешь?

– Сначала я хотела просто поужинать, спокойно побеседовать, – печально ответила женщина и деликатно промокнула губы белым полотенцем. – Но ты испортил аппетит.

Серж смотрел то на нее, то на испуганную дочь. Что она успела сделать или сказать, чтобы неугомонная малышка, сидела так смирно?

– Мне нужен пропуск к Переходу, – озвучила требование женщина серьезным тоном и снова сформировала два меча.

– З-зачем? – просил Серж, искренне удивившись.

– Тупой?

– Нет, но не понимаю зачем, он ведь бесполезен, – объяснился мужчина.

– В смысле бесполезен? – нахмурилась черноволосая и один из мечей удивительным образом подлетел прямо к горлу Карисы. Мужчина снова увидел невозможное.

– Стой! Стой! Прошу тебя объясни, что ты хочешь! – завопил Серж отбросив нож в сторону, хотя женщина даже не потребовала этого.

– Ты не только тупой, но и глухой?

– Но он ведь бесполезен, – снова повторил мужчина. – Он привязывается к мане владельца и его не может использовать никто кроме меня!

Наступила тишина.

Черноволосая гневно прорычала на непонятном языке и снова обратилась к хозяину дома:

– Как мне добыть пропуск?

– Купить у теневиков. Получить на службе королевству. Стать гильдийцем, – быстро проговорил Серж. Ему не нравился ее разочарованный и недовольный взгляд. Она не получила то, зачем пришла и могла выплеснуть гнев на его семью.

– Ясно… – задумчиво сказала девушка и Серж уже расслабился. Но внезапно ее глаза снова полыхнули синим и подойдя к мужчине вплотную, она угрожающе добавила, – скажешь кому про меня – убью всех, кого ты знаешь.

Мужчина быстро закивал. Даже если бы он решился рассказать о том, что видел ему никто не поверил бы. В худшем случае появится отряд имперских охотников и будет пытать, чтобы выведать каждую деталь. Как и его жену и дочь.

– Жену подлечи, она хорошо готовит, – бросила черноволосая и выпрыгнула в окно. Второго этажа.

Глава 49

Глава 49

Прилично раздражало, что меня вырубало или херовило каждый раз, когда я что-то мудрил с маной и структурами.

Очнувшись к обеду следующего дня, первым делом я сбегал в душ и привел себя в порядок. Пришлось подбрить лицо, чтобы не запускать щетину, усложняя себе потом работу над мордой лица.

– Как спалось? – спросила Маргарет с улыбкой, когда я спустился вниз.

– Да ничего, пойдет, – ответил я в тон. – Есть что-нибудь на завтрак?

– Погоди секунду, – сказала она, кивнув, и следом крикнула в сторону кухни. – Кир! Разогрей завтрак для Каина, будь добр! И подай сюда!

Я улыбнулся на этот жест. Ее интонация смахивала на наказ сыну убрать комнату к приходу гостей.

– Как прошел вечер? – уселся за стойку на высокий стул.

– О-о и не представляешь! – карие глаза хозяйки загорелись. – Было столько народу, что мальчишки не успевали бегать! Я даже хотела разбудить тебя в помощь.

– Эй! Я вообще-то постоялец! – возмутился я наиграно.

Она живо махнула рукой и сдула вечно падающие на глаза волосы.

– Да ладно, я ж сказала, что ты теперь больше нахлебник, так что не страшно.

– Так не пойдет, госпожа Бомс, – сказал я, махнув отрицательно головой. – Я буду платить, но со скидкой!

– Ха! Все равно, нахлебник! – хохотнула женщина, уперев руки в бока. – Кстати, с утра снова заходил следователь и расспрашивал о племяннике, который должен ко мне приехать. Я сказала, что ты прибыл вчера вечером и сейчас отсыпаешься. Что думаешь?

Я насторожился и поблагодарил судьбу, что успел сходить вчера зарегистрироваться в Гильдию.

– Слушай, вот какое дело. Я вчера в Гильдию ходил, – начал я, доставая бумажку, которую мне сунула девушка администратор. – И зарегистрировался.

– Да ладно, – не слишком-то и удивилась она. – Я, конечно, поняла, что ты на второй ступени, но решила, что тебе это не интересно. Ты не выглядишь человеком, мечтающим умереть от лап какой-нибудь твари.

– Почему обязательно умереть? – спросил я заинтересованно. – Объясни, пожалуйста.

Она задумалась, пристально разглядывая мое лицо:

– Мальчик, эти ребята мрут, как мухи. Единицы выбиваются повыше и обзаводятся группой, но даже так, группы тоже часто не возвращаются из-за каменной границы.

– А ты много знаешь о Гильдии?

– Достаточно, – ответила Маргарет серьезно. – Мой от…отец был гильдийцем. Именно после его смерти я попала в рабство и… ну, ты знаешь. Он набрал долгов, чтобы купить экипировку для задания, а когда его не стало, деньги повесили на меня. Сумма была не то чтобы заоблачная, но достаточна, чтобы Посредник постановил мне ошейник на пять лет. Хозяин лавки не стал пользоваться мной сам и продал госпоже Файрен.

Она замолчала, и я не стал торопить.

– Так что да, я кое-что знаю, – сказала она грустно. – Жаль будет, если ты умрешь.

– Не факт. Я не стану лезть, сломя голову, перед всеми.

– Все так говорят, Каин, и всегда все заканчивается одинаково.

Кир принес завтрак, и я с удовольствием навалился на кашу с мясом.

Маргарет куда-то ушла, и оставшись в одиночестве, пережевывая не спеша, я думал о том, как подойти к вопросу о письменности и разъяснению гильдийских правил. Когда женщина вернулась, я решил сказать, как есть. У меня и выбора-то не было.

– Слушай, Маргарет, – начал я аккуратно. – Я не умею читать на общем и не смог понять всех правил Гильдии, когда оставлял свою подпись.

Ее локти были на стойке, и она молча смотрела, как я жую.

– Как так? – вяло удивилась она.

Я ответил уклончиво, поджав губы:

– Ну, вот так, не обучили меня.

– Ну, возьми бумажки на атланском, – сказал она просто.

Я замялся:

– Видишь ли, я и атланского не знаю.

Она снова не очень-то удивилась и, положив щеку на сложенные руки, заметила:

– Ну, это не удивительно, на Фариде большинство атланов давно не помнят свой язык. Да и незачем это им, когда все говорят на общем.

Многое прояснилось.

– А вот с письменностью нехорошо вышло, – продолжила она, зевнув. – Как ты до этого выкручивался?

– Не было нужды просто, – ответил я уклончиво.

– Ясно.

– Можешь научить?

– А чему здесь учить? – переспросила Маргарет.

– Ну, как чему… – не понял я и замялся, ожидая, что она сама продолжит.

Дверь в зал открылась, осветив комнату дневным светом, и хозяйка крикнула Мариса. Вчерашние двое фойре сделали заказ и уселись за самый дальний столик.

Я снова окинул взглядом девушку и заметил ее серый пушистый хвост, который постоянно вилял за спиной. Фойре двигалась мягко и грациозно.

– Нравятся хвостатые? – прищурилась Маргарет, видимо заметив мой осмотр.

– Просто интересно, – насупился я, будто меня поймали на чем-то непристойном.

– Ладно, не страшно. У всех нас свои тараканы, – женщина потрепала меня по волосам и убрала под стойку пустую тарелку.

– Что насчет учебы письму? – спросил я снова интересующий меня момент.

– Ты странный парень, хочу заметить, но не мне судить о странностях, – вздохнула она. – Проще будет заработать на свиток знаний, ибо письму учат с детства, да и я не учитель.

Я округлил глаза и спросил взволнованно:

– И сколько стоит такая вещица?

– Сейчас не знаю, когда-то стоила несколько серебряных, – ответила она задумчиво.

– Так дешево? – удивился я.

– Осторожнее, мальчик, а то я решу, что не стоит делать тебе скидок, раз ты такой богатенький! – усмехнулась Маргарет, сложив руки под внушительной грудью.

На ней сегодня была темная свободная блузка, с расстегнутыми верхними пуговицами, и это движение открыло чудный вид на декольте.

Я замялся, отведя взгляд:

– Да не то, чтобы… Просто меня снабдили в дорогу…

– Ой, да ладно тебе, – перебила хозяйка. – Мне ни к чему эти подробности. Если для тебя это не дорого, просто купи.

– Где?

– В лавке.

– В какой?

– В простой! Ты что, совсем глупый? – весело рассмеялась женщина, задрав подбородок.

Я вспомнил, что она говорила про размен шестого десятка, и снова словил крайнюю степень противоречия между услышанным и наблюдаемым.

Передо мной была молодая женщина с пышными формами, и не было ни единой возможности дать ей за пятьдесят.

В голове возник образ бабушки Элизабет, которая хоть не выглядела настолько молодо, но очень близко к этому уровню. Если там я мог объяснить это генами, то такая разница между цифрами и внешним видом объяснялась плохо.

– Маргарет, можно вопрос, личный? – сменил я тему, решив, что с лавкой разберусь сам, раз она говорит об этом так просто. – И немного странный.

Она удивилась, сузив глаза, и сказала протяжно:

– Ну, попробуй. Только аккуратнее, женщины и личные вопросы – очень рисковое дело.

– Эм, ладно, – сказал я серьезно и так же спросил. – Женщины в пятьдесят все выглядят так же молодо, как ты?

Она немного повисла.

Я тоже.

Внезапно она хлопнула ладонями по стойке, и общий зал наполнился звонким заливистым смехом. Маргарет так долго хохотала, что в конце закашлялась.

– Ну, ты, – ловила она воздух, – и самец, однако. Не ожидала. Честно. А так серьезно спрашивал, что я прямо не поняла сначала ничего.

– Да я не это имел в виду! – воспротивился я такой реакции.

Она успокоилась окончательно:

– Это как раз-то и важно. Когда специально, это заметно.

– И каков будет ответ?

– Не знаю, – подняла она плечи. – Все, наверное?

Я непонимающе нахмурился, это был не точный ответ.

– Ладно, ты заметил вчера в зале двух женщин за столиком у окна?

Уверенно кивнул.

– Одна из них и есть Офелия. Старая подруга, от которой я узнала про гират. Ей пятьдесят шесть.

– Правда? Удивительно! – я попытался сохранить лицо серьезным, но внутренне моя челюсть отвисла, а в голове черти устроили праздник. – А я-то думал, почему они так смотрят на тебя.

Какого черта? Я решил, что тем женщинам под сорок.

– Кхм. Маргарет, а можно еще один глупый вопрос? И странный, – я просто обязан был спросить.

– Валяй! – сказала она, усмехаясь краешком губ.

– Какая средняя продолжительность жизни атланов? – спросил я затаив дыхание.

– Ну, даешь. Я уж было решила, что спросишь про упругую грудь или еще чего, – она бегло обвела свои формы. – Дед по матери умер в сто восемьдесят пять. Отец погиб, когда ему было семьдесят девять…Бабушка…не помню, вроде пережила деда на два года.

Она продолжала перечислять всех, кого потеряла, а я усиленно прикрывал веки, потому что боялся показать выпученные глаза. Все становилось на места. Вот только появился вопрос о возрасте Леа, которой я дал пятнадцать, и Норсы, на вид не старше меня.

– А вообще, мало кто доживает и до ста. Целители, знаешь ли, не в каждой деревне водятся, чтобы лечить хворь всякую, а знахари порошковые не ровня лекарям за пределами Фариды. Добавь к этому дикие места и разную нечисть, постоянно прорывающуюся через каменную границу, да и ублюдками мир полнится.

– Нечисть? – спросил я дрогнувшим тоном. – Я не встречал в лесу Гора ничего такого, только звери.

– Гора? Ха! Туда просто ничего не успевает добраться. Хотя, когда-то и там заварушки случались, – задумалась она. – Когда еще отец жив был, он рассказывал, как Гильдия собрала десять полных групп, чтобы убить прорвавшегося Форсара и троих Серых. Половина осталась там, а Гильдия набрала кучу полезных и дорогих трофеев.

– Кто такие Серые? – по спине пробежала дрожь. Я вчера вступил в организацию, которая отправила на убой сто человек.

Маргарет снова развалилась на столешнице и, вздохнув, спросила:

– Ты что-нибудь знаешь о тех, кто живет за каменной границей?

– Нет, – ответил я честно.

– Хм, тогда это будет не быстро.

– У меня есть время, – кивнул я бодро.

– Что ж, – поднялась она и плеснула себе в бокал красного. – На той стороне живут не только бездумные звери, но и разумные существа, которых наш мир не принимает в свой круг друзей. И не мудрено, Варги не очень дружелюбны. Я только знаю, что у них есть подобие общества, но нет единства. И еще их виды разнятся между собой, как пес отличается от кота. Странные разумные, или полуразумные, как любят уточнять умники Эйнфейлен. Но как и все, они также владеют маной. Только магия Варгов отлична от нашей. Они проклинают тебя на смерть, травят твой разум и вытягивают жизнь. Метят разумных и манипулируют ими, как куклами. Наводят мороки и управляют страхами. Призывают тварей из чертогов Са-арга. Не знаю, что из этого правда, а что слухи, но я знаю только это.

– Как же они выглядят? – спросил я настороженно, проникшись описанием.

– Я лично, конечно же, не видела, но говорят, что они похожи на все четыре расы сразу. Их кожа принимает разный цвет при рождении, уши и хвост как у фойре, продолжительность жизни как у эйнфейлен и сила грендар. Как и фойре они могут трансформироваться, только не в животных, а в чудищ.

– Что же в них от атланов?

– Беспринципность, – хмыкнула она.

Звучало все очень фантастично. Но черт, здесь все было не так, как на Земле.