Текст книги "Форт Заря - 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– А пройдет по нему техника?

– Пройдет, куда ж денется. Во-первых, на гусеницах. А во-вторых, сейчас конец лета, дождей мало было, болото высохло, один кочкарник остался. Проедем.

– Ну что ж, давайте сделаем. Я пошел за пилами. Жора, твоя задача подготовить шушпанцер к выезду. Сколько тебе нужно времени?

– Ну, хотя бы полчаса.

– Даю тебе час. Заправь, проверь, заведи, загрузи трофеи.

Придется еще отложить беседу с потеряшками. Надо мужикам фронт работ обеспечить.

Женя направился к Зеуде. Он как раз встречал свой табор со всем скарбом.

– Зеуде, мне нужна твоя помощь.

– Я слушаю тебя, Юджин, – с готовностью отозвался тот.

– Мне нужно быстро прорубить полкилометра просеки на север до болота. Мне нужны твои люди и бензопилы из склада.

– Мне тоже нужны люди, – заупрямился вождь. Ты же видишь, – пришли женщины и дети, надо их разместить, позаботиться обо всех.

– Зеуде, ты, наверное не понимаешь, что происходит. Ты видел – я со своими людьми защитил тебя, твое племя и твой дом от нападения. Если бы не я, ты бы сейчас в лучшем случае голым сидел под елкой, а в худшем – лежал в ближайших кустах с дыркой в башке.

– Да, я видел это. Но мои воины тоже воевали.

– Твои воины убили одного. Мои – девятерых и двоих взяли в плен. Но дело не в этом. Вечером такие же люди нападут на форт, только их будет намного больше. Если я не смогу отбиться, то форт займут люди из Аддис-Абебы, я потеряю все, что у меня есть. Ты тоже потеряешь все. И дом, и его содержимое. Так что в твоих интересах дать мне то, что я прошу. Я честно расплачусь с тобой, но не сейчас. Дорога каждая минута.

Хитрый эфиоп тут же проникся содержанием момента.

– Хорошо, Юджин. Я дам тебе все, что нужно. Мы заключили союз и должны помогать друг другу. Ты помог мне, теперь я помогу тебе. Пойдем, ты выберешь инструмент.

– Иваныч, иди с Зеуде, возьми бензопилы, бензин, цепи – все, что нужно. Потом собирай всех, кого сможешь, кроме Жорика, наших и эфиопов. Анбэссу тоже запрягай. И рули, делай просеку до болота. Я чуть позже присоединюсь.

Самое срочное сделано, теперь можно и с новенькими пообщаться.

Женя подошел к парочке. Они уселись на траве, подстелив явно трофейный коврик. Он опустился напротив.

– Ну что ж, давайте побеседуем. Извините за то, что вам пришлось подождать. Но обстоятельства требуют срочных действий. У нас есть около получаса. Для начала представьтесь.

– Сергей.

– Галина.

– Очень приятно.

Дежурная фраза, может, и неуместная, выскочила сама.

– Сперва я вкратце расскажу основное. Что-то вы уже знаете, о чем-то догадываетесь, но прошу выслушать до конца. Первое: вы не на земле. Это планета, по астрономическим параметрам полностью соответствующая Земле, но с другими материками, другими ландшафтами. Звери, птицы и рыбы здесь раза в полтора крупнее земных, в том числе и хищники. Встречаются также и ископаемые виды. Например, пещерные медведи – он кивнул в сторону туши – и саблезубые тигры. Второе: неизвестные, но очень могущественные силы перенесли сюда людей разных национальностей и продолжают это делать. Обратной дороги отсюда нет. Вы здесь навсегда. Про возвращение и все, что там у вас осталось, забудьте, и чем скорее, тем лучше. На Земле произошла катастрофа, в результате которой неизбежно вымрет подавляющее большинство населения. А те, что выживут, опустятся в технологическом уровне едва ли не до каменного века. Людей сюда перенеслось немного. Всего здесь от силы наберется тысяч пятнадцать-двадцать. Они более-менее равномерно разбросаны на материке размером, примерно, со старую Австралию. Третье: людей перенесли не просто так, их организовали в национальные анклавы и каждому дали свой замок – не удивляйтесь, самый настоящий, со стенами и башнями – и канал поставки. Канал – это источник снабжения всем, чем угодно. Ограничение – вес. Еще ограничено оружие. Сильно ограничено. Поэтому масштабные войны здесь невозможны. Максимум – вылазки небольших групп. Одиночкам здесь не выжить, поверьте на слово. Поэтому все, даже небольшие группы стремятся присоединиться к крупным анклавам. Некоторые сразу, некоторые – помаявшись самостоятельно и потеряв до двух третей численности в стычках с дикими зверями и бандитами, которые тут тоже встречаются. Как-то само сложилось, что все одиночки автоматически присоединяются к анклаву. Впрочем, если вы решите остаться сами по себе, я настаивать не буду, хотя и надеюсь на лучшее. Естественно, я предлагаю присоединиться к своему анклаву. То есть не к своему, а к русскому. Центр его – замок Россия. Форт Заря, которым я управляю, это форпост Союза на северо-востоке. Лишних людей у нас нет, поэтому каждому из вас мы все будем очень рады. Анклав заботится о своих людях. Социалка у нас на уровне, не хуже, чем в СССР. Мы можем гарантировать жилье, питание, медобслуживание. Взамен от члена анклава требуется работать на него. Сейчас уже не первые дни, когда стоял вопрос выживания общества. Но содержать нахлебников мы себе позволить не можем. Кто не работает, тот уходит на все четыре стороны. У нас нехватка любых профессий. Каждый может найти себе дело по душе. Вот в замке Россия один бывший автомеханик с ВАЗа решил завязать с прошлым и заняться старым хобби. Теперь делает бумагу. Или Григорьев. Видели здоровенного седого мужика? Он сержант милиции в отставке, на пенсии подрабатывал в ЧОПе охранником, а сейчас – лучший печник по всем фортам. На досуге же охотой промышляет. К сожалению, не все анклавы стремятся к мирному развитию. Как видите, эфиопы решили, что они самые хитрые. Пришлось объяснить им, что это не так. Но текущая войнушка еще не закончена. Готовится масштабное нападение на форт, поэтому сейчас все рубят просеку, чтобы найденный в этой локалке – Женя кивнул на дом – броневик доставить к форту. Военная техника – это редчайшая находка. И появление ее у форта в нужный момент кардинально изменит расклад сил. Теперь задавайте вопросы.

– Евгений Михайлович, а интернет у вас есть? – спросила Галина.

– Нет. Ни интернета, ни телевидения, ни телефонной связи. Только радио.

– В смысле, рации?

– Рации, это само собой. Но я говорю о радиовещании в FM-диапазоне. Кстати, неплохую музыку передают.

– А рок гонят?

– Нет, рок не гонят. Но кто ж тебе мешает в качестве хобби организовать свой радиоканал и крутить свою музыку? С аппаратурой я помогу, съездишь в замок Россия, пообщаешься там с радистами – и дерзай. Авторское право здесь отсутствует. Только имей в виду – если захочешь на постоянку засесть в радиорубке, тебе придется взять на себя всю радиосвязь форта. Если не умеешь, придется учиться. А иначе – вечерами, в свободное время.

У Галки загорелись глаза.

– Круто! А байк дадите?

– Что, Жорка проболтался? Дам. Любой, на выбор. Хочешь – "харлей", а хочешь – "каву". Только дорог здесь мало, погонять особо негде. Да и бензина лишнего у нас нет. Но мотоцикл дам. Станешь радисткой Кэт – будешь гонять по всем фортам, связь налаживать.

– А просто так погонять, что, нельзя?

– Да гоняй на здоровье. Зарабатывай себе на бензин, да и гоняй. Байк я тебе обещаю. Ты, как я понимаю с нами.

– Угу.

– Сергей, а у тебя есть вопросы?

– Как у вас с оружием?

– С оружием у нас вот как: оно востребовано. Те силы, которые организовали этот сабантуйчик, дают только гладкоствол. Нарезное – либо за особые заслуги, либо в локалках.

– В чем?

– В складах типа этого, – Женя опять кивнул в сторону дома. – Нарезное оружие, особенно автоматическое, и, тем более, пулеметы – это стратегические ресурсы. К сожалению, у нас хватает врагов, да есть и просто бандитские шайки. Те же эфиопы, сомалийцы...

– Я не совсем об этом спрашивал. Как у вас с владением оружием?

– С владением все в порядке. Оружие здесь есть у каждого, причем не по одному стволу. Оно здесь нужно, просто необходимо. Здесь вообще за ворота без оружия выходить не стоит, а уж в лес соваться – почти что самоубийство. У всех обязательное обучение стрельбе. Понятно, в форте стволом махать ни к чему. Держи в кобуре, и никто слова не скажет. В случае нападения на форт, на стены с оружием выходят все жители, и стар, и млад. У нас один из лучших снайперов – наша повариха, баба Лиса. Ей 63 года нынче стукнуло, на прошлой неделе отмечали. Ты, я вижу, парень тертый, хороший стрелок, пистолетчик. Твои умения могли бы очень пригодиться, и причем прямо сегодня вечером. Ну что, ты с нами? Решай. Времени рассусоливать нет. Только смотри, если не уверен, то лучше не дергайся. У моих людей форт – это их дом. И за него они бьются всеми силами. Если ты приходишь ко мне, это становится и твой дом тоже. И если ты не готов свой дом защищать, то лучше иди в лес рыть землянку. Или, вон, к эфиопам в рабство. Это фронтир, здесь нет середины – типа, вы там бейтесь, а я постою, посмотрю, чем дело закончится. Хатаскрайников мне не нужно.

Сергей был в замешательстве. Он не ждал такого напора. И не был готов к такой постановке вопроса, к делению мира на своих и чужих. К тому же, он именно так и собирался поступить – подождать, пока разборки с эфиопами не закончатся, а потом, не торопясь, присматривать себе местечко в новом мире. Он словно раздвоился. Одна была готова принять и поверить, с энтузиазмом рвалась в бой за своих, а другая, бункерная, требовала отсидеться в стороне. Все время, ожидая разговора с Юджином, он размышлял, что ему делать со своей находкой. Оставаться здесь, в лесу – подозрительно. А учитывая идущую войнушку, просто опасно. Поселившиеся же здесь эфиопы в ближайшее время обнаружат кладовочку и заберут все себе. Опять же, что он может сделать один? Даже перетащить все в более безопасное место – а ящики с оружием штука тяжелая – потребуется куча времени и сил. А если спину сорвет? Где лечиться будет? Хоть сразу в гроб ложись. Отдать кладовочку Юджину? За нее надо бы поторговаться. А то еще прикарманит, а его кинет. А как торговаться? Что просить? Он еще ничего толком не знает. А хочется ведь не прогадать, за ценный груз сполна компенсации получить. Жабец и здравый смысл безуспешно боролись, никто не мог победить. Разговор же и вовсе поверг его почти что в ступор. С одной стороны, здесь почти коммунизм. Вон, Галка захотела байк, так вот тебе пожалуйста. Оружия – сколько хочешь, владение чуть ли не в принудительном порядке. Все необходимое – приди и возьми, только трудись на благо общества. А сколько тебе нужно для жизни? Вот если честно? Двое штанов враз не наденешь, два куска в одно горло не пропихнешь. «Чтобы было» – не аргумент, запасы здесь, очевидно, централизованные. И действительно, выжить тут в одиночку может быть проблематично. Вон, тот мужик в пещере. Он-то был подготовлен, и убежище было у него на славу, и оружие было, и еда, и, наверняка, снабжение с какой-то периодичностью. А вот пришел к нему писец, и некого было позвать на помощь. Но если пойти в форт, надо принимать и все правила жизни в нем. Нет, все же не стоит пока делиться. Он пойдет, малость повоюет, прикинет что к чему, да и решит, что ему взять за кладовку. Дом этот в болоте давно торчит, никто не догадывается, что он внутри не затоплен. Эфиопы сперва начнут обживаться, обследовать окрестности у них не сразу руки дойдут. С неделю времени у него есть. Не понравится ему в форте, махнет хвостом, и поминай, как звали. Но сейчас кочевряжиться не время. Можно обрубить себе на будущее возможность присоединения. Так что заключим временный союз, а потом – по обстоятельствам. А пока что можно отдать этому Юджину записнушку. Все равно сам он ничего в ней не разберет.

– Ну так что, Сергей?

– Я с вами.

Он постарался, чтобы эта фраза звучала честно и открыто, но почти физически ощутил собственную фальшь. На душе почему-то стало гадко. Юджин говорил с ним прямо, без утайки, а он вроде как булыган за пазухой затаил. Галка-то как обрадовалась, заулыбалась. Вот, млин, непредвиденная ситуация! И, заглушая угрызения совести, он заторопился:

– Я тут по дороге нашел пещеру, там лежал померший эфиоп, его какой-то зверь подрал. При нем была записная книжка с каким-то непонятным текстом. То ли шифр, то ли буквы какие.

– Покажи-ка.

Серж покопался в мешке, вынул блокнот и передал его Жене. Тот полистал, вернул.

– Это по-амхарски, я на этом языке читать не умею. Спрячь пока. В форт приедем, там найдутся грамотные люди.

Вот же хрень! Блокнотик полистал безразлично, даже спасибо не сказал. Ни про негров не спросил, ни про все остальное. А Серж-то нес важные сведения, помочь хотел, предупредить. А этот даже спрашивать не стал. Ну да, конечно, ему вон пленный эфиоп все, что нужно, рассказал. А кто его поймал? Юджин просто свинья неблагодарная! А Галка-то дура, повелась на обещание халявного байка. Ну да ничего. Шар и кладовочка у него. Захочет – продаст тем же эфиопам.

А Женя продолжал:

– Коли уж ты с нами, пошли работать.

– А я? – пискнула Галка.

– А ты – вот что: Жорик сейчас немецкого монстра заводит, помоги ему. Авось, два байкера справятся с чудо-оружием третьего рейха.

На просеке Женя приостановил работу и созвал людей.

– Мужики, этого парня зовут Сергей. Он из свежих потеряшек, пять дней к нам выходил. Хороший стрелок, на его счету один эфиоп уже есть. Пока будет жить у нас в форте, потом решит, что будет делать дальше. В общем, прошу любить и жаловать.

Люди подходили, жали руку, искренне хвалили, хлопали по плечу и Серж опять почувствовал себя не в своей тарелке. К нему всей душой, а он к обществу...

– Хорош курить, работаем дальше!

Григорьев прервал паузу и аврал продолжился, но почти сразу же и закончился: за деревьями показался просвет, а за просветом – дорога, уходящая на север.

– Вот тебе и болото, едрен батон!

Эта реплика Фимы Максакова отразила мысли каждого.

– Что делать будем, командир? – спросил Григорьев. – Эта дорожка запросто может до Зусулки тянуться.

Женя задумался. У него родилась одна идея. Авантюра, конечно, но может сработать.

– Иваныч, сколько отсюда до зусулки?

– Да, считай, сотня верст будет.

– А если вкруговую до форта махнуть? Клаус, какая у нашего зверька максимальная скорость?

– В документации написано, что семьдесят шесть километров в час. По дороге километров шестьдесят уверенно пойдет, а если нужно – может и прибавить.

– Хорошо. А запас хода у него какой?

– Триста двадцать километров.

Иваныч, хватит кругом прокатиться?

– А давай прикинем. Сотня до зусулки, полсотни до сибирского тракта, потом еще сотня с хвостом на юг по Сибирке и километров десять до форта по просеке. Считай, около трехсот и будет.

– При скорости около шестидесяти это пять часов. Темнеет сейчас примерно в девять, до темноты атаку не начнут. У нас есть семь часов для того, чтобы крутнуться. Вполне можно успеть.

– А блок-посты? – спросил Илья. – Там наверняка их не один.

– Наш трофей проговорился, что у эфиопов в операции будет участвовать броневик. Так что никаких проблем. Будут думать, что мы – это они. Кроме того, кто будет останавливать военную машину, едущую от Аддис-Абебы? А вон Анбэсса будет им махать рукой и товорить что-нибудь вроде "именем короля". Да и укрепления все построены для обороны со стороны Берлина. Будут попытки остановить – разнесем все к чертям. Броня у него спереди 14 мм, пробьет только крупнокалиберный пулемет или пушка. А крупняка на зусулке нет. Зато пушка у нас как раз-таки есть. Причем в боекомплекте есть бронебойные снаряды, так что и эфиопский броневик можем при нужде грохнуть.

– Ну раз так, тогда шансы есть. Надо только предупредить наш блокпост на сибирке, чтобы по ошибке не долбанули.

– А как быть с локалкой? – подал голос Григорий Смыков. – Сейчас дорогу раскупорим, а завтра сюда команда эфиопов прискачет.

– Дорога все равно уже есть. Пройдет не больше недели, и ее найдут. И обязательно отправят по ней разведку. Зато если нынче у нас все задуманное выйдет, то завтра эфиопам будет не до этой дороги. А то, глядишь, и свой блокпост поставим на этом перекрестке.

– Разумно.

– Тогда вот что, мужики. Тачанка трехместная. Еще двоих могу взять сидеть на мешках. Я ведь еще собираюсь все трофеи увезти. Так что вам придется топать назад пешедралом. Сейчас я с Касаткиным свяжусь, планы согласую и двинемся. Вам приказ, как говорится, на запад, нам – в другую сторону.

Вернулись к локалке. Вывели «Ганомаг» из гаража, загрузили трофеями. Женя подошел к Зеуде отдать последние распоряжения.

– Это – мой человек, его ранило сегодня, когда он защищал твой дом, – сказал он, указывая на Кыбрита. Вот эта девочка, Тэген, тебе поможет. Сейчас я не могу взять их с собой, потому что иду воевать. Эти двое – пленники. Они оба тоже раненые, но вон тот, Тэсэмме, опасен. Ты их корми, обращайся с ними хорошо, но будь настороже, держи связанными. Я вернусь завтра, заберу раненых и все остальное, что не смог взять сегодня. И еще: раз дорога есть, ты за ней присматривай. Можешь завал сделать, чтобы прямо к дому нежданные гости не вырулили. Не думаю, что в ближайшее время кто-то по ней приедет, но осторожность не помешает. Если же что-то будет, отобьетесь. У вас теперь, не считая гладкоствола, две винтовки и автомат.

Вождь кивнул, переспрашивать не стал.

Все было готово. В "Ганомаг" Женя взял Клауса, Галину, Сергея и Анбэссу, остальные шестеро пошли пешком. Лори сел за руль и тронул тяжелую машину с места. В кузове было тесно, жарко и душно, поэтому открыли все люки и лючки кроме кормовой двери. Спасало еще и то, что башня сверху была открыта. Туда посадили Анбэссу, одетого в снятый с убитых камуфляж. Он должен был изображать солдата эфиопской армии.

По ровной свежей дороге Клаус раскочегарил броневик до семидесяти километров в час, и к четырем часам "Ганомаг" подкатил к леску, отделяющему новую дорогу от зусулки. Галку с биноклем и рацией послали в дозор, а сами вчетвером принялись расчищать проход. Неширокий, чуть больше двух метров, только чтобы можно было проехать. Вчетвером работать было труднее, и процесс шел медленно. Потом наловчились машиной оттаскивать спиленные деревья, дело двинулось куда как быстрее, но все равно провозились больше часа. Закончив работу, долили баки под пробку и двинулись дальше.

При выезде на Зусулку у Жени начался небольшой мандраж. Им предстояло почти час двигаться по вражеской территории, могло случиться всякое. Да и эфиопский блокпост на перекрестке с Сибиркой почти наверняка доставит проблем. Каждый ствол мог оказаться полезен. Поэтому за руль посадили Галку. Видя сомнения мужиков – как же, тяжелая машина, древняя конструкция, никаких тебе усилителей руля, автоматической коробки и прочих прелестей – она просто скинула джинсовую куртку, оставшись в безрукавой майке-борцовке. И вот тут челюсти попадали у всех: такой мускулатуре позавидовал бы сам Шварценеггер. Серж вспомнил того негра, который схлопотал от нее прямой правый по муди. Да уж, незавидная будет теперь у парня половая жизнь.

За дорогой явно никто не следил. Ухабы и выбоины были на каждом шагу, и скорость пришлось сильно сбавить, но броневичок, пусть и помедленнее, но вполне уверенно и бодро продвигался вперед. В кузове стоял непрерывный лязг и грохот. Трясло так, что Женя вместе с Сержем поспешили разрядить все сваленное на пол трофейное оружие, опасаясь случайного выстрела. Поэтому мотоциклиста услышали только тогда, когда он поравнялся с "Ганомагом". Он махал рукой, требуя остановиться. Анбэсса, высунувшись из башни, прокричал, перекрывая лязг и грохот:

– Что тебе нужно?

Тот помахал вынутым из-за пазухи конвертом: мол, пакет из штаба. Галка остановила броневик. Анбэсса, перегнувшись через борт, принял пакет, расписался в получении. Курьер развернулся и умчался назад.

Женя разорвал пакет, вынул из него бумагу, исписанную эфиопскими значками.

– Анбэсса, ты можешь прочесть, что там написано?

– Конечно!

Он взял в руки бумагу.

– Если выбросить титулы и величания, то все сводится к тому, чтобы вместе с гарнизоном блок-поста перейти в атаку и принять участие в уничтожении блок-поста Русского Союза на Сибирском тракте.

– Интересная получается штука. Ну, почему отправили курьера можно понять: радиомолчание до начала операции. Да и в этих краях никогда не бывало никого кроме эфиопов. А почему он отдал эту бумагу нам? И даже нисколько не засомневался. Объяснение может быть только одно: эфиопский броневик точно такой же, и он где-то впереди нас. Скорее всего, стоит на том самом блок-посту. Мы едем минут сорок, средняя скорость около сорока километров в час. То есть до поворота на Сибирку еще минут двадцать – полчаса. Давайте-ка проедем еще четверть часа и сходим посмотреть.

На разведку Женя взял с собой Сергея. "Ганомаг" остался стоять на обочине дороги. Из трофейного оружия Серж выбрал себе все тот же АК-4, по сути, копию немецкой G3A3, с прикрученным к нему четырехкратным оптическим прицелом. Собравшись, они вылезли из машины и двинулись вдоль дороги по ее северной стороне. Как оказалось, они не доехали до своротки совсем немного, и через десять минут уже наблюдали за людьми на блок-посту. Там было около десяти человек. Двое стояли на посту, остальные что-то жарили на разведенном неподалеку костре. Эфиопский броневик стоял рядом с блок-постом, с открытой задней дверью. В нем никого не было видно. Видимо, экипаж пировал вместе с остальными. План созрел мгновенно.

– Серега, наша с тобой задача, чтобы никто не залез в бэтээр. Сможешь?

– Еще бы!

– Тогда готовься.

– Надо бы запасную позицию оборудовать, на всякий случай.

– Не переживай, скоро им будет не до нас, – успокоил его Женя и взял в руки рацию.

– Клаус, залезай в башню. Все же ты лучше Анбэссы владеешь пулеметом. Потихоньку выезжайте к перекрестку, до него километра полтора, и валите всех на блок-посту. Мы позаботимся, чтобы второй "Ганомаг" вам не помешал. Постарайся по нему не стрелять. Я хочу забрать его целым. Тогда точно один у нас оставят, будет у тебя любимая игрушка. И постарайтесь не перекрывать нам сектор стрельбы.

Через пару минут послышалось урчание мотора. Мощный "Майбах", скрытый под броней, уверенно тянул вперед массивную тушу броневика. На блок-посту услышали шум. Один из эфиопов вышел на дорогу, увидел приближающуюся машину, замахал руками, приглашая присоединиться к гулянию. Но в ответ получил пулеметную очередь. Эфиопы кинулись за оружием, трое побежали к броневику, но ни один не смог даже приблизиться к дверце. Один из караульных развернул ручной пулемет и принялся обстреливать "Ганомаг", но от брони только искры летели. Клаус чуть довернул башню, и короткой очередью срезал стрелка.

Бойня продолжалась не больше минуты. Как только стихли выстрелы, дверь броневика распахнулась, и оттуда, пошатываясь, вылезла бледная, как мел, Галина. Ее тошнило. Сделав несколько шагов в сторону леса, она увидела лежащие на дороге окровавленные тела. Это было последней каплей. Жестокий спазм согнул ее буквально пополам, выворачивая желудок наизнанку. Когда она пришла в себя, мародерка уже шла вовсю. Оружие, патроны, разную мелочевку собирали и сгружали в новый трофей. Увидев, что девушка почти оклемалась, Женя подошел к ней.

– Как ты?

– Уже в порядке.

– На, держи платок.

– Спасибо.

– Ты не переживай, в первый раз со всеми так. А бывает и еще хуже. Помню, меня в первый раз нервная дрожь колотила минут пять, пока отпустило. А ты – молодец.

– Ну да, молодец, – засмущалась она, – чуть костюмчик себе не испортила. Хорошо еще в машине не стошнило, смогла выбраться.

– Ты не подумай, что здесь у нас каждый день такая войнушка идет. Просто вы с Серегой так удачно попали, к самому началу боевых действий. По мне, так вообще бы оружия в руки не брал, да вот приходится. И тренироваться нужно постоянно, форму поддерживать. Вот отобьемся от эфиопов, и снова только стрельбище и охота. Надеюсь, не меньше, чем на год им урока хватит. А, может, и на большее время. Для меня это – неприятная необходимость. Я должен защитить свой форт и своих людей. И хорошо, что я не сам по себе, а часть большого и сильного союза. Иначе можно было бы сразу поднимать лапки кверху. В форте живет полтора десятка человек. Если их атакует полсотни обученных бойцов, шансов практически нет. А так, пока мы сейчас раскатываем по лесам, в форте сидит дюжина солдат во главе со своим капитаном, а сколько людей сейчас ждет команды на старт – я даже и не знаю. Да здесь, в этом мире, по другому и нельзя. Поэтому каждому пришедшему рады, поэтому эфиопские племена привечаем. Чем нас больше, тем мы сильнее. Самое лучшее – это если ни у кого даже мысли не возникнет на нас напасть. Как говорит Алексей Александрович Сотников, командор замка Россия, нужно, чтобы для сопровождения женщин на базар в соседний анклав было достаточно подростка с прутиком. Как писал китайский военачальник Сунь Цзы в книге "Искусство войны", сто раз сразиться и сто раз победить – это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего – покорить чужую армию, не сражаясь.

Галка уже совсем пришла в себя.

– Ну что, дальше рулить сможешь? – спросил Женя.

– Ага, – кивнула она.

– Ну тогда по машинам. Садись с Клаусом в наш броневик, а я с остальными трофей поведу.

Подошел Серж, хлопнул ее по плечу.

– А ты крепкая девчонка. Меня после первого жмура чуть не полчаса полоскало.

К его удивлению, Галка отстранилась.

– Ты почему про шар не рассказал?

– А что тут такого?

– Не притворяйся, что не понимаешь. Ты что говорил? "Я с вами". А сам? Зажал шарик. Поди, хотел за него что-нибудь выторговать. А что? Дворец с лебедями? Черный джип с охраной? Дюжину наложниц? Ты и так мог получить все, что захочешь, все, что действительно нужно. Жлоб ты. И душа у тебя жлобская. Правильно жена от такого сбежала. А в том домике точно ничего не было? Что-то я тебе теперь не верю.

– Галка, тебя какая муха укусила?

– Я тебе не Галка, а Галина Андреевна. Все. Иди себе мимо, копай свой персональный погреб.

Она резко отвернулась и полезла в нутро "Ганомага". Вспышка гнева окончательно привела ее в норму. А Сергей остался стоять со смешанным чувством. С одной стороны, он был оскорблен в лучших чувствах – как же, хотел подбодрить, а получил в ответ черную неблагодарность. А с другой – она точно попала по больному месту и дала точное определение его планам. Он знал, что она права, и это знание усиливало раздражение. Вот чего она прикопалась!

Очень быстро все мало-мальски ценное было прибрано, тела убитых были аккуратно сложены у сруба блок-поста.

– Сергей, ты как с пулеметом, справишься? – спросил Женя, усаживаясь за руль трофея.

– Без вопросов.

– А с пушкой?

– Не уверен, попрактиковаться надо.

– Анбэсса, а ты?

– Нет, я лучше из винтовки.

– Тогда садись справа. А ты, Серж, полезай в башню.

Трофейных раций хватило на всех. Женя нажал кнопку передачи:

– Галка, я иду головным, ты – сзади. Клаус, разверни башню назад. Мало ли какой мотоциклист еще появится. Ну, поехали.

Колонна тронулась. Был уже седьмой час, до начала атаки оставалось два, максимум два с половиной часа, а впереди еще были полторы сотни километров по скверной дороге. Женя переключил волну рации и вызвал форт. Касаткин, видимо, сидел у рации рядом с дежурной, потому что почти сразу включился в разговор.

– Как дела, Михалыч?

– Петрович, я еду по Сибирке, примерно километров пять от перекрестка. Снес зусульский блокпост на перекрестке, они не ожидали атаки с тыла, и захватил эфиопский бэтээр. Теперь у нас два "Ганомага".

– Ну ты, брат, даешь всем прикурить! – восхитился капитан.

– Теперь вот еще что: мне эфиопский посыльный по ошибке вручил пакет с приказами. Броневику приказано взять на борт десант и участвовать в уничтожении нашего блок-поста. Передай ребятам, чтобы были начеку. Я у них буду примерно через полчаса.

– Хорошо, сейчас с ними свяжусь.

– Как там наш план? Бероеву понравился?

– Еще бы! Он просто в восторге! Командор тоже одобрил.

– Тогда действуем, как договорились. Где-то к восьми я рассчитываю добраться до поворота на форт. Мне бы туда к этому времени группу бойцов.

– Обеспечу.

– А по зусулке – сейчас она чистая, пустая. Надо бы ставить блок-пост на новом перекрестке. Теперь это будет наша дорога.

– Уж само собой. Вот форт отстоим, и прокатитесь до эфиопского блок-поста у Берлина. С другой стороны подойдет шишига с бероевцами, втроем раскатаете там все, и потом марш-бросок до перекрестка. Заодно Руслан и твоих раненых-пленных заберет. Там у себя и поспрошает их поподробнее.

– Добро. Ну, как эфиопов отобьем, мы еще с тобой встретимся. Конец связи.

Когда через полчаса Женя подруливал к блок-посту Союза, его уже ждали. Он вылез из броневика и подошел к командиру гарнизона, молодому смутно знакомому лейтенанту. Было приятно после рейда по вражеским тылам, пусть и не слишком долгого, очутиться среди своих, на своей территории.

Тот, козырнув, представился:

– Лейтенант Русского Союза Евгений Воротынский. Здравствуйте, Евгений Михайлович.

– Здравствуй.

Женя пожал протянутую руку.

– Воротынский – это из дворян?

– Никак нет.

– А, теперь вспомнил. Ты из потеряшек, в конце прошлого лета в Сибирь попал. Была группа курсантов из военного училища.

– Ага!

Юное лицо с едва пробившимися усиками осветилось улыбкой.

– Спасибо вам за предупреждение, оно очень вовремя подоспело. Я только успел развернуть людей, огневые позиции расставить да сектора обстрела распределить, как явились, голубчики. Вон стоят.

Он указал куда-то назад. Женя всмотрелся. В направлении, указанном тезкой, в тени деревьев под охраной одного из бойцов уныло сидели четверо эфиопов.

– А сколько их всего было?

– Шестеро. Они думали нас врасплох застать. Да так и было бы, если б не вы. Ан все наоборот повернулось. С двух сторон по ним полоснули. Двое с копыт долой, а остальные винтовки побросали и руки вверх тянут. Лопочут что-то, поминают какого-то Юджина.

– Это интересно. Пойдем-ка с ними поболтаем.

Вместе с тезкой Женя подошел к пленным и обратился к ним по-амхарски.

– Селам. Кто вы такие, из какого племени, кто вас сюда послал?

Пленные эфиопы загомонили, перебивая друг друга. Изо всех Женя выделил одного, выглядевшего более уверенно, нежели другие, и указал на него.

– Ты говори.

– Мы не хотели воевать, нас послал сюда человек со шрамом. Мы не смели ослушаться. Он страшный человек. Он пришел в нашу деревню, с ним были солдаты. Он забрал половину мужчин на войну. Один из тех, кого убили – это его человек. Теперь его нет, и мы хотим уйти обратно.

Остальные эфиопы согласно кивали.

– Сколько людей у человека со шрамом?

– Много. Очень много.

– А где он сейчас?

– В лесу возле крепости.

– Почему же вы сразу не убили вашего командира, а пошли сюда?

– Говорят, что человек со шрамом – колдун. Мы тоже так думаем. Мы боялись, что он узнает об этом и убьет всех нас.