Текст книги "Против стаи (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 13. Новый статус

Церемония проходила прямо в спальне князя. Ричард, которому Равен нужен не был, не пожелал, чтобы кто-то стал свидетелем ритуала. Всё делалось исключительно ради метки. Друид снова читал заклинания, окуривал, пока Равен, глядя в пол, думал о том, что его ожидает буквально через несколько минут. Это был не любящий Вольфганг, да и после свадьбы с парнем теперь никто нянчиться не будет. Дым от тлеющих трав наполнил комнату, и друид отступил назад, в угол, где продолжил что-то нашептывать.

– Раздевайся. – Мрачно произнес князь, с кривой ухмылкой глядя на нового мужа. Парень кивнул и сбросил с себя одежду, чувствуя каждым кусочком кожи, каким презрением одаривает его оборотень. – Только учти, я не буду нежен, как Вольфганг.

– Он не был нежен... – Прошептал Равен.

– Ошибаешься, ничтожество. – Ричард разделся следом и пихнул парня на кровать, ставя его на четвереньки. – Рыбьего жира для смазки ты не заслужил. А еще, я в процессе соития иногда обращаюсь.

– Что? А как это? – Равен замер, чувствуя, как пальцы князя проникают внутрь. Ему уже было знакомо это ощущение, поэтому он старался стерпеть. Однако разминал оборотень недолго. Горячая плоть коснулась ануса. – Обращаться? Как это, обращаться? В волка? Мальчишка покрылся холодным потом и невольно сжался.

– Расслабься! – Член Ричарда постоянно соскальзывал, и это начинало раздражать альфу. – Иначе я тебя изобью.

Сглотнув, мальчишка повиновался. И снова было до одурения больно. Равен дернулся вперед, но оборотень крепко его держал, постепенно проникая внутрь. Мальчишка наклонил голову и начал кусать себя за руку что есть силы, тихо скуля на одной ноте. Член проникал внутрь постепенно, на сухую, рождая волны боли, от которой темнело в глазах. Каждая секунда казалась вечностью.

– Хватит! – не выдержав, выкрикнул Равен, но тут получил удар кулака вбок, и в этот момент член вошел полностью, до упора. От боли мальчишка залился слезами, а Ричард, держа его за бедра, начал мерно трахать. Князь это делал равнодушно, без эмоций, поцелуев и поглаживаний, нисколько не пытаясь как-то облегчить участь своего партнера.

Равен лежал, зажмурившись, когда почувствовал, как оборотень вдруг изменился. Руки, которые плотно держали его за бедра, превратились в мохнатые лапы, а затем и все тело покрылось шерстью. Альфа превратился в волка. Равен даже почти забыл о боли, настолько велик был ужас, который он испытал от осознания, что совокупляется с диким животным. Но обращенный, Ричард оказался на порядок нежнее, чем в человеческом обличье. Равен чувствовал, как князь вылизывает ему спину и шею, не переставая трахать. Возможно, оборотень просто вошел во вкус.

Боль перестала быть такой острой, но отсутствие смазки приятными ощущения не делали. Равен ждал, пока, наконец, не почувствовал боль от укуса. Кошмар закончился.

– Ты жив? – Ричард повернул к себе лицо Равена, который уже несколько минут лежал, не шелохнувшись. Внутри всё болело и, кажется, еще сильнее, чем первый раз. Прав оказался оборотень, Вольфганг оказался нежнее.

– Да. – Прохрипел мальчишка, не в силах пошевелиться. – Жив.

– Если жив, то поднимайся, помойся и иди ухаживать за Вольфгангом. Тебе в моей спальне делать нечего. – Сухо произнес Ричард и начал одеваться.

– Но я не могу...

– Можешь. На что спорим? – Оборотень замер напротив мальчишки, не сводя с него глаз и оскалившись. Вдруг его клыки стали увеличиваться в длине. Равен испуганно приподнялся.

– Не надо... Но... Мне больно...

– От первой брачной ночи еще никто не подыхал. Вставай! – Князь грубо поставил Равена на ноги и пихнул к бочке с водой, стоявшей в углу. – Мойся и идем к Вольфгангу. Там лекарь есть, если ты чем-то болен, он тебя подлечит, омежка.

Сообразив, что спорить себе дороже, Равен потелепался мыться. Анус болел и кровоточил, да и всё тело было покрыто многочисленными синяками. Но сопротивляться Ричарду парень не стал. Одевшись и прихрамывая, он спустился в комнату Вольфганга. Новый супруг шел тут же.

– Астор. – Обратился князь к лекарю, который как раз разминал спину находившемуся без сознания альфе. – Теперь Равен – мой муж, и он любезно согласился поухаживать за Вольфгангом. Расскажи ему, что надо делать, а перед этим проверь его, пожалуйста, на предмет разрывов. Я не был аккуратен.

Лекарь кивнул, стараясь не показывать свое удивление новым статусом Равена. А князь, вежливо улыбнувшись, вышел из комнаты.

Глава 14. Долг перед племенем

Лекарь сразу же помог Равену, как и просил князь. Смазал разрывы, после чего уложил его на лавку возле стены, прекрасно понимая, что паренек не в силах не то чтобы ухаживать за Вольфгангом... Он не в состоянии даже стоять на ногах.

Задавать вопросы Астор не стал. Это был седовласый оборотень, перевидавший много чего на своем веку. И, зная характер Ричарда, он понял, что брак нес фиктивный характер – своеобразная прописка, которая давала человеку неприкосновенность в племени.

– Ты можешь ночевать здесь, на лавке. – Лекарь делал в это время очередную перевязку не приходящему в сознание оборотню. – Сегодня отсыпайся, и постарайся завтра уже выздороветь. Я тебе с утра объясню, как ухаживать за Вольфгангом.

– А что я буду есть? Кто меня кормить будет? – Равен, хоть и лежал, как умирающий, картину своей новой жизни попытался представить сразу.

– У тебя есть муж, Ричард. Он обязан о тебе заботиться.

И действительно, с того дня Равен попал под опеку своего нового супруга, он сразу ощутил разницу между ним и Вольфгангом. Ричард выполнял свои супружеские обязанности, исходя из минимума. Равену полагалось немного еды и... всё. Князя он почти не видел, а если и случалось с ним столкнуться в бесчисленных коридорах замка, то, кроме рассеянного кивка, мальчишка никаких знаков внимания не удостаивался. Постепенно он стал замечать, что на самом деле у Ричарда есть зазноба, длинноволосый зеленоглазый омежка Бернд, которому едва исполнилось тринадцать. Однако, так как оборотень еще был слишком юн для брака, общение между ним и князем носило невинный характер. Любовь была платонической.

Равен быстро понял, что князь нисколько не соврал – человек его едва ли интересует. Это и радовало мальчишку, и нет. Глядя на Бернда, чьи глаза светились от счастья, стоило князю заговорить с ним, Равен тут же вспоминал про свои отношения с Вольфгангом, которые он так нещадно поломал. Это было странно, но мальчишке теперь не хватало любви своего первого мужа. Ему не хватало любви в принципе, даже поговорить-то было не с кем. И Равен с горечью понимал, что сделать уже ничего нельзя, хотя в глубине души надеялся, что альфа всё-таки очнется, поэтому за ним ухаживал особенно тщательно.

Нужно было и перевязывать оборотня, и делать ему массаж, и кормить, и подмывать. На это уходил целый день и что обидно, отдачи никакой не было. Вольфганг лежал, как мертвый. И Равен с ужасом понимал, что когда альфа очнется, то и не вспомнит, сколько сил мальчишка потратил, чтобы его вылечить. Если, конечно, когда-нибудь это произойдет. Постепенно надежда таяла. Лекарь появлялся раз в пару дней, проверить состояние Вольфганга, но сообщить что-то утешительное он не мог.

В один из дней явился и Ричард. Равен как раз подмывал альфу, массируя влажной тряпкой ему бедра и ягодицы.

– Как успехи, муженек? – С издевкой произнес оборотень, с удовольствием наблюдая за тем, как корячится мальчишка. – Я заметил, что у тебя даже на щеках румянец появился. Перестал целыми днями дома сидеть, и для здоровья полезно.

– Прекрасно успехи. – Процедил сквозь зубы Равен, орудуя тряпкой.

– Что-то ты не в духе. – Заметил альфа, усаживаясь на лавку и закидывая ногу на ногу.

– Зачем вы пришли?! – мальчишка в сердцах кинул тряпку в таз и, скрестив руки, уставился на Ричарда.

– Проверить, как у тебя дела.

– У меня прекрасно дела! Видите, прекрасно! Я уже третью неделю работаю, а толку ноль! У него почти зажили все раны, но он не поднимается! Я все делаю напрасно, зря! – Равен возмущенно топнул ногой и отвернулся к окну, чувствуя, что на глаза набегают слезы. – Мне на всю жизнь теперь эта каторга!

– Так ты сам напросился... – Понизив тон, произнес князь. – Или я что-то путаю?

– Не путаете, но это тяжело! Я целый день, не разгибаясь...

– Целый день? А кто у меня по замку часами шарится, да нос сует не в свои дела? Кто за моим женихом подглядывал? Ты, избалованная скотина! Три недели поухаживал за своим мужем, а теперь ноешь?! – Оборотень неслышными шагами подошел к Равену и развернул его к себе. – Так ты чем сейчас занят?

– Я мою Вольфганга, разве не видно?! – Выкрикнул мальчишка и сжал губы.

– Моешь. Вот это ты молодец. А потом что будешь делать? – Мягко поинтересовался Ричард. Настолько мягко, что Равен не заметил подвоха.

– Потом я прилягу.

– Приляжешь? – Князь нехорошо улыбнулся. – Не, ты не приляжешь. Ты же омега? Омега. Член племени? Да... Так что как закончишь, пойдешь в коровник, навоз убирать. Маслице же любишь? И молочко?

– Что?! – Равену показалось, что он ослышался. – Я? В коровник?

– Ты. В коровник. – Твердо повторил оборотень. – Ты что, не знал, что у каждого члена племени есть своя трудовая повинность? Коровы у нас общие, виноградники общие... Кто на них работать должен?

– Но я...

– Что ты? Ты избегал этого. Вольфганг с тебя пылинки сдувал, и, честно сказать, не очень пойму, почему, ибо ценности для племени ты никакой не представляешь. – Ричард пожал плечами. – Но теперь твой муж я, да я и глава племени, если ты забыл. И если ты думаешь, что ты так был великолепен в постели, чтобы я купился на это, то глубоко ошибаешься. Мне и не так уж и приятно было совокупляться с вопящим от боли тельцем, которое, к тому же, имеет какой-то свинский запах.

– Это у вас запах псины! – Начал было Равен, но получил жесткую пощечину от мужа.

– Недоволен, значит? Тогда сразу после коровника пойдешь на виноградники. Как раз весна, тепло... Уже пора кусты откапывать. – Князь нехорошо усмехнулся и вышел из комнаты.

Равен так и стоял на своем месте, не зная, как выразить свою обиду и негодование. Но выбора у него не было. Альфа имел слишком крутой нрав, чтобы ему перечить.

Глава 15. В коровнике

В коровнике было довольно тепло, но Равен все равно плотно закутался в полушубок, расшитый мехом и бусинами сердолика. Такой было жаль надевать на работу, но что оставалось делать? Ничего другого в его сундуке не было. Вольфганг сразу после свадьбы задаривал мальчишку красивыми, дорогими вещами, и ему в голову не могло придти, что мужу когда-нибудь придется, надев их, кидать навоз в коровнике. Однако, пришлось.

Равен закрыл дверь в сарае и огляделся. Его задача состояла в том, чтобы убирать «коровьи лепешки» из-под животного тут же, как только услышит характерный «плюх». Потому что если навоз оставить, то скотина уляжется на него, испачкается и заболеет. Коров было много, и «плюх» Равен слышал каждые несколько минут. Он тут же шел с лопатой к этому месту, быстро всё убирал и, не успев опомниться, мчался в другой конец сарая.

Где-то через полчаса мальчишка скинул с себя полушубок. Еще через час он уселся на копну сена в углу коровника. Сил не было. И снова «плюх». Равен с ненавистью посмотрел на корову, которая, казалось, уже ждала его, когда он подбежит с лопатой.

– Да чтоб тебе пусто было! – в сердцах воскликнул Равен, поднимаясь. Делать нечего. Еле передвигая ногами, он снова пошел убирать лепешку. А ведь мог бы сейчас спать на лавке. И зачем он, дурак, начал Ричарду жаловаться? Мальчишка корил себя, со злостью глядя на корову, которая в ответ приветливо мычала, видимо радуясь вниманию к своей персоне.

Равен снова сел в угол, положив лопату рядом с собой. Он устал так, что встать, казалось, уже было невозможно. Парень с тоской вспомнил, как жил с Вольфгангом. Как было тепло, уютно... Никто не заставлял трудиться до седьмого пота...

Да, Вольфганг был не таким уж и плохим мужем. Не то что нынешний. Равена переполняла досада за свою глупость. Но, с другой стороны, это сейчас, задним умом он крепок. А тогда навряд ли поступил иначе. Равен погрузился в воспоминания и не заметил, как сон сморил его.

Сколько мальчишка проспал, он не заметил. Проснулся он от грубого голоса.

– Все коровы в дерьме, а ты дрыхнешь? – Над ним стоял Гленн. Широко расставленные мускулистые ноги, скрещенные на груди руки. Альфа ухмылялся, глядя сверху вниз на свою жертву. – Ты вонючий, как скотина. Хуже коров! Я тебя почуял по запаху... Решил проверить, как работаешь. Но ты не работаешь. Ты дрыхнешь! Вы все, люди, такие...

Равен лежал, чувствуя, что покрывается холодным потом. Эта была серьезная промашка – заснуть. Но еще худшей промашкой было оказаться застигнутым на месте преступления. И не кем-нибудь, а своим врагом. Ничего хорошего теперь можно было не ждать. Гленн либо сдаст его с потрохами, попутно растрепав всему племени, что на людей нельзя положиться, либо вдобавок еще и сам «накажет». Остается только догадываться как.

– Мне надо почистить коров... – Равен поднялся, чувствуя, как окоченел. Однако было не до полушубка, который, к тому же, находился в другом конце сарая.

– Надо. А мне надо начистить тебе рожу... – Альфа угрожающе сделал шаг вперед.

– Ты не имеешь права...

– Я не имею права тебя трахать! – Гленн громко рассмеялся, с удовольствием наблюдая за тихой паникой Равена. – А вот намять тебе бока... Это можно и нужно. И разукрасить рыло.

Мальчишка поднял глаза на альфу. Как ни странно, но страх исчезал. Равену даже стало отчего-то радостно. Наверное, от мысли, что Гленн имеет к нему претензии не как к омежке, не как к потенциальному половому партнеру, а как к чужаку. Как к равному.

– Ну попробуй, давай... – Равен сделал шаг назад и напрягся. Конечно, он понимал, что Гленн гораздо сильнее. Но нанести пару болезненных ударов он был уверен, что сможет.

– Что, в боевую стойку встал, заморыш? – Гленн не стал скрывать удивления. – Учти, у меня рука тяжелая.

– Конечно...

Равен кивнул, и в этот момент альфа накинулся на мальчишку. Однако тот оказался готов к нападению и успел отскочить в сторону, так что кулак оборотня пронесся в воздухе в нескольких сантиметрах от головы. Одновременно Равен ударил альфу в солнечное сплетение. Сильно, насколько смог. Гленн покачнулся, но тут же выдохнул и присел, мгновенно избавляясь боли. Следующий удар планировался в лицо, но оборотень оказался проворнее. Теперь увернулся он, нанося тычок мальчишке. Тот почувствовал резкую боль в боку, затем еще. Равен, как мог, бил противника, но силы были не равны. Наконец, мальчишка сполз на пол, кашляя и корчась от боли. В голове шумело, а во рту чувствовался солоноватый вкус крови. Равен смотрел перед собой, глядя сквозь набегающие от боли слезы на ноги оборотня, ожидая, что тот начнет беспорядочно пинать ими. Однако этого не произошло. Альфа лишь усмехнулся и, убедившись, что противник повержен, покинул коровник.

– Позови Ричарда! – только и прохрипел вслед мальчишка.

Глава 16. Наказание Гленна

В сложившейся ситуации был один плюс. Равен мог свалить вину за испачканных в навозе коров на Гленна, который якобы помешал парню работать. Что он и сделал. Хрипя и изображая умирающего, Равен опроверг слова альфы, что якобы спал.

– Так что у вас произошло? – Не без раздражения спросил Ричард, кутая своего непутевого, промерзшего до костей мужа в меховой плащ. Сам Гленн к тому времени уже куда-то подевался. К оборотню вдруг пришло осознание, что чем бы Равен ни был занят в коровнике, альфа не имел никакого права поднимать на него руку. Потому что в племени избивать омегу мог либо муж, либо князь. И только за провинность.

– Я работал, присел отдохнуть в стог сена, и тут зашел Гленн. – Мальчишка вытер рукавом сочащуюся из носа кровь. Он не хотел врать, но страх оказался сильнее. Равен боялся наказания, не зная, что состояние коров никак не волнует князя. – Он начал оскорблять меня, потом вызвал драться.

– Он совсем уже с катушек съехал, бездельник. А ты подымайся, не настолько ты и избит. Руками-ногами шевелить можешь? – Князь начал прощупывать парня, следя за реакцией, – Где болит?

– Ребра, – прошептал парень, поднимаясь.

– Идиот, – процедил сквозь зубы Ричард, помогая мужу встать на ноги, но при этом обращаясь куда-то в воздух, – Он совсем забыл, кто я. А я ему напомню. Теперь его очередь дерьмо убирать за коровами! Пошли!

Равен покосился на князя, но решил, что пусть хоть с трудом, но потелепается, чтобы не попасть под горячую руку. А Ричард был очень зол. По большому счету, ему было плевать и на человека, и на коров, но избиение его собственного мужа, пусть и фиктивного, это было как плевок в лицо. И такие вещи альфа прощать не собирался.

Равен с трудом дошел до замка, где его тут же принял лекарь. Обследовав парня, он пришел к выводу, что у того трещина ребра, что, в общем-то, было не так уж и страшно, вот только работать оборотень запретил. Что еще меньше обрадовало Ричарда.

– А ухаживать за Вольфгангом кто будет?

– Три дня Равен должен лежать, – лекарь развел руками, – И до весны поднимать тяжелое ему нельзя.

Ричард просканировал взглядом мальчишку, затем снова повернулся к собеседнику.

– Вольфганг нуждается в ежедневном массаже. Иначе он сгниет заживо. Так что ты прикажешь мне делать?

– Пусть массажирует его кто-то другой.

– Кто? Ты будешь массажировать? – князь уселся на скамью, прислонился к стене и закинул ногу на ногу.

– У меня масса работы. Послушай, Ричард, – лекарь развел руками, с трудам сдерживая раздражение, – Если ты отправил Равена работать в коровник, а его там кто-то избил... То почему я должен решать возникшую проблему?

– Да, я вижу. Ты прям умный! Бери мальчишку и идите отсюда. Оба! Равен пусть живет в комнате Вольфганга. И позовите мне Гленна! – слова лекаря окончательно взбесили альфу. Но срывать злость оборотень решил всё-таки на виновнике – на распоясовшемся альфе.

Лекарь кивнул, взял под руку Равена и вышел из зала. Мальчишка, хоть и чувствовал сильную боль, был рад двум вещам. Во-первых, он сможет лежать целых три дня, и его никто за это не тронет и не поругает. А во-вторых, его враг получит хорошую трепку. Ради такого и ребра было не жалко.

Через несколько минут в зал явился Гленн, который уже успел пожалеть о своей выходке. Удовольствие избить мальчишку было минутным, а вот отвечать за это придется долго. Даже мельком взглянув на князя, альфа сообразил, что тот вне себя от ярости.

– Кто ты такой?! – взревел оборотень, поднимаясь со скамьи и направляясь в сторону провинившегося соплеменника, – Как ты посмел пальцем коснуться моего мужа?!

– Он спал, и я решил наказать его... – блондин опустил глаза, невольно сжимаясь.

Правила племени запрещали драться с князем, а это значило, что Ричард, если захочет избить альфу, будет это делать в одностороннем порядке.

– Даже если и спал... – понизив голос, произнес оборотень, – Даже если он спал, какое тебе до этого дело?!

– Я хотел...

– Мне плевать, что ты хотел! Ты бил моего мужа! Моего! – Ричард не выдержал, и со всей силы отвесил оплеуху Гленну. Тот едва удержался на ногах и попятился, невольно поглядывая на правую руку князя, опасаясь, что тот схватится за меч. Ричард вполне мог это сделать.

– Я понял свою вину...

– Понял? Прекрасно! – князь вскинул руку, показывая на выход из зала, – В коровник! Вон! Сейчас же! Теперь навоз там будешь убирать ты! Навечно!

Глава 17. Неприятные известия

Лекарь постелил Равену на лавке в комнате Вольфганга и, запретив ему ворочаться с боку на бок, поспешно удалился. Грудь болела от каждого вздоха, и, лежа на спине, парень и не думал шевелиться. В иной ситуации он даже бы и не уснул, однако усталость взяла свое. Засыпая на неудобной, узкой постели, Равен искренне радовался, что теперь его не будут заставлять работать и, может быть, ему больше не придется ухаживать за бывшим мужем.

На следующее утро, едва продрав глаза, парень посмотрел на лежащего без сознания Вольфганга и, не чувствуя тревогу или горечь за оборотня, снова уснул. Состояние альфы его почти не волновало. Лежит и лежит. Так прошел целый день. Равен то засыпал, то просыпался, периодически, в пол глаза поглядывая на Вольфганга, и только к вечеру решил подняться, сообразив, что очень голоден. Парень оделся и, пошатываясь и стараясь дышать тише, пошел в зал, где обычно на троне восседал Ричард.

Однако, против обыкновения, его на месте не оказалось. Да и вообще, в зале был пусто и непривычно тихо. Равен на мгновение остановился, оглядывая помещение, после чего направился на площадь, хотя идти на улицу страшно не хотелось.

Там тоже народу было меньше обычного. Неуверенно поглядывая по сторонам, парень направился к домам, ища хоть одно знакомое лицо, чтобы спросить, что же всё-таки происходит. Наконец, ему повезло. Мелко семеня ногами, площадь пересекал, закутанный в бордовый плащ, подбитый мехом горностая (непозволительная роскошь) омежка Берндт. Вид у мальчишки был сникший. Огромные зеленые глаза смотрели в землю, и он не сразу услышал, когда его окликнули.

– Да подожди ты! – Равен нагнал оборотня, чувствуя, как в груди от бега всё снова разболелось.

– Ой, это ты... – Омежка остановился, рассеянно хлопая длиннющими ресницами. Парень отметил про себя, что у Ричарда весьма неплохой вкус. Наверное, это был самый красивый мальчишка в племени. Альфы еще говорили, что Берндт обладает едва ли ни самым чарующим запахом среди омег. И уж тем более, глядя на такого красавчика, Равен удивлялся, как он сам мог котироваться и быть привлекательным хоть в чьих-то глазах. Хотя, надо отдать должное, кроме Вольфганга, он ни у кого из оборотней интереса не вызвал. Если не считать Гленна, только тут интерес был далеко не эротического характера. А вот Берндт, хоть и было ему тринадцать, имел целый полк поклонников. Впрочем, Равен ему не завидовал. Скорее, интересовался мальчиком также, как и альфы, но без настойчивости.

– Да, это я. Где все? Где Ричард? – Парень еще раз обвел глазами непривычно пустую площадь.

– А ты что, не знаешь?

Непосредственность омежки, которая обычно всех умиляла, вызвала в Равене глухое раздражение.

– Ты что, идиот?! Если бы я знал, где Ричард, я бежал бы за тобой всю площадь, чтобы спросить?!

– Не кричи на меня, – обиженно протянул Берндт, передергивая плечами, – Кто ты такой, чтобы на меня кричать?

– Муж твоего жениха, вот кто! – Рявкнул Равен, с удовольствием видя, как густо краснеет омежка. Мальчишка ревновал, и это парня позабавило.

– Он с тобой ложе не делит... – Неуверенно протянул оборотень, но тут Равен резко оборвал его.

– Поговори еще у меня! Иначе я ложе разделю с тобой!

– Ты не можешь! – Берндт топнул ногой, гневно сверкая глазами.

– Это почему? Член-то у меня стоит... В отличие от вас, омежек...

Оборотень хотел что-то возразить, но так и остался стоять с открытым ртом, наконец, сообразив, что люди, оказывается, имеют совершенно иную природу. И это открытие стало для мальчишки очень неприятным. Бледнея и кусая губы, он начал пятиться назад, окончательно зля Равена.

– Я не собираюсь тебя трахать! Ричард где?

– Так на нас напали Теневые... – прошептал омежка, – Сегодня ночью. Половина племени отправились к ним. Ричард отомстить хочет.

– А кто это? Еще одно племя оборотней?

– Ну да.

– Так это что, война? – процедил сквозь зубы Равен.

– Мы много лет в состоянии войны. А ты не знал?

– Так за то время, пока я тут, ничего не происходило.

– Пара мелких стычек... Зима суровая. Не до войны было, – Берндт поправил на себе алый плащ, снова приосаниваясь, – Так что в ближайшую неделю альфы не вернутся.

– А доктор где?

– С ними. Кого-то обязательно ранят... – омежка пожал плечами. – Понадобится его помощь.

– Да? – Равен скривился, – Так что мне делать? Я болею, Вольфганг лежит...

– Почему ты у меня это спрашиваешь? – Берндт был абсолютно равнодушен к проблемам Равена, – У тебя же член стоит? Вот иди и решай.

– И тебе не хворать.

Ядовито ответил Равен и, повернувшись спиной к омеге, отправился в сторону замка. Нужно было поесть... и покормить Вольфганга. Парень сейчас осознал, что за оборотнем уже сутки никто не ухаживал. И, если верить Берндту, то ближайшую неделю тоже никому он нужен не будет. Это злило. Все заботы о бывшем муже снова сваливались ему на плечи. А Равен-то хотел поболеть вдоволь! Стараясь не поддаваться нахлынувшей злобе, парень отправился на кухню.